Вам не перезвонят

Ян Левин, 2023

Парадокс правосудия в разных странах всегда был предметом бурных обсуждений – чем больше оно требует доказательной базы для вынесения вердикта, тем сложнее оправдать невиновного или покарать преступника. Разочаровавшись в правосудии как таковом, следователь Степан Казначеев решает собрать свою команду людей, чтобы действовать по старым добрым «понятиям». Сборник «Вам не перезвонят» рассказывает об истории 7 людей, пытающихся устроить свою профессиональную жизнь, и чьи судьбы так или иначе переплетаются с интересами следователя.

2. Luxuria

I

Май 2014

Такого утра у Макса не было уже давно — пробуждение под ароматы мелиссы и лимона, в жаккардовом постельном белье графитового цвета, под звуки джаза, играющего где-то с кухни. Стены, обставленные дизайнерской мебелью, обклеены фотообоями с горными пейзажами. А из панорамной лоджии — шикарный вид на Васильевский остров.

И нет, он проснулся не в люксовых апартаментах отелей «Панорамика» или «Parklane Resort». Это была обычная студия в совсем свежем многоэтажном доме. Обрывки прошлой ночи не могли сложиться в картину того, как он вообще здесь оказался.

Легкие босые шажки направлялись в его сторону, и через несколько секунд перед ним предстала ОНА — Афродита с пшеничными волосами, в бежевом нижнем белье и фартуке с рисунком Дейзи Дак¹⁹.

— Доброе утро, — нежно пролепетала она, после чего подошла к нему и поцеловала в губы. — Выспался?

Парень разглядел в ее правой руке кухонную лопатку, от которой веял запах чего-то жареного. И вкусного. Оставшийся сон не позволял мыслям преобразовываться во внятную речь, а потому ответ ограничился лишь односложным «Угу».

— Ничего не имеешь против яичницы?

— Не-а, — выдержав какие-то секунды, парень снова выдал односложный ответ, после чего девушка парящей походкой вернулась за кухарный станок. Парень пытался параллельно вспомнить четыре вещи — где он, как здесь оказался, что было минувшей ночью и….

Что это вообще за барышня? Не говоря уже о том, почему она так задорно себя ведет и готовит ему вкусный завтрак.

Присев на кровать, в голове у него все же начались прояснения вчерашних событий — после основного выступления, когда все зрители уже разошлись, они с артистами решили устроить небольшое afterparty в своем творческом кругу. Помнится, что один певец, выступавший как Кюрасао, не смог спеть после него, поскольку… он перестал быть интерес зрителям. И дело здесь даже не в его непопулярности, Кюрасао был такой же «фабрикант», как и Макс, и исполнял такие же поп-композиции. Но, в отличии от Кюрасао, Макс смог раскрыть чувства публики и показать, что любовь живет в каждом из нас, и ничто не силах остановить этот фонтан чувств в случае прорыва. Любовь, словно певчая птица, только и ждет, когда дверцу клетки откроют, и она вспорхнет вверх. И Макс смог распахнуть эту дверцу в сердцах своих вчерашних зрителей.

— Кофе будешь? — спросила пшеничная Афродита.

— Ага, не помешал бы.

— Сахар, сливки?

Как же она любит конкретику! Макс заявил оба ингредиента.

— Как скажешь, милый!

Что это еще за «милый»? На секунду Макс занервничал, и на всякий случай проверил безымянный палец на правой руке. Фух, вроде не как в историях из Лас-Вегаса, когда кто-то из игроков и просто любителей оторваться обнаруживал себя на утро в статусе мужа.

Во рту царила полнейшая Саха́ра, но без похмельного синдрома — Макс адекватно оценивал возможности своего организма, а потому не совершал опрометчивых ошибок на вечеринках, где присутствовало большое разнообразие алкоголя. Даже несмотря на его обмен веществ, пары спирта быстро выбили пилота самолета, именуемого Сознанием. Осталось разузнать, что за красавица такая приютила его в своей скромной студии, и почему она готовит ему яичницу в таком радостном расположении духа.

Макс направился на кухню — тело срочно нужно напитать жидкостью.

— А фильтра с водой нет? — спросил он.

— Тебе водички!? Сейчас налью, — Афродита бросила намазывание ломтиков белого хлеба и бросилась на верхний шкаф с посудой. Оттуда она достала граненый хайбол²⁰ и налила в него воду из крана. — У меня тут фильтр, который осмос обратный. Пей, сколько хочешь! Головка не болит!?

— В поряде, спасибо.

Макс опрокинул в себя не менее трех стаканов, после чего направился в уборную. Надо придумать план — как выведать имя девушки и определить, где он находится. А еще вспомнить, во сколько у него вечерний «Сапсан» обратно в Москву.

С первым вопросом у Макса проблем обычно не было.

— Как думаешь, как бы фанаты выкрикивали твое имя на вчерашнем концерте?

— Думаешь, из меня бы вышла хорошая певица? — Афродита развернулась к Максу, вопросительно-игриво улыбаясь. В каждом ее движении было что-то грациозное.

А как она вообще связана со вчерашним концертом? Она не исполнительница? Среди других ролей, которые запомнил Макс — танцевальная группа, звукорежиссеры, продюсеры, декораторы, гримеры — он не мог припомнить всех тех, кто потом весело проводил время в их окружении.

— Ну просто представь, что бы твое имя также выкрикивали вчера, как у… Земляники!

Земляника была одной из выступавших на вчерашнем концерте.

— Ой, ну мне она вообще не понравилась…

Макс и не думал сдавать позиции.

— Да и черт бы с ней! Давай вместе… — парень поднял руки вверх и начал подначивать. Девушка подхватила волну.

— А-ле-на! А-ле-на! Вот так? Ты как-то не бодро выкрикиваешь, — буркнула девушка.

— Подожди, я еще не проснулся, — оправдался Макс.

Итак, первый вопрос раскрыт — девушку зовут Алена. Осталось выяснить, где конкретно они находятся. Макс подошел в панорамной лоджии и начал разглядывать окружающий пейзаж. Судя по высоте, этаж был однозначно выше десятого. Спереди снизу был довольно депрессивный вид на полугрунтовую дорогу, от которой налево и в сторону моря тянется травянистая пустошь, что не могло не вызвать диссонанса у Макса. Ведь только вчера он находился в одном из самых популярных мест всей Северной Венеции, где время от времени собирался бомонд российской эстрады. Многоэтажку, из которой выглядывал Макс, окружали такие же высотные дома. Но вид спереди выглядел обворожительно — где-то на горизонте располагался остров, связанный с большой землей двумя эстакадами. Весь этот очаровывающий пейзаж дополняли стройплощадки и проходящие вдоль берега морские суда, а игра солнечного света лишь придавала этой картине больше красок.

Парень решил проверить свой телефон. На экране блокировки высвечивались какие-то пропущенные звонки с неизвестных номеров, сообщения которых звучали в стиле «Ну и куда ты пропал? Ау!», «Чего меня бросил? Мне одной здесь теперь оставаться?», «А какие планы после концерта?». Примечательно, что большая их часть написана в то время, когда концерт уже давно завершился — примерно с часа до трех утра.

Да кто. Вы. Вообще. Такие!?

Удалив чаты с сомнительными корреспондентками, Макс вернулся на кухню, где Алена что-то напевала себе под нос. Прислушавшись, Макс узнал мотив одной из своих песен.

— У тебя такой классный вид из окна! — похвалил Максим Алену.

— Я знаю, ты мне вчера об этом говорил. Рада, что тебе нравится, — умилительным голосом ответила Алена.

У Макса были весьма скромные познания в карте Санкт-Петербурга, однако он рискнул предположить, что остров вдалеке — это Кронштадт.

— Ну конечно это он, неужели забыл уже?

— В темноте, знаешь ли, так не разглядишь…

Девушка выключила индукционную электроплиту и начала раскладывать яичницу с огромной сковороды. Тарелки с нарезанным хлебом, сыром и огурцами уже организованы, оставалось только подать на стол.

— Можешь в лоджию вынести? — Алена показала на стеклянный стол, стоявшего напротив кровати. Макс оперативно справился с задачей — балконный блок, обычно состоявший из пластикового окна и двери, представлял собой здесь небольшие раздвижные трехкамерные двери.

Алена и ее новый компаньон наконец-то приступили к трапезе — основную часть дополнял свежезаваренный капучино из кофе машины. Даже сироп со вкусом соленой карамели нашелся.

— Во сколько у тебя сегодня «Сапсан»?

«Откуда она знает, что я возвращаюсь на «Сапсане?», — удивлялся про себя Макс.

