Виртуальные деньги

Юрий Лис, 2023

Талантливый программист случайно открывает доступ к банковским счетам. Бизнесмены, силовые структуры, авторитеты начинают охоту на программиста, который хочет просто выжить. Любовь к семье, новая любовь,его знания дают ему силы противостоять возникшему водовороту событий.

Глава 1

Неконтролируемая эйфория

Сквозь оптический прицел видел, как ко мне шел охранник. Затаив дыхание, отсчитывая удары сердца ждал момента нажать на курок. Но я не мог нажать на курок. Охранник нес мне очередную дозу. Он шёл неторопливо. В руках держал поднос. Я нетерпеливо и нервно ждал его.

Когда в коридоре послышались шаги, я быстро спрятал винтовку под кровать, сел за компьютер. Охранник открыл дверь в комнату, молча поставил поднос со шприцом, вышел. Скрывая дрожь в руках, сделал себе укол. Наступило мягкое расслабление. Работать не хотелось. Я вышел из комнаты на улицу, сел на скамейку.

Посреди степи стоял дом, сарай с генератором, три джипа. Взгляд остановить было не на чем. Солнце начинало припекать. Я сидел, наслаждался теплом, душевным равновесием. В эти моменты отчетливо осознавал — охранники от скуки винтовку подбросили. Наверное, пари заключали — нажму на курок или нет. Через камеры видели мои тщетные усилия нажать на курок. Веселились. Их контроль уже ослаб, они считали, что никуда не денусь. Я встал, потянулся, пошел прямо. Степь была ровная, кое-где еще лежал снег. Суслики вовсю уже бегали, идти было некуда. Пошел обратно к дому. Проходя мимо джипа, машинально открыл водительскую дверь, сел в салон. Внутри было жарко. Пахло кожей. Между сидений лежал брелок. На брелке нажал кнопку «Пуск». Двигатель мягко заурчал. Я надавил на газ. В зеркало заднего вида видел, как вышли охранники. Стали смотреть мне вслед. Бортовой компьютер высветил — бензина осталось на пять километров. Видимо, поэтому охранники не пошевелились. Я ехал медленно.

Вдруг солнце скрылось за тучами, поднялся ветер, по земле закружилась позёмка, налетел снежный вихрь, начался буран. Снег, пыль, песок — все кружилось вокруг. Ничего не было видно. Я развернулся, поехал по навигатору назад. Через десять минут понял. Проехал. Навигатор упрямо показывал — двигаться вперед. Поехал вперед. То ли от волнения, то ли от наркотика начал совершать хаотичные действия. Сильнее нажал на педаль газа. Джип рванул вперед в темноту. Впадая в эйфорию, давил и давил на газ. Сначала скорость была 50. Потом 100. Машина подпрыгивала. Я вцепился в руль, отчаянно крутил его влево, вправо. Не знаю, сколько ехал, как вдруг почувствовал, лечу в пустоту. Меня швыряло по салону. Больно ударился о дверную стойку и потерял сознание. Когда пришел в себя, сообразил — сижу в салоне на крыше, сиденья над головой. Темно, душно. Двигатель не работал. Нащупав под собой плафон салона, включил тусклый свет. Сильно болела голова, так что не мог сосредоточить взгляд. Всё двоилось. Боль пульсировала в мозгу, заглушая разум. Спустя какое-то время пришел в себя. Света не было. Боль в голове поутихла. Очень хотелось пить. В салоне стало еще жарче, дышать практически было нечем. Попытался открыть окно, ничего не получилось. Аккумулятор сел. В полной темноте стал бить ногами по стеклу. В ужасе чувствовал надвигающую панику. Задыхаясь, продолжал бить и бить по стеклу окна. Стекло треснуло. Поранив руки, выломал остатки стекла, нащупал ледяную корку из снега и песка. Сердце стучало в воспаленной голове. Паника нарастала. Задыхаясь стал шарить руками по крыше джипа. Из карманов на спинках сидений выпали все вещи. Нашел обычный складной нож. Боясь, что скоро воздуха совсем не станет, стал вонзать нож в ледяную корку, потихоньку засыпать салон смесью снега и песка. Влез в тесный тоннель, сгребал под себя ледяные крошки снега с песком, сталкивал под себя вниз. Когда боль в голове становилась невыносимой, замирал. Лежал не шевелясь, стараясь отдышаться, утихомирить боль. Потом опять начинал пробираться вперед. Как-то неожиданно рука с ножом не встретила сопротивление. Навстречу хлынул свежий воздух. Обессиленный замер, уснул. Проснулся от холода. Дрожал. Было тесно, на зубах противно скрипел песок. Быстро пополз вперед, выбрался наружу. Колес джипа не было видно. Была ночь. Огромные звезды висели на небе. Вокруг стояла тишина. Шагнул вперед, проваливался в снег, стал скатываться вниз. Упал на дно оврага. Пополз по снегу. Подо мной был лед. Внизу отчетливо слышалось журчание воды. Стал лизать лед, есть снег. Осмелев, потихоньку встал на ноги. Голова кружилась, в висках стучало. Медленно двинулся по дну оврага. К утру овраг кончился. Выбравшись в степь, прикинув где нахожусь, пошел в сторону дома. Тело болело, ломило в коленках. В голове шумело. Ну вот и ломка началась, лениво подумал я, теряя сознание.

Очнулся в кошаре. Кошара — большой сарай, в котором зимуют овцы. Как попал сюда? Ничего не помню. Кошары находятся в займище, а я был в степи. Впадая в забытье, постоянно мучился этим вопросом.

Глава 2. Про охранников

Поставив поднос на стол, охранник по кличке Молчун вернулся к остальным двум охранникам Петру и Василию, сидящим за мониторами камер видеонаблюдения.

— Ну что, отдал ему дозу? Или себе взял? — спросил Петр.

Молчун не ответил.

–Да не нужна она ему! — ответил за него Василий, глядя в монитор. Программист на улицу вышел, на скамейку сел. Сегодня он в тебя недолго целился. Прикольно. Видать, совсем ему плохо. Джипы надо бы закрыть.

— Да, нет — сказал Петр. Там бензина практически нет. Я звонил, просил бензин привезти. В двух вообще нет, а в третьем чуть-чуть осталось. Ночью, когда дежурю, в них сижу, иногда завожу и печку включаю.

— Смотри-ка программист в джип залез. Еще уедет. Говорил же, надо закрыть двери в джипах.

— Пойдем к нему! — сказал Петр.

— Молчун, сиди здесь, наблюдай!

Когда Петр и Василий вышли на улицу, джип медленно отъехал.

— Тьфу ты! — сказал Василий.

— Далеко не уедет! — ответил Петр.

Охранники сели на скамейку и стали смотреть, куда поехал джип.

Петр достал бинокль и стал наблюдать за джипом.

— Медленно едет! — сказал Петр. Вась, ты отсюда в колесо попадешь?

— Зачем? Там спутниковая навигация. И бензина мало. А то меняй колесо, только себе работу найдем.

В это время поднялся сильный ветер, налетел ураган. Резко потемнело. Охранники вскочили, преодолевая силу ветра, побежали в дом. Поднявшись в комнату наблюдения, первым делом включили систему наблюдения за джипом.

— Назад возвращается программист! — успокоившись глядя в монитор информировал Василий! Рядом он. Сейчас приедет! Ну и погода. То солнце, то ураган. Может в картишки сыграем или вмажем? Он вопросительно посмотрел на своих коллег.

Я не против, согласился Петр.

Налив по полстакана водки, быстро выпили. Стали играть в карты.

— Вась, ты только не шельмуй! — проронил Петр. Вечно тебе везет. Прям Копперфильд!

— Копперфильд иллюзионист, а я мастер! — ответил Василий.

— Что-то долго он не идет! — заметил Молчун.

В этот момент погас свет. Воцарилась тишина. Экраны мониторов матово слабо поблескивали.

— Опять генератор барахлит — заявил Петр. Василий, иди, резервный включи!

— Сам иди! — сказал Василий!

— У тебя фонарик есть, вот ты и иди!

Держи! — произнес Петр. Вздохнув, Василий пошел включать резервный генератор.

Бесперебойники начали противно попискивать, предупреждая о том, что вот — вот отключатся.

— Лишь бы комп программиста не выключился, а то нам голову оторвут — заявил Петр.

За окном завывал ветер. Мониторы неожиданно погасли. В комнате чувствовалось нарастающее напряжение.

— Васю только за смертью посылать! Скоро он включит? — Не выдержал, Петр.

— Долго его нет! — промолвил Молчун.

–Кого? Василия?

Молчун не ответил.

Свет в комнате зажегся, компьютеры начали перезагружаться. Петр облегченно вздохнул.

— Да ты в окно глянь, посмотри, что там творится! И как в степи люди живут?

–Его долго нет! — опять угрюмо проворчал Молчун.

–В машине, наверное, сидит, буран пережидает.

Вернулся Василий.

— Долго буран будет?

–Кто же знает. Бывает полчаса, бывает неделю. Может так завьюжить, что неделями мести будет.

На мониторе точки джипа не было. Василий постучал по системному блоку. Появилась точка джипа и опять исчезла.

— Недалеко он, рядом проехал. Из-за бурана дом не заметил.

–Вот страху-то натерпится, не видно ничего.

Не отрывая взгляд от монитора Молчун проронил

— Надо к джипу идти, программиста в дом вернуть. Метров 100 до джипа, не больше.

И тут точка джипа на экране начала стремительно двигаться.

–Куда это он? — удивился Василий.

— Нервничает он — подытожил Петр.

— Далеко не уедет, — как заклинанье, повторил Василий.

За окном продолжал завывать ветер. Свет опять погас. Бесперебойники запиликали.

–Что ты не так сделал? — обратился Петр к Василию.

— Да ничего я не делал, только нажал кнопку пуска. Там такой ветер, что идти невозможно.

— Пойду сам посмотрю! — рявкнул Петр. Напряжение в комнате стало нарастать.

Мониторы опять погасли.

— Могли бы бесперебойники получше купить! — ни к кому не обращаясь, буркнул Молчун.

Петр вышел. В комнате сразу стало темно.

— Сиди тут, жди теперь его!

Время тянулось очень медленно.

— Может выпить? — сказал Василий, обращаясь сам к себе.

В приоткрытую дверь стал виден мерцающий свет.

— Наконец-то возвращается!

Вошел Петр. Сразу было видно, что он ужасно зол.

–Провода оборвались. Надо срочно соединить. Идемте вместе. Ты станешь с одной стороны, а ты, Молчун, станешь с другой. Провода натяните ко мне, чтобы появилась слабина. Я попытаюсь их скрутить.

Молчун достал из шкафчика пассатижи, изоленту.

–Держи! — протянул их Петру.

Втроем вышли, встали перед дверью.

— Вперед! — сказал Петр.

Ветер был такой сильный, что сразу перехватывало дыхание.

Петр шел впереди, пытаясь наощупь найти оборванные провода. Найдя один конец провода, он пытался найти второй, но, видимо, его отнесло ветром.

Перекрикивая ветер, крикнул Молчуну.

— Держи конец!

— Василий иди влево, а я пойду вправо. Ищем второй конец.

Василий нашел второй конец оборванного провода, стал тянуть его. Как ни пытались Василий и Молчун подтянуть концы провода друг к другу, так ничего не получалось.

