Вам не перезвонят

Ян Левин (2023)

Парадокс правосудия в разных странах всегда был предметом бурных обсуждений — чем больше оно требует доказательной базы для вынесения вердикта, тем сложнее оправдать невиновного или покарать преступника. Разочаровавшись в правосудии как таковом, следователь Степан Казначеев решает собрать свою команду людей, чтобы действовать по старым добрым «понятиям». Сборник «Вам не перезвонят» рассказывает об истории семи людей, пытающихся устроить свою профессиональную жизнь, и чьи судьбы так или иначе переплетаются с интересами следователя.

2. Luxuria

I

Май, 2014

Такого утра у Макса не было уже давно — он проснулся под ароматы мелиссы и лимона, в жаккардовом постельном белье графитового цвета, под звуки джаза, играющего где-то с кухни. Стены, обклеенные фотообоями с горными пейзажами, были обставлены дизайнерской мебелью. Из просторной кровати он мог наблюдать шикарный вид на Васильевский остров, вырисовывавшегося через панорамную лоджию.

И нет, Макс проснулся не в люксовых апартаментах отелей «Панорамика» или «Parklane Resort». Судя по окружающему убранству и присутствию чужих вещей, это была обычная студия в свежеиспеченном многоэтажном доме. Обрывки прошлой ночи не могли сложиться в картину того, как он вообще здесь оказался.

Парень услышал, как легкие босые шажки направлялись в его сторону. Через несколько секунд перед ним предстала ОНА — Афродита с каштановыми волосами, в бежевом нижнем белье и фартуке с рисунком Дейзи Дак²⁰.

— Доброе утро, — нежно пролепетала она, после чего подошла к нему и поцеловала в губы. — Выспался?

Парень разглядел в ее правой руке кухонную лопатку, от которой веяло ароматом чего-то жареного и вкусного. Сонливое состояние не позволяло мыслям преобразовываться во внятную речь, а потому ответ ограничился лишь односложным «угу».

— Ничего не имеешь против яичницы?

— Не-а,

Девушка парящей походкой вернулась за кухарный станок. Парень пытался параллельно вспомнить четыре вещи — где он, как здесь оказался, что было минувшей ночью и… что это вообще была за барышня? Не говоря уже о том, почему она так задорно себя вела и за какие заслуги готовила ему вкусный завтрак.

Присев на кровать, в голове у него все же начались прояснения вчерашних событий. После основного выступления, когда все зрители уже разошлись, они с другими артистами решили устроить небольшое afterparty в своем творческом кругу. Помнится, что один певец, выступавший как Кюрасао, не смог спеть после него, когда… он перестал быть интерес зрителям. И дело здесь было даже не в его непопулярности. Кюрасао был такой же «фабрикант», как и Макс, и исполнял такие же поп-композиции. Но, в отличии от Кюрасао, Макс смог раскрыть чувства публики и показать, что любовь жила в каждом из нас, и ничто не было силах остановить этот фонтан чувств в случае прорыва. Любовь, словно певчая птица, только и ждала, когда клетку откроют, чтобы она вспорхнула вверх. И Макс смог распахнуть эту дверцу в сердцах своих вчерашних зрителей.

— Кофе будешь? — спросила каштановая Афродита.

— Ага, не помешал бы.

— Сахар, сливки?

Как же она любила конкретику! Макс заявил оба ингредиента.

— Как скажешь, милый!

Что это еще за «милый»? На секунду Макс занервничал, и на всякий случай проверил безымянный палец на правой руке. После чего облегченно выдохнул — с ним не произошло одной из тех историй, когда кто-то из игроков казино и просто любителей оторваться обнаруживал себя на утро в статусе мужа в одном из отелей Лас-Вегаса.

Во рту царила полнейшая Саха́ра, но без похмельного синдрома. Макс адекватно оценивал возможности своего организма, а потому не совершал опрометчивых ошибок на вечеринках, где присутствовало большое разнообразие алкоголя. Даже несмотря на его обмен веществ, пары спирта быстро выбили пилота самолета. Осталось только разузнать, что за красавица такая приютила его в своей скромной студии, и почему она готовила ему яичницу в таком радостном расположении духа.

Макс направился на кухню — его мучила сильная жажда.

— А фильтра с водой нет? — спросил он.

— Тебе водички!? Сейчас налью, — Афродита бросила намазывание ломтиков белого хлеба и бросилась на верхний шкаф с посудой. Оттуда она достала граненый хайбол²¹ и налила в него воду из крана. — У меня тут фильтр, который осмос обратный. Пей, сколько хочешь! Головка не болит!?

— В поряде, спасибо.

Макс опрокинул в себя три стакана, после чего направился в уборную. Нужно было придумать план, как выведать имя девушки и определить, где он находился. А еще вспомнить, во сколько у него вечерний «Сапсан» обратно в Москву.

Решение первого вопроса не вызвало у Макса особых трудностей.

— Как думаешь, как бы фанаты выкрикивали твое имя на вчерашнем концерте?

— Думаешь, из меня бы вышла хорошая певица? — девушка развернулась к Максу и вопросительно-игриво улыбнулась. В каждом ее движении он прослеживал что-то грациозное.

Как она вообще была связана со вчерашним концертом? Разве она была одной из исполнительниц? Среди других участников концерта, с кем Макс потом весело проводил время после выступления, были танцевальная группа, звукорежиссеры, продюсеры, декораторы и гримеры.

— Ну просто представь, что бы твое имя также выкрикивали вчера, как у… Земляники!

Земляника была одной из выступавших на вчерашнем концерте.

— Ой, ну она мне вообще не понравилась…

Макс и не думал сдавать позиции.

— Да и черт бы с ней! Давай вместе… — парень поднял руки вверх и начал подначивать. Девушка подхватила волну.

— А-ли-на! А-ли-на! Вот так? Ты как-то не бодро выкрикиваешь, — буркнула девушка.

— Подожди, я еще не проснулся, — оправдался Макс.

Итак, первый вопрос был закрыт — девушку звали Алина. Осталось только разобраться, где они сейчас находились. Макс зашел в лоджию с панорамными окнами и начал разглядывать окружающий пейзаж. Судя по высоте, этаж был однозначно выше десятого. Спереди снизу был вырисовывался довольно депрессивный вид на полугрунтовую дорогу, от которой налево и в сторону моря тянулась травянистая пустошь, что не могло не вызвать диссонанса у Макса. Ведь только вчера он находился в одном из самых популярных мест всей Северной Венеции, где время от времени собирался бомонд российской эстрады. Хотя если смотреть вперед, то вид был обворожительным — где-то на горизонте располагался остров, связанный с большой землей двумя эстакадами. Весь этот очаровывавший пейзаж дополняли стройплощадки и морские суда, проходившие вдоль берега. А игра солнечного света лишь придавала этой картине больше красок.

Парень решил проверить свой телефон. На экране блокировки высвечивались какие-то пропущенные звонки с неизвестных номеров, сообщения которых звучали в стиле: «Ну и куда ты пропал? Ау!», «Чего меня бросил? Мне одной здесь теперь оставаться?», «А какие планы после концерта?». Примечательно, что большая их часть была написана в то время, когда концерт уже давно завершился — примерно с часа до трех утра.

«Да кто вы вообще такие!?», — негодовал про себя Макс.

Удалив чаты с сомнительными корреспондентками, он вернулся на кухню, где Алина что-то напевала себе под нос. Прислушавшись, Макс узнал мотив одной из своих песен.

— У тебя такой классный вид из окна! — похвалил Максим девушку.

— Я знаю, ты мне вчера об этом говорил. Рада, что тебе нравится, — умилительным голосом ответила Алина.

У Макса были весьма скромные познания в градостроительном плане Санкт-Петербурга, однако он не побоялся предположить, что остров вдалеке был Кронштадтом.

— Ну конечно это он! Забыл уже?

— В темноте, знаешь ли, так не разглядишь…

Девушка выключила индукционную электроплиту, взяла огромную сковороду и начала раскладывать яичницу. Тарелки с нарезанным хлебом, сыром и огурцами были уже организованы, оставалось только подать на стол.

— Можешь в лоджию вынести? — Алина показала на стеклянный стол, стоявшего напротив кровати. Макс оперативно справился с задачей — балконный блок, обычно состоявший из пластикового окна и двери, представлял собой здесь небольшие раздвижные трехкамерные двери.

Алина и ее новый компаньон наконец-то приступили к трапезе — основную часть дополнял свежезаваренный капучино из кофе машины. Даже сироп со вкусом соленой карамели нашелся.

— Во сколько у тебя сегодня «Сапсан»?

«Откуда она знает, что я возвращаюсь на «Сапсане?», — удивлялся про себя Макс.

— В двадцать с чем-то часов, — Макс глянул на часы. Они показывали без пяти одиннадцать утра.

— Что думаешь делать?

— Ну, думал в один музей наведаться…

— А ты любишь аттракционы!? — девушка загорелась от мысли, что Макс мог быть свободен для нее практически весь день.

