Катенька

Яна Александровна Немцова, 2021

Крепостная Катя, воспитанница гувернантки семьи Булгариных, растет вместе с барином Глебом Федоровичем. Они с детства любят друг друга. Но сбыться их счастью не суждено.После смерти Глеба его матушка, Ольга Дмитриевна, винит Катю в случившемся и желает наказать. В этом ей помогает давний сосед, Константин Романович, прибывший из далекой Франции. Он убеждает барыню, что ненавистной девке хуже наказания, чем отправить ее на чужбину, не найти.Для Кати разлука с любимым и памятными местами действительно хуже смерти. Ее единственное желание – вернуться домой к любимому Глебу. Что ждет Катю в Париже? Удастся ли ей пройти все испытания и вернуться домой, вы узнаете, прочитав роман.

Глава 3

Карета ехала медленно, покачиваясь. Катя сидела напротив нового хозяина. Она с трудом осознавала происходящее, всё ей казалось дурным сном. Крепко сжимая маленький узелок и глубоко вдыхая прохладный воздух, старалась сдержать слёзы. Её дом, её Гле становились всё дальше. Всё, что придавало смысл существованию, таяло вдали.

— Ольга Дмитриевна сказала, что ты образованна. Хорошо знаешь французский? — прервал тишину Константин Романович Лаврин. Она вздрогнула, едва уловив вопрос.

— Варвара Евгеньевна, нянюшка Глеба Фёдоровича, обучала нас французской грамоте, — дрожащим голосом тихо ответила Катя.

Её тревожил лишь один вопрос, который она не осмеливалась задать. Вернутся ли они когда-нибудь обратно в Смоленскую губернию? Только благодаря этой надежде билось сейчас её глупое сердце.

— А твои родители? — изучающе поглядывая на неё, расспрашивал барин.

— Сирота я. Нянюшка растила меня. Я всегда подле неё была, по дому служила. Её не стало, когда мне двенадцать исполнилось, — ей было тяжело говорить и делиться с новым барином.

— И что же ты, осталась совсем одна? — не унимая любопытства, продолжал Константин Романович.

— Нет, Глеб Фёдорович остался единственным другом, а через шесть лет и его забрал недуг — пневмония. Двадцать лет ему всего было, — Катя склонила голову, пряча слёзы. Не будет ей жизни на чужбине, оставалась душа её на булгаринском погосте.

— Ольга Дмитриевна невзлюбила тебя, потому что ты была близка с её сыном?

Катю напугал вопрос, узелок упал в ноги.

— Простите барин! — кинулась она поднимать его, карета подскочила на ухабе, Катя схватилась за мягкое сидение.

— Не бойся ты так, наказывать я тебя не стану.

Барин подал ей узелок. После поправил на себе тёплое одеяло, откинулся на спинку и спустил на нос высокий цилиндр.

— Знания языка тебе пригодятся в Париже. Можешь немного отдохнуть. Дорога нас ожидает долгая и трудная.

Больше спутники не произнесли ни слова. Катя выглянула в окошко, за мелькающими обнажёнными деревьями вдоль дороги виднелась бесконечная заснеженная степь. Зимние просторы вскоре убаюкали её.

Проснувшись, она увидела, что на улице уже стемнело.

— Мы остановимся здесь на ночь, а с наступлением утра продолжим путь, — то ли устало, то ли сонно промолвил Константин Романович.

Служа в светёлке, Катя много слышала от девок, как господа порой обращались со своими крепостными. Говорили, что некоторые мужчины любили забавляться с молодухами. Унижали, использовали. От этого приближающая ночь пугала её. Она не понимала, для чего понадобилось Константину Романовичу выкупать её у Ольги Дмитриевны и везти с собой в Париж.

Они вышли у постоялого двора, окружённого тихим заснеженным лесом. Рядом стояли пара телег и тройка карет. В некоторых окнах двухэтажной гостиницы горел свет. Барин вошёл в здание, она, содрогаясь, медленно побрела следом.

— Нам нужны две свободные комнаты, — сказал барин, передавая пожилому хозяину деньги.

— Следуйте за мной, — довольно улыбнулся старик и повёл их по скрипучей узкой лестнице на второй этаж. — Эти две свободны. Располагайтесь, да пожалуйте в трактир, там сейчас подают наивкуснейший ужин! Телятинка, винцо на любой вкус.

— Благодарю, любезный.

— Если устали с дороги, доставим прям к вам, — не отставал хозяин.

— Неси в обе комнаты, — Константин Романович покачал головой и улыбнулся.

— Тогда доплатить малость надо, — зачастил ушлый дед.

— Эх! Держи да не скупись, — барин дал ему несколько монет.

— Располагайтесь, сейчас всё принесу, и еду, и огня, — заверил их довольный трактирщик и поспешил вниз.

— А ты что смотришь? Ступай, поужинаешь и отдыхай, завтра в дороге читать мне будешь, — Катя не успела и слова вымолвить, как Константин Романович вошёл к себе и захлопнул перед ней дверь.

