Договорная семья для мэра

Яна Невинная

Глава 1

— Сашу уже забрали, — звучит как гром среди ясного неба недовольный голос директрисы детского дома.

— Как это забрали? — спрашиваю растерянно, находясь в ступоре.

Губа женщины презрительно дергается, глаза презрительно окидывают взглядом меня с головы до ног. Стискиваю кулаки, ощущая себя под ее рентгеновским взглядом почему-то ущербно и бедно. Никогда такого не испытывала.

Затем с горечью понимаю, что если бы не Вадим, мой отвратительный муж, то мне не пришлось бы сейчас обтекать в этом богом забытом месте, где даже от стен веет страданием и разрухой.

— Вашего брата, — неприятно морща нос, выдавливает из себя она слова, — забрал по праву его родной отец.

— Биологический, — поправляю я, сжимая руками до боли колени.

— Биологический — не биологический, это уже вас не касается, — женщина закатывает глаза и берет в руки свой смартфон, словно дает понять, что ей нет никакого дела до чужих проблем. — По закону имеет право, так что будьте добры, покиньте помещение, милочка.

— Но… как же? — ненавижу себя за дрожь в голосе, но ничего не могу с этим поделать, горло перехватывает невидимым обручем, а в уголках глаз скапливается влага. — Он никогда его не видел и…

— А не по вине ли вашего отца? — вдруг резко подается вперед и агрессивно словесно нападает. — Иди отсюда давай, мне не нужны слухи, что я привечаю тут дочь мужика, который украл чужого ребенка! Это надо же! Уму непостижимо! Вас всех за решетку надо!

Ее слова так сильно ранят, что мне кажется, будто я вот-вот рухну на пол. Но возразить мне нечего, ведь она права.

— Вы сказали, что расскажете, как забрать ребенка, а сами отдали его, даже мне не позвонив, — возвращаюсь в реальность, твердо глядя в глаза директрисе, чьи лисьи глаза никак не внушают доверия. Она точно не на моей стороне.

— А вы обещали прийти с мужем, Селиверстова. Где муж, а? Ау, что-то я не вижу его. Потеряла, что ли? — смеется над собственной шуткой, а потом откидывается на кресло, сверля меня злым взглядом. — Связываться с вашей семейкой никакой уважающий себя адвокат не станет. Думала, сляпала по-быстрому муженька себе, так сразу опекуном станешь чужому, по сути, ребенку?

Зачем она так со мной? Не знаю, чем вызвала такую ненависть, ведь я не виновата в сложившейся ситуации и делала только то, что она говорила. Выйти замуж, собирать деньги на адвоката, надеяться на лучшее.

— Он не знает этого человека, пусть он ему и неродной, — снова увещеваю.

— Привыкнет, еще и спасибо скажет, что отец нашелся. А ты что можешь ему дать? Убогое жилье и бабульку парализованную под боком? Эти условия совсем не подходят для нормального воспитания. Устранись, Селиверстова, из жизни этого мальчика, ради бога. И покинь кабинет, мне с тобой не о чем разговаривать.

Папа, что же ты наделал? Я бессильно задаю вопрос в пустоту, пока иду вдоль обшарпанного коридора на выход. Вот только никто не способен мне дать ответа. Отец ведь умер полгода назад, унеся свои страшные тайны в могилу…

Ах, папа, если бы я знала, что всё так сложится, не стала бы выходить замуж за Вадима. Но он ведь был твоим доверенным лицом, финансовым директором твоего детища — прибыльного предприятия по производству аммиака.

Кто же знал, что, выйдя за него ради статуса замужней женщины, я лишусь всего нашего состояния — денег, дома, завода…

А всё из-за одной твоей ошибки… Встряхиваю головой, прогоняя эти кощунственные мысли. Нет-нет! Саша — не ошибка! И пусть его отец не ты, а другой мужчина, братом Сашка мне быть не перестанет никогда! И я сделаю всё, чтобы вернуть его в лоно семьи… Семьи, где остались только я и бабушка…

И тут, когда я выхожу на крыльцо детдома, со двора выезжает машина, а на заднем сиденье сидит…

— Саша! — кричу изо всех сил, практически разрывая голос в клочья. — Саша!

Бегу за автомобилем, но он выезжает на дорогу и заворачивает направо. Успеваю выбежать следом и бросаюсь наперерез. Встаю аккурат посреди пешехода и зажмуриваюсь. Действую импульсивно и на нервах.

