Три четверти пути. Автобиографический очерк

Юрий Шевченко

В биографическом очерке Шевченко Ю. Г., к.т.н., представлены эпизоды жизни советского ученого: детские годы, учеба, последующее становление специалиста, эпизоды трудовой деятельности, интересные походы по Крыму, Кавказу, Приполярному Уралу, Алтаю, Кольскому полуострову, командировки в Болгарию и на Кубу. Очерк охватывает послевоенные годы Советской страны, времена развитого социализма, перестройки, развала СССР и «лихие 90-е». Воспоминания автора будут интересны широкому кругу читателей.

Алтай

В 1973 году, мои друзья, Толя Лузин и Тома Рындина пригласили меня на Алтай. Они давно меня приглашали, да только все как-то не получалось, а в том году я уговорил двоих молодых ребят, которые недавно пришли к нам на работу, посмотреть Алтай. Они согласились, и мы втроем, я, Леша Пилипенко и Юра Тарасов, в конце июня самолетом вылетели в Новосибирск, а оттуда — автобусом в Барнаул. Встретили нас радушно. Наметили маршрут по Телецкому озеру с последующим сплавом на плоту по реке Бие. Никто из нас в тех местах до этого не был.

Из Барнаула самолетом добрались до Горно-Алтайска. Затем вертолетом МИ-8 на Телецкое озеро, в поселок Арты-Баш. Дивные места! Само озеро, кедровая тайга, исток Бии с первым могучим порогом, от которого просто захватывает дух, грозовые дожди, похожие на тропические ливни, с четким чередованием. Если утром ясно — в обед дождь, если в обед ясно — вечером дождь и т. д. буйство растительности и животного мира. Гольяны у берега, которых мы ловили на литровую банку, хариусы и проч.

На озере к нам присоединились друзья Лузина: Пономарев с женой и 11-ти летним сыном, и Сундуков с женой (Мамочкой) и девятилетним сыном. Там же нас догнала Клава Вдовиченко. Тогда трудно было купить в открытой продаже мясные консервы. Нам пришлось пополнять запасы на турбазе «Алтын-Кель», используя личные связи Пономарева. Зато купили мы не только простую тушенку, но и заливной говяжий язык.

Вперед! И с песней!

Телецкое озеро. Алтай. Фото turistka. ru

На пароходе «Пионер Алтая» переплыли Телецкое озеро и высадились в устье Чулышмана — мощной реки, впадающей в озеро. В Телецкое озеро впадает более тысячи речек, и самая из них многоводная — Чулышман. Вытекает из озера только одна Бия. Само озеро необыкновенной красоты. Берега представляют почти отвесные скалы, высотой около 1000 м над уровнем озера. Со скал стремительно падает множество водопадов. Самый мощный и красивый водопад Корбу. Температура воды в озере круглый год составляет +7 ^оС. Протяженность озера порядка 100 км.

Водопад Корбу. Алтай. Фото turizm.ngs.ru

От устья Чулышмана вверх по реке, на расстоянии 6-ти км находится деревня Балыкча с местным населением — ойротами. Деревня выглядела несколько необычно: в каждом дворе рядом с домом стояла островерхая юрта. Ойроты предпочитают жить в юртах, а дома, построенные русскими, используют под склады, курятники и проч. В Балыкче мы попытались докупить хлеба, но в магазине хлеба не оказалось. С продавцом у меня состоялся такой диалог:

— Почему в магазине нет хлеба?

— Пекарня не работает.

— Почему пекарня не работает?

— Дров нет. — Это в тайге-то у них нет дров. Ответом я был просто ошарашен. Недалеко от магазина увидел нескольких женщин неопределенного возраста в замызганных халатах, немного «под шафе». Попытался купить у них хлеб, но разговор не получался. Они меня не понимали. Тогда я достал фляжку, отлил в кружку спирта и предложил ближайшей от меня женщине. Она взяла кружку, попробовала и закричала:

— О, спирта, спирта!

Я отобрал кружку и, помогая жестами, сказал:

— Твой хлеб — моя спирта.

Они быстро сообразили. Одна из женщин побежала во двор и вернулась с большим караваем хлеба. Я долил в кружку спирта, и у нас совершился обмен.

Дальше пошли вверх по широкой долине Чулышмана. Было жарко и душно. Сильно досаждали комары. Лузин шел в забродах с огромным рюкзаком, куда кроме своих вещей, положил еще рюкзак Рындиной. Начал сильно отставать. Приходилось все время останавливаться. Дети хныкали, и тут неожиданно для всех, показался трактор с прицепом. За рулем сидел молодой парень, хорошо говоривший по-русски. Мы познакомились, он назвался Володей. Сказал, что недавно отслужил армию и там научился русскому языку. Мы погрузились в прицеп и поехали вверх по долине. Людей нигде не было. Строений тоже. Примерно через пять км увидели одиноко стоящую избу с большим загоном для скота. В самом конце долины, на берегу левого притока Чулышмана, невероятно шумной речки Башкаус, Володя нас выгрузил. Рассчитались мы с ним литровой бутылкой спирта. Я предлагал деньги, но он отказался.

