Правила чуда, или Правила движений по иным дорогам

Юрий Георгиевич Занкин, 2017

Обладая знанием о богах, мы есть то, что мы есть… в наследование дела отошедшего от дел Творца… мы боги… в наследовании дела творения иной Вселенной… Живой Вселенной… мы – боги… Наследная Вселенная отныне в нас, а иначе… без продолжения дела нашего Творца – «Творения Иной Вселенной»… Живой Вселенной… Ничтожны мы… Творец не видит нас.. Творец не знает нас… Творец не вдохновляет нас… а потому… Творец не оживает в нас… не боги мы тогда… ничтожества… Творец же оживает в нас – в Его наследниках… в Его благих наследниках… Творец воскреснет в нас – в Его наследниках… Творец воскреснет в нас… Лишь в нас… Мы боги, господа… «в наследовании Бога» от Бога в Боге мы… Наследники мы… мы боги в Боге, господа. Мы боги… под именем Творца… Мы окрылённые Творцом наследники Отца… Мы в имени Творца.. Одним сознанием в сознании Творца… Мы в имени Творца. Мы боги…

Действие 1

Сцена 1

Та же больничная палата. В палате на больничной койке с надписью «Аполлоний» сидит и беседует за зрителями от имени Аполлония наш пациент. Как только он желает что — либо сказать от имени Фридриха, или кого — либо другого персонажа, то он тут же перебирается на кровать с надписью «Фридрих».

АПОЛЛОНИЙ

— Радуйтесь, дети мои… Бог среди нас… Из смертного стал я бессмертным. когда мать ещё носила Аполлония во чреве совём, ей явился тогда египетский бог Протей, и нисколько не боясь она спросила тогда явившегося ей Бога, — «Бог… а кого мне предстоит родить…»… и ответил ей тогда Бог нисколько не таясь, — «Меня родишь, дева… всемирного Бога родишь… Протея родишь… отныне бессмертная дева родишь ты бессмертного Бога…».

ФРИДРИХ

–…Вот ещё Бог… ещё один Бог… а ни хватит ли с нас богов, друзья мои…… Боже, боже, как мне надоели эти фальшивые ничтожные «боги»… те кто постоянно врут и шельмуют простых людей… (раздражённо) Шельмуют и врут… Врут и шельмуют… врут и шельмуют… что же касается меня самого, кто не является богом в обычном понимании этого слова… то, ныне я один из тех, кто вышел на тропу войны со всеми лживыми фальшивыми богами… один их тех, кто вышел на тропу войны против всех богов на Земле… и в Космосе… На Земле и в Космосе… и ныне нас таких, как я, — тьма… нас ныне тьма… но в данную минуту… вот в эту данную минуту на протяжении некоторого времени, я — тот кто сделал это первым… кто отказался от всех богов… когда — то я был единственным… да… я — великий немецкий философ Фридрих Ницше… как Дух его… и все те кто с ним, кто были, есть, и будут с ним… однако будут сами по себе… поскольку философ Ницше был такой «один»… он был такой единственный… такой философ был «один»… единственный… и вот, опять настало время его, безумного философа, — и это время Войны с богами… фальшивыми, и лживыми богами… настало время его… его вновь настало время, — время Войны Фридриха с фальшивыми и лживыми богами… и при этом я исходил, и исхожу из того, что в мире нет, и не может быть никакой иной морали, кроме моей личной морали… лично моей морали… морали Сверхчеловека… нет и не может быть никаких внешних богов, кроме взявшего на себя всю ответственность на Земле бога — Сверхчеловека… и это мораль единственного, и не на кого не похожего, Человека… отличного от всех прочих людей… единственного в своём роде человека как «Сверхчеловека»… нет и, не может быть никакой всеобщей, единой на всех, Справедливости… Солидарности… нет Сострадания… нет и не может быть никакой всеобщей морали… Почему… да потому что эту мораль создаёт Сверхчеловек… и всякий раз — он создаёт эту его мораль как бы заново… как он это делает… это я вам объясню несколько позже… а сейчас я пожалуй вздремну… вздремну немного… Да, пожалуй… я вздремну… немного вздремну… пусть за меня теперь поговорит с вами наш Дорожный Инспектор, наш лечащий врач… пусть он теперь с вами и поговорит… а я, пожалуй, вздремну… Я так устал… я просто устал… я устал от вас, и от ваших богов… я так от них устал… и от вас я тоже устал… устал (ложится на кровать и засыпает).

На театральном экране возникают вперемешку жестокие сцена как Первой Мировой Войны, так и Второй Мировой Войны. В палату входит Дорожный Инспектор. Смотрит на экран… Актёры пластического театра своей пластикой, дополняют, иллюстрируют. жестокие сцены минувших мировых войн, демонстрируемые в эту минуту на экранном полотне сцены…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— Вот вам и результат… Это болезнь, друзья мои… это болезнь всего человечества уверенного ныне что… так или иначе, но оно, это человечество, можно добиться своих целей с помощью убийств… с помощью физического истребления своего злейшего врага… с помощью развязывания войн… это самая жестокая, и самая гнусная, в мире болезнь… болезнь «перманентной Ненависти»…и почему она возникла эта болезнь всего человечества.…Да потому что много тысяч лет назад Каин убил своего брата… законного Наследника их общего Отца — Творца Вселенной… убил своего брата Авеля… и продолжает его убивать, и поныне… продолжает убивать даже тень, даже всего лишь призрак бедного Авеля… и поныне Каин убивает Авеля… и поныне он его убивает… убивает своего брата Авеля… Человечеством же, как наледником убийцы брата Каина, уже давно оставлен сам смысл «Наследования Отцу»… утрачен принцип Наследования Мира… принцип Спасенья Мира, — как его Наследования живым человечеством… и таким образом оно, это человечество, стало неразумным, жестоким, и порочным… это самое наше с вами человечество… Да… жестоким и порочным… утрачены смыслы… утрачен Смысл «Наследования Отцу»… в Живом Едином Теле «Наследника Отца»… утрачен смысл… в убитом Авеле утрачен Замысел «Живой Вселенной»!.. «Наследования Тела Единого Творца»… в том Авеле, в ком были живы и собраны в «Единое» божественные части «Ах»… частицы, раздавшего Себя, пославшего Себя на Землю, Бога… частицы Бога «Ах»… что же касается предстателя нынешней основной массы существующего на Земле человечества Каина… или в данной случае некой такой очередной его инкарнации, в данном случае в лице немецкого философа Фридрихе Ницше… то должен вам с полный основанием заявить, что данный философ был никем иным как идеологической причиной, и основанием, фундаментом, обеих Мировых Войн… И Первой… И Второй… И первой… И второй… и это был тот философ, кто объявлял, и объявляет, себя не иначе, как «Сверхчеловеком — Антихристом»… это тот философ кто может послужить… ещё и основанием, идеологическим фундаментом, теперь уже и Третьей Мировой Войны… кто может им стать — этой самой причиной — фундаментом последней на Земле Войны… Вполне вероятно он может им стать… увы… он это может… Он может… этот может… Этот… «Сверхчеловек» (замолкает, уходит в тень, и теперь уже из тени под грохот орудий Мировых Войн доносится неразборчивый голос Инспектора Дорожного Движения… Внезапно проснувшийся Фридрих вслушивается в неразборчивый голос Инспектора, звучащего на фоне грохота орудий последней на Земле Войны).