— Конечно люблю! Кроме американских горок…

— Прекрасно, там есть намного лучше этих горок. Здесь рядышком, на Кресте…

Где-то с год назад в Питере открылся один из крупнейших музеев для взрослых «Розовый кролик». Северная столица не переставала удивлять гостей и местных жителей своей аутентичностью и странностями, коих не хватало в более консервативной Белокаменной. Хотя на тот момент в столице уже работал аналогичный музей на Новом Арбате. Учитывая, что это были первые гастроли Макса в северную столицу, пропустить поход в «Розовый кролик» было весомым упущением. Расстраивать Алину тоже не хотелось — когда бы она еще выбралась в свой «Диво остров», как не сегодня? В компании восходящей звездочки Макса Хорошина.

— У меня подруги все трусливые, а одной скучно…

Девушка ни коим образом не должна скучать! К тому же, в благодарность за проведенную с ней ночь, она была готова взять на себя финансовую составляющую. Жаль, что парень это почти не запомнил…

Аттракционы «Диво острова» располагались в Приморском парке Крестовского острова. Уже в обеденное время толпы гуляющих семей и молодых парочек осаждали это место — очередь за суточным абонементом здесь выстроилась минимум на десять метров. Алина заверяла, что томительное ожидание в кассу себя оправдывало — чего стоили одни лишь «Ракета» и «Пятый элемент». Девушка долго уговаривала Макса посетить «Великолукский комбинат», но Хорошин был непреклонен. С горками у него не сложилось еще со времен детства, когда страховочный фиксатор на его теле сорвался, и вся нагрузка пришлась на обычные ремни. В тот день Макс долго пребывал в состоянии шока, несмотря на успокаивающие объятия матери.

И вот они выстроились в получасовую очередь на первый аттракцион — «Катапульту». После демонстрации запуска центрифуги, взлетавшей на высоту до 80 метров за 4 секунды, Макс осознал, что вся его храбрость ушла в пятки. Не из-за боязни, что страховочное оборудование опять подведет. Это же была высота, как у 27-этажного дома! От одного лишь представления оказаться на таком расстоянии у него сдавливало в груди. А если вдруг они не рассчитают силу натяжения, и тросы сорвутся с центрифуги…

— У тебя так ладони вспрели… Сейчас вроде не жарко.

— Я же воды много выпил, вот она и выпаривается.

— Переживаешь что ли? — Алина заподозрила неладное.

— Нет, что ты. Завораживающе!

— Знаю, я затем и привела тебя сюда. Это единственный, на который я не ходила, а с кем попало не хочу визжать… — Алина говорила с Максом, не отрывая взгляд от центрифуги, парившей то вверх, то вниз.

— Она еще и внутри вращается!? — спросил Хорошин.

— Ага, на первом залпе можно практически весь город разглядеть! Будет, как на ладони!

Лететь лицом вниз с 27 этажа! Вселенная просто обязана была услышать его молитвы, чтобы отгородить от этого безумного аттракциона! Да он же седым выйдет из этой кабины, если вообще благополучно приземлится. Может, все-таки уговорить Алину на другой аттракцион? Например, «Пятый элемент». Хотя он тоже был страшный, но там хотя бы не на такой высоте. Попроситься в туалет перед следующими космонавтами? Нет, будет выглядеть слишком очевидно и нелепо… Потом будет рассказывать в своих кругах, что восходящая звезда концертных площадок Максим Хорошин испугался детского аттракциона, а слухи среди эстрадной общины расходились быстрее, чем свет преодолевал все галактические скопления во Вселенной. Которая все никак не услышит его молитвы.

— Подожди пока, скоро вернусь, — девушка убежала в сторону главного входа.

Макс предположил, что его спутница отправилась искать дамскую комнату. Вернее, дамскую кабину. Надо принимать решение, что делать дальше. Убежать? А если она его увидит и окликнет, что ей сказать? Оправдание скорого поезда не прокатит — «Сапсан» отъезжает только вечером. Срочно захотелось в туалет? Тогда он наслушается порицаний вроде «не мог меня подождать сначала?». Учитывая, что они выстояли уже большую часть очереди, негодование Алины будет более, чем уместным. В такое время очереди в туалетные кабины в парке были ненамного короче тех, что выстраивались на аттракционы, а потому на принятие решения у Макса было порядка 10-15 минут.

Пока Макс обдумывал варианты бегства, его телефон завибрировал. Воскресному отдыху хотел помешать входящий звонок от его музыкального менеджера Виталия Климкина.

— Максик, привет, напомни, во сколько у тебя сегодня поезд?

— Здравствуйте, Виталий. Вечером, около восьми вечера.

— Только в двадцать? Это поздно, ты только в ночи будешь. Сегодня вечером нужно увидеться. Есть разговор, — в голосе менеджера прослеживалось какое-то скрытое раздражение.

— Какой плана?

— Не по телефону. Обменяй билет либо на самолет, либо на дневной поезд.

— А до завтра не терпит?

— Не терпит. Завтра мне надо с журналюгами встретиться.

— Зачем?

Виталий лишь резко выдохнул на это в трубку.

— Вот и расскажу. Давай, чтобы не позднее восьми был в Москве, — после чего оборвал разговор.

Кажется, Вселенная все-таки услышала мольбы Макса Хорошина.

***

Ближайший поезд отправлялся в Москву менее, чем через два часа. Перед этим ему нужно еще заехать в свой отель, где находились его личные вещи.

И среди которых были препарат Уденафил²² и устройство Acudisiac 500, поставившего крест на вчерашнем выступлении Кюрасао. Хорошо, что перед ночевкой в студии Алины он успел заехать в свой номер в отеле «Амбассадор» на проспекте Римского-Корсакова и заблаговременно оставить устройство, чтобы оно не попало «по синьке» в нехорошие руки. Макс прибыл на Московский вокзал за полчаса до отправления поезда. Кассирша вошла в положение парня, когда он объяснил ситуацию с таким экстренным обменом, и не стала высказывать свое «фи».

Макс принял меры в конспирации своего облика, надев кепку и солнцезащитные очки. Однако поездка в Москву не обошлась без лишнего внимания со стороны других пассажиров — напротив парня села какая-то молодая прелестница с русыми прямыми волосами (для певца волосы были основным индикатором в запоминании образа). До станции Чудово, что в Новгородской области, контакт с Максом ограничивался бегающими глазками и едва заметной улыбкой. Затем, когда поезд добрался до своей первой остановки, девушка перевела игру в гляделки в вербальную фазу.

— Вы так мечтательно смотрите в окно. Могу полюбопытствовать, о чем Вы думаете?

Разговор завязался непринужденный, но длиться ему суждено было недолго — девушка по имени Ира выходила на станции Окуловка. За это время Макс выяснил, что юная леди собиралась проходить практику экскурсоводом в Валдайском национальном парке.

— Раньше я помогала проводить экскурсии по центру Питера, но поняла, что это не мое. Быстро устаешь от такой толпы людей, особенно в летний период. Решила попробовать для себя что-то новое, более спокойное.

— Но ты же понимаешь, что это совсем другие условия труда? Деньги, и все такое… — рассуждал Макс.

— Конечно понимаю, но я стала больше прислушиваться к желаниям души, а не своего кошелька.

От Иры Макс также узнал, что в России существует система особо охраняемых природных территорий — заповедники, национальные парки и заказники. Тот же московский «Лосиный край» имел к этому непосредственное отношение. Девушка расстроилась, что ее компаньону предстояло ехать дальше, и потому оставила свой номер.

— Надумаешь сюда приехать — звони, покажу интересные места, — Ира встала с сидения и поцеловала его в щеку, от чего у парня стало чуть легче на душе. Как минимум, мысли о предстоящем разговоре с Климкиным отступили на какое-то время.

После посадки новых пассажиров проводница подошла к мужчине, севшего напротив Макса, проверила его билет и затем попросила еще раз документы у Хорошина. До прибытия на станцию Окуловка он неоднократно ловил ее взгляд на себе. Вместе с презрительным взором на Иру.

— Так Вы у меня уже проверяли, — сказал Макс проводнице.

— Нет, нет, у Вас другое место, давайте я Вас проведу, — проводница загадочно поморгала левым глазом, мол, не ломай разговор.

Проводница отвела его в тамбур вагона и предложила пересесть в вагон первого класса. Чуть слышным голосом она пояснила, что до Москвы там было одно свободное отдельное место, где он мог спокойно доехать и даже вздремнуть. Лишние час-два сна ему бы действительно не помешали после вчерашнего. Макс не стал интересоваться, почему среди всех пассажиров эконом класса выбор пал именно на него. Как говорилось, дают — бери.

— Вам сильно докучала эта девица?

— Да не сказать, что прямо докучала… — удивился Макс от такого неожиданного вопроса.

Макс очень обрадовался, когда увидел то самое место первого класса — помимо шикарных кресел с кожаной обивкой и выдвижной подставкой для ног, в вагоне премиальной категории предлагались также бесплатные услуги интернета, горячее питание и напитки без ограничений.

— Если хотите, могу еще вина достать… — предложила проводница, испытывая какое-то странное волнение. Ее темно карие глаза все бегали вверх-вниз, переключаясь то на его лицо, то на чуть приоткрытую грудь от расстегнутых первых пуговиц на него черной рубашке.

Макс отказался от такого лестного предложения — сейчас алкоголем лучше было не увлекаться, учитывая предстоящую встречу с менеджером. А вот свежий рис с зеленым горошком и колбасками был бы очень кстати! Выйдя в сеть, он включил музыку в своих записях в социальных сетях и продолжил наслаждаться видами средней полосы России. После чего задремал.