— В двадцать с чем-то часов, — Макс глянул на часы. Они показывали без пяти одиннадцать утра.

— Что думаешь делать?

— Ну, думал в один музей наведаться…

— А ты любишь аттракционы!? — девушка загорелась от мысли, что Макс может быть свободен для нее практически весь день.

— Конечно люблю! Кроме американских горок…

— Прекрасно, там есть намного лучше этих горок. Здесь рядышком, на Кресте…

Где-то с год назад в Питере открылся один из крупнейших музеев для взрослых «Розовый кролик». Северная столица не переставала удивлять гостей и местных жителей своей аутентичностью и странностями, коих не хватало в более консервативной Белокаменной. Хотя на тот момент в столице уже работал аналогичный музей на Новом Арбате. Учитывая, что это первые гастроли Макса в Санкт-Петербург, пропустить поход в «Розовый кролик» — весомое упущение. Расстраивать Алену тоже не хотелось — когда бы она еще выбралась в свой «Диво остров», как не сегодня, в компании восходящей звездочки Макса Хорошина.

— У меня подруги все трусливые, а одной скучно…

Девушка ни коим образом не должна скучать! К тому же, в благодарность за проведенную с ней ночь она даже готова была позаботиться о финансовой составляющей. Жаль, что парень это почти не запомнил.

Аттракционы «Диво острова» располагались в Приморском парке Крестовского острова. Уже в обеденное время толпы гуляющих семей и молодых парочек осаждали это место — очередь за суточным абонементом здесь выстроилась минимум на десять метров. Алена заверяла, что томительное ожидание в кассу себя оправдывало — чего стоили одни лишь «Ракета» и «Пятый элемент». Девушка долго уговаривала Макса посетить «Великолукский комбинат», но Хорошин был непреклонен — с горками у него сложились сложные отношения еще со времен детства, когда страховочный фиксатор на его теле сорвался, и вся нагрузка пришлась на обычные ремни. В тот день Макс долго пребывал в состоянии шока, несмотря на успокаивающие объятия матери.

И вот они выстроились в получасовую очередь на первый аттракцион — «Катапульту». После демонстрации запуска центрифуги, взлетающей на высоту до 80 метров за 4 секунды, Макс осознал, что вся его храбрость ушла в пятки. Не из-за боязни, что страховочное оборудование опять подведет. Это же практически высота, как у 27-этажного дома! От одного лишь представления оказаться на таком расстоянии у него сдавливало в груди. А если вдруг они не рассчитают силу натяжения, и тросы сорвутся с центрифуги…

— У тебя так ладони вспрели… Сейчас вроде не жарко…

— Я же воды много выпил, вот она и выпаривается.

— Переживаешь что ли? — заподозрила Алена неладное.

— Нет, что ты. Завораживающе!

— Знаю, я затем и привела тебя сюда. Это единственный, на который я не ходила, а с кем попало не хочу визжать… — Алена говорила с Максом, не отрывая взгляд от центрифуги, парящей то вверх, то вниз.

— Она еще и внутри вращается!? — спросил Хорошин.

— Ага, на первом залпе можно практически весь город разглядеть! Будет, как на ладони!

Лететь лицом вниз с 27 этажа! Вселенная просто обязана была услышать его молитвы, чтобы отгородить от этого безумного аттракциона! Да он же седым выйдет из этой кабины, если вообще благополучно приземлится. Может, все-таки уговорить Алену на другой аттракцион? Например, «Пятый элемент». Хотя он тоже страшный, но там хотя бы не на такой высоте. Попроситься в туалет перед следующими космонавтами? Нет, будет выглядеть очевидно и нелепо… Потом будет рассказывать в своих кругах, что Макс Хорошин испугался детского аттракциона, а слухи среди эстрадной общины расходятся быстрее, чем свет преодолевает все галактические скопления во Вселенной. Которая все никак не услышит его молитвы.

— Подожди пока, скоро вернусь, — девушка убежала в сторону главного входа.

Макс предположил, что его спутница отправилась искать дамскую комнату. Вернее, дамскую кабину. Надо принимать решение, что делать дальше. Убежать? А если она его увидит и окликнет, что ей сказать? Оправдание скорого поезда не прокатит — «Сапсан» отъезжает только вечером. Срочно захотелось в туалет? Тогда он наслушается порицаний вроде: «Не мог меня подождать сначала?». Учитывая, что они выстояли уже большую часть очереди, негодование Алены будет более, чем уместным. В такое время очереди в туалетные кабины в парке были ненамного короче тех, что выстраивались на аттракционы, а потому на принятие решения у Макса было порядка 10-15 минут.

Пока Макс обдумывал варианты бегства, его телефон завибрировал. Воскресному отдыху хотел помешать входящий звонок от его менеджера, Виталия Климкина.

— Максик, привет, напомни, во сколько у тебя сегодня поезд?

— Здравствуйте, Виталий. Вечером, около восьми вечера.

— Только в двадцать? Это поздно, ты только в ночи будешь. Надо увидеться сегодня вечером, есть разговор, — в голосе менеджера прослеживалось какое-то скрытое раздражение.

— Какой разговор?

— Не по телефону. Обменяй билет либо на самолет, либо на дневной поезд.

— А до завтра не терпит?

— Не терпит. Завтра мне надо с журналюгами встретиться.

— Зачем?

Виталий лишь резко выдохнул на это в трубку.

— Вот и расскажу. Давай, чтобы не позднее восьми был в Москве, — после чего оборвал разговор.

Кажется, Вселенная все-таки услышала мольбы Макса Хорошина.

***

Алена не приняла оправданий Макса относительно его скоропостижного ухода из очереди на аттракцион «Катапульта». Мол, не мог дождаться каких-то десяти минут, чтобы отправиться с ней в самый желанный полет этого лета. Но ближайший поезд отправлялся в Москву менее, чем через два часа. Перед этим ему нужно еще заехать в свой отель, где находились его личные вещи.

И среди которых были препарат Уденафил²¹ и устройство Acudisiac 500, поставившего крест на вчерашнем выступлении Кюрасао. Хорошо, что перед ночевкой в студии Алены он успел заехать в свой номер в отеле «Амбассадор» на проспекте Римского-Корсакова, и устройство не попало «по синьке» в нехорошие руки. С собой из Москвы он прихватил еще и черную кепку — несмотря на пасмурную погоду, не хотелось привлекать внимание окружающих, тем более в таком месте. Макс прибыл на Московский вокзал за полчаса до отправления поезда. Кассирша вошла в положение парня, когда он объяснил ситуацию с таким экстренным обменом, и не стала высказывать свое «фи».

Несмотря на принятые меры по конспирации своего облика, поездка в Москву не обошлась без лишнего внимания со стороны других пассажиров — напротив Макса села какая-то молодая прелестница с каштановыми прямыми волосами (для певца волосы были основным индикатором в запоминании образа). До станции Чудово, что в Новгородской области, контакт с Максом ограничивался бегающими глазками и едва заметной улыбкой. Затем, когда поезд добрался до своей первой остановки, девушка перевела игру в гляделки в вербальную фазу, заявив:

— Вы так мечтательно смотрите в окно. Могу полюбопытствовать, о чем Вы думаете?

Разговор завязался непринужденный, но длиться ему суждено было недолго — девушка по имени Ира выходила на следующей станции Окуловка. За это время Макс выяснил, что юная леди собиралась проходить практику экскурсоводом в северной части Валдайского национального парка.

— Раньше я помогала проводить экскурсии по центру Питера, но поняла, что это не мое. Быстро устаешь от такой толпы людей, особенно в летний период. Решила попробовать для себя что-то новое, более спокойное.

— Но ты же понимаешь, что это совсем другие условия труда?

— Конечно понимаю, но я стала больше прислушиваться к желаниям души, а не кошелька.

От Иры Макс также узнал, что в России существует система особо охраняемых природных территорий — заповедники, национальные парки и заказники. Тот же московский «Лосиный край» имел к этому непосредственное отношение. Девушка расстроилась, что ее компаньон ехал дальше, и потому оставила свой номер.

— Надумаешь сюда приехать — звони, покажу интересные места, — Ира встала с сидения и поцеловала его в щеку, от чего у парня стало чуть легче на душе, и мысли о предстоящем разговоре с Климкиным отступили на какое-то время.

После посадки новых пассажиров проводница подошла к мужчине, севшего напротив Макса, проверила его билет и затем попросила еще раз проездной документ у Хорошина. До прибытия на станцию Окуловка он неоднократно ловил ее взгляд на себе. Вместе с презрительным взором на Иру.

— Так Вы у меня уже проверяли, — сказал Макс проводнице.