ФРИДРИХ

— (лёжа на постели, и разговаривая как бы в полудрёме сам с собой)… Нет… и тут вы не правы, Инспектор… причиной всех войн является ничто иное, как несвобода того же человека… в фальшивой вере его в фальшивого фантомного Творца… а также в фальшивой вере его в необходимость той или иной мировоззренческой идеи, как — того или иного общего устройства мира… это когда одна религия, как некое одна на всех идея… борется с другой религией, с другой идеей, с другим противоположным ей мировоззрением… это когда всякому индивиду навязывается некое долговременное, с претензией на вечность, мировоззрение, при этом данное мировоззрение навязываемое индивиду… затем требуется от него же, индивида, защита этого мировоззрения от другого мировоззрения… И так далее… и так далее… до бесконечности… и потому, индивид, как личность, отдельная и уникальная, ни на кого не похожая личность… становится зависимым, и несвободным… как глупая овца… как раб… как несомненное ничтожество… И так… За что и почему наш Каин убил беднягу Авеля… Каин убил Авеля с тем, и затем, чтобы это человечество, несчастное робкое человечество… ни стало при том полным ничтожеством, каким и был брат Каина Авель… уродливым рабски зависимым от внешних сил, чужих идей… зависимым от некого, придуманного им же, бога… Без собственной воли к власти… Без воли к жизни… Как к отдельной, и уникальной жизни… без воли к установлению сверхчеловеческого «Я»… того величественного «Я»… того «сверхЯ», что не готово преклонять колени перед лицом любых, пусть самых фантастических божеств… (всё боле воодушевляясь) Впрочем… где они, эти боги… да… где они… Я их не вижу… Я не вижу богов… Я их не вижу… Да… где они… А я вам… лично я вам… философ Фридрих Ницше… принесу Спасение от всяческих богов… От унижений человечества от имени богов… я дам вам Волю… Вашу Волю… Волю каждого из вас… Я дам вам… Сверхчеловеческую Волю… даю вам Волю… каждому из вас… Бог умер… и ныне мы остались без богов… одни мы ныне… Бог умер!.. Вселенский Бог давно уж умер!.. я даю вам вместо вашего придуманного вами бога Волю… Сверхчеловеческую Волю я вам даю… каждому из вас… внутри. вас самих… я дам любому из вас великую. всепобеждающую Волю… тому из вас, кто способен понять меня, принять меня, и оправдать меня… Самую величественную и несгибаемую Волю… я вам даю… Даю вам Волю… Волю Сверхчеловека… внедряю Волю… в каждого из вас… я дам вам Волю… как вашу неизбежную Войну… Даю вам Волю, как неизбежную Войну… Всем, Всем, и каждому… и каждому из вас — даю его Войну… его Войну… даю его Волю как его Войну… Даю вам всем Войну… Я дам вам Волю как Войну… Даю Войну… (слышны раскаты грома, сверкают сполохи молний…)

АПОЛЛОНИЙ

— (приподнимается возмущённо с постели прислушиваясь к раскатам грома)… Ничего себе… гремит… этот новый явленный Спаситель человечества… убийца Каин… гремит «Спасающий» воюющее человечество… гремит… «Войной» гремит… он — «Фридрих Каин»… иль как он там теперь себя назовёт этот убийца Каин… он ныне Фридрих… вот этот Фридрих… он, мёртв, как несомненный убийца Каин… как все «убийцы — каины» в воюющем, и тленном мире… он мёртв… В том смысле, что Вечность, как нескончаемая Жизнь, не примет «каинов»… Вот эти «каины»… воюющие «каины», «убийцы — каины», лишь средство для богов… как «чёрные фигуры» на Шахматной Доске Творца… вот «белые фигуры»… они должны ходить… и победить, в конце концов… Но… на всякий «белых» ход есть «чёрных» ход… чтобы вот эти «белые фигуры» не дремали, чтоб устали не знали… ходили же, ходили по Замыслу Творца… Ходили… вот «авели» и «ходят»… «живые» ходят… «они» и ходят… вот «белые» и ходят… как Смыслы, под Именем Творца… они и «ходят»… в Едином Теле… Живом и Возрождённом Теле «Наследного Творца», — вобравшем все Имена, все Замыслы Творца… в Едином «Теле Авеле»… в ожившем «Теле Авеле»… В ожившем ныне «Авеле», они и ходят… Вот «белые» и ходят… Они и ходят… Они и Ходят!..(замирает среди будто оживших шахматных фигур представляющих некую подвижную игровую комбинацию на шахматной доске. Среди шахматных фигур возникает будто бы скачущий на коне призрак Одинокого Всадника — призрак убиенного Авеля… вот он и скачет).

