Академия семи ветров. Спасти дракона

Яна Ясная, 2018

Тереса Ривад никогда не думала, что ей, наследнице древнего магического рода, обучающейся магии с пеленок, придется искать убежище и пристанище в Академии семи ветров.Ректор Эйнар никогда не думал, что окажется обязанным жизнью юной адептке с призраками тайн за плечами. И этих двоих могло бы ничего не связывать, кроме случайных встреч в коридорах, если бы вышеупомянутой адептке не приспичило взвалить на себя непосильную ношу – спасти дракона! Для обложки использованы изображения со стока pixabay. Книга также вышла под другим названием: «Дракон: спасти и соблазнить!».

Глава 2

На удивление я заснула быстро. Сказалась, наверное, усталость после проведенного обряда да и — от этой мысли к щекам приливала кровь — физических упражнений. И, едва моя голова коснулась подушки, я почти сразу погрузилась в яркий, красочный, удивительно живой сон. Мне снилась Академия.

Высокие башни и красные черепичные крыши с позолоченными флюгерами. Древние стены, бурые, изъеденные ветром и солеными брызгами. Темные коридоры и светлые анфилады. Жилые комнаты и просторные аудитории, пропитанные магией. Мощные защитные чары, вплетенные в стены, в пол, в Их присутствие никогда не ощущалось, но сейчас, во сне, я видела их рисунок так четко, будто сама создавала — там истончились, надо подновить, а здесь поправлены недавно, вон как сияют…

А взгляд скользил дальше, будто я окидывала хозяйским взором владения. Гранитное снование, плавно переходящее в скалу, в самом сердце которой бил, пульсировал мощнейший природный источник. Хитрецы-драконы провели к нему тонкие каналы из подвальных терм и принимая ванны еще и восполняли резерв. Именно те купальни, в которые вел источник и были закрыты для адептов.

Утесом земли Академии не ограничивались, ей принадлежали и пригревшийся под боком Тилбери, и каменистые пастбища, и гранитный пляж, уходящий тонкой полоской на север. Вся земля здесь дышала магией, древней и вечной.

Сон приблизил меня к самому источнику, от света которого слепило глаза, а от концентрации силы кружило голову. Я протянула руку, коснулась теплого, дышащего сгустка энергии…

И проснулась.

В комнате было темно. Густо-синее небо за окном едва-едва наметило светлую полоску на горизонте, и я торопливо соскочила с кровати и принялась одеваться. Сегодня у меня было важное дело. Шестой день шестого месяца — родовой день памяти, день Мертвых. В идеале я должна была бы встретить его в семейном склепе, но, за недоступностью оного, подойдет и обычное кладбище. Предки поймут. И простят.

Я вышла за ворота школы, держа подмышкой свернутый кулек необходимых принадлежностей, и, ежась от зябкого тумана, набежавшего с моря, зашагала по узкой дороге в сторону Тилбери. А потом, не доходя до города, свернула направо, шагнув на едва заметную, поросшую папоротником тропку.

Кладбище крепко спало. Его никогда не тревожили ни злые духи, ни беспокойные восставшие, ни озлобленные потревоженные. Я провела кончиками пальцев по ближайшему изъеденному ветром надгробию и камень под моими пальцами будто потеплел. Хорошее место. Подходящее.

Убедившись лишний раз, что меня окружают лишь мертвые, я скинула с себя одежду и прямо на голое тело надела черное ритуальное одеяние, ощутив небывалую легкость и свободу. Глубокий капюшон скрыл черные кудри и половину лица. Взяла в руки длинную свечу. Фитиль вспыхнул маленьким, неестественно ровным и зеленым огоньком, и я побрела по периметру кладбища, осторожно ступая босыми ногами по мокрой холодной траве.

Первой пришла Старая Альба.

Тени за моей спиной беззвучно пришли в движение, соткав из воздуха высокую, не согбенную ни временем, ни потерями фигуру. Я ощутила, как мое плечо сжали сухие узловатые пальцы, улыбнулась и продолжила ход.

