Провокатор. Загляни своим страхам в лицо

Яна Поляруш, 2024

Высокооплачиваемый и успешный виртуоз провокативной психологии Сергей Вольский переживает кризис среднего возраста. Неожиданно для него возникает предложение, от которого впервые он хочет отказаться: ехать придется туда, куда зарекся не возвращаться никогда, – на его малую родину. Сергей называет такую цену, от которой клиент точно откажется сам. Но он, точнее она, соглашается! Водоворот событий – случайные встречи, атмосфера места, где Сергей провел свое непростое детство и откуда когда-то сбежал, новые знакомства и старые связи – затягивает его на самое дно. Сможет ли Вольский, чей метод провокации всегда лихо, безжалостно, но результативно помогал другим, помочь себе? Выдержит ли встречу со своим глубинным страхом? Но главное – удастся ли ему разгадать многолетний секрет семьи, обратившейся к нему за помощью?

Глава 6

«Переливающаяся картинка»

Она шла за окном, самая милая и родная, и не было на всем белом свете ни роднее, ни милее. Недавно снятые с бигудей белокурые локоны, как в замедленной киносъемке, пружинились при каждом шаге. «Ну повернись! Ты же знаешь, я здесь, ровно в 6:43 каждое утро твоей рабочей недели», — ныло и кричало в его голове. Я здесь! — помимо воли прошептали его губы. И вдруг она стала медленно поворачиваться в сторону окна, за которым, сразу над подоконником, виднелись его торчащие во все стороны спросонья волосы. Он почувствовал, как сердце бешено заколотилось, затаенная радость мягкой волной стала подниматься в груди. Еще мгновение, и она увидит его, и счастье озарит юную душу. Но в этот самый момент кто-то резко дернул его за руку — кто-то из этого мира, который он не выбирал, а терпеливо сносил из любви к ней. Он на мгновение отвернулся от окна. Чей-то мерзко пахнущий рот гнусаво орал на него сверху вниз:

— Опять ты здесь! Сколько раз повторять. Живо в постель и терпи до побудки!

Когда он вновь посмотрел на улицу, ее уже не было. Он бросился к окну, в истерике стал колотить по стеклу руками. За что? Ведь он просил такую малость!

— Не-е-ет, мама, нет, забери меня, мама-а-а…

* * *

— А-а-а?! — Вольский резко проснулся. Глаза водителя с сочувствием смотрели на него через зеркало. Он был в автомобиле Ульяны. В Энске. Медленно, слоями, реальность возвращалась к нему. Настолько глубоко, ярко и осязательно правдоподобно он провалился в себя маленького. Вырваться из наваждения и снова оказаться взрослым и свободным было чертовски приятно. Он не заметил, как уснул, и этот краткий сон — они ехали минут пятнадцать, не более — взбодрил и освежил его. Хотя и оставил легкий осадочек боли и разочарования.

— Кошмар приснился? — спросил водитель. Вольский кивнул в ответ. То был стабильный ужас детства, который, однако, давненько его не посещал. Но в свете происходящих с ним за последние пару суток событий это возвращение было вполне закономерно. «Что ж, ты живой. И этим все сказано», — успокоил себя Вольский.

Домработница Гульнара ждала его у входа в дом Ульяны. Пока Вольский шел за ней на третий этаж, а потом лез вверх по крутой, опускаемой и раскладывающейся, явно не для частых посещений, лесенке на чердак, он вспоминал разговор с Соболем у крыльца больницы.

— Что ты знаешь о вчерашнем ДТП? — спросил Соболенко. Вольский мысленно усмехнулся. Игорь напоминал ему переливающуюся картинку: поверни ее под одним углом — друг детства, под другим — неизвестный ему товарищ следователь.

— В том то и дело, что ничего, — ответил Вольский. — Ты вошел ровно в тот момент, когда я спросил ее об этом. Да в утренних новостях видел на беззвучке с бегущей строкой для глухонемых, что была авария, Ульяна в больнице. Ну, я и рванул сюда. Ее хотели… убить? — осторожно предположил Сергей. Соболенко, задумчиво глядя куда-то вдаль, покачал головой, давая понять, что он не исключает такой версии:

— Или напугать. Возможно, конкуренты, — добавил он. — А СМИ молодцы, мы запретили говорить, что была перестрелка… — Сергей удивленно вскинул брови. — Да, в нее стреляли!

Соболенко цепко зыркнул на Вольского, который про себя расхохотался. «Ну Соболь, ну Шерлок Холмс!» Эта профессиональная привычка давно встроилась в его обыденное состояние — быть одной ногой в событии, а другой — снаружи, чтобы не терять объективности, наблюдая за состоянием клиента. Но в личной жизни она скорее мешала, блокируя полное проживание момента.

— Водитель отделался легким испугом, охранник ранен. В соседней палате лежит. Их охраняют. Сейчас усилим охрану. Все это слишком громко для нашего города, понимаешь?.. — многозначительно посмотрев на Вольского, произнес Соболенко и замолчал, словно сомневаясь, говорить ли то, что вертелось у него на языке, или нет? Вольский видел, что Игорь колеблется.

— Договаривай, — подтолкнул он приятеля.

— Как-то все вдруг… — Поиск точного слова обнажил внутреннюю борьбу между другом и следователем в душе Соболенко. — Совпало с твоим столь неожиданным приездом! — наконец договорил он, и ему явно полегчало от того, что, как и раньше, он мог быть с Сергеем откровенен.

