Стреноженная Россия: политико-экономический портрет ельцинизма

Юрий Михайлович Воронин, 2020

Первые два раздела посвящены событиям августа 1991 г., Беловежскому предательству, государственному перевороту сентября – октября 1993 г., трагедии страны. Автор показывает их тяжелейшие последствия для России. В разделе III анализируется внутренней мир, особенности характера, привычки, стиль работы лидеров государства: .Горбачева, Ельцина, Хасбулатова, Черномырдина, Гайдара, генералов: Ерина, Волкогонова, Грачева, Лебедя. Содержание книги направлено в будущее. Этому посвящен раздел IV: «От разрушения к созиданию: альтернатива экономическому курсу ельцинизма». Книга адресована всем, кто интересуется новейшей историей России.

Раздел II. Свинцом по России (Вторая производная ельцинизма)

Истинный защитник России — это история.

Ф.И. Тютчев

Название этого раздела выстрадано. Оно отражает ту бездну, в которую страна попала в результате расстрела оплота конституционности законодательной власти страны, Верховного Совета, Съезда народных депутатов Российской Федерации, фактического расстрела России. Антиконституционность, антизаконность, антинародность, режим полицейской диктатуры и личной власти — страшные «лики» этой бездны. Россия оказалась во мгле. И эта мгла, как черные пятна пожара и копоти на белом здании Дома Советов, — в каждом из нас. Читатель может рассматривать эти записки и как исповедь. Исповедь человека, долгое время работавшего с Б. Ельциным сначала в Верховном Совете РСФСР, а затем и во времена его бытности Президентом Российской Федерации. Понял его суть и как человека, и как государственного деятеля.

В результате реализации «первой производной ельцинизма» в России произошел социально-экономический обвал, страна вверглась в Величайшую российскую депрессию: объем производства и государственный бюджет сократились в разы, десятки миллионов людей были обречены на нищету, болезни, моральную и физическую деградацию. «Хитроумная ваучерная приватизация» Чубайса под эгидой «всенародно избранного» Ельцина лишила абсолютное большинство населения России государственной и общественной собственности, созданной на протяжении веков. Заводы, фабрики, НИИ и КБ, агропромышленные предприятия, леса и недра, морская фауна — все перешло в руки новой компрадорской буржуазии и ее «нового» Политбюро — кучки так называемых олигархов^[179]. Все это имело своим следствием — геноцид народов России, сокращение ее населения примерно до 1 млн человек в год.

Естественно, что контрреволюционный переворот в экономическом базисе не мог обойтись без соответствующего переворота в политической надстройке, то есть в государственных и общественных институтах, в законодательной, исполнительной и судебной ветвях власти. Здесь контрреволюционный переворот пошел еще быстрее, чем в экономике, что и позволило мне назвать его «второй производной ельцинизма».

Главный удар был направлен на сложившиеся формы народовластия — систему Советов народных депутатов всех уровней — от районного и городского до Верховного Совета народных депутатов России, поскольку они не могли не отражать растущего сопротивления народа в процессе его ограбления и ставили законодательные ограничения преступным действиям президента и исполнительной власти. Вот почему уже в феврале 1992 г. Ельцин призвал, выступая перед горняками, «разогнать Советы к чертовой матери». Спустя полтора года — в октябре 1993-го — он не просто разогнал ненавистные ему органы народовластия, а расстрелял их высшую форму — Верховный Совет и Съезд народных депутатов России — из танковых орудий, станковых пулеметов и автоматов.

Октябрь 1993-го: Прошлое в настоящем. Стратегия развала России

Карл Маркс начинает работу «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» так: «Гегель где-то отмечает, что все великие всемирно-исторические события и личности появляются, так сказать, дважды. Он забыл прибавить: первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса»^[180].

В этой работе Маркс дает удивительно глубокий анализ причин поражения французского парламента в борьбе с исполнительной властью президента Луи Наполеона Бонапарта. Если бы мы, руководители Верховного Совета РФ, народные депутаты РФ, хорошо помнили историю, усвоили выводы этой работы Маркса, то, возможно, не допустили бы многих ошибок в своем противостоянии системе ельцинизма и его бандократии.

Политическая ситуация в России в 1992–1993 гг. была чрезвычайно похожа на политическую ситуацию во Франции в 1850–1851 гг. То же противостояние между законодательной и исполнительной властью. То же отсутствие единства между фракциями и политическими группами в самом парламенте, те же споры о пересмотре Конституции и также в выгодную для президента сторону, тот же авантюрист в политической роли президента страны, та же подготовка (практическая и идеологически-пропагандистская) к государственному перевороту, тот же разгон парламента с помощью армии, те же аресты парламентских противников президента и заключение их в тюрьму, та же стрельба по горожанам, глазевшим на происходящее «со стороны», те же крики внепарламентской буржуазии и толп обывателей разогнать парламентских «болтунов», мешающих президенту руководить страной, установить стабильность и порядок. Поистине, все повторяется.

«Горячая», кровавая осень 1993 г. появилась не в одночасье. Это продолжение цепи августа и декабря 91-го. Осень 93-го длительно и кропотливо готовилась не только российскими «демократическими» специалистами, но и зарубежными центрами с использованием опыта разжигания «горячих точек» мира. Суть осени 91-го и осени 93-го заключается в развале СССР и анатомическом расчленении Советского Союза.

Уважаемый читатель не мог знать в то время о выступлении председателя КГБ В. Крючкова 17 июня 1991 г. на закрытом заседании Верховного Совета СССР. Это выступление официально нигде не публиковалось. В демократическую прессу просочилась информация об этом выступлении, но в весьма ироничном виде: опять ЦРУ, опять против СССР, у КГБ просто какая-то шпиономания, да и только! Меня в свое время ознакомил с этим выступлением народный депутат РСФСР, работавший в спецслужбах. Речь в выступлении В. Крючкова шла о широкомасштабной операции ЦРУ против СССР под кодовым названием «Влияние». Эта работа проводилась через граждан, непосредственно проживающих в Советском Союзе и способных влиять на общественное сознание у себя в стране. Так формировалась сеть «пятой колонны» — тех «агентов влияния», которые и реализовали цели операции «Влияние». Эту операцию В. Крючков позднее предал гласности^[181].

Эта операция строилась не на пустом месте. Известно, что еще в середине 80-х гг. доктором Крайблом (США) был основан институт, единственной целью которого был развал Советского Союза, по терминологии самого Крайб-ла, «советской империи». Причем доктор Крайбл не скрывал этой цели и официально об этом заявлял. Этот институт и стал базой для подготовки «агентов влияния». Одними из первых, кто попал в сети института Крайбла, были члены Межрегиональной депутатской группы Съезда народных депутатов СССР и движения «Демократическая Россия» Съезда народных депутатов РСФСР

В октябре 1990 г. в газете «Советская Россия» была перепечатана статья из английской газеты «Гардиан». В ней сообщалось, что ЦРУ США посредством деятельности определенных фондов принимает участие в финансировании Межрегиональной депутатской группы, которую возглавлял Б. Ельцин как сопредседатель. Но для любого здравомыслящего человека понятно, что Запад деньги просто так не дает. Их нужно отрабатывать. И, конечно же, не заботой о собственном народе. Какой невероятный шум тогда был поднят в «демократических» СМИ в связи с перепечаткой статьи газетой «Советская Россия»! «Это провокация», «позорят цвет демократического движения», «происки КГБ», коммунистов и так далее.

Верховный Совет СССР создал комиссию для проверки этого факта. Прошло несколько месяцев, и все утихло. Это теперь мы знаем, что «Гардиан» писала правду, а тогда все это считалось происками коммунистов и КГБ.

Наиболее активными сторонниками и проводниками установок крайб-ловского института в тот период были Ю. Афанасьев, Э. Бурбулис, Е. Гайдар, В. Мурашов, С. Ковалев, А. Козырев, В. Лукин, Л. Пономарев, О. Попцов, А. Собчак, Г. Старовойтова, В. Новодворская, С. Филатов. О том, что «агенты влияния» входили в состав «демократов» первой волны, свидетельствует позднее один из ближайших сподвижников Ельцина М. Полторанин^[182]. Главным же проводником стал Б. Ельцин. Я лично видел фотографию, где он и Мурашов находятся в компании с Крайблом.

И до сих пор имеются фомы неверующие, полагающие, что Советский Союз не развалили, что он распался закономерно.

Приведу высказывания известных политиков Запада.

«Мы истратили триллионы долларов за сорок лет, чтобы оформить победу в «холодной войне» против России», — заявляет бывший государственный секретарь США Дж. Бейкер.

Еще более откровенно высказывается директор Центра политики и безопасности США Ф. Гафней: «Победа США в «холодной войне» была результатом целенаправленной, планомерной и многосторонней стратегии США, направленной на сокрушение Советского Союза. Ход исторических событий был предопределен стратегическими директивами Рейгана. В конечном счете скрытая война против СССР и создала условия для победы над Советским Союзом».

Еще в феврале — мае 1990 г. Верховному Совету России стало известно о подготовке «демократами» (читай — «агентами влияния») совместно с американскими спецслужбами особого плана стратегического развития России. Он охватывал широкий круг политических и экономических проблем России сначала в рамках СССР, а затем и РСФСР как суверенного государства. Приведу некоторые фрагменты из этого плана.

После избрания Б. Ельцина Председателем Верховного Совета РСФСР предполагалось:

сокрушение КПСС и СССР с последующим устранением от власти Горбачева;

поощрение центробежных сил в Союзе, объявление России суверенным государством;

президентские выборы в России. Для победы на них выдвинуть лозунги: «Больше суверенитета каждой территории», «Берите столько прав, сколько сможете реализовать, — даже если развалится Россия».

Этот замысел Запада был осуществлен с лихвой.

Когда бывший министр иностранных дел России А. Козырев с упоением рассказывал в США о планах «демократизации» страны, его выступления прерывались аплодисментами. «У новой России нет национальных интересов, мы приверженцы общечеловеческих ценностей!» — гордо сообщил Козырев (бурные, продолжительные аплодисменты). Зато потом экс-президент США Никсон, как он заявил, долго отплевывался: «Я, как сукин сын, всю жизнь защищал национальные интересы, Киссинджер был еще больший сукин сын, а этому юноше надо работать в филантропической организации». Вот она, истинная оценка деяний «демократа»!

Ускорение антидемократических тенденций, безусловно, связано с введением в России института президентства. Б. Ельцин с момента своего избрания Президентом Российской Федерации начал активные действия по отмене Конституции (Основного Закона) Российской Федерации, коренному пересмотру законодательства. Это отвечало общей стратегии тех политических сил, которые привели его к власти: отказ от социализма, кардинальное изменение всего уклада общественной и государственной жизни.

В значительной мере развал страны и ее подлинно демократических институтов обусловлен личными качествами Б. Ельцина. Несмотря на то что по инициативе самих «демократов» конституционно был закреплен принцип разделения властей, начиная с V Съезда народных депутатов (октябрь 1991), команда президента стала вносить предложения, выходившие за рамки действовавшей Конституции России.

Желая придать своим разрушительным акциям видимость правомерности, Б. Ельцин параллельно с действовавшей системой законов начал создавать конкурирующую систему собственных нормативных актов-указов. Народные депутаты РСФСР, находясь в состоянии эйфории демократизации и суверенизации, на V Съезде предоставили президенту право издавать указы, касающиеся экономики (правда, с последующим утверждением их на сессии Верховного Совета), даже если те не соответствовали ранее принятым законам.

Б. Ельцин активно использовал «указное право» для изменения политического строя России. Издается серия указов: 23 августа 1991 г. «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР», 25 августа 1991 г. «Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР», 6 ноября 1991 г. «О деятельности КПСС и КП РСФСР». Взяв на себя ответственность решать судьбу партии, Ельцин вопреки действовавшей Конституции и международным пактам о политических и социальных правах человека и гражданина присвоил себе дискреционную власть. Подобные действия высшего должностного лица России означали игнорирование им конституционного принципа разделения властей, вторжение президента в сферу компетенции законодательной и судебной власти.

Одним из краеугольных камней «горячей осени» 1993 г. является развал Союза ССР. Еще в 1991 г., после Всесоюзного референдума 17 марта, мало кто из нас верил в вероятность подобной трагедии. Народы, населяющие территорию Великой державы, столетиями жившие вместе, высказались за то, чтобы и дальше быть вместе. Их соединяли многие традиции, корнями уходившие в прошлое. В советские годы экономика страны формировалась как единый народно-хозяйственный комплекс.

Горбачев, Ельцин, Кравчук, Шушкевич, Шеварднадзе и другие «сувере-низаторы» связывали развал Союза с августовским (1991) «путчем». Дескать, он подтолкнул республики к поискам «независимости». Но это не та правда. То, что август 91-го и развал СССР — звенья одной цепи, не вызывает сомнения. Но развал Союза был запланирован, срежиссирован давно в недрах «цивилизованных» стран. Те, кто поставил свои подписи под Беловежским соглашением, лишь завершили под звуки «Лебединого озера» зарубежный сценарий^[183].

Исполнители этой коварной и антинародной акции затаились в России. Они, к великому стыду русской интеллигенции, причисляли себя к демократам нового поколения (неодемократам). Еще накануне Всесоюзного референдума о будущем Союза ССР на съезде демократических партий в Харькове (март 1991) Ельцин, Собчак, Попов, другие лидеры «демдвижения» выдвинули требование: «Нет — референдуму», «Нет — Союзу». Поняв непопулярность такой позиции среди населения страны, они позже стали оправдываться, утверждая, что выступали якобы не против Союза вообще, а против Союза в старой его форме.

Итоги всенародного опроса показали, что за сохранение и обновление СССР высказались 76,4 % граждан, участвовавших в голосовании, — более 113,5 млн человек! То есть почти две трети взрослого населения страны. И хотя на референдуме большинство населения страны сказало: «Союзу — да», неодемократы проигнорировали, а точнее, надругались над его волей. Политический цинизм стал для них нормой.

Во многом национал-сепаратистам потворствовали Съезд народных депутатов СССР и Верховный Совет СССР — своим непротивлением и соглашательством, неумением пресечь раскольнические поползновения новых вождей в республиках, дать отпор личным, групповым и партийным амбициям местных князьков. Бесстрастное созерцание раскола и лишь констатация конфликтов в различных регионах Союза — Нагорном Карабахе, Грузии, Баку, Сумгаите, Осетии — невольно содействовали укоренению в обществе ложного мнения, что единое огромное государство под названием «СССР» изжило себя, ослабло настолько, что крах его предопределен. Руководители ряда республик, в том числе и входящих в состав России (Татария, Якутия, Марий Эл), открыто призывали не считаться с результатами референдума. Появились предложения о построении нашего государства далеко не на федеративных основах. Сепаратистская линия этих руководителей наиболее отчетливо проявилась позднее уже в рамках России. Наиболее полно она высветилась в связи с заявлением о выходе из Федерации Чеченской Республики, объявлением Татарстаном своего «ассоциированного членства», конфликтом между ингушами и осетинами.

Развал Союза ССР и резкое ослабление экономической мощи входивших в него республик привели к тому, что Россия не только перестала быть одной из двух сверхдержав, утратила многие свои позиции в мире. Границы ее стали «прозрачны» и слабо защищены, безопасность подорвана, национальные богатства разворовываются, государственные интересы беспардонно попираются. Все это глубоко ранит патриотические чувства всех народов России, но больше всего русских как нации, несущей наибольшую ответственность за страну. Предельную остроту приобрела проблема защиты интересов русского населения в странах СНГ.

Еще один горький штрих.

Совсем недавно многие из русских интеллигентов требовали национальных суверенитетов в местах своего некоренного проживания, а теперь растерянно разводят руками, оказавшись без гражданства или став гражданами второго сорта. Под насмешки тех, кого они сами вознесли к высотам власти…

Самое большое содействие Западу в осуществлении планов развала Советского Союза оказали М. Горбачев и его окружение. В декабре 1991 г. М. Горбачев обладал всей полнотой власти. На его стороне были Конституция (Основной Закон) СССР, законодательное право, армия и правоохранительные органы. Одного его слова было достаточно, чтобы беловежские путчисты получили по заслугам. Не случайно же они подписывали свои преступные соглашения в местечке Вискули, что в двух шагах от польской границы. При нежелательном для них обороте событий они уже были готовы искать убежище за рубежом. Но М. Горбачев, как всегда, струсил в этот ответственный для истории страны момент, забыв про присягу соблюдать Конституцию СССР, быть гарантом целостности страны. «Лучший немец», попросту говоря, сдался на милость антиконституционных заговорщиков, выторговав для себя кусок собственности под некий «Горбачев-Фонд».

Полезно вспомнить, что и многие народные депутаты России, опьяненные на первых порах свалившейся на них властью, не обладая опытом, стратегическим мышлением, политическим чутьем, соблазненные популистскими неодемократическими лозунгами, поддавшись на приманку независимости, включились в борьбу с «ненавистным Центром».

Уже на I Съезде в июне 1990 г. избранники народа под гром аплодисментов приняли Декларацию о государственном суверенитете России. Ее пункт пятый провозгласил верховенство Конституции и законов РСФСР над союзными. Лишь 283 депутата голосовали против, понимая, что эта самостийность может привести к параду суверенитетов как внутри СССР, так и в республиках Российской Федерации. Слышалась ли тогда народным депутатам РСФСР в грохоте их рукоплесканий танковая канонада октября 93-го? А она ведь родом оттуда, из этой борьбы за мнимый суверенитет.

Дурной пример оказался заразительным. Следом потребовали экономической, а затем и политической самостоятельности республики Прибалтики. Свои сепаратистские устремления они маскировали демагогическими заявлениями о необходимости подписания нового Союзного договора — взамен договора об образовании Союза ССР (1922).

Антиконституционный беловежский сговор могильщиков Союза — Ельцина, Шушкевича и Кравчука, — инспирированный из-за океана нашим стратегическим соперником, принес народам страны море горя, межнациональные войны, сотни тысяч убитых и раненых, волны беженцев и вынужденных переселенцев, разрушение экономики, разграбление сырьевых ресурсов, голод и нищету. И в том, что «беловежские зубры» — Шушкевич и Кравчук — в конечном итоге слетели со своих постов, нет ничего удивительного.