Белтрэн и Кеит. Маленький Аарон. Отец…

Все новые и новые тени сгущались позади и мой одинокий ход превращался в торжественное многоликое шествие. Над могильными плитами завыл не выходящий за пределы кладбища ветер и в этом вое, если прислушаться, можно было различить сотни голосов, обрывки разговоров. Приветствия, объятия, гулкий потусторонний смех. Мои губы снова тронула улыбка, но лежащие на плече пальцы тут же сжались, впиваясь в кожу костлявыми фалангами.

«Пустое то». Ветер скрипуче закачал старый рассохшийся клен. «Делом займись».

С огромным трудом я оторвала мысленный взор от теней с такими родными очертаниями и, глубоко вздохнув, не останавливая шаг, закрыла глаза и скользнула сознанием по тонкой темной паутине, сплетенной под землей миллионами отошедших за Грань душ.

В родовом поместье царил порядок. Погруженные в долгий, но чуткий сон стены поведали, что нога чужака в них не ступала. А вот граница…

Граница чернела подпалинами, оборванными кое-где нитями заклинаний. Некто отчаянно бился в накрепко запертые ворота, но обломал зубы и ушел ни с чем. Я зло сжала челюсти и занялась восстановлением порушенного, с удивлением чувствуя, что от щедрот проведенного в купальнях обряда мне перепало знатно. Сила едва не рвалась с кончиков пальцев стремясь скорее вырваться из тесной оболочки.

Кто пытался проникнуть на земли рода Ривад, мне выяснить не удалось. Но я, пользуясь негаданным драконьим подарком, щедро добавила несколько новых узоров в причудливых витках заклинаний, чтобы в следующий раз, он уже не ушел так просто.

И вернулась обратно, скользнув по тонким нитям за тысячи миль — нужно было завершать ритуал.

Когда я вернулась, горизонт уже зарозовел, и туман отползал, боязливо поджимая свои полупрозрачные щупальца. Времени оставалось мало, и я затянула прощальную песню, под звуки которой под землей заворочались старые кости тех, кто никогда не знал темных магов из рода Ривад, но сейчас готов был вечно им служить — только попроси.

Я не видела, но чувствовала, как фигуры за моей спиной начали таять, растворяться в предрассветных сумерках, с невнятным шепотом, тающим в высокой траве. Медленно, одна за другой. Костлявые пальцы снова сжали плечо. Напоследок.

«До встречи, Тереса Ривад, нареченная родом Темною…».

Я дунула, гася огонь свечи, и в то же мгновение над горизонтом показался краешек солнца.

За моей спиной никого не было, только трава была вытоптана так, будто по ней прошлись десятки людей, а не одна босоногая адептка Академии семи ветров.

Переодевалась обратно я в состоянии крайней задумчивости.

Темная, надо же. Себя я мысленно называла Последней — а как еще, если так оно и есть? Но бабка решила по-своему, как всегда. Быть Темной в темном роду — величайшая честь, заслужить которую я еще точно никаким образом не успела, а значит, имя это мне дали не за заслуги.

Это вера. Старая Альба верила в меня…

Когда я прошмыгнула в тяжелые ворота академии замок уже просыпался. На мое счастье, на сверток в моих руках никто не обратил особого внимания.

…а слезы по дороге высушил ветер.

* * *

Сегодня я была даже рада тому, что занятия так медленно и скучно тянутся. Перспектива отправляться после них в ректорский кабинет одновременно пугала, смущала и зарождала затаенное любопытство. Я знала, что ректор Эйнар будет задавать вопросы, даже подозревала, какие. Продумывала ответы. Крутила их так-сяк, периодически склоняясь к непродуктивному, но проверенному партизанами методу «молчать как рыба об лед». А что? Он мне защиту обещал? Обещал! А я ничего рассказывать не обещала. И вообще…

Дальше мысли скатывались почему-то в воспоминания о проведенном обряде, выдергивать их оттуда приходилось с усилием, и вновь возвращать на круги своя.

Так что к ректорскому кабинету в четыре часа пополудни я подошла в более чем растрепанных чувствах, так и не определившись с моделью поведения и мужественно решив действовать по обстоятельствам.