— Нет, нет, у Вас другое место, давайте я Вас проведу, — проводница загадочно поморгала левым глазом, мол, «не ломай разговор».

Проводница отвела его тамбур вагона и предложила пересесть в вагон первого класса. Чуть слышным голосом она пояснила, что до Москвы там есть одно свободное отдельное место, где он может спокойно доехать. Макс не стал интересоваться, почему среди всех пассажиров эконом класса выбор пал именно на него. Как говорится, дают — бери.

— Вам сильно докучала эта девица?

— Да не сказать, что прямо докучала… — удивился Макс от такого неожиданного вопроса.

Увидев то самое свободное место, Макс приятно удивился — помимо шикарных кресел с кожаной обивкой и выдвижной подставкой для ног, первый класс предлагал также бесплатные услуги интернета, горячее питание и напитки без ограничений.

— Если хотите, могу еще вина достать… — предложила проводница, испытывая какое-то странное волнение. Ее темно карие глаза все бегали вверх-вниз, переключаясь то на его лицо, то на чуть приоткрытую грудь.

Макс отказался от такого лестного предложения — сейчас алкоголем лучше было не увлекаться, учитывая предстоящую встречу с Климкиным. А вот свежий рис с зеленым горошком и колбасками был бы очень кстати! Выйдя в сеть, он включил музыку в своих записях в социальных сетях, и продолжил наслаждаться видами средней полосы России.

Так он и добрался до Ленинградского вокзала, периодически получая внимание от проводницы с биркой «Полина». Для восточных славян было в порядке вещей называть подруг «Катя», «Юля», «Света» и так далее, но Макс находил в их звучании нечто большее, чем просто обозначение конкретных представительниц прекрасного пола. Если бы красота имела звук, она бы звучала именно в женских именах россиянок, белорусок и украинок. При этом Макс отдавал большее предпочтение именам, в составе которых два слога не повторялись друг за другом, а также не имеющих советского происхождения — Зинаида, Даздраперма, Искра, Октябрина и так далее. Красота звучания не должна разбавляться политическим и идеологическим подтекстом.

Но среди всех женских имен Хорошин все-таки выделял для себя самое сокровенное — Наталья. Так звали его маму, с которой он жил с младенческих пеленок, и которая рассчитывала на поддержку своего сына последние года три — отец переехал в Соединенные Штаты по приглашению от некоего Калифорнийского университета, занимавшегося изучением нейрофизиологии и клеточной нейробиологии. Перевезти всю семью на тот момент не представлялось возможным, поскольку университет не мог покрыть расходы на перелет, проживание и визовую поддержку всех членов семьи, несмотря на помощь американцев в подготовке всех разрешительных документов. Плюс ко всему, глава семейства не давал руководству университета гарантий, что он навсегда останется в Штатах. По последней информации, отец проживал в отдельной комнате в преподавательском корпусе студенческого городка образовательного учреждения. Он пообещал Максу с Натальей, что как только он приобретет собственный дом, то обязательно позаботится о переезде семьи. Но пока его планы немного затянулись, и семья по сей день находится в ожидании благих вестей.

Потому Макс осознавал всю важность поддержки матери своим вниманием — до встречи с менеджером оставалось еще полтора часа, и Хорошин успевал наведаться в цветочный магазин. Наталья очень любила ирисы — не самый ходовой вариант, но вполне доступный для москвичей. Как раз на пути домой Макс знал один цветочный магазин, где он был завсегдатаем, и за что получал хорошие скидки.

Мама не ждала возвращения сына в такой час, а потому входная дверь квартиры была закрыта на внутренний замок. Спрятав ирисы за спину, Макс нажал на кнопку звонка. Когда Наталья открыла дверь и увидела сына, на ее лице мгновенно нарисовался восторг.

— Максуля! — женщина чуть ли не набросилась на него с объятиями, от радости даже одарила его легким поцелуем в губы, чем сын категорически не брезгал.

— Та-дам! — Хорошин прокрутился на месте, сделав красочный жест вручения цветов. — Тебе, дорогая.

На какой-то момент ему даже показалось, что она вот-вот всхлипнет или упадет в обморок. Со стороны кухни жарилось что-то очень вкусное.

— Мои любимые… — вдохнув аромат бутонов, она вручила их обратно сыну. — Найди вазу, у меня соус кипит.

Выполнив поручение родителя, Макс поинтересовался, что же такое аппетитное готовила мама. То было одно из его любимых блюд — паста болоньезе. Но до подачи на стол оставалось еще как минимум полчаса — говяжий фарш должен был хорошо пропитаться томатной пастой, а сам соус требовал частого перемешивания, чтобы фарш не пригорел к сковороде. Хорошин не мог уехать из дома, не попробовав этот шедевр, и созвонился с Климкиным, чтобы обсудить отсрочку встречи на полчаса. Тот, демонстрируя свое недовольство, все же согласился.

— И без опозданий! — визгнул менеджер и бросил трубку. Хорошину было плевать — уйти, не дождавшись ужина, было равносильно неуважению к маминым стараниям, не говоря уже о том, что в кафе «Стара Юга», где у Макса планировалась встреча с Климкиным, он бы заплатил хорошие деньги за вечернюю трапезу.

И все же из дома парень выехал с некой долей обиды на своего творческого партнера — мама хотела расспросить сына о прошедшем концерте, про Петербург, и что вынудило вернуться его раньше времени. На что Макс ответил, что расскажет потом.

В ресторан «Стара Юга» Макс приехал раньше на десять минут. Климкин уже сидел за столом, что-то просматривая в своем телефоне. Увидев подошедшего Макса, он резко убрал смартфон в сторону.

— Я заказал тебе два бокала пшеничного, чтобы не терять время, — сказал Виталий, не поднимая глаз на Макса.

— Не планировал сегодня хмельным баловаться, — сухо ответил Макс, подходя к столу.

— Присаживайся давай. Ну рассказывай, как вчера все прошло.

— Все прошло отлично! Вся площадка была битком набита зрителями.

— Отлично, говоришь? А вот организаторы «Юбилейного» так не думают, — Климкин сделал акцент на последних словах.

— В смысле? Они Вам жаловались?

— Сегодня мне позвонили админы оттуда и сообщили, что менеджер какого-то там артиста, как его… Который после тебя был…

— Кюрасао.

— Наверно, не помню уже. Так вот, менеджер этого балбеса устроил скандал с «Юбилейным», мол, из-за Вашего Хорошина сорвалось выступление следующих артистов, которые были на всех постерах города. Съемки концерта не состоялись, а менеджеры артистов, кто не выступил, начали требовать обратно деньги у организаторов площадки. Ты в конце что-то там сделал, и зрители начали…целоваться друг с другом! Говорили, что люди чуть ли не этим начали заниматься…

— Потому что мои песни раскрывают сердца людей. А остальные поют только ради денег.

Официантка в национальной балканской одежде принесла два бокала светлого пива, сопроводив подачу фразой «Пожалуйста». Девушка бросила улыбчивый взгляд на Макса, и взаимность с его стороны не заставила себя ждать.

— Ау, ты здесь? — Климкин начал многократно щелкать пальцами, пытаясь вернуть Макса к диалогу.

— Так в чем вопрос, я не пойму? Что их Кюрасао не вызвал такого восторга? — Макса начинало раздражать, что в претензиях Климкина нет конкретики.

— Что про тебя теперь хотят статью в «желтухе» написать. Мне сегодня уже двое звонили. Спрашивали: «А чем это он завел так толпу?», «А как Вы будете решать вопрос с другими артистами?».

— Да пусть пишут, что хотят! Вам то какая разница?

Виталий начинал переходить на более повышенные тона.

— Такая, дорогой мой, что «Юбилейный» может расторгнуть с мной контракт. А другие начнут задавать неприятные вопросы. Я сейчас от тебя хочу услышать все, как есть — как ты вызвал у зрителей такое странное…поведение.

— Я всего лишь крикнул: «Любите друг друга!».

— Нет, организаторы говорят, ты достал из пиджака какую-то фиговину и поднес ее к микрофону.

Макс прекрасно понимал, что речь идет об устройстве Acudisiac 500. Климкин ни в коем случае не должен был узнать о его существовании.

— Я… достал диктофон! Хотел записать восторги зрителей.

— Так, хорошо. Давай почитаем твой райдер²², — Климкин достал из-под стола свой поношенный черный рюкзак, из которого достал какие-то листы бумаги. Среди них Макс узнал два листа, которые лично готовил перед выступлением на «Юбилейном». — Где это… А, вот… кардиоидный конденсаторный микрофон с диапазоном частот до 25 кГц. А теперь давай вспомним уроки музыки — ты в каком голосе поешь?