Стратегию развала начали примерять к России. После запрета КПСС и расчленения СССР предполагалось ликвидировать Съезд народных депутатов Российской Федерации и Советы на местах как основу целостности страны.

В качестве первоочередных намечались меры:

1) создать на местах новую сильную структуру власти — глав администраций (губернаторов). Назначать на должности исключительно неодемократов. Сформировать институт представителей Президента РФ;

2) в качестве опоры новой власти создать в городах муниципальную милицию;

3) во всех силовых структурах (в том числе и на местах) заменить руководящие кадры. Выдвигать их по принципу личной преданности. Последовательная деполитизация армии и других силовых структур;

4) дискредитировать деятельность органов народовластия всех уровней вплоть до местных Советов с помощью средств массовой информации, особенно электронных.

Подготовив таким образом базу «нового», особого, военно-полицейского политического режима, перейти в 1993 г. к ликвидации Съезда и системы Советов. Их стали подменять всевозможными нелегитимными, неконституционными формированиями, на которые оказалась столь богатой фантазия окружения президента: конституционное совещание, учредительное собрание, совет федерации, которые комплектовались из его сторонников, назначенцев и протеже.

На этих верных слуг и возлагалось принятие новой Конституции, после чего Съезд объявлялся бы неконституционным органом. Цель же ставилась более глубинная — под прикрытием «борьбы за Конституцию» ликвидировать демократический строй в России, ввести прямое президентское правление со всеми элементами диктатуры.

Еще в декабре 1992 г. Б. Ельцин обещал расправиться с парламентом. Уже тогда у него открыто прорывались диктаторские замашки. Достаточно вспомнить его выступление перед «демократами» в Доме кино, после того как Верховный Совет не поддержал его предложение перенести сроки проведения Съезда народных депутатов на весну 1993 г. Его речь транслировалась по телевидению, и зрители услышали злую интонацию, а затем увидели и упершийся в экран угрожающий перст: «Я им этого не забуду!» Только наивный, слепой или глухой человек мог не сделать выводов…

20 марта 1993 г. «главный гарант стабильности» попытался ускорить свое «указное» наступление против законодательной власти, ввести в обход законных представительных органов власти особый порядок управления страной (ОПУС). В «Обращении к народу» суть своих расхождений с Верховным Советом Б. Ельцин определил как «глубокое противоречие между народом и прежней большевистской антинародной системой». Он публично заявил, что «подписал Указ об особом порядке управления до преодоления кризиса власти». После подписания указа, подчеркнул Ельцин, любые решения органов и должностных лиц, направленные на отмену указов президента, не имеют юридической силы.

В те дни Р. Хасбулатов находился в командировке в среднеазиатских странах СНГ. На «хозяйстве» оставался я как первый заместитель Председателя Верховного Совета. После прослушивания «Обращения к народу» в моем кабинете собрались Председатель Конституционного суда В. Зорькин, вице-президент А. Руцкой, Генеральный прокурор В. Степанков, заместители Председателя Верховного Совета В. Агафонов, В. Исправников. Все пришли к единодушному мнению, что «Обращение к народу» и Указ Президента в том виде, как он его зачитал, — это откровенный государственный переворот. В этих документах Конституционный суд установил около десятка грубых нарушений Основного Закона Российской Федерации. Их осуществление привело бы к изменению политической системы и государственного строя, знаменовало переход к примитивному, неограниченному авторитаризму, восстановление в худшем виде командно-административной системы.

В этот сложный и ответственный момент мы приняли решение немедленно выехать на Центральное телевидение и откровенно рассказать народу, куда толкает страну президент и его окружение. 20 марта 1993 г. в 23.10, с трудом пробившись в прямой эфир, А. Руцкой, В. Зорькин, В. Степанков и я рассказали, в чем суть «Обращения к народу» и указа Президента.

На следующий день вице-президент, Президиум Верховного Совета РФ и Председатель Конституционного суда РФ В. Зорькин предложили президенту отменить пресловутый указ. Решительный отпор дали общественность, регионы, Верховный Совет РФ. «Всенародно избранного» не поддержали силовые министерства, Генеральная прокуратура, Совет безопасности. С призывом не допустить развала державы, к примирению и объединению всех сил на благо Отечества выступил Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II и члены Священного Синода.

И «коллективный Распутин» отыграл назад, заявив, что Указ «Об особом порядке управления…» не был опубликован, а стало быть, и говорить не о чем. А через неделю в печати был опубликован указ Президента о необходимости координации деятельности всех ветвей государственной власти, имевший мало общего с «Обращением…» от 20 марта 1993 г.

Но окружение Б. Ельцина не смирилось. Наряду с попытками интенсифицировать разрушительные процессы в государстве и обществе они приступили к более тщательной подготовке государственного переворота.

«Распутинцы» предпринимали различные тактические уловки. Так, Б. Ельцин смещает с поста секретаря Совета безопасности Ю. Скокова, не поддержавшего 20 марта введение ОПУСа. Из правительства «уходит» Г. Хижа, имеющий тесные связи с промышленниками и набирающий вес у депутатов Верховного Совета как профессионал-прагматик. Президент пытается закрепить за собой право вмешиваться во внутренние дела и устройство республик, краев и областей, несмотря на Федеративный договор.

Или, например, план «конституционного форсажа»: немедленно принять новую Конституцию. Но подобные планы разгадывались в Верховном Совете, иногда о них сообщал кто-нибудь из команды президента. Соответственно к таким «ельцинским загогулинам» принимались адекватные меры. Так, рассылка на места по просьбе региональных властей в начале августа 1993 г. «румянцевского», а фактически президентского проекта Конституции привела к утрате инициативы по продвижению проекта Конституционного совещания. «Оптимистическое» заявление Б. Ельцина 4 августа в Орле о том, что «в сентябре мы намерены провести заключительное заседание Конституционного совещания с уже отработанным проектом, с учетом замечаний всех регионов, то есть уже парафирование проекта Конституции», опять оказалось откровенным обманом.

Чтобы развязать себе и своей команде руки в борьбе с народными депутатами РФ, Б. Ельцин выдвинул новый «аргумент»: он-де этой, действующей на то время Конституции не присягал, она якобы в результате многочисленных дополнений и изменений стала совершенно другой. Действительно, в текст Конституции, начиная с I Съезда народных депутатов РФ, было внесено немало поправок. Но почему? Да потому, что на них настаивал сам Б. Ельцин в бытность Председателем Верховного Совета РФ. Так, из 330 корректировок более 200 касались введения в Российской Федерации института президентства. А более трех четвертей всех поправок появились по инициативе президентских структур! Но публично высказанное главой государства неуважение к Конституции страны явилось своего рода сигналом для его администрации и чиновников правительства. Постоянные нарушения норм права и конституционной законности стали у них нормой, стилем работы.

Терпению общественности страны, казалось бы, приходит конец. IX Съезд народных депутатов РФ подверг резкой критике волюнтаризм и беззаконие, дал политическую оценку этим опасным шагам. Опираясь на заключение Конституционного суда РФ, Съезд поставил в повестку дня вопрос об отрешении президента от должности (импичмент)^[184].

Именно осознание необходимости следовать принципам конституционной законности испугало тех, кто хотел бы и дальше разрушать основы конституционного строя. Ситуация политического банкротства подталкивала радикалов к безоглядному стремлению «взорвать» Съезд и Советы. Для давления на Съезд народных депутатов РСФСР использовались любые методы — от средств массовой информации до шантажа. Звонили вечером в номера гостиницы «Россия», где проживали народные депутаты, угрожали женам, детям. Сторонники Б. Ельцина организовывали на Васильевском спуске «пикеты». Депутаты проходили из гостиницы «Россия» в Кремль через строй оголтелой публики, которая орала, материлась, угрожала. Практически всех этих платных провокаторов депутаты знали в лицо, поскольку встречали каждый день. Но этого было мало. Для усиления нажима на народных депутатов РСФСР, на Съезд в целом еще до голосования по вопросу об отрешении президента от должности «демократы» организовали на Васильевском спуске «массовый митинг». На нем не преминул выступить Б. Ельцин. Хотелось бы напомнить наиболее яркие фрагменты его речи, чтобы сегодня с высоты прожитых лет оценить, что получил народ:

«Наконец снова Москва проснулась… Сейчас Москва, москвичи решили прямым своим участием сказать свой голос в защиту первого всенародно избранного Президента России. (Возгласы: «Ура! Ура!»)

…Мы сбросили ярмо тоталитаризма. Мы сбросили ярмо коммунизма. Мы стали на путь цивилизованной страны, цивилизованной демократии.

…И национал-демократы, и другие «бывшие», как говорят, конечно, используют сейчас все силы для того, чтобы все-таки Ельцина уничтожить, если не физически, то мстить. (Возгласы: «Не позволим! Ельцин! Ельцин! Ельцин!»)

И вот сегодня вы пришли вовремя, как раз угадали тот день, когда решается судьба президента, судьба ваша, судьба России, россиян.

…Я, вы понимаете, в таком положении, что больше ничего вам сказать не могу. Только надо ждать примерно часа два-три, чтобы дождаться, когда там определится судьба. Но я должен сказать: и здесь нарушен закон, потому что специального заключения об импичменте президента, якобы нарушившего Закон, нет, а все идет от того, что я выступил и обратился к народу 20 марта. За это меня судят, за то, что я к народу обратился! (Возгласы: «Позор! Позор!»)

Не им, этим шестистам, решать судьбу России. Я не подчинюсь, я подчинюсь воле народа. (Возгласы, аплодисменты. Скандируют: «Ельцин! Ельцин! «)»

И здесь, как всегда, Б. Ельцин лукавил, да еще как! Заключение Конституционного суда по попытке введения в стране особого порядка управления страной было. Именно на его основе Верховный Совет РФ принял решение о созыве IX Съезда народных депутатов.

В чем Борис Николаевич не лукавил, так это в том, что он не хотел отдавать власть и готов был пойти даже на крайние, даже преступные антиконституционные меры.

В этой связи откровенно цинично прозвучат рассуждения Ю. Лужкова, которые он опубликовал после событий сентября — октября 93-го года. «Если возникли сомнения в действиях Президента России, в его полномочиях, — обобщает Ю. Лужков, — то надо было найти другие формы борьбы, более цивилизованные — проанализировать эти действия, сделать доклад на съезде, поставить в известность народ, провести референдум… Ан нет! Верховный Совет, совершенно не задумываясь, как россияне отреагируют на его действия, стал нападать на Президента»^[185].

Какие перлы в защиту Б. Ельцина! Как будто бы Ю. Лужков жил на другой планете, не читал опубликованные в СМИ материалы Съездов народных депутатов РСФСР, не видел телетрансляции с Верховного Совета РФ, касающиеся конструктивных предложений народных депутатов РСФСР, научной общественности для выхода из сложного социально-экономического положения. Да и главного не хотел понять Ю. Лужков: импичмент в соответствии с действующей Конституцией РФ, причем исходя из заключения Конституционного суда РФ и был также попыткой дать оценку действиям президента по развалу России. Весьма трудно представить Ю. Лужкова и ему подобных этакими примитивными политиками, что они не знали о желании и народных депутатов и научной элиты о реальных путях вывода страны из кризиса. Хорошо знали и понимали, но до поры до времени, пока было выгодно, пока режим не задевал интересы конкретно каждого, их по большому счету судьба России интересовала мало: кто-то проводил прозападную политику, кто-то действовал в угоду своим личным интересам. Чем это заканчивалось персонально для бывших «устроителей и защитников ельцинизма», в том числе и лично Ю. Лужкова, читатель хорошо знает.

Импичмент, к сожалению, не прошел — не хватило каких-то единиц голосов. За своего кумира насмерть стояли такие одиозные фигуры, как Г. Якунин, Г. Старовойтова, Л. Шабад, В. Шейнис, С. Филатов… Знаю, что и многие народные депутаты, находясь 4 октября 1993 г. под танковым огнем, жалели о своих голосах, отданных тогда в поддержку Б. Ельцину.

Вообще, Конституция — материя весьма тонкая и взрывоопасная. Она зло мстит за неумелое обращение с нею. Стоило однажды заявить о «не конституционности» Конституции, о желании «подправить», «улучшить» ее — и понеслась волна субъективных толкований статей, вкусовых оценок, отказ соблюдать. А в результате полный правовой вакуум и нигилизм.

Думаю, лучше многих других это прочувствовал секретарь Конституционной комиссии Олег Румянцев^[186]. Ему, социал-демократу, была не по душе Советская Конституция из-за ее якобы «идеологической зашоренности». Он мечтал о «гражданском обществе», обществе «равных возможностей», о замене Конституции РСФСР другой — по образцу конституций западноевропейских государств. Но все прекраснодушные мечты развеялись как утренний туман, когда после расстрела Дома Советов, где он мужественно держался до последнего часа, его утюжил сапог пьяного омоновца.

Конструктивные силы в Верховном Совете РФ предлагали пути выхода из того политического и социально-экономического кризиса, в котором благодаря неодемократам оказалась Россия. Прежде всего предлагалось создание нового представительного органа власти, как это было определено проектом Конституции, одобренной еще VI Съездом народных депутатов^[187]. Требовалось изменить статус президента. Он как всенародно избранное должностное лицо должен обеспечивать эффективное функционирование всех ветвей власти.

Вносились предложения об изменении порядка формирования правительства. Речь шла о том, чтобы правительство создавалось на основе компромисса основных политических общественных сил, а не являлось подсобным инструментом в руках только одного лица. Причем новое правительство должно быть подотчетно исключительно парламенту. Это позволило бы сосредоточивать в исполнительных структурах всех уровней силы, заранее согласовавшие свои способы выхода из социально-экономического и политического кризиса.

В реальности же все делалось с точностью до наоборот. Так, наряду с конституционным правительством президентом была создана своя администрация, которая из вспомогательного, технического аппарата превратилась в мощное ведомство, практически узурпировав правительственные функции. И это продолжается по сей день, да еще возведенное в квадрат.

Анализируя через много лет то состояние, в котором находятся исполнительные, представительные органы власти, президент, невольно приходишь к выводу о том, насколько были правы народные депутаты РСФСР. Состояние политической и социально-экономической ситуации, даже после якобы «принятия» «демократической» ельцинской Конституции 12 декабря 1993 г., нисколько не улучшилось. Наоборот, как только олигархическая элита укрепила свои конституционные тылы, о принципе народовластия, народного суверенитета сразу же забыли. Коррупция стала одной из скреп и движущих сил жизнедеятельности государственного аппарата, своего рода действенным неформальным регулятором отношений части бизнеса и власти.

Только изменение и реальное принятие на референдуме Конституции (Основного Закона) Российской Федерации, изменение социально-экономического курса, который с маниакальным упорством проводили Ельцин — Черномырдин — Кириенко и который продолжает В. Путин (именно на его отмене настаивает левая оппозиция), может улучшить ситуацию в многострадальной России.

Вернемся к событиям тех дней. После проведения апрельского (1993) референдума противостояние между Кремлем и парламентом усиливается. Здоровые силы Верховного Совета РФ нисколько не сомневались, что результаты референдума Б. Ельцина не интересуют. Когда общество имеет дело с нормальными людьми, оно спокойно, зная, что они прислушиваются к другому мнению, уважают выбор народа, чтут закон, с их стороны сюрпризов не будет.

А на людей неадекватных, которых порой заносит и которые в своем поведении непредсказуемы, смотрят с определенным недоверием.

Так случилось и при оценке апрельского референдума. Неореформаторы, по-своему истолковывая итоги голосования, стали открыто требовать разгона Съезда и Верховного Совета. Дескать, того сам народ требует. Они не хотели замечать, что россияне на референдуме высказались за сохранение всех ветвей политической власти.

Видя растущее сопротивление провалившейся экономической политике, неореформаторы усилили нажим на президента, подталкивая его к авантюрным шагам, к силовым акциям. Режим усилил карательные операции против народа.

Первого мая 1993 г. на Ленинском проспекте под транспарантом «С праздником, дорогие россияне!» омоновцы устроили настоящее побоище. Впервые после расстрела мирной демонстрации в Петрограде в июле 1917 г. пролилась кровь мирных людей из-за политического противостояния.

Специальная комиссия, созданная распоряжением Председателя Верховного Совета РФ (председатель комиссии — народный депутат Российской Федерации Г. Бенов), после тщательного расследования событий 1 мая пришла к заключению: причина столкновений, приведших к тяжелым последствиям, — в циничном пренебрежении к нормам действующей Конституции, правам человека, превышение власти.

На основании этих выводов Верховный Совет предложил президенту отстранить от должностей министра внутренних дел В. Ерина и и.о. мэра Москвы Ю. Лужкова. Решение Верховного Совета «главный гарант стабильности» проигнорировал. Это еще больше развязало руки карателям и их тайным вдохновителям, что сказалось впоследствии на осенних событиях 1993 г. Фактически с первомайских событий «решительные» действия президента стали носить все более грубый характер. Количество и качество «ползучего» переворота стало нарастать.

Мина под высший законодательный орган страны была уже заложена, часы пущены, разрушительный сценарий уже работал и независимо от его желания не давал президенту возможности отойти от него. Неслучайно газета «Известия» постоянно, особенно после референдума 25 апреля, призывала к решительным действиям и систематически делала «разнос» президенту за его медлительность. Наконец, словно вняв этим требованиям, Б. Ельцин объявил, что в августе начинает «артподготовку», а в сентябре «перейдет в наступление».

В середине августа 1993 г. на мой рабочий стол лег доклад одного из ведущих институтов о политической ситуации в стране. Руководство Верховного Совета поручило мне довести основные его положения до сведения руководителей Советов субъектов Федерации, приглашенных 17 августа в Москву для обсуждения направлений конституционной реформы. В частности, в докладе прогнозировалась попытка введения прямого президентского правления в ночь с 19 на 20 августа 1993 г. Схема переворота повторяла грузинский сценарий свержения Гамсахурдиа. Почему режиссеры выбрали именно эту дату? Очевидно, она была приурочена к событиям августа 1991 г.

По мнению составителей доклада, подготовительными мероприятиями этой акции являлись:

— выступление Ельцина в Орле и Доме печати в Москве, где прозвучала формула о «марионеточной власти Верховного Совета, дирижируемой красно-коричневым ФНСом». Этот тезис должен был подтвердиться кровавыми столкновениями 19–20 августа;

— совещание в Петрозаводске, на котором Совет Федерации планировалось превратить в государственный орган, который готовился на смену Верховному Совету. Ему и передается под эгидой президента вся полнота власти в стране.