К моему удивлению и некоторому облегчению, ректор оказался в кабинете не один. Одно из стоящих напротив широкого стола кресел занимал смуглый, темноволосый и черноглазый наставник Алвис, черный дракон. Он вел только старшие витки, начиная с четвертого, и специализировался весьма символично на темной магии.

— Присаживайтесь, адептка Давир, — спокойным доброжелательным тоном предложил ректор, указывая на второе кресло.

Я молча подчинилась и села, смиренно опустив ресницы и сложив руки на коленях — ученица первого витка обучения, робкая, примерная, целиком и полностью приличная, если не сказать невзрачная. И вообще давайте мы меня отпустим и вспомним о случившемся, только когда мне действительно понадобится драконья помощь? Может, еще и обойдется и вспоминать не будет нужды…

— Я хотел бы выразить вам огромную благодарность за спасение моей жизни, — торжественно и серьезно произнес дракон.

Я знала, чувствовала, что он на меня смотрит, но сама глаз поднять не могла. Это пристальное внимание смущало, заставляло сердце биться чаще. Кровь приливала к щекам, а пальцы наоборот — холодели. В голову начинала закрадываться мысль, что уж лучше бы он взял меня вчера, не заботясь об удовольствии! Потому что смотреть на ректора и не думать о том, как сильное красивое тело прижималось к моему, как руки ласкали грудь, как губы целовали, как язык… ох, Тьма!..

— Преподавательский состав в моем лице к этой благодарности присоединяется, — кивнул наставник Алвис, обрывая мучительно сладкие воспоминания. — Вы совершили очень благородный поступок, адептка Давир.

«Ну вот и весь преподавательский состав в курсе…» — тоскливо подумалось мне. Но прежде, чем я успела додумать до конца эту мысль, ректор Эйнар поспешил ее подкорректировать.

— Я был вынужден сообщить детали наставнику Алвису, как вы понимаете, для того чтобы разобраться в произошедшем. Но остальные драконы знают только то, что была попытка меня убить. Поскольку неизвестно, кто и зачем пытался причинить мне вред, я обязан предупредить преподавателей, чтобы они были осторожнее.

Драконы и осторожность! Ха! Очень смешно.

Но тут не поспоришь, склонность к Тьме или Свету у драконов редкость, они больше стихийники, и привлечь к выяснению ситуации специалиста ректор действительно был вынужден. Впрочем, этому дракону я по умолчанию доверяла. Темный темного без поддержки не оставит.

— Наставник Алвис хотел бы задать вам несколько вопросов о случившемся, если вы позволите. А потом мы обсудим ваше вознаграждение.

Я кивнула, все так же не поднимая глаз. Право слово, за такое смирение с моей стороны Старая Альба многое бы отдала!

Вляпалась ты, Тереса, в чужие проблемы по уши! Можно подумать, тебе своих было мало?

— Я так понимаю, спрашивать у вас, откуда такие обширные познания в сразу нескольких разноплановых областях магических знаний, смысла не имеет? — дружелюбно и доброжелательно поинтересовался черный дракон.

— А это может помочь в расследовании? — осторожно уточнила я на всякий случай.

— Нет, — с сожалением признал наставник. — Но интересно!

— Меня обучали магии с детства. Так устроит?

— Допустим. Вы разглядели проклятие? Могли бы его описать?

Я все же перевела взгляд на ректора и, встретившись им с янтарными глазами, почувствовала, как сердце пропустило удар.

— Дайте, пожалуйста, бумагу. И карандаш.

Образ лоснящейся черной твари, сдавившей драконьи ребра, жирной и неповоротливой из-за огромного количества выжранной силы, намертво отпечатался в памяти. Его-то я и набросала на бумаге, тщательно уделяя внимание деталям. Окинула рисунок критическим взглядом, потерла нахмуренный лоб кончиком карандаша, добавила еще несколько штрихов и протянула лист наставнику.

— Исчерпывающе, — уважительно присвистнул он.

— Я пробовала подрезать нити, чтобы отсечь заклинание от… от источника, который его питал. Хотя бы частично. Но там стояла защита. Я с такой незнакома.

— Я подозреваю, что справиться с ней мог бы только опытный малефик, поэтому вам не в чем себя винить, адептка Давир. Вы мне очень помогли.