В последний момент раздается громкий гудок и визг шин, меня слегка задевает капотом, и от слабости и бессилия я падаю навзничь на зебру.

Громкий хлопок дверцы тачки, а затем чьи-то шаги, приближающиеся ко мне. Неловко встаю и смотрю внутрь салона. Вижу, что братишка замечает меня и пытается открыть заднюю дверцу. Но тщетно, она заперта. Делаю шаг вперед, чтобы освободить его из чужого плена, но в этот момент меня хватают за плечи.

— Дура! Я мог тебя убить! — мужчина встряхивает меня за плечи, зло скалится, хмуро сводя брови на переносице.

— Отпустите! — пытаюсь оттолкнуть, но его хватка просто железная, пальцы больно впиваются в кожу, да так, что точно синяки останутся.

— Отдайте мне брата! — понимаю, что передо мной настоящий отец Саши, и начинаю колотить его по груди, но он снова встряхивает меня, да так, что у меня трясется голова.

И такая буря поднимается внутри меня, что я, впервые теряя рассудок, кусаю его за кожу на руке. Вот только в следующий момент раздается звон. И только спустя несколько секунд я понимаю, что это звук хлесткой пощечины, которую он влепляет мне. Голова моя дергается и опрокидывается набок. В ушах звон, а сама я стою едва дыша.

— Успокоилась? — холодный голос, пробирающий до костей, возвращает меня в суровую реальность.

Где я больше не принцесса и богатая наследница, а оборванка, пытающаяся вернуть брата… На которого претендует властный мужчина, которому я ничего не могу противопоставить.

— Но там мой… — сквозь слезы хочу сказать, что Саша — мой брат, но не успеваю.

Мужчина уже садится за руль своего дорогого презентабельного авто и трогается с места. По моим щекам текут слезы. Я вынуждена наблюдать, как машина удаляется от меня всё дальше, а Сашка, мой любимый братишка Сашка лупит ладонями по заднему стеклу.

Подрываюсь с места и бегу, протягивая руки вперед. Задыхаюсь от слез, но моих сил недостаточно. Автомобиль очень быстро скрывается из поля моего зрения, а я падаю на колени посреди дороги.

— Боже… — шепчу в пустоту, ничего не видя передо собой.

Звонит телефон. Бабушка. Реву и закрываю ладонями лицо. Ведь у меня едва хватает денег на то, чтобы купить ей лекарства. Что уж говорить об адвокатах для суда. Стискиваю кулаки и даю себе клятву. Я заберу брата! И никакой богач, будь он хоть трижды олигархом или даже властителем мира, не сможет мне помешать!

***

— Девушка! — ко мне подбегает перепуганный охранник детского дома, который заметил столкновение с машиной. — Он что, уехал? Скрылся с места преступления? Вам скорую вызвать?

— Нет-нет, всё в порядке, я сама виновата, сама, — отвечаю скороговоркой, едва его слушаю, взгляд устремлен вдаль, даже не обращаю внимания, что у меня что-то болит.

— Так нельзя, — он настаивает, размахивая руками и хмурясь, — вы не виноваты, тут пешеходный переход, а значит, виноват водитель. У вас точно шоковое состояние, давайте я вас в больницу отвезу.

Сердобольный мужчина достает из кармана жилетки телефон, но тут звонит мой. А у меня так трясутся руки, что я не могу попасть по заветной зеленой кнопке.

— Извините, мне нужно ответить…

С пятого раза я всё же принимаю вызов.

— Ада, — раздается высокий нервный голос бабушки, — ты уже увиделась с Сашей? Всё в порядке?

— Да-да, — отвечаю чуть рассеянно, почесывая лоб, в это время рядом хлопочет суетливый охранник, отряхивая мои колени. К счастью, я несильно испачкалась, слякотные дни прошли, и сейчас царит бабье лето, радуя последними теплыми деньками.

Машинально даю ему спасать мои джинсы, но так и хочется отодвинуться, хоть это и выглядело бы грубым.

— Не забудь зайти в аптеку за лекарствами и возвращайся домой, что-то мне тяжко, давление подскочило, — вздыхает бабушка, у меня же от всех навалившихся проблем ноет душа.

Бросаю телефон в сумку и смотрю наконец на охранника.

— Спасибо, со мной всё в порядке, мне нужно идти.