Долина реки Чулышман. Алтай. Фото nat-geo.ru

Место было удивительно красивым — сосновый лес с грибами, спелая земляника, и спелый крыжовник. Дальше вверх уходила горная тропа. Долина замыкалась почти отвесными скалами. Башкаус так грохотал, что на берегу невозможно было разговаривать. Каждый вечер, примерно в 20.00, когда солнце пряталось за скалы, с верховий ущелья начинал дуть сильный ветер — фен. Довольно неприятное явление природы. Ветер дул всю ночь и прекращался внезапно в 6.00 утра.

Река Башкаус. Алтай. Фото expertriver.ru

Мы выбрали красивую поляну, чуть в стороне от реки, и разбили лагерь. Я приготовил вкусный ужин. Хорошо выпили. Лузин привез с собой 12-ти литровый бутыль спирта. Было очень весело. Утром занимались кто чем хотел: рыбалкой, сбором ягод, грибов, фотографированием окрестностей. Я приготовил великолепный обед. Очень понравился борщ. Сундуков сказал, что в жизни не ел ничего вкуснее. Толя поймал больше сорока хариусов. Он заходил в забродах в речку и ловко с переката вытаскивал хариусов. Должен сказать, что все остальные вместе поймали меньше 10-ти штук. Все было прекрасно, и так продолжалось несколько дней. Правда, Сундуков не просыхал, и Мамочка в знак протеста, объявила голодовку. Все думали, что она шутит, а оказалось всерьез. Мне пришлось с ней долго беседовать. Она очень просила меня ввести сухой закон, но я воздержался. Еле-еле уговорил ее отказаться от голодовки. Мы так беззаботно отдыхали, мне хотелось, чтобы всем было хорошо.

И тут случилось такое, чего мы совершенно не ожидали. Как говорят, и в страшном сне не приснится. В лагерь на лошадях прискакали мужчина и женщина. Возле палаток оставалась только Мамочка, а все остальные разошлись. Эти двое стали обвинять нас в том, что мы якобы убили тракториста Володю. Дескать, не захотели с ним рассчитаться. Мамочка сильно перепугалась. Первым пришел Леша, затем стали подходить остальные. Все были просто ошарашены нелепостью обвинений. Я показал следы от трактора, где было видно, что трактор развернулся и уехал обратно. Но это их не убедило. Женщина представилась нам сестрой тракториста. На очень плохом, малопонятном русском языке стала угрожать нам. Мы заметили, что они были выпивши. После нескольких часов нелепых обвинений, они поскакали в Балыкчу.

Все усугублялось тем, что на следующий день местное население отмечало день пастуха — всеобщий национальный праздник. Женщины стали говорить, мол, соберется пьяная толпа и разнесет нас в щепки. Мужики мгновенно отрезвели. Собрали совет и решили обороняться. У Лузина имелось охотничье ружье и полсотни патронов. Какое-то время можно было продержаться. Правда, возвращаться все равно пришлось бы через Балыкчу. Можно было бы подняться на верхотуру и уйти в Усть-Улаган, до которого по карте было порядка 100 км, но этот вариант отбросили сразу, так как дети вряд ли выдержали бы такой переход.

Объявили сухой закон. Расставленные редко палатки собрали в кучу. Лагерь стал компактным. Хорошо просматривались подступы. Ночные часы с 22.00 до 6.00 разделили по два часа и назначили дежурных. Ружье и к нему 4-ре патрона передавали при смене караула. Мне досталось время с 4.00 до 6.00. Ночь и последующий день прошли без приключений в напряженном ожидании. Ближе к вечеру на лошади прискакал мальчик лет 12-ти. Мы осторожно выяснили обстановку. Он сказал, что подозрение с нас уже снято. Оказалось, что тракторист на обратном пути заехал в одинокий домик. Там собрались четыре пастуха и две женщины, (мать с дочерью). Они устроили попойку. Наш спирт вылили в ведро бражки, потом на почве ревности, кто-то ударил ножом тракториста, завернули его в ковер, отвезли на берег Чулышмана, и еще живого выбросили в реку. Ковер пожалели и с пятнами крови принесли назад. Родственникам, искавшим тракториста, все свалили на нас. Позже мент обнаружил в доме пятна крови на ковре. Женщины быстро сознались. Кстати, трактор все время стоял у дома, что и привело мента к мысли сделать обыск в доме.