— Лирический тенор.

— В каких частотах звучит тенор?

— До пятисот герц.

— Тогда на кой черт тебе такой дорогущий микрофон, если там полно динамических? — Климкин задергал бумагами чуть ли не перед лицом Макса.

Хорошин на секунду призадумался от такого вопроса, но вскоре выдал:

— Концертные площадки закупают самые дешевые микрофоны, которые не могут передать всю чистоту и качество голоса певца, — парень сделал первый глоток пива.

— Особенно, если подносить к ним диктофон, да?

Макс начинал выходить из себя.

— Знаете что? У всех есть свой секрет, свое амплуа. Свои карты я также не планирую раскрывать. Я понимаю, что Вы смотрите на артистов как на источник своих доходов и выгодных контрактов с концертными площадками. Для этого Вы, в конце концов, и работаете…

— Ты собрался со мной обсуждать мои доходы…? — зашипел Климкин.

— Нет, Ваши деньги мне неинтересны. Раз так такой подход Вас не устраивает, то либо договаривайтесь, чтобы я выступал в концы программы, либо рассматривайте только сольные концерты. Чем не решение? — Макс завершил свой ультиматум вторым, завершающим глотком пива.

Виталий пребывал в неком состоянии булькающего котла терпения, из которого вот-вот польется кипяток. Его багровые щеки налились краской, и того гляди лопнут. Но на выхлопе он выдал лишь чуть слышный истерический смешок.

— Ты что, Киркоровым себя возомнил? Или Колей Басковым? В конце программы? Братец, тебе до такого уровня еще горланить и горланить, чтобы выступать от самого себя… А до тех пор будь добр — спустись…

— Вам напомнить, как мы стали сотрудничать? Нас было трое, кто прошел отбор без каких-либо знакомств и родственными связями с эстрадой. И Вам предложили, как Вы однажды выразились, «объедки со стола», потому что никто не мог за меня тогда поручиться…

— Я тебя понял. Завтра пришлю на твою электронку²³ копию соглашения о расторжении контракта. Разговор окончен.

II

Дорога до дома заняла чуть более сорока минут. На душе у Хорошина скребли кошки — не слишком ли резко он закончил разговор с Климкиным? Можно было бы пообещать, что такого казуса больше не повториться, а потом применить Acudisiac 500 в самый подходящий момент. Вероятно, это и стало его ошибкой — вместо того, чтобы поступить разумно и воздержаться от перформанса в середине концерта, он мог бы устроить любовный флешмоб, когда все эти артисты-выскочки отправились бы на свою тусовку. С другой стороны, выступление певца так бы и осталось на уровне разогрева перед другими, более обеспеченными начинающими поп-звездами. Сейчас с деньгами и хорошими связями на эстраде может выступать любой — хоть хриплый, хоть и без слуха. И даже необязательно самому сочинять текст песни и музыку — за тебя это делал гострайтер²⁴ и саунд-продюсер соответственно. Макс был против всего этого и хотел, чтобы его музыка вызывала только искренние эмоции, потому тексты песен всегда сочинял сам, и тщательно следил за работой создателя музыкального сопровождения.

Виталий Климкин был обычным музыкальным менеджером, выполняющим организационные и посреднические функции как от себя, так и от имени своих «подопечных». Он также решал вопросы о предоставлении Хорошину звукозаписывающей студии, где последний рождал свои будущие шедевры поп-индустрии. В случае разрыва сотрудничества контракт обязывал менеджера прекратить использование песен исполнителя, но от этого Максу легче не было — у Климкина были и другие начинающие артисты, а у Хорошина не был даже записан полноценный альбом, чтобы продвигать его на различных площадках. За плечами записано пока только три песни, студийные копии которых записаны на флешке. Песни записывались в двух вариациях — «минусовка» и полноценная композиция. Возможно, его творчество и рассмотрели бы где-нибудь в караоке-барах…

Сейчас Макса удручало даже не то, что его деловые отношения с менеджером катятся в пропасть. Что он теперь скажет матери? Наталья старалась в лишний раз не лезть и не давать советов по рабочим моментам, хотя в музыке она разбиралась не хуже своего сына. Мама работала преподавателем класса вокала в детской музыкальной школе имени Сергея Мамонтова²⁵. Профессия не самая благодарная с точки зрения оплаты труда, но зато для души — если не брать в расчет единичные разборки с щепетильными родителями детей с трудной успеваемостью, то учебный процесс проходил не в тягость, а в радость. Именно матери Макс обязан раскрывшемуся таланту вокалиста, путь которого он продолжал прокладывать по сей день.

Но выбор матери в пользу такой профессии обусловлен не только любви к музыке и пению — Наталье противопоказано находиться в стрессовом состоянии длительное время, что обычно характерно для офисной работы. От долгих переживаний у нее возникало непреодолимое желание съесть что-нибудь сладкое. Эти моменты особенно участились после переезда отца в Штаты в 2011 году. Дошло до того, что в один из июньских вечеров 2012 года Макс застал ее на полу без сознания. Вызвали скорую, фельдшеры госпитализировали девушку с подозрением на диабет — последние недели у нее наблюдалась сильная жажда, слабость и головокружение. Хорошин одел ее, собрал ее вещи и поехал с ней в больницу. В памяти отложился момент, когда водитель «Газели» успел вовремя вырулить со встречного движения — в лоб летели какие-то лихачи с разукрашенными машинами и яркими, как на стадионах, фарами. Макс в тот момент следил за дорогой, и здорово перепугался. Тогда казалось, что ему тоже надо готовить койку где-нибудь в кардиологическом отделении. Благо на состоянии больной этот роковой момент не сказался, и ее успешно определили в медучреждение.

Но от пережитого испуга у Макса со временем начались другие проблемы. Которые точно не встретят поддержки у девушек.

При выписке врач назначил получать в поликлиниках препарат тресибин, инсулин зарубежного производства, разрешил умеренное употребление сладкого после ввода. Весной 2014 года, из-за геополитических потрясений, компания-поставщик ограничила ввоз препарата, и поликлиники стали выписывать рецепты на отечественный аналог ринсулин. Однако здесь были и свои нюансы — ринсулин не обладал такой продолжительностью действия, как его зарубежный аналог, и со сладкими лакомствами стоило быть еще осторожнее, а то и вовсе исключить.

При всем при этом сына восхищала одна вещь — при таком увлечении сладостями мама умудрялась сохранять облик стройной тридцатилетней девушки. Не последнюю роль в этом сыграло минимальное использование косметики (кроме туши для ресниц ничем не пользовалась), отсутствие вредных привычек и интерес к ношению платьев дома, вместо привычных шорт и футболок. Как и положено законам генетики, большая часть этих качеств перешла и к сыну. Кроме неистового желания съесть эклер-другой.

В конечном счете, Макс принял решение не пересказывать сегодняшний диалог с Климкиным, когда начал открывать дверь квартиры. К удивлению сына, Наталья не вышла встретить Макса по возвращению домой. В ее комнате и ванной не горел свет. Странно, обычно она не ложилась раньше двенадцати часов, проводя время за чтением современной романтической литературы — рабочий график позволял немного поспать по утрам. Парень зашел к ней в комнату и включил свет.

Увиденное повергло его тихий шок — мама сидела на полу на коленях, опершись в полуобмороке о диван. Шоковое состояние, однако, быстро перешло в действие — он уложил ее неподвижное тело на диван. Дальше он поискал в прикроватной тумбе глюкометр²⁶ с упаковкой измерительных полосок. Алгоритм простой — вставляешь в прибор измерительную полоску, ждешь сигнала, затем делаешь укол ланцетом²⁷ в безымянный палец (почему-то он считался предпочтительным для таких целей) и начинаешь выдавливать кровь. Капля попала в нужный отсек полоски, и прибор начал обратный отчет. Судя по характерному дыханию и движению головы, у нее был сопор²⁸. Это хорошо, можно обойтись без скорой помощи. На том же журнальном столике Макс увидел возможную причину инцидента — половину съеденной коробки турецкой пахлавы.

Пик-пик. Прибор показал 12,3 ммоль/л. Терпимо — необходимо ввести 1 мл ринсулина и дать побольше воды, дополнив это дело чашкой зеленого чая. Перво-наперво он включил чайник, приготовил кружку с чаем, затем налил стакан воды и отнес ей. Чуть приподняв голову, он начал понемногу давать ей пить. Максиму нравилось, что мама тщательно следила за чистотой своих длинных русых волос, и чтобы те были всегда вычесаны. Глотательный рефлекс сработал, часть попала в легкие, и Наталья начала кашлять. Откашлявшись, она полежала какое-то время, отдышалась и на секунду приоткрыла глаза.