Макс благополучно доехал до Ленинградского вокзала, периодически получая внимание от проводницы с биркой «Полина». Для восточных славян было в порядке вещей называть подруг «Катя», «Юля», «Света» и так далее, но Макс находил в их звучании нечто большее, чем просто обозначение конкретных представительниц прекрасного пола. Если бы красота имела звук, она бы звучала именно в женских именах россиянок, белорусок, украинок, а также других народов нашей страны. При этом Макс отдавал большее предпочтение именам, в составе которых два слога не повторялись друг за другом, а также не имевших советского происхождения — Зинаида, Даздраперма, Искра, Октябрина и так далее. Красота звучания не должна была разбавляться политическим и идеологическим подтекстом.

Но среди всех женских имен Хорошин все-таки выделял для себя самое сокровенное — Наталья. Так звали его маму, с которой он жил с младенческих пеленок, и которая рассчитывала на поддержку своего сына последние три года. Отец переехал в Соединенные Штаты по приглашению от некоего Калифорнийского университета, занимавшегося изучением нейрофизиологии и клеточной нейробиологии. Перевезти всю семью на тот момент не представлялось возможным, поскольку университет не мог покрыть расходы на перелет, проживание и визовую поддержку всех членов семьи, несмотря на помощь американцев в подготовке всех разрешительных документов. Плюс ко всему, глава семейства не давал руководству университета гарантий, что он останется в Штатах навсегда. По последней информации, отец проживал в отдельной комнате в преподавательском корпусе студенческого городка образовательного учреждения. Тем не менее, он пообещал Максу с Натальей, что как только он приобретет собственный дом, то обязательно позаботится о переезде семьи. Но пока его планы немного затянулись, и семья по сей день находилась в ожидании благих вестей.

Потому Макс осознавал всю важность поддержки матери своим вниманием. До встречи с менеджером оставалось еще полтора часа, и Хорошин успевал наведаться в цветочный магазин. Наталья очень любила ирисы — не самый ходовой, но вполне доступный вариант для москвичей. Как раз на пути домой Макс знал один цветочный магазин, где он был завсегдатаем, и за что получал хорошие скидки.

Мама не ждала возвращения сына в такой час, а потому входная дверь квартиры была закрыта на внутренний замок. Спрятав ирисы за спину, Макс нажал на кнопку звонка. Когда Наталья открыла дверь и увидела сына, на ее лице мгновенно нарисовался восторг.

— Максуля! — женщина чуть ли не набросилась на него с объятиями, от радости даже одарила его легким поцелуем в губы, чем сын категорически не брезгал.

— Та-дам! — Хорошин прокрутился на месте, сделав красочный жест вручения цветов. — Тебе, дорогая.

На какой-то момент ему даже показалось, что мать вот-вот всхлипнет или упадет в обморок. Со стороны кухни чувствовался запах чего-то очень вкусного.

— Мои любимые… — вдохнув аромат бутонов, она вручила их обратно сыну. — Найди вазу, у меня соус кипит.

Выполнив поручение родителя, Макс поинтересовался, что же такое аппетитное готовила мама. То была паста болоньезе, одно из его любимых блюд. Но до подачи на стол оставалось еще как минимум полчаса — говяжий фарш должен был хорошо пропитаться томатной пастой, а сам соус требовал частого перемешивания, чтобы мясо не пригорело к сковороде. Хорошин не мог уехать из дома, не попробовав этот шедевр, и созвонился с Климкиным, чтобы обсудить отсрочку встречи на полчаса. Тот, несмотря на показное недовольство, все же согласился.

— И без опозданий! — визгнул менеджер и бросил трубку. Хорошину было плевать — уйти, не дождавшись ужина, было равносильно неуважению к маминым стараниям. Не говоря уже о том, что в кафе «Стара Юга», где у Макса планировалась встреча с Климкиным, он бы заплатил приличные деньги за вечернюю трапезу.

И все же из дома парень выехал с некой долей обиды на своего творческого партнера — мама хотела расспросить сына о прошедшем концерте, про погоду в Санкт-Петербурге, и что вынудило его вернуться раньше времени. Макс ответил, что расскажет потом.

В ресторан «Стара Юга» Макс приехал раньше на десять минут. Климкин уже сидел за столом, что-то просматривая в своем телефоне. Рядом с мужчиной стояли два бокала пива. Увидев подошедшего Макса, он резко убрал смартфон в сторону.

— Я заказал тебе два бокала пшеничного, чтобы не терять время, — сказал Виталий, не поднимая глаз на Макса.

— Не планировал сегодня баловаться хмельным, — сухо ответил Макс, подходя к столу.

— Присаживайся давай. Ну рассказывай, как вчера все прошло.

— Все прошло отлично! Вся площадка была битком набита зрителями.

— Отлично, говоришь? А вот организаторы «Юбилейного» так не думают, — Климкин сделал акцент на последних словах.

— В смысле? Они Вам жаловались?

— Сегодня мне позвонили их админы и сообщили, что менеджер какого-то там артиста, как его… Который после тебя был…

— Кюрасао.

— Наверно, не помню уже. Так вот, менеджер этого балбеса устроил скандал с «Юбилейным», мол, из-за вашего Хорошина сорвалось выступление артистов, которые должны были выступать после тебя. Съемки концерта не состоялись, а менеджеры артистов, которые не вышли на сцену, начали требовать обратно деньги у организаторов площадки. Ты в конце что-то там сделал, и зрители начали… целоваться друг с другом! Говорили, что люди чуть ли не этим начали заниматься…

— Потому что мои песни раскрывают сердца людей. А остальные поют только ради денег.

Официантка в национальной балканской одежде принесла два бокала светлого пива, сопроводив подачу фразой «пожалуйста». Девушка бросила улыбчивый взгляд на Макса, и взаимность с его стороны не заставила себя ждать.

— Ау, ты здесь? — Климкин многократно защелкал пальцами, пытаясь вернуть Макса к диалогу.

— Так в чем вопрос, я не пойму? Что их Кюрасао не вызвал такого восторга? — Макса раздражало, что в претензиях Климкина не было конкретики.

— Что про тебя теперь хотят статью в «желтухе» написать. Мне сегодня уже двое звонили. Спрашивали: «А чем это он завел так толпу?», «А как Вы будете решать вопрос с другими артистами?».

— Да пусть пишут, что хотят! Вам то какая разница?

Виталий начинал переходить на более повышенные тона.

— Такая, дорогой мой, что «Юбилейный» может расторгнуть с мной контракт. А другие начнут задавать неприятные вопросы. Я сейчас от тебя хочу услышать все, как есть — как ты вызвал у зрителей такое странное… поведение.

— Я всего лишь крикнул: «Любите друг друга!».

— Нет, организаторы говорят, ты достал из пиджака какую-то фиговину и поднес ее к микрофону.

Макс прекрасно понимал, что речь шла про устройство Acudisiac 500. Климкин ни в коем случае не должен был узнать о его существовании.

— Я… достал диктофон! Хотел записать восторги зрителей.

— Так, хорошо. Давай почитаем твой райдер²³, — Климкин достал из-под стола свой поношенный черный рюкзак, из которого достал какие-то листы бумаги. Среди них Макс узнал два листа, которые лично готовил перед выступлением на «Юбилейном». — Где это… А, вот. Кардиоидный конденсаторный микрофон с диапазоном частот до 25 кГц. А теперь давай вспомним уроки музыки — ты в каком голосе поешь?

— Лирический тенор.

— В каких частотах звучит тенор?

— До пятиста герц.

— Тогда на кой черт тебе такой дорогущий микрофон, если там было полно динамических? — Климкин задергал бумагами чуть ли не перед лицом Макса.

Хорошин на секунду призадумался от такого вопроса, но вскоре выдал:

— Концертные площадки закупают самые дешевые микрофоны, которые не могут передать всю чистоту и качество голоса певца, — парень сделал первый глоток пива.

— Особенно, если подносить к ним диктофон, да?

Макс начинал выходить из себя.

— Знаете что? У всех есть свой секрет, свое амплуа. Свои карты я раскрывать не собираюсь. Я понимаю, что Вы смотрите на артистов как на источник своих доходов и выгодных контрактов с концертными площадками. Для этого Вы, в конце концов, и работаете…

— Ты собрался со мной обсуждать мои доходы…?

— Нет, Ваши деньги мне неинтересны. Раз так такой подход Вас не устраивает, то либо договаривайтесь, чтобы я выступал в конце программы, либо рассматривайте только сольные концерты. Чем не решение? — Макс завершил свой ультиматум вторым, завершающим глотком пива.

Виталий пребывал в неком состоянии булькающего котла терпения, из которого вот-вот польется кипяток. Его багровые щеки налились краской, того гляди лопнут. Но на выхлопе он выдал лишь чуть слышный истерический смешок.

— Ты что, Киркоровым себя возомнил? Или Колей Басковым? В конце программы? Братец, тебе до такого уровня еще горланить и горланить, чтобы выступать от самого себя… А до тех пор будь добр — спустись…

— Вам напомнить, как мы стали сотрудничать? Нас было трое, кто прошел отбор без каких-либо знакомств и родственными связями с эстрадой. И Вам предложили, как Вы однажды выразились, «объедки со стола», потому что никто не мог за меня тогда поручиться…

— Я тебя понял. Завтра пришлю на твою электронку²⁴ копию соглашения о расторжении контракта. Разговор окончен.