Мы облегченно вздохнули. Правда, отдых уже не был таким безмятежным, как раньше. На нас как бы ложилась вина за гибель тракториста. Женщины наши говорили, что если бы не наш спирт, тракторист был бы жив. Мамочка предложила вылить остатки спирта, но ее не поддержали.

Возвращались мы через неделю. Возле избы встретили прокурора и нескольких ментов. Они проводили следственный эксперимент. Прокурор предложил нам задержаться в Балыкче и подождать их для разговора. В сельсовете нас всех допрашивал прокурор района. Когда я зашел в избу, там сидела старуха, её дочка, переводчица и прокурор. На столе стояла пустая бутылка из-под спирта, которую я дал трактористу. Ее невозможно было ни с чем перепутать. Бутылка была из-под импортного растворителя с характерной маркировкой.

— Узнаете бутылку, — спросил прокурор.

— Да, узнаю, наша бутылка, — ответил я и напрягся, ожидая неприятностей.

Но он заулыбался:

— Можете наполнить еще раз?

— Нет, все уже выпили, — ответил я. На душе у меня полегчало. Потом спокойно рассказал, как было дело. Он выслушал и говорит, что пока не найден труп, суда не будет. Взял мой адрес и расписку о том, что я по первому требованию должен явиться на суд в качестве свидетеля. В том месте, куда бросили тракториста, Чулышман представляет могучий поток, ворочающий камни с громким скрежетом. Мне было понятно, что труп там никогда не найдут.

Нас отпустили. Мы благополучно вышли на берег Телецкого озера. Дальше сели на теплоход и прибыли в Арты-Баш. Потом на машине проехали к устью реки Лебедь, правого притока Бии. Выбрали место и начали строить плот. Лагерь разбили на берегу полноводной Бии, синие воды которой проносятся мимо примерно со скоростью 40 км/ч, подхватывая зеленовато-мутную воду Лебедя. Вверх по течению Бии берег зарос густым ельником, где в огромном количестве росли белые грибы (боровики). Никогда больше я ничего подобного не видел. Было не совсем обычно купаться. Вода в Бии холодная, всего +8^оС, а в Лебеде — +23^оС, такой контраст вызывал интересные ощущения.

Недалеко от устья Лебедя стояла усадьба старого украинца по фамилии Винык. Его родители еще в 1908 году поселились здесь. Это же, какими надо было быть смелыми, чтобы с семьей и малыми детьми забраться в такую глухомань. У этого деда мы покупали молоко. Он помнил родной язык, и очень радовался, когда я с ним разговаривал на украинський мови.

Плот мы построили на 4-х камерах 12—38. Он получился высоким и очень устойчивым. Наша группа разделилась: Лузин с женой, Сундуков с Мамочкой и Клава Удовиченко остались, а мы поплыли к Бийску. Бия по сливу воды соответствует среднему течению Днепра. Трудных порогов ниже по течению уже не было, только один порог возле села Удаловка представляет опасность: со стороны правого берега реку перегораживает скала, и нужно максимально уходить влево. С берега нас предупредили мужики, и мы легко прошли порог.

Река Бия. Алтай. Фото turo4ak.ru

Очень живописные берега, буйная растительность. Высота клевера достигает крупа лошади. Земляника размером с клубнику, и все потому, что осадков выпадает в год более 2000 мм.

За два дня сплава мы проплыли более 200 км. Дальше плыть становилось не интересно. Берега понизились, встречный ветер сильно затруднял движение. Местами даже гнал плот обратно. Мы причалили к левому берегу у какой-то деревни, разобрали плот и решили дальше плыть на водометном пароходе. Жалко было просто так выбрасывать камеры. Я решил обменять их на рыбу. С Пономаревым мы нашли бригадира тракторной бригады и обменяли камеры на два 8-ми литровых котелка меда. Рыбы в деревне не было. Дальше сели на пароход и спокойно добрались до Бийска. Билетов на поезд «Бийск — Днепропетровск» в свободной продаже не было. Пришлось договариваться с бригадиром поезда. Он взял с нас чуть меньше стоимости билетов, и мы за четверо суток доехали до дома. В Барнауле попрощались с семьей Пономарева. Они отдавали нам весь мед, но мы взяли только половину. В дороге несколько дней питались только хлебом и медом. Потом я встретил женщину, зав. вагоном-рестораном поезда. Она училась со мной в параллельном классе. Стали нормально питаться в вагоне-ресторане. Для нас специально готовили еду.

В походе мы пробыли четыре недели, весь отпуск, от звонка до звонка. Местные называют Телецкое озеро «Алтын-Кёль», что в переводе означает «золотое озеро». Название полностью оправдывает себя. Это действительно красивейшее место в мире. Жаль, фотографий практически не осталось, потому, что делали в основном слайды. Мода тогда была такая.