Конец сказки

Юрий Гиренко

Первая пьеса из цикла «Сказки кончились». А если сказку мы переиграем? Смешаем с жизнью через «никогда»?.. Послушайте: ведь мы не выбираем историю, она нас захватила, она ведет… Так как все это было?

Сцена 3

Дворец Трех Толстяков, зал заседаний. За длинным столом сидит Босс, погрузившись в изучение бумаг. Шеф с рассеянным видом прохаживается по сцене. Входит Генерал, весьма рассерженный.

Генерал: Ну знаете, это ж через кобылу в пень налево!

Шеф: Тебя укусила старая полковая лошадь?

Генерал: Нет, ужалил очередной «жучок», подброшенный твоими козлами!

Шеф: Да ты, брат, биолог…

Генерал: Хорош паясничать! До тебя твоя грёбанная служба информации доводит, что в городе делается? Или им интересно только кто с кем спит во дворце?

Шеф: Это не только им интересно. Ты тоже с большим интересом почитываешь дворцовые сводки, я помню. Но служба информации докладывает еще о многих других забавных вещах. Например, сегодня я получил подробный отчет о том, как доблестная гвардия разогнала взбунтовавшуюся чернь, захватила в плен «оружейника» Армандо и заставила бежать «гимнаста» Катулла.

Генерал: Чего-о? Армандо? В плен?..

Шеф. Именно. Ты не в курсе? Армандо схвачен и сидит в железной клетке в подвале дворца. Очевидно, в том самом, с шестом. Где ты любишь купать девочек в шампанском.

Генерал: Ой, кто бы говорил! Ты там бываешь чаще меня!

Шеф: Но обхожусь без шампанского. Жадничаю. В любом случае, там теперь клетка с Армандо — и никаких девочек, сплошные застенки. А на площади Суда плотники сооружают сто плах, чтобы рубить головы мятежникам.

Генерал: Бред! Я только что проезжал через площадь Суда, нет там никаких плотников!

Шеф: Разумеется. Но весь город знает, что плотники работают, а плахи строятся. И буквально завтра будет грандиозная казнь. Армандо выведут из железной клетки, связав железными же цепями…

Генерал: Из какой, к черту, клетки? Он смылся, и сейчас неизвестно где!

Шеф: Почему неизвестно? В подвале. (Генерал возмущен; Шеф продолжает со смешком). Только не в нашем, а в особняке своей поклонницы мадам Лилу. Улица Весенних Грез, 13. Но все знают, что он схвачен и сидит в железной клетке. Здесь, во дворце.

Генерал: Опять ты намудрил… На кой черт?

Шеф: Чтобы господин оружейник сидел тихо и не высовывался.

Генерал: А плахи?

Шеф: Чтобы боялись. Обыватель слышит про плахи — и сидит дома, пока твоя гвардия наводит полный порядок.

Генерал: Порядок? Гвардия? Ты ее видел, гвардию? Ты забыл: ее за последний год два раза сокращали и три раза урезали жалование. Шеф, ты знаешь, о чем говорят в гвардии? Что завтра ее разгонят на хрен! Потому лучше бы сегодня быть за того, кто понимает человека с ружьем. То есть, за кого? Пра-авильно — за оружейника Армандо!

Шеф: Генерал, у тебя в войсках забыли про дисциплину? Так напомни! Есть присяга, есть устав…

Генерал: Ты посмотри на этого земгусара! Бонапарт и Цезарь в одних штанах! Строем ходить научись, потом умничай. Когда солдаты стреляют в офицеров, какой тут устав… Вот я случай расскажу, тебе понравится. Отделение гвардейцев следует с дежурства в караулку. Здесь, во дворце. По дороге встречает наследника. И что думаешь, козыряют принцу, во фрунт становятся? Ага, щас! Окружают, матерят, только что в штыки не берут. Хорошо поблизости наш капитан Рейнхард случился — его боятся даже лютые отморозки. А то был бы у нас наследник, нашинкованный мелкими кусочками… (Шеф пытается перебить Генерала, но тот разошелся вовсю и не дает слова вставить) Ты думаешь, вчера мы победили? Куда там… Мой приказ просто застал гвардию врасплох — они и пошли. А там в них стали стрелять. Так что они защищали свои шкуры, а не наши. А потом у них были сутки на размышление. И если завтра опять начнется, не меньше половины личного состава перекинется к мятежникам. Тут один лейтенантик разглагольствовал: «Это ведь народ восстал, почему же мы в него стреляем»!..

Шеф: Распустил ты их. Если командование не будет менжеваться, то через пару-тройку дней все стихнет. Пожестче надо быть, Генерал! Пусть лейтенантов приструнят полковники, а рядовых — сержанты! Ты же видел: несколько залпов — и разбежались, кто куда. Где хваленый Армандо? Где вдохновенный Катулл? Прячутся по норам.

Генерал: А на улицах — трупы. А улицы — наши. И трупы — не вражеские. Дружище, я лучше тебя знаю, что можно сделать штыками и саблями. Так вот: сидеть на штыке неудобно. На сабле тоже.

Шеф: Ах, какие нежности! Никак доблестному герою страшно?

Генерал: Слушай, ты, балабол!..

Босс (сильно ударив по столу ладонью): Хватит! Держите себя в руках. Оба. Дело серьезное. Не смертельное — серьезное. Гвардия неплохо отстрелялась (Генерал пытается вмешаться), но Генерал прав: она ненадежна. Служба информации работает эффективно, но она решает только частные проблемы. (Шефу). Не перебивай, послушай.

Так вот. По порядку. Мы недооценили социальные последствия конверсии. Будем считать, это моя вина. Я и сегодня могу повторить: экономически все правильно. Нам не по карману военный бюджет, который мы тянем со времен гражданской войны. Мы не можем вбухивать миллиарды в производство оружия на радость господину Армандо и его приятелям. Конверсия необходима. Только вот в результате мы получили колоссальный всплеск безработицы. И оружейный магнат вдруг оказался народным вождем. Мы не учли, что он рискнет пойти ва-банк…

Шеф: Ну почему не учли, мы о таком варианте говорили…

Босс: Говорили. Но сочли маловероятным, сосредоточились на долговременных мерах и вчерашний мятеж застал нас врасплох. А его повторение может стать роковым.

Генерал: Ну так, Босс, о том ведь я и говорю!

Босс: Ты не говоришь, что делать.

Шеф: Душить в зародыше.

Босс: Зародыш уже вышел из утробы. Задушить его, наверное, можно. Только тогда мы станем убийцами невинного младенца.

Шеф: Репутационные потери отыграть не проблема…

Босс: Да черт с ней, с нашей репутацией — больше ее уже не испортить. Как бы ни повернулись события, мы — преступная клика, пролившая кровь своих сограждан. Что мы вытащили страну из полного дерьма, уже никому не интересно. (Шефу) Твой любимчик Раздватрис с тем же пылом, с каким сегодня рассказывает про наши великие свершения, завтра будет обличать кровавый преступный режим, который довел страну до полного вырождения.

Шеф: Этот может. Хороший танцор, ничего ему не мешает…

Босс: Я смотрю, с чувством юмора у нас все в порядке, а вот как насчет чувства реальности? Если мы будем решать проблему только силовым путем, то в случае проигрыша (а проигрыш возможен), рискуем потерять все. Включая собственные жизни. Хотите?

Конец ознакомительного фрагмента.