Вор

Яна Егорова, 2019

Неприятно одним прекрасным утром узнать, что твой папа, сидя в тюрьме, проиграл доставшуюся тебе от покойной мамы двухкомнатную квартиру. Неприятно внезапно получить наглого сожителя, который не только требует от тебя освободить кровные квадратные метры, но и при этом имеет темное криминальное прошлое, так как сам лишь сегодня утром вышел на волю. [i]В книге присутствует нецензурная брань![/i]

Глава 12

Первым делом Демид поставил меня на землю и каким-то непостижимым образом сорвал с хозяйки квартиры сарафан. Я осталась перед ним стоять в одних белых кружевных трусиках и лифчике. Прямо как сегодня утром, когда он как тайфун ворвался ко мне на кухню. Лысый уголовник стоял рядом со мной почти в том же положении — из одежды на нем мое же полотенце, ненадежно закрепленное у него на бедре.

— Эй, крошка, не смотри на меня так испуганно, — лысый недовольно скривился. — Давай так, мы с тобой поможем друг другу. Ты облегчишь жизнь мне, а я выбью из тебя всю дурь, которую ты подхватила по дороге сюда. К тому же, через месяц я свалю отсюда, и ты забудешь обо мне. Идет?

— Я… вы не понимаете, — начала зачем-то оправдываться перед этим, как мне тогда показалось, бесчувственным истуканом, — мой парень…

— Мне это неинтересно, — грубо оборвал он мои правдивые излияния. — Согласна или нет?

— С-согласна.

Я знала, что очень скоро пожалею об этом. Но в голове прочно стояла картина того, как Антон лапал Женьку, лез к ней под юбку, потому что она опытнее. И красивее. Я этого не видела на самом деле, но мое подлое и уже нетрезвое сознание чего только не нарисовало на эту тему. Увещевания Демида плюс пиво — сработали на все сто процентов. И я поддалась.

— Эй, куколка, — из темноты, в которую сама себя погрузила зажмурив глаза, раздался голос Демида, — не зажимайся. Давай, я тебе немного помогу расслабиться…

Вслед за этими словами, мужские пальцы легли мне на спину и проникли под застежку лифчика. Как и с сарафаном, он справился с ней в мгновение, а как только выше пояса я оказалась совсем без одежды, придвинул меня к себе. Именно тогда мое дыхание превратилось в открытое пламя. Еще никогда моей голой груди не касался мужчина. И тем более, такой.

— Знаешь, почему они такие твердые? — его голос слащавым змеем разъедал мою спасительную темноту.

— Кто?

— Они.

Он не пояснил. Просто прикоснулся большим пальцем к моему правому соску и провел по набухшей поверхности. Действительно, только теперь почувствовала, что он превратился в маленький камушек.

— Это называется возбуждением, детка. Если бы я тебе был противен, как ты пытаешься это показать, этого бы не было. Твое тело хочет меня и… поверь, оно в своем желании не ошибается…

Эти же бесстыжие пальцы нетерпеливо проникли под мои трусики и сразу же оказались у меня между ног.

— Расставь чуть пошире, крошка, — скомандовал мягко он. — Страшно не будет, тебе понравится.

Повиновалась и немного расставила ноги. Уперлась лбом в его плечо, после того, как мужские пальцы плавно затанцевали на моем женском стыде. Этот стыд довольно быстро уступил место сладкому-пресладкому сиропу, который теплой, сводящей с ума волной залил весь низ моего живота. Мне понадобилось лишь несколько мгновений, чтобы понять то, о чем говорил этот незнакомец. Я потерялась в этих действиях, вдруг изменив полярность своего отношения к уголовнику. Теперь мне хотелось называть его Демидом. Хотелось прижаться к нему сильнее, хотелось очень сильно еще чего-то, но я пока не знала, чего же именно.

— Ты уже намочила меня, малышка, — напомнил он из темноты о своем неукоснительном присутствии рядом со мной. — Пора уже заняться делом. Давай же, развернись ко мне попкой…

Еще можно было остановиться. Включить свой недалекий разум и отступить назад. И… Я этого не сделала. Обида на Антона уничтожала меня изнутри, и она переборола все. Какой смысл в чистоте? В девственности? Если мужчины так к ней относятся, словно это твой позор, словно это то, что свидетельствует о твоей непопулярности. Как уродливый шрам на лице…

Я послушалась и сделала то, что велел Демид. К его чести, не смотря на достаточно непривычные для моего слуха слова, которые в другой ситуации можно было бы даже назвать грязными, он говорил твердо, но не оскорбительно.