— Провода были над головой по прямой линии. Сейчас не хватает. Нужно найти кусок провода, пойду в сарай! — прокричал Петр.

Минут через пять он вернулся, неся в руках провод. Прикрутив обрезок провода сначала к одному концу, затем к другому концу, Петр прокричал:

— Двигайтесь в дом! Я пойду генератор запущу!

— Провод останется на земле лежать? Вдруг наступит кто? Током ударит! — В ответ проорал Василий.

— Буран кончится, потом натянем! — выкрикнул Петр.

Петр направился к сараю, Василий с Молчуном — в домик. Скоро в домике появился свет.

Вернулся Петр.

— Давайте выпьем — попросил Василий.

Молчун с раздражением уведомил:

— Компьютеры не перезагружаются!

— Наверное, напряжение маленькое — констатировал Петр.

Все посмотрели на лампочку на потолке.

— Видимо, ток в землю уходит на месте обрыва — удрученно произнес Василий, разливая остатки водки по стаканам.

— Надо под провод что-нибудь положить.

Выпили.

— Ну где же этот чертов программист? — промолвил Василий.

–Не приведи, господи, если что-то с ним случится. Без зарплаты останемся. Скорей бы наша смена кончилась.

Глава 3.

Изучение

Иван Федорович, похаживая по кабинету, поглядывал на телефон. Он ждал звонка от своего смотрящего. В тиши кабинета было отчетливо слышно, как тикают часы. Иван Федорович нутром чувствовал, что-то происходит. C утра все было хорошо. Смотрящий доложил, что программист работает по 14-16 часов. Ведет себя послушно. Охранники говорят, что только после дозы позволяет себе расслабиться.

Вечером контрольного звонка от смотрящего не было.

— Что могло случиться? — подумал Иван Федорович.

И тут запиликал телефон. Выждав некоторое время, поднес телефон к уху:

— Слушаю!

— Шеф, у нас тут буран начался. Связь в любое время может прерваться. Не могу дозвониться до охранников. Пока все штатно.

Иван Федорович молча отключил телефон. По селектору приказал секретарше:

— Пусть водитель двигатель машины разогревает, через десять минут выезжаю.

Подойдя к окну, увидел красочную картину. Улица, забитая медленно движущимися машинами, зажатая фонарями с обоих сторон, напоминала огромную мерцающую сороконожку. Вид улицы сверху из кабинета завораживал.

–День то как быстро промчался.

Он оделся, пошел на выход.

— Ничего — думал — Осталось совсем чуть-чуть. Все окупится. Надо бы второго программиста изолировать. Вдруг Эдик узнает, что Юрий исчез.

Остановился, подумал:

— Нет, пожалуй, рановато. Лишний шум не нужен. Жены, родственники начнут искать, в полицию обратятся. Лучше установить наблюдение за всеми, кто у них работал компании — за бухгалтером, Олегом и Эдиком. Да, это будет правильно.

Три месяца назад, подвыпивший Эдик, в кругу своих знакомых проболтался — у них в конторе программист Юра смог удаленно, минуя системы защиты, подключиться к базам крупного иностранного банка. Он, мол, сам видел название банка, остатки, счета и многое другое.

Через третьи руки эта информация стала доступна Ивану Федоровичу.

— Чего только не болтают по-пьяному. Небылица. — отметил он про себя.

Однако, исходя из принципа «Чем безумнее идея, тем больше доход», он решил проверить. Организовал небольшое застолье. Пригласил многих, среди которых оказался Эдик, а рядом с ним сидел человек смотрящего. Эдик любил выпить. Многие программисты любят выпить. Человек смотрящего стал Эдику подливать и как-бы нечаянно спросил:

— Правда ли, что можно взломать защиту в банке?

Эдик, блестящий программист и математик, безапелляционно заявил:

–В принципе, нельзя! Ну просто нельзя. Любая система защиты проверяет, кто пытается подключиться. Ведется огромное количество протоколов. Подозрительные операции системой защиты блокируются. Чтобы подобрать пароль, надо коннектиться много раз, миллионы раз. Попытка многократного подключения не пройдет мимо системы защиты банка. Доступ будет заблокирован. IP адрес запомнят. Служба безопасности проведет расследование. Давай лучше выпьем. Это не интересно. — Закончил свой монолог Эдуард.

Они выпили, закусили.

— Ну слушай, а все-таки можно как-нибудь? — Опять спросил человек смотрящего.

Опять выпили, опять закусили.

Эдик заплетающимся языком пробормотал:

— Нельзя! И даже случайно нельзя. Вероятность случайного подключения близка к нулю.

После чего уснул, уронив голову на стол. Застолье продолжалось. Время было около полуночи. Растолкав Эдика, человек смотрящего объявил:

— Давай по контрольной и домой.

Стали собираться, вызвали такси, вышли на улицу. В такси снова вернулся к вопросу:

— А чего ты говорил, что можно подключиться к другому банку?

После краткого сна, немного придя в себя, Эдик мрачно заметил:

— Я не знаю, как у него получилось! Но у него получилось! Когда первый раз мне сказал, я ему не поверил. Он говорил, что открыл счет в банке, зачислил на него сто долларов. Мы тогда День рождения Олега отмечали. Сам я не видел, как он это делал, потом забыл. Где-то месяц спустя заявилась Людка — бухгалтер. Зашла в нашу комнатку, сразу к Олегу в крик:

— Ты зачем в таком крупном банке, как Экспресс-диллинг, открыл валютный счет? Ты знаешь какие у него требования? Какие ты им документы дал, почему я об этом не знаю? Мне из налоговой звонят. Случайно, узнаю в налоговой о необходимости предоставить валютную декларацию. Видимо для сверки банк предоставил в налоговую список фирм с открытыми расчетными счетами и ненулевыми остатками. Я звонила, в банке к нам нет претензий. А в налоговой есть! Нас ждут неприятности. Олег и Люда уехали в банк, повезли уставные документы, кучу справок, бухгалтерской отчетности. Тут я увидел, как вздрогнул Юрий. Потом все как-то улеглось.

Борясь с тошнотой, Эдик признался:

— Больше ничего не знаю!

— Да ладно тебе — миролюбиво промолвил человек смотрящего. — Улеглось, значит улеглось. Хорошо, что все успокоилось.

Доехав до пятиэтажки, где жил Эдик, они не отпустили такси. Долго стояли. Он рассказывал анекдоты Эдуарду, убеждая его, что надо немного протрезветь, иначе жена его не пустит.

— Она нас видит!

Эдуард посмотрел на единственное светящееся окно.

— Тогда, будь здоров! Иди домой.

Попрощались. Сев в машину, позвонил. Дождался, когда поднимет трубку, произнес:

— Не зря посидели в ресторане!

На следующий день Иван Федорович все знал. Он внимательно выслушал смотрящего, отпустил его. Сказал, чтобы тот далеко не уходил. Долго думал.

Секретарша несколько раз пыталась напомнить о встречах, переговорах, планерках. На что отвечал:

— Я занят!

Потом уехал обедать, в офис не вернулся, уехал к себе за город в коттедж.

Два дня не появлялся на работе. Появившись на рабочем месте, первое, что сделал, попросил секретаршу вызвать смотрящего, которому дал одно поручение — собрать всю информацию о фирме, в которой работал Эдик, по всем сотрудникам фирмы, отдельно по Юрию. Узнать все до мельчайших подробностей о семьях, о взаимоотношениях в семьях, о родственниках, какие у них есть проблемы, кому нужна помощь, как относятся к детям, о соседях. Короче, сделать полное досье, срок — две недели.

Глава 4 — Кошара.

Я был слаб, но мне было легче. Много спал. Овцы меня не беспокоили. Старик-казах как призрак появлялся один раз в день. Он приносил мне овечий сыр, целый чайник зеленого чая с молоком. Я мучился жаждой, поэтому чай пил с удовольствием. У меня выросла борода и усы. От бороды чесалась шея. Дождавшись старика, попросил его принести мне бритву. Посмотрев на меня, он сказал:

–Не надо!

После чего вышел.

Я никогда не думал, что можно так долго и много спать. Однажды, находясь в дремоте, услышал шум подъезжающей машины. Мозг отреагировал молниеносно. Сердце в тревоге забилось — «Вот и все — нашли».

Дверь в кошаре распахнулась. В светлом проеме увидел незнакомых людей. Мне казалось, что они смотрят на меня. Овцы, испугавшись незнакомцев, начали сбиваться в кучу, больно топчась по мне копытами. В кошаре было полутемно. Я не шевелился. Незнакомцы, увидев большую шевелящуюся массу овец, не заметили меня. Они повернулись, подошли к старику, стали его о чем-то расспрашивать. Дверь не закрыли. Через минуту появился старик, прикрыл дверь.

— Скажи, уважаемый, ты давно здесь находишься? — вежливо спросил один из незнакомцев.

— Всю жизнь здесь живу. Это ваша машина в овраге перевернутая лежит? — спросил старик. Водитель жив?

— А когда вы видели машину? — вежливо вопросом на вопрос ответил второй незнакомец.

— Месяц назад. Я за сыном на станцию ездил. Тогда увидел. Это 200 км. Когда назад возвращался, машины уже не было.

— А к машине подходили?

— Подходил. Там никого не было. Никаких следов. Снег растаял, следов не осталось. Не моя машина, трогать нельзя. Хозяин найдет. В степи далеко видно.

— А вы не знаете, чья это машина?

Не знаю, видел похожую около домика метеостанции, когда гнал стадо из займища в степь на стан. Пожалуйста, пойдемте ко мне в гости. Угощу Вас хорошим чаем, пообедаем.

Ну что ж, давайте, спасибо за приглашение! С удовольствием перекусим.

Они пошли в дом. Немного отстав, главный из троицы сказал одному:

— Посмотри, проверь кругом внимательно.

Старик-чабан это заметил, но виду не подал. В домике чабана было чисто, опрятно. Чабан начал хлопотать на кухне.

— А где Ваша хозяйка? — спросил высокий.

— На стане она с сыном, ждут, когда я отару пригоню.

— А когда погоните?

— Вот вызову ветврача, что-то три овечки заболели.

Оставшийся на улице приезжий обошел дом, внимательно осматривая все вокруг, заглянул во все постройки, пошел к кошаре. Навстречу выскочили два огромных пса. Они не лаяли, стояли наклонив огромные головы, угрожающе рычали. Достав пистолет, он медленно повернулся, не упуская собак из вида, двинулся к дому. Открыв дверь, быстро юркнул вовнутрь. Чабан вопросительно посмотрел на него.

— Собаки огромные у Вас там.

— Волкодавы. Зимой, да и сейчас, как стемнеет, на двор без ружья не выхожу. Волки по ночам приходят. Овец чуют. Поэтому волкодавов с цепи спускаю. Собаки одного задавили. Матерый. Как они справились, не знаю. Башка у волка вот такая была — чабан раздвинул руки показывая какая большая голова. — Вы, пожалуйста, ночью не ходите. Волки оголодали, могут напасть. Весна еще не вступила в свои права. Зверь голодный, злой. Через два месяца станет легче. Волкам охотится станет проще.