— Ладно, — он со скрипом соглашается, оперативно выдавая мне помятый листочек с номером телефона. — Вот, меня Николай зовут. Вы, если что, не унывайте, даже на таких богачей найдется правосудие, — потрясает в воздухе пальцем. — У нас на заборах камеры имеются.

Не могу сосредоточиться на его слова, мыслями устремляясь в недалекое будущее, а в тот момент, когда делаю шаг вперед, взгляд цепляется за красивую белую иномарку, не хуже того танка, который почти сбил меня на переходе.

Сперва не обращаю на нее внимания, а потом вспоминаю, что точно такую же машину купила моя подруга. Таких в столице всего лишь десять. Вернее, бывшая подруга.

— Селиверстова! Я долго тут стоять буду? — слышу капризный голос Валерии Шариповой, первой красавицы и умницы нашего университета, дочки богатых родителей, которая в этот осенний день по странной прихоти судьбы попалась мне на пути.

В груди тлеет стыд. Ну почему я встретила ее сейчас? Когда всё так плохо? Что за закон подлости?

Рядом стоит, открыв рот, охранник. Затем недовольно смотрит на меня. Нехотя подходу к машине подружки и киваю ей. Не уходить же прочь, сделав вид, что не узнала. Поздно…

— Куда едешь? Давай подвезу, — предлагает она, прыгая за руль.

Да уж, так хочется отказаться, но у меня нет денег даже на проезд, так что я скрепя сердце сажусь в шикарное авто, сразу же впитывая в себя аромат дорогой кожи и элитных духов Леры. Шлейф прошлого душит своими путами, и я ежусь.

Чувствую себя настоящей дурой. Как можно было не взять деньги на проезд? Бедная стала, а привычки остались из прошлого, где везде расплачивалась карточкой, со мной ездил водитель, или папа, который оплачивал любой каприз.

— Ну и видок у тебя, бомжатню местную обворовала? — язвит некогда хорошая подружка, заводя мотор.

— Зачем ты так? — шепчу, стискивая кулаки, опешив от бесцеремонности Шариповой.

Нормальный у меня вид, джинсы, футболка, сверху кожаная куртка, что не так?

— Ну и где твой женишок? — продолжает язвить эта фифа.

— Так, Лер, я выйду, — хватаюсь за ручку, потому что я не намерена терпеть чужие оскорбления. Мне и так проблем хватает.

— Да ла-а-а-адно, — гортанно смеется Шарипова, поправляя искусно уложенные волосы, окрашенные в самый модный колор. — Ну обиделась я на тебя, — говорит капризно, лавируя в потоке автомобилей. — Никого на свадьбу не позвала, знаешь ли, настоящие подруги так не поступают.

— Настоящие подруги помогают в беде, — не остаюсь внакладе, напоминая Лере о том, что она, как и другие мои знакомые, в трудный момент, когда на меня свалилось банкротство компании и отняли дом, прикрылась своей обидой и не дала ни копейки.

— Кто старое помянет, тому глаз вон, как говорит мой папа, — смеется несколько нервно, всё время косясь на меня. — Совсем беда, да? — спрашивает уже совершенно другим тоном, как будто даже проявляет сочувствие, которое мне не нужно от нее, оно мне ничем не поможет.

Я не хочу бередить свежие раны, не хочу рассказывать о своих проблемах, я просто хочу доехать до дома, успокоить бабушку, а потом заняться делами. Хотя… в чем-то она, возможно, сумеет мне помочь.

— Мне нужно вернуть брата, — говорю твердо, уставившись слепым взглядом вперед, машины расплываются передо мной. Нет, я не плачу, слез уже не осталось, я не могу позволить себе рыдать, жалеть себя и проклинать судьбу, мне нужны все силы и самообладание.

— А это правда, что он не твой брат? Слухи разные ходят, — осторожно, пряча жадное любопытство, спрашивает Лера.

Молчу, потому что не хочу обсуждать эту тему снова.

— Как так от тебя родители скрывали такую тайну? Я бы с ума сошла на твоем месте! А что мама твоя? Теперь понятно, почему она ушла от вас, не выдержала, что муж ребенка от любовницы принес.

— Лера, а у тебя откуда такая осведомленность о нашей жизни?

— Да так, птичка на хвосте принесла, — жеманно смеется она, действуя мне на нервы. — Да это все знают, вроде как не секрет, — объясняет она, когда я молча жду подробностей о том, кто сообщил ей тайны, которые я считала исключительно внутрисемейными.

Прекрасно, шила в мешке утаить не удалось.