Без вести

Яна Егорова, 2019

После исчезновения старшего брата, Ева взялась управлять его детищем – добровольческой организацией по поиску пропавших людей «БезВести». Молодая женщина недавно развелась, воспитывает собственную дочь и племянника с инвалидностью. Все свое время она посвящает поиску людей и не ограничивается лишь тем, о чем просят ее представители правоохранительных органов, полностью погружаясь в расследование каждого загадочного случая. Неожиданно ее деятельностью заинтересовался автор популярных детективов, наглый, самовлюбленный эгоист, Гарри Горовиц. Ему нужны новые сюжеты, а ей ответы на вопросы. Загвоздка лишь в том, что у Евы аллергия на богатых мужчин и Горовицу придется очень постараться, чтобы попасть в команду «БезВести». Содержит нецензурную брань.

Глава 5

Возле штаб-палатки меня первой встретила Ирина Артуровна, одна из старожил детища моего брата, организации «БезВести». Довольно стройная блондинка среднего роста и без особых примет. Сколько ее знаю, всегда следит за своим старомодным каре и укладывает косую челку, скрывающую половину лба и немного попадающую на правый глаз. Этим вечером, как и всегда на всех поисках, она одета в специальный туристический костюм, теплую куртку и высокие армейские сапоги. Мы здесь почти все в таких, потому что чаще всего поиски проходят в лесах, на болотистой или заброшенной местности. На шпильках здесь не походишь. Игнатьева — наш доверенный человек. Лет пять назад они с супругом обратились в нашу организацию, у Ирины Артуровной в лесу пропала мать. Ушла за грибами. Женщину удалось спасти и это при том, что провела она в лесу почти трое суток. Сказались детство и юность проведенные в деревне. С тех пор, как мы, а не полиция, своими усилиями нашли ее маму, Игнатьева с супругом влились в организацию и чаще других участвуют в поисках. Благо, семейное дело по шиномонтажке позволяет. Ирина Артуровна домохозяйка, в этом году отпраздновала пятьдесят два года, ее супруг чуть моложе. Они вырастили детей, на шиномонтажке у них трудятся несколько человек, поэтому пара может себе позволить быть самыми активными добровольцами «БезВести». Хорошие, добрые люди. Раньше, когда организация была совсем сама по себе, Ирина Артуровна привозила пирожки и кофе для всех за свой счет. Теперь, когда нам удалось более ли менее наладить дела, мы стали известными и находятся люди, а также организации, которые жертвуют средства на поиски, мы можем обеспечивать провиант для добровольцев за счет организации. Но Ирина Артуровна по традиции осталась заведовать этой частью, чем невероятно меня выручает. Я пробовала уговорить ее выдавать за потраченное время хотя бы какую-то минимальную денежку, но она отказалась. Вот и сегодня, Игнатьевы приехали одновременно со мной, Эдуард Адрианович помог разместить палатку, складные столы и аппаратуру для оператора, а Ирина Артуровна расставила провиант. Теперь все были готовы и ждали лишь моей отмашки, чтобы начать поиски, и я хотела, пока не увидела невдалеке от импровизированного лагеря подозрительное шевеление.

— Выяснила?

— А?

Возвращаясь к палатке, поймала себя на том, что за время недолгого пути успела несколько раз оглянуться.

— Выяснила, говорю? — переспросила меня женщина, беспощадно светя в глаза закрепленным поверх черной кепки на голове фонариком. Светила точно также, как я с минуту назад на группу новоприбывших.

Полицейский. Агент? Что-то не похож он нисколечко на агента. Как только Вадим увез этого «полицейского» из участка, немедленно вернулась и попыталась все про него узнать. И мне совсем не понравилось то, как Терехов еле сдерживал ехидную ухмылочку на своей выбритой физиономии.

— Ева, чего молчишь? Или наших ребят свистнуть, если это чужаки какие пожаловали?

Ирина Артуровна вспомнила про свой фонарик, лишь когда я прикрыла ладонью глаза. Точно также, как этот сделал полуголый «агент».

— Кхм, — пришлось откашляться, язык отчего-то прилип к нижним зубам. — Нет, не надо никого вызывать. Это Соловьев привез полицейского с напарником, их нам «выделили» в помощь. Не знаю, правда, чем именно они нам могут помочь, тем более в состоянии похмелья.

— Как всегда! Наша полиция нас бережет! Как всегда! Пока не найдем гору трупов, они в опасность не поверят и будут нам присылать абы кого! А надо было бы уже весь лес обложить сотрудниками. Что если это и вправду маньяк?!