II

Дорога до дома заняла чуть более сорока минут. На душе у Хорошина скребли кошки — не слишком ли резко он закончил разговор с Климкиным? Можно было бы пообещать, что такого казуса больше не повториться, а потом применить Acudisiac 500 в самый подходящий момент. Вероятно, это и стало его ошибкой — вместо того, чтобы поступить разумно и воздержаться от перформанса в середине концерта, он мог бы устроить любовный флешмоб, когда все эти артисты-выскочки отправились бы на свою тусовку. С другой стороны, выступление певца так бы и осталось на уровне разогрева перед другими, более обеспеченными начинающими поп-звездами. Сейчас с деньгами и хорошими связями на эстраде мог выступать любой — хоть хриплый, хоть без слуха. И даже необязательно было самому сочинять текст песни и музыку — за тебя это делал гострайтер²⁵ и саунд-продюсер соответственно. Макс был против всего этого и хотел, чтобы его музыка вызывала только искренние эмоции, а потому тексты песен всегда сочинял сам, и трепетно следил за работой создателя музыкального сопровождения.

Виталий Климкин был обычным музыкальным менеджером, выполнявшим организационные и посреднические функции как от себя, так и от имени своих подопечных артистов. Он также решал вопросы о предоставлении Хорошину звукозаписывающей студии, где последний рождал свои будущие шедевры поп-индустрии. В случае разрыва сотрудничества контракт обязывал менеджера прекратить использование песен исполнителя, но от этого Максу было не легче — у Климкина были и другие начинающие артисты, а у Хорошина не был даже записан полноценный альбом, чтобы продвигать его на различных площадках. За плечами было записано пока только три песни, студийные копии которых записаны на флешке. Песни записывались в двух вариациях — «минусовка» и полноценная композиция. Возможно, его творчество и рассмотрели бы где-нибудь в караоке-барах…

Сейчас Макса удручало даже не то, что его деловые отношения с менеджером катились в пропасть. Что ему теперь говорить матери? Наталья старалась в лишний раз не лезть и не давать советов по рабочим моментам, хотя в музыке она разбиралась не хуже своего сына. В конце концов, она работала преподавателем класса вокала в детской музыкальной школе имени Сергея Мамонтова²⁶. Не самая благодарная профессия с точки зрения оплаты труда, но зато была для души — если не брать в расчет единичные разборки с истеричными родителями детей, у которых была трудная успеваемость, то учебный процесс в целом проходил не в тягость, а в радость. Именно матери Макс был обязан раскрывшемуся таланту вокалиста, путь которого он продолжал прокладывать по сей день.

Но выбор матери в пользу такой профессии был обусловлен не только из-за любви к музыке и пению — Наталье противопоказано было находиться в стрессовом состоянии длительное время, что обычно было характерно для офисной работы. От длительных переживаний у нее возникало непреодолимое желание съесть что-нибудь сладкое. Эти моменты особенно участились после переезда отца в Штаты в 2011 году. Дошло до того, что в один из июньских вечеров 2012 года Макс застал ее на полу без сознания. Вызвали скорую, фельдшеры госпитализировали девушку с подозрением на диабет — в последние недели у нее наблюдалась сильная жажда, слабость и головокружение. Хорошин одел ее, собрал ее вещи и поехал с ней в больницу. В памяти отложился момент, когда водитель «Газели» успел вовремя вырулить со встречного движения — в лоб летели какие-то лихачи с разукрашенными машинами и яркими, как на стадионах, фарами. Макс в тот момент следил за дорогой, и здорово перепугался. Тогда казалось, что ему тоже нужно было готовить койку где-нибудь в кардиологическом отделении. Благо на состоянии больной этот роковой момент не сказался, и ее успешно определили в медучреждение.

Но от пережитого испуга у Макса со временем начались другие проблемы. Которые точно не встретят поддержки у девушек.

При выписке врач назначил получать в поликлиниках препарат тресибин, инсулин зарубежного производства, разрешил умеренное употребление сладкого после ввода препарата. Весной 2014 года, из-за геополитических потрясений, компания-поставщик ограничила ввоз тресибина, и поликлиники стали выписывать рецепты на отечественный аналог ринсулин. Однако здесь были и свои нюансы — ринсулин не обладал такой продолжительностью действия, как его зарубежный аналог, и со сладкими лакомствами стоило быть еще осторожнее, а то и вовсе исключить.

При всем при этом сына восхищала одна вещь — при таком увлечении сладостями мама умудрялась сохранять облик стройной девушки, которой на вид дашь не больше тридцати пяти лет. Не последнюю роль в этом сыграло минимальное использование косметики (кроме туши для ресниц она ничем не пользовалась), отсутствие вредных привычек и интерес к ношению платьев дома, вместо привычных шорт и футболок. По законам генетики, большая часть этих качеств перешла и к сыну. Кроме неистового желания съесть эклер-другой.

В конечном счете, Макс принял решение не пересказывать сегодняшний диалог с Климкиным, когда начал открывать дверь квартиры. К удивлению сына, Наталья не вышла встретить Макса по возвращению домой. В ее комнате и ванной не горел свет. Странно, обычно она не ложилась раньше двенадцати часов, проводя время за чтением современной романтической литературы — рабочий график позволял немного поспать по утрам. Парень зашел к ней в комнату и включил свет.

Увиденное повергло его в тихий шок — мама сидела на полу на коленях, опершись в полуобмороке о диван. Шоковое состояние сына, однако, быстро перешло в действие, и он уложил ее неподвижное тело на диван. Дальше он поискал в прикроватной тумбе глюкометр²⁷ с упаковкой измерительных полосок. Макс вставил в прибор измерительную полоску, подождал сигнала, затем сделал укол ланцетом²⁸ в безымянный палец (почему-то он считался предпочтительным для таких целей) и начал выдавливать кровь. Капля попала в нужный отсек полоски, и прибор начал обратный отчет. Судя по характерному дыханию и движению головы, у нее был сопор²⁹. Это хорошо, можно было обойтись без скорой помощи. На том же журнальном столике Макс увидел возможную причину инцидента — половину съеденной коробки турецкой пахлавы.

Пик-пик. Прибор показал 12,3 ммоль/л. Терпимо — необходимо ввести 1 мл ринсулина и дать побольше воды, дополнив это дело чашкой зеленого чая. Перво-наперво он включил чайник, приготовил кружку с чаем, затем налил стакан воды и отнес ей. Чуть приподняв голову, он начал понемногу давать ей пить. Максу нравилось, что мама тщательно следила за чистотой своих длинных русых волос, чтобы те были всегда вычесаны. Глотательный рефлекс сработал, часть попала в легкие, и Наталья начала кашлять. Откашлявшись, она полежала какое-то время, отдышалась и на секунду приоткрыла глаза.

— Максуля… Это ты…? — после чего начала тяжело, но ровно дышать.

— Я здесь, мам, — ответил Макс и принялся искать шприц-ручку с инсулином. Из разговоров с эндокринологом он помнил, что для более быстрого действия инсулин вводили в брюшную полость, для более длительного — в бедра. Он задрал подол белого цветастого платья и отмерил три пальца от пупка, после чего сделал инъекцию, сбросил иглу с картриджем и дал еще воды.

Такая беспомощная… Но даже в таком виде она была красивее всех женщин, что он когда-либо встречал.

Чайник вскипел, и он заварил чай с жасмином. Через пять минут Наталья начала приходить в себя. Макс молча и осуждающе-жалостливо смотрел на нее.

— Ты меня снова откачивал, да? Какая же я дура…

— Давно прикупила? — Макс кивнул на упаковку пахлавы.

— Коллега-флейтистка из Турции вернулась недавно… На рынке взяла… И подумать не могла, что там столько сахара. А они такие вкусные…

— Мам, я тебе упаковок десять тресибина купил. Почему не пользуешься?

— Не поверишь — совсем про них забыла. Прости, пожалуйста, что заставила переживать…

К своему удивлению, Макс даже чуть повысил голос:

— А если бы меня рядом не было? А если бы ты съела еще столько же!? Я бы тебя так не смог водичкой отпоить…

— Да знаю, я дура! — Наталья начинала всхлипывать. — Это как ломка у курильщиков и алкоголиков. Если попробовал — то все… Я еще думала, брать или нет. Вроде как такой здесь нет…

— Ты в Москве живешь, уж с пахлавой здесь дефицита нет. Я выкину ее, — Хорошин резко встал с кровати и потянулся за начатой коробкой сладостей. Мама хотела было запротестовать, но молча передумала, когда сын грубо взял картонку и пошел на кухню. Затем вернулся, поцеловал ее в щеку и пожелал спокойной ночи.

— Ты только не сердись на меня…

— Все хорошо. Давай баиньки, — после чего выключил основной свет и ушел к себе.