ФРИДРИХ

— (не выдерживает, соскакивает с кровати, раздражённо ходит по палате расталкивая шахматные фигуры, путая игру, разламывая при этом как «белого», так и «чёрного», шахматных королей) Ну — ну… ничтожество… «ожил», он, видите ль, «ожил»… Тоже мне — бог… Ты разве ещё не понял, Аполлоний, — сколько Авеля ни «оживляй», он всё также будет Каином убит… Он также будет Каином убит… поскольку ничтожен… нищ… убог, и бездарен… бесполезен он для этой жизни, этот Авель… Для жизни, полной, радостной, воинственной, Великой полной Жизни он, этот Авель, — нищ, убог, и бесполезен. В данном таком моём частном случае, в данную текущую минуту, я являясь никем иным, как я уже говорил, «Фридрихом Ницше»… и как всякий «Фридрих Ницше», в таком случае, я провозглашаю в этом, моём таком частном случае приоритет «моего Само’»… в приоритете же меня самого как «моего Само’»… я вижу себя уже как Сверхчеловека в рамках провозглашённого мной «моего Само’»… а также провозглашаю я в этом случае ещё и следующее… Бог умер!.. Он покинул нас… в Истории же человечества его больше нет… и никогда уже не будет… В Цивилизации его не будет… Никого из богов, даже самых древних, больше нет, и не будет… Есть лишь это моё единственное моё естественное — «Само’»… как моя, и только моя вселенская история, как история в данном случае «Фридриха Ницше Само’»… как единственного в своём роде Сверхчеловека… А это и есть теперь моя История, моя Родина, как моё единственное в своём роде «Само’ Спасение», — так говорил Заратустра… А «Заратустра» это тот кто во всякую данную мне минуту есть единственное «моё Само’»… и в данную текущую минуту это «моё Само’», и есть Заратустра… и это его история, как его философия… потому что, всякий истинный философ имеет своей историей только лишь свою философию, как «его Само’». Но что такое это «моё Само’» как философия самого «Фридриха Ницше»… прежде всего это моё «Антихристианство»… И когда всякий «Фридрих Ницше» превозносит это самое «его Само’», то он тем самым провозглашает его собственный путь, как путь всего человечества, — путь к его «Антихристианству»… то есть таким образом… он провозглашает, что он, — Фридрих Ницше, — и есть «Сам Антихрист как его Само’»… и никто иной. И никто при этом иной… Да, никто. Эй, вы… бедные и несчастные… мелкие ничтожества, кто цепляется за своего Христа, и за прочих будто бы пророков… за жалкие подобия Спасителей человечества… как плод больного, жалкого, фантомного воображенья… И эти ваши «Небеса»… Никчёмные пустые Небеса… как плод пустого жалкого воображенья фантомно — мыслящих, что будто б живы Небеса… Земное, мол, мертво… неживо… Вам утешенье… Всё Утешенье ваше — в иллюзии пустой придуманной картинке… о том — как живы Небеса… всё Ваше Утешение пустое… и видя в этой воображаемой картинке какое — то подобие Спасенья… Счастья… Наслажденья… когда-нибудь потом, мол… когда умрёте вы… Когда умрёте вы… вам будут Счастье, Наслажденье… Так умирайте ж!.. и что же после смерти вашей… Иллюзия, и пустота воображенья… Там пусто… на Небе пусто… Бог умер!.. На Небе никого… на Небе никого… Там пусто!.. Там не кого!.. от вашего ж пустого безвольного бессмысленного «я»… здесь, на Земле… останется лишь тень… какая здесь, на Земле… была… пустая тень здесь, на Земле, лишь тень… останется… О вашем «я» никто не вспомнит… Там нет никого… На Небе — никого… на Небе вас никто не вспомнит… Иль здесь… Или нигде… Там нет никого… На Небе вас не будет. И видя в этой вот иллюзии… в своём больном воображенье, как в массовой болезни, единственное… единственное ваше Утешенье и Спасенье… Эй, вы, ничтожества!.. боящиеся собственного «Я»… единственного «Я»… не верящие в вашу мощь, как в ваше полное «Само’»… как в ваше личное «Само’»… Как ваше «Я»… Единственное «Я»… Всю вашу трусость, никчёмность и ничтожность по этой жизни… всё ваше неуменье наполнить смыслом воинственную жизнь… жизнь полную земных исканий, и стремлений… земную жизнь… Вы прикрываете желанием иной… Небесной Жизни… пустой никчёмной, иллюзорной Жизни… Где ваша собственная жизнь?.. Вы предали её… Вы умертвили вашу жизнь… Земную Жизнь вы умертвили… Вы уничтожили её!.. для вас она ничто… о, вы… предатели и умертвители земной, и тварной, жизни… Вы умертвили вашу жизнь, здесь, на Земле!..Вся ж ваша жизнь на Небесах — ничто… фантомное ничто… Вы умертвили вашу жизнь… земную жизнь… Здесь, на Земле, вы умертвили жизнь… Ничтожества…», — Так говорил Заратустра… Так говорил Заратустра… (внезапно успокаивается, и замолкает).