— Вы знаете, кто наслал проклятие? — с надеждой уточнила я.

— Пока нет. Но заклинания подобного уровня всегда содержат почерк создателя. Я сравню ваше изображение с исходной формулой, вычислю этот почерк, и нам останется только выяснить, кому он принадлежит.

Звучит легко и просто…

— Ректор Эйнар упомянул, что вы что-то сделали уже после того, как проклятие распалось.

— Отправила по следу формулу Развоплощения, — нехотя призналась я в мелкой мстительности. Я прекрасно понимала теперь, да и тогда, наверное, что никакого серьезного вреда она создателю чар подобного уровня не причинит, но удержаться было просто выше моих сил!

Черный дракон хохотнул, запрокинув голову, оценив жест сполна.

— Тайфун мне в спину, адептка Давир, куда вы, говорите, планируете идти после третьего витка?..

— Алвис, — ректор строго одернул подчиненного, и тот тут же вновь принял серьезный вид.

— Вопросов больше не имею, — он аккуратно сложил мой рисунок и сунул в карман камзола.

— Почему оно рассеялось? — не утерпела я и выпалила собственный вопрос, который мучал со вчерашнего дня.

— Не выдержало силы двойного ритуала, — отозвался черный дракон, почему-то улыбаясь.

— Двойного? — я нахмурилась. — Какого двойного?

— Первый — более крупный, всплеск силы, — ответил вместо наставника Алвиса почему-то ректор, — случился, когда была принесена жертва. А второй… мы же не покинули пределы магического рисунка после. Так что когда вы…

Он замолчал, и я почувствовала, как щекам стало горячо-горячо. Оба дракона старательно прятали глаза и улыбки, пытаясь удержать вид серьезный и бесстрастный, а у меня возникло совершенно детское и неуместное желание кинуть в обоих чем-нибудь темномагическим.

На границе реального и потустороннего неодобрительно молчали.

— Ну, я пойду, — черный дракон легко подскочил с кресла. Он вообще двигался стремительно и в комплекции бронзовому явно уступал. — Всего доброго, адептка Давир, да пребудет с вами Тьма!

Росчерк черного плаща, так похожего на взмах крыльев и удаляющиеся шаги уже за дверью.

В кабинете повисла мрачная тишина. Вот и надейся на темных, взял и кинул…

Я уставилась на носки собственных туфель, выглядывающие из-под ярко-синей юбки.

— Ну же, посмотрите на меня, Тереса, — дракон неожиданно назвал меня по имени, и я удивилась, как сочно, звучно прокатилось оно по его языку. — Я не кусаюсь. Извините, что так неловко вышло с вашим вопросом, но вы сами его задали.

— Могли бы не отвечать! — вскинулась я, и мой взгляд наконец встретился с расплавленным золотом глаз дракона.

— Вы бы решили, что мы скрываем от вас что-то страшное.

— Тогда не ухмыляться!

— Я вовсе не…

— Вовсе да!

— Ладно, приношу вам свои самые искренние извинения, — мирно отозвался дракон… ухмыляясь еще шире. Но так доброжелательно, что я почувствовала, как на лицо лезет ответная непрошенная улыбка, а потому шумно выдохнула и насупилась, удерживая неприступный вид. — Как вы себя чувствуете?

— Неловко, — прямо глядя дракону в глаза признала я.

Я никогда раньше не обращала особенного внимания на ректора, а вчера было как-то не до разглядываний, и теперь единожды вскинув голову, я ее уже не опускала, с затаенным интересом рассматривая своего первого мужчину. Бронзовые волосы — густые и мягкие — сегодня собраны в хвост. Расшитый серебром камзол украшает широкие плечи. Белая рубашка контрастирует с загорелой кожей, делая ее еще смуглее. Внимательный взгляд, жесткая линия подбородка. И никакой вам чешуи.

— Хотите, мы поговорим в другой день?

— Нет уж, давайте сейчас! Я готовилась! — от одной мысли, что мучиться ожиданиями Большого Разговора, придется дни и недели, меня передернуло.

— Разговаривать готовились? — иронично уточнил дракон.

— Молчать! — объявила я и поджала губы, приготовившись демонстрировать натренированный навык.

