Живодёр

Ян Шухов, 2017

Захватывающая детективная история, которая тронет до глубины души каждого и поиграет на всех струнах вашей души. Повествование наполнено отсылками, которые пробудят Ваш разум и заставят поразмыслить о многих жизненных принципах. Погрузитесь в поток событий и станьте их непосредственным участником. Всё в ваших руках. Содержит нецензурную брань.

Глава № 2

Я открыл глаза. В голове только начало проясняться, когда я ощутил ломоту во всем теле. С кряхтением я кое-как перевернулся на спину и ощутил, как давление на грудь отступает, и воздух врывается в мои легкие.

Кажется, я вчера уснул прямо здесь, на полу своей квартиры. События вчерашней ночи всплыли в памяти, и я, вопреки ноющей боли в конечностях, расплылся в улыбке.

Кровь.

Мясо.

Оглушительный визг.

Я взглянул на свои руки и увидел, что они перепачканы до локтей. Кровь на них свернулась и теперь осыпалась бурой крошкой. Вспомнилось, как меня кто-то окрикнул по пути домой, и мне пришлось бежать, и, хотя за мной никто не гнался, я не останавливался, пока не домчался до своей квартиры и не закрыл за собой дверь на все замки. Лишь затем я понял, что только что чуть не разорвал легкие, и ощутил, в какой бешеной адреналиновой эйфории колотится в груди мое сердце. Мне стало так хорошо, что я громко расхохотался и… Все. Видимо, тогда я и отключился.

Удивительные чувства. Их не испытаешь ни в кино, ни за книгой, ни в театре. Тонус не на день — на неделю, залог хорошего настроения и успехов в делах. Была бы моя жизнь такой… восхитительной, если бы не мои “приключения”? Возможно, я был бы так же несчастен, как и почти все вокруг.

Но у меня есть мой секрет. Мой источник позитива. Поулыбавшись еще чуть-чуть, я наконец поднялся и пошел в ванную. Обычно я более щепетилен, но этой ночью мой мир словно перевернуло. Думаю, раз меня никто не видел, то можно простить себе эту слабость.

Или видел? Бросив грязную куртку в корзину для стирки, я остановил взгляд на отражении в зеркале. “А если все же видели? Меня ведь окликнули.” Я ощутил, как на смену умиротворению пришла тревога, и я, сам того не ожидая, сглотнул. “Он мог запомнить, как я выглядел.” Мой взгляд опустился на куртку в корзине, и я резко схватил ее. “Избавиться, выбросить, нет, — сжечь!”. Я выбежал из ванной и, взяв на кухне зажигалку, вернулся обратно. Лишь теперь ко мне начала возвращаться трезвость ума. “Нет, не здесь, боже. Что я делаю? Меня окликнули как минимум в километре от магазина. Все в порядке.” Я положил зажигалку в карман джинсов. “Если и понадобится — сделаю это позже. Все хорошо.”

Я вновь подошел к зеркалу, и мне стало легче. Но руки, все еще покрытые кровью, вызвали порыв потаенного страха, и я принялся их мыть. Кровь стиралась неохотно, словно впитавшись в кожу, и я уже взялся за щетку для одежды, как вдруг в куртке звякнул телефон. “А я ее сжечь хотел, идиот!” — я, вздохнув, вытер недомытые руки о ту же многострадальную куртку и достал мобильник.

Шеф. Черт, я проспал работу. Все словно летело из рук, норовя утащить за собой все, что еще цело, и я сделал медленный вдох. Нужно было срочно взять себя в руки. Я вел себя как какой-нибудь дилетант — это было необходимо пресечь. Приведя мысли в относительное спокойствие, я вернулся к водным процедурам.

На работу я опоздал прилично, и вместо обычной утренней суеты я увидел напряженный труд. Даже Рома, который обычно в такой час успевал сыграть матчик в стрелялке, сейчас что-то усердно печатал. Я ни с кем не здоровался, не произносил ни слова — ноги сами несли меня к моей кабинке, и мне все время казалось, что коллеги смотрят мне вслед.

Но на месте меня уже ждали. Это был наш начальник — Юлия. Женщина уже в годах, она достаточно строго относилась к своим работникам. Обычно я не попадаю под раздачу, но, видимо, сегодня карма как следует на мне отыгрывалась. Юлия смотрела то на меня, то на свои часы — я отзвонился ей полчаса назад, сказав, что буду через десять минут.