— Максуля…Это ты…? — после чего начала тяжело, но ровно дышать.

— Я здесь, мам, — ответил Макс и принялся искать шприц-ручку с инсулином. Из разговоров с эндокринологом он помнит, что для более быстрого действия инсулин вводят в брюшную полость, для более длительного — в бедра. Он задрал подол белого цветастого платья и отмерил три пальца от пупка, после чего сделал инъекцию, сбросил иглу с картриджем и дал еще воды.

Такая беспомощная… Но даже в таком виде она была красивее всех женщин, что он когда-либо встречал.

Чайник вскипел, и он заварил чай с жасмином. Через пять минут Наталья начала приходить в себя. Макс молча и осуждающе-жалостливо смотрел на нее.

— Ты меня снова откачивал, да? Какая же я дура…

— Давно прикупила? — Макс показал глазами на упаковку пахлавы.

— Коллега-флейтистка из Турции вернулась недавно… На рынке взяла… И подумать не могла, что там столько сахара. А они такие вкусные…

— Мам, я тебе упаковок десять тресибина купил. Почему не пользуешься?

— Не поверишь — совсем про них забыла. Прости, пожалуйста, что заставила переживать…

К своему удивлению, Макс даже чуть повысил голос:

— А если бы меня рядом не было? А если бы ты съела еще столько же!? Из комы бы я тебя так водичкой не отпоил…

— Да знаю, я дура! — Наталья чуть ли не начала всхлипывать. — Это как ломка у курильщиков и алкоголиков. Если попробовал — то все… Я еще думала, брать или нет. Вроде как такой здесь нет…

— Ты в Москве живешь, уж с пахлавой здесь дефицита нет. Я выкину ее, — Хорошин резко встал с кровати и потянулся за начатой коробкой сладостей. Мама хотела было запротестовать, но молча передумала, когда сын грубо взял картонку и пошел на кухню. Затем вернулся, поцеловал ее в щеку и пожелал спокойной ночи.

— Ты только не сердись на меня…

— Все хорошо. Давай баиньки, — после чего выключил основной свет и ушел к себе.

***

Макс не любил оставлять личные вещи на виду, когда готовился ко сну — их обязательно надо пристроить либо в шкаф, либо в выдвижной ящик, чтобы в лишний раз не попадались на глаза другим. Во второе место он обычно укладывал наручные часы и пузырек с Уденафилом. У ящика была одна хитрость — в свое время Макс приделал к нему второе дно с перепадом в один сантиметр, о котором знал только он. Неприятный случай десятиминутной давности навеял на него воспоминания о прошлом — в «закромах» этого самого ящика хранился один конверт с письмом годовалой давности.

Письмо от его отца из США.

Макс лег в кровать и достал письмо. Из-за диковинных штампиков, печатей и марок конверт представлял собой ценность, превосходящую ценность дорогих заграничных сувениров. В качестве адресата указан «Khoroshin Maksim», адрес отправления звучал как «California Institute of Neuroscience, 2100 Lynn Rd 120, Thousand Oaks, CA 91360». Отправитель — «Vladimir Khoroshin, Dr». Примечательно, что адреса в англоязычных странах писались по индуктивному методу — от конкретного места проживания до уровня штата. В России все было с точностью наоборот.

Отец писал следующее:

«Hi, son! How are you? Привет тебе из солнечного города «Тысяча дубов»! Забавно, что, несмотря на лесное название, город очень напоминает окраины Оренбурга — такие же просторные улицы, степи, деревьев практически нет. Инфраструктура здесь выглядит поцивильнее и посвежее. Погода такая же, как у нас в приуральских степях — летом можно оставить сковороду в полдень под солнцем, и через час у тебя будет fried eggs. Только до моря здесь ехать на машине не 10 часов, а 40 минут. И ты на берегу океана! Я уже не стал печатать фотографии с закатами — в интернете и сам можешь посмотреть. Хотелось бы, чтобы ты это увидел своими глазами. В общем, для отдыха и работы самое то. А еще меньше, чем за час, ты можешь доехать до Лос-Анджелеса! Там много наших, кстати.

Менталитет здесь, конечно, отличается — здесь не любят говорить о политике, разве что в самом близком кругу коллег после пятой пинты пива. Договориться с кем-то на месте, как с нашими гаишниками, практически невозможно. Местные довольно общительные, но за разговорами надо следить — чуть чего, сразу 911 набирают. В целом, народ здесь дружелюбный, легко идут на контакт. Выходцев с Восточной Европы практически нет, зато много латиносов. По улице могут ходить и в сапогах, и в халатах банных — кто во что горазд. Ценники здесь не как в нашей «Пятерочке» — молоко от 2-3 баксов, сэндвичи — от 3. В кафе мы с коллегами всегда оставляем на чай наличными, даже если платят картой. Те, кто живет без семей, почти не готовят, берут кулинарию в магазинах. Благо на работе есть своя столовая для сотрудников, так что в этом плане легче.

Как бы тут не было хорошо и тепло, все-таки скучаю я по Родине. Я здесь уже второй год, но никак не могу забыть вас с мамой, друзей, коллег. С Олегом тоже связь держу. Да, научным сотрудникам здесь намного больше платят, чем в РФ. Но нет этой русской души.

Как я уже писал тебе, перевезти вас — задача непростая. Район Лос-Анджелеса — один из самых дорогих в Штатах. Я хоть и живу в пригороде, мне до центра LA ехать около часа. И жить здесь — удовольствие недешевое, много расходов уходит на проживание на территории, на бензин, в магазин сходить и все такое. Машина служебная, но кататься на ней тоже дело не бесплатное. Цены на дома здесь начинаются от 200 000 зеленых, и это только в пригороде Таузенд-Оукс, где нет ничего, кроме степей и двух деревьев. Кроме дома, нужно еще собрать денег на свою машину и на лечение матери, плюс проценты, налоги, коммуналка, страховка. На фоне всего этого понимаешь, что жить у нас в России очень дешево, особенно на московскую зарплату. Если бы не ее диабет, я бы уже в январе сделал первый взнос и взялся бы за документы на визу.

Макс, здесь лечат диабет всех типов! Я уже навел справки по поводу лечащих центров, но «по блату» пристроить здесь иностранного гражданина без страховки не выйдет. С аптеками здесь в Дубах непросто, я уже не говорю про покупку инсулина. Это все только в Лос-Анджелесе… Поэтому не могу сейчас сказать, когда тебе начинать все эти переездные мероприятия. Может, в следующем году.

Макс призадумался — следующий год наступил, но от отца пока не приходила отмашка. А еще матери заграничный паспорт надо было сделать. Надо этот вопрос взять на контроль уже сейчас. Парень продолжил читать письмо.

У меня для тебя сюрприз, сынок. Наша рабочая группа занимается изучением нейрофизиологией женщин. Шеф в свое время перечитал какую-то книгу Чака Паланика, и вроде как он ей вдохновился. Технари проводят эксперименты с подопытными девушками разных возрастов, чтобы понять их… сексуальную природу. Если вкратце, то идея вот в чем — насколько звук играет роль на половое влечение девушек. Слышал про афродизиаки и феромоны? Вот и здесь такая же суть, только через звук. Оказывается, девушек возбуждает, когда с ними говоришь в низких тонах, вроде баса и баритона, а также их заводит мужской шепот. Так вот, мы разработали несколько прототипов Acudisiac 500, вырабатывающих ультразвук в районе 22 000 Герц. Мужской слух уже такую частоту не воспринимает, а вот женский еще улавливает. Сигнал передается на переднюю часть гипоталамуса, запускающего этот самый «зов природы». Мне удалось выкрасть один из прототипов, чтобы ты не остался без подарка на свои грядущие 25 лет.

В свою очередь, у меня к тебе будет просьба — никому, слышишь? НИКОМУ не рассказывай, и уж тем более не показывай Acudisiac 500. Если узнают, что это и откуда он у тебя — я могу не просто потерять работу. Здесь за такое могут и посадить. Не говоря уже, что тобой заинтересуются компетентные органы. Планируется, что разработка пойдет в медицинское и коммерческое использование, но до этого еще далеко.

На этом пока все, сынок! Обнимаю вас с мамой! Wish you were here…

К рукописному письму в конверте отдельно прилагалась распечатанная инструкция. На вид Acudisiac 500 выглядел как обычный ручной фонарик с единственной кнопкой, работающий на обычных АА батарейках. При включении прибор издавал ультразвук, калибруется первые 2-3 секунды, при котором слышен характерный писк. В момент активации устройство желательно направлять на «желаемый объект», и через короткий промежуток времени у девушки возникало непреодолимое желание…заняться этим. Вне зависимости от того, располагала ли к этому обстановка. Если девушек несколько, то эффект аналогичный. Соответственно, чтобы влечение прекратилось, достаточно выключить устройство. Но здесь не изучен до конца инерциальный эффект воздействия, когда прибор выключен, а у нее уже «заведен моторчик».