Повернулась к нему спиной, и он подтянул меня к себе, подхватив ладонью под живот, сказал:

— Жаль, я не был готов, резинок нет с собой, нам придется сделать немного иначе… — эти слова опускались горячей пеленой на мою голую спину, гладили ее точно так же, как это делала мужская ладонь с моими ягодицами. В какой-то момент к этим поглаживаниями добавилось кое-что еще. Что-то горячее, что своим прикосновением погрузило мою голову в пунцовую жижу стыда и желания. Одновременно с этим, его пальцы погладили меня между ног, подхватили немного влаги и потянули ее за собой вдоль, по всей запретной зоне, а потом два мужских пальца осторожно и очень со знанием дела проникли в меня… Сначала совсем чуть-чуть, потом отступили и снова вернулись, но уже нырнули глубже. И так несколько раз, постепенно все углубляясь и углубляясь, мало-помалу заставив мое тело отпустить напряжение и сосредоточиться лишь на этом движении. Незаметно для себя, сама начала пританцовывать, немного поднимаясь на цыпочки и вторить его ласкам. Мне хотелось двигаться ему навстречу, помочь ему, пустить его еще глубже, как будто бы насадить себя на его уже влажные из-за меня пальцы.

Я позволила себе это. И это уже было не по причине обиды. Мне так хотелось. Хотелось настолько сильно, что все остальное просто померкло рядом с этим безудержным желанием. И тогда же его пальцы выскользнули из меня, а на их место пришло что-то более ощутимое, настолько большое и твердое, что сладкое до этого желание моментально сменилось болью.

— Ссс… — зашипела, не сдержавшись и стиснув зубы.

— Тише, тише, детка, сейчас все пройдет, — его хрип опять лег на меня, а хозяин этого голоса сделал несколько круговых движений бедрами и к моему удивлению, боль отступила — желание вернулось на свое место, снова заставив меня ответить своему непрошенному гостю. Он проникал в меня понемножку, как и пальцами раз за разом увеличивая темп и границы погружения, и скоро прижался к моей спине, одной ручищей перехватил меня поперек груди, а другой скользнул между моих ног, но уже спереди, и тут же в ухо ко мне попало:

— Скажи пока-пока девственности! — вместе с этим словами он ворвался в меня так глубоко, что на этот раз действительно стало больно. Даже сквозь желание и раскаленное возбуждение — я почти прокусила собственную губу, чтобы не закричать и уже почувствовала слезы на щеках, как вдруг, меня накрыло новой волной. Боль и жжение внутри моего тела переборола жажда касания его пальцев. Они, лаская меня, в несколько движений восстановили равновесие, а потом и заставили мое сердце подскочить к глотке — следующим за этим был мой стон, и меня из жара бросило в прохладную негу. Он вышел из меня и прижался своим мужским достоинством к ложбинке между моих ягодиц. Позволил отдохнуть своей неопытной любовнице в его руках.

— Поздравляю с первым оргазмом, солнышко, — мокрый поцелуй опустился на мое плечо. — Но, теперь твоя очередь помочь мне. Ты готова?

Я согласно кивнула, потому что ничего не соображала. И на самом деле, уже полностью доверилась ему.

— Встань на коленочки, моя сладкая, — последовал хриплый приказ, — ко мне личиком.

Как только я это сделала, Демид осторожно взял мои волосы и намотал их на свой внушительный кулак:

— Чтобы они тебе не мешали, — пояснил он, придвинувшись ко мне тем местом, где уже давно не было никакого полотенца.

— Я… я не знаю, что делать, — призналась честно, хотя уже все почувствовала. Еще днем я краснела и бледнела от одного вида его мужского возбуждения. А сейчас я уже чувствовала. Представления не имею, на какую кнопку внутри меня он нажал, но… я как будто знала, что делать, потому что хотела этого.

— Для начала, просто поцелуй его… — он произнес это слишком поздно, мои губы уже коснулись его плоти, а язык лизнул скользкую головку. Демид чуть сильнее сжал мои волосы в своем кулаке, потому что мой рот уже затанцевал на его эрекции так, словно делал это всегда. Я же, как будто почувствовала себя взрослой, опытной и очень сексуальной. Мне понравилось то, что я делала. Понравилось, как он замолчал, как стонал где-то там, надо мной и понравилось то, что не пытался остановить или поправить, это означало только одно — я делаю все правильно. Я не стеснялась и не боялась ничего. Он дал мне полную свободу и я воспользовалась ею. Не сразу остановилась даже тогда, когда услышала сдавленный рев над собой и почувствовала, как мой рот наполнился чем-то очень горячим. Жидкость на вкус оказалась немного вязкой, но достаточно сладкой, чтобы не вызвать отвращения. Но не только по этой причине… я ее проглотила. Осознание собственной крутости убрало последние границы и позволило мне раскрепоститься до такой степени, чтобы разрешить диким естественным инстинктам взять верх. В его опытных руках я каким-то непостижимым образом превратилась из неопытной девочки в женщину. И… мне это понравилось.