— И все-таки, уважаемый — начал говорить, высокий человек, по-видимому старший. — Нас интересует авария с джипом. В овраге перевернутый джип лежал. Никаких следов. Но кто-то же в ней был? Куда он мог деться? На метеостанции спрашивали. Они ничего не знают. Остались только Вы.

— Да — задумчиво, неторопливо начал старик. Не припомню такого, чтобы такие аварии были в степи. Думал, что машина с метеостанции. Может молодежь какая с трассы съехала? Однако, далеко, 120 км до трассы. Вы бы у охотников поинтересовались. Они часто приезжают на машинах для охоты на сайгаков. Хулиганят. Может кто-то из них перевернулся?

— Разрешение нужно для охоты на сайгаков? — спросил высокий и вежливый.

— Конечно нужно, только сейчас времена такие, что все деньгами откупаются.

— А Вы выстрелы слышали?

Чабан сказал:

— Несколько раз слышал. Обычно так волков отпугивают.

— Ладно — сказал высокий. — Поедем мы.

— Что, даже чаю не попьете?

— Нет спасибо, у нас еще работы много.

— Может вам мяса надо? Баранина, хорошее мясо.

— Нет, нет, спасибо. Мы поедем.

Сев в джип и немного отъехав от кошары, высокий спросил:

— Что думаете? Лукавит?

Первый ответил сразу:

— Нет! Чабан нам даже рад был. Один. Собаки, овцы. Тут хоть поговорил. Обрадовался нам. Чабаны народ не разговорчивый.

Второй сказал:

— Может и не лукавит.

— Ну что, может тогда вернемся и по строже поговорим?

— Зачем ему укрывать программиста? — сказал первый. — Если бы он денег дал, то еще можно понять. Но у него ничего не было. Вообще ничего с собой не было. В степи на стане мы все обыскали. Здесь в домике тоже негде — одна комнатка. Подвалов нет — вода близко. Спрятаться рядом тоже не мог. Мы приехали неожиданно. Я в бинокль смотрел. Да и собаки — зябко подергивая плечами, сказал он.

— Значит, не врет?

— Но не мог же программист испариться?

Сделаем так. Чабан сказал, что ветврача ждет. Установим наблюдение. Когда врач посетит кошару, на обратном пути поговорим с врачом. Чем овцы болеют, можно ли мясо покупать. Не испуганы ли они чем. Не видел ли кого постороннего?

— А докладывать, что будем?

— Так и будем говорить. Следов не нашли. Нужна помощь в организации оцепления. Необходимо установить наблюдение на автостанциях, вокзалах, на постах на дорогах. Требуется проверять все проезжающие машины. Отсюда до трассы километров 120. Со степи будет все 200 километров. Если пешком, усиленным маршем идти надо 3-4 дня. Провиант нужен. Программист физически не в состоянии преодолеть такой путь. Значит, кто-то его подвез. Будем искать тех, кто мог по степи в указанное время на машине ехать. Охотников расспросим. Прочешем округу. Сейчас едем к мосту, там наш человек дежурит. Ему скажем, как ветврач проедет, пусть нам сразу звонит. Также звонить сразу, если любой неизвестный человек по мосту пешком пройдет. Один из нас будет постоянно находится в готовности немедленно выехать.

Переехав мост, остановились перед будкой мостовщика. Старший вышел из машины, подозвал к себе неопределенного возраста мужчину. Тот учтиво подошел. Старший спокойно дал инструкции, протянул несколько купюр, попрощался. Вернувшись сказал:

— Едем в охотхозяйство.

Охотхозяйство находилось в 25 км от моста. На хорошей машине всего ничего. Однако, ехать придется часа полтора, не меньше.

День близился к вечеру, поэтому старший сказал:

— Если никого не застанем, то ночевать будем там, в местной гостинице. Ехали долго.

Охотхозяйство представляло собой маленький старенький, перекосившийся домик. Территория вокруг была огорожена хорошим забором. Приехавшие посмотрели в окна, постучали. Никто не отвечал. Судя по расписанию, рабочий день закончился.

— Ладно, придем завтра.

Охотхозяйство находилось то ли в деревне, то ли в городке. Сразу не поймешь. На улице никого не было видно. Навигатор показывал, что гостиница есть рядом

— Давайте-ка Вы в гостиницу, а я пройдусь. Тут напрямик метров двести будет, не больше.

Джип лениво перекатываясь с боку на бок, отъехал. Старший специально отослал машину, чтобы позвонить Ивану Федоровичу. Весна еще не вступила в полную силу, поэтому на улице было немного морозно. На небе отчетливо был виден нарождающийся месяц. Наступали светлые сумерки. Старший пошел по улице, с удовольствием разминая затекшие ноги. Он скучал по большому городу, не хватало динамики жизни. А здесь было уныло, буднично-пресно. Достав телефон, набрал номер Ивана Федоровича. Кратко доложил результат поисков.

— Что думаешь делать? — спросил Иван Федорович.

— Завтра переговорю с егерем, выясню, кто в ближайший месяц ездил в степь на машине. Кого сажали на поезд, кто кого видел. Позвоню в область, у меня там приятель в МВД. Объясню ситуацию, что ищем человека. Человек невменяем, наркоман. Был на излечении, сбежал. Из-за болезни в аффекте может какую-нибудь глупость сделать. Попрошу усилить наблюдение на всех ключевых магистральных направлениях. Само — собой отблагодарю.

— Понятно — сказал Иван Федорович. — А сам бы ты что делал в его ситуации?

— Я бы постарался узнать, где нахожусь, куда идут дороги, где посты полиции. После чего на попутках двинулся бы в сторону столицы. Добрался бы до ближайшей трассы. Ехал на попутных машинах. Говорил бы, что меня обокрали, денег нет. Проезжал бы 20-30 километров, сходил. Потом опять садился на попутку.

— А в столицу зачем? Может он в область поедет.

— Нет, областной город не большой, там новичка сразу вычислят.

— Не то! — сказал Иван Федорович. — Не то. Не так он действует! У него неординарный ум. Что-то другое замыслил. Никак не могу понять, как он думает. А он жив?

— Думаю, жив. Иначе я бы нашел.

— А подозрения у тебя есть какие-нибудь?

— Есть!

— Кто?

— Чабан. Человек взрослый, ничему не удивился, ничего не испугался. Такой секреты держать умеет. Больше некому.

— И что? — спросил Иван Федорович.

— К нему поедет ветеринар, с которым я переговорю после. А потом опять наведаюсь.

Глава 5. О степи

Чабан думал о посетителях. Потом, незаметно для себя, вспомнил свое детство. Когда он был маленький, то любил лежать на земле, чувствовать запах степной полыни, глядеть в бездонное синее-синее небо. Высоко в небе, едва различимы, летали степные орлы. Иногда сложив крылья, стремительно падали к земле, хватали когтями суслика, сильно взмахивая крыльями быстро набирали высоту. Какие же они сильные. Летом в середине дня земля в степи была раскалена, горячая, не прикоснешься. Небо было таким жарким, белесым. К вечеру жара спадала. Наступало удивительное время. Сильно пахло полынью. Воздух становился густым. Мальчишкой мог лежать на земле до глубокой ночи. Сначала появлялась одна звезда, затем другая. Потом небо начинало светиться. Мальчика завораживала бескрайняя глубина неба. Иногда на небе была видна маленькая блестящая движущаяся точка. Он не знал, что это. Когда подрос на небо стал смотреть меньше. Но ощущение бескрайних просторов завораживало и поглощало до сих пор. О не хотел учиться. Ему нравилось помогать отцу. Следить за овцами. Натаскивать собак. Вставать рано утром, вместе с отарой передвигаться от стойбища все дальше и дальше в степь. Мальчику часто доверяли одному следить за отарой. В обед за ним приезжал старший брат на мотоцикле. Он сажал его на сиденье сзади. Они неслись по степи, рассекая густой жаркий воздух. Мама ждала сыновей на обед. Кормила их кислым молоком, потом укладывала спать. В юрте было тихо, прохладно. Просыпался под вечер. Выйдя на улицу, попадал в жаркое марево. Солнце нещадно распекало землю и казалось, что дышать нечем. Привыкнув к воздуху, к жаре, одев большую шляпу, напрямик шел к своей отаре. Овцы жару переносили легко. Их большая шерсть надежно защищала от солнца.

Буквально через час-два становилось прохладнее. Тогда можно было гнать отару на водопой. Вечером наступала прохлада, появлялся дикий аппетит, всей семьей ужинали. Вечером мальчик ложился на землю и смотрел, смотрел на небо, на звезды. Зимой отец взял его с собой в город. Ужасно, как так могут жить люди. В тесноте. Куда не посмотришь, взгляд во что-то упирается — в дом, машину. Ему не хватало пространства, не хватало ощущения бесконечности. В степи он себя чувствовал, как рыба в воде.

Чабан понимал, что приезжие люди искали человека, которого он спас, спрятал в кошаре. Выхаживал в течение месяца. Человек был слаб, сильно болен. «В степи закон один. Кому плохо — помоги. Тебе тоже помогут. Плохие люди в степи не живут.» — Так думал чабан.

Он твердо знал, в ближайшее время поисковики вернутся. Несмотря на их вежливость, от них исходила скрытая угроза. Эти люди за деньги могут сделать все что угодно. Чабан отвергал жизнь ради денег. Его удел — пасти овец. Больше прятать человека он не сможет. Посетители скоро догадаются, что он у него. Поэтому настало время человеку в кошаре сказать:

— Уходи!

Чабан взял большую серую сумку, положил в нее рубашку сына, брюки, кроссовки с носками, высушенный овечий сыр, две фляги с водой, а также деньги.

Чабан с сумкой пошел в кошару. Овцы, увидев приближение чабана, расступились. Подойдя к лежащему на топчане человеку, опустился перед ним на корточки.

— Тебе надо уходить, тебя ищут! Уходить сейчас. Я тебя довезу до моста. Когда увидишь, что мостовщик уснул, тихонько пройдешь мост, пойдешь по дороге, никуда не сворачивай. Если будет машина, прячься в кювете. Поднимешься в степь. Иди прямо, упрешься в грейдер. Это дорога. Иди налево. Когда дорога начнется опускаться в балку, поверни налево. Иди прямо 3 км. Увидишь несколько домов. Там цыгане зимуют. Скажи, что от чабана пришел. Цыгане помогут.

Взяв овечьи ножницы, чабан немного подстриг, подравнял бороду незнакомцу.

Глава 6. Движение

Одевшись, опираясь на чабана, я вышел из кошары. От свежего воздуха у меня закружилась голова.

— Скажи мне, сколько я у тебя пробыл? Какое сегодня число? День недели? Как я могу тебя отблагодарить?

— Один месяц и три дня. Сегодня четверг, начало апреля. Благодарить меня не надо. Себя береги, ты меня не знаешь. Я просто помог тебе. Каждый бы помог. Пойдем в дом.

В доме часов не было. Интересно, как он узнает время?

Чабан стал накрывать на стол, еда была такая же, как он мне приносил. Добавилось только баранье мясо.

— Мясо много не ешь, с непривычки живот будет болеть. Сыр ешь, чай пей.

Я поел, меня потянуло в сон. Сидя задремал.

Чабан, глядя на незнакомца, подумал:

— Слаб еще.

Он знал — незнакомец был наркоманом. В начале думал, оставлю с собой пасти овец. Тем самым излечу от дурной и пагубной привычки. Но приезжие изменили его планы.

