Идите в баню! Книга третья. Часть 1

Юрий Смотров

Перед вами третья серия очерков, написанных в жанре иронической комедии, реализма вкупе с элементами путеводителя по российским общественным баням, начиная с востоканашей страны до самых западные ее берегов.Повествование ведется от лица вымышленного героя Иннокентия Листозадова — который разъезжает по городам Великой Руси! Парится, отдыхает, попадает в смешные ситуации, знакомится с интересными людьми и с юмором рассказывает о том, что видел, слышал и ощущал во время банного отдыха.

Вступление

На обложке третьей, зеленой книги (кодовое наименование «Весна») рядом с Иннокентием размещен паровоз сталинского периода. Не современный электровоз, не тепловоз, а именно старый добрый паровоз.

Наша страна огромна, в ней девять часовых поясов, необъятное количество городов и весей от края до края.

Сколько в ней действующих общественных бань на сегодня, Иннокентий Павлович считать не брался, да и не будет. Статистика — не его стезя.

Между тем Листозадов поставил однажды себе задачу — посетить, насколько это будет возможно, все те бани, которые попадутся ему на пути. Он счел необходимым рассказать вам не только о них, но и о людях, что приходят в эти замечательные, добрые и теплые места.

Без памфлетов

Из рассказов Иннокентия вы узнаете не только о том, что собой представляют региональные, с собственным местным колоритом, банные комплексы, комбинаты или просто бани. Вкратце и по мере возможности, он отметит знаменательные достопримечательности тех городов, где ему довелось побывать.

Например, расскажет о тех местах, где его встречали, бывало, не так, как хотелось. Однако заметим, что ничто не обязывало хозяев и персонал этих гостеприимных заведений уделять какое-либо особое внимание всяк приходящему.

Что касается персонала, то одни, переосмыслив все плюсы и минусы своей деятельности, имея личный интерес или его отсутствие (часто в денежном выражении), просто отбывают свои рабочие часы, не особо утруждая себя какими-либо заботами. Другие зачастую, напротив, взяв на себя чересчур много, диктуют посетителям свою волю и условия, не подозревая, какой вред наносят этими действиями руководству доверенных им заведений. Всякое попадалось на пути Листозадова.

Сказать честно, Кеше это на руку, ему только подавай жареное, вареное и перетертое. Он любит необычные сюжеты, описывая произошедшие случаи в шутливо-ироническом тоне.

Потому и не в обиде за иногда не очень ласковые приемы, и убедительно просит владельцев и работников бань не таить на него зла, не дуться и не ругаться. Пишем как есть, как видим и ощущаем, да и какая книга без прикрас, без фабулы и интриги?

И все-таки…

Но чаще всего Иннокентия ожидали замечательные и теплые приемы, ведь всему миру давно известен этот феномен распахнутой настежь русской души: она радушна и гостеприимна, пока ее не трогают завистники — недруги, окружающие наше Великое государство. У них там ведь нет общественных бань, а значит, нет и общества (личное мнение И. П. Листозадова).

К тому ж…

Иннокентий ни разу не проповедник, и если перед кем и ставил вопрос о лимите банного времени — так это от лица всего банного сообщества нашей страны. Но тут как? Одним в радость, другим в убыток. А бывает, правда, очень редко, когда первое (то, что в радость) достается и тем и другим. Просил он как-то позаботиться и о лежаках для мужиков, так редко встречаемых в банных комплексах.

И об искоренении недостатков, бывало, обнаруженных им в тех или иных местах, напишет. Допустим, о проходивших мимо посетителя куда-то по своим делам тараканах. Или, того пуще, нагих мужиках, мчащихся за прусаками-паразитами с черпалками, размахивающих ими, как в кино чапаевцы, шашками наголо.

Кеша видал и тех, кто бегал за паром, но он знает, что рано или поздно проблемы эти исчезнут сами собой. А сейчас наш повествователь просто выставляет их на всеобщее обозрение, в назидание другим. Вот исправляться или нет, менять ли свое отношение к ответственному труду, решать самим людям, имеющим прямое отношение к этому благодатному делу.

Если надо, значит, надо, кто-то же должен был появиться в пустом банном пространстве нелегкого писательского труда.

О нечистоплотности редакторов

Продажные телевизионные журналисты, увидев Кешины труды на бумаге, быстро соорудили программы-аналоги его задумки. Видно, их изначально обучают грамотно воровать идеи, потом палец в рот не клади.

Как-то автор взял одну такую поработать у него редактором. Результат налицо, вернее, на голубом экране.

А пока…

Нет ничего важнее, чем постоянство. Между тем нет ничего более вечного, чем вода, бегущая из банного крана в мыльном помещении!

Все течет, все меняется. И, вероятно, когда придет время опубликования зеленой книги, во многих местах, описанных в этом произведении, произойдут перемены.

Всякое бывает, а нам что? Листы вырывать? Книгу кинуть в зев печи, на растопку отдать кочегару, вместе с использованными вениками? А нам останется заново все переписывать, с хвалебными одами?

Потому Иннокентий Павлович повторяет не раз сказанное им в своих очерках, — что написано пером, не вырубишь топором!

Ничего не бывает из ничего

Это не случайно, что именно с Дальнего Востока началась длинная банная листозадовская эпопея под наименованием — «Идите в баню! Общественные бани России. Книга третья».

И на дальних подступах и рубежах нашего государства обитают российские люди. А где они есть, там есть и будут русские бани!

Вместе с медведями, икрой и балалайкой, они, по глубокому мнению иностранца, и есть непобедимая душа нашего народа.

Об этом уже говорилось в очерке, посвященном Коптевским баням (г. Москва, книга вторая). Однако не иноземцы, а мы сами себя определили таким понятием. Вспомните наши народные сказки! Они оттуда, из глубины российско-славянского этноса, которому предположительно более тысячи лет, и такие высказывания всегда уместны в своем многократном повторении!

Без этого нет России, нет ее и без общественной бани. Тогда вопрос: когда возникла первая баня на Руси? Наверное, тогда, когда возникла и сама Русь, по-другому быть просто не могло, это неоспоримо.

Обложка

На обложке Иннокентий Павлович на перроне ожидает отправления поезда, на котором и начинает свой путь по Матушке России.

Он изображен с двумя своими первыми книжками в руках, ибо они символизируют, что его банная эпопея не закончена и он только начинает свой поход любителя русского банного отдыха во времени и пространстве.

То, что книга зеленая, весенняя, не говорит о том, что Листозадов побывал во всех описанных в ней местах именно в это время года. Время не выбирает человеческих возможностей. Кеша, конечно, выдуманный персонаж, но он человек.

Времена и расстояния

В очерках и на обложке Листозадов обозначил свои путешествия по железной дороге Транссибирской магистрали, что является правдой для половины из двенадцати его очерков.

В некоторые города ему приходилось прилетать на самолетах, в другие — приезжать на автомобиле. Но и там, по прибытии, он старался хоть немножко проехать по рельсам — в метро, автобусе, трамвае или на электричке.

Естественно, он ездил по губерниям не в том порядке как они расположены в книге, а выбирая время и моменты соответственно сложившимся обстоятельствам. По авторской задумке, окончание повествования изначально планировалось перенести на другой конец страны, далеко на запад, к берегам Балтийского моря.

Свершился или нет этот замысел — мы узнаем из этой, лежащей перед вами, книги.

А сегодня, прямо сейчас…

Мы открываем эпопею рассказом о двух общественных банях приморского дальневосточного краевого города — Владивостока.