Фрау Волле и тайна бумажных зонтиков

Ютта Рихтер, 2019

В городке, где живут Мерле и Мориц, случилась беда: загадочным образом исчез их лучший друг Себастиан. Неужели тут замешана Гезина Волькенштайн, хозяйка необычного черного магазина и по совместительству – их ночная няня? Брат с сестрой снова отправляются в Бедокурию, где живут коварные клыкастые тролли и отважный лис Серебур. А не сбиться с пути им помогут волшебные бумажные зонтики. Сумеют ли ребята отыскать там пропавшего друга? Продолжение истории о путешествии в удивительную страну Бедокурию.

Фрау Волькенштайн

Гезина Волькенштайн — воплощение пунктуальности. С седьмым ударом церковных часов она появлялась в нашей гостиной. И так каждый вечер уже два месяца, и ни разу ни на секунду не опоздала. Опёршись на чёрную трость с серебряным набалдашником, она щёлкала пальцами, и мой брат послушно выключал телевизор, даже если показывали наш любимый мультик «Салиносы», даже на самом интересном месте.

— Добрый вечер, дети!

На Гезине Волькенштайн был белый жакет — такой пушистый, будто связанный из перьев маленьких гусят, вроде тех, что щиплют травку на лугу у крестьянина Петерманна. Брюки у неё были под цвет глаз: ярко-зелёные, как майская листва. А на носу — очки в золотой оправе, на самом кончике, чтобы можно было смотреть поверх стёкол.

Я задумалась: сколько гусей пришлось ощипать, чтобы связать такой жакет?

Будто прочитав мои мысли, Гезина Волькенштайн бросила строгий взгляд в мою сторону. Мне стало не по себе.

— Ну же, смелей, Мерле, — проговорила она. Голос у неё был низкий и раскатистый, звук «р» разливался словно воркование канарейки в период ухаживания. — Можешь спрашивать меня обо всём. Не годится забивать голову вопросами без ответов. Этак она совсем не сможет соображать.

Я почувствовала, как краснею.

— Ничего важного, — пробормотала я.

— Не бывает неважных вопросов, Мерле! Спрашивай!

Цвет глаз фрау Волькенштайн изменился: были ярко-зелёными, а теперь потемнели — верный признак того, что она недовольна.

— Я лишь подумала: сколько гусей пришлось убить, чтобы связать ваш жакет? — услышала я свои слова.

Гезина Волькенштайн громко вздохнула, ноздри её задрожали. Тёмно-зелёные глаза посмотрели на меня с возмущением.

— Ни один гусь не пострадал. Ни один! Птицы сами выщипывают себе пух, когда чистят перья! — прошипела она. — Ты должна бы это знать, золотце. На лугу Петерманна полным-полно таких перьев. Бери сколько хочешь. Их всё равно выбрасывают.

— Хотите, я соберу их для вас, — вызвался Мориц. — Я лучший в мире собиратель перьев, честно.

Услышав это, Гезина Волькенштайн усмехнулась, взяла Морица за руку и, прихрамывая, направилась на кухню.

— Время пить какао! — объявила она.

— Ура! — обрадовался Мориц. — Обожаю какао!

Фрау Волькенштайн приворожила моего брата этим какао. Правда. В первый же день, оказавшись в нашей кухне, она открыла свою огромную сумку с серебряным замком и достала две шоколадки, завёрнутые в золотую фольгу — одну для меня, другую для Морица. Я бы ни за что не взяла шоколад у фрау Волькенштайн, никогда.

— Не берите сладостей у незнакомцев, поняли? — раз за разом повторял папа.

— А если незнакомец попробует сладостями заманить вас к себе в машину — бегите прочь со всех ног, чтобы не случилось беды! — добавляла мама. У неё даже перехватывало дыхание, словно ей трудно было это выговорить.

Мне никогда никакие незнакомцы сладостей не предлагали. И никто не пробовал заманить меня в свою машину. Но я знала: такое случается. Даже Зое Зоденкамп про это рассказывала, когда мы с ней ещё дружили. Она утверждала, что лично знала одного такого украденного ребёнка. Его родители потом все глаза выплакали.

После того как Зое всё это рассказала, мне приснились плачущие родители. Это был жуткий кошмар, и я проснулась от собственного крика.

Гезина Волькенштайн тоже была для нас незнакомцем, но мама только улыбнулась, когда она протянула нам шоколадки, и велела сказать спасибо.

Конечно, мой доверчивый брат сразу накинулся на шоколад, хотя я и пыталась его предостеречь.

Нет, он не превратился во льва, но зато ходил потом за фрау Волькенштайн, словно дрессированная собачка.