АПОЛЛОНИЙ

— (встаёт с постели, принимается нервно и возбуждённо ходить по палате точно также как это делал до этого Фридрих, постоянно сталкиваясь при том с поломанными тем же Фридрихом шахматными фигурами)… Бедный, бедный Фридрих… с этим его злосчастным «Само’»… сам себе взял «право»… сам себе назначил «право»… личное и унизительное «право», «право… личное и дьявольское право», — право на «Само’ подмену Бога»… право на «Само’ убийство Бога»… право на Его в себе «Само’»… Право на забвение Божественных Скрижалей, право на забвение Морали… Истинной Морали… Единственной Морали… Право на его — «везде, повсюду, только лишь его «Само’»… Ничтожное в «себе самом его Само’»… и только лишь «его Само’»… Эти «звёзды»… бедные несчастные не связанные с Небом «звёзды»… не на Небе… но под землёй эти его «звёзды»… на земле, и под землёй… Бедные несчастные, не видящие Неба люди — звёзды… фальшивые никчёмные пустые «звёзды»… высвечивающие лишь себя в «себе Само’»… уходят ж в землю трупы… не «звёзды» уходят… не в Небеса уходят… Но в землю!.. На веки — в землю… в землю… в землю… в земле сгинёт, сгниёт его «Само’»… уходят в мёртвое «Само’»… И после смерти каждого, — останется лишь пепел от его «Само’»… пустая тень… пустое для благого Неба… пустое неблагое… Пустое гиблое «Само’»… Каин, Каин, зачем ты убил Авеля… своё Небесное «Я»… Ты убил, Каин… Зачем ты его по — прежнему хочешь снова убить… Фридрих — Каин… во имя пустого гиблого «Само’»… Зачем тебе это… Фридрих. Зачем… ты это хочешь сделать… Зачем ты снова хочешь убить Авеля… Зачем, Каин… зачем…(далее Авель — Аполлоний продолжает нервно судорожно ходить по палате, размахивая при том руками, будто всё ещё ищет кого — то, среди всех этих молчаливых мрачных. поломанных шахматных фигур… всё ещё он в чём — то кого — то хочет убедить…)

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (нежно обнимает сопротивляющегося при том Аполлония, пытается уложить его в постель) Аполлоний… успокойтесь, мой друг… успокойтесь… Вы же отлично понимаете — что в этой, так называемой нами… и разыгрываемой нами, психодраме… в нашем «Доме Великой Надежды» на выздоровление всех и каждого… всё, как мы понимаем, происходит не на полном серьёзе… Друг мой, это всего лишь игра… заданная мной, вашим лекарем, игра… «Чёрных» ход… «Белых» ход… Игра у нас идёт как бы в шахматы, друг мой… и стоит ли в этом случае так волноваться… Не стоит, друг мой… вот уже много тысяч лет идёт всего лишь Игра между «белыми» и «чёрными»… между «авелями», и «каинами»… между «мёртвыми» и «живыми»… как Игра народов и цивилизаций… так и такая же Игра отдельных людей друг с другом… «живых» с «мёртвыми»… Кто — то из нас — вновь оживающий призрак Авель… но кто — то из нас и мёртвый убийца Каин… А как же иначе… без Каина нам никак нельзя… Ну никак нельзя… Только вот ещё в чём дело… если каждый отдельный «Авель» это частица Бога, названная Богом же Его отдельным «божественным Именем»… то есть «Авелей» крестит, и называет их Именами, Сам Бог… как Его божественные частицы — души… и называет Сам Бог… То «Каины» придумывают себе имена сами… всегда сами… и вот почему… «каины» смертны… «авели» же бессмертны… все «Авели» бессмертны, друг мой… так что успокойся… и принимай правила Игры, как должное… как несомненное должное, только и всего… Только и всего… и помни — мы всё ещё в процессе Игры… в самом самом начале нашей Игры, — где «белые» начинают, и в конце концов выигрывают… И в конце концов они выигрывают… Но… когда это будет… Это не известно даже мне, — вашему Дорожному Инспектору… и никому пока что не известно… Никому… Только и всего… Только и всего… Но… будем надеяться… Будем же надеяться, друг мой… Будем… Только и всего… будем же надёяться, мой друг… Только и всего. (Аполлоний вырывается из дружеских объятий Дорожного Инспектора, и перебирается затем на постель Фридриха).

ФРИДРИХ

— Друзья мои… мы все с вами плывём в одной и той же лодке… Мы это знаем — в лодке нашей с вами общей Игры… и «белые»… и «чёрные»… Той Игры, какую нам задал наш уважаемый Учитель… наш уважаемый «Дорожный Инспектор»… и мы всего лишь его ученики… мы его пешки… Но… скажите, Учитель… Вы, как Автор Игры. ведь, даёте шанс одной из «пешек» Вашей Игры стать самим «Королём»… Ведь, даёте… иначе Вы бы, Учитель. не были бы Автором нашей общей с Вами Игры… Ведь так… причём, в процессе Игры любая «пешка» может стать «королём»… Любая… Ведь так… всё ведь зависит от того — как пойдёт сама Игра… Ведь так… и «чёрная пешка» может стать «чёрным королём»… ведь так… и ничего для неё, для этой «чёрной пешке»… не закончено… Ведь так… Дайте же шанс и «чёрной пешке»… ведь так… а иначе — зачем, без шанса даже для «чёрной пешки» вся эта «чёртова Игра»… если «чёрные» всегда обречены… иначе — это уже не Игры, а — несомненная экзекуция над этой бедной чёртовой «чёрной пешки»… Тогда — зачем вся эта Игра, если всё уже предопределено… Так зачем… Ведь так… И чёрт с ним с Небом — то в конце — то концов… но дайте нам пожить, здесь, на Земле… дайте нам пожить… пусть и играя в эти Ваши Игры «белых» с «чёрными»…Но дайте нам пожить… и пусть я, простая «чёрная пешка», стану не «пешкой»… а «Сверхновой чёрной пешкой», то есть «Королём»… пусть только я… пусть для себя… пусть моей волей, моей частной личной волей, я — стану «Сверхновой пешкой — Королём»… Дайте нам пожить так как мы хотим… и не диктуйте нам Ваши «ходы»… «А посему… я отменяю Вас, Учитель… будьте Вы хоть трижды Инспектором этой вашей Игры… я своей волей… моей личной волей я Вас отменяю… Вас для меня нет!.. Для меня Вас нет!.. Для меня Вы умерли, Учитель… хотите Вы того или нет… Для меня Вы просто умерли… То есть «Учитель умер»!.. Умер наш Учитель как и всякий Бог пусть даже и Игры!»… пусть только для меня… Пусть для меня… Но Он мёртв… Учитель мёртв!.. пусть и для меня… и для таких как я, — «чёрных будто обречённых пешек»… кто по собственной воле отказывается следовать ходам пусть и общего всем нам Дорожного Инспектора — Автора Игры… поскольку у меня… пока что «чёрной пешке», имеются и свои ходы… которые и должны меня, эту чёртову «чёрную пешку», вывести в «чёрные короли»… и я буду следовать… только этим моих ходам, и я буду им следовать… Я им буду следовать… Хотите ли Вы этого, наш Учитель… или не хотите… Но я буду им следовать… Я буду следовать моим, и только моим, ходам… Я буду им следовать Учитель… А Вас я отменяю… я отменяю Вас, Учитель!.. я отменяю Вас… (внезапно Фридрих принимается рыдать… Фридриха при этом нежно и утешительно обнимают с одной стороны Дорожный Инспектор, с другой призрак Авеля, отделившийся от шахматных фигур призрак Авеля… Фридрих умолкает и вскоре затихает…).