Я выступил на закрытом заседании Верховного Совета и предупредил руководителей субъектов Федерации о возможной провокации. Как оказалось, переворот удалось оттянуть лишь на месяц.

Хорошо понимая, что время работает не в пользу «демократов», они любой ценой стремились взорвать ситуацию. Президент стал настойчиво повторять, что осенью он объявит выборы в новый парламент. Любой здравомыслящий человек не мог не задаться вопросом: как это можно сделать, не разогнав прежний состав, не прибегая к антиконституционным действиям или насилию?

Попытку раскрыть этот механизм Б. Ельцин предпринял после вручения наград в Георгиевском зале Кремля 18 августа. Как бы между прочим он поделился с награжденными своими планами. «Можно распустить парламент, но, думаю, мы найдем другие пути, — лицемерно пообещал «всенародно избранный». — Конституционное совещание совместно с Конституционной комиссией съезда могут на совместном заседании принять главу из новой Конституции о федеральных органах власти. Она и станет законодательной базой для досрочных выборов». Как вариант, Б. Ельцин хотел придать своим указом Совету Федерации, созданному в Петрозаводске, статус верхней палаты парламента.

Что же было предпринято для осеннего наступления?

1. Создано Главное управление охраны (ГУО) — автономная, целостная структура, способная стать ядром репрессивного механизма. Ее оснастили необходимыми техническими средствами для полномасштабного политического сыска, сформировали подразделения для «наружного наблюдения», а также спецотряды по проведению целенаправленных карательных акций (индивидуальный и групповой террор и интернирование).

2. Сформированы необходимые вспомогательные части (ОМОН и другие), а также силы дестабилизации: криминальный и субкриминальный, подкупленный или политически ангажированный слой подготовленных вооруженных боевиков, способный организовать беспорядки в городе.

3. Осуществлены кадровые перемещения: освобождены от занимаемых должностей высшие должностные лица МБ и МВД В. Баранников, А. Дунаев, а также «не оправдавшие себя» во время ОПУСа Ю. Скоков и Е. Шапошников.

Второй сценарий, как следовало из аналитического доклада, предполагал раздвоение политической задачи на обманную и действительную. Такой прием использовался ельциноидами уже не в первый раз. Последним являлось провоцирование досрочного созыва нелегитимного съезда, развал этого съезда с его полной дискредитацией, после чего введение тех или иных форм прямого президентского, жесткого правления становится делом техники.

О том, что вожделенная задача «демократов», поставленная мозговыми штабами, — собрать съезд народных депутатов России — постоянно «пробалтывал» поп-расстрига Глеб Якунин.

Не был исключен, отмечали эксперты, и третий вариант — поворот президента в сторону Верховного Совета.

Общий вывод аналитического доклада: наиболее вероятен сценарий, совмещающий отсечение Верховного Совета РФ от реальных рычагов власти с подрывом его изнутри. Фиктивные ЧП, угрозы и провокации — часть такого подрыва. Но если он не удастся и Верховный Совет продемонстрирует устойчивость, сплоченность и силу, президент, оказавшись в критической ситуации, примет третий вариант — сторону Верховного Совета. Таков был общий прогноз на середину августа.

По-разному воспринимали предупреждения о возможном разгоне парламента на местах. В частности, как сообщало радио «Свобода», президент Татарстана Шаймиев заявил: «На территории Татарстана будет действовать Конституция Татарстана, и мы обеспечим охрану спокойствия и стабильность». Председатель Верховного Совета Башкортостана Г. Рахимов: если президент пойдет на разгон Верховного Совета России, то Уфа поддержит законный парламент. «Мы стоим за мирный, конституционный переход России к демократии»^[188].

О подготовке к чему-то экстраординарному свидетельствовала и «юбилейная» пресс-конференция Б. Ельцина в пресс-центре 19 августа 1993 г. Оценивая прошедшие после «победы над ГКЧП» два года, он сказал: «Рассматриваю этот период как время накопления сил… В высших органах власти нашего государства обозначился крупный кризис, раскол, который угрожает не только интересам России, но и спокойствию мирового сообщества… Деятельность парламента стала носить антинародный характер, она угрожает безопасности России. Такую практику необходимо остановить…»

«Артподготовка» продолжалась, исполнительная власть постоянно сеяла угрозы, переходила в наступление. Чтобы снять возможное напряжение в дни 19–22 августа, решением Председателя Верховного Совета, по опыту подготовки и проведения празднования 9 Мая, был создан штаб во главе с заместителем Председателя Верховного Совета В. Исправниковым, куда вошли руководители Москвы, правоохранительных органов, партий и движений. Эта мера позволила скоординировать действия и снять общую тревогу этих дней. Все прошло спокойно.

К концу августа — середине сентября президентская сторона, словно исчерпав ресурс противоборства, прекратила фронтальные атаки. Но Центр просто перегруппировывал силы. Первоначальное согласие Б. Ельцина откорректировать ход приватизации по предложениям О. Лобова и последующее приостановление этого решения с передачей его на согласование комиссии в составе В. Черномырдина, О. Лобова и В. Чубайса, отстранение от должности вице-премьера В. Шумейко, угрозы снять Б. Федорова и А. Чубайса могли дать повод подумать, что Б. Ельцин «одумался». Это вызвало в стане неодемократов если не панику, то явную растерянность. Казалось, они исчерпали возможности антипарламентской стратегии. С одной стороны, усилилась законодательная инициатива правительства, с другой — в нем нарастали раскол и сближение «промышленного блока» с Верховным Советом. К нему проявляли тяготение и региональные руководители, особенно в рамках возобновившего свою деятельность Совета Федерации. Этому способствовало также дезавуирование полномочий вице-спикера Н. Рябова^[189] в работе пропрезидентского Совета Федерации. На углубление эрозии Центра повлиял обвальный рост в августе-сентябре числа регионов, прекративших платежи в федеральный бюджет, причем большинство из них требовали отставки министра финансов Б. Федорова, а часть — смещения всего правительства.

Восемнадцатого сентября в Москве на Всероссийском совещании депутатов всех уровней, в котором приняли участие более 750 делегатов, выступающие с тревогой обращали внимание на «продолжающееся противостояние федеральных властей и регионов, различных ветвей власти, на непрекращающийся спад промышленного производства и гиперинфляцию. Страна, отмечали делегаты, на грани социального взрыва. Ответственность за это ложится на президента, исполнительные структуры, демонстративно нарушающие Конституцию и законы Российской Федерации.

Уже тогда народные депутаты чувствовали надвигающуюся грозу. В обращении «Предотвратим угрозу демократии и конституционному строю России» они от имени участников Всероссийского совещания призвали местные органы власти сказать решительное «нет» любым антинародным, антиконституционным акциям, от кого бы они ни исходили и кто бы ни был их инициатором. Обращаясь к трудовым коллективам, рабочим и служащим, предпринимателям и труженикам села, народной интеллигенции, депутаты призвали их объединить усилия, чтобы преградить путь авантюристам, рвущимся к безраздельной власти.

Проблемой оставалось главное: как сказать это решительное «нет», объединить общие усилия, чтобы авантюризм не прошел? Неясным был механизм объединения и противостояния.

Весьма интересно, что в тот же день, 18 сентября 1993 г., состоялось увольнение с поста первого заместителя председателя Совета министров и министра экономики О. Лобова и… демонстративное назначение на этот пост Е. Гайдара. Причем, обратите внимание, Б. Ельцин огласил это решение не где-нибудь, а во время посещения Отдельной дивизии внутренних войск им. Дзержинского. Это прозвучало как неприкрытая угроза. Стало ясно: курс на гайдаризацию экономики при помощи «непопулярных мер» и в ущерб социальным интересам россиян будет продолжен. Это был знак, что Б. Ельцин прекратил поиск каких-либо компромиссов в самой важной области конфликта президента и Верховного Совета — в области решения экономических проблем.

На фоне политической активизации Верховного Совета, неодемократы предприняли более активное давление на президента, добиваясь роспуска Верховного Совета и Съезда народных депутатов любыми способами, даже путем ввода прямого президентского правления. «Коллективному Распутину» подпевали и многие международные организации, в том числе и представители стран «семерки».

По той же отработанной схеме, которая использовалась для давления на Верховный Совет России, началась усиленная атака и на Конституционный суд. В отношении его председателя В. Зорькина, рядовых членов устроили серию придирок, уколов. Открыто предпринимались попытки раскола состава суда. «Свои» члены суда получали от президентской команды конкретные указания, как себя вести, какие решения и по каким вопросам принимать. Все делалось для того, чтобы унизить, скомпрометировать в глазах страны и мировой общественности этот конституционный институт.

Словесную «артподготовку» Б. Ельцин дополнил в августе — сентябре демонстративным посещением Кантемировской и Таманской дивизий и Отдельной дивизии внутренних войск им. Дзержинского. Конечно, главная цель визитов была в том, чтобы прощупать командиров, их настроение, оценить возможность использования в предстоящих событиях, в том числе и карательных акциях. Производя осмотр полков, Б. Ельцин задавал один и тот же вопрос:

— Выполните ли вы приказ командования?

Особенно тщательно изучал Б. Ельцин состояние дивизии им. Дзержинского. С ним присутствовал и ее «хозяин» — министр внутренних дел В. Ерин. В конце осмотра, обращаясь к командованию, высокий гость снова допытывался:

— Ну что, генералы? Готовы ваши орлы выполнить приказ? — И особо подчеркивал: — Повторяю: любой приказ Главнокомандующего?

Знали ли 18–19-летние юнцы, какой приказ им придется исполнять? Вторично эту зловещую фразу Б. Ельцин произнес 4 октября 1993 г. во время встречи с офицерами спецгруппы «Альфа», когда направил их на штурм Дома Советов.

До этого была серия репетиций, проверок боевой выучки на местах. 19 сентября в 21.30 у меня на даче зазвонила «вертушка». Голос в трубке с тревогой сообщил, что в центр Москвы стянуты подразделения дивизии им. Дзержинского. Созвонился с Р. Хасбулатовым, В. Руцким, В. Агафоновым, и мы срочно выехали в Дом Советов. Оперативно связались с дежурным по МВД заместителем министра А.С. Куликовым. Поинтересовались, в чем причина перемещения войск. Ответ нас просто обескуражил: «Ограблена машина инкассаторов с деньгами».

Председатель Центробанка В. Геращенко, которому я позвонил, не подтвердил эту липовую версию. Чувствовалось, что нас дезинформируют, попросту говоря, дурят. А правда заключалась в том, что части дивизии внутренних войск МВД окружили гостиницу «Москва», проводя репетицию, как об этом позднее поведал, уже будучи министром МВД, А. Куликов, грядущей блокады Дома Советов.

20 сентября 1993 г. в Москве во МХАТе на Тверском бульваре с огромным успехом прошел Конгресс народов СССР. На нем выступили представители почти всех союзных республик. Приятно было увидеть лозунг большой делегации Татарстана, из региона которого я был избран народным депутатом РСФСР: «Трудовой Татарстан приветствует Конгресс народов СССР». На этом большом форуме наших народов довелось выступить и мне. Я также выполнил поручение Председателя Верховного Совета России Хасбулатова и зачитал его обращение к конгрессу. Боль и тревога звучали в документе:

«Последствия распада Союза ССР — единого государства, единого экономического пространства, единой человеческой общности — являются поистине катастрофическими. Масштаб этой катастрофы грандиозен — от излома судеб людей до критически опасного нарушения геополитического баланса сил на всей планете».

Не исключаю, что мощный призыв к единению, прозвучавший на конгрессе, переполошил заокеанских режиссеров развала Союза, стал одной из последних капель, переполнивших чашу негативного отношения президента Б. Ельцина к законодательным органам. Возможно, он боялся денонсации Беловежских соглашений, чего требовали участники конгресса. Вообще эта идея была и остается очень популярной, она высказывалась журналистами оппозиционных газет, народными депутатами, трезвомыслящими политиками. Если бы Верховный Совет признал незаконным, неконституционным акт о «ликвидации» СССР, де-юре Союз продолжал бы существовать. Я хорошо знал, что этого шага России ждали парламенты Белоруссии и Украины, которые могли последовать такому примеру. Но именно этого больше всего боялись в Вашингтоне и Лондоне, Париже и Берлине, этого во что бы то ни стало стремилась не допустить и президентская команда. Ведь потом, после юридического восстановления Союза, хлынула бы такая объединяющая волна, которая смела бы всех неодемократов: бурбулисов и шумеек, шахраев и чубайсов, филатовых и полтораниных. И они, чтобы удержаться, толкали своего лидера на нарушение закона и Конституции.

Наступала эра насилия. Силы, не заинтересованные в процветании России, готовились нанести смертельный удар по демократии и народовластию.

Растоптанная Конституция

Чтобы быть свободным, нужно уважать законы.

Цицерон

Анализируя причины, приведшие к поражению французского парламента и к успеху государственного переворота Луи Бонапарта в 1850–1851 гг., К. Маркс отмечает: «…Национальное собрание может устранить президента конституционным путем, тогда как президент может устранить Национальное собрание лишь неконституционным путем, лишь устраняя самое конституцию (курсив мой. — Примеч. авт.). Здесь, следовательно, конституция сама призывает к своему насильственному уничтожению. Конституция не только… канонизирует разделение властей, но и доводит это разделение до невыносимого противоречия. Игра конституционных сил… парламентская грызня между законодательной и исполнительной властью, по конституции 1848 г. ведется все время ва-банк. С одной стороны — 750 народных представителей, избранных всеобщим голосованием и пользующихся правом переизбрания, образуют бесконтрольное, не подлежащее роспуску, неделимое Национальное собрание, которое облечено неограниченной законодательной властью… С другой стороны — президент со всеми атрибутами королевской власти, с правом назначать и смещать своих министров независимо от Национального собрания… раздающей все должности и тем самым распоряжающийся во Франции судьбой по меньшей мере полутора миллионов людей… Ему подчинены все вооруженные силы… В то время как Собрание, оставаясь вечно на подмостках, становится объектом повседневной публичной критики, президент ведет скрытую от взоров жизнь на Елисейских полях, имея, однако, перед глазами и в сердце статью 45 конституции, ежедневно напоминающую ему: «Брат, готовься к смерти!» Твоя власть кончается на четвертом году твоего избрания… Тогда конец твоему величию: второго представления этой пьесы не будет, и если у тебя есть долги, постарайся выплатить их вовремя из назначенных тебе конституцией 600 тысяч франков жалованья, если, конечно, ты не предпочитаешь отправиться в Клиши… (долговую тюрьму. — Примеч. авт.) — Если конституция, таким образом, предоставляет президенту фактическую власть, она зато старается обеспечить за Национальным собранием моральную силу… В то время как каждый отдельный депутат является представителем лишь той или другой партии, того или другого города… президент является избранником нации, и его выборы — крупный козырь, пускаемый в ход суверенным народом раз в четыре года. Выборное Национальное собрание связано с нацией метафизически, выборныйже президент связан с ней лично. Национальное собрание, правда, отображает в лице своих отдельных представителей многообразные стороны национального духа, зато в президенте национальный дух является во плоти. По сравнению с Национальным собранием президент является носителем своего рода божественного права: он — правитель народной милостью»^[190].

Почти со скрупулезной точностью российские события 1993 г. повторили противоречия и внутреннее содержание Французской революции середины XIX в., описанные Марксом.

Руководство Верховного Совета Российской Федерации в 17 часов 21 сентября 1993 г. срочно собралось в кабинете Председателя Верховного Совета Р. Хасбулатова. Руслан Имранович проинформировал: ему сообщили из Администрации Президента, что в его адрес направлен срочный документ с грифом «Секретно». Мы догадывались, что речь может идти о досрочном прекращении полномочий народных депутатов Российской Федерации. В Верховный Совет поступали данные о том, что Министерство обороны, МВД готовятся к вводу частей в Москву с целью взять под контроль обстановку в городе и даже захватить здание Верховного Совета. Прошла информация, что в военных училищах, академиях, в Генеральном штабе у офицеров и прапорщиков было изъято табельное оружие и сдано на хранение.

В 19.50 Р. Хасбулатову доставили пакет. В документе сообщалось, что с 21 сентября 1993 г. деятельность Верховного Совета РФ и Съезда народных депутатов РФ прекращена. Более подробно суть происходящего предполагалось изложить в вечернем выступлении Президента РФ по телевидению.

Мы тут же дали команду радиослужбе Верховного Совета РФ объявить об этом предполагаемом выступлении Б. Ельцина и попросили подключить все имеющиеся в Доме Советов телевизоры для прослушивания выступления президента.

В 20.00 часов по Центральному телевидению начал свое выступление президент Б. Ельцин. Он объявил гражданам России и мировому сообществу о том, что подписал Указ «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», известный в дальнейшем как пресловутый Указ № 1400^[191].

«В целях: сохранения единства и целостности Российской Федерации, — зачитывает указ Б. Ельцин, — вывода страны из экономического и политического кризиса; обеспечения государственной и общественной безопасности Российской Федерации; восстановления авторитета государственной власти; основываясь на статьях 1, 2, 5, 121–5 Конституции Российской Федерации, итогах референдума 25 апреля 1993 года, постановляю:

1. Прервать осуществление законодательной, распорядительной и контрольной функций съездом народных депутатов Российской Федерации и Верховным Советом Российской Федерации. До начала работы нового двухпалатного парламента Российской Федерации — Федерального собрания Российской Федерации — и принятия им на себя соответствующих полномочий руководствоваться указами президента и постановлениями правительства Российской Федерации».

«Прерывая» (красивое слово (!). — Примеч. авт.) — фактически ликвидируя Съезд народных депутатов и Верховный Совет России, ведя речь о каком-то «новом двухпалатном парламенте» — Федеральном собрании, Б. Ельцин не только цинично растаптывал Основной Закон государства — Конституцию Российской Федерации, но и сам лично, узурпировав власть, занялся формированием политического устройства страны.