Она ступила в свою комнату и огляделась, присела на небольшую жёсткую кровать. На маленьком деревянном столе стояла одинокая холодная свеча. Константин Романович, похоже, оказался благороднейшим человеком. Теперь возможность узнать, намерен ли барин вернуться в Смоленскую губернию, не казалась такой нереальной. Завтра она будет ему читать, может, после, в момент обсуждения сюжета, и выдастся удачный момент. Если он ответит «нет», тогда Катя станет на коленях молить его. Она поднялась, подошла к пыльному окну, в сумраке обнажённого леса она видела лишь бездонную пустоту. Её дом где-то бесконечно далеко. Тоска сдавливала сердце, необходимо было занять себя хоть чем, чтобы отвлечься и не думать, не надеяться.

«Какую литературу Константин Романович попросит читать. Может, Шекспира?» — Катя заставляла себя думать об этом. — «Шекспира!» Её словно плетью ударили. Вот что спасёт, вот что у неё никогда не отнимут, вот что поможет ей пережить дни разлуки с Гле. Воспоминания!

В дверь постучали. От неожиданности сердце Кати ёкнуло.

— Ваш ужин и свет, — сказали за дверью.

Катя впустила прислужку, приняла поднос и от горящей свечи затеплила свою. От запаха жареного мяса и печёной картошки скрутило пустой желудок. Отужинав, она прилегла на кровать.

Мысли о Шекспире вернули её в далекий дождливый вечер, когда она закончила украшать новыми кружевами платье барыни.

***

Уже затемно закончив работу в светёлке, Катя пошла в свою тихую каморку, читать Иоганна Гёте «Страдания молодого Вертера». У двери её настиг Глеб Фёдорович. Взволнованный, запыхавшийся.

— Пойдём со мной. Ты должна это прочитать! Я нашёл такой роман… — он повлёк её к белой лестнице.

Катя думала, что за роман заставил Гле рискнуть и провести её по парадному коридору, где ей строго настрого запрещено появляться. Для прислуги и других крестьян были две чёрные лестницы, чтобы лишний раз не попадаться на глаза хозяйке или гостям.

В библиотеке пахло совершенно по-особенному. Каждый раз видя столько книг разом, она восхищённо замирала. Какое богатство!

— Я начал его читать, но ещё не закончил. У героев своя судьба, но знаешь, что нас объединяет с этой историей? — спросил Гле и с любопытством посмотрел на Катю, протянув ей книгу. На обложке значилось: Шекспир «Ромео и Джульетта».

— Что? — спросила она.

— Запретная любовь. Их родители были против союза влюблённых, но это не помешало им испытывать чувства друг к другу. Совсем как нам.

— Глебушка! — послышался голос Ольги Дмитриевны за дверью.

— Под стол, — скомандовал он и мигом забрался в укромное место, — ну же, скорее.

Катя едва успела спрятаться, как вошла Ольга Дмитриевна.

— Ты тут? — она оглядела библиотеку. — Мишель, найди Глебушку и приведи в мой кабинет, — велела барыня и вышла, громко хлопнув дверью.

Они так и остались сидеть под столом. Катя тихо читала, дождь шумел за окном, словно наигрывал мелодию.

В конце романа выяснилось, что запретная любовь героев не привела к счастью. Но Гле уверил Катю, что в их истории будет совсем другой финал.

***

Погрузившись в воспоминания, Катя не заметила, как уснула. Разбудил её стук в дверь.

— Пора отправляться! — прозвучал настойчиво голос Константина Романовича.

Надежда вернуться в поместье Булгариных проснулась вместе с ней. Только в отличие от вчерашнего вечера за окном было совсем светло. Лихая мысль вспыхнула в голове: «А может, сбежать, спрятаться в лесу, что виднелся из окна старого трактира, и бежать обратно?» Но денег совсем не было и навряд ли барыня примет её назад. Сошлют беглую крепостную в Сибирь, и тогда точно не быть ей рядом с Гле.

— Катя! — ещё громче постучал новый барин.

Она встала, взяла так и не распакованный узелок, прижала его к груди и открыла дверь.

— Перед дорогой неплохо бы успеть позавтракать, а ты задерживаешь нас, — сказал барин недовольно.

— Простите, — прошептала она в ответ. Ей стало стыдно за мысли о побеге. Не со зла ведь он забрал её из дому. Человек-то он добрый, по всему видать.

На первом этаже теснились тяжёлые деревянные столы и лавки. Константин Романович прошёл к тому, что у окна. Их уже ожидали тёплые булочки, горячий чай и масло. Катя присела напротив. Присутствующие разглядывали их, не таясь, но Константин Романович, не обращая на это никакого внимания, взял булочку и с аппетитом стал жевать. Катя с детства держалась особняком, мало с кем говорила. Но сейчас, сидя среди незнакомцев, она чувствовала прилив смелости. Казалось, чем дальше она от дома, тем больше уверенности в ней появлялось.

— Ешь, — буркнул Константин Романович.

Катя обняла ладонями кружку с чаем и почувствовала, как приятное тепло разливается по рукам. Взяла ароматную булку, разломила и намазала маслом, оно медленно таяло, пропитывая её.

Зимнее утро встретило яркими лучами солнца и щипучим морозом, пара лошадей бодро фыркали, звеня упряжью. Кучер, закутанный в тулуп, ждал на козлах. Катя уже привычно устроилась в карете напротив Константина Романовича.