Макс уже ранее тестировал устройство в ночных клубах и других укромных местах. Но не ожидал, что звуковое оборудование в «Юбилейном» сможет транслировать работу Acudisiac 500 в полной мере. Но природу не везде получится обмануть — если у девушки наступил период овуляции, или она находится «под шафе», то влечение будет более выраженным. Но если у нее в момент активации «технический перерыв», то устройство может и не сработать. Кроме того, с возрастом человек воспринимал все меньший диапазон частот, и чем старше девушка, тем ближе и дольше Acudisiac 500 нужно быть рядом с объектом.

Ну и ладно. Со времен школы у Хорошина не было проблем с нехваткой внимания со стороны одноклассниц и учительниц. С одной стороны, это положительно сказалось на его успеваемости — одноклассницы не брезгали помочь Максу на контрольных работах, охотно давали списывать на уроках, а учительницы находили время помочь с разжевыванием предмета. С другой — зависть и конкуренцию никто не отменял. Многие однокашницы хотели быть любимицами Хорошина, что приобрело более острую фазу в средней школе — одноклассницы объединялись в группы, выявляли наиболее слабых конкуренток и начинали травлю. К сожалению, такая неприязнь друг к другу в средней школе была (и остается по сей день) обыденным явлением. Это традиционный способ утвердиться среди сверстников за счет угнетения тех, кто не может по каким-то причинам ответить словом или оплеухой. В данном случае Хорошин выступал этаким призовым фондом, и потому той или иной группировке хотелось привлечь к себе как можно больше внимания. Одна из одноклассниц даже свела счеты с жизнью, оставив предсмертную записку на подоконнике 12 этажа, в которой говорилось о ее «безответной любви к самому красивому и умному мальчику в классе». По такому поводу полиция даже проводила проверку, в ходе которой родителям Хорошина заявили о попустительстве их сыны, и что он не принял должных мер, чтобы избежать смерти Риты Богомоловой. Дело, однако, закрыли, за неимением очевидных улик.

Для Макса такое коллективное обожание тоже имело последствия — одноклассники мужского пола образовывали группировки, чтобы отыграться на нем как в учебное, так и в свободное время — бросали в него бумажки на уроке, дразнили на переменах, несколько раз ловили и задирали после школы. Макс начал прогуливать школу, и вскоре родители узнали от учителей о негативной тенденции своего сына. В один вечер состоялся разговор, в котором подросток выложил все, как есть. Отец занялся поисками секций единоборств, мать — составлением кляуз на имя директора школы. В итоге родители добились исключения двух наиболее задиристых одноклассников, что послужило примером для остальных мальчиков в классе. В секцию единоборств Макс так и не записался — рукопашные бои с кем-либо были против его принципов.

С горем пополам Хорошину удалось окончить школу. Друзьями Макс так и не обзавелся, а воздыхательницы вскоре о нем забыли.

Макс сложил письмо и убрал в конверт, который затем вернул в надежное хранилище. Пока отец готовит фундамент на чужбине, он будет рядом со своей матерью.

К неожиданности молодого человека, телефон сообщил о новых письмах. Может, Климкин вернулся домой и решил перед сном составить уведомление о расторжении контракта? Ничего, подождет до утра. И все-таки было любопытно, кому вздумалось слать телеграммы в такой поздний час. Макс взял и телефон и увидел сообщение: «Здорово, не спишь?».

Это был родной брат ее матери — Олег Гришаев.

***

Для кого-то утро понедельника начиналось в 7 утра, для кого-то — в 6. Но Макс не был обременен офисной работой, и мог позволить себе встать хоть в полдень. Проснулся он в итоге от того, что в комнату заглянула мама.

— Максуль, привет, ты спишь еще? — чуть слышно спросила она.

— Привет, мам, а который час?

— Почти одиннадцать. Я тебе уже завтрак сделала. Приходи, — и аккуратно закрыла за собой дверь. Наталья начинала свой рабочий день в музыкальной школе с 13 часов — не было смысла приезжать раньше, когда все ученики еще в основной школе. Благо музыкальной бюрократии перед занятиями у нее было немного.

Елки-палки, уже так поздно! Хотя не мудрено, учитывая, сколько вчера он проговорил с Олегом по телефону. Дядя расспросил его о делах в семье, поведал о своей работе в частном театре, где он работал художественным руководителем творческой труппы. Ребята Олега играли в постановках и опереттах известных драматургов-классиков на современный лад (как если бы Ромео и Джульетта познакомились в интернете, и вели бы романтическую переписку за спинами своих родителей в сервисе iMessage).

Гришаев также расспросил Макса о его прошедшем концерте в спорткомплексе «Юбилейный», на что племянник ответил неоднозначным: «было круто, но оценили не все». Также сообщил, что его менеджер Климкин остался недоволен его выступлением, и сегодня ждет его на расторжении контракта.

— А что его не устроило? — искренне удивлялся Олег. — Я тебя уже на Ютюбе успел посмотреть, зажег ты там будь здоров!

— Видимо, у нас с ним разные взгляды на мою манеру исполнения.

— Ну, понятно. Максон, раз ты сейчас свободен, предлагаю завтра встретиться, хотел с тобой одну тему обсудить.

Олег не стал раскрывать карт раньше времени, и обещал изложить все детали при встрече. По сему, к 15 часам они договорились встретиться в одном из кафе, расположенного возле ДК «На Красной Пресне».

Дом культуры относился к деловому кварталу «Рассвет», созданному на базе бывшего машиностроительного завода, изготавливавшего в свое время запчасти для военной и гражданской авиации. Сейчас здесь, между Расторгуевском и Столярном переулками, проектировалось общественное пространство — в корпусах бывшего завода будут открыты рестораны, спортивные залы, салоны красоты, парикмахерские и офисные помещения. Место не самое приглядное — по мере проектирования кластера во многих участках уже шли строительные работы. Из-за этого пройти в сторону кафе, минуя гогочущих друг на друга строителей из Средней Азии, горы стройматериалов и мусора и работающего оборудования навели на мысль, что собираться в этом месте в последующем не стоит.

Само же кафе представляло пространство, выполненное в стиле восточной Азии — помещение освещали китайские красные фонари, на каждом столике представлены такие же красные салфетки и чайные свечи. Меню здесь было соответствующее — кафе предлагало гостям вьетнамский суп фо бо, вок в картонных коробочках, широкий ассортимент блюд из свинины и курицы, а на запивку — китайскую водку или пиво.

Макс увидел Гришаева, уже ожидающего за столиком, и подошел к нему. Приход гостя увидела официантка в таком же красном ципао²⁹, и начала принимать заказ. Макс обошелся удоном со свининой и двумя бутылками темного «Чиндао», Олег пошел дальше, и попросил острый фо бо и вок с креветками.

— Часто со своими сюда хожу после постановки, — сказал он, когда официантка приняла заказ и удалилась к стойке выдачи заказов. — Ну рассказывай, что у вас с Виталиком не срослось?

Макс пересказал основную часть их телефонного разговора, дополнив тем, что исполнитель Кюрасао не смог даже привлечь на себя внимание толпы, и якобы это целиком сорвало программу. За что организаторам спорткомплекса потом высказали менеджеры других артистов.

— Я такого даже не знаю, — удивился Олег.

— Его не приветствовали, ему не хлопали. После моих песен они поняли, что дальше находиться на концерте не имело смысла.

— Ага, я смотрел, что девчонки начали потом к парням приставать. Как ты это так сделал?

Макс довольно ухмыльнулся.

— Ты же смотрел! Я просто крикнул: «Любите друг друга!».

— Мне показалось, что ты какую-то штуку достал и к микрофону поднес.

Об этой штуке Олегу не следовало знать, и он придерживался той же легенды, что и с Виталием — он хотел записать возглас толпы.

— А зачем? Можно же было потом пересмотреть концерт.

— Не бери в голову — мои заморочки.

— И ты теперь с этим Климкиным совсем разругался?

В этот момент телефон Макса зазвонил. На экране светилась надпись: «Климкин менеджер».

— Легок на помине, — Макс даже показал входящий вызов Олегу, после чего извинился и ответил. После непродолжительного разговора, Макс хмуро закончил фразой: «Хорошо, наберу за полчаса», и сбросил гудок.