Основные положения этого указа многие уже знали. Поэтому еще накануне вечером руководители комитетов и комиссий С. Степашин и А. Починок пытались пробиться к президенту, чтобы отговорить его от рокового шага. Но машина переворота уже была запущена, и их до Б. Ельцина просто не допустили. Да и когда он самостоятельно принимал какие-либо решения? Позднее выяснилось: перед тем как транслировать Обращение по телевидению, Б. Ельцин передал текст Указа № 1400 послу США Томасу Пикерингу. Последний немедленно поставил в известность президента США Клинтона, который сразу же позвонил Б. Ельцину и выразил свою поддержку его действиям. В тот же день Клинтон публично заявил о своей поддержке антиконституционных действий Б. Ельцина^[192].

Я смотрел на лица коллег. Спокойствие, но и глубочайшая озабоченность. Тем временем оратор оповещал о прекращении законодательной, распорядительной и контрольной функций Съезда народных депутатов РФ, Верховного Совета РФ, их роспуске. В указе осуждалась «открытая и повседневно осуществляемая в Верховном Совете РФ обструкция всенародно избранного Президента Российской Федерации…». В качестве средства для устранения «паралича государственной власти» на 11–12 декабря 1993 г. Ельцин назначал взамен Съезда народных депутатов и Верховного Совета выборы нигде и никем не конституированного Федерального собрания РФ.

Грубейшее попрание действующего Основного Закона Российской Федерации мотивировалось тем, что существует «более высокая ценность, нежели формальное следование противоречивым нормам, созданным законодательной властью». Полномочия избранных народных депутатов были прекращены единоличной властью высшего должностного лица Российской Федерации. Конституционному суду РФ было предложено не созывать своих заседаний до начала работы Федерального собрания. Генеральный прокурор РФ переподчинялся президенту.

Телевизионное обращение Б. Ельцина и указ расставили все акценты: попирая Конституцию и законы, руководитель страны принял решение, не вызывающее сомнений даже у не юристов. Другими словами, совершил государственный переворот! И главная цель этого деяния — узурпация власти, сосредоточение ее полностью в руках Ельцина и подконтрольного ему правительства, ликвидация представительной демократии в лице системы Советов.

Все это сделал президент, подписавший 9 октября 1992 г. Закон «О защите конституционных органов в Российской Федерации», в котором предусматривалась уголовная ответственность за публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя, за воспрепятствование деятельности органов государственной власти.

Здесь хотелось бы сделать небольшое отступление.

Прежде всего вспомним выдержку из присяги президента, принесенной Б. Ельциным на Конституции Российской Федерации в присутствии Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II:

«Клянусь при осуществлении полномочий Президента Российской Федерации соблюдать Конституцию Российской Федерации, защищать ее суверенитет, уважать и охранять права человека и гражданина, права народов Российской Федерации и добросовестно выполнять возложенные на меня народом обязанности».

Ложь и предательство взяли верх над присягой. Б. Ельцин поставил перед собой глобальную цель: изменить конституционный строй государства, и все его действия, в том числе и аморальные, были направлены на достижение этой цели.

Мне хорошо известен внутренний мир многих из окружения Б. Ельцина, знаю, чем они, как говорится, дышат. Для большинства из них участие в политическом процессе все более перерождалось в откровенный карьеризм, за что многие впоследствии и поплатились и, думаю, еще поплатятся. Могу еще раз четко засвидетельствовать, что подготовка Указа № 1400 началась задолго до этого дня. Были просчитаны все варианты, и силовые, и связанные с кровавым исходом. Я никогда не верил, что злополучный антиконституционный указ готовил хозяин Кремля лично, как он позже пытался убедить в этом своих сограждан в телеинтервью с кинорежиссером Э. Рязановым «Мужской разговор». Мне кажется, напрасно Б. Ельцин как «истинно верующий» брал грех на свою «душу» — все равно за этот грех придется отвечать на этом или на том свете, и не только ему одному.

Картина во многом прояснилась после выхода «Записок президента»^[193]. Меня не просто удивило, а сразило откровенное, циничное рассуждение «автора» и его истинных соавторов: оказывается, он якобы отчетливо понимал, что, подписывая Указ № 1400, «первый всенародно избранный президент закон нарушает, пусть плохой закон, нелепый, ставящий страну на грань развала, но все равно закон». А раз так, зачем всенародно избранному считаться с законом, этот закон нужно просто ликвидировать и забыть. Это очень важное письменное заявление президента, сделанное им самим, и так откровенно. Оно открывает новые обстоятельства и в деле об амнистии, и в деятельности общественной комиссии Государственной Думы по событиям сентября — октября 1993 г., других комиссий, которые, у меня нет в этом сомнения, будут созданы по обстоятельствам этих кровавых событий в будущем, и в новых действиях Генерального прокурора по этим событиям.

Далее. В «Записках…» Ельцин подробно раскрыл механизм и сроки подготовки указа. Начало сентября 1993 г. Пригласил В. Илюшина и «сформулировал задание». Последний спокоен, будто получил задание «подготовить указ о заготовке кормов к грядущей зиме». Подключил помощника по юридическим вопросам Ю. Батурина. 12 сентября 1993 г. получил полное одобрение указа со стороны министра обороны П. Грачева, министра внутренних дел В. Ерина, и.о. министра безопасности Н. Голушко и министра иностранных дел А. Козырева. Дата объявления указа — 19 сентября в 20.00 по Центральному телевидению.

Таким образом, как вытекает из «Записок…», из других опубликованных впоследствии документов, главными заговорщиками, готовившими и осуществлявшими государственный переворот, были премьер-министр В. Черномырдин, министр обороны П. Грачев, министр внутренних дел В. Ерин, министр безопасности Н. Голушко, министр иностранных дел А. Козырев, начальник службы безопасности Ельцина А. Коржаков, начальник Главного управления охраны Российской Федерации комендант Кремля М. Барсуков, помощники президента В. Илюшин и Ю. Батурин.

15 сентября 1993 г. состоялось заседание Совета безопасности, секретарем которого в то время был О. Лобов. В течение более чем двух часов обсуждались конкретные вопросы государственного переворота. В соответствии с Законом о Совете безопасности я как первый заместитель Председателя Верховного Совета РФ входил в то время в его состав. Однако заговорщики понимали, на что они идут, и меня, конечно, на это заседание не пригласили. Но утечка информации произошла — меня как члена Совета безопасности и руководство Верховного Совета проинформировали некоторые сотрудники аппарата Президента и Министерства внутренних дел, что указ о роспуске Съезда народных депутатов предполагается ввести именно 19 сентября 1993 г., в воскресенье, когда в Доме Советов никого не бывает. Заняв Белый дом и не пустив туда утром 20 сентября депутатов, ельцинисты тем самым лишили бы Верховный Совет своего центра. Это для них было тем более важно, что ранее закрыли на ремонт Большой Кремлевский дворец — место проведения съездов народных депутатов.

Однако Верховный Совет был готов провести, в случае необходимости, Съезд народных депутатов в здании Дома Советов. Чувствуя надвигающуюся грозу, руководство Верховного Совета обратилось к ряду председателей комитетов и комиссий, народным депутатам с предложением осуществить в здании Дома Советов 19 сентября круглосуточное дежурство. Так что в воскресенье в Белом доме было достаточно много народу. Это заставило авторов государственного переворота только отодвинуть срок его осуществления на 21 сентября, но не отказаться от него. Механизм был запущен.

Беседуя впоследствии со многими зарубежными корреспондентами, я слышал один и тот же вопрос: «Почему в других странах, например Польше, перевыборы парламента, назначаемые президентом, считаются нормальным явлением, а в России вдруг возник такой конфликт с кровавыми последствиями?»

Дело в том, отвечал я зарубежным корреспондентам, что данная процедура не была предусмотрена Конституцией (Основным Законом) Российской Федерации, и российский президент не самодержец всея Руси. А если говорить о народе, на который так любил ссылаться Б. Ельцин, то на референдуме 25 апреля россияне высказались достаточно мудро: в нынешней непростой социально-экономической и политической ситуации нецелесообразно проводить досрочные выборы как президента, так и Верховного Совета. Разве воля народа не священна для президента, которого они избрали?

Кроме того, в той же Польше право президента распускать парламент и назначать досрочные выборы компенсируется правом законодателей отправлять правительство в отставку, равно как и участвовать в его формировании. А ведь это очень существенная компенсация. Отчего возникли многие беды у нас? От некомпетентности, безответственности и неприкасаемости членов правительства. И эти «достижения» реформаторов, к сожалению, действуют до сих пор и еще более усиливаются.

Однако ответственность власти — непреложный атрибут, гарант нормального функционирования государства и стабильности общества. Ответственность власти имеет много выражений. Прежде всего это эффективное руководство страной, обеспечивающее прогресс в экономике, социальной, духовно-нравственной, культурно-образовательной, научно-технической, оборонной и других сферах. Это выполнение на деле провозглашенных целей, программ, обязательств и обещаний, регулярный отчет за дела, ответы на больные вопросы, которые волнуют общество, чувствительность к нуждам сограждан, признание своих ошибок и многое другое.

В правовых государствах существуют законы, функционируют специальные государственные и общественные институты, приняты процедуры, предназначенные привлекать к политической ответственности всех субъектов высшей власти за провалы в делах или неблаговидное поведение.

Сложились критерии оценки деятельности, меры исправления или пресечения ошибок, механизмы отстранения от власти и должности высших лиц государства, не справляющихся со своими задачами, наносящих материальный или моральный ущерб стране, допускающих ухудшение жизни народа, деградацию страны.

Действует строгая обязанность глав государств и правительств регулярно отвечать на вопросы определенных политико-государственных институтов, СМИ, общественности. Нарушение этой обязанности воспринимается как ЧП.

Вернусь, однако, к хронике сентябрьской грозы. В процессе слушания выступления Б. Ельцина руководители Верховного Совета, комитетов и комиссий записывали, что, по их мнению, надо было срочно сделать в ответ на это выступление. Обобщив эти предложения, сформировали план мероприятий. Он включал в себя выступления народных депутатов по радио и телевидению, в периодической печати. Было принято решение немедленно провести заседание Президиума Верховного Совета и тут же начать подготовку к чрезвычайной сессии Верховного Совета.

Сразу же после телетрансляции выступления Б. Ельцина была организована запись для телевидения выступления Председателя Верховного Совета Р. Хасбулатова. Он четко заявил: в Указе № 1400 содержится «многочисленные угрозы президента по свержению конституционного строя». Это в явном виде государственный переворот, попытки которого предпринимались неоднократно.

В сложных условиях, напомнил Р. Хасбулатов, Верховный Совет отстаивал интересы народа — и в пенсионном обеспечении, и в промышленной и аграрной политике, направляя свои усилия на законодательное обеспечение экономического роста, на проведение реальных, а не мнимых реформ.

«Мы хотели, — говорил он, — чтобы у нас не было безработицы, чтобы предприятия не простаивали, чтобы, наконец, правоохранительные органы начали борьбу с преступностью и коррупцией».

В начале одиннадцатого вечера это обращение, показанное по телевидению, услышали во всех уголках нашей страны. Мы знали, что люди не спали, огорошенные очередным авантюрным трюком президента, и ждали реакции Верховного Совета. Спешно собравшийся Президиум Верховного Совета без сомнений и колебаний констатировал: Указ № 1400 — это грубое, откровенно-циничное попрание Конституции (Основного Закона) Российской Федерации, ведущее к углублению конфронтации, расколу общества и распаду России как государства. Президиум принял однозначное решение, в котором говорилось о грубейшем нарушении Президентом Российской Федерации ряда статей Конституции. Подобные действия подпадают под статью 121–6 Основного Закона. Напомню ее формулировку:

«Полномочия Президента Российской Федерации не могут быть использованы для изменения национально-государственного устройства Российской Федерации, роспуска либо приостановления деятельности законно избранных органов государственной власти, в противном случае они прекращаются немедленно (выделено мной. — Примеч. авт.)».

Стало быть, объявив свой Указ № 1400 о роспуске Съезда и парламента, прекращении полномочий депутатов, Б. Ельцин немедленно, автоматически (подчеркиваю это особо — немедленно! — Примеч. авт.) утрачивал президентские полномочия. Президент Российской Федерации Б. Ельцин «немедленно» становился просто гражданином Б. Ельциным (!), и все его указы, решения, изданные после 20.00 21 сентября, не имеют юридической силы.

Поэтому все последующие рассуждения оппонентов о наличии или неналичии кворума на заседаниях Десятого (чрезвычайного) съезда и Верховного Совета, на что, например, любил ссылаться и.о. мэра Москвы Ю. Лужков^[194], также не имели юридического смысла. Не думаю, что такой прожженный политик как Ю. Лужков не понимал этого. Понимал. Но в тот период ему, и.о. мэра, было выгодно поддерживать Б. Ельцина, Лужков его и поддерживал.

Юлили и силовые структуры. Вот как позднее описывал ситуацию командир Группы «А», Герой Советского Союза генерал-майор Г. Зайцев: «Возникла классическая ситуация двоевластия. Два президента, два правительства… Ожесточение нарастало, однако мало кто мог предположить… даже подумать, что выход из кризиса будет найден построением танковых орудий, которые на глазах у всего мирового сообщества прямой наводкой расстреляют парламент страны»^[195].

Эту чушь о двоевластии тиражируют не только военные, что было бы простительно, но и умудренные высокими научными званиями. Вот как трактует события сентября 1993 г. доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент РАН А.Н. Сахаров в соавторстве с докторами наук А.Н. Бахановым и В.А. Шестаковым в учебнике (??), «написанным с учетом последних исследований исторической науки и современного научного подхода к изучению истории России»^[196].

«…Б.Н. Ельцин, чтобы прекратить затянувшееся политическое двоевластие, 21 сентября 1993 г. издал Указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе», в котором объявил о роспуске Съезда и Верховного Совета и проведении 12 декабря референдума по новой конституции и выборов в двухпалатное Федеральное собрание (Государственную Думу и Совет Федерации). К этому же сроку предполагалось завершить работу по подготовке новой конституции.

…В ночь на 23 сентября 1993 г. чрезвычайный X Съезд народных депутатов принял постановление, объявившее действия Б.Н. Ельцина «государственным переворотом», и отстранил его от должности. Съезд избрал А.В. Руцкого исполняющим обязанности президента».

Совершенно невдомек члену-корреспонденту РАН и авторам-составителям учебника, что Б. Ельцин, издав Указ № 1400, сам (!!) в соответствии с Конституцией (Основным Законом) «немедленно» отстранил себя от должности президента. Сам! И никакого постановления Съезда об отстранении от должности президента принимать не было необходимости. То же касается и А. Руцкого. В соответствии с Основным Законом он автоматически приступал к исполнению обязанности президента. А вот то, что президент Б. Ельцин нарушил Конституцию (Основной Закон) РФ и Закон от 9 октября 1992 года «О защите конституционных органов в Российской Федерации», дало право Съезду объявить действия президента Б. Ельцина «государственным переворотом» со всеми вытекающими из этого юридическими последствиями.

Поэтому учебник «История России с древнейших времен до наших дней» под редакцией члена-корреспондента РАН А. Сахарова, в части событий сентября — октября 1993 г., являет собой дремучее невежество каких-то неуков или весьма беззастенчивое мифотворчество лизоблюдов от исторической науки и рассчитан явно на нынешнего малосведущего читателя. Но ведь учебникрекомендован абитуриентам, студентам, преподавателям, а также всем интересующимся отечественной историей.

Так что никакого двоевластия в сентябре 1993 г., повторяю, не было. Коль скоро Президент РФ разогнал Съезд и Верховный Совет, нарушил Конституцию (Основной Закон), то по Конституции он немедленно перестал быть президентом, а в соответствии опять же с Конституцией исполнение обязанностей Президента автоматически переходило к вице-президенту. Ясно, как божий день!

Однако приведенные конституционные нормы не нравятся до сих пор тем, кто стоял за Б. Ельциным и толкал его на противостояние. Делаются всяческие попытки затуманить мозги другим. Вот как, например, описывает события «демократический» приверженец и их активный участник С. Филатов: «К сентябрю 1993 года противостояние стало запредельным. Ельцин вынужден был готовить указ № 1400 о роспуске парламента, назначении новых выборов»^[197].

Вынужден вновь и вновь повторить для господина С. Филатова вышесказанное, что после принятия Указа № 1400 немедленно президент Б. Ельцин становился просто гражданином Б. Ельциным, а просто гражданин Б. Ельцин не мог назначить новые выборы депутатов.

Тогда что же так юлят сегодня приверженцы ельцинизма — С. Филатов, Ю. Батурин, В. Илюшин и иже с ними? Все достаточно просто. На тот период конституционные нормы, которые нарушил Б. Ельцин и его окружение, являлись Основным Законом государства. Нарушение их в соответствии с действующим законодательством — преступление. Отсюда вытекает однозначный и безусловный вывод — автор Указа № 1400 (вместе с соавторами) совершил государственный переворот и его как государственного преступника, а также его соавторов следует судить. И судить не только судом истории, но и уголовным. И срок давности здесь ни при чем! Думаю, что так и будет.

Президиум Верховного Совета Российской Федерации обратился к народам России, Содружества Независимых Государств, мировому сообществу. Текст Обращения подготовил и зачитал Р. Абдулатипов^[198]. В Обращении говорилось:

«Президент пошел на крайние, заранее запланированные действия по свержению конституционного строя и свертыванию демократии. В России совершен государственный переворот, введен режим личной власти президента, диктатуры мафиозных кланов и его проворовавшегося окружения. Мы являемся свидетелями преступных действий, открывающих путь к гражданской войне, в которой не будет победителей и побежденных. Может стать реальностью кровавая трагедия миллионов людей…

Агонизирующий режим, — подчеркивалось в Обращении, — способен привести страну к гражданской войне, натворить много бед».

Президиум Верховного Совета призвал «всех россиян единством действий, решительностью и мужеством пресечь государственный переворот — во имя возрождения Российской Федерации, во имя процветания народов, строящих великую страну»^[199].