***

Макс не любил оставлять личные вещи на виду, когда готовился ко сну — их обязательно надо пристроить либо в шкаф, либо в выдвижной ящик, чтобы в лишний раз не попадались на глаза другим. Во второе место он обычно укладывал наручные часы и пузырек с Уденафилом. У ящика была одна хитрость — в свое время Макс приделал к нему второе дно с перепадом в один сантиметр, о котором знал только он. Неприятный случай десятиминутной давности навеял на него воспоминания о прошлом — в «закромах» этого самого ящика хранился один конверт с письмом годовалой давности.

Письмо от его отца из США. Макс лег в кровать и достал письмо. Из-за диковинных штампиков, печатей и марок конверт представлял собой ценность, превосходящую значимость дорогих заграничных сувениров. В качестве адресата был указан «Khoroshin Maksim», адрес отправления звучал как «California Institute of Neuroscience, 2100 Lynn Rd 120, Thousand Oaks, CA 91360». Отправитель — «Vladimir Khoroshin, Dr». Примечательно, что адреса в англоязычных странах писались по индуктивному методу — от конкретного места проживания до уровня штата. В России все было с точностью наоборот.

Отец писал следующее:

«Hi, son! How are you? Привет тебе из солнечного города «Тысяча дубов»! Забавно, что, несмотря на лесное название, город очень напоминает окраины моего родного Оренбурга — такие же просторные улицы, степи, деревьев практически нет. Инфраструктура здесь выглядит поцивильнее и посвежее. Погода такая же, как у нас в приуральских степях — летом можно оставить сковороду в полдень под солнцем, и через час у тебя будет fried eggs. Только до моря здесь ехать на машине не 10 часов, а 40 минут. И ты на берегу океана! Я уже не стал печатать фотографии с закатами — в интернете и сам можешь посмотреть. Хотелось бы, чтобы ты это увидел своими глазами. В общем, для отдыха и работы самое то. А еще меньше, чем за час, ты можешь доехать до Лос-Анджелеса! Там много наших, кстати.

Менталитет здесь, конечно, отличается. Здесь не любят говорить о политике, разве что в самом близком кругу коллег после пятой пинты пива. Договориться с кем-то на месте, как с нашими гаишниками, практически невозможно. Местные довольно общительные, но за разговорами надо следить — чуть чего, сразу 911 набирают. В целом, народ здесь дружелюбный, легко идут на контакт. Выходцев с Восточной Европы практически нет, зато много латиносов. По улице могут ходить и в сапогах, и в банных халатах — кто во что горазд. Ценники здесь не как в нашей «Пятерочке» — молоко от 2-3 баксов, сэндвичи — от 3. В кафе мы с коллегами всегда оставляем на чай наличными, даже если платят картой. Те, кто живет без семей, почти не готовят, берут кулинарию в магазинах. Благо на работе есть своя столовая для сотрудников, так что в этом плане мне легче.

Как бы тут не было хорошо и тепло, все-таки я по скучаю родным краям. Я здесь уже третий год, но никак не могу забыть вас с мамой, друзей, коллег. С Олегом тоже держу связь. Да, научным сотрудникам здесь намного больше платят, чем в РФ. Но нет этой русской души.

Как я уже писал тебе, перевезти вас — задача непростая. Район Лос-Анджелеса — один из самых дорогих в Штатах. Я хоть и живу в пригороде, мне до центра LA ехать около часа. И жить здесь — удовольствие недешевое, много расходов уходит на проживание на территории, на бензин, в магазин сходить и все такое. Машина служебная, но кататься на ней тоже дело не бесплатное. Цены на дома здесь начинаются от 200 000 зеленых, и это только в пригороде Таузенд-Оукс, где нет ничего, кроме степей и двух деревьев. Кроме дома, нужно еще собрать денег на свою машину и на лечение матери, плюс проценты, налоги, коммуналка, страховка. На фоне всего этого понимаешь, что жить у нас в России очень дешево, особенно на московскую зарплату. Если бы не ее диабет, я бы уже в январе сделал первый взнос и взялся бы за документы на визу.

Макс, здесь лечат диабет всех типов! Я уже навел справки по поводу лечащих центров, но «по блату» пристроить здесь иностранного гражданина без страховки не выйдет. С аптеками здесь в Дубах непросто, я уже не говорю про покупку инсулина. Это все только в Лос-Анджелесе… Поэтому не могу сейчас сказать, когда тебе начинать все эти переездные мероприятия. Может, в следующем году…

Макс призадумался. Прошло два года с момента написания письма, но от отца так и не было каких-либо дополнений. А еще матери заграничный паспорт нужно было сделать. Надо этот вопрос взять на контроль уже сейчас. Парень продолжил читать письмо.

У меня для тебя сюрприз, сынок. Наша рабочая группа занимается изучением нейрофизиологией женщин. Шеф в свое время перечитал какую-то книгу Чака Паланика, и вроде как он ей вдохновился. Технари проводят эксперименты с подопытными девушками разных возрастов, чтобы понять их… сексуальную природу. Если вкратце, то идея в том, чтобы понять насколько звук играет роль в половом влечение девушек. Слышал про афродизиаки и феромоны? Вот и здесь такая же суть, только через звук. Оказывается, многих девушек возбуждает, когда с ними говоришь в низких тонах, вроде баса и баритона, а также их заводит мужской шепот. Так вот, мы разработали несколько прототипов Acudisiac 500, вырабатывающих ультразвук в районе 22 000 Герц. Мужской слух уже такую частоту не воспринимает, а вот женский еще улавливает. Сигнал передается на переднюю часть гипоталамуса, запускающего этот самый «зов природы». Мне удалось выкрасть один из прототипов, чтобы ты не остался без подарка на свои грядущие 25 лет.

В свою очередь, у меня к тебе будет просьба — никому, слышишь? НИКОМУ не рассказывай, и уж тем более не показывай Acudisiac 500. Если узнают, что это и откуда он у тебя — я могу не просто потерять работу. Здесь за такое могут и посадить. Не говоря уже, что тобой заинтересуются компетентные органы. Планируется, что разработка пойдет в медицинское и коммерческое использование, но до этого еще далеко.

На этом пока все, сынок! Обнимаю вас с мамой! Wish you were here…

К рукописному письму в конверте отдельно прилагалась распечатанная инструкция. На вид Acudisiac 500 выглядел как обычный ручной фонарик, работавший на обычных АА батарейках с одной единственной кнопкой. При включении прибор издавал ультразвук, калибровался первые 2-3 секунды, при котором слышался характерный писк. В момент активации устройство желательно было направлять на «желаемый объект», и через короткий промежуток времени у девушки возникало непреодолимое желание заняться этим. Вне зависимости от того, располагала ли к этому обстановка. Если девушек было несколько, то эффект аналогичный. Соответственно, чтобы влечение прекратилось, достаточно было выключить устройство. Но здесь был не до конца изучен инерциальный эффект воздействия в момент, когда прибор прекращал работу, а у нее уже был «заведен моторчик».

Макс уже ранее тестировал устройство в ночных клубах и других укромных местах. Но не ожидал, что звуковое оборудование в «Юбилейном» сможет транслировать работу Acudisiac 500 в полной мере. Учитывались и другие факторы — если у девушки наступал период овуляции, или она находилась «под шафе», то влечение будет более выраженным. А вот если в момент активации у нее было не совсем подходящее состояние, которое наступало раз в месяц, то устройство могло и не сработать. Кроме того, с возрастом слух человека воспринимал все меньший диапазон частот. И чем старше была девушка, тем ближе и дольше нужно было подносить Acudisiac 500 к интересующей персоне.

Но даже в этом случае у Макса не возникало серьезных проблем. Со времен школы Хорошин не страдал от нехватки внимания со стороны одноклассниц и учительниц. С одной стороны, это положительно сказывалось на его успеваемости — ученицы не брезгали помочь Максу на контрольных работах, охотно давали списывать на уроках, а учительницы находили время помочь ему с разжевыванием предмета. С другой, зависть и конкуренцию никто не отменял. Многие девочки хотели стать для Макса «той самой», что вылилось в более острую фазу в средней школе — одноклассницы объединялись в группы, выявляли наиболее слабых конкуренток и начинали их травлю. К сожалению, такая неприязнь друг к другу в средней школе была (и оставалась по сей день) обыденным явлением. Это был традиционный способ утвердиться среди сверстников за счет угнетения тех, кто не мог по каким-то причинам ответить словом или оплеухой. В данном случае Хорошин выступал этаким призовым фондом, и потому той или иной группировке хотелось привлечь к себе как можно больше внимания. Одна из одноклассниц даже свела счеты с жизнью, оставив предсмертную записку на подоконнике 12 этажа, в которой говорилось о ее «безответной любви к самому красивому и умному мальчику в классе». По такому поводу полиция даже проводила проверку, в ходе которой родителям Хорошина заявили о попустительстве их сына, и что он не принял должных мер, чтобы избежать смерти девочки с разбитым сердцем. В конечном счете, дело закрыли за неимением очевидных улик.

Для Макса такое коллективное обожание тоже имело последствия. Одноклассники мужского пола образовывали группировки, чтобы отыграться на нем как в учебное, так и в свободное время — бросали в него бумажки на уроке, дразнили на переменах, несколько раз ловили и задирали после школы. Хорошин начал прогуливать школу, и вскоре родители узнали от учителей о негативной тенденции своего сына. В один вечер даже состоялся разговор, в котором подросток выложил все, как было. Отец занялся поисками секций единоборств, мать — составлением кляуз на имя директора школы. В итоге родители добились исключения двух наиболее задиристых одноклассников, что послужило примером для остальных мальчиков в классе. В секцию единоборств Макс так и не записался — рукопашные бои с кем-либо были против его принципов. С горем пополам Хорошину удалось окончить школу. Друзьями Макс так и не обзавелся, а воздыхательницы вскоре забыли о его существовании.