— Пора!

Подошел, разбудил незнакомца.

Подогнав лошадь к крыльцу, помог забраться на нее незнакомцу. Взяв уздечку в руки, напрямик, по видимой только ему тропинке, пошел навстречу солнцу, уходящему за горизонт. Так они шли два часа. Никого не встретили.

— Это хорошо. — подумал чабан, привязывая уздечку к небольшому дереву.

Помог спуститься незнакомцу.

— Много воды не пей, много не ешь. Тебя никто не узнает. С людьми, если встретишь, не разговаривай. Тут все друг друга знают. И так поймут, что чужой. Сиди здесь, смотри, как окошко в будке у мостовщика перестанет светится, выжди немного, потом медленно иди по мосту. Собаки тебя не тронут. Они знают запах рубашки и брюк сына. Все, уезжаю.

С этими словами чабан подошел к лошади, отвязал уздечку, легко запрыгнул, шагом поехал назад.

У меня защемило сердце. Когда чабан был рядом, я чувствовал свою защищенность. Теперь остался один, на меня навалилась невиданная тоска, хотелось побежать за чабаном. Я даже встал. Голова закружилась, пришлось сесть обратно.

Наступила ночь. Становилось прохладно. Свет в окошке у мостовщика горел так ярко, что казалось — это луна. Рыба не плескалось, ни ветерка, ни дуновенья, тишина. Стали появляться звезды на небе. Свет погас. Я посидел еще немного. Выбравшись из кустов, потихонечку пошел к мосту. Мост был понтонный. Сверху на понтон уложены толстые необрезные доски. Под напором воды в реке, понтоны плавно перемещались относительно друг друга. От этого доски скрипели. Мост был метров семьдесят. Вдруг из кустов подбежали две собаки. Виляя хвостами, обнюхали меня.

«Надо бы мне еще подождать, пусть мостовщик уснет покрепче» — пронеслось в мозгу.

На другой стороне моста был шлагбаум. Ко мне опять подбежали собаки.

«Да сколько их тут?» — подумал я.

Пройдя мост, как и говорил чабан, пошел по дороге. Сначала идти было тяжело, потом, втянувшись, стало легче. Дорога поднималпсь вверх.

Наверное, степь начинается. Поднимался тяжело, сердце стучало, в голове шумело. Ни огонька кругом, только звезды.

Луна стала подниматься все выше и выше. В степи становилось светлее. Дорогу видно было отчетливо. Мне казалось, что вот-вот проедет машина. Невзирая на слабость, я шел не отдыхая, настороженно прислушиваясь, не едет ли кто. Мои страхи были напрасны. Примерно через пару часов впереди себя увидел насыпь. Наверное, грейдер. Издалека был виден яркий свет от проезжающей по грейдеру машины. Красные фонари проехавшей машины медленно удалялись. Забравшись на грейдер, я повернул налево. Шел очень долго. Несколько раз садился, давая ногам отдохнуть. Кроссовки были моего размера. Поднялся, не пройдя сто метров, почувствовал, что дорога стала идти под уклон.

«Надо налево повернуть» — устало подумал.

Вдруг на противоположном конце балки появился яркий свет фар от едущей навстречу машины. Я быстро повернул налево, пошел прямо. Пока шел по дороге, все было ничего. По степи без дороги шагать было трудно. Я постоянно спотыкался. Свет луны стал слабее. Скоро светать начнет. Мне не было холодно. Я шел и шел. Неожиданно впереди показалось темное пятно. Дом, наверное. Подойдя поближе, увидел огромное дерево. Постояв минуту около него, пошел дальше. Почувствовал уклон, ноги сами меня понесли вперед.

Действительно, степь кончилась, начался резкий спуск.

«Ага» — подумал я. — «В начале ночи я поднимался, сейчас спускаюсь, значит иду правильно».

Внизу был виден огонек. Внезапно услышал частое дыхание, рычание, однако самих собак не видел. Остановился, собаки притихли. Двинулся вперед, собаки зарычали. Продвинувшись на некоторое расстояние к дому остановился. Собаки рычали, некоторые даже залаяли. Из темноты послышался голос:

— Кто здесь?

— Я от чабана.

— Не знаю никакого чабана. Стой, где стоишь.

Опять воцарилась тишина. Как только я попытался пойти, собаки яростно зарычали.

— Стой на месте! Можешь сесть. Через час рассветет, я к тебе подойду

Потом он на непонятном мне языке что-то крикнул собакам. Я сел на землю.

Глава 7. Табор

За спиной медленно стал появляться диск солнца. Если смотреть прямо, то было темно, а сзади небо становилось светлым. Внимательно оглянувшись вокруг я увидел, что собаки окружили меня кольцом. Они не шевелились, пристально наблюдали за мной. Минут через десять подошел мужчина, за плечом у него висел дробовик. Стало уже совсем светло.

— Пойдем! — сказал он.

Впереди было пять домов. Ночью я вышел на крайний. Мужчина меня вел к третьему дому. Около домов стояли повозки. Лошадей не было видно. Стояло три джипа.

«Странно» — подумал я.

Джипы были новые, современные. Подойдя к ветхому забору, мужчина приоткрыл калитку, пропустил меня вперед. Я шел впереди, он сзади. Вошли в дом. За столом сидел угрюмого вида цыган, лицо его было испещрено морщинами.

— Присаживайся — сказал он.

Мой спутник с дробовиком остановился около двери.

— Сейчас кушать будем.

— Что сказал чабан? — спросил меня хозяин дома.

— Мне он велел прийти к вам. Передать, что от него. Остальное вы сами поймете.

— Хорошо — сказал хозяин.

— Тобар! — обратился он к стоящему у двери, — Доберись до наших, которые оседло живут в пятидесяти километрах отсюда. Расспроси их, что и как. По телефону не звони. Езжай на джипе, не по грейдеру.

— Понял — кратко ответил Тобар и вышел.

Тут вошли две женщины. Принесли завтрак. Я так проголодался, что даже спасибо не сказал.

— Руки мне покажи — сказал хозяин. Осмотрел сгибы локтей.

— Наркоман? — вопросительно посмотрел на меня.

— Нет! — кратко ответил я. — Насильно.

— Колол сам?

— Сам — ответил я.

— Тогда почему насильно?

— Первый раз не помню, а потом все сам делал.

— А сейчас?

— Нет!

— Давно?

— Больше месяца.

— Это очень мало. Минимум надо полгода.

— Я буду стараться.

— Всю ночь шел? — спросил хозяин.

— Да — ответил я.

— Иди спать. Донка! — обратился он к одной из женщин. — Отведи.

Меня привели в чистую комнату, оставили одного. Я упал на кровать, мгновенно уснул.

В это время к хозяину дома Шандору пришли два цыгана Петша и Ферка. Уселись за стол.

Шандор тихо начал говорить:

— То, что чабан не привез человека, говорит о том, что опасно. То, что человек был наркоманом, свидетельствует о том, что его насильно в степи удерживали. Чтобы не убежал, приучили к наркотику. Человек убежал. Чабан нашел, спас. Человек стал выздоравливать. Чабана навестили гости, которые искали этого человека. Чабан его не открыл. Понял, гости пожалуют еще раз. Кого усиленно ищут? — сам себя спросил Шандор. — Ищут значимого человека. Простой наркоман никому не нужен. Тот человек, который к нам пришел — важный человек, нуждается в помощи. Мы можем сдать его преследователям и получить за это выкуп. Деньги нужны нам, в первую очередь тебе, Петша. Твой сын скоро женится. Можем не сдать. Тогда деньги можем получить с человека. Вопрос времени. Если сдадим, то получим одну сумму, если не сдадим — то можем получить много денег или много неприятностей. Как поступить? Скажите, что вы думаете.

Ферка:

— Шандор! Ты же знаешь, что я всегда за свободу. Мне не нравится, когда кого-то насильно заставляют делать то, чего он не хочет. Поэтому я бы рискнул. Меры предосторожности надо принять.

–Я уже отправил Тобара к нашим оседлым соплеменникам — сказал Шандор.

— В нашем таборе по мобильным запрещаю звонить. Все знают, что мы табором уходим.

Петша:

— Ради свободы не надо нам рисковать. Деньги — это пыль. Сегодня есть, завтра нет. Не сдадим, подвергнемся гонениям. Он нам никто, ничего нам не обещал. Тебе решать, барон.

Шандор:

— Мы его ни о чем не просили. Чабан — мудрый человек. Живет не ради денег. Чабан никого не боится. Он понимает, что ставки высоки. Ладно, буду думать. Отправьте наших женщин в соседние села, на рынок в райцентр. Оставьте меня одного. Приходите завтра в это же время.

Вечером вернулся Тобар. Он был у соплеменников, которые выбрали оседлый образ жизни. Несмотря на это, дисциплина у соплеменников и обычаи поддерживались, как в обычном таборе. Он встретился с бароном Харманом. Когда его привели к барону, то Харман промолвил:

— Тихо! Езжай назад.

Тобар промолчал, вышел, поехал в свой табор.

— Значит пока ищут тайно. — сделал заключение Шандор. — Органы не подключены к поиску. Тобар, сегодня ты мне больше не нужен. В ночное дежурство поставь двоих.

Глава 8. Имплементация

Я спал весь день. Проснулся вечером. Чувствовал слабость, очень хотелось пить. Выйдя из дома, подошел к колодцу, набрал полное ведро воды, стал пить. Вода была солоноватая холодная вкусная. Вокруг никого не было, даже собак.

«Может все уехали?» — подумал я.

Вернулся в дом, добрался до своей кровати, опять уснул. Ночью несколько раз просыпался, прислушивался. Стояла гробовая тишина.

« Уехали» — С этими словами опять засыпал.

На душе было тревожно. Я смирился со своей участью, упрямо продолжал спать.

Под утро почувствовал на своем плече руку. Рядом стоял Тобар.

— Собирайся, ехать надо!

— Далеко? — спросил я.

— Нет. Пятьдесят километров напрямик без дороги, часа два уйдет.

Внимательно посмотрев на меня, Тобар сказал:

— Тебе надо покушать.

Отвел меня в комнату, в которой я был вчера. На столе был хлеб, жареная картошка, большая кружка с чаем. Тобар сел рядом, но к еде не притронулся. После завтрака мы вышли к машине, я забрался на сиденье, тронулись. Это был точно такой же джип, на котором я отъехал од домика, где меня держали. От плохого предчувствия сжалось сердце.

Тобар ехал медленно, объезжал большие ямы, выбоины. Колесом старался наезжать на бугор. Ехали мы по бездорожью, но практически не трясло. От еды и мягкого укачивания меня потянуло в дрему.

Приоткрыв глаза, я вдруг услышал голоса. Машина стояла во дворе, кругом были постройки, бегали дети. За забором виднелась пятиэтажка.

«Районный центр» — подумал я.

Тут подошел Тобар, открыл дверь:

— Выходи! — Сказал мягко и учтиво.

Подвел меня к старику цыгану. Мне стало понятно, что цыган здесь главный.

— С нами будешь жить. У нас есть пустой дом. Мы тебя переоденем. Документы не будем давать, у настоящего цыгана нет документов. Если кто спросит за пределами нашего табора, как тебя зовут, отвечай — Питти. Завтра отведем тебя на рынок, дадим место. Будешь торговать. Товар дадим. У нас жить будешь долго, год. Все тебе понятно?