Дракон сдержанно кашлянул, пряча смех в глазах за ресницами.

— Мне хотелось бы отблагодарить вас, адептка Давир, за оказанную мне и академии услугу.

— Вы пообещали мне защиту! И три желания.

— Мне казалось, речь шла о помощи в ответ на просьбу… — ректор задумчиво потер подбородок раскрытой ладонью.

— Мало ли в чем мне помощь понадобится, — я пожала плечами. — Может, я сокровищницу вашу решу ограбить! Поможете?

— Лично на своем горбу перетащу к вашим ногам. Мне уже лететь?

— Не, — я поморщилась, — у меня в комнате места не хватит для ваших сокровищ. Спать на драгоценностях удовольствие то еще, как вы это делаете? Я, конечно, понимаю, чешуя, все такое… но жестко же!

— Зато профилактика ревматизма, — без тени улыбки отозвался ректор.

Я прыснула в кулак, тут же сама себя одернула. Темные боги, эти драконы вообще умеют быть серьезными? И как с таким руководством эта академия до сих пор стоит?

Драконы жили долго. Очень долго. Насколько долго, наверное, никто толком не знал, даже сами драконы, потому что от старости они, по-моему, вообще не умирали, а умирали вот так, как мог умереть ректор — вляпавшись крыльями туда, куда вляпываться не стоило. Наверное, безудержная тяга к поиску приключений на хвост прилагалась к долгожительству как предохранитель от скуки. А к этому предохранителю матушка-природа жалостливо приложила немеряную силищу, а то уже повымирали бы все к бесовой матери!

…но какие же они все-таки красивые! Хотя тут, пожалуй, смотря какого дракона взять. Наставник Алвис вон так, ничего особенного в человеческом виде, даже несмотря на то, что дракон красивый — черный, блестящий, длинная изогнутая шея, шипастый хвост. А вот ректор…

Я еще раз окинула дракона оценивающим взглядом и мысленно вздохнула — ну как же хорош!

— Вы не голодны? — и не подозревая о мыслях, витающих в глупой женской головешке, поинтересовался дракон.

— Нет, спасибо, — машинально отозвалась я, даже не осознав до конца вопрос, несмотря на то что обед был давно, а до ужина оставалось еще полтора часа.

Не знаю, что затеял бы ректор, скажи я «да», но в любом из вариантов — еще чего не хватало! Однако простой вопрос, заданный заботливым, располагающим тоном, определенный эффект возымел — я почувствовала, как напряжение, сковавшее спину деревянной осанкой, потихоньку отпускает.

Никто не желает мне здесь вреда. Он просто искренне хочет отблагодарить.

— Хорошо. — Ректор кивнул. — Тогда вы можете сказать, кто или что вам угрожает?

Я неопределенно пожала плечами. Ответить на этот вопрос я бы не могла, даже если бы и хотела.

Охотники за родовым наследством? Слишком расплывчатое определение, чтобы дать дракону возможность что-либо предпринять.

Король? Род Ривад до сих пор являлся верным вассалом, мы связаны клятвой с королевской династией, и если король вдруг узнает о том, что в живых осталась только одна девица восемнадцати лет от роду, то он может пожелать распорядиться моей судьбой, и вряд ли мне это понравится. Но втягивать драконов в противостояние с короной я бы не хотела.

«По крайней мере, с ходу», — шепнул из глубины души прагматичный голосок.

— Меня… могут искать, — тщательно подобрав слова, сформулировала я. — И если найдут — тогда мне может понадобиться помощь. Пока что мне достаточно обучения в вашей академии.

— Не заметно, чтобы вы здесь учились, — иронично заметил дракон.

— Хорошо, мне достаточно пребывания в этих стенах, — легко исправилась я.

Чего греха таить, учеба и впрямь не значилась среди моих приоритетов. Но за те деньги, которые драконы берут за обучение, они точно не могут поставить мне в упрек то, что я заняла лишнюю кровать. Ну ладно, две кровати!

