Резонанс. Лунные отражения

Юрий Полянский

Молодая журналистка Мия Блайкова съезжает от родителей. Казалось бы, самый обычный шаг взрослеющего человека.Девушка рассчитывала сбежать от проблем, но всё стало только хуже. Ведь теперь ей придётся выживать в доме, где каждый жилец обезумел. Но сама Мия пока ничего не знает и спокойно приглашает на новоселье подругу Олесю.К чему это привело, вы прочтёте в книге «Резонанс: лунные отражения». И напоследок… А вы знаете, кто ваши соседи?

2. Честный лжец

Четверг 7:30

Темно. И так хорошо, спокойно…

— Мия, уже половина восьмого. Вставай, а то опоздаешь.

Вспышка света: мама открыла шторы.

Мия недовольно перевернулась на другой бок и, не открывая глаза, негромко протянула: «А по… му ты раньш… не разбудила (она прерывалась на небольшие зевки), я же теперь и вправду опозда… ю».

Девушка вовремя вспомнила, что под подушкой лежала обёртка из-под шоколадки, и постаралась замереть, чтобы треск фольги не выдал вчерашнее веселье.

Торопящаяся на работу мама хлопнула дверцей шкафа и уже громче повторила на ходу: «Я тебя уже несколько раз будила. Давай, вставай!»

Для начала Мия решила немного потянуться, чтобы чуть дальше отогнать от себя сонливость, и подумала: «Как же это ты меня каждый раз так будешь, что я не просыпаюсь. Да ещё и не помню обо всех твоих неудачных попытках».

Устрашающий храп с нижнего яруса кровати резко оборвал нить по-утреннему лёгких рассуждений девушки. Но это даже немного приободрило её: брат вообще всё ещё спит.

«Обычно ты не храпишь. Видимо, вчера слишком долго простоял на улице со своей Ритой и теперь простыл. А вы говорите, романтика!» — Мия легла на живот и попыталась подняться, считая до десяти, словно она была на ринге.

Дверь в комнату снова резко открылась, и на Игната, который лежал с приоткрытым ртом, как хомячок, упал яркий свет из коридора.

— У вас мусор есть? Если да, то давайте сюда, — папа заглянул внутрь, держась за дверную ручку. Он уже надел шапку, что говорило о готовности уйти прямо сейчас.

— Нет, ничего, — Мия быстро спустилась по пятиступенчатой лестнице, чтобы успеть обнять папу. — У нас всё чисто.

Хотя по лицу девушки ничего нельзя было сказать, на самом деле она подмигнула своему отражению в зеркале и прямо сейчас, пока папа быстро обстукивал карманы, чтобы удостовериться, что проездной, паспорт и кошелёк на месте, мысленно стала перебирать все те места, где были спрятаны: во-первых, две обёртки от гамбургеров, во-вторых, две обёртки из-под шоколадок, в-третьих — всё то, что было спрятано ещё до вчерашних посиделок.

Дождавшись окончания предвыходного ритуала самообстукивания, Мия приподняла правую руку, чтобы обняться.

— Не так, давай левую, чтобы сердце к сердцу. Вот, молодчинка. Хорошего дня, аккуратнее на улице, — папа поцеловал дочку в лоб и, аккуратно открыв когда-то самостоятельно установленную дверь, ушел.

Пока Мия шла по коридору в ванную комнату, сзади раздалось несколько щелчков закрывающегося замка.

***

— Мия, я побежала, завтрак на столе.

Мия почистила зубы и теперь принялась расчёсывать волосы, смотря в зеркало на себя, уставшую уже в самом начале дня. Не прерывая попытки сладить с утренним гнездом на голове, она улыбнулась на прощание отражению матери и тут же добавила: «Я уже вряд ли успею, но кофе выпью».

— Ну смотри, как знаешь. Пока, — сказала мама и помахала рукой.

— Хорошего дня, мам, — немного нараспев проговорила Мия, стараясь пригладить бунтарский волосок, который всё никак не хотел стать частью стильной, но не вычурной причёски.

Услышав, что Игнат встал с кровати и, попрощавшись с мамой, закрыл за ней дверь, Мия вздохнула: «Да кого я обманываю». Она открыла кран и подставила две ладони, положенные одна на другую, под тёплую воду среднего напора. Самодельный ковшик тут же наполнился, и Мия вылила воду себе на голову.

— Секреты современной укладки? — иронично спросил Игнат и стал выдавливать пасту на щётку. — Повезло же парням, что они не видят, как вы готовитесь выйти в свет.