— Да — кратко ответил я.

Старик подозвал одного из мальчишек, которые крутились рядом, и на непонятном мне языке что-то ему приказал. Мальчишка, глядя на меня черными глазами, вежливо сказал:

— Пойдем, Питти.

Я пожал руку Тобару, старику, сказал:

— Спасибо!

Мальчишка привел меня в маленький домик. Было опрятно. Маленькая комната. Кровать, стол, лампочка. В углу печь большая.

— Иногда топить надо, когда холодно — произнес мальчик.

Он молча открыл шкафчик над столом. Там был хлеб, соль, заварка.

— Это тебе.

Мальчик ушел. День был в разгаре. Я вышел из домика, сел на скамейку возле крыльца. В таборе жизнь текла неспешно. Домов было двадцать-двадцать пять. Мой домик стоял с самого края. С одной стороны табор, а с другой огромный пустырь.

«Похоже, буду сторожем в таборе».

Из-за угла показалась женщина в яркой цветастой юбке. В руках несла большой сверток. Явно направлялась ко мне. Я встал, пошел навстречу, чтобы помочь донести сверток.

— Не надо, я сама — блеснула она глазами.

Мы вошли в дом. Она деловито расстелила постель, заглянула в печку, вышла в сени, вернулась с охапкой дров. Затопила. Из угла достала старый электрический чайник, кастрюлю, пакет с вермишелью и двумя банками тушенки.

— Плита разгорится, свари себе обед.

Из свертка достала брюки, сапоги, рубашку, полушубок, шапку и рукавицы.

— Переоденься, а свою одежду сожги.

— Все. Я пошла.

Мне действительно хотелось есть, поэтому, взяв кастрюлю, вышел во двор, нашел колодец, набрал воды. Принес в дом. Половину воды вылил в чайник, кастрюлю поставил на плиту в печь. Снял с себя всю одежду, сначала одел принесенные брюки, рубашку, сапоги. Сапоги мне не понравились. Я никогда в них не ходил. Было не удобно. Свою одежду засунул в печку. Пока переодевался, вода в кастрюле закипела. Насыпал туда вермишели. Почувствовал, жизнь удалась! Через десять минут вынес кастрюлю во двор, слил воду. Открыл банку тушенки, перемешал с вермишелью. Наелся, довольный сам собою, упал на кровать. Засыпая подумал:

«За долгие годы впервые сам себе приготовил еду».

Меня никто не тревожил, не беспокоил. Проснулся вечером, доел вермишель, опять уснул.

Ночью мне приснилась кошара, овцы. Я чувствовал тепло от них исходившее. Мне приснился большой тулуп, в который завернул меня чабан. На душе стало радостно. Какие хорошие люди. Потом раздался взрыв, я полетел высоко над землей. Как вдруг, мне резко захотелось уколоться. Вновь почувствовать ошеломляюще чувство радости. Сердце затрепетало. Выступила испарина. В испуге проснулся.

«Нет, нет» — я стал себя уговаривать. — «Я сильный, ничего не хочу».

Промаявшись всю ночь, чувствуя в руках и ногах слабость, под утро вышел на улицу, сел на скамейку. Часов не было, время не знал сколько. Рано утром увидел вчерашнюю хозяйку, идущую ко мне.

— Проснулся? Вот и молодец. Сейчас пойдем на рынок. Торговать будешь. Хоть ты и цыган, но не наш..

Мы вышли за забор табора и вскоре пришли на рынок. Там никого еще не было. Она подвела меня под навес, показала высокий табурет, приказала:

— Будешь здесь сидеть. Товар сейчас принесу.

— Я помогу — сказал.

— Пойдем.

Мы ушли на другой конец рынка, взяли какие-то ящики, склянки, две бутылки водки. Она разложила товар на прилавке. Перед уходом предупредила, что в двенадцать придет.

Вдогонку я задал ей вопрос:

— А цены-то какие?

— Э, какие цены. Ты что, дорогой. Кушать захочешь — продашь. Сам назначай.

От нечего делать я переложил товар на прилавке так как мне казалось будет лучше.

Отойдя, окинул товар прилавке придирчивым взглядом. Увиденным остался доволен.

Рынок потихоньку стал заполняться продавцами, стали появляться первые покупатели. Мимо меня прошел неопрятного вида невысокий мужичок. Затем вернулся. Видно, что мучился похмельем. Подошел ко мне, увидел бутылку водки, попросил:

— Брат, дай выпить, трубы горят.

— Не могу! — говорю — Не мой товар.

— Вот цыганча, своруют, а человеку не хотят помочь. Что же мне, помереть что ли? — Истерично произнес мужичок.

Мне так стало жалко его. Сегодня ночью я сам испытывал нечто подобное. Оглянувшись, не увидев цыганку, которая меня сюда привела, я сказал мужику:

— Подожди.

Наклонился, взял одну бутылку водки. Сдернул крышку.

— У меня стакана нет.

— Да я с горла! — Заявил мужик.

Я воровато протянул ему бутылку. Дрожавшими руками он схватил ее, стал жадно пить. Небритый кадык ходил вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз. Я решительно выхватил бутылку.

— Достаточно.

— Да я бы тебе оставил — авторитетно заявил мужичок.

— Мне не надо.

— Да ладно. Ты чего, не пьешь?

— Не пью — ответил я.

— Значит больной. Не пьют больные люди. Или характер у тебя паршивый.

Остатки водки я поставил под прилавок. Мужичку стало легче, примиряюще он произнес:

— Что-то тебя я не знаю.

— Я тоже тебя не знаю.

— Алексей — авторитетно заявил мужичок, протягивая руку.

— Питти — пожимая руку, сказал я ему — Ты давай, иди. А то сейчас хозяйка вернется.

— Ты чего, бабу боишься? Ты — цыган. Точно, больной. Водка есть и не выпить. Ты не переживай. Я тут на стройке халтурю. Со мной расплатятся, деньги за водку верну. Будь здоров! — сказал мужик, уходя.

Через пару минут пришла моя хозяйка. Яростно сверкая глазами, заявила:

— Алкоголик? Зачем водку с пьяницей пьешь? Деньги мне за бутылку отдай.

— Да нет. Я не пил. Жалко мне его стало. Он обещал мне деньги отдать. Я ему поверил. Подойдя ближе, она наклонилась к прилавку, взяла початую бутылку водки.

— И что с этим теперь делать?

— Не знаю — честно ответил я. — Деньги принесет, отдам ему остатки.

— Нашел кому верить — сказала она, забирая вторую бутылку.

— Пусть останется — попросил я. — А то продавать нечего.

— Чего же раньше-то не думал.

— Пожалуйста, оставь.

Она поставила бутылку и ушла.

Я уселся на табурет, стал осматривать кипящую вокруг жизнь. Задумался. Не заметил, как ко мне подошла маленькая девочка. Она молча стала рассматривать бижутерию на прилавке, взяла колечко, протянула мне деньги.

— Я подумал, наверное знает, сколько стоит колечко.

Девочка ушла. Тут же появилась моя хозяйка.

— Сколько она тебе дала?

— Я протянул ей деньги. Точно знаю, хозяйки не было рядом.

— Как она все видит?

Пересчитав деньги, цыганка протянула мне их обратно:

— Хорошо продал. У тебя рука легкая.

До обеда время пролетело незаметно. В двенадцать подошла хозяйка.

— Иди пообедай.

Я купил рядом в ларьке бутерброд, стакан чая. Пообедал, вернулся назад. Моя хозяйка протянула мне ключи и сказала:

— Вечером товар уберешь — видел, где его брали. Закроешь на замок, иди домой.

Вернувшись вечером в свой домик, я лег на кровать. Заснул сразу.

На следующее утро все повторилось. Как только я уселся на табурет, откуда ни возьмись нарисовался мужичок Алексей.

— Помоги, брат, не могу, трубы горят.

Я молча протянул ему остатки водки в бутылке:

— Больше не проси. Нет у меня.

Алексей, выпив, сказал строго:

— Понимаю. Ты не боись, деньги я тебе отдам!

— Я не боюсь — ответил я отрешенно.

— Ну ладно, я пойду, пора на работу — заявил Алексей, повернувшись, расправив плечи, пошел.

Пришла девочка, которая была вчера, но уже с мамой. Взяв в кулачок красное сердечко, она попросила маму:

— Купи, ну купи мне. Я всю ночь его хотела.

— Сколько? — спросила ее мама.

Памятуя о вчерашней продаже, я назвал ту же цену. После обеда пришли еще две девочки, купили себе безделушки.

«Подруги, наверное» — подумалось мне.

Так прошел один день, второй. Весна вступила в свои права. С каждым днем становилось теплее. Моя хозяйка меня больше не беспокоила. И мужичок Алексей тоже не появлялся. У меня была одна беда, мне постоянно хотелось уколоться. Как мог себя сдерживал. Если бы кто-нибудь предложил мне дозу, я сразу бы согласился. Рынок меня несколько успокаивал. На людях себя контролировал. Хуже дело обстояло вечерами. Каждый день я приходил, открывал сарай, брал, раскладывал товар, садился, ожидая покупателей. Девочки все чаще стали приходить, покупать бижутерию.

«Дешево, наверное, продаю, раз покупают» — подумал я.

На вырученные деньги идя домой, я покупал себе немного еды на вечер. Через две недели забеспокоился, что товар кончался. Хозяйки моей не было видно.

«Как же мне быть?»

Вечером, ужиная, услышал в сенях шаги. Дверь открылась, появилась моя хозяйка.

— Давай, рассказывай, держи отчет.

— Я протянул ей деньги, заметив, что часть денег потратил себе на еду. Беспокоюсь, что товара мало.

Если вначале хозяйка смотрела на меня сердито строго, то взяв деньги, взгляд сменила.

— Хорошо ты торгуешь. У нас говорят, что умеешь слова волшебные произносить, поэтому люди идут к тебе покупать. Чего такой нервный? — Пристально посмотрела мне в глаза. — Сейчас помогу.

Меня обожгла мысль — «Даст уколоться».

Она закипятила воду, откуда — то достала пучок трав, бросила в кипяток. Через пару минут протянула кружку.

— Выпей, легче станет. Не сомневайся, знаю, что делаю!

Я послушно выпил кружку с заваренной травой. Спустя некоторое время почувствовал, отпускает. Истерично-наносное настроение уходит.

— Я тебе завтра сама приготовлю, еды накуплю. Поэтому денег тебе не оставлю. Вечером другой травы дам. Живешь, как бирюк. Утром еще товара подброшу. Зайду за тобой, сам нести будешь.

На следующий день вместе с хозяйкой, связав две картонные коробки, набитые всякой всячиной, медленно побрел на рынок. Странно, но у меня постоянно были покупатели. Недалеко был прилавок, там продавалось то же самое, но покупатели шли ко мне.

В обед ко мне подошла толстая тетка с худеньким мужичком.

— Это муж мой — басом заявила она. — Мы тут торгуем рядом, а все к тебе идут. Давай, мы товар свой тебе дадим. Ты себе двадцать процентов денег будешь брать с продажи нашего товара. Мы будем утром приходить, товар раскладывать, вечером забирать. В обед, когда тебе надо куда-то отойти, пообедать, или еще куда, мы можем тебя подменять. Даже если мы что-то мы продадим, то двадцать процентов денег тебе отдадим. Согласен?