На сцене гаснет свет. Занавес.

Сцена 2

По больничной палате пластично танцуя мечутся фигуры святых и пророков всех религий нашей с вами земной цивилизации. Пациент, — то как Аполлоний, так и Фридрих, — танцуют при этом в обнимку с Дорожным Инспектором.

АПОЛЛОНИЙ

— (танцуя, обращаясь к самому себе, но уже как бы к «Фридриху») Вот ведь… и на нашей улице праздник, Фридрих… «Они» все здесь… и все «они» с нами… вот эти святые, пророки, всех времён и народов… И «они» любят нас… Они любят нас… Неужели ты до сих пор думаешь, Фридрих, что все эти святые и пророки — плод нашего с тобой больного воображения… а не реальные святые, а не реальные пророки… Неужели ты всё ещё так думаешь, Фридрих… кто — то из них жил на Земле много много лет назад… а кто — то жив и поныне… Фридрих… неужели ты так думаешь… Но мы — то с тобой живы, Фридрих… Живы и они… Живы и они… живы и мы… мы же с тобой живы, Фридрих… живы ж они…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (указывая на танцующих вокруг него святых и пророков) Один может охватить разумом всё… Всё разом, сейчас и единообразно… сейчас и единообразно… а другой же — не все… не разом… и не вдруг, и самым отличным от всего неделимого образом… не всё, и не вдруг… Другой же не может… не всё. и не вдруг… другой же не может… другой же не может… Не всё и не вдруг… другой же не может… а этот, вот… (указывая на кровать Аполлония) может.

ФРИДРИХ

— (Аполлоний мгновенно принимает облик Фридриха на кровати с надписью «Фридрих», далее с деланым пафосом декламирует) Знатная душа чтит сама себя. Ей безразлично «всё»… «другое, и чужое»… Ей безразлично всё «иное»… Ей безразлично всё «иное»…

ей безразлично «всё»…

Пришёл друг Заратустра, гость

названный!

Смеётся мир, завеса

прорвалась…

В объятьях брачных свет тьмою с тьмою

слился… а тьма со светом судорогой

слилась… и Это всё…Пока что Это всё…

Сама в себе и по себе душа отдельна от всего…

ей безразлично «всё»… Ей безразлично иное

«всё». и «всё» ей безразлично… Её безразлично Всё…

кроме её самой… ей безразлично всё…

кроме её самой…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (явленные святые и пророки в едином танце изображают полное Единство и полную Гармонию, сияя одним единым, умиротворяющим Живое Светом) Благодаря же вот этому стремлению к полному Единству боги же без всякой при том зависти сияют самым лучезарным светом… самым лучезарным светом… будучи милостивыми, и благосклонными, к страждущим божественного огня… божественного огня… призывая к себе их души, управляя их единением с собой, и приучая их, пусть даже пока и пребывающих в телах, отделяться от тел, и приближаться… приближаться к своему вечному умопостигаемому Началу — Священному Огню… Началу всего и во всём… всего и во всём… к Живому Вечному Огню… Началу Всего — Живому Священному Огню… связующему всё живое, живое и разумное, посредством верной и единой дружбы между богами светлыми, и лучшими людьми… между лучезарными богами, и светлыми людьми… связующему всё… и дольнее, и горнее… связывающими всё… и благостный богов, и ищущих благое трепетных людей… и лучезарных, всё озаряющих, богов, и лучших озарённых благо — светом сияющих людей… связывающими всё ВОЕДИНО… СВЯЗУЮЩИМИ ВСЁ ЕДИНО ВОЕДИНО… СВЯЗУЮЩИМИ ВСЁ…

ФРИДРИХ

— (прохаживается среди по — прежнему танцующих в их заедином танце святых, и пророков) Человек, стремящийся к Великому смотрит на каждого встречающегося ему на пути, — либо как на средство, либо как на задержку, и препятствие… Свойственная же ему высокопробная доброта к ближним может проявиться лишь тогда, когда он, Достойнейший, достигнет своей вершины, и станет господствовать над всеми… станет господствовать над всеми… Только лишь тогда, и может проявиться он… и только лишь тогда… и никогда иначе… и только лишь тогда… и никогда иначе… И никогда иначе… и только лишь тогда… и только лишь тогда… (расталкивает святых и пророков, некоторые их них при этом падают).

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (ставя на ноги упавших святых и пророков) Отклонением же людьми благодетельной заботы о нас богов, мы тем самым навлекаем на себя тьму, в том смысле, — что все деяния наши при том, все помыслы наши при том… все наши дела в этой жизни… суть ничтожны… мертвы… для вечного дела строительства Космоса… Живого Наследного «лучшими» Космоса… благой Вечной Жизни… такие дела ничтожно мертвы… Отвергая богов, мы, тем самым, всего лишь — ничтожно сыпучая бесполезная пыль в теле ветра текущего мёртвого времени… ветром времени уносимая мёртвая пыль… мы… чтобы сгинуть при том, не достигнув… никогда не достигнув, безнадёжно далёкой Отчизны… Отвергая родную Отчизну, — мы всего лишь ничтожная мёртвая пыль… бесполезная пыль… мы — никчёмная пыль… не способная мёртвая пыль — строить дворцы, города, Живо — Космоса… Наследного Духа… Человека как Космоса… Наследного Космоса… Мы всего лишь ничтожная пыль на ногах у беспечного времени… Мы тогда — лишь ничтожная, мёртвая пыль… мы тогда лишь — мёртвы… Мы тогда лишь мертвы!..