— В чем дело? — спросила она меня с ходу, и я вздохнул:

— Не представляю, что случилось — , будильники подвели или я просто слишком крепко спал. Извините меня, — я включил свою самую жалобную мину, — я ведь не часто так подвожу…

— Не нужно, — вдруг прервала меня Юлия, — я все понимаю. Но учти — свой купон ты израсходовал.

— Купон? — переспросил я и тут же вспомнил: пара смен в выходные позволили мне заработать, так сказать, поблажку от нашего шефа. Я тут же добавил и улыбнулся: — А-а, точно. — и наигранное сожаление: — Эх, хотел придержать до весны.

— Ты всегда можешь получить еще. — сказала Юлия. — А теперь давай за работу — я жду отчет по твоему отпугивателю.

Я кивнул с готовностью, и начальница оставила меня со своими встревоженными мыслями. “Повезло”, — подумал я и почувствовал облегчение. Все же полезно иметь хорошие отношения с людьми.

Смахнув пот со лба, я положил сумку под стол и включил компьютер. Работа всегда помогает отвлечься от неприятных размышлений, и в этот раз она не подвела.

Обеденный перерыв подкрался незаметно, настолько я погрузился в работу. Отчет, обещанный Юлии, был уже на стадии завершения, и я удовлетворенно потянулся, разминая все еще ноющие после ночи кости. Вокруг шел привычный гомон, понесся аромат еды, и вот тут я осознал, что сегодня не сделал себе обед. Неприятно — пришлось отправиться к автомату за какой-нибудь шоколадкой. Пока я искал мелочь в карманах, мое внимание привлекла секретарша, болтавшая о чем-то с подругой неподалеку.

–…И что говорят?

— Говорят, что это уже не первое убийство.

Пятак выпал из моей руки и звонко ударился о плитку под ногами, но женщины этого не заметили. Я вдруг ощутил, как на лбу выступил пот.

— Я теперь не знаю, как дочку одну в школу отпускать. — продолжала секретарша. — Сестра моя уже в полицию звонила — у них там бардак, никто ничего не знает и не говорит.

— Так он что — и детей… тоже? — неловко спросила собеседница, и я нахмурился, позабыв об автомате с едой.

— Пока что не находили, но кто его знает — это же не человек, а животное. — секретарша покачала головой. — Сегодня он алкаша убил, а завтра что? Вырядится клоуном и пойдет детей резать? Говорю тебе — надо что-то делать.

“Алкаша? Клоуном? Так, стоп. — я отвернулся от женщин. — Нет, это точно не я, а кто тогда?”

— Эй! — меня дернули за плечо, и я увидел Рому. — Ты будешь покупать или нет?

— А, да, то есть, нет. — я уступил ему место и потопал обратно, ощущая на спине его взгляд. Есть больше не хотелось — хватало и пищи для ума. Пока я шел, почти все говорили об одном и том же — кого-то убили, и жестоко убили. Последнее, что я услышал, так это то, что жертве отрезали голову. Бррр. Это даже по моим меркам перебор.

Я вернулся за свой стол и уставился в экран монитора. Работа не шла, и я думал. Было ясно — в городе объявился маньяк, и, скорее всего, его будут искать, так что не мешало бы спрятаться на время, но с другой стороны… Я потер подбородок. Да, схорониться будет неплохой идеей, но мне все же надо где-то расслабляться. Мне нужно животное, но не покупное — нет, никто не должен знать. Мало ли что — риск здесь должен свестись до необходимого. “Сегодня ночью… Поймать и утащить домой. Убивать не буду — подержу, пока не решится с маньяком. Да, так пойдет.”

Я знал, что это опасно. Я знал, что меня могут схватить вместо убийцы, и тогда наверняка вскроется все, но… Еще я знал, что если не буду продолжать делать то, что делаю, то очень скоро потеряю контроль над собой.