— Ну что я вам, Игорь Петрович, на это могу сказать? Оригинальная версия! Приезжает вдруг из Москвы психотерапевт по приглашению одной богатенькой вдовы, посулившей ему золотые горы за усмирение ее пасынка накануне его совершеннолетия. И первое, что столичному мозгоправу приходит в голову, — сразу по приезде пристрелить сию вдовушку, дабы?.. Дай подумать… О, точно! Дабы не работать и уехать ни с чем. Все сходится! Повышение и медаль товарищу Соболенко в студию!

Игорь засмеялся и ударил Сергея по плечу.

— Ладно тебе! Мозгоправ всея Руси. Тебя, что ль, в твоем деле не заносит?

У Игоря зазвонил мобильный. Увидев на экране портрет жены и короткую надпись: «Нинка», он вдруг заерзал.

— Да, — излишне громко, словно перед ним рота солдат, ответил он.

— Я пять раз тебе утром сказала, что у Васьки сегодня плавание. Мешок ярко-салатового цвета у входа повесила, и? Мне сейчас звонили из садика, что наш Василий… опять без купальных трусов в бассейн явился! — Голос Нины гремел не только в ухо враз расстроившегося Соболенко, но и покрывал пространство в радиусе пяти метров. Вольский, по примеру друга, тоже не стал деликатничать, делая вид, что ничего не слышал, и подкинул товарищу по песочнице спасительную мысль.

— Новости. Про новости скажи! — шепнул он, выразительно кивнув на телефон. Соболь молниеносно принял «подачу».

— Ты новости видела? — утробным голосом спросил Игорь и подмигнул Сергею. На том конце повисла пауза, и тут обоим «игрокам» стало ясно, что счет сравнялся.

— ДТП федерального значения. В городе стреляли. Есть жертвы. Какой салатовый мешок, Точилина?! — начав с интонации диктора новостной передачи в режиме «срочное сообщение!», он перешел в тактическое наступление. Плечи его распрямились, он глубоко вздохнул, словно поднял с асфальта затоптанную каблуками шляпу мужского самолюбия, отряхнул ее, расправил и гордо водрузил на место.

— Прости, Соболенок, я… — На этом прозвище Соболенко кашлянул, быстро глянув на Вольского, который не сумел сдержать смешок, отчего Игорь нахмурился, — я не знала. И что теперь? Кто-то погиб? — ласково затараторила вторая жена известного следователя города Энска.

Работа мужа была единственной темой, ее обезоруживавшей. Нина Соболенко, в девичестве Точилина, очень уважала своего мужа и гордилась им за мозговые штурмы, риск, погони и вот это вот все. От чего всегда замирала, глядя бесконечные сериалы, где во всех главных ролях ей виделся ее славный сыщик Соболенок.

— Пока нет, но мы на плотной связи с реанимацией. Ибо центр в курсе и ждет от нас рабочих версий, а ты меня, Нина, отвлекаешь! — взвился несокрушимый титан следственного отдела.

— Все-все, милый, не мешаю. Вечером пирожки напеку, твои любимые, с капустой, хочешь? — истекая нежностью, проворковала Нина. Из Игоревой трубки буквально сочилась ее любовь. Он чуть улыбнулся.

— Хочу, — буркнул в ответ и дал отбой. Вольский зааплодировал.

— Шах и мат, сокрушительная победа! Повышение и медаль товарищу Соболенко в студию, — снова провозгласил Сергей.

— Фух, — выдохнул Игорь, как будто только что пробежал стометровку. — Спасибо, вечно я забываю, что работа — мой главный козырь. Вот, учиться надо с бабами тереть, не тушеваться и мямлить, а сразу — на! — аварии, пытки, погони! — разошелся Соболенко, и друзья от души посмеялись.

Соболенко достал-таки сигаретку и с наслаждением закурил. Вольский всегда был свободен от этой заразы: хотел — курил, не хотел — не курил. Друзья ему удивлялись: «Что, и уши не пухнут?» или «И в горле не сохнет?» Нет. То вдруг возникало непреодолимое желание, и задымление своих внутренностей было просто в кайф. То оно так же резко пропадало, сменяясь категорическим отвращением и даже недоумением, зачем вообще это надо делать? Даже тут он был не «как все нормальные люди», о чем ему частенько приходилось слышать в течение жизни. Сергею нравилось «раздражать» людей — возможно, именно это и послужило ориентиром в выборе профессии. Хотя, скорее, это она выбрала его, — эдакий выбор без выбора.

— А ну, дай. Что-то вдруг захотелось… — неожиданно попросил Вольский, учуяв запах только что зажженной сигаретки и сглотнув слюну. Соболенко радостно встрепенулся, словно давно искал и наконец нашел собутыльника.

Вольский затянулся. С непривычки закружилась голова, и что-то внутри расслабилось. Соболенко разулыбался.

— Давно не… — Кивнул он на его потрескивающую при затяжке сигарету.

— Десять лет, — ответил Вольский. Соболенко восхищенно присвистнул. Пару минут курили молча, каждый о своем.

— Центр в курсе. Требуют виновных, — тихим доверительным голосом произнес Игорь. — При этом в городе все знают об их рамсах с пасынком. Ты же будешь работать с ним… или так случайно что-то странное или подозрительное узнаешь, заметишь — дай знать. Пока адекватных версий две: конкуренты или Прохор, а может, конкуренты подбили Прохора, а? Вольский неопределенно покачал головой. Соболенко грустно вздохнул.

— Помощь нужна будет — звони. Да звук включи на мобиле! — воскликнул, вспомнив, Соболенко и резко перешел на шепот: — И это, про вчера, про Милу… — между нами! Лады?

Сергей усмехнулся.

— Ты Ульяне тоже, что я… отсюда… не надо. Я из Москвы, и точка.

Мужчины скрепили договор рукопожатием и разошлись, договорившись держать друг друга в курсе событий.