Парень сложил письмо и убрал в конверт, который затем вернул в надежное хранилище. Пока отец готовил фундамент на чужбине, он будет рядом со своей матерью.

К неожиданности молодого человека, телефон сообщил о новых письмах. Может, Климкин вернулся домой и решил перед сном составить уведомление о расторжении контракта? Ничего, подождет до утра. И все-таки было любопытно, кому вздумалось слать телеграммы в такой поздний час. Макс взял и телефон и увидел сообщение:

«Здорово, не спишь?».

Это был родной брат ее матери — Олег Гришаев.

***

Для кого-то утро понедельника начиналось в 7 утра, для кого-то — в 6. Но Макс не был обременен офисной работой, и мог позволить себе встать хоть в полдень. Проснулся он в итоге от того, что в комнату заглянула мама.

— Максуль, привет, ты спишь еще? — чуть слышно спросила она.

— Привет, мам, а который час?

— Почти одиннадцать. Я тебе уже завтрак сделала. Приходи, — и аккуратно закрыла за собой дверь. Наталья начинала свой рабочий день в музыкальной школе с 13 часов. Ей не было смысла приезжать раньше, когда все ученики были еще в основной школе. Благо музыкальной бюрократии перед занятиями у нее было немного.

Елки-палки, уже так поздно! Хотя не мудрено, учитывая, сколько вчера он проговорил с Олегом по телефону. Дядя расспрашивал его о делах в семье, поведал о своей работе в частном театре, где он работал художественным руководителем творческой труппы. Ребята Олега играли в постановках и опереттах известных драматургов-классиков на современный лад. Как если бы Ромео и Джульетта познакомились в интернете, и вели бы романтическую переписку за спинами своих родителей в сервисе iMessage.

Гришаев также расспросил Макса о его прошедшем концерте в спорткомплексе «Юбилейный», на что племянник ответил неоднозначным «было круто, но оценили не все». Также сообщил, что его менеджер Климкин остался недоволен его выступлением, и он ждал его на расторжении контракта.

— А что его не устроило? — искренне удивлялся Олег. — Я тебя уже на Ютюбе успел посмотреть, ты там зажег будь здоров!

— Видимо, у нас с ним разные взгляды на мою манеру исполнения.

— Ну, понятно. Максон, раз ты сейчас свободен, предлагаю завтра встретиться. Хотел с тобой одну тему обсудить.

Олег не стал раскрывать всех карт по телефону и пообещал изложить все детали при встрече. По сему, в 15:00 они договорились встретиться в одном из кафе, расположенного возле ДК «На Красной Пресне».

Дом культуры относился к деловому кварталу «Рассвет», созданному на базе бывшего машиностроительного завода, изготавливавшего в свое время запчасти для военной и гражданской авиации. Сейчас здесь, между Расторгуевском и Столярном переулками, проектировалось общественное пространство — в корпусах бывшего завода будут открыты рестораны, спортивные залы, салоны красоты, парикмахерские и офисные помещения. Место было не самым приглядным. По мере проектирования кластера во многих участках уже шли строительные работы. Из-за этого пройти в сторону кафе, минуя гогочущих друг на друга строителей из Средней Азии, горы стройматериалов и мусора и работающего оборудования наводили на мысль, что в дальнейшем собираться в этом месте не стоило.

Само же кафе представляло собой пространство, выполненное в стиле восточной Азии — помещение освещали китайские красные фонари, на каждом столике представлены такие же красные салфетки и чайные свечи. Меню здесь было соответствующее — заведение предлагало гостям вьетнамский суп фо бо, вок в картонных коробочках, широкий ассортимент блюд из свинины и курицы, а на запивку — китайскую водку или пиво.

Макс разыскал Гришаева за одним из столиков и подошел к нему. Приход гостя заметила официантка в красном ципао³⁰, подошла к ним и начала принимать заказ. Макс обошелся удоном со свининой и двумя бутылками темного «Чиндао». Олег же попросил острый фо бо и вок с креветками.

— Часто со своими сюда хожу после постановки, — сказал он, когда официантка записала пожелания гостей и удалилась к стойке выдачи заказов. — Ну рассказывай, что у вас там с Виталиком не срослось?

Макс пересказал основную часть их телефонного разговора, дополнив тем, что исполнитель Кюрасао не смог даже привлечь на себя внимание толпы, и якобы это целиком сорвало программу. За что организаторам спорткомплекса потом высказали менеджеры других артистов.

— Я такого даже не знаю, — сказал Олег про молодого артиста.

— Его не приветствовали, ему не хлопали. После моих песен они поняли, что находиться дальше на концерте не имело смысла.

— Ага, я смотрел, что девчонки начали потом к парням приставать. Как ты это так сделал?

Макс довольно ухмыльнулся.

— Ты же смотрел! Я просто крикнул: «Любите друг друга!».

— Мне показалось, что ты какую-то штуку достал и к микрофону поднес.

Об этой штуке Олегу не следовало знать, и он придерживался той же легенды, что и с Виталием — он хотел записать возглас толпы.

— А зачем? Можно же было потом пересмотреть концерт.

— Не бери в голову — мои заморочки.

— И ты теперь с этим Климкиным совсем разругался?

В этот момент телефон Макса зазвонил. На экране светилась надпись «Климкин менеджер».

— Легок на помине, — Макс даже показал входящий вызов Олегу, после чего извинился и ответил. После непродолжительного разговора, Макс хмуро закончил фразой: «Хорошо, наберу за полчаса». После чего сбросил гудок.

— Ждет тебя? — спросил Олег.

— Да, он сегодня у себя весь день, поэтому можно не торопиться.

Дядя Макса начал расспрашивать о дальнейших планах своего племянника. Вопрос, конечно, интересный. Найти такого же менеджера можно, но потребует большого времени и определенных знакомств. Как правило, потенциальный представитель певца мог навести справки и выйти на предыдущего менеджера, и при нынешних обстоятельствах Климкин вряд ли заручится за Макса как «перспективного и подающего надежды исполнителя».

— А ты не рассматривал вариант играть в театре? — спросил Гришаев. Официантка в ципао принесла гостям обещанные две бутылки светлого пива и китайского зеленого чая. Директор дома культуры не приветствовал охмелевшее состояние сотрудников на рабочем месте, потому дядя Макса решил воздержаться от хмельного.

— Мне нравится театр, но я люблю исполнять творчество, которое создал сам.

— Ты можешь предложить свой сценарий, расписать образы персонажей, и мы отрепетируем, как следует.

Макс обдумал эту мысль, потягивая налитое в бокал пиво.

— Мысль интересная, но тут несколько моментов. Во-первых, для меня важно, чтобы характер актера и персонажа были идентичны, чтобы его повседневное поведение гармонично ложилось на роль. Во-вторых, я не знаю твоих ребят, насколько они будут прислушиваться к моим пожеланиям.

— Поверь, ко мне они точно будут прислушиваться. Я их прямой руководитель.

— А это уже третий момент! Наши с тобой взгляды могут не совпадать — у тебя есть понимание, чего ожидают зрители, у меня есть понимание, что хочу увидеть я. И если здесь мы не найдем точек соприкосновения, боюсь, что мы не сможем работать дальше. А то и вовсе поссоримся на этой почве.

— А что, по-твоему, ожидает публика? — в тоне Олега прослеживалось негодование.

— Ты же понимаешь, что публика в России разношерстная. Одни приветствуют свободу самовыражения в чувствах, другие эти чувства будут решительно осуждать. В моей концепции лежит любовь без границ. А наш зритель в большей степени консервативен, для него такие ценности неприемлемы.

— Если ты про элементы эротики, то это не вопрос — в афише можно легко указать ценз «18+», — Олег налил себе чаю.

— А много у тебя в труппе артисток, кто согласится на такой жанр? Если даже ты их уговоришь на нечто подобное, вряд ли в конце спектакля у тебя останется полный зал.

— Максон, это уже не твоя забота, сколько людей зашло и сколько вышло. Ты выступаешь, у тебя оклад и премиальная часть по количеству спектаклей и проданных билетов.

Парень понимал, что у какого-то частного театра с сомнительным трафиком зрителей большого заработка не будет. На фоне его гонораров на концертных площадках — это капля в море. Но обидеть Гришаева тоже не хотелось, и потому он начал подводить разговор к финальной черте. Сказал дяде, что это все-таки не его.

— Я тебя услышал. А ты не думал сниматься в каких-нибудь… — Олег чуть наклонился к нему и прошептал. — Пикантных фильмах или роликах с обнаженкой?

— Категорически нет. Технически, на съемках ты с ней этим не занимаешься. А в порно чувства наиграны. Да и репутация сомнительная. Я все-таки хочу продолжить путь вокалиста.