— Для начала, это удобно. А вообще, ты бы не особо-то возникал. Или мама в курсе о прогуле? — Мия сняла браслет, похожий на провод старых домашних телефонов, с руки и решила просто собрать волосы в импровизированный хвостик.

— Ты это о чём? — спросил брат, который и так знал ответ на свой же вопрос.

— Когда ты идёшь в школу, то железно просыпаешься в шесть часов сорок пять минут по нашему времени, — Мия указала пальцем на невидимые часы на левой руке, — а сейчас так спокоен — сразу видно, что никуда не спешишь.

— А может мне ко второму сегодня? — ну а что, вдруг сработает.

— Я видела твоё расписание (нет, не видела), так что шах и мат, — ответила Мия и положила руку на плечо брата, довольно рассматривая в зеркале результат своих стараний. — Главное, чтоб это не было связано с Викой.

— Я понимаю, что ты специально называешь не её имя. Нет, я просто хочу позаниматься дома. От этого гораздо больше пользы, чем от глупых разговоров на последней парте о том, как же всё достало и как бы поскорее свалить. И вообще, я могу сказать, что это из-за тебя поздно лёг и не выспался, — Игнат размахивал зубной щёткой, словно был дирижёром без оркестра.

— Но тогда ко дну пойдут оба, только я буду выглядеть любящей сестрой, а ты — стукачом-братом, — Мия с победным оскалом взъерошила волосы брата и вышла.

Игнат стал наконец чистить зубы и недовольно промычал ей вслед что-то вроде: «Эй, а если я тебе так?»

Мия быстро выпила остывший в самый раз кофе и, вытерев молочные усы, поставила кружку в раковину: ей предстояло собрать все улики вчерашней вечеринки в один пакет, чтобы сразу же от них избавиться по пути на станцию, так что посуда оставалась на Игната.

Когда брат расставил руки, выражая недовольство, Мия только бросила, быстро обходя его в дверном проёме: «Ты всё равно сегодня дома».

***

Ещё учась в университете, Мия отметила для себя одну особенность в расписании поездов: иногда всего каких-то пять минут могли решить, сможешь ли ты сесть у окна или будешь ехать в забитом вагоне без возможности ухватиться хоть за один поручень, лишь бы не упасть. Хотя, конечно, во втором случае ты и не упадёшь — все слишком близко друг к другу как пространственно, так и по настроению «утренней мрачности».

Редко можно встретить кого-то, кто едет на работу с улыбкой на лице. Такие люди не заряжают бодростью и позитивом, а только раздражают: «Чему ты лыбишься? Небось, выспался да, засранец? Мы ж на работу едем, а не в парк аттракционов!»

В общем, Мия уже сидела у окна и улыбалась незнакомым людям, которые стояли на платформе: они не успели сесть в вагон и были вынуждены ждать следующий поезд. Девушка слушала музыку и отсчитывала станции, чтобы встать поближе к дверям за одну до нужной ей «Большой стадионной».

Мия всегда носила с собой книгу, чтобы «почитать, пока едет», и никогда её не читала: иногда, потому что было неудобно, а, порой, и просто потому что не хотелось, как сейчас, например. В этот момент её сердце требовало плавной и негромкой музыки, чтобы можно было спокойно смотреть в окно на уже детально изученные пейзажи. У Мии даже был специальный плей-лист, который она почему-то назвала «Мысль». Наверное, именно такие песни позволяли ей сосредоточиться на своих мыслях и спланировать предстоящую работу. Да, о работе девушка думала постоянно, иногда просто прокручивая план на день раз за разом, когда не оставалось задач, для которых нужно было придумать решение.

***

Выйдя из поезда, Мия быстро спустилась по высоким ступеням эскалатора и вышла из холла с прозрачными стенами на оживлённую улицу.

Как и всегда, улица разделилась на два потока людей: кто-то шёл со станции МЦК к метро, а другие — наоборот.

Немного вдалеке Мия увидела знакомый капюшон. Это точно должна была быть Олеся, с которой они вместе работали.

Мия ускорилась и резко набросилась на подругу.

— Привет!

— Ты чего? Привет. Я тут уж чуть…

Подружки вместе захохотали.

Отдышавшись, девушки снова стали серьёзными: всё-таки им предстоял трудный рабочий день.

— Неужели ты сегодня не опоздала?

— Я никогда не… А, понятно. Юмор такой, да? Шутки шутить…

— Вот скажи мне, зачем ты встаёшь так рано, если в итоге на работу мы всё равно приходим одновременно.