И снова я думаю: как люди могли остановить произвол и беззаконие? Какими мы наделили их для этого правами и полномочиями? Ведь в России ни в советское время, ни тем более позже так и не удалось выработать политико-государственный и юридический механизм, который исключал бы возможность какой-либо личности, группы, института превышать власть и творить произвол…

Между тем к Дому Советов начали подтягиваться жители Москвы и Подмосковья, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, других регионов страны, кому была небезразлична судьба Родины. Образовался бессрочный митинг. Среди участников митинга было много лиц из организаций и общественных объединений (в том числе представители возрожденного казачества, чернобыльцы, шахтеры, общественные организации инвалидов, Союза офицеров, Союза социально-правовой защиты военнослужащих, военнообязанных и членов их семей «Щит», ряда организаций националистической, коммунистической и социалистической направленности и многие другие).

К 24.00 площадь Свободной России перед Белым домом была практически полностью заполнена народом, теми, кто по зову сердца пришел поддержать Верховный Совет. Все понимали ситуацию, оценивали ее не иначе как государственный переворот, как узурпацию власти президентом и его окружением, установление авторитарной диктатуры. Вставал вопрос: что делать дальше? Ответ на него граждане России ждали от Верховного Совета, Конституционного суда, Генеральной прокуратуры.

В Верховном Совете шла напряженная работа. Никакой паники или деморализации. Члены Президиума постановили: на следующий день — 22 сентября 1993 г. — созвать внеочередное заседание Верховного Совета с повесткой: «О государственном перевороте в Российской Федерации». Мы еще надеялись на возможность отвести антиконституционный выпад Ельцина правовым путем. Однако машина переворота была запущена по другому сценарию и набирала скорость. Ее рулевые готовились к насильственному варианту. Это впоследствии подтвердили в своих публикациях и высказываниях почти все авторы переворота, и президент, и В. Черномырдин, А. Коржаков, С. Филатов, В. Шумейко, Е. Гайдар и другие.

Вечером 21 сентября первый заместитель председателя Совета министров Правительства РФ Е. Гайдар провел совещание с членами правительства В. Шумейко, С. Шахраем, А. Чубайсом, В. Козыревым, Ю. Яровым, на котором был разработан план первоочередных действий по реализации Указа № 1400, включавший в себя перекрытие канала прямого выхода Верховного Совета в телеэфир, установление блокады Дома Советов и жесткое подавление любых проявлений неповиновения в органах власти субъектов Федерации.

Председатель Совета министров В. Черномырдин в этот же день также провел селекторное совещание с руководителями республик, краев и областей, в ходе которого пытался добиться поддержки антиконституционных действий «гаранта Конституции».

Министр безопасности Н. Голушко дал указание руководителям территориальных органов МБ обеспечить непрерывное отслеживание ситуации, усилить взаимодействие со всеми правоохранительными органами по обеспечению сохранности оружия, боеприпасов, взрывчатых и отравляющих веществ, а также безопасности особо важных объектов народного хозяйства, органов власти и управления. Другими словами, жим со стороны высших органов власти за неукоснительное исполнение антиконституционного Указа № 1400 многократно усиливался час от часа.

В 21.30 началось экстренное заседание Конституционного суда РФ — главного «арбитра» относительно конституционности Указа № 1400. Очень многое в те минуты зависело от тринадцати его судей. Примечательно, что здание суда с самого начала оцепили милицейские машины, несомненно, в целях устрашения и давления.

В очень непростой ситуации заседал Конституционный суд. Некоторые его члены занимали явно пропрезидентскую позицию. Немало воли и усилий пришлось проявить в те минуты В. Зорькину, чтобы суд принял единственно правильное в соответствии с Основным Законом решение: констатировать нарушение президентом ряда статей Конституции России. В частности, суд-пришел к заключению, что Указ Президента № 1400 и Обращение Президента России к гражданам Российской Федерации нарушают сразу несколько статей действующей Конституции (Основного Закона): части второй статьи 1, части второй статьи 2, статью 3, части второй статьи 4, части первой и третьей статьи 104 и ряд других. Это и служит основанием для отрешения Президента Российской Федерации Ельцина от должности или приведения в действие иных специальных механизмов его ответственности в соответствии со статьей 121.10 или 121.6 Конституции Российской Федерации^[200]. За это решение Конституционного суда проголосовало 9 судей, против — 4.

Особо подчеркну, что вердикт Конституционного суда является окончательным и обжаловать его уже негде.

В этой связи хотелось бы особо подчеркнуть якобы «правовую безграмотность» и.о. мэра Москвы Ю. Лужкова, который после сентябрьско-октябрьских событий 1993 г. писал, что «безапелляционная поддержка Конституционным судом Хасбулатова, отказ от оценки неконституционности решений Верховного Совета и съезда резко усложняют ситуацию, создают видимость законности всех решений, принимаемых депутатами»^[201]. Все понимал Ю. Лужков, никакой правовой безграмотности с его стороны не было. Прежде всего он понимал, что, объявив Указ № 1400 о роспуске Съезда народных депутатов и Верховного Совета Российской Федерации и прекращении полномочий народных депутатов, Б. Ельцин, в соответствии с действующей Конституцией, автоматически утрачивал президентские полномочия. Но если Ю. Лужков понимал это, то он просто умышленно вводил в заблуждение общественность и граждан Москвы. Чем закончилась карьера Ю. Лужкова, читателям хорошо известно.

В 0.15 22 сентября открылось экстренное заседание Верховного Совета^[202]. Большой зал Дома Советов был переполнен, как никогда, здесь находилось великое множество журналистов, особенно иностранных, которым хотелось все узнать из первых рук.

Слово предоставили председателю Комитета по конституционному законодательству, члену Президиума Верховного Совета РФ Владимиру Борисовичу Исакову. Он очень скрупулезно проанализировал все конституционные нарушения, вытекающие из Указа № 1400, и по поручению Комитета внес на голосование проект постановления Верховного Совета РФ «О прекращении полномочий Президента Российской Федерации Ельцина Б.Н.».

Приведу результаты голосования; они весьма интересны, особенно по прошествии двадцати лет:

«Проголосовало «за» 144 Проголосовало «против» 3 Воздержались 3

Всего проголосовало 150

Не голосовало 95

Постановление принимается».

Поименный список голосования по вопросу о прекращении полномочий Президента Российской Федерации Б. Ельцина (см. Приложение 2) во многом раскрывает глаза на внутреннее убеждение человека, что впоследствии проявилось в жизненной позиции.

Понимая всю ответственность за судьбу Родины, честно, в соответствии с требованиями Конституции (Основного Закона), 144 народных депутата проголосовали «За» прекращение полномочий Президента Российской Федерации Ельцина Б.Н.

«Против» прекращения полномочий Президента громкогласно от микрофонов высказались и проголосовали народные депутаты Е. Кожокин, Р. Микаилов, С. Носовец.

Вполне понятно, почему «воздержались» от голосования по данному вопросу такие ортодоксы, как С.А. Ковалев, М. Молоствов, Г. Якунин или перевертыши Е. Амбарцумов, Д. Волкогонов, В. Исправников, С. Красавченко, Е. Лахова, Н. Медведев, В. Подопригора, Н. Рябов.

Но как могла «дрогнуть» рука при голосовании по такому абсолютно ясному вопросу у бывшего секретаря ЦК КПСС А. Дзасохова, у бывших ответственных работников ОК КПСС А. Пономарева, С. Решульского, И. Рыбкина, А. Соколова, у бывшего зампреда Госплана РСФСР А. Каменева, у председателя Союза писателей Республики Татарстан Р. Мухамадиева?

Еще большее удивление вызвала позиция знатоков от юриспруденции (какими они себя считали. — Примеч. авт.) М. Митюкова, О. Румянцева, В. Степанкова, В. Шейниса, для которых нарушение Конституции (Основного Закона) Российской Федерации и вытекающие из этого последствия были очевидны, но не проголосовавших по нему. Что это — сознательное предпочтение пресмыкания и лизоблюдства своему честному мнению, трусость или заигрывание — «кабы чего не вышло»? В конечном счете, как вскоре выяснилось, доигрались!

В постановлении «О прекращении полномочий Президента Российской Федерации Ельцина Б.Н.» Верховный Совет Российской Федерации четко зафиксировал: «В соответствии со статьей 121.6 Конституции Российской Федерации — России полномочия Президента Российской Федерации Ельцина Б.Н. прекращаются с 20 часов 00 минут 21 сентября 1993 года»^[203].

Верховный Совет РФ также признал Указ № 1400 антиконституционным, а действия президента расценил как государственный переворот.

Ближе к полуночи на заседание Верховного Совета РФ прибыл Председатель Конституционного суда В.Д. Зорькин. Ему тут же было предоставлено слово для выступления. Он огласил заключение Конституционного суда Российской Федерации о соответствии Конституции Российской Федерации действий и решений президента Российской Федерации Ельцина, связанных с его указом о поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации от 21 сентября 1993 г. № 1400 и обращения к гражданам России 21 сентября 1993 г.

«Конституционный суд Российской Федерации, — зачитывает заключение Валерий Дмитриевич, — рассмотрев в судебном заседании действия и решения Президента Российской Федерации, связанные с его указом о поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации от 21 сентября 1993 года № 1400, и обращения к гражданам России 21 сентября 1993 года, руководствуясь статьей 165.1 Конституции Российской Федерации, пунктом 2, части второй и части четвертой статьи 1 и статьями 74, 77 Закона «О Конституционном суде Российской Федерации», пришел к заключению. Указ Президента Российской Федерации Ельцина «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» № 1400 и его обращение к гражданам России 21 сентября 1993 года не соответствуют части второй статьи I, части второй статьи 2, части второй статьи 3, статье 4-й, частям первой и третьей статьи 104, части третьей пункта 11 статье 121.5, статьям 126.6, части второй статьи 121.8, статьям 165.1,177 Конституции Российской Федерации и служит основанием для отрешения Президента Российской Федерации Ельцина от должности или приведении в действие иных специальных механизмов его ответственности в порядке статьи 121.10 или 121.6 Конституции Российской Федерации. (Аплодисменты.)»

Заключение Конституционного суда для народных депутатов означало: Ельцин с момента подписания им Указа № 1400 и выступления по телевидению, то есть с 20.00 21 сентября 1993 г. — строго юридически уже не являлся Президентом Российской Федерации. С этого момента любые распоряжения де-юре уже не могли считаться законными. Иными словами, выпуская в дальнейшем указы и распоряжения, Б. Ельцин фактически узурпировал власть.

Специально подчеркиваю это, ибо потом пропрезидентская пресса постарается навести тень на плетень, будет рассуждать о «парламентском мятеже», о втягивании страны в гражданскую войну, о коммуно-фашистском путче и тому подобной дребедени. Но этого мало. Пройдут годы, и фальсификаторы истории будут стараться «объективно» отразить это в новейшей истории России, а те, кто помогал Б. Ельцину в подготовке антиконституционного Указа № 1400, помогал в его реализации, понимая свою ответственность за содеянное, будут продолжать талдычить, что «никакого другого Указа Президент в те сентябрьские дни принять не мог»^[204].

Что верно, то верно: Б. Ельцин мог, и он подписал Указ № 1400. Но после оглашения этого Указа его полномочия закончились автоматически. Он стал, во-первых, рядовым гражданином Российской Федерации; и, во-вторых, государственным преступником, коим остается до сих пор!

Между тем, ельциноиды всех мастей до настоящего времени не хотят понять и принять этот политический факт. Так, в книге «История России. XX век: 1939–2007», претендующей на «объективное» отражение «правды о жизни Российского народа в XX веке», доктора исторических наук во главе с ответственным редактором — доктором исторических наук, профессором МГИМО (У) А.Б. Зубовым доказывают, что решение Конституционного суда по Указу № 1400 «дало депутатам Верховного Совета формальное (выделено мной. — Примеч. авт.) право объявить о прекращении президентских полномочий Ельцина»^[205]. Чушь собачья, чушь безграмотного доктора исторических наук! Но ведь пишет доктор наук, претендуя на исторически верное отражение событий тех дней. Читатель должен понять: Верховному Совету РФ, в условиях действующих на тот период Конституции РФ и закона от 9 октября 1992 г. «О защите конституционных органов в Российской Федерации», не нужно было никаких формальных прав для принятия решения об отстранении Ельцина от должности Президента РФ. Президент Б. Ельцин отстранил себя сам (выделено мной. — Примеч. авт.), подписав Указ № 1400. Поэтому Верховный Совет РФ совершенно естественно осудил антиконституционные действия Б. Ельцина и, опираясь на заключение Конституционного суда РФ, лишь зафиксировал автоматическое отрешение его от исполнения президентских обязанностей, которое вытекало из его антиправового указа № 1400 в соответствии с действующей Конституции (Основным Законом) Российской Федерации. Полномочия президента также автоматически переходили вице-президенту А. Руцкому, который в точном соответствии с Основным Законом принял на себя исполнение обязанностей президента. Между тем многие политики и оппозиционные газеты упорно продолжали в тот период именовать узурпатора власти Б. Ельцина — «президентом», что, как лукаво заявлял и.о. мэра Москвы Ю. Лужков, «нельзя при действующем Президенте выбирать второго…»^[206]. Никогда не считал Ю. Лужкова тупым, а вот юлить он любил. Второго президента Российской Федерации никто и не выбирал. А. Руцкой автоматически приступил к обязанностям президента Российской Федерации; он был обязан сделать это в соответствии с действующей Конституцией Российской Федерации.

Не думаю, что правоведы из окружения Б. Ельцина не понимали этих юридических тонкостей. Но… дело было сделано, и они вынуждены были «доказывать» недоказуемое. По Центральному телевидению, например, выступил пресс-секретарь Б. Ельцина В. Костиков и, ссылаясь на мнения юристов, заявил, что Конституционный суд не имел права проводить свое заседание без разрешения Б. Ельцина, а, следовательно, решение Верховного Совета неправомочно, в том числе и по вопросу возложения исполнения обязанностей Президента РФ на А. Руцкого. Последний, по мнению В. Костикова, просто узурпатор, и Генеральная прокуратура должна пресечь его действия^[207]. Но это, как я уже сказал, подтасовывание фактов чистейшей воды, все действия Верховного Совета осуществлялись на основе и в полном соответствии с Конституцией Российской Федерации.

На следующем заседании Верховного Совета РФ с информацией о ситуации в регионах страны в связи со свершившимся государственным переворотом выступил заместитель Председателя Верховного Совета В. Агафонов^[208].

Прежде всего следует подчеркнуть отличие реакции на сентябрьский 93-го кризис в Москве региональных властных структур от их политического поведения во время политического кризиса в августе 1991 г. и к телевыступлению Б. Ельцина 21 марта 1993 г. «Об особом порядке управления».

В августе 91-го первична была реакция населения, и она разделила регионы на «демократические» и «коммунистические». Республиканские Советы, как правило, не собирались; в этих условиях в основном прозвучало мнение депутатов — жителей областных центров. Абсолютное большинство регионов 19 августа 1991 г. поддержали ГКЧП. Увидев бездействие его руководителей, они поддержали Б. Ельцина и Верховный Совет России, принципиальные противники были устранены от власти, назначены представители президента, а позже и главы администраций — «демократы». Инцидент на региональном уровне был исчерпан.

Выступление Б. Ельцина 21 марта 1993 г. было расценено большинством Советов в регионах негативно, представители администраций не высказывались, ссылаясь на отсутствие текстов указов (которые в первоначальном виде так и не появились). Наиболее серьезным итогом «мартовской репетиции», если смотреть с позиции развития федеративных отношений, стала идея нижегородского руководства о создании Совета субъектов федерации (ССФ) как консультативного органа, состоящего из представителей обеих ветвей региональной власти и призванного участвовать в решении ключевых проблем в условиях кризиса федеральной власти.

Идею Совета в ее первоначальном виде отвергли Съезд и Верховный Совет РФ, но однозначно поддержал президент, который в свою очередь призвал придать ССФ и некоторые функции органа власти. (Идея о Совете Федерации как одной из палат парламента возникла позже.)

Как же отреагировали на Указ № 1400 президента регионы в сентябре 1993 г. и почему отреагировали именно так?

Поддержали Б. Ельцина немногие: Кировский Малый облсовет, отчасти парламенты Северной Осетии и Карачаево-Черкесии (они не дали указу никакой оценки), председатель облсовета Камчатской области, парламент Республики Калмыкия — Хальмг Тангч. Остальные 83 высших органа представительной власти признали неконституционным указ № 1400. Ни один парламент республики или облсовет не избежал оценки шага президента как явно неконституционного.

В те дни в одной из передач радио «Свобода» представитель поддержавшей Ельцина русской оппозиции в Татарстане оговорился: «Наши власти не высказываются, чтобы не ошибиться, как в 1991 г., когда Шаймиев поддержал ГКЧП».

Выступили против Указа № 1400 главы администраций Амурской, Брянской, Новосибирской областей (руководители Амурской и Брянской областей были избраны в апреле, а не назначены президентом), и глава Новосибирской обладминистрации Виталий Муха, которого президент уже пытался отстранить от обязанностей в марте; правительства Башкортостана и Удмуртии, по структуре органов власти в республиках и экономическим особенностям регионов больше зависящие от своих Верховных Советов, чем от Москвы. Главы администраций Магаданской и Белгородской областей не вышли из отпуска и не высказали своей позиции по отношению к действиям президента.

В. Агафонов сообщил, что в адрес глав администраций ушла шифротеле-грамма за подписью Главы администрации президента С. Филатова, в которой содержалось требование поддержать указ Б. Ельцина и осудить действия Верховного Совета. Администрация Президента спешно «перетягивала одеяло» на себя, заявив, что исполнительная власть 36 территорий якобы одобрила действия Ельцина. Да это и понятно — могли ли поступить иначе его ставленники?

Весомое слово сказали руководители Приморского края, заявив о возможности отделения от России. Хабаровский край высказался за выборы президента и парламента одновременно. Предупредила о политической забастовке Тюменская область.

Заявления, сделанные В. Черномырдиным, С. Филатовым и самим Б. Ельциным о том, что большинство руководителей исполнительной власти поддерживают переворот, были обыкновенным блефом, инструментом давления на непокорные власти на местах. Черномырдин и Филатов разразились угрозами в их адрес, обещая уволить руководителей в случае неподчинения. Впоследствии многие честные и достойные люди лишились мест за свою принципиальность.