ФРИДРИХ

— Желание самому нести всю без изъятия ответственность за свои поступки, сняв ее с Бога, с мира, с предков, со случая, с общества, — есть не что иное, как желание быть той самой желанной Волей Сверхчеловека способной с более чем мюнхгаузеновской смелостью вытащить самого себя за волосы в земное бытие… из более чем гнилого болота псевдонебесного фальшивого небытия… «Ничто» — бытия… «Ничто»… как фальшивого Неба… как фальшивого Космоса… из «Ничто» — как ничто бытия себя вытащить… Мы способны тогда из болота тащить свою суть… свою верную суть… мы способны тащить из фальшивого мёртвого Космоса… свою смелую суть… свою вольную суть… Мы способны тащить достоверную суть… Мы —

«соль жизни»… Мы — надежда Всего… Мы — есть мера Всего!

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (с помощью магическим действа Дорожного Инспектора все святые и пророки на сцене превращаются в танце в заединую плазму Живого Огня) Что же есть благодатный Огонь, как в богах… так и в нас когда мы едины с богами… когда мы едины с богам… то есть сущность… бестелесно единая сущность… не материя вовсе… но пневма, как сказали бы древние… но — эфир… плазма то… однородно единая сущность… не раздельно единая не по месту… не по времени… не по сути различья отдельных частей… то есть в целом Живая Единая Сущность… то есть Космо — Душа «Живого Огня»… Космос встроенной пневмы живой среди мёртвой материи Космоса… то есть Космос Огня… Живого Огня… тот Живой, и Разумный Огонь, кто срастается сходится в нераздельное тождество… В беспредельное тождество… То есть Космос «Живого Огня»… то есть Разум «Живого Огня»… то по сути безраздельное Тождество… еспредельное Тождество «Живого Огня»… то по сути есть Космос Иного «Живого Огня»… то Наследный, и Праведный, Космос… то есть вверенный Лучшему Космос… то — Наследный Творимый благими «живыми» Живой Огне — Космос… то — доверенный Лучшему Космос… то — строительство милой Отчизны… Единой Отчизны… Дома Бога Наследников… Из Живого Огня… Из благого Огня… То строение… устроение Живого Наследного «Дома Огня»… из стихийного хаоса Космоса… нелокально — стихийного Космоса… Из Ума, для Ума, как «Огня»… то Строительство Живого Соборного Космоса… То Строительство Нового Космоса… как Живого Разумного Космоса… то есть Сила «Огня»… то есть Правда «Огня»… то есть Разум «Огня».

ФРИДРИХ

— (пытается безуспешно погасить единое пламя Живого Огня) И скоро, эти деревья, будут стоять, подобно сухой траве… подобно прелой сухой листве… и поистине, усталые от себя самих, — будут томимы бессмысленной жаждой… но не воды… Нет, не воды… но — огня… жаждой земного огня… будут томимы они жаждой земного, а не небесного, огня…

«О, благословенный час молний!.. О тайна огня перед полуднем! — в блуждающие огни превращу я вас, жаждущие живого огня деревья — духи… в провозвестников огненных языков великого полудня… Да, великого полудня… иной жизни в огненной стихии духов жизни…

Возвещать будут они некогда огненными языками: он приближается… он уже близок… Этот великий полдень… он уже близок… Великий полдень… он так близок», — Так говорил Заратустра…

Воистину же вы не знали гордости правдивого духа… Вы этого не знали. А я живу в своем собственном свете, как в собственном духе… И я вновь и вновь поглощаю это моё пламя… что исходит лишь из меня… лишь от меня… Только лишь от меня оно, — это пламя, — и исходит… Я вновь поглощаю свой исходящий от меня свет, как мой, и только мой вздох… Вновь я поглощаю — этот мой собственный свет, как мой собственный вздох… Я его поглощаю… я его возвещаю… и это только мой вздох… это только мой свет… Это только мой дух… И я его Возвещаю… и я его поглощаю… в этой жизни — мой единственный свет — как мой собственный вздох… я его Возвещаю!.. это мой, и только мой, вздох, как свет… Это «мой Свет»… и я его Возвещаю… и я его воплощаю, — «Этом мой, от меня Свет!»… и я его превращаю в страдательный Холод Вершин… и я его Превращаю… в вечный Холод Вершин… и я его… (внезапно замолкает)…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— И всё же… и всё же… Творец раздал Себя на Имена… на Смыслы — Имена… Наследнику Его собрать, и воскресить… Живое Тело Единого Отца собрать… и воскресить… в Едином Теле воскресшего Отца… собрать Живое… длить Живое… Создать Живое… Иное «Именем Живого, и в Именах всего Живого»… Собрать и воскресить… Всех страждущих, и любящих… готовых жизнь отдать за ближнего… живого ближнего… собрать и воскресить… собрать и воскресить… всех страждущих, и любящих, в Живом Едином Теле Воскресшего Отца… Его живых Наследников собрать… И воскресить… собрать и воскресить… Отныне… Собрать и воскресить… собрать и воскресить… собрать и воскресить… Отныне.