— Я подумаю. Завтра отвечу.

Дело в том, что я не знал, могу я сказать да или нет. Мне надо было посоветоваться с хозяйкой.

Когда вечером пришел домой, то увидел, что в сенях прибрано, в комнату дверь открыта. Моя хозяйка мыла полы, наклонившись ко мне задом. Впервые за долгое время у меня появилось желание, но я, не подавая вида, постучался, вошел в комнату.

— Сапоги сними, прешься, как лошадь — беззлобно сказала хозяйка. Она взглянула на меня, мы встретились взглядами.

— Не отводи глаза! Смотри на меня. На столе кружка с водой на травах. Вода холодная. Пей маленькими глотками. Чем дольше будешь пить, тем лучше. Понял?

Я кивнул, снял сапоги. Медленно выпил воду, запах был неприятный. В комнате на окне появилась занавеска. Хозяйка накрыла стол.

— Давай, кушать садись.

— У меня разговор к тебе — сказал я.

Потом кратко передал ей разговор с толстой теткой. Подойдя к шкафчику, открыл его. Там лежали деньги. Взял их, добавил к ним дневную выручку, протянул хозяйке.

— Как тебя зовут? — поинтересовался я.

— Злата.

— Давай, садись со мной кушать, Злата.

— А тебя как звали? — спросила она.

— Теперь меня зовут Питти — не знаю почему, так сказал я.

— Не хочешь говорить, ну и не говори.

Кушали мы молча. Потом Злата озвучила свои мысли:

— Надо согласиться, только бери больше вдвое.

— Нет — возразил я. — Неправильно. Надо согласиться с их условиями. Так люди хотят. Мне-то все равно.

— Нет — упрямо заявила Злата. — Бери больше.

— Ладно — примирительно сказал я. — Двадцать пять процентов. Не дави на меня больше.

— Ну, раз так решил, пусть будет так. Больше я с тобой на рынок ходить не буду. Ты там освоился. Я лучше тебе ужин буду готовить — вернув деньги, сказала она. — Деньгами у нас распоряжаются мужчины.

— Нет — опять возразил я. — Кто на хозяйстве, тот деньгами распоряжается. Мне они не нужны.

Я пододвинул ей обратно стопку денег.

Удивившись, Злата сказала:

— Мне никто никогда просто так не давал денег, я всегда просила.

На следующий день я пришел на рынок. Толстая тетка с мужичком меня уже ждали.

— Ну что решил? — нетерпеливо важно промолвила она.

— Двадцать пять процентов — произнес я.

— Мы согласны!

Так — кивнула она своему мужу. — Бери коробки, неси на прилавок, сидишь здесь.

На прилавке у меня стало еще больше товара. Отпустив моих новых компаньонов, я уселся на табуретку, блаженно закрыл глаза. Травы Златы явно помогали мне. Настроение было ровное. Солнце пригревало. Хотелось подремать. Приоткрыв веки, я увидел мужчину и рядом с ним женщину.

— Почем? — спросил он, показывая на цепочку.

— Я назвал цену.

Он посмотрел на меня сердито и сказал:

— Торгуй дальше!

Отойдя на десяток шагов, они остановились, начали о чем-то сердито спорить. Назад вернулась одна женщина. Подойдя, поведала:

— Мы на другом конце рынка торгуем. Никого нет, ни одного покупателя. Но цены у нас ниже.

В это время подбежали девчонки, стали бесцеремонно перебирать бижутерию, постоянно спрашивая:

— Сколько стоит? Сколько стоит?

Женщина замолчала.

Девочки выбрали нужное, положили деньги на прилавок, убежали.

Отвлекшись на них, я почти позабыл про женщину. Она терпеливо ждала. Ее муж стоял на том же самом месте, не подходил.

— Не понимаю, все то же самое. Почему у Вас берут, а у нас нет?

Поддавшись мгновенному желанию, я предложил женщине:

— Давайте сделаем так. Вы на мое место садитесь. Попробуйте продавать в течение часа товар. Я вам 25 процентов заплачу от проданной суммы. Сам буду здесь недалеко.

Я отошел за пустой прилавок, стал наблюдать за своим местом. Не прошло десяти минут, как подошла какая-то бабулька, громко сказав:

— Внучке нужно что-то на день рождения подарить. Что посоветуете?

Женщина протянула ей кулончик. Взяла деньги, опять села на табуретку. Но ей долго сидеть не пришлось. Все повторилось. Покупатели подходили один за другим. Через час я вернулся к прилавку.

— Надо поговорить — прошептала женщина. — Не понимаю. У нас точно такой же товар. Здесь берут, у нас — нет. Прежде чем сюда подойти — они мимо нашего прилавка проходят. Наши поговаривают, что дело было в Вас. Мол, Вы колдуете. Но сейчас я сама торговала. Давайте местами поменяемся — предложила она.

Я отсчитал причитающиеся ей деньги, отдал. Ее муж стоял на том же самом месте.

Вид у него был удрученный.

— Не могу — сказал я. — Я это место арендую.

Представил Злату, как она бы гневно сверкнула глазами. Подошла толстая тетка со своим мужичком.

— Ты почему за нашим прилавком стоишь? — обратилась она к женщине.

— Я только пытаюсь понять.

— А здесь нечего понимать. Иди на свое место. Захватили лучшие места, а теперь сюда идут. Все им мало.

— А что это Вы, Мария Ивановна, тут раскомандовались? Не с Вами говорю, а с хозяином.

— Это наш компаньон — гордо заявила Мария Ивановна.

Предчувствуя нарастающий скандал, миролюбиво предупредил их:

— Мне обедать пора.

— Иди, иди, мы за тебя поторгуем. Не боись, ничего никуда не денется.

Я пошел к ларьку покупать традиционную шаурму, от которой у меня часто бывала изжога. Перекусив, вернулся назад.

Мария Ивановна гордо доложила:

— Вот наторговала. Твой товар брали. — Вопросительно посмотрела на меня.

— 25 процентов Ваши — твердо заявил я.

Она радостно отсчитала свои деньги, протянула мужу.

— Убери от греха подальше.

— А где Ваша знакомая? — спросил я.

— Ушли они. Я им все рассказала. Вечером к тебе подойдут. Хотят, как и мы с тобой условия заключить.

Вечером опять пришли муж с женой. Выслушав их, я предложил объединить усилия. Ничего не перетаскивать. Они будут для надежности здесь торговать с Марией Ивановной, а я буду на их месте. На самом деле я понимал в чем дело. Мои компаньоны неправильно раскладывали товар на прилавке. Не в той последовательности. Когда на рынок заходишь, то первым делом видишь продавца, потом товар. Надо наоборот, сначала товар, потом видишь все остальное.

Вернувшись вечером домой, увидел Злату в комнате. Сердце запрыгало, затрепетало. Сдерживая себя, подробно рассказал, как прошел день. Отдал деньги — дневную выручку.

— Ох — только и произнесла она. — А если еще кто-нибудь к тебе подойдет с таким предложением?

— Да соглашусь я.

— А если все захотят с тобой торговать?

— Только главным не хочу быть. Подумай, Злата, кого можно будет поставить главным?

Пусть барон решает!

В этот раз Злата дала мне выпить из кружки какую-то горячую гадость. Голова у меня закружилась.

— Сейчас пройдет! — заявила Злата.

Потом, Злата властно стала смотреть мне в глаза, требуя, чтобы взгляд я не отводил. Я был послушен как ребенок. Внимательно рассматривал, узоры в глазах Златы. Она что-то шептала. Так продолжалось несколько недель. Я наизусть выучил строение ее глаз. После лечения мы ужинали. Когда меня выхаживал чабан, я чувствовал свою защищенность. Ушел от чабана, потерял внутреннюю уверенность. Злата, как чабан, внушила, вернула мне уверенность в себе. Рядом с ней я чувствовал себя уверенно. Тяга к наркотикам отступала.

Однажды за ужином я обратился к Злате.

— Знаешь ли ты, что только близкие люди могут смотреть друг другу в глаза? На языке зверей взгляд глаза в глаза означает угрозу. Люди, когда встречаются взглядами, молниеносно отводят в сторону. Считается неприличным так смотреть.

Злата задумчиво поглядывая на меня проронила.

— А почему ты считаешь, что мы чужие? Наш мозг устроен так, что каждое мгновение просчитывает все варианты. Выбирает наиболее верное решение. Мы сами того не знаем, как мозг решает за нас. Пока мы поймем, осознаем, что мозгу давно понятно, пройдет много времени. У некоторых вся жизнь на это уходит. Глаза — это часть мозга. Глаза — это душа человека. Зная строение моих глаз, ты знаешь мою душу. Зная строение твоих глаз, я знаю все про тебя. Просто ты не думал об этом. Я, воздействуя на твою душу твоими глазами, стараюсь избавить тебя от болезни, от тяги к наркотикам. Твое тело давно выздоровело. Душа помнит тягу к наркотикам. Ее и надо лечить. Если бы твоя душа не хотела излечиться, то у меня ничего не бы получилось. Лечение тогда успешно, когда человек сам хочет вылечиться. Тот, кто не хочет, ему ничем не поможешь. Можно помочь только тому, кто сам хочет вылечится. Например, человек шел, упал, ногу подвернул. Может он сам встать? Один может, ему только руку протяни. Встанет, пойдет, сначала прихрамывая, а потом разойдется, нога пройдет. А тот, кто не хочет встать, протягивай не протягивай руку, толку не будет. Вот ты хочешь вылечиться, душа твоя кричит, я ей помогаю, руку протягиваю. Твоя душа доверчиво отзывается.

Я изумленно смотрел на Злату. Не ожидал от нее таких мыслей.

Злата, видя мое изумление, усмехнулась краями губ.

— Сейчас твоя душа мне говорит, сердце твое занято, ты боишься за своих близких. Стараешься не думать о них. Как они без тебя? Чтобы им не было так же плохо как тебе сейчас. У тебя есть жена, мальчик и девочка. Верно? Ладно, не отвечай. Пойду я, посуду завтра помою, когда уйдешь на рынок.

Через два месяца я был компаньоном на всех прилавках, торговля шла бойко. Когда приходил, слышал:

— Хозяин идет!

Ко мне стала приходить администрация рынка. То одно спросят, то другое. Я посоветовал сделать косметический ремонт, подкрасить, почистить. Администрация согласилась. Я обошел все прилавки, предложил скинуться. Одобрили все.

В один из дней ко мне подошел мой давний знакомый мужичок Алексей. Он был трезв, опрятно одет. Светился внутренней одухотворенностью. Остановившись около прилавка, протянул мне смятую купюру:

— Это за бутылку долг отдаю. В городке говорят, цыган у нас чудной завелся. К чему ни прикоснется, все продается. Ты колдун? — спросил он меня.

— Да, нет — ответил я. — Просто человек.

— Спасибо тебе — сказал Алексей. — Мне было плохо. Думал, умру. Выручил ты меня тогда.

— У меня тоже так бывало.

И тут я почувствовал — накатило. Мне так захотелось уколоться, так, что аж застучали зубы. Пальцы сжались в кулаки. Рынок поплыл перед глазами, прилавки наклонились. Алексей замахал руками:

— Что с тобой? Что с тобой?