Да, так было… всегда. Или, по крайней мере, сколько я себя помню. Мне пришлось многое пережить, прежде чем я нашел этот способ релаксации. Нервы давали сбой регулярно, я начал страдать хронической депрессией и в принципе мог бы загреметь в желтый дом насовсем, пока однажды…

Пока однажды мне не пришлось убить свою собаку. Эту грязную шавку притащил домой отец, и она постоянно лаяла на меня. Я был на нервах и быстро вышел из себя — отец уснул под водку и не слышал, что я делал в своей комнате. После всего я испугался и вместе с останками собаки выбросил и кухонный нож, который в хозяйстве был всего один. Естественно, пропажу собаки пришлось списать на свою криворукость, за что я получил от отца в глаз, но потом, уже с синяком, я сидел у себя и, осознавая, что сделал, чувствовал нечто, что бессмысленно описывать речью. Мне словно открылась Божья пазуха, настоящий оазис вместо ненавистных миражей. И я бросился в этот оазис с головой.

Это было темное время, и… И, признаться, я рад, что почти за чертой мне удалось спасти себя. Пусть и ценой жизни мерзкой злобной дворняги. С тех пор я знал, что оно того стоит.

Рабочий день кончился, и я осознал, что почти ничего не сделал за несколько часов. Дело шло лениво, я постоянно отвлекался на мысли и терял нить. Отчет худо-бедно был закончен, и, вручив его Юлии, я поехал домой. Сегодня я решил не встречаться с Дианой — это было чревато лекцией “ты что-то недоговариваешь”. К своей печали, тревогу и спутанность мышления я скрывал плохо, и если другим до этого не было никакого дела, то Диана, просто взглянув в мои глаза, смогла бы понять, что дело нечистое. Нет, сегодня я должен выполнить запланированное, без ошибок и недочетов, и, наконец, расслабиться, иначе вскоре просто сойду с ума.

Ночь вошла в свои права, и я покинул дом, пропадая в тенях. Сегодня я осторожен и внимателен — любой шорох, и все придется свернуть, пока опасность не уйдет. Город казался еще более пустынным, чем обычно — напуганные муравьи попрятались по норам, спасаясь от неведомого монстра, и, похоже, лишь я осмелился выползти на улицу в этот неспокойный час. “А если он убьет меня?” — пронеслось в голове, но я подбодрил себя, нащупывая в кармане выкидной нож. Универсальный инструмент и всегда при мне — им можно серьезно навредить обидчику. Умрет он или нет — дело десятое, важнее сбежать, пока он пытается пережать дыру в животе. Кем бы ни был этот убийца — ему лучше мне не мешаться.

Шел первый час ночи, и я начинал медленно выходить из себя. Ни одной твари не высунулось за все время, словно даже животные почувствовали угрозу в воздухе. Я брел по улицам, заглядывая в переулки и дворики, но повсюду царила пустота. В редких окнах горел свет, машины больше не проезжали. Город будто бы вымер, и я поежился от порыва пронизывающего ветра. Стали одолевать сомнения: “Вернуться? Бросить это дело? Вдруг эта сволочь крадется за мной и ждет, пока я обернусь? Нет, надо закончить, надо закончить”. Я остановился у очередного подъезда и, вздохнув, прислонился к стене. Темное небо было затянуто тучами, скрывая звезды. Ночь выходила отвратной.

— РРАФФ!

Это было неподалеку, и я буквально ожил. Само естество посылает мне приз — упущу ли я его? “Не сегодня.” — проносится в голове, пока я бегу в сторону лая. Забегаю за угол и… ничего. Ни души, абсолютно пустая улица. “Падла!”

— ГАВ! — звучит сбоку, и прямо на меня из тени выскакивает мускулистый доберман. Я выхватываю нож, но слишком поздно — животное уже рядом и готово вцепиться мне в руку, но внезапно избегает этого. Пес бежит мимо, словно за ним гонится взбешенный носорог, и я бросаюсь за ним, не желая упускать добычу. На нем виден ошейник, так что хозяин, возможно, рыщет поблизости — нужно торопиться. Пес внезапно останавливается на перекрестке, словно забыв дорогу, и тогда я набрасываюсь на него. Он рычит, изворачивается, но я, знакомый с подобным, хватаю рукой его голову.

Хрясь. Удар об асфальт оказался достаточно сильным, чтобы зверь ослаб, но все еще дергался. Сжав кулак, я нанес два упреждающих удара по морде, и со стороны пса не послышался скулеж. Тварь покорилась, и я достал скотч и свернутый мусорный пакет.

— Потерпи… — говорю я и из любопытства смотрю на его ошейник. В свете ночного фонаря видны буквы, и я, восстанавливая дыхание, усмехаюсь: — Джек? Рад знакомству, Джек. Мы с тобой поладим.

Конец ознакомительного фрагмента.