— Ждет тебя? — спросил Олег.

— Да, он сегодня у себя весь день, поэтому можно не торопиться.

Дядя Макса начал расспрашивать о дальнейших планах своего племянника. Вопрос, конечно, интересный. Найти такого же менеджера можно, но потребует времени и определенных знакомств. Как правило, потенциальный представитель певца может навести справки и выйти на предыдущего менеджера, и при нынешних обстоятельствах Климкин вряд ли заручится за Макса «как перспективного и подающего надежды исполнителя».

— А ты не рассматривал вариант играть в театре? — спросил Гришаев. Официантка в ципао принесла гостям обещанные 2 бутылки светлого пива и китайского зеленого чая (директор дома культуры не приветствовал охмелевшее состояние сотрудников на рабочем месте, потому дядя Макса решил воздержаться от хмельного).

— Мне нравится театр, но я люблю исполнять творчество, которое создал сам.

— Ты можешь предложить свой сценарий, расписать образы персонажей, и мы отрепетируем, как следует!

Макс обдумал эту мысль, потягивая налитое в бокал пиво.

— Мысль интересная, но тут несколько моментов — во-первых, для меня важно, чтобы характер актера и персонажа были идентичны, чтобы его повседневное поведение гармонично ложилось на роль. Во-вторых, я не знаю твоих ребят, насколько они будут прислушиваться к моим пожеланиям.

— Поверь, ко мне они точно будут прислушиваться. Я их прямой руководитель.

— А это уже третий момент! Наши с тобой взгляды могут не совпадать — у тебя есть понимание, чего ожидают зрители, у меня есть понимание, что хочу увидеть Я. И если здесь мы не найдем точек соприкосновения, боюсь, что мы не сможем работать дальше. А того и хуже — поссоримся на этой почве.

— А что, по-твоему, ожидает публика? — в тоне Олега прослеживалось негодование.

— Ты же понимаешь, что публика в России разношерстная. Одни приветствуют свободу самовыражения в чувствах, другие эти чувства будут решительно осуждать. В моей концепции лежит любовь без границ. А наш зритель в большей степени консервативен, для него такие ценности неприемлемы.

— Если ты про элементы эротики, то это не вопрос — в афише можно легко указать ценз «18+», — Олег налил себе чаю.

— А много у тебя в труппе артисток, кто согласится на такой жанр? Если даже ты их уговоришь на нечто подобное, вряд ли в конце спектакля у тебя останется полный зал.

— Максон, это уже не твоя забота, сколько людей зашло и сколько вышло. Ты выступаешь, у тебя оклад и премиальная часть по количеству спектаклей и проданных билетов.

Парень понимал, что у какого-то частного театра с сомнительным трафиком зрителей большого заработка не будет. На фоне его гонораров на концертных площадках — это капля в море. Но обидеть Гришаева тоже не хотелось, и потому он начал подводить разговор к финальной черте. Сказал дяде, что это все-таки не его.

— Я тебя услышал. А ты не думал сниматься в каких-нибудь… — Олег чуть наклонился к нему и прошептал. — Пикантных фильмах или роликах с обнаженкой?

— Категорически нет. Технически, на съемках ты с ней этим не занимаешься. А в порно чувства наиграны. Да и репутация сомнительная. Я все-таки хочу продолжить путь вокалиста.

Дядя Макса отпил остывший чай из чашки и на какое-то время призадумался — пытался то ли определить сорт чая, то ли дать стоящий совет племяннику. Олег одобрительно промычал и подыграл бровями, после чего он поставил чашку, достал телефон и набрал кому-то. Макс вопросительно приподнял правую бровь, на что Олег жестом ответил:

— Сейчас все будет, подожди, — и, выждав около десяти секунд ожидания, начал говорить. — Привет, занята? Подскажи, пожалуйста, а жюри у вас уже полным составом? А напомни, кто… А, понятно… Слушай, а вы ребят еще набираете? Да, которые выступают. А можешь мне одну услугу оказать? Есть человек с голосом, выпускник «Фабрики»… Да, уже выступал, недавно вот в Петербурге на концерте спел. Пока не скажу кто, еще не обсуждал. Минут через двадцать наберу, давай? Спасибо тебе. На связи.

Глаза Макса округлились до размера блюдец.

— Это ты на мой счет звонил?

— Так точно. Знаешь шоу «Голос»?

— Конечно! Конкурс музыкальных талантов. Из той же серии, что и «Фабрика».

— Есть одна знакомая, она подбирает участников. За ней в свое время должок оставался, так что она вряд ли откажет. Думал тебя в жюри определить, но там либо народные, либо заслуженные артисты сидят… Поэтому могу помочь только, как участ…

— Я согласен. Куда и во сколько ехать? — от преисполнился решимостью Макс перебил Олега.

Гришаев попросил Макса его внимательно выслушать. До конца июня пройдет последнее «слепое» прослушивание, но можно запрыгнуть в последний вагон, если прислать им в студию запись своей песни до конца этой недели. Поскольку у Хорошина теперь нет своей студии, можно приехать к ним и пройти очный кастинг. Затем организаторы сообщат о дне основного выступления.

— У тебя же свой репертуар, да? — уточнил Олег.

— Конечно. Я растоплю их сердца песней «Я расцелую небо».

— Сойдет, но ты и другие варианты рассмотри. Адрес студии и контакты девочки тебе напишу.

— Дядя, спасибо тебе огромное! — Макс не сдержал благодарственного порыва, вышел из-за стола и обнял Гришаева. Тот улыбчиво ответил также.

— Для тебя не жалко. Но я хотел бы попросить об ответной услуге. Как раз по твоей части.

— Проси, о чем хочешь, если это не будет в ущерб семье.

Олег перешел к сути своей просьбы.

***

По пути домой Хорошин обдумывал авантюру, на которую хотел подвязать его дядя. Предыстория следующая — в труппе Олега до недавнего времени играла некая актриса по имени Анастасия Меньшикова. Последние полгода она выступала в ролях второго плана (дочь городничего Марья Антоновна из «Ревизора», любовница Кассио Бианка из «Отелло», сестра Тихона Варвара из «Грозы»). И где-то в конце марта Меньшикова решила поднять с Олегом тему о пересмотре ее «актерского потенциала», на что он ответил, что подумает над этим вопросом. Через неделю директор дома культуры дал поручение Гришаеву подготовить спектакль «Мастер и Маргарита», приуроченный ко дню рождения Михаила Булгакова³⁰, и тогда дядя предложил Меньшиковой проявить себя. Репетиции шли полным ходом, Анастасия всецело выкладывалась на сцене. Где-то за недели две, когда дело дошло до костюмов, реквизитов и декораций, Олег обнаружил дефицит некоторых позиций, и подготовил для директора смету. Руководитель ДК сказал, что на хотелки Олега денег нет, и вообще он пытался отмыть и без того скромный бюджет учреждения. На что Гришаев встречно обвинил его в жадности, и они разругались. Что-то он докупил из своего кармана, где-то обошлось современной одеждой. Так они и оставались в ссоре друг с другом до самого выступления.

На котором Олег узнал, что в его спину вонзили фигуральный предательский нож. Меньшикова не явилась на спектакль.

Представление было отменено, дублера не готовили, возмущенным зрителям пришлось возвращать стоимость билетов. Через своих коллег Гришаев выяснил, что 14 мая был ее последний рабочий день, и пошел разбираться к директору. Руководитель дома культуры пребывал в не меньшей ярости — Олег устроил саботаж в такой знаменательный день! В качестве упреков звучали фразы, что на концерт приглашались худруки и руководители других малых и средних театров (не гоже МХАТу им. Чехова и Большому театру брататься с такой челядью), планировал прийти даже кто-то из потенциальных меценатов. Конкретные фамилии жертвователей и деятелей искусства Олег не услышал, но узнал, что директор ЕДИНОЛИЧНО согласовал увольнение Меньшиковой.

— Как Вы отпустили ее без моего согласования!? — возмущался дядя Макса.

— Твоя Меньшикова сказала, что ты уже работаешь с Кипрухиной, дублершей, и все порешал.

И потому сейчас Олег присматривался к управленцам других творческих объединений. Ибо работать дальше с теми, кто поступил с тобой, как Лонгин и Брут поступили с Цезарем, себе дороже. Это же чистой воды заговор!

Оставались и другие вопросы — знал ли кто-то еще о намерениях Меньшиковой? И если да, то почему не предупредил? Может, кто-то также планирует совершить похожий выпад?