— Иди ты — сказал я.

Оставил на прилавке товар, деньги засунул в карман. Прибежала моя главная компаньонка.

— Иди, не переживай присмотрю.

Держась за прилавки поплелся домой. Не помню, как дошел. Не отпускало. Только одна мысль засела в мозгу — не могу больше, измучился. Мне было то жарко, то холодно. Закутавшись в одеяло, упал на кровать. Прибежала Злата.

— Ой, что это с тобой? Ничего, ничего. Я тебе сейчас помогу.

Стала хлопотать, поить каким-то отваром. Что-то ворожить. Позже я понял, что случайно оброненное Алексеем слово о своем запое накатило на меня темной массой.

— Не забыла моя душа состояние наркотического опьянения. Темные силы не отпускали душу. Если в бога не веришь, то поверишь. В душе была борьба добра со злом. Душа металась, то в одну сторону, к добру, то в другую пьянящую злую.

Неделю провалялся в кровати. Злата не отходила от меня.

Когда пришел на рынок, опять услышал:

— Хозяин вернулся.

Все, как по уговору, подходили, отдавали проценты с продажи.

Вернувшись вечером, деньги отдал Злате.

— Ты хоть считаешь, сколько ты денег принес?

— Нет — ответил.

— Завтра тебя барон Харман ждет. Я все деньги ему отдавала.

Глава 9. Событие первое

Через две недели Иван Федорович получил объемистую папку-досье на всех сотрудников фирмы, где работал программист, бухгалтерскую отчетность по фирме. Усевшись поудобнее в кресле, Иван Федорович открыл папку. Первая страница свидетельствовала о том, что два месяца назад фирма была закрыта. Со второй по тридцатую страницу содержались бухгалтерские квартальные балансы о деятельности фирмы. Изучение балансов показало, что фирма имела неплохие финансовые результаты.

«Интересно, прочему же тогда закрылись?»

После балансовой отчетности шла краткая характеристика каждого сотрудника фирмы: что делает, какие имеет наклонности, взаимоотношения с товарищами.

Например, об Эдуарде было написано: перед работой любит заваривать крепкий чай. Пристрастил к нему сотрудников. Имеет неплохую математическую подготовку. Хороший программист. Создает программный код вдумчиво. Как правило, созданные им программы работают устойчиво. В качестве недостатков отмечалась медленная работа. Как правило, к намеченным срокам не успевает сделать нужное. У него есть жена и дочка. Живет с родителями жены, которые большую часть времени проводят на даче. Жена не красавица, дочка похожа на жену. Жена и дочь сдержаны, с уважением относятся к Эдуарду. Судя по всему, Эдуарда нравилось такое положение вещей, он тоже хорошо относится к жене и дочке. Скандалы в семье не замечены. Эдик не волочится за женщинами, не делает им лишних комплиментов. Относится к другим женщинам сдержанно и спокойно. Со здоровьем имеет проблемы. Часто скачет давление. Любить выпить. Под градусом не буянит, ведет себя спокойно.

Директор компании Олег хорошо владеет английским языком. Новые программистские задачи схватывает налету. В переговорах с потенциальным заказчиком быстро входит в суть дела. У него практически нет момента раскачивания. После успешных переговоров, сразу пишет программный код-прототип будущей программы, как правило, в коде есть много багов. Однако написанного достаточно для показа заказчику, принятия им положительного решения. К выполненной работе Олег быстро теряет интерес. Перекладывает дальнейшую реализацию задачи на других. Именно, Олег являлся инициатором создания программистской фирмы. Он рано женился. Три дочки родились в течение трех лет, одна за одной. Жена, по мнению окружающих, красавица. Родители Олега помогают его семье. Отец работает на оборонном заводе небольшим начальником. Как и сын, отец мгновенно принимает решения. Жена Олега пользуется большим вниманием у мужчин. Ей это нравится. В любой компании к ней устремляются взоры окружающих. Олег ревнует. Выпивает больше положенного, становится угрюмым. Образованием имеет техническое. Как и Эдик, студентом был середняком.

Тут Иван Федорович отложил бумаги, посмотрел на часы, по селектору сказал секретарше:

— Машину приготовьте. Через полчаса выезжаю на обед. — опять погрузился в чтение.

Людмила — главный бухгалтер фирмы. Бухгалтерию вела на дому. Бухгалтер, как бухгалтер. Ни в чем предосудительном не замечена. Семья — двое детей, муж работает на стройке. Родители побаливают. Первое образование техническое, второе — бухгалтерское. Симпатичная женщина. Когда появлялась в офисе, то приносила с собой некоторую ауру возвышенности. Программисты любили с ней посидеть, попить чай. Может безапелляционно заявить что-нибудь неприятное. Например, когда она узнала, что Олег открыл счет, не советуясь с ней, не соблюдая всех формальностей, резко заявила:

— Я недовольна! Фирма небольшая, зачем нам лишний счет? Лишняя головная боль, лишняя отчетность.

Олег к таким ее высказываниям относился выдержанно. На бухгалтерию он смотрел как на что-то мешающее реализовывать идеи, к сожалению, обязательное для исполнения.

Юрий…

Тут Иван Федорович встал, решив оттянуть изучение досье. Убрал папку в сейф. Вышел из кабинета. В ресторане, сев за свой столик, попросил официанта принести ему бокал красного вина. Этот ресторан Иван Федорович открыл лет пять назад. Раньше было кафе. Тогда он присмотрелся, место людное. Подобрал людей, сделал ремонт. Вот уже пять лет ресторан работает. Прибыль имеет небольшую.

Сегодня посетителей в ресторане было немного, в основном коммерсанты средней руки. Многие, когда уходили, подходили к столику Ивана Федоровича, клали визитки. Визитки Иван Федорович складывал в специальный бумажник. Прежде чем положить визитку, внимательно рассматривал. Если при рассмотрении становилось неясным, что делает человек, который ее принес, то он визитку отставлял на столе. Видимо, коммерсанты знали, что на визитке кратко должно быть, что делает их фирма. Когда у Ивана Федоровича возникала потребность в том или ином вопросе, он раскладывал визитки, как пасьянс, на своем рабочем столе. Внимательно изучив, находил нужную и передавал секретарю. Она организует встречу. Иван Федорович неодобрительно относился к общему, как он считал, помешательству на компьютерах. Ничего не поделаешь, мода такая. Ему нравилось взять чистый лист. Чернильной ручкой «Паркер с золотым пером» написать текст. Вызвать секретаря, передать написанное. Она распечатает. Он ручкой поправит напечатанное.

Компьютеры, базы данных… Вот у него база данных. Все направления бизнеса на этих визитках были отображены. Иван Федорович, встал, пошел на выход. Видел, как официанты вызвали водителя.

«Теперь самое интересное будет» — подумал Иван Федорович.

Сел в машину, вернулся в офис. Секретарше сказал:

— По пустякам не беспокоить, только если что будет важное. Пусть заместители сами решают.

Через минуту зазвонил селектор. Не успев сесть, Иван Федорович подошел, сказал:

— Слушаю!

— Вам жена звонит.

— Скажи ей — занят, перезвоню.

Достав папку из сейфа, открыл нужную страницу, стал внимательно читать.

Юрий. Школу окончил с отличием. Потом служил срочную солдатиком.

«Странно. Чего это вдруг? Кто школу заканчивает с отличием, тот на срочную службу не попадает»

Институт закончил с отличием. Аспирантуру очную окончил. Потом ушел на фирму работать программистом. Женат. Имеет двух детей — сын и дочь. Жена закончила тот же институт. Учились вместе. Знакомые считали его сильным программистом. Умение абстрагироваться позволяет ему выбирать оптимальный алгоритм решаемой задачи. Программирует с удовольствием. Пьет немного, только за компанию. Жена не работает. Живут недалеко от станции метро. На этом досье на Юрия заканчивалось.

«Не много, не много. Почему фирма закрылась?»

Последние в папке листы содержали информацию о том, где сейчас работают бывшие сотрудники. Олег автоматизирует какой-то крупный завод. Состоит в штате завода. Эдик ушел в крупный программистский холдинг. О Юрии ничего неизвестно. Людмила продолжает вести бухгалтерию нескольких небольших фирм. Директоров завода и программистского холдинга Иван Федорович хорошо знал, поэтому если потребуется дополнительная информация об Олеге и Эдике, он быстро ее добудет.

Надо помощника попросить позвонить Юрию, пригласить к себе в офис. Предлог — нам нужно создать сложную программу.

Нажав кнопку на селекторе, Иван Федорович сказал:

— Вызовите помощника ко мне.

— Иван Федорович, Вы его домой отпустили, у него жена заболела — сказала секретарша.

— Когда будет?

— Завтра. Он рано утром приходит.

— Запишите телефон. Положите помощнику на стол, пусть созвонится и пригласит человека на встречу ко мне. Человек — программист.

— Хорошо — сказала секретарша.

— Машину вызовите. Домой еду.

Убрал папку в сейф. Оделся, пошел на выход.

Утром, следующего дня, в приемной его дожидался помощник.

— Я созвонился, Иван Федорович, на какое время его вызвать?

— Давай перед обедом. Я с ним обедать буду.

Решение текущих вопросов заняло время до обеда. Постучав в дверь, вошла секретарша, сказала:

— Программист ждет в приемной. Когда Вы его примете?

— Приглашай, вызывай машину.

«Интересно — подумал Иван Федорович. — Каков он?»

Вошел молодой человек лет сорока, спокойный, уверенный в себе. Настроен дружелюбно. В глазах немой вопрос, зачем я Вам понадобился.

— Здравствуйте — сказал он.

— Здравствуйте — добродушно ответил Иван Федорович. Наслышан о Вас. Говорят, Вы хорошие программы пишете. Нам нужны классные специалисты. Знаете-ка, я пообедать хочу, пойдемте со мной.

Юрий ничего не ответил. Стал терпеливо ждать. Секретарша в приемной встала, когда они проходили мимо. Редко кто из посетителей удостаивался чести выходить вместе с Иваном Федоровичем.

— Мы обедать. Меня не беспокоить.

Когда приехали в ресторан, Иван Федорович придвинул меню и сказал:

— Выбирайте, я Вас угощаю.

— Спасибо, я не хочу кушать — вежливо ответил Юрий.

— Да Вы на цены не смотрите. Это мой ресторан. Если Вы не съедите, то съест кто-то другой. Вы мясо любите? Давайте-ка я Вам сам закажу.

Официант появился как из воздуха. Услужливо наклонился. Иван Федорович стал диктовать официанту заказ:

— Мне как обычно, а молодого человека надо накормить. Ему принесите наше фирменное блюдо. Бутылку хорошего красного вина. Юрий, может виски?

— Нет, нет, спасибо — ответил программист.

— Свободен — сказал он официанту. — Удивлены? — спросил Иван Федорович.

— В общем-то да. Могу только предполагать почему.

— Почему? — спросил Иван Федорович.

— Наверное, из-за моих программ — уклончиво произнес Юрий.

— Да — сказал философски Иван Федорович. — Бывают в жизни моменты, когда что-то сделаешь, а потом жизнь начинает меняться необратимым образом. Вначале даже не поймешь, не оценишь происходящее. Много позже начнешь понимать из-за чего жизнь изменилась.