Дядя Макса отпил остывший чай из чашки и на какое-то время призадумался — то ли пытался определить сорт напитка, то ли дать стоящий совет племяннику. Олег одобрительно промычал и подыграл бровями, после чего он поставил чашку, достал телефон и набрал кому-то. Макс вопросительно взглянул на него, на что Олег ответил:

— Сейчас все будет, подожди, — и, выждав около десяти секунд ожидания, начал говорить. — Привет, занята? Подскажи, пожалуйста, а жюри у вас уже полным составом? А напомни, кто… А, понятно… Слушай, а вы ребят еще набираете? Да, которые выступают. А можешь мне одну услугу оказать? Есть человек с голосом, выпускник «Фабрики»… Да, уже выступал, недавно вот в Петербурге на концерте спел. Пока не скажу кто, еще не обсуждал. Минут через двадцать наберу, давай? Спасибо тебе. На связи.

Глаза Макса округлились до размера блюдец.

— Это ты на мой счет звонил?

— Так точно. Знаешь шоу «Голос»?

— Конечно! Конкурс музыкальных талантов. Из той же серии, что и «Фабрика».

— Есть одна знакомая, она подбирает участников. За ней в свое время должок оставался, так что она вряд ли откажет. Думал тебя в жюри определить, но там либо народные, либо заслуженные артисты сидят… Поэтому могу помочь только, как участ…

— Я согласен. Куда и во сколько ехать? — от преисполнился решимостью Макс перебил Олега.

Гришаев попросил Макса его внимательно выслушать. До конца июня планировалось проведение последнего слепого прослушивания, но можно было запрыгнуть в последний вагон, если прислать им в студию запись своей песни до конца этой недели. Поскольку у Хорошина теперь нет своей студии, можно приехать к ним и пройти очный кастинг. Затем организаторы сообщат о дне основного выступления.

— У тебя же свой репертуар, да? — уточнил Олег.

— Конечно. Я растоплю их сердца песней «Я расцелую небо».

— Сойдет, но ты и другие варианты рассмотри. Адрес студии и контакты девочки тебе напишу.

— Олег, спасибо тебе огромное! — Макс не сдержал благодарственного порыва, вышел из-за стола и обнял Гришаева. Тот улыбчиво ответил взаимностью.

— Для тебя не жалко. Но я хотел бы попросить об ответной услуге. Как раз по твоей части.

— Проси, о чем хочешь, если это не будет в ущерб моей семье.

Олег перешел к сути своей просьбы.

***

По пути домой Хорошин обдумывал авантюру, на которую хотел подвязать его дядя. Предыстория была следующая — в труппе Олега до недавнего времени играла некая актриса по имени Анастасия Меньшикова. Последние полгода она выступала в ролях второго плана (дочь городничего Марья Антоновна из «Ревизора», любовница Кассио Бианка из «Отелло», сестра Тихона Варвара из «Грозы»). Такой расклад начал не устраивать юную актрису, и где-то в конце марта Меньшикова подняла с Олегом тему о пересмотре ее «актерского потенциала». На что он ответил, что подумает над этим вопросом. Через неделю директор дома культуры дал поручение Гришаеву подготовить спектакль «Мастер и Маргарита», приуроченный ко дню рождения Михаила Булгакова³¹, и тогда дядя предложил Меньшиковой проявить себя. Репетиции шли полным ходом, Анастасия всецело выкладывалась на сцене. Где-то за недели две, когда дело дошло до костюмов, реквизитов и декораций, Олег обнаружил дефицит некоторых позиций, и подготовил для директора смету. Руководитель ДК сказал, что на хотелки Олега денег не было, и вообще он пытался отмыть и без того скромный бюджет учреждения. На что Гришаев встречно обвинил его в жадности, и они разругались. Что-то он докупил из своего кармана, где-то обошлось современной одеждой. Так они и оставались в ссоре друг с другом до самого выступления.

На котором Олег узнал, что в его спину вонзили фигуральный предательский нож — Меньшикова не явилась на спектакль. Представление было отменено, дублера не готовили, возмущенным зрителям пришлось возвращать стоимость билетов. Через своих коллег Гришаев выяснил, что 14 мая у Анастасии был последний рабочий день, и пошел разбираться к директору. Руководитель дома культуры пребывал в не меньшей ярости — Олег устроил саботаж в такой знаменательный день! В качестве упреков звучали фразы, что на концерт приглашались худруки и руководители других театров, планировал прийти даже кто-то из потенциальных меценатов. Конкретные фамилии жертвователей и деятелей искусства Олег не услышал, но узнал, что директор единолично согласовал увольнение Меньшиковой.

— Как Вы отпустили ее без моего согласования!? — возмущался дядя Макса.

— Твоя Меньшикова сказала, что ты уже работаешь с Кипрухиной, дублершей, и все порешал.

И потому сейчас Олег присматривался к управленцам других творческих объединений. Ибо работать дальше с теми, кто поступил с тобой, как Лонгин и Брут поступили с Цезарем, было себе дороже. Это же был чистой воды заговор!

Оставались и другие вопросы — знал ли кто-то еще о намерениях Меньшиковой? И если да, то почему не предупредил? Может, кто-то еще планировал совершить похожий выпад? Дядя начал наводить справки по этому случаю. От одной из актрис он узнал, что Настя собиралась во внеплановый отпуск в Турцию, где будет жить в неком отеле «Justiano». Олег поискал о нем информацию в открытых источниках (правильно писалось «Justiniano»). Выяснилось, что отель был довольно популярным средством размещения у туроператоров. И весьма недешевым, несмотря на то, что находился в районе Окурджалар, в 30 км к западу от Аланьи. Гришаев решил проучить ветреную красавицу Джильду³² и попросил Макса сделать на нее компромат. Не важно, какого содержания. Главное, чтобы это унизило ее достоинство в публичном пространстве.

— Мне кажется, что она с кем-то легла в койку… Иначе как еще ее могли переманить? — рассуждал он.

В отношении женщин Макс руководствовался «презумпцией невиновности», а потому отвергал стереотипы, что девушкам достаются хорошие должности и 300-сильные «паркетники» исключительно натурой. Всю эту авантюру с очернением репутации восходящей актрисы он сразу воспринял в штыки. С другой стороны, это был ответ на подлость — Меньшикова действительно некрасиво поступила с дядей, и теперь его работа, как художественного руководителя, была под ударом.

Макс уточнил у Олега еще один момент — как отзовется скандал с Анастасией на его конкурсе в третьем сезоне «Голос».

— Не переживай даже. Я тебя подставлять не буду — сделаю такой компромат, что о тебе и намека не будет, это раз. Во-вторых, все живые конкурсы они проводят максимум до конца лета, до тех пор я не буду с что-либо делать с полученным материалом.

— А что с перелетом и проживанием?

— По умолчанию — с меня. А там отдашь, как сможешь.

Хорошин затронул тему с его матерью, а именно вопрос, кто будет присматривать за ней в его отсутствие. На случай новых передозировок медовиками и безе.

— Почему у вас такие напряги в отношениях? Все из-за квартиры? — удивлялся Макс.

Квартира, в которой сейчас Макс жил с матерью, была отписана Наталье родителями еще при их жизни. Олегу предназначалась папина машина, но в свое время пришлось продать ее, чтобы семья дяди не оказалась в трудной ситуации.

— Черт бы с этой квартирой, на свой уголок я смогу заработать себе сам. Здесь вопрос тянется еще с детства — твоя бабушка, Нина Игоревна, всегда потакала желаниям Наташи, как младшенькой. Та захочет мороженого, попросит бабушку, если та не делает — Наташенька начинает плакать. И так всю жизнь — когда ей хочется внимания, чего-нибудь вкусненького и вообще какую-то вещь — она не брезгует ухищрениями. Также и с квартирой вышло — «Наташенька с ребенком, ей тяжело…».

— Не припомню, чтобы она выпрашивала у меня денег на свои хотелки.

— И не будет, потому что ты остался у нее один. Максон, только между нами, как мужиками — я месяца три или четыре назад с Володей общался, спрашивал его про жизнь в Штатах. И с разговора я так понял, что он не будет торопиться с переездом твоей матери.

— Это еще почему!? — Макс был шокирован.

— Потому что он устал от манипуляций твоей матери. Ему работодатель предлагал помощь в вашем переезде, но твой отец почему-то не согласился. Тебя не смутило, что он письмо написал тебе, а не ей?

«Потому что вместе с письмом был еще один приятный сюрприз», — подумал про себя парень.

— Он мог написать письмо на кого угодно — живем-то мы вместе.

— Хорошо, допустим. Вчера вот ты мне рассказал про кому, или что там с ней случилось… Сколько у нее был сахар?

— Двенадцать с чем-то единиц.

— Диабетики не впадают в кому и сопор от таких цифр — нужно хотя бы от шестнадцати.

— К чему ты клонишь? Что она симулировала?

— Я к тому, что все это выглядит очень странно. И потому спросил тебя, предупреждал ли ты ее о своем возвращении, когда ехал из Питера, и когда уходил со встречи с Климкиным.

Действительно, Макс хотел устроить маме сюрприз по приезду из Северной столицы, а в случае с поздним возвращением из «Старой Юги» он давал ей знать о своем приблизительном времени возвращения. Одного он не понимал — зачем ей это было делать? Неужто сын имел дело с синдромом Мюнхгаузена? Олег, тем не менее, пообещал время от времени приезжать к ним и созваниваться с Натальей на период внепланового отпуска Макса. На том и договорились.