Между тем некоторые эксперты, в том числе и зарубежные, предсказывали, что, если хотя бы три десятка регионов выскажутся за разгон Верховного Совета, это развяжет Ельцину руки, он не уйдет в отставку и применит силу. Тогда немногие в это верили. Но дух тревоги витал в стенах Верховного Совета. Я видел посерьезневшие лица народных депутатов, обслуживающего персонала.

Приступил к своей работе и А. Руцкой. Своим первым указом он, в соответствии с действующей Конституцией, отменил Указ Б. Ельцина № 1400 как антиконституционный; отдал распоряжение руководителям на местах неукоснительно соблюдать Конституцию (Основной Закон) РФ и действующее законодательство; принял всю полноту ответственности на себя; министрам обороны, безопасности и внутренних дел приказал строго следовать конституционному долгу и верности присяге; наконец, обратился к Верховному Совету с просьбой назначить президентские выборы.

Полагаю, министры Н. Голушко, П. Грачев, В. Ерин должны были, отбросив страх и личные пристрастия, выступить в поддержку попранной Конституции, встать на стороне ее защитников.

Мне вспомнилось в этой связи выступление министра обороны П. Грачева в декабре 1992 г. на VII съезде народных депутатов, который с пафосом говорил: «Хотел бы обратиться к народным депутатам с предложением: во имя стабильности, во имя возрождения России мы предлагаем различным политическим силам и группировкам объявить своего рода мораторий на втягивание армии в политику, исключить любое разыгрывание"армейской карты"из арсенала дозволенных средств политической борьбы. Прошу съезд меня в этом поддержать.

Я думаю, что пора раз и навсегда заявить о том, что армия была и будет на стороне народа, на стороне закона, на стороне Конституции. Армия служит Отечеству, она — инструмент и атрибут государства, и этим сказано все».

К сожалению, это оказались красивые слова, рассчитанные на доверчивых людей. Этот десантник в сентябрьско-октябрьских событиях 1993 г., как и в августе 1991-го, лукаво двоедушничал. До последнего момента он успокаивал армию и коллегию Министерства обороны тем, что обещал сберечь армию от участия в политической разборке. И одновременно он клялся и божился Б. Ельцину в своей верности, в преданности президенту и вел работу по подготовке государственного переворота. На даче президента П. Грачев уверял, что армия ждет не дождется приказа взять штурмом Белый дом, и даже попрекал генерала М. Барсукова, возглавлявшего тогда службу безопасности, в тянучке и неверии в быстрый и конечный успех операции.

В первые же дни блокады Дома Советов по договоренности на совещании у Р. Хасбулатова А. Руцкой обратился с письмом к командующему Сухопутными силами генерал-полковнику В. Семенову, командующему ВМФ адмиралу Ф. Громову, командующему ВВС генерал-полковнику П. Дейнекину, командующему воздушно-десантными войсками генерал-полковнику Е. Подколзину о поддержке Верховного Совета России. В частности, в письме говорилось: «В этот тревожный час я обращаюсь к вам: не оставайтесь в стороне от происходящего. Этого не простят нам наши дети и внуки. Армия не может быть вне политики в момент, когда разрушается государство и над обществом нависает тень новой диктатуры. Призываю вас занять активную позицию, достойную офицерской чести и присяги». Как известно, ответа не последовало. Более того, по распоряжению Ельцина во всех кабинетах Минобороны и Генштаба были отключены телефонные аппараты правительственной связи, чтобы не дать возможности высокопоставленным генералам получать информацию со стороны или вести переговоры между собой. Пользоваться обычной связью для сколько-нибудь деликатных разговоров в России никто не решался. Армия до поры до времени сидела в своих гарнизонах, штабах.

Министры Н. Голушко, П. Грачев, В. Ерин, другие генералы предпочли Славе российской вечное бесчестье, позор и проклятие соотечественников. Это презрение проявляется сегодня в беседах с людьми, помнящими события 93-го, в социологических опросах. Но уверен, настанет день, когда народы России скажут об этом открыто, поименно назовут предателей России.

Без проволочек народные депутаты Верховного Совета РФ приняли решение незамедлительно в 22 часа 23 сентября 1993 г. созвать Десятый (чрезвычайный) Съезд народных депутатов РФ, на котором обсудить вопрос «О политическом положении в Российской Федерации в связи с совершенным государственным переворотом». Необходимо было выработать законодательные меры по преодолению переворота и организации отпора президентскому мятежу. Докладчиком был утвержден Председатель Верховного Совета Р. Хасбулатов.

Общественность была потрясена циничным попранием Конституции РФ. В эти суровые, тревожные дни в адрес Верховного Совета присылали телеграммы со словами поддержки большое количество граждан, трудовых коллективов, партий и общественных движений. Все они выражали искреннюю озабоченность сложившейся конфронтационной ситуацией, призывали народных депутатов отстаивать Конституцию и Закон. Конечно, мы понимали, что в нашем расколотом обществе оценки «кремлевского путча» будут порой самые противоположные. Будут и одобрения: ведь «артподготовка» находила полное понимание у таких газет, как «Известия», «Московский комсомолец», безоглядно занявших проельцинскую позицию.

Международный фонд «Реформа», возглавляемый академиком С. Шаталиным, предложил руководителям России ради предотвращения кровавого столкновения и гражданской войны «отказаться от всех принятых 21 сентября решений и прийти к согласию о проведении в максимально короткие сроки одновременных досрочных перевыборов президента и выборов в новый двухпалатный парламент».

Представители Гражданского союза высказались еще более решительно и определенно: в своем заявлении осудили действия Ельцина, призвали граждан России не подчиняться его указам, а органы власти — выполнить свой конституционный долг. Президиум Всероссийского Совета ветеранов войны и труда, Вооруженных сил и правоохранительных органов оценил Указ № 1400 как грубое нарушение Конституции, как попрание демократических прав граждан, подрыв основ народовластия. Вместе с тем руководство ветеранской организации призвало Ельцина, Верховный Совет, Конституционный суд и правительство проявить государственную мудрость, приостановить действие антиконституционных мер и найти мирный путь разрешения глубокого политического кризиса.

Но и в это сложное для страны время нашлись «теоретики», пытавшиеся обосновать правомерность действий Б. Ельцина. Да, говорили некоторые из них, Ельцин, нарушив Конституцию, вышел за ее рамки, но сделал он это из-за того, что «старая» Конституция тормозила реформы, а Съезд и Верховный Совет после апрельского (1993) референдума стали нелегитимны, тем более что избирали их в другом государстве — РСФСР в составе СССР. Автор этой лживой концепции и наиболее рьяный ее поборник — член-корреспондент Российской академии наук «величайший юрист» С.С. Алексеев, который в бытность председателем союзного Комитета конституционного надзора немало поспособствовал развалу СССР. В свое время он усердно потрудился на М. Горбачева, затем «перевернулся» и начал с удовлетворением поддакивать Б. Ельцину. Этот маститый ученый-юрист с той же, а может, с еще большей одержимостью стал способствовать развалу и власти в России, и самой российской государственности. Единственное, о чем забыл этот ученый, что он своей «теорией» вольно или невольно прокладывал путь режиму всевластия Б. Ельцина — ельцинизму как системе и политико-экономическому явлению.

В таком случае возникает вопрос: а как же сам президент? Он ведь стал сначала народным депутатом РСФСР, Председателем Верховного Совета РСФСР и затем президентом все в том же «нелегитимном государстве». А насколько легитимен Председатель правительства В. Черномырдин (и его правительство), которого утверждал в должности главы правительства этот «нелегитимный съезд» и которому он говорил слова благодарности за избрание на столь высокий пост?

А не этот ли «коммунистический съезд» наделил президента особыми, чрезвычайными, какими он хотел, полномочиями, согласился с тем, что он сам возглавит первое правительство «реформаторов» России? Согласился с тем, что первым вице-премьером станет специалист по научному коммунизму Г. Бурбулис, не имеющий даже элементарных управленческих навыков, опыта руководства, профессионализма, без которых не только в правительстве быть, а просто-напросто находиться на управленческом поприще нельзя. «Бурбули-зация всей страны» означала наступление дилетантизма и невежества в политической практике, что очень скоро и очень сильно ударило по экономике России, по каждому россиянину. Чего стоит только возведение в ранг государственной политики спекуляции, которую с подачи этого новоявленного руководителя стали именовать «предпринимательством».

Не этот ли «коммунистический», или «нелегитимный», как угодно сторонникам Указа № 1400, съезд принимал законы, поправки к Конституции (о них вдруг стали говорить как о негодных), которые подписывал и выпускал в свет президент России Б. Ельцин? Да еще укорял Верховный Совет, что тот медленно принимает законы.

С другой стороны, находясь в блокадном Белом доме, я постоянно размышлял, что именно мы, народные депутаты, «вырастили» Б. Ельцина, избрав, пусть даже одним фальшивым голосом, своим председателем, предоставив ему стартовую площадку для карьеры. Многие из этих народных депутатов разваливали Советский Союз, объявляя о независимости России и приоритете российских законов над общесоюзными, глумились над раздавленным М. Горбачевым в августе 1991 г., санкционировали запрет КПСС, захват ее имущества. Именно эти народные депутаты, теперь осознавшие свою вину за содеянное и вставшие на защиту Конституции, мостили дорогу Ельцину к абсолютной власти, предоставляя ему особые полномочия. И вот теперь они сами стали жертвой ельцинизма. Историческая, старая как мир логика вечной борьбы за власть.

И, наконец, последнее. Случайно ли, что пик октябрьского кризиса пришелся на годовщину обещанной Б. Ельциным стабилизации экономики и юбилей обещанной А. Чубайсом рыночной цены ваучера 200–300 тыс. р. — стоимости двух «Волг»? Россию к этому государственному перевороту катили кресловладельцы в Кремле, на Старой площади, а теперь вот уже и на Краснопресненской набережной безоглядно ведут страну к катастрофе.

Позднее сторонники Б. Ельцина всеми способами будут пытаться оправдать его, а, следовательно, и свои действия. Получалось весьма невразумительно, а порой даже глупо. Так, главный ельцинский идеолог Г. Бурбулис писал: «Не оправдывая появление указа, надо признать, что могло бы произойти худшее, если бы Руцкой и Хасбулатов возглавили страну. Обязанность главы государства — находить самые непопулярные и самые неожиданные меры для того, чтобы обеспечить безопасность страны. После того как указ был издан, стало ясно, что единственное спасение для меня, для моих близких, для всех нас — это реализовать его»^[209].

Как видим, по «великому» политику, знатоку научно коммунизма Г. Бурбулису, Конституция (Основной Закон) Российской Федерации — ничто в сравнении с личным благополучием его и его семьи.

На всех перекрестках руководитель аппарата Президента РФ С. Филатов убеждал и продолжает убеждать до настоящего времени, что Указ № 1400 спас Россию от гражданской войны^[210]. И невдомек этому горе-реформатору, что хитроумный и циничный лозунг — «лишь бы не допустить гражданской войны» — реально воплотился в жизни, в нашей российской действительности. Гражданская война началась тут же и тлеет до сих пор: расстрел Съезда и Верховного Совета Российской Федерации, чеченские войны, войны на Северном Кавказе и Закавказье, криминальные войны, вымирание народонаселения и т. д. Не остались в стороне от гражданских войн и все бывшие республики СССР — это также порождение ельцинизма и проводников этого курса, таких, с горечью говорю, как С. Филатов, С. Шахрай, Ю. Батурин, А. Собчак, Г. Сатаров во главе с их идеологом Б. Ельциным. К сожалению, и бывший советский народ, и бывшая 18-миллионная армия коммунистов сами позволили так унизить себя.

Условно отправной точкой поисков выхода из политического кризиса, возникшего между исполнительной и представительной ветвями федеральной власти в России с первых дней существования российской государственности после распада СССР и формальным началом его проявления — 21 сентября 1993 г., можно считать выступление 22 сентября Председателя Конституционного суда РФ В. Зорькина. Основные пункты его заявления состоят в следующем: принятие Съездом народных депутатов РФ решения об одновременных, а не разнесенных по времени, как это определено Указом № 1400, перевыборах президента и парламента; поручение Съездом правительству РФ выполнять свои обязанности до новых выборов; приостановление законотворческой деятельности Верховного Совета РФ с сохранением за ним только контрольных функций.

В дальнейшем эти положения, высказанные Председателем Конституционного суда, нашли отражение в ряде схожих проектов разрешения политического кризиса, выдвинутых с 22 по 29 сентября партиями и движениями так называемой центристской ориентации. Предложения об одновременных перевыборах президента и парламента поддержали ДПР, НПСР, «ГС», ФНПР, Московская конференция промышленников и предпринимателей, объединение «Предприниматели за новую Россию», Конгресс русских общин, а также политики Н. Рыжков, Г. Явлинский, А. Владиславлев, В. Липицкий, О. Румянцев, С. Глазьев, В. Третьяков, И. Клочков, Е. Яковлев и другие.

Тем временем, минуя препоны и помехи, народные депутаты прибывали на Съезд. Б. Ельцин и его команда, лишив их полномочий, в частности права на бесплатный проезд, рассчитывали, что далеко не всякий выложит десятки тысяч рублей и приедет в Москву. Делалось все, чтобы не допустить созыва съезда. Кое-где местные власти, пытаясь задержать выезд народных депутатов на съезд, запретили продавать даже за наличный расчет проездные билеты на поезда и самолеты, отменяли рейсы, чтобы задержать депутатов. Так было, например, с делегацией из Дагестана. Некоторые депутаты прибывали в Москву, делая по две-три пересадки. Из сибирских регионов многие сначала прилетали в Уфу, а уж затем — в Москву.

Но путчисты просчитались. Народные депутаты все прибывали и прибывали. Некоторые из них призывали немедленно открыть съезд. Председательствуя на заседаниях, мне приходилось тактично остужать «горячие головы»: в этойкритической ситуации как никогда было важно соблюсти все процедурные тонкости, чтобы принимаемые решения никто не мог оспорить.

«Коллективный Распутин» 23 сентября предпринимает ловкий ход, чтобы сорвать Съезд: на совещании членов парламентской коалиции реформ, которое состоялось у Ельцина, делается попытка оттянуть от работы на Съезде 300–350 народных депутатов, «купить» их особыми привилегиями. Б. Ельцин гарантирует всем покинувшим Съезд, а затем и Дом Советов сохранение служебных квартир в Москве, а также «подкормку» — пенсию в размере 75 % ежемесячного оклада, если они откажутся от своих полномочий в течение 24 сентября, обещает назначить представителями президента на местах или выделить престижное место в правительстве, равнозначное народному депутату^[211]. Эти условия ежедневно оглашались через громкоговоритель, установленный на желтом бронетранспортере («желтый Геббельс», как именовали его защитники Конституции), который курсировал вокруг Белого дома. Главное, чтобы кворума не было, как бы автоматически ликвидировать легитимность Съезда и принимаемых им решений. Приходилось только поражаться бессовестности и низким приемам Б. Ельцина — этого «великого государственного мужа», от которого ускользала власть. Точно также Мефистофель предлагал Фаусту продать душу за земные радости. Лишь около 100 депутатов после обработки у Б. Ельцина «клюнули» на приманку и предали товарищей и коллег, свой долг, своих избирателей и под покровом ночи покинули здание^[212]. Но это все же не 300 человек, на которых делали ставку для срыва кворума съезда.

Сорвать Съезд народных депутатов РФ команде Ельцина не удалось. Под сводами зала заседания Верховного Совета 638 депутатов на фоне очень сложной политической, социально-экономической и нравственно-психологической обстановки 23 сентября 1993 г. в 22.00 часа начали большой разговор о судьбах России^[213].

Не преувеличу, если скажу, что мировая прогрессивная общественность ждала начала Съезда. Председатель Верховного Совета Р. Хасбулатов, опираясь на Конституцию и заключение Конституционного суда, констатировал факт государственного переворота, совершенного 21 сентября Ельциным под диктовку его окружения.

«Ельцин, — подчеркнул Хасбулатов слегка взволнованным голосом, — стремится установить в стране даже не диктаторскую, а откровенно тираническую личную власть. Отменено народовластие, введена политическая цензура в средствах массовой информации. Брошен вызов общественности, партиям и движениям, профсоюзам, мировому общественному мнению».

Каковы же действительные цели переворота? Отвечая на этот вопрос, Председатель Верховного Совета назвал некоторые из них.

Во-первых, это стремление уйти от ответственности за крах своей антинародной политики, за развал страны и резкое ухудшение жизни народа. Это попытка переложить ответственность с себя на представительную власть и таким образом сохранить агонизирующий режим. Во-вторых, цель переворота — спасти новоявленных нуворишей, спасти свою социальную опору, то есть тех, кто награбил баснословные богатства при невиданном обнищании 90 % населения. В-третьих, бросить людей в «дикий» рынок на произвол судьбы, лишив их всякой социальной защиты. В-четвертых, правящий режим желает, предавая национальные интересы, получить карт-бланш от Запада. «Реформы» все больше подчиняют страну международным финансовым и промышленным корпорациям, выкачивающим из России ее природные богатства.

На сторону преступных акций Ельцина, продолжил Р. Хасбулатов, угодливо встало Правительство во главе с Черномырдиным. Тем самым оно взяло на себя ответственность за беды России. Черномырдин не выполнил ровно ничего из того, что обещал народу, вступая на пост премьера. Очевидно, поэтому угодливое правительство поддержало преступный государственный переворот. Ельцину, звучало в зале, всегда были чужды интересы и чаяния людей, чему свидетельством тот же беловежский сговор. Теперь он пошел на очередное предательство, из-за чего Россия рискует повторить судьбу Советского Союза. Он намеренно стремился к конфронтации, не откликнулся на встречные шаги Верховного Совета. Предлагаемые им выборы в декабре — очередная ловушка.

Сверкали блицы фоторепортеров, десятки телекамер и диктофонов делали достоянием истории слова Председателя Верховного Совета. Да, 82 региона России в той или иной форме осудили переворот. Но обладали ли они реальной властью? Мы хорошо знали, что Советы — от Москвы до самых до окраин — были подмяты главами администраций и губернаторами, которые переподчиняли себе милицию, требовали лояльности силовых структур. Многое зависело от того, какую позицию займут армия, Генеральная прокуратура.

Бурным, эмоциональным я бы назвал выступление и.о. президента А. Руцкого.