–У Вас, Юрий, так бывало? Нет? Значит еще все впереди! Я далек от мира компьютеров — продолжал Иван Федорович — но мне интересно побеседовать с человеком, который мир IT знает не понаслышке. Какие же Вы программы пишете?

Тут подошел официант и стал быстро сервировать стол.

— Нет, братец, принеси-ка нам еще по рюмке водки.

Официант принес небольшой фужер и две хрустальных рюмки. Взяв рюмку, Иван Федорович сказал:

— Ну, давайте за знакомство!

Они выпили.

— Закусывайте, закусывайте, молодой человек. Не спешите. Вы знаете, кто я?

— Знаю — ответил программист. Вас часто по телевизору показывают, в интернете Ваши слова цитируют.

— А что, в газетах не пишут? — шутливо спросил Иван Федорович.

— Я газеты не читаю, поэтому не знаю.

— Хорошо, давайте поедим, потом поговорим.

Минут десять они кушали. Иван Федорович ел не спеша, красиво орудуя вилкой и ножом. Юрий ел быстро. Официант разлил по бокалам вино, отошел в сторону. Иван Федорович поднял бокал, сказал, как бы сам себе задумчиво:

— Ну и что теперь?

Юрий поднял голову, взглянул на Ивана Федоровича. произнес:

— Думал над Вашими словами. Вы правы. Действительно наша жизнь состоит из цепи случайностей. Случайно, что-нибудь сделаешь, а жизнь раз и изменилась. К старому возврата нет.

— Наша встреча случайна или нет? — Спросил Юрий.

— И, да и нет — ответил Иван Федорович. — Встреча не случайна. Я ее инициировал. Предыдущие события кажутся случайными. Тем не менее звезды на небе так сошлись. Теперь сидим обедаем, беседуем. Предвижу долгие интеллектуальные разговоры с Вами.

Почему же не поговорить с умным человеком. Должна же быть какая-то практическая ценность в этих разговорах.

— Конечно — ответил Юрий. — Вы прагматичны, Я — нет. Мне нравится сама беседа, игра ума, понимание сущностей, абстракций, формализация событий. Вам, возможно, так же нравятся такие беседы, но только тогда, когда есть практический результат. Что такое практический результат? В конечном счете, это деньги. Понимаю их важность в нашей жизни. В целом я к ним равнодушен. Я думаю…

Тут Иван Федорович прервал Юрия и мягко заметил:

— «Думаю» — у Вас любимое слово.

— Да — сказал Юрий — Я даже во сне думаю. Например, взять такую проблему, как искусственный интеллект. Я много думал и пришел к выводу, задача создания искусственного интеллекта будет решена тогда, когда смогут формализовать понятие «Удовольствие». Это главный критерий нашей жизни. Мне нравится размышлять на эту тему. А что Вам нравится? Процесс создания или конченый результат, выраженный деньгами?

Иван Федорович, раздражаясь, констатировал:

— Нет никакого смысла заниматься тем, что не дает конечный результат. Иначе, говоря Вашим языком, то, что для меня удовольствие, не является для Вас удовольствием.

Проходящие мимо коммерсанты вежливо кивали, клали на стол визитки.

— Вот видите, молодой человек — мы с Вами сидим, беседуем, а люди напоминают о себе. Я многим я даю работу. Фактически не получая взамен ничего.

Про себя Иван Федорович подумал: «Чего он меня учит? Кто он такой?»

Внешне Иван Федорович выглядел довольным, расслабленным, с интересом слушающий собеседника.

— Продолжайте, молодой человек. Мне интересен Ваш психоанализ. Со мной давно так никто не говорил. Обычно, ждут, что я скажу.

Юрий продолжал:

— В целом, когда Вы утверждаете, что взамен ничего не получаете, не так.

Юрий отдавал себе отчет, что ведет себя не подобающе. Перед ним сидит человек другого уровня, другого масштаба.

«Что ему от меня нужно? Ответ прост — программа входа в банк в «Экспресс Диллинг». Кто-то ему доложил? Если вызову раздражение, глядишь отпустит, не будет мучить своим вниманием».

Во-первых, продолжал Юрий, Вам приятен сам факт, что Вам кладут визитки. Бесспорно, Вы многим, положившим визитки, чем-то помогли. Люди это знают. А во-вторых, когда Вам потребуется, те, кому Вы оказали услугу, обязательно ее отработают.

— Ишь Вы какой, молодой человек! Можно я буду Вас называть просто Юрий? — сказал Иван Федорович.

Вино и водка оказали свое действие, Юрию хотелось поговорить, блеснуть эрудицией. Позже, когда он вспоминал этот разговор, понимал, многоопытный Иван Федорович искусственно подводил его к такому состоянию.

— Я — продолжал Юрий — Делю людей на умных и не умных. К сожалению, среди программистов умных и образованных стало мало. Многие, если не большинство, считают, что для программирования достаточно изучить язык и дело сделано. Это не так.

К примеру, создание программ для искусственного интеллекта упирается в многовариантное исчисление, когда поиск оптимального решения не формализован. Без высшего технического образования подобные задачи не решить.

— Ну Вы даете — сказал Иван Федорович. — Из всего, что Вы сказали, я понял только одно, все люди должны иметь высшее образование. В противовес, насколько мне известно, широко используемые программы созданы людьми, у которых нет вообще никакого образования.

— Конечно — согласился Юрий. — По моему мнению, тот, кто создает программы, не может их превратить во что-то важное без сопутствующих факторов. Грубо говоря, должен быть тандем. Создателю не интересны деньги. Бизнесмену интересны деньги. В этом формула успеха. Одному удовольствие — реализовывать сложнейшие алгоритмы, другому удовольствие — превращать эти алгоритмы в деньги.

— Э, батенька, так мы с Вами дойдем до простой истины, что первично — курица или яйцо. Для того, чтобы создать сложную программу нужны деньги, чтобы получить деньги нужна сложная программа. Этапы разорваны во времени. Поэтому получается, что такие как Вы, одержимые идеей, пытаются реализовывать глобальные проекты, а сами остаются нищими. Известно, что «голодное» существование двигает творцов вперед. Примеров тому множество. Художники. Большинство из них при жизни не были признаны. А сколько сейчас стоят их картины? В любой отрасли много людей одержимых. Нищих и одержимых. Такие, как я, помогают талантливым жить достойно. Тут и возникает вопрос — кто из нас умнее? Вы, Юрий, или я? К слову, Достоевский, не был бы поставлен в жесткие сроки написания подобным мне прагматиком, то мир никогда не увидел гениального произведения. Или взять нас с Вами. Я вот ресторан держу, много разных фирм в разных отраслях. Много дал рабочих мест, обеспечиваю своевременную выплату заработной платы. А Вы?

— Иван Федорович, дело в том, что это я Вам нужен, а Вы мне — нет. На самом деле, процесс зарабатывания денег — это наркотик. Вы просто не можете остановиться. Деньги Вам заменили все — любовь, взаимоотношения в семье, отношения к окружающим. Есть такие абстрактные величины, при помощи которых человечество измеряет форму успеха.

Много денег, значит человек успешный. А верно ли это? Как много денег нужно для жизни? Вот сейчас мы с Вами разойдемся, я как жил, так и буду жить, находя радость в мелочах бытия. Кстати, и в религиях нет вектора на то, чтобы человек зарабатывал много. Обычная земная жизнь, сама по себе очень интересна. Деньги душу выжигают. Разве нет?

Иван Федорович, сам того не замечая втянулся в диспут, ответил:

— Фактически вы Юрий говорите о том, что не хотите иметь хорошую машину, квартиру, дом, дать детям хорошее образование, помочь родителям. Только деньги позволяют подобные проблемы решить просто. Нищета и рассуждения о смысле жизни без материального поддержания — кощунство. Вас послушать, так пусть все живут в нищете, занимаются самопознанием. Дети пусть ходят в обычные школы. Не будут учиться, ну и ладно. Родителям не нужные лекарства. Вот когда жрать будет нечего, сразу станет ясно кто прав из нас, а кто нет. Вы мне может сейчас Диогена вспомнить. Сидел в бочке, абстрагировался. Или Канта — что такое истина? Какой толк от их мыслей? Никакого!

— Иван Федорович! Когда Вас не станет — никто не вспомнит. Тьфу, тьфу, прости Господи. А Диогена, Канта, величайших мыслителей нашей эпохи, художников, творцов наша цивилизация будет помнить всегда. В этом, если хотите, высшее проявление нашего общего разума, Господа Бога. Твори и делай радость окружению! А деньги, они от Дьявола. Что такое деньги? По известной теории — это эквивалент труда. Вот у Вас много денег, значит Вы присвоили чужой труд себе. Вы не создали, Вы присвоили. У меня мало денег. Я обменял эти деньги на свой труд. Эквивалент моего труда потихонечку ручейком пришел к Вам.

— Ладно — сказал Иван Федорович. — Давайте на этом закончим. Я Вас до дома отвезу, а завтра в это же время приходите ко мне в офис. Пообедаем и продолжим нашу дискуссию.

Глава 10. Событие второе

Придя домой, Юрий умылся, зашел к сыну в комнату. Тот сидел и корпел над курсовым. В семестре много надо было успеть. Сын сидел в наушниках, покачивался в такт. Юрию стало жалко сына. Он положил ему руку на плечо. Сын вздрогнул, обернулся, снял наушники.

— Леня, давай помогу!

— Не надо, я уже с мамой сидел. Вместе решали.

— Много еще задач надо решить?

— Последняя. Меня Костик ждет. Сейчас решу, к нему пойду.

— Оч. хор — сказал Юрий — Действуй!

Потом зашел к дочке в комнату. Дочка была на 15 лет младше сына. Она сидела и играла с куклами. Увидев папу, закричала:

— Ты у нас теперь дедушка!

Первое, что пронеслось в мозгу:

— Вот Ленька чертенок! Решай теперь эти проблемы!

Настроение мгновенно испортилось. Доченька, взяв огромного пупса на руки, подбежала к отцу и сказала:

— Смотри, какой внук у тебя хороший.

От сердца сразу отлегло. Стало весело. Страхи улетучились.

— Деточка — сказал он дочке — Ну почему ты мне ничего кушать не предлагаешь?

У них была такая игра. Дочь понарошку готовила еду, раскладывала ее на игрушечной посуде, предлагала папе. Отец делал вид, что ест. Нахваливал еду и говорил, что еще хочет. Дочь смеялась и говорила:

— Сейчас, сейчас. Потерпи немножко.

— Ладно, деточка, ты готовь. Позовешь меня, а я пойду к маме.

Жена была на кухне. На столе стоял вкусный ужин.

— Я есть не хочу — сказал Юрий.

— А что так? — спросила жена.

— В ресторане был. Наелся.

Потом подробно пересказал жене свои сегодняшние переговоры. Жена отличалась острым умом, сказала:

— Ну и хорошо! Радуйся, что с тобой так разговаривают. Может более высокооплачиваемую работу предложат. Я посмотрю в интернете, кто такой Иван Федорович. Чай пить будешь?

— Пожалуй выпью. Ты только сахара много не клади.

Она пошла, взяла айпад, в интернете нашла много статей, где упоминался Иван Федорович.

— Ничего себе — сказала она. — И ты с ним ресторане был?

Конец ознакомительного фрагмента.