— Ну, во-первых, мне ехать дольше. А во-вторых, вот что ты успела сделать?

— За это утро?

— Ну да. Дай угадаю, твой завтрак — кружка кофе…

— А разве нужно что-то еще для счастья?

— И ты опять забыла надеть часы…

— А ведь под курткой невидно, это-то ты как узнала?

— Я же потренировалась, немного почитала и спокойно позавтракала.

— А я уже спокойно позавтракала.

— Ты совсем плохо передразниваешь, больше не берись за это.

— Нельзя плохо передразнивать. В этом и суть. И вообще, у кого здесь своя квартира?

–…

— Правильно, вот и всё.

***

— Ладно, — Олеся достала пропуск из кармана и показала в раскрытом виде охраннику, который и так уже успел запомнить её за прошлый год, но всё равно не пропустил бы без этой бумажки, — ты рассказывай что и как.

— Ну а что, — Мия тоже показала помятую карточку, которая видала лучшие времена, по крайней мере, в день выдачи, всего два месяца назад, — саму квартиру я ещё не осмотрела. Да и с хозяйкой не договорилась, правда. Но… А я потом скажу.

Двери лифта открылись, и журналисты плотной толпой забились внутрь. В углу висела небольшая чёрная камера с красным мигающим огоньком: журналисты всегда воспринимали фразу «даже у стен есть уши» буквально и старались не трепаться в таких «общих зонах». Даже рабочее место не гарантировало конфиденциальности. Исключение составляли курилка, небольшая кухня и туалет. Мия и Олеся не курили, так что все их личные разговоры проходили на кухне, когда там никого не было.

Двигатель машины под названием «Литера» постепенно разогревался, и газетчики всё глубже погружались в мир новостей.

***

— Мия, идём, обед, — Олеся подошла к Мие, держа в руке небольшой бумажный пакет.

— Как, уже? — девушка отвела взгляд от монитора и несколько раз быстро поморгала, чтобы глаза не стали слезиться. — Ну идём.

— Полин, Оля, вы как? — спросила Олеся, направляясь к кухне, у практиканток, которые должны были провести вместе с ними четыре недели.

— Да… — Полина посмотрела сначала на пакет, а потом на удаляющуюся Мию, — мы, пожалуй, по-быстрому сходим в кафе.

— Окей, но не опаздывайте. В нашем ремесле и за перекур уволить могут, — Олеся подмигнула девчонкам и прошла следом за своей коллегой.

***

На работе всегда было много дел, так что обед был священным ритуалом, не позволявшим сойти с ума и утонуть в этом безграничном океане информации. К тому же глазам требовался отдых от монитора.

Прикрыв дверь, Мия села за стол и стала с закрытыми глазами слушать, как Олеся разворачивает свёртки фольги. Аромат горячих бутербродов с колбасой стал быстро распространяться по всей небольшой кухне.

— Ты опять ничего не взяла, да? — спросила Олеся, не поворачиваясь к подруге.

— Да, верно, — Мия вздохнула и откинулась на спинку, сложив руки за головой в замок.

— И это хорошо. Значит, я не зря взяла несколько бутербродов, — сказала Олеся и, подойдя к столу, подмигнула подруге, театрально-широко раскрыв при этом рот.

— Спасибо, ты просто лучшая, — Мия была искренне благодарна за заботу: когда каждый день через тебя проходят десятки сообщений о жестоких событиях, они по-особенному оттеняют светлую, мирную жизнь.

— Вчера ты была в полном завале и даже на обед не выходила, так что сегодня я решила вместо гречки взять бутерброды, чтобы в случае чего можно было поделиться с тобой. На десерт у нас вафли со сгущёнкой из автомата, которые значительно сократят нашу жизнь, а на главное блюдо — твой рассказ о новой квартире, — Олеся села слева от Мии и посмотрела на неё, медленно пережёвывая холодные вафли. Так она выражала свою готовность слушать.

— Да рассказывать-то особо и нечего. Я ж говорю, саму квартиру ещё не видела, да и с хозяйкой…

— Ладно, а как вообще вышла на неё?

— Стас посоветовал.

— Наш редактор?

— Ну да. Он сказал, что просто для себя искал, но в итоге ему больше не нужно, вот и поделился информацией со мной.

— А ему почему больше не надо?

— Я не знаю толком. Слушай, у него просто какие-то там тёрки с женой, давай не будем об этом.