ФРИДРИХ

— (пламя исходившее от пророков и святых гаснет, по сцене мечется отсвечивая слабыми искрами от сгорающего пепла Фридрих)… Посмотрев же в разбитое зеркало (смотрится в разбитое зеркало)… Я увидел в нём вместе себя рожу Дьявола… и ответила рожа смеясь мне в лицо… Смеясь мне в лицо та рожа ответила мне, — «Я и есть тот Сверхчеловек… Я и есть тот Сверхчеловек»… И то что вы называли ранее «миром богов» его более нет… Более этого нет… этого нет… Ибо, вы создаёте новый Мир… новый разум……новую волю… вашу волю… и вашу любовь… вашу любовь как новую волю… вашу волю… Прочь от Бога тянула меня моя воля… Прочь от Бога тянула меня моя воля!.. Что осталось бы мне созидать, если б всё создал Бог… Без меня, и вместо меня, всё… весь этот мир… весь это мир создал будто бы Бог… Зачем я тогда… Если всё за меня, и вместо меня, создал Бог… А в чём мой воля… в чём её смысл… Зачем я тогда… Я ж не бессмыслица… И воля моя не бессмыслица… И разум мой не бессмыслица… Безумье моё не бессмыслица… зачем я тогда… Зачем тогда я… «Ах, братья мои… что мне до этих богов… теперь что мне до эбогов… один я теперь… Один только я…». Так говорил Заратустра. Так говорил мне мой Заратустра… Так он мне говорил…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— И всё же… и всё же… Наследник наследуя Огне — Живое Тело воскресшего Отца… под Именем — частицей Наследного Отца… тождествен и уподобен всему Единому Живому… Всему Единому Живому он уподобен… но и отличен от Него. Но и отличен от Него… Под «Именем» Отца, подобен он… но и отличен от Него… Но и отличен от Него… под «Именем» Отца… под данным ему «Именем» Отцом… Отличен от Отца… Он тем отличен… он тем отличен… Тем и отличен… под «Именем Отца», — он Тем отличен…

ФРИДРИХ

— Быть великим и одиноким, — такова воля правдивого сверхчеловека… Такова его воля… Такова воля правдивого духа, — духа как «Сверхчеловека». Дух же двигает горами, — знаете ли вы это… Нет, вы этого не знаете… Нет, вы этого не знаете… Воистину вы не знали гордости правдивого духа… Вы этого не знаете… Я же живу в своем собственном свете как в своём собственном духе… Я вновь, и вновь, поглощаю пламя, что исходит от меня… Я вновь поглощаю свой исходящий от меня и только от меня свет — огонь меня «самого»…Вновь и вновь я поглощаю мой собственный свет превращая его при том во вселенский Абсолютный Холод… И это только мой свет… я вновь, и вновь… И я его поглощаю… и это только от меня исходит этот «мой свет»… и я возвещаю и поглощаю вот этот «мой свет», — мой вздох как «мой свет»… мой негасимый свет я Возвещаю… Я Возвещаю Свет «меня»… я возвещаю этот Свет «меня»… тем самым Себя я возвещаю… тем самым я вселенский Холод возвещаю… как из Себя… как Холод… вечный Холод из Себя… тем самым Себя я возвещаю…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— Душа ж очистившись от скверны становится свободной от материи… при этом вокруг неё видны, — для тех кто видит сердцем и умом., — видны вокруг души — печать огня, и чистый ни с чем не смешанный огонь… а сквозь огонь — ещё огонь, — сердечный трепетный огонь, — как новый облик, как стойкий облик, свободной жертвенной души… как нежный огне — облик… как новый светлый облик «единой в Целом» души, в её единстве её ума, и сердца… «Единой в Целом и Живом» души, в ей единстве ума, и сердца… как новый её облик… живой и нежный облик творящей в Космосе души… единой с Космосом души… как нежный её облик… священный и единый огне — облик… как духо — облик… Как первоцвет души… как огне — цвет души… как любящий Живое вселенский облик… как Новый нежный её облик…

ФРИДРИХ

— Ах, братья мои, соседские черти… я создал в себе не бога не чёрта, я создал в себе это моё человеческое творение, как моё человеческое безумие… из моего собственного праха явился ко мне этот мой призрак, — мой собственный Заратустра… Ко мне он и явился… Чтобы научить сначала меня… сначала меня, а затем уже и людей, — не прятать голову в песок небесного обмана, а держать гордо её, теперь уже земную голову, над поверхностью земли, чтобы придать ей, земле, смысл её земной жизни, и только лишь её земного существования. И только лишь её земного существования… придать… смысл земной жизни… не небесной, фальшивой, и насквозь лживой… но только лишь земной… но только лишь земной… не небесной… но земной… но — только лишь земной… не небесной… и фальшивой… но только лишь земной правдивой… но только лишь земной… Но только лишь земной.

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (на сцене танцуют вселенские благие огне — сущности, пытающиеся привлечь внимание Творца, и оживить Творца в их заедином Живом Огне —

Вселенском танце) Итак… что мы делаем, и как мы делаем, чтобы увидеть в том или ином Его качестве неизречимый образ нашего Творца… Тогда, глаза мы закрываем, которые до этого были так невыразимо, так широко открыты… и видим при том вселенский образ священного огня… того огня, в котором для сердца и ума смотрящего являются вселенские благие огне — сущности… которых мы для верности и понимания в дальнейшем назовём «богами»… мы назовём «богами» их… для верности… и что ж видим мы иль слышим мы от них, то есть благих «богов», при том… При том мы слышим и видим вселенское разнообразье наиистинейших образов и мыслей… и образов… и мыслей… И вот тут — то надо для себя нашей душе решить… окончательно, и благостно. ей для себя решить, — жизнь свою она, душа, ведёт как жизнь земного смертного простого человека… или ж посвящает себя богам являясь истинным вместилищем божественных идей, и мыслей… божественных великих помыслов, и дел… то есть, меняет ли душа простую жизнь простого человека на жизнь богов… когда уже она пребудет не в собственном сознании, — в обычном, обременённого простыми судьбами земного человека, сознании… земного человека… но — пребывает в Сознании уже Единого Живого благого Космоса… Единого Живого благого Космоса Сознании… тем самым, содействуя не собственной отдельной и личностной судьбе… Но — содействуя Судьбе Единого благого Живого Космоса… Единого Живого Космоса — Судьбе… содействую Космической Судьбе… Единой Живой Космической Судьбе содействую. Итак… коль мы благую душу посвящаем без остатка Богу… то есть, участвуем впрямую в божественных Делах… в божественных Делах участвуем мы, в прямую делая одно с Творцом благое Дело… делая одно с Ним Дело… делая одно Единое с Ним Дело… тогда… нет в таком Едином и благом Сознании какого либо отдельного и личностного знания… Но… есть благая Мудрость во Всём… и обо Всём… но есть благое Пониманье обо Всём… в Едином… обо Всём… мы помним знаем, и мы творим… во Всём и обо Всём… Мы знаем и творим… мы Так творим… мы знаем… мы обо Всём во Всём творим… Или ж… мы самые простые земные смертные… сугубо смертные простые… не мудрые… простые… отдельные… и сами по себе простые… ничтожно смертные… простые… лишь сами по себе… бессмысленно простые… Лишь сами по себе… тогда лишь сами по себе… ничтожество творит ничтожество… лишь сами по себе… тогда лишь сами по себе… ничтожество есть плод ничтожества… тогда лишь сами по себе… лишь сами по себе… тогда творим Ничтожество… а надо ли нам это… нет, нам этого не надо… Нет… мы не ничтожества… мы боги, господа… мы боги… нет, мы не ничтожества… Мы Боги.