— По всей видимости, пока мы не предоставим им неопровержимые доказательства, все будет, как всегда.

— Евочка, ты бы сама-то не лезла в это. Что стреляешь глазками? Я же вижу, как ты уже загорелась очередной загадкой. Ты бы поаккуратнее. Мало нам…

— Ирина Артуровна, — остановила ее. — Не начинайте. Не надо про Лёню. Я все помню и все знаю.

— Смотри, Евушка, оставишь детишек сиротками. Олеженька без папки растет, да и Ленка твоя отца почти не знает. Хочешь детей круглыми сиротами оставить? Или чтобы Ленка твоя к отцу переехала, и он над ней издевался так же, как над тобой?

— Ирина Артуровна, пожалуйста.

— Нет, Ева. Не увиливай. Мы давно с Эдиком хотели с тобой поговорить. Пора бы тебе свою жизнь устраивать, детям отец нужен. Обратила бы внимание на Вадика или на Сашу. Тоже парень неплохой, хоть и ветренный, как мне кажется. А ты все в «БезВести» пропадаешь. Я согласна, людям помогать надо. Но и о своих детях, и о себе подумать тоже надо, заинька.

Я не ожидала этого, Ирина Артуровна поймала меня за рукав и, притянув к себе, горячо обняла.

— Детка, ты мне почти как дочь, не устаю тебе это повторять.

— Я знаю, знаю.

— А раз знаешь, то послушай, что я тебе скажу. Будь осторожна. С другой стороны, какого бы тебе в помощь полицейского не выделили бы, все-таки представитель закона. У него и пистолет должен быть. Так что ты используй его, бери с собой. Мало ли что, спрячешься за его широкой спиной.

— Не буду я прятаться ни за чьей спиной, — проворчала я, выскользнув из слишком теплых объятий, которые заставили мою совесть жалобно застонать. После исчезновения Лени я уже отвыкла от любви. Моя собственная мама не уделяет мне столько времени, она занята детьми. Моей дочкой и моим маленьким племянником. А я привыкла уже за эти пару лет быть мужиком в семье. Замещать Леню. Когда-то он был всем для нас. Защищал меня от бывшего мужа, заботился о нас с мамой и о детях. Нам с ним обоим не повезло со вторыми половинками, так уж вышло. А теперь еще и он пропал. — Все, Ирина Артуровна. Надо начинать поиски. Эта женщина тоже чья-то мать и мы должны ее найти, если полиция на это не способна.

— Верно. Очень верно, — согласилась со мной главная активистка нашей группы. — Но и про себя не забывай, Ева. Поговори с Вадимом, вон он, как глаз с тебя не спускает. Хороший парень, его немного воспитать и будет дело. Кстати, муж пропавшей тоже приехал. Всего у нас сегодня собралось около сорока человек, сейчас сделаем перекличку и, я думаю, как обычно разделим на две группы. Мужа пропавшей я в группу к Эдуарду поставлю. А в твою полицейского определим. Так будет лучше.

— Договорились, Ирина Артуровна.

— Тогда я объявляю перекличку?

— Объявляйте, — разрешила я и Игнатьева, как инструктор, начала построение.

К таком порядку начала поисков всех приучил и обучил Леня, мой брат. На первый взгляд, казалось бы, что такого, пройти по лесу и поискать пропавшего человека? Не иголка в стоге сена, найдется. Но, нет. Кажущаяся простота несет за собой большую ответственность. Ищем мы одного человека, а ведем, как сегодня, сорок. И все может случиться. Чтобы такого не произошло, есть определенные правила, которым должны следовать все участники. Мы делим людей на группы, у каждой группы есть свой инструктор. Идти по лесу начнем только после переклички, когда инструктор отметит всех присутствующих, тогда он назначит группы, у каждой из которых будет свой руководитель. Поисковики выстроятся в линейку и будут прочесывать лес, шагая на расстоянии один от другого не более, чем пять метров. У каждого по два фонарика. И каждый проинструктирован насчет того, что нужно делать. Мы стараемся громко не разговаривать, пропавших не обсуждать, потому что нередко в наших рядах идут родственники пропавших без вести, для которых это отнюдь не увеселительная прогулка.

— А я… — как раз в этот момент мои глаза выхватили направлявшиеся к нам из темноты три фигуры, — пока проинструктирую новеньких. Чтобы они не выкинули чего.

— Думаешь, полицейские не знают, как себя вести?