— То есть в ближайшее время мне не ждать осады Академии полчищами нежити во главе с некромантами, требующими выдать кровиночку? — дракон откинулся на спинку стула, сцепив руки в замок. — Я не то, чтобы возражал, но долг перед учениками, все такое, надо подготовиться…

— Я не сбежала! — фыркнула я, задрав нос. — Я вольна быть там, где пожелаю! Но есть те, кто может попытаться меня этого права лишить, только и всего. Если найдут.

И тут до меня дошло, что именно сказал дракон. Некроманты. Темная магия многогранна и многолика, почему он упомянул именно некромантов?

Вопрос, наверное, настолько явно читался на моем лице, что ректор с улыбкой пояснил.

— Вы были на кладбище.

— Может, я там папоротник собирала! — возмутилась я, досадуя про себя на собственную неосторожность — все же кто-то да заметил.

— Может, — легко согласился ректор. — Но тогда вы сейчас не выглядели бы такой оскорбленной тем, что один настырный дракон лезет не в свое дело.

— Папоротник — это, между прочим, очень личное!

Дракон не выдержал и, запрокинув голову, расхохотался. А мне захотелось спрятать лицо в ладонях.

Тьма, Тереса! Лучше бы ты и впрямь молчала!

Я честно постаралась сделать лицо как можно более бесстрастным, искренне надеясь, что оно при этом выглядит не слишком по-дурацки, и терпеливо дождалась, пока ректор отсмеется.

— У вас есть еще вопросы? — поинтересовалась я, скопировав сухой тон Старой Альбы.

— Есть, — кивнул дракон. — Но я боюсь, что если их задам, то потом буду до конца дня смеяться. Это у вас, адептка Давир, занятия закончились, а мне еще работать! Поэтому вместо вопроса у меня предложение.

Он выдвинул один из ящиков стола, запустил туда руку, вытащил и продемонстрировал мне украшение на тонкой витой цепочке — хрустальная роза ветров, в прозрачной глубине которой светился теплый желтый огонек.

Я не успела даже озвучить вопрос, а память предков уже подсказывала — «Драконий глаз», тончайшей работы артефакт, который…

–…позволит вам мгновенно сообщить мне, если потребуется помощь, а мне — создать переход, чтобы вас найти. Вам даже не нужно будет открывать рот, достаточно мысленного посыла. Я также узнаю, если вы окажетесь без сознания или попадете под угрожающий жизни удар.

— Это очень дорогая вещь, — машинально отметила я, прислушиваясь к отзвучавшему эхом голосу.

— Не дороже моей жизни, — просто ответил дракон, но потом ухмыльнулся и добавил: — И уж тем более — моей сокровищницы, которая значится в ваших планах на разграбление. Вы позволите? — он поднялся. — Я должен лично его надеть на вас, чтобы чары заработали.

Я тоже поднялась, чтобы дракону не пришлось слишком сильно наклоняться. И все равно, когда он встал передо мной, мне показалось, что на фоне этой махины я просто букашка. Ректор расстегнул хитрый замочек на цепочке, и через несколько мгновений моей кожи на шее коснулся одновременно холод металла и горячие пальцы. Мимолетное прикосновение обожгло, щеки запылали. Дракон стоял так близко, что мне казалось, я слышу его сердцебиение — тоже ускоренное. Но наверняка, это просто собственный пульс стучал в ушах. Замочек щелкнул руки вынырнули из-за шеи, поправили цепочку и саму розу на груди, и прикосновение к ней я ощутила даже сквозь ткань блузы.

Дракон вздохнул и присел на край стола, оказавшись со мной почти на одном уровне.

— Будет лучше, пожалуй, если вы не будете носить ее у всех на виду.

Я кивнула и тут же, чтобы не забыть, заправила артефакт за ворот. Обнаженную кожу хрусталь на удивление не холодил, а взгляд дракона, с интересом проследившего за этим жестом, более того — обжигал!

В кабинете повисло молчание. Я смотрела на дракона, он — на меня. И я бы не сказала сейчас, что молчание это было неловким. Скорее… выжидающим.

— Ну… я тогда пойду? — ляпнула я. И тут же покраснела.

— Идите, адептка, идите… — ухмыльнулся дракон, не двигаясь.

Покидая ректорский кабинет, взгляд его обладателя я ощущала так, будто он ко мне приклеился.