— Хорошо, поняла. Но ты уж, если что-то новое по квартире будет, сообщай мне тоже.

— Да, конечно. Теперь моя очередь: о каком материале ты хотела поговорить со мной? Вчера я занята была, сама знаешь…

Перестав жевать, Олеся услышала приближающиеся шаги и приглушённым голосом ответила: «Да фигня, подумывала об одном деле, но думаю, не стоит. Глупо это».

— А подробнее не рас… — Мия резко замолчала: в комнату зашёл насвистывающий шеф-редактор.

Открыв шкафчик, Станислав достал кружку со своей фотографией на лицевой стороне: «Привет, обедаете?»

Олесю очень раздражала эта манера вести разговор по принципу «что вижу, то говорю», и она просто кивнула в ответ, делая вид, что пьет кофе из уже давно опустошённой кружки. Мия же была более приветливой: «Здравствуйте, вот решили перекусить. Как вам новость про бездомного, у которого украли миллион?» Стас убрал волосы со лба, и волосинка упала в кружку, но он сделал вид, что ничего не произошло, и принялся заливать чайный пакетик кипятком: «Чего только не встретишь. Хотя тот парень до этого снимал квартиру в центре и просто не переехал на новое место, а ты написала об этом только в самом конце».

Олеся невольно поморщилась, когда мужчина залпом выпил половину кружки, потому что видела ту самую волосинку: «Так спокойно пьёшь кипяток… Готовишься к адскому котлу?» Но сам редактор этой реакции не заметил, потому что посмотрел на Мию и спокойно добавил: «Молодец».

— Как-то это неправильно, — сказала Олеся и аккуратно перенесла со стола фольгу с крошками внутри к мусорному ведру.

— Зато это обеспечит нам просмотры, — ответил редактор и осушил кружку до конца.

— Но какой в этом смысл, если сама статья из-за кликбейта никому не понравится? — спросила Мия, которая хотела уберечь подругу от очередных пререканий с начальником.

— Мия, если хочешь новое дело, то придётся поработать, — уже открывая дверь, редактор засмеялся и бросил напоследок. — А вообще, с этими вопросами к статистикам.

«Чего он ржёт каждый раз, псих какой-то», — подумала Олеся, сжала фольгу в кулаке и швырнула её в ведро.

***

Закрыв дверь кабинета, Стас тут же перестал улыбаться и сел за свой стол.

По правую руку стоял стеклянный шкаф с полками из чёрного дерева. Редактор повернулся на стуле и стал одними губами проговаривать слова предстоящего разговора, смотря на своё отражение.

Спустя несколько попыток подобрать наилучший вариант речи и пару минут лицевой гимнастики Стас попросил секретаршу никого не впускать и набрал номер своей жены.

— Привет, — раздался весёлый женский голос.

— Привет, родная. Чем занимаешься?

— Да так, с кошкой поиграла, в магазин сходила. Сегодняшнее свидание в силе? — на фоне голоса прозвучало грустное мяуканье. — Тише ты, ало, дорогой?

— Да-да. Конечно, увидимся. Я так рад, что всё наконец стало налаживаться, — Стас оторвал взгляд от своего отражения и посмотрел на фото самого себя, которое висело на стене.

Воспоминания из прошлого, навеянные снимком, вернули редактору улыбку. Как раз то, что надо, чтобы не выдать своих настоящих чувств.

***

— Так что за дело-то? — всё не отставала Мия, пока девушки шли к своим столам.

— Да не парься, правда, не стоит оно того, — полушёпотом ответила Олеся, уже просто чтобы не мешать другим работать, а не из соображений секретности.

— Ну что, думаешь, с тобой произойдёт, если рискнёшь? Что теряешь-то? — спросила Мия, усаживаясь на свой неудобный стул.

— А я не за себя, а за семью в таких случаях беспокоюсь. Да уже не парься, ладно, и, кстати, сказала бы про свой стул редактору (Олеся специально не называла Стаса по имени, чтобы подчеркнуть, что они только коллеги по работе и сидеть за одним столом могли разве что на планёрках), раз в таком почёте за свои расследования, что даже квартирку подыскали, — сказала Олеся, чтобы перевести тему, и подёргала бровями вверх-вниз.

— Расследование. Ой, ну тебя! — усмехнулась Мия и махнула рукой.

Переведя взгляд на ноутбук, Мия подумала: «Надеюсь, что с квартирой всё сложится. Мне нужно многое тебе рассказать, подруга. И поскорее бы».