«На наших глазах, — сказал он в своем выступлении на съезде, — разворачивается глубочайшая политическая драма. Во весь рост встал вопрос о судьбе демократии и народовластия в России, о судьбе нашего Отечества и о будущем наших детей. Всем своим двухлетним правлением Ельцин продемонстрировал пренебрежение Конституцией, законами, а вместе с ними и интересами народа».

«В том, что случилось в России, — признал Руцкой, — есть наша общая вина. Надо было больше спрашивать с Ельцина, а не ублажать его. Уступки и компромиссы, безразличие и апатия — вот что стало питательной средой для развала России. Я лично переживаю все это как огромную личную трагедию обманутого доверия к президенту. Решительно заявляю, что всей силой доверенных мне полномочий буду противостоять любым попыткам развалить нашу Родину, ввергнуть граждан России в пучину горя и страданий. Сейчас не время искать виновных. Надо спасать государство».

В своих ближайших решениях и.о. главы государства намеревался провести ежеквартальную индексацию зарплаты и вкладов населения в сбербанке по состоянию на 1 января 1992 г., пересмотреть налоговую и кредитную политику для поощрения производства, увеличения финансирования всей социальной сферы, объявить не на словах, а на деле войну с коррупцией и преступностью.

«Выход из политического кризиса я вижу, — добавил А. Руцкой, — в одновременных выборах президента и парламента, за что высказываются и большинство регионов. Однако выборы на законной основе, без компромиссов, не в ущерб Конституции. Первым шагом в этом направлении должно стать восстановление жизнеспособности Верховного Совета и Съезда народных депутатов.

Глядя в глаза своим коллегам и друзьям, соратникам и согражданам, я клянусь до конца защищать Конституцию и право людей на достойную и свободную жизнь», — закончил выступление Руцкой.

По прошествии лет я еще и еще раз анализирую слова и дела руководителей парламента, народных депутатов и А. Руцкого в те дни: все ли мы сделали для пресечения государственного переворота? Те ли шаги предпринимали, те ли лозунги выдвигали? Вот и в речи Александра Владимировича, наверное, были элементы популизма. Его обещания про индексацию скорее являлись ответом на желания миллионов жителей России, чем результатом глубоких финансовых проработок. Ведь казна-то была пуста! И как я писал выше, на апрельском референдуме народ высказался против одновременных выборов обеих конфликтующих сторон. Все понимали, что, по Конституции, в данной конкретной ситуации выборы президента должны состояться через три месяца. Не было ли в таком случае проявлением слабости Руцкого обещание провести досрочные выборы и президента, и парламента? Ведь в той ситуации не это было главным… Главным был фактическое, а не только на бумаге, отстранение присягоотступника Б. Ельцина от всех рычагов власти, а не просто обеспечение «жизнеспособности» парламента.

Около полуночи Съезд подавляющим большинством голосов утвердил постановление Верховного Совета, в котором в соответствии с Заключением Конституционного суда РФ оценил действия президента как государственный переворот.

Важный исторический момент заключается в том, что решения Конституционного суда, Съезда народных депутатов Российской Федерации, квалифицирующие действия и решения экс-Президента РФ Б.Н. Ельцина как государственное преступление не отменены до сих пор, и, следовательно, сохраняют свою силу по сей день. И никакие поздние Указ Президента РФ В.В. Путина, закон Государственной Думы о гарантиях президенту, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи также не отменили их.

Отсюда следует вывод, что последующие «президентские» указы о всенародном принятии новой Конституции РФ, по выборам в новый парламент и т. д. подписывал юридический самозванец, или узурпатор, просто гражданин Б. Ельцин. Не удивительно, что общественность постоянно ставит вопрос об итогах голосования по проекту ельцинской Конституции, «принятой» едва ли четвертью населения, имеющих право голоса, а, например, Татарстан и другие 14 субъектов Российской Федерации ее вообще не приняли. Не сработает ли мина замедленного действия нелегитимности Конституции РФ в будущем, особенно в международном плане?

Очень часто Съезд народных депутатов обвиняют в том, что он якобы узурпировал власть. На самом деле это не так. Мы, члены Президиума Верховного Совета, а затем — члены рабочей группы по доработке проекта постановления Съезда по Указу № 1400, долго работали над текстом, выверяли его с юристами и, наконец, сочли необходимым для создания нормальной политической и социально-экономической ситуации в государстве судьбу и Съезда, и Президента передать в руки народа Российской Федерации. В статье 6 основного постановления по Указу № 1400 Съезд признал необходимость досрочных выборов одновременно президента и народных депутатов^[214]. Более того, по данному вопросу Съезд принял специальное постановление^[215].

Это очень важный момент. В результате выполнения этих постановлений Съезда, история России могла бы пойти по мирному, цивилизованному пути. И тот факт, что на переговорах в Свято-Даниловом монастыре, несмотря на все доводы, мои оппоненты не принимали это обстоятельство во внимание, доказывает, что восстановление подлинного народовластия и передача именно народу суверенного права переизбрания одновременно народных депутатов Российской Федерации и президента не являлись главной целью Указа № 1400. Эта якобы главная цель президента — досрочные выборы представительного собрания — служила лишь маскировкой для борьбы с принципом народовластия, что отчетливо проявилось во всех последующих действиях президента и его клевретов в 1993 г.

Главная цель, которая давно манила «реформаторов» — «революционера» С. Шахрая, «идеолога» Г. Бурбулиса, подпевал А. Филатова, В. Шумейко, М. Полторанина, — разрушить в стране конституционную законность, закрепить принцип, когда подзаконные акты — указы и распоряжения госчиновников — становятся над Конституцией РФ, над Законом, была достигнута. Об этом недвусмысленно заявил президент в пункте 1 Указа № 1400. Все властные органы сверху донизу должны были «руководствоваться указаниями президента и постановлениями Правительства Российской Федерации». Это указное право, к сожалению, в эпоху ельцинизма действует безукоризненно. Как оно отразилось на тех, кто его проталкивал, известно: всех их постепенно «отделили от тела» всенародно избранного.

Делегатам Съезда были представлены назначенные А. Руцким и утвержденные Верховным Советом силовые министры: В. Баранников (министерство безопасности), В. Ачалов (министерство обороны), А. Дунаев (министерство внутренних дел).

Не все народные депутаты РСФСР были согласны с решением о назначении силовых министров. Вот как позднее поведал об этой ситуации народный депутат РСФСР Н. Павлов: «В ночь с 21 на 22 сентября, когда уже съезд собрался, и Руцкой сел в кресло президиума, я поднялся в президиум, подошел к нему и сказал, что есть согласованное мнение ряда депутатских фракций — ни в коем случае не трогать Грачева и председателя МБ Галушко. Решать вопрос следовало только по Ерину — за избиение первомайской демонстрации. Руцкой ответил, что он абсолютно с этим согласен. Я спокойно вернулся в зал, сообщил о разговоре Бабурину и другим товарищам. И каково же наше изумление, когда примерно через два-три часа, под утро, Руцкой взошел на трибуну съезда и зачитал указы об освобождении Грачева и Галушко и о назначении на их должности Ачалова и Баранникова. Тогда единственный раз за всю свою сознательную политическую жизнь я, будучи принципиально не согласен с решением Руцкого, промолчал, никак не выразил своего отношения, не поставил вопрос, не требовал слова, то есть принял все, как было»^[216].

К чести Р. Хасбулатова, по прошествии лет, он признает, что совершил ошибку, согласившись с А. Руцким о назначении силовых министров. Вот как оценил те события Руслан Имранович: «Я очень сожалею, что проявил слабость, когда Руцкой вышел на трибуну и предложил Верховному Совету утвердить новых министров. Мы ведь до того договорились создать Военный Совет, но министров не утверждать…И здесь я допустил важную, стратегическую, можно сказать, ошибку. Ведь когда мы узнали потом обстановку в министерствах, особенно в силовых, то оказалось, что именно это решение оттолкнуло силовиков от Верховного Совета, заставило их медленно, но верно дрейфовать в сторону Ельцина. Так что вина законодателей, и моя в первую очередь, наверное, в том, что мы пошли следом за нами же выдвинутой исполнительной властью, а та действовала, надо сказать, несколько необдуманно, анархично и даже трусовато… Я пригласил к себе весь наш кабинет и очень жестко потребовал от них немедленно покинуть стены Дома Советов, сказав:"Если вы — президент, то идите с людьми, занимайте Кремль. Если вы — министр внутренних дел, то ваше место — на Петровке, а министра обороны — в министерстве… Что еще нужно вам сделать здесь? Вы же просто мешаете выполнять нам свои функции". И это не истерика была, я обладал системой прекрасно отлаженной информации, и именно в тот день, 3 октября, можно было каждому нашему министру с сотней-другой человек идти и занимать свои министерские кабинеты»^[217].

А пока мне отчетливо вспоминается страстное, произнесенное, я бы сказал, с какой-то горечью выступление народного депутата РСФСР А. Дунаева на Съезде народных депутатов 23 сентября 1993 г. при утверждении его министром МВД:

«Уважаемый Председатель! Уважаемые народные депутаты!

К сожалению, то, что я говорил два месяца назад на заседании Президиума Верховного Совета, оказалось правдой».

В выступлении на заседании Президиума, о котором напомнил Дунаев, речь шла о том, что в недрах кремлевской администрации зреет конституционный заговор против Верховного Совета Российской Федерации. В нем принимает участие и верхушка силовых структур, в частности министр внутренних дел В. Ерин. А. Дунаев призвал тогда всеми доступными средствами разъяснять политическую линию Верховного Совета, проводимую им социально-экономическую политику и более полно и зримо откликаться на нужды народа, в том числе и армии. Если народ поймет, что Верховный Совет реально отстаивает его интересы, то никакие государственные перевороты не будут страшны России.

Мало кто поверил тогда А. Дунаеву. Такое обличительное выступление на Президиуме многие списывали на счет того, что он якобы вымещал свою обиду на Ельцина, который неправомерно освободил его от работы, поверив тем, кто «сфальсифицировал так называемое дело Баранникова — Дунаева», и, забыв фактически о той роли, которую последние сыграли в приходе к власти самого Б. Ельцина. И вот по прошествии двух месяцев Дунаев напомнил народным депутатам о своем предупреждении.

«Облеченные высшей государственной властью люди, — продолжил он выступление на Съезде, — попирая законы, Конституцию, совершили государственный переворот. Не последнюю роль в этом сыграл и бывший министр внутренних дел Ерин Виктор Федорович. Хотя я могу заверить Съезд, что подавляющее большинство личного состава органов внутренних дел относится к государственному перевороту отрицательно.

… В настоящее время сложилась исключительно сложная обстановка. Я стою здесь у вас на Съезде не под звуки победных фанфар. Предстоит всем нам, кто любит и верит России, нелегкое время. И вместе с вами я готов служить закону, России. Я полностью уверен в торжестве закона.

Ерин вчера послал в органы внутренних дел шифровку с требованием (прямо вот читаю вам это требование):"Не выполнять решения и указания Верховного Совета, исполняющего обязанности Президента России и его министра внутренних дел". Запретил встречаться личному составу с депутатами. Заблокировал здание МВД спецназом, отключил АТС-222 и 239 для того, чтобы сотрудникам нельзя было иметь связь с Верховным Советом и с народом.

Нет, господин Ерин. От правды сотрудников МВД не спрячете. Я обращаюсь к своим коллегам, сотрудникам органов внутренних дел: разберитесь, куда вас ведут. Не в малой степени судьба России зависит и от вас. Да и придется, видимо, отвечать и за бездействие сотрудникам органов внутренних дел, и тем более если будут допущены противоправные действия.

Я верю в разум сотрудников и в торжество законности. И готов к борьбе за это вместе с вами. (Аплодисменты.)»

Прошли годы. Я часто встречаюсь с А. Дунаевым, и он до сих пор корит меня за то, что мы, члены Президиума Верховного Совета России, не поверили тогда его предостережениям.

Но вернемся вновь к Съезду народных депутатов РФ. С точки зрения Конституции действия Съезда были правомерны. Однако российский обыватель многого не мог понять, и это в дальнейшем стало одной из причин его равнодушия. Для обывателя борьба за Конституцию и законность ассоциировалась с тем, что в стране появилось два президента, два «комплекта» силовых министров. Обыватель в своем подсознании увязывал сложившуюся ситуацию как двоевластие, которое, как помнилось по истории, характерно для времен гражданской войны.

Многие депутаты, защитники Дома Советов, задавали вопросы: почему, например, министром обороны А. Руцкой рекомендовал В. Ачалова?^[218] На мой взгляд, по двум причинам. Вспоминаю одну из встреч начальника Генерального штаба Министерства обороны РФ М. Колесникова с Р. Хасбулатовым и А. Руцким, когда обсуждалась будущая военная доктрина России. Совершенно случайно возник вопрос о лидере среди руководителей армии. Все, и особенно Колесников, дали высокую оценку В. Ачалову — советнику по военным делам Председателя Верховного Совета. Многие также знали, что Д. Язов готовил Ачалова как преемника себе на смену. После августовских (1991) событий Генеральная прокуратура пыталась получить согласие парламента на привлечение его к уголовной ответственности за участие в «путче». Но, разобравшись, депутаты согласия не дали, здраво рассудив, что не меньшее, если не большее, участие в тех событиях принимал Грачев, разрабатывавший с группой спецов военную доктрину ГКЧП. Но, вовремя переметнувшись в противоположный лагерь, Павел Сергеевич удостоился поста министра обороны России.

Характеризуя П. Грачева, генерал В. Ачалов позднее с горечью скажет: «…какую пагубную роль сыграл (П. Грачев. — Примеч. авт.) для Вооруженных Сил, для страны и особенно — для Воздушно-десантных войск! Это первый министр, первый командующий, который стал главным разрушителем Вооруженных Сил и ВДВ, предал самое дорогое, что у него есть после матери, — своих друзей, своих однокашников и ту страну, которая присвоила ему звание Героя Советского Союза»^[219].

Депутаты образовали рабочие комиссии для связи с москвичами (руководитель В. Агафонов), связи с регионами (Р. Абдулатипов), связи с зарубежными странами и парламентами (И. Андронов). Для обеспечения москвичей и жителей регионов информацией о ходе сопротивления мятежу депутаты образовали штаб, который поручили возглавить мне.

Съезд также утвердил председателем Комитета по вопросам обороны и безопасности контр-адмирала Равката Загидулловича Чеботаревского, председателем Комитета Верховного Совета по судебной реформе, законности и правопорядку Сергея Николаевича Бабурина, назначил Виктора Ивановича Илюхина специальным прокурором по расследованию обстоятельств государственного переворота.

24 сентября руководители субъектов Федерации (двух республик, трех округов, двадцати четырех областей) обратились с «Требованием…» к Федеральным органам власти. В нем, в частности, говорилось: «Субъекты Федерации, осуждая предпринятую попытку государственного переворота, выполняя волю населения и решения органов государственной власти, в целях защиты интересов народа, прав и свобод человека и гражданина требуют… от Ельцина Б.Н. отменить Указ № 1400 от 21 сентября, восстановить в стране в полном объеме конституционную законность… от Съезда народных депутатов РФ (при условии выполнения 1-го пункта) немедленно назначить одновременные всенародные выборы президента и парламента на 12 декабря 1993 г. или иные согласованные сроки, для чего обеспечить в двухнедельный срок принятие необходимых законодательных актов; от правительства РФ — отменить цензуру в СМИ, возобновить выпуск закрытых газет и журналов, прекратить блокирование объективной информации о положении в стране на радио и телевидении, предоставить эфир представителям субъектов Федерации для изложения позиций их органов власти и Верховного Совета».

А чем в это время занималось правительство, глава которого В. Черномырдин был обязан депутатам избранием на столь высокий пост? Сам он всецело оказался по другую сторону закона — в лагере путчистов. Именно по его инициативе было принято решение создать при правительстве штаб, которому вменялось в обязанность контролировать ход выполнения Указа № 1400 (антиконституционного!). Возглавить штаб согласился первый вице-премьер О. Сосковец. Человек прагматического склада ума, практик, в отличие от Е. Гайдара хорошо знающий отрасли промышленности, он не устоял. Видно, убоялся потерять высокое кресло, что позднее и сгубило его политическую карьеру. Да разве он один? Пожалуй, все министры поставили личную преданность выше закона и гражданского долга. В эти судьбоносные дни как нельзя нагляднее проявилась их антинародная, прозападная сущность.

Еще один президентский клеврет, В. Шумейко, уже 22 сентября пригрозил депутатам: не покоритесь — отключим водо-, тепло — и энергоснабжение. И на другой же день обещание было исполнено. Постарались и иные, оставив огромное здание без связи с миром. Гаишники блокировали все подъезды к Белому дому. Всяк стремился выслужиться перед низложенным президентом, верноподданически сгибая спину. А все вместе они становились сообщниками, участниками антиконституционного сговора.

Поразила многих, в том числе и меня, позиция вице-премьера Ю. Ярова^[220]. В свое время он занимал активную позицию во фракции «Коммунисты России». Достаточно плодотворно работал он и на посту заместителя Председателя Верховного Совета. Мы с ним довольно часто, особенно по праздникам, встречались семьями. Иногда вместе с нами бывала и семья его друга, народного депутата РСФСР В. Варфоломеева, тоже ленинградца, председателя Комитета по вопросам экологии и рационального использования природных ресурсов.

Когда в январе 1993 г. началось формирование правительства В. Черномырдина, Ю. Яров попросил меня переговорить с Р. Хасбулатовым и новым премьером и рекомендовать его в правительство вице-премьером по вопросам социальной политики. Однако в переломный момент истории Ю. Яров не выдержал и бросился в ряды «демократов» и фактически стал соучастником государственного преступления — расстрела Верховного Совета и Съезда народных депутатов Российской Федерации.

Тихий перебег народных депутатов в стан Б. Ельцина продолжили В. Шумейко, В. Медведев, В. Волков и др.

С каждым днем все большую активность в поисках путей выхода из политического кризиса стали проявлять руководители субъектов РФ. 26 сентября в Санкт-Петербурге вновь состоялось совещание субъектов РФ. В нем приняли участие вице-премьер правительства РФ С. Шахрай и председатель Палаты национальностей Верховного Совета РФ Р. Абдулатипов. Представители субъектов РФ вновь предложили всем субъектам РФ способствовать выходу из кризиса путем одновременного проведения выборов органов законодательной власти и президента до конца 1993 г. В качестве первого шага было предложено приостановить действие актов федеральных органов законодательной и исполнительной властей, принятых ими, начиная с 20.00 21 сентября, и нормотворческую деятельность президента и Верховного Совета РФ по вопросам конституционной реформы до проведения новых выборов.