Дядя начал наводить справки по этому случаю. От одной из актрис он узнал, что Настя собиралась во внеплановый отпуск в Турцию, где будет жить в неком отеле «Justiano». Олег поискал о нем информацию в открытых источниках (правильно писалось «Justiniano») — довольно популярное средство размещения у туроператоров. И весьма недешевое, несмотря на то что находится он в районе Окурджалар, в 30 км к западу от Аланьи. Гришаев решил проучить ветреную красавицу Джильду³¹ и попросил Макса сделать на нее компромат. Не важно, какого содержания. Главное, чтобы это унизило ее достоинство в публичном пространстве.

— Мне кажется, что она с кем-то легла в койку… А иначе как еще ее могли переманить? — рассуждал он.

В отношении женщин Макс руководствовался «презумпцией невиновности», а потому отвергал стереотипы, что девушкам достаются хорошие должности и 300-сильные «паркетники» исключительно натурой. Всю эту авантюру с очернением репутации восходящей актрисы он сразу воспринял в штыки. С другой стороны, это был ответ на подлость — Меньшикова действительно некрасиво поступила с дядей, и теперь его работа, как художественного руководителя, была также под ударом.

Макс уточнил у Олега еще один момент — как отзовется скандал с Анастасией на его конкурсе в третьем сезоне «Голос».

— Не переживай даже. Я тебя подставлять не буду — сделаю такой компромат, что о тебе и намека не будет, это раз. Во-вторых, все живые конкурсы они проводят максимум до конца лета, до тех пор я не буду с что-либо делать с полученным материалом.

— А что с перелетом и проживанием?

— По умолчанию — с меня. А там отдашь, как сможешь.

Хорошин затронул тему с его матерью, а именно вопрос, кто будет присматривать за ней в его отсутствие. На случай новых передозировок медовиками и безе.

— Почему у вас такие напряги в отношениях? Все из-за квартиры? — удивлялся Макс.

Квартира, в которой сейчас Макс живет с матерью, отписана родителями Наталье еще при их жизни. Олегу предназначалась папина машина, но в свое время пришлось продать ее, чтобы семья дяди не оказалась в трудной ситуации.

— Черт бы с этой квартирой, на свой уголок я смогу заработать себе сам. Здесь вопрос тянется еще с детства — твоя бабушка, Нина Игоревна, всегда потакала желаниям Наташи, как младшенькой. Та захочет мороженого, попросит бабушку, если та не делает — Наташенька начинает плакать. И так всю жизнь — когда ей хочется внимания, чего-нибудь вкусненького и вообще какую-то вещь — она не брезгует ухищрениями. Также и с квартирой вышло — «Наташенька с ребенком, ей тяжело…».

— Не припомню, чтобы она выпрашивала у меня денег на свои хотелки.

— И не будет, потому что ты остался у нее один. Максон, только между нами, как мужиками — я месяца три или четыре назад с Володей общался, спрашивал его про жизнь в Штатах. И с разговора я так понял, что он не будет торопиться с переездом твоей матери.

— Это еще почему? — Макс был шокирован.

— Потому что он устал от манипуляций твоей матери. Ему работодатель предлагал помощь в вашем переезде, но он почему-то не согласился. Тебя не смутило, что он письмо написал тебе, а не ей?

«Потому что вместе с письмом был еще один приятный сюрприз», — подумал про себя парень.

— Он мог написать письмо на кого угодно — живем-то мы вместе.

— Хорошо. Вчера вот ты мне рассказал про кому, или что там с ней случилось… Сколько у нее был сахар?

— Двенадцать с чем-то единиц.

— Диабетики не впадают в кому и сопор от таких цифр — нужно хотя бы от шестнадцати.

— Ты к чему клонишь? Что она симулировала?

— Я к тому, что все это очень странно. И потому спросил тебя, предупреждал ли ты ее о своем возвращении, когда ехал из Питера, и когда уходил со встречи с Климкиным.

Действительно, Макс хотел устроить маме сюрприз по приезду из Северной столицы, а в случае с поздним возвращением из «Старой Юги» он давал ей знать о своем приблизительном времени возвращения.

Одного он не понимал — зачем ей это было делать? Неужто сын имел дело с синдромом Мюнхгаузена?

Олег, тем не менее, пообещал время от времени приезжать к ним и созваниваться с Натальей на период внепланового отпуска Макса. На том и договорились.

III

Перед уходом из кафе Олег попросил Макса написать ему данные своего заграничного паспорта, чтобы тот начал оформлять на племянника авиабилет и ваучер для заселения в отель. Но перед поездкой домой нужно было наведаться еще в офис к Климкину, чтобы их расставание обрело логический конец.

Офис музыкального менеджера располагался где-то в районе метро Семеновская, на пересечении Семеновской улицы и Измайловского вала, в красном кирпичном доме, агонизирующем по реновации. Лестничный пролет до 3 этажа, где сидел менеджер, создавал ощущение заброшенного жилого дома — сколотые каменные ступени с приваренными железными уголками, обшарпанные перила и стены, в воздухе ощущался запах сырости. Единственное, что указывало на жизнь в здании — прибитые гвоздями доски с планом пожарной эвакуации и рекламными объявлениями.

Климкин сидел в кабинете 318. Примечательно, что пластиковая цифра «3» была в горизонтальном положении, и вот-вот слетит с двери.

Рабочее место Виталия располагалось прямо у окна, так, что он смотрел в сторону к двери. Еще не закрыв дверь, Максу в нос ударил сгусток пыли и духоты. Видать Климкин совсем не проветривал свою офисную конуру.

— А, это ты… — задумчиво пробурчал он, не отрываясь от компьютера. Макс сел на стульчик возле его стола.

— И где? — спросил Хорошин.

— Что?

— Соглашение. О нашем разводе.

— А, ну точно. Слушай, вчера как-то нехорошо поговорили, хотел обсудить…

— Вчера уже все обсудили. Если мы когда-то и встретимся, будем обсуждать уже другой размер гонорара, — Макс включил альфа-переговорщика, чтобы показать, какая звездочка выпала из рук его без пяти минут бывшего музыкального менеджера.

— Не понял?

— Потом поймете. Не хочу отпугивать свою музу удачи.

— Макс, признаю, я погорячился. Давай перетрем… — Макс едва разбирал бормотание Климкина.

— Вчера Вы четко дали понять, что отношения с организаторами Вам дороже, чем талант Ваших исполнителей.

— Ясно, — Климкин начал что-то набирать на компьютере, после чего из принтера неохотно вылезло несколько распечаток. Менеджер разделил их на две кучки, и вручил одну Максу. То было соглашение о расторжении контракта. Пробежавшись по тексту, Макс хотел было подписать документ. Но понял, что чего-то не хватает.

— А где окончательный расчет? — спросил он Климкина.

— Ты о чем?

— За мое последнее выступление.

— Своей выходкой с любовным флешмобом ты нарушил условия договора с организаторами — создал условия, препятствующие выступлению других артистов.

— Чего!?

— По-хорошему, я должен был им возместить затраты на твой райдер. Но договорился, чтобы твой гонорар пошел Кюрасао и другим певунам в качестве компенсации.

— Почему Вы принимаете такие решения за моей спиной!? Я эту хрень подписывать не буду! — Макс яростно тыкнул по бланку соглашения указательным пальцем.

— Ну и не надо. Только не удивляйся потом, если услышишь свои песни на всяких фестивалях. Хотя какое до меня дело птице с неподрезанными крыльями…?

— Значит, встретимся в суде, — Хорошин не стал устраивать дебаты и ушел из душного кабинета. Этот подонок просто обязан выплатить его честно заработанный гонорар, без разницы, в какой карман он для этого полезет. Для начала нужно еще раз пробежаться по договору и найти пункт, в котором приведены основания для отказа в выплате вознаграждения. Жаль, что он не захватил его с собой сразу… Затем хорошо бы встретиться с Олегом для профессиональной консультации. Однозначно такое нельзя спускать на тормоза.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

19

Персонаж из вселенной мультфильмов Уолта Диснея; подружка Дональда Дака

20

Высокий стакан вытянутой формы

21

Препарат для эрекции

22

Перечень требований (личных и технических), предъявляемых артистом организаторам выступления

23

Электронная почта (разг.)

24

Гострайтер (англ. ghostwriter) — автор, сочиняющий тексты и стихотворения для артистов

25

Российско-эстонский дирижер и педагог начала XX века

26

Электронное устройство для измерения уровня сахара в крови

27

Игла на пружине, используемая для подготовки забора капиллярной крови из пальца

28

Предкоматозное состояние, состояние полуобморока

29

Традиционное женское китайское платье

30

Писатель родился 15 мая 1891 года

31

Дочь Риголетто из одноименной оперы Дж. Верди