— Уверена, — ответила ей, хмыкнув и в очередной раз поймав себя на том, что из троих смотрю на Горовица. Агент? Да его шатает с похмелья! И этот его напарник, тот вообще на зомби похож! Вадим сегодня тоже не лучше этих двоих. Где они были целые сутки и что Соловьев успел им наболтать про нашу группу? И про меня. В частности. Веселая компашка изменила свой курс и направилась прямо на меня после того, как махнула им светом от фонарика. Соловьев первым догадался, что подзываю именно их, в то время как Горовиц с дружком с интересом вертели головами по сторонам. Любопытно им! Они что, впервые на подобном мероприятии? И за что мне это?

— Стоять! — прикрикнула на них громким шепотом, как только эти трое представителей загробного мира достигли цели и чуть было не затоптали меня.

— Ева, мы на построение, — Соловьев мгновенно сник, хоть до этого вышагивал гордым петухом выпячивая грудь и живот вперед, что в его случае даже в темноте получалось несколько комично. Ох, не люблю я пьяных. И даже с похмелья. Мозгов нет, только алкоголь в крови.

— Никакого построения, пока новенькие не пройдут инструктаж!

— Ева, они же полицейские…

— Полицейские или нет, сегодня они такие же участники группы, как и все остальные. И я несу за них и их действия ответственность.

За моей спиной Ирина Артуровна уже начала перекличку, но я не собиралась отпускать «этих», пока они не докажут, что не испортят мне весь поиск.

— Лара! Лара, я готов тебя слушать! — меня перебил доброволец Анатолий. Обойдя своих товарищей, он опустился передо мной на одно колено и, схватив мою руку, приложился к ней мерзкими губами:

— Лара! Я пойду с тобой грабить гробницы!

— Он пьяный? — спросила Горовица.

Вадим, похоже, мне правду не расскажет.

— Анатолий только с задания, — здоровенный полицейский, который теперь уже стоял передо мной не в одних трусах, а полностью экипированный по последнему слову туристической моды, подхватил своего тощего напарника за шкварник и дернул того вверх, заставляя встать на ноги. — Не обращайте внимания. Мы готовы к инструктажу. Профессионалы в любом виде, — на этом слове Горовиц скинул только что упавшего на его плечо Анатолия, стряхнул с куртки невидимую грязь и встал, выпятив грудь вперед. Это у него получилось значительно лучше, чем у Соловьева минуту назад. — Командуйте!

— Что-то у вас это «в любом виде» каждый день повторяется, — пробурчала я, но взяла себя в руки (не было смысла причитать, у нас есть задача, которую нужно выполнить и не отвлекаться) и, встав по привычке в позицию «ноги на ширине плеч, руки в боки», начала:

— Значит, так. Вы пойдете в моей группе. У каждого должно быть по два фонарика с собой и запасной комплект батареек или аккумуляторов. Вы все становитесь в одну линию на определенном расстоянии друг от друга. Шутить, ржать и громко разговаривать — нельзя. Тем более на тему пропавшей, сегодня в поисках участвуют родственники. Мы идем одной линией и внимательно смотрим по сторонам. Деревья обязательно осматриваем со всех сторон.

— А то вдруг она прячется! — хихикнул Анатолий, за что немедленно получил локтем в живот от обещавшего мне быть профессионалом Горовица.

— Со всех сторон, — продолжила я. — Если кто-то что-то нашел. Я повторяюсь, что-то, то ваша задача громко сказать: «Группа стоп. Старший ко мне». Без уточнений. Вы, как и остальные, не кричите, не дергаетесь с места, не идете самостоятельно выяснять, что это вы там нашли.

— Ева, Гарри же полицейский, ему, наверное, можно…

Я строго посмотрела на Соловьева, и он заткнулся. Получит у меня еще за свои прогулки с представителями власти.

— В данной ситуации, полицейский или нет, не играет роли. Мы все часть одной поисковой группы, если уж на то пошло. Поэтому, если нашли, все остановились и ждем пока подойдет старший. Вы пойдете в моей группе, поэтому старший у вас я. Все понятно?

— Лара, ты такая строгая, — Анатолия шатнуло ко мне, однако Горовиц его удержал все за тот же шкварник. — Но я пойду за тобой в эту гробницу!!!

Плохо, что было достаточно темно и они не смогли разглядеть всю силу моего негодования. Мне все же пришлось смириться. Терехов ясно дал понять, что для нас это тоже испытание. Что ж. Испытание. А может быть, устроить этому его Горовицу большой провал? И тогда у меня будет серьезное основание потребовать его заменить кем-нибудь нормальным? А что, это мысль. Можно же сделать так, чтобы он сам невзначай потерялся…