Таким образом, уже к 27 сентября 1993 г. сформировался достаточно широкий фронт политических субъектов, начиная от представителей субъектов Российской Федерации, ряда партий и движений центристской ориентации (ДПР, НПСР, СПТ, объединение «Предприниматели за новую Россию»), а также ряда корпоративных структур (РСПП, Федерация товаропроизводителей, ФНПР, Лига содействия оборонным предприятиям), заинтересованных в компромиссном способе разрешения политического конфликта. При этом постоянное апеллирование лидеров этих организаций к авторитету Конституционного суда и его председателя В. Зорькина, с одной стороны, и правительству РФ и его председателю В. Черномырдину, с другой, — показало, что представителями внеконфронтационных политических сил именно они рассматриваются как вероятные политические лидеры, способные обеспечить ненасильственный и взаимоприемлемый выход из кризиса.

Но, естественно, подобный сценарий не входил в планы Б. Ельцина и его окружения. Об этом неоднократно делал заявление сам Б. Ельцин. Его клевреты — вице-премьеры С. Шахрай и А. Шохин, Г. Бурбулис, председатель Центризбиркома Н. Рябов, руководитель администрации С. Филатов — крутились, как ужи, делая все, чтобы не навлечь на себя гнев «всенародно избранного». Некоторые из них понимали абсурдность искусственно созданной политической ситуации, видели реальный механизм выхода из кризиса, но не могли «разрулить» упертость Б. Ельцина.

27 сентября вице-премьер С. Шахрай на встрече с председателем Конституционного суда В. Зорькиным, комментируя итоговый документ встречи представителей субъектов Российской Федерации в Санкт-Петербурге, высказался, но весьма завуалированно: «Можно расценить как интересные предложения созвать Совет Федерации, предложение депутатскому корпусу передать право принятия решений по выборам Совету Федерации, а также рекомендации сторонам приостановить свои решения вернуться к ситуации 21 сентября».

Более откровенно обозначил формулу выхода из политического кризиса член Президентского Совета, руководитель Исследовательского центра частного права при президенте РФ, входивший в близкое окружение Ельцина, С.С. Алексеев, который 28 сентября в интервью прямо заявил: «Одновременные выборы могли бы стать настоящим"нулевым вариантом"». По его мнению, это стало бы полезным, во-первых, для того, чтобы в будущем «исключить потенциальное противостояние между парламентом и президентом», во-вторых, чтобы «президент имел такую же легитимность, как вновь избранный парламент». Плохо знал характер Б. Ельцина С.С. Алексеев. Последующие действия Б. Ельцина это подтвердили.

Итак, к 29–30 сентября переговорный процесс достиг своего пика. Руководители субъектов Российской Федерации (вместе с председателем Конституционного суда В. Зорькиным) стали переходить к конкретным действиям, активно включившись в качестве важной политической силы в противоборство властных группировок, начали перехватывать инициативу. Это уже было опасно для Ельцина и его сторонников. Требовались новые упреждающие меры.

Вечером 30 сентября 1993 г. я получил сообщение ИТАР-ТАСС: «"Восемь региональных встреч представителей местных властей с членами правительства необходимы для того, чтобы срочно посоветоваться и выработать общие позиции по выходу из создавшегося кризиса федеральных властей и подготовке к Совету Федерации", — заявил сегодня на пресс-конференции вице-премьер правительства России Ю. Яров.

Он сообщил, что проведет такую встречу в Санкт-Петербурге с представителями Северо-Западного региона. Премьер-министр В. Черномырдин будет представлять правительство в Самаре. С. Шахрай поедет в Новосибирск и Краснодар. Е. Гайдар «охватит» регион Дальнего Востока (на встрече в Хабаровске), О. Сосковец — Центральную Россию, О. Лобов — Уральский регион, А. Заверюха — Черноземье.

Говоря о ситуации, сложившейся вокруг Белого дома, Ю. Яров отметил, что там находятся «неуправляемые» вооруженные группы, которые не подчиняются никому, поэтому необходимо держать их в рамках, за которыми может последовать кровопролитие. Надо искать компромисс с оставшимися в Белом доме, заявил Ю. Яров. Но для этого им необходимо выполнить одно условие — сдать оружие».

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

179

См.: Лисичкин В.А., Шелепин Л.А. Россия под властью плутократии. М., 2003.

180

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 8. С. 119.

181

См.: Крючков В. Личное дело. Три дня и вся жизнь. С. 157, 295.

182

См.: Советская Россия. 1992. 26 декабря; Советская Россия. 1993. 16 января; Платонов О. Терновый венец России: История Русского народа в ХХ веке. С. 584–585; Зенькович Н. Борис Ельцин: Разные жизни. Кн. 1: Кремлевский ослушник. М., 2001. С. 571; Полторанин М.Н. Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса. М.: Эксмо: Алгоритм, 2011.

183

Выступая 20 августа 1992 г. на съезде республиканской партии в Хьюстоне, Д. Буш сказал: «Да, не сомневайтесь, крушение коммунизма не было чем-то само собой разумеющимся. Для этого потрудилось решительное руководство президентов от обеих партий, включая таких республиканцев, как Ричард Никсон, Джералд Форд и Рональд Рейган…» Вот как оценивает распад СССР Г. Киссинджер: «Распад Советского Союза — это, безусловно, важнейшее событие современности, и администрация Буша проявила в своем подходе в этой проблеме поразительное искусство… Я предпочту в России хаос и гражданскую войну тенденции воссоединения ее в единое, крепкое, централизованное государство».

184

Импичмент (англ. impeachment) — в некоторых государствах (например, в Великобритании, США, Японии) — особый порядок привлечения к ответственности, а также судебного рассмотрения дел о преступлениях высших должностных лиц государства (президента страны, главы правительства и т. п.). При импичменте возбуждение дела и предание суду, как правило, осуществляет нижняя палата парламента, а само рассмотрение дела — верхняя палата, его результатом может быть отстранение (отрешение) от должности. Лицо, осужденное в порядке импичмента, может быть привлечено к уголовной ответственности в общем порядке. К осужденным в порядке импичмента помилование не применяется.

За последние годы главам нескольких государств пришлось уйти с поста под давлением парламента.

29 сентября 1992 г. в отставку был отправлен президент Бразилии Фернанду Колор ди Мелу, обвиненный в коррупции;

6 февраля 1997 г. парламент Эквадора отправил в отставку президента Абдалу Букарама, обвиненного в присвоении государственных средств и признанного «физически и умственно недееспособным»;

21 ноября 2001 г. был снят президент Перу Альберто Фукимори. Скрывается в Японии;

23 июля 2001 г. парламент Индонезии отправил в отставку президента Абдурахмана Вахи-да в связи с коррупцией.

Некоторые главы государств уходят в отставку до решающего голосования в парламенте. Самый известный случай — «уотергейтское дело», в результате которого в 1974 г. ушел в отставку президент США Ричард Никсон. В США импичмент возбуждался 12 раз, обвинительное решение было принято 4 раза. В июле 2000 г. ушел в отставку президент Израиля Эзера Вейцман.

185

Лужков Ю. Октябрьская драма, или Кто сорвал переговоры? // Тишайшие переговоры (1–3 октября 1993 г. Запись фонограммы переговоров в Свято-Даниловом монастыре). М.: Ма-гистериум, 1993. С. 356, 357.

186

Румянцев Олег Германович родился в 1961 г. В 1983 г. окончил Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова. Кандидат юридических наук. До избрания народным депутатом РСФСР работал в Институте экономики мировой социалистической системы. Член Совета Республики Верховного Совета РФ, ответственный секретарь Конституционной комиссии.

187

См.: Шестой Съезд народных депутатов Российской Федерации. Стенографический отчет: в 5 т. М., 1992.

188

Эфир-дайджест. 1993. 19 августа.

189

Рябов Николай Тимофеевич, родился в 1946 г. Окончил Ростовский государственный университет. До избрания народным депутатом РСФСР работал заместителем директора по воспитательной работе Сальского сельхозтехникума. В период избирательной кампании баллотировался как член КПСС. В 1991 г. избирался Председателем Совета Республики, в 1992 г. — заместителем Председателя ВС РФ. В дни антиконституционного переворота перешел на сторону команды президента, за что получил пост Председателя Центральной избирательной комиссии. После «успешных» президентских выборов 1996 г. получил пост Чрезвычайного и Полномочного Посла в Чехии, а затем в Азербайджане.

190

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 8. С. 132–134.

191

Полный текст Указа № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» приведен на с. 224–228.

192

New-York Times. 1993. 3 октября.

193

Ельцин Б. Записки президента. М., 1994. С. 347–348.

194

См.: Лужков Ю. Октябрьская драма, или Кто сорвал переговоры? // Тишайшие переговоры (1–3 октября 1993 г. Запись фонограммы переговоров в Свято-Даниловом монастыре). С. 365.

195

Зайцев Г.Н. «Альфа» — моя судьба. СПб.: Славия, 2009. С. 17.

196

История России с древнейших времен до наших дней: учебник / А.Н. Сахаров, А.Н. Боханов, В.А. Шестаков; под ред. А.Н. Сахарова. М.: Проспект, 2011.

197

Филатов С. От путча до путча // Итоги. 2012. № 33.

198

Абдулатипов Рамазан Гаджимуратович, родился в 1946 г. в ауле Гебгута Тляратинского района Дагестанской АССР. Доктор исторических наук. Работал заведующим кафедрой философии Дагестанского пединститута, консультантом, зав. сектором Отдела национальных отношений ЦК КПСС. В период избирательной кампании баллотировался как член КПСС. С 1990 г. по сентябрь 1993 г. — Председатель Совета Национальностей ВС РФ. В июне 1991 г. баллотировался в вице-президенты РФ в паре с Вадимом Бакатиным (заняли последнее, шестое место). С сентября 1993 г. — первый заместитель Председателя Госкомитета РФ по делам Федерации и национальностей. С января 1994 г. — заместитель Председателя Совета Федерации РФ. С декабря 1995 г. — депутат Госдумы. С августа 1997 г. — заместитель Председателя Правительства РФ по национальным вопросам, вопросам развития Федерации и местного самоуправления. С 1998 г. — возглавил министерство национальной политики. С марта 2001 г. — член Совета Федерации РФ от Саратовской области. С 2005 г. — посол России в Таджикистане. Депутат Государственной Думы шестого созыва. С 28 января 2013 г — и.о. президента и затем президент Республики Дагестан.

199

Вызывает удивление тот факт, что еще в сентябре 1993 г., в период, когда не высохли чернила на подготовленном Абдулатиповым обращении к россиянам о государственном перевороте, автор обращения уже был назначен первым заместителем Госкомитета к небезызвестному Сергею Шахраю. Мы этого не знали и продолжали давать Абдулатипову поручения, в том числе и по переговорному процессу с представителями Ельцина.

Удивительно и другое. По прошествии пяти лет после кровавой осени 93 г. Р. Абдулатипов в беседе с корреспондентом «Век» откровенно сказал: «У меня никаких противоречий с президентом не было… Я сотрудничал с Ельциным, в том числе по разработке и подписанию Федеративного договора… Особенно когда я познакомился с его женой Наиной Иосифовной…»

Когда же был искренен этот «гордый горец» — когда при поименном голосовании 22 сентября 1993 г. в 15.38 голосовал за отрешение Ельцина от должности президента или пять лет спустя? Воистину, Восток — дело тонкое.

200

Статья 121.6 была введена на VII Съезде народных депутатов РФ в декабре 1992 г. Однако по предложению Председателя Конституционного суда В. Зорькина на нее был наложен мораторий до марта 1993 г. С 12 марта 1993 г. эта статья действовала в полном объеме.

201

Лужков Ю. Октябрьская драма, или Кто сорвал переговоры? // Тишайшие переговоры (1–3 октября 1993 г. Запись фонограммы переговоров в Свято-Даниловом монастыре). С. 365.

202

Стенограмма заседаний седьмой (внеочередной) сессии Верховного Совета Российской Федерации см.: Десятый (чрезвычайный) Съезд народных депутатов Российской Федерации, 23 сентября — 4 октября 1993 г. В 3 т. Т. 2. М.: Изд. РГТЭУ, 2010.

203

См.: Десятый (чрезвычайный) Съезд народных депутатов Российской Федерации, 23 сентября — 4 октября 1993 г. В 3 т. Т. 2. М.: Изд. РГТЭУ, 2010. С. 149–150.

204

См., например: Лужков Ю. Октябрьская драма, или Кто сорвал переговоры? // Тишайшие переговоры (1–3 октября 1993 г. Запись фонограммы переговоров в Свято-Даниловом монастыре). С. 364.

205

История России. XX век: 1939–2007. М.: Астрель: АСТ, 2009. С. 598.

206

Лужков Ю. Октябрьская драма, или Кто сорвал переговоры? // Тишайшие переговоры (1–3 октября 1993 г. Запись фонограммы переговоров в Свято-Даниловом монастыре). С. 365.

207

Пройдут годы, и Вячеслав Костиков, приверженец и глашатай ельцинизма в эпоху Бориса Ельцина, станет откровенным противником ельцинизма как системы. Это проявляется во всех его публикациях в «Аргументах и фактах» последних лет. Он откровенно недоумевает: «Можно ли, не воруя и не беря взяток, построить дом или квартиру, купить хорошие лекарства, дать образование детям?… никакая у нас не суверенная и даже не авторитарная демократия… никакое не социальное государство» (Аргументы и факты. 2009. № 50).

Читая его еженедельные эссе, которые по содержательной сущности более глубоки, более емки по социальной направленности, чем даже выступления лидера КПРФ Г. Зюганова, невольно приходишь к выводу, чтобы так внутренне измениться, стать святее, чем папа Римский, достаточно быть по пьяни выброшенным с теплохода за борт своим кумиром — Б. Ельциным. Как говорится, за что боролись, г-н В. Костиков, на то и напоролись!

208

Агафонов Валентин Алексеевич, родился в 1935 г. Русский. Окончил Чувашский сельскохозяйственный институт, в 1982 г. — АОН при ЦК КПСС. В 1971–1979 гг. директор Вурнарского Чувашского треста «Скотопром», первый заместитель министра, министр сельского хозяйства Чувашской АССР. С 1979 г. — первый заместитель председателя Совета министров Чувашской АССР. Избирался депутатом Верховного Совета Чувашской АССР. В 1990 г., после избрания народным депутатом РФ, утверждается Председателем Комитета ВС по социальному развитию села, аграрным вопросам и продовольствию, а с 1992 г. — заместителем Председателя ВС РФ. С 1993 г. — депутат Государственной Думы Российской Федерации первого и второго созывов.

209

См.: Боевое братство. 2006. № 10 (71). Ноябрь. С. 17.

210

См., например: Филатов С. От путча до путча // Итоги. 2012. № 33. 13 августа.

211

Десятый (чрезвычайный) Съезд народных депутатов Российской Федерации, 23 сентября — 4 октября 1993 г: Стенографический отчет. М.: Изд. РГТЭУ, 2008. С. 456–458.

212

Вот наиболее значимые перебежчики: зампред Верховного Совета РФ Николай Рябов стал председателем Центризбиркома, Евгений Амбарцумов — послом в Мексике, Александр Починок — зам. министра финансов и другие.

213

Стенографический отчет X (чрезвычайного) Съезда народных депутатов Российской Федерации был подготовлен и издан лишь в 2008 г

См.: Десятый (чрезвычайный) Съезд народных депутатов Российской Федерации, 23 сентября — 4 октября 1993 г.: Стенографический отчет. Во втором издании книги многие документы и факты будут подтверждаться ссылками на материалы Стенографического отчета Десятого (чрезвычайного) Съезда народных депутатов Российской Федерации.

214

О политическом положении в Российской Федерации в связи с государственным переворотом. Постановление Съезда народных депутатов Российской Федерации от 24 сентября 1993 г., № 5807-1.

215

О досрочных выборах народных депутатов Российской Федерации и Президента Российской Федерации. Постановление Съезда народных депутатов Российской Федерации от 24 сентября 1993 г., № 5813-1.

216

Завтра. 2003. № 39.

217

Завтра. 1997. № 39 (200). 30 сентября.

218

Ачалов Владислав Алексеевич, родился в 1945 г. Генерал-полковник. Окончил в 1973 г. Академию бронетанковых войск и в 1984 г. Военную академию Генерального штаба ВС СССР. Избираясь народным депутатом РСФСР, был заместителем министра обороны СССР. После августовских событий 1991 г. — член Комитета ВС РФ по вопросам межреспубликанских отношений, региональной политике и сотрудничеству. Возглавлял аналитическую группу по прогнозированию и изучению положения в регионах. До ареста 4 октября 1993 г. — советник по военным вопросам Председателя Верховного Совета РФ. Являлся председателем Всероссийского офицерского собрания. Скончался после длительной и тяжелой болезни 24 июня 2011 г.

219

Ачалов В.А. Я скажу вам правду. Кн. 1. М.: Ист-Факт: Регион, 2006. С. 284.

220

Яров Юрий Федорович родился 2 апреля 1942 г. в Мариинске Кемеровской области. Был членом КПСС с 1967-го по август 1991 г. Окончил Ленинградский технологический институт (1964 г.), Ленинградский инженерно-экономический институт (1974 г.). Работал заведующим промышленно-транспортным отделом Гатчинского ГК КПСС, первым секретарем Гатчинского ГК КПСС, председателем Ленинградского облисполкома. В 1990 г. избран народным депутатом РСФСР. В ноябре 1991 г. назначен заместителем председателя Верховного Совета РСФСР, с 1993 г. — заместитель Председателя правительства РФ, с 1996 г. — заместитель руководителя администрации Президента РФ, с 1998 г. — полномочный представитель президента РФ в Совете Федерации, с 1999 г. — Председатель Исполнительного Комитета СНГ, с 2004 г. — директор ФГУП «Северное проектно-конструкторское бюро» в Санкт-Петербурге.