III

Перед уходом из кафе Олег попросил Макса предоставить ему данные своего заграничного паспорта, чтобы тот начал оформлять на племянника авиабилет и ваучер для заселения в отель. Но перед поездкой домой нужно было еще наведаться в офис к Климкину, чтобы расставание с его деловым партнером обрело логический конец.

Офис Климкина располагался где-то в районе метро Семеновская, на пересечении Семеновской улицы и Измайловского вала, в красном кирпичном доме, агонизирующем по реновации. Лестничный пролет до третьего этажа, где сидел менеджер, создавал ощущение заброшенного жилого здания — сколотые каменные ступени с приваренными железными уголками, обшарпанные перила и стены. В воздухе при этом ощущался запах сырости. Единственное, что указывало на жизнь в здании — прибитые гвоздями доски с планом пожарной эвакуации и рекламными объявлениями.

Климкин сидел в кабинете № 318. Примечательно, что пластиковая цифра «3» была в горизонтальном положении, и вот-вот слетит с двери. Рабочее место менеджера располагалось прямо у окна, так, что он смотрел в сторону двери. Еще не закрыв дверь, Максу в нос ударил сгусток пыли и духоты. Видать Климкин совсем не проветривал свою офисную конуру, что говорить о влажной уборке.

— А, это ты… — задумчиво пробурчал он, не отрываясь от компьютера. Макс сел на стульчик возле его стола с потертой кромкой.

— И где? — спросил Хорошин.

— Что?

— Соглашение. О нашем разводе.

— А, ну точно. Слушай, вчера как-то нехорошо поговорили, хотел обсудить…

— Вчера уже все обсудили. Если мы когда-то вновь соберемся на деловой встрече, то будем обсуждать уже другой размер гонорара, — Макс включил альфа-переговорщика, чтобы показать, какая звездочка выпала из рук его без пяти минут бывшего музыкального менеджера. Здесь не обошлось без подначивания его дяди.

— Не понял?

— Потом поймете. Не хочу отпугивать свою музу удачи.

— Макс, я признаю, что погорячился. Давай перетрем… — Хорошин едва разбирал бормотание Климкина.

— Вчера Вы четко дали понять, что отношения с организаторами Вам дороже, чем талант Ваших исполнителей.

— Ясно, — Климкин начал что-то набирать на компьютере, после чего из принтера неохотно вылезло несколько распечаток. Менеджер разделил их на две кучки, одну вручил Максу. То было соглашение о расторжении контракта. Пробежавшись по тексту, Макс хотел было подписать документ. Но понял, что чего-то не хватало.

— А где окончательный расчет? — спросил он Климкина.

— Ты о чем?

— За мое последнее выступление.

— Своей выходкой с любовным флешмобом ты нарушил условия договора с организаторами — создал условия, препятствующие выступлению других артистов.

— Чего!?

— По-хорошему, я должен был им возместить затраты на твой райдер. Но договорился, чтобы твой гонорар пошел Кюрасао и другим певунам в качестве компенсации.

— Почему Вы принимаете такие решения за моей спиной!? Я эту хрень подписывать не буду! — Макс яростно тыкнул по бланку соглашения указательным пальцем.

— Ну и не надо. Только не удивляйся потом, если услышишь свои песни на всяких фестивалях. Хотя какое до меня дело оперившейся птичке…?

— Значит, встретимся в суде, — Хорошин не стал устраивать дебаты и вышел из душного кабинета. Этот подонок просто обязан был выплатить его честно заработанный гонорар, без разницы, в какой карман он для этого полезет. Для начала нужно еще раз пробежаться по тексту договора и найти пункт, в котором приведены основания для отказа в выплате вознаграждения. Жаль, что он не захватил его с собой сразу… Здесь хорошо было бы встретиться с Олегом для профессиональной консультации. Такое однозначно нельзя было спускать на тормоза.

Приехав домой, парень перво-наперво отправил дяде данные своего заграничного паспорта и включил свой ноутбук, чтобы почитать об особенностях турецкого турне — валюта, визовый режим, местные обычаи и тому подобное. Не мудрено, что среди россиян это было одно из популярнейших направлений — у местных русский считался чуть ли не третьим по использованию языком, проблем с обменом валюты тоже не было (правда, сначала нужно было найти доллары в Москве), от себя был нужен только паспорт, остальное все оформлял туроператор. Среди популярных гостинцев — сладкая вата пушманье, настойка ракы (она же греческая узо́, она же сербская ра́кия), рахат лукум и сногсшибательная во всех смыслах пахлава. От которой его мать впала в гипергликемический сопор.

Или все-таки не впала, и ей захотелось толику сыновьего внимания? Слова Олега о манипулятивных трюках еще предстояло еще проверить. Но это как-нибудь потом, а пока можно было пробить досье на госпожу Меньшиковой. Макс начал с известного портала анкет творческих личностей «Acmodasi», своего рода базы данных актеров, певцов, моделей и других деятелей искусства — как начинающих, так и профи. Анкеты Анастасии там не оказалось. Поиск по социальным сетям тоже был затруднителен — инициалы не самые редкие, а критерии поиска (место и дата рождения) Олег дать не смог — бывшие коллеги по труппе не были в курсе таких деталей, а директор отказывался даже показывать ему копию паспорта блудливой девушки.

Но он смог передать Хорошину не менее важную улику — распечатанную фотографию актрисы. Макс достал ее из своей сумки и начал изучать. Это была роскошная блондинка с серыми глазами, на вид — 23-24 года, с правильными чертами лица, без лишнего макияжа. Идеальный объект для его Acudisiac 500… В голове начали прокручиваться характерные у парней сцены, в которых девушки представали во всей своей красе. В паховой области началось характерное напряжение, дыхание слегка усилилось. Выпить что ли Уденафил…?

«Фу, Макс, что за мысли такие похабные!», — поругал он себя и продолжил подготовку досье по актрисе-плутовке. В поисковой строке Макс вбил набор фраз «анастасия меньшикова актриса театр на красной пресне». Первые ссылки не дали нужных результатов — либо предлагали профили однофамилиц в социальных сетях, либо вообще на несвязанные с Меньшиковой ресурсы. На четвертой или пятой строке была ссылка на одну из колонок желтушного журнала для домохозяек «Жизнь звезд». Перейдя по ней, он обнаружил интересную статью с фото Анастасии:

Больше не хочу быть в тени второго плана!

Актриса Анастасия Меньшикова покинула коллектив театра «На Красной Пресне».

В минувшую неделю актриса театра «На Красной Пресне» Анастасия Меньшикова объявила о своем уходе из коллектива по личным и профессиональным причинам. По словам восходящей актрисы, она давно переросла роли Розалины Шекспира и горничной Дуняши из «Вишневого сада», а неоднократные разговоры с художественным руководителем Олегом Гришаевым ни к чему не приводили.

«В конце апреля мы начали репетировать «Мастера и Маргариту», чтобы дать спектакль в честь дня рождения писателя. Поначалу Гришаев согласился дать мне главную роль, но за две недели до выступления он вдруг сообщил мне, что я не готова, и снял меня с роли Маргариты. Так обидно мне еще никогда не было», — сетовала актриса на своего бывшего худрука. — «Зачем тогда вообще было давать мне надежду?».

Сам же Гришаев отказался комментировать уход своей бывшей подопечной.

В ближайшее время Меньшикова планирует отдохнуть на солнечных берегах Турции, чтобы с новыми силами дальше выступать на сцене. По некоторым слухам известно о ее переходе в театр «Сатирикон», куда ей предложили перейти еще в середине весны».

Арефьев Н.

19.05.2014

Интересно получалось, однако. Меньшикова заявляет газете, что Олег снял ее с роли, но сегодня он услышал от дяди, что она подло поступила с ним. И почему газета не попросила комментарий директора? Такое ощущение, что правды, как абстрактного понятия, не существовало. Была только интерпретация явления. И задача как человека, так и государства в целом — подвести как можно больше других людей под общий знаменатель того или иного явления. В выгоду конкретному человеку или кругу людей.

Так кому в итоге верить?

***

Макс собрал все необходимые вещи и готовился к отбытию — через 3,5 часа из аэропорта Домодедово его ждал рейс «Москва-Анталья». Мама ни на метр не отходила от сына, давая сверхважные консультации и предостережения на предмет дебютной поездки за границу.

— Не страшно? — спросила она.

— Надо же когда-то за границу летать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

20

Персонаж из вселенной мультфильмов Уолта Диснея; подружка Дональда Дака

21

Высокий стакан вытянутой формы

22

Препарат для эрекции

23

Перечень требований (личных и технических), предъявляемых артистом организаторам выступления

24

Электронная почта (разг.)

25

Гострайтер (англ. ghostwriter) — автор, сочиняющий тексты и стихотворения для артистов

26

Российско-эстонский дирижер и педагог начала XX века

27

Электронное устройство для измерения уровня сахара в крови

28

Игла на пружине, используемая для подготовки забора капиллярной крови из пальца

29

Предкоматозное состояние, состояние полуобморока

30

Традиционное женское китайское платье

31

Писатель родился 15 мая 1891 года

32

Дочь Риголетто из одноименной оперы Дж. Верди