ФРИДРИХ

— (тень Каина взбирается на самую высокую в Европе вершину, где уже нет никого кроме самого Фридриха как тени Каина, и двух орлов, высиживающих их орлиные яйца) Выслушайте меня!…ибо я не такой как другие. Прежде всего прошу не смешивать меня с другими!.. Почему ж я так мудр, — спросите вы меня… отвечаю, — я уже описал тот случай, когда до меня доходит великий крик о помощи, когда сострадание, как последний грех, нисходит на меня, и хочет меня заставить изменить себе… Здесь же необходимо остаться господином самого себя, здесь необходимо высоту своей грандиозной задачи сохранить в самой что ни на есть её чистоте… Прочь же всякое сострадание… Прочь… Разве не само моё отвращение к самому по себя состраданию создало мне такие лёгкие крылья, и грандиозные мои силы, угадавшие истинный источник моей высоты?.. Разве нет… Поистине, я должен был взлететь на самую высь, чтобы вновь обрести родник моей радости!…чтобы вновь его обрести — родник моей гордости… Чтобы вновь его обрести…

…О, я нашёл его, братья мои! Здесь, на самой высокой вершине… высочайшей в мире холодной вершине бьёт для меня родник исключительной моей радости!..И существует же жизнь, от которой не пьёт отребье вместе со мной!..а пью из него лишь один… один лишь я пью… не до не после меня… один лишь я пью из него… И никто другой не пьёт вместе со мной… Один лишь я пью из этого моего родника… и никто другой со мной вместе не пьёт… Нет… Далее… далее выясним — почему ж я так умён… И вот почему…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (Тень Авеля взбирается на ту же вершину где уже находится Тень Каина. Тень Авеля вызывает Единый Живой Огонь. При появлении Живого Огня Тень Каина исчезает. На вершине остаётся лишь тень Авеля) И прежде всего… необходимо видеть, всегда видеть одержимому Единым Огнём неизреченный образ блаженнейшего Света который наполняет повелевает теургом, и содержит в себе при том его всего… со всех сторон кольцом охватывая, и приближаясь, к нему… всё приближаясь… и приближаясь, пока теург ни станет единым целым с Живым Единым Огнём… и всяко действо его при том становится единым действом с самим Огнём… и нет в нём больше своих, и лишь своих, отдельных мыслей… и нет в нём больше своих и лишь своих отдельных действий… а всё в нём — благословенный Огонь… всё в нём божественный Огонь Единых КосмоМыслей… и нет в нём собственного эго… и нет в нём лишь его отдельных, и независимых то прочих, мыслей… и всякая же мысль его теперь колышит Целое… все ж мысли в нём теперь колышат единый благостный Огонь… любая мысль его колышет… воспламеняет единый трепетный Огонь… Весь Космос в нём… доступный ему от ныне Космос… Единый Космос… Живым Един блаженный Космос… Весь Космос — в нём отныне… И он в Едином и блаженном Космосе… теперь он сам и есть тот Космос. как Живо — Космос благостный Огонь… теперь он сам и есть тот вверенный ему Единый Космос, как благостный Живой Огонь… теперь он сам и Есть Живой Наследный Космос, как вверенный «живым» Огонь… Он сам и Есть тот Космос… теперь… Он сам… Тот Космос… и Тот Огонь… Он сам и Есть… и Есть Огонь… Он сам и Есть… и Есть Живой Огонь… Он Сам и есть… и сеть Наследный трепетный Огонь… УмоОгонь…

ФРИДРИХ

— Почему ж я так умён… Да… В своей основе, так называемые «мудрейшие святые люди» со всеми их будто бы «священными огненными мыслями» — по сути своей неизлечимые чудовища, уходящие от жизни, мстящие самой жизни. Я хочу быть их противоположностью: моё преимущество состоит в самом тонком понимании всех признаков здоровых инстинктов… Во мне нет ни одной болезненной черты; даже в пору моей самой тяжёлой болезни, я не сделался болезненным… и напрасно ищут в моём существе хоть малую черту черту фанатизма… её там нет… Её там просто нет… я прост, доступен, понятен, и состою из одних лишь здоровых инстинктов самой жизни… Я прост, доступен, и здоров… я с тем здоров… и с тем иду по жизни… с тем я здоров… здоров по жизни, и доступен я… с тем я здоров… иду по жизни я… и я здоров…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— Далее… мы попытаемся исследовать причины и суть божественного в Едином Живом благом безумии… а главной причиной при этом божественного безумия является божественный, и нисходящий в живую душу, единый огне — свет… в живой душе животворящий свет… благой единый вечный свет… в живую душу нисходящий… теперь, почему мы именно говорим о «живой душе»… и о никакой другой «душе»… о «живой душе» мы говорим постольку поскольку она, эта «душа», безумна… безумна ниспосланным в неё Огнём Единых Высших Сущностей… и эта самая «живая безумная душа» беременная ныне ниспосланным в неё «безумным жертвенным Огнём — Умом»… высказывает, мыслит… и действует, не от себя… Нет, не от себя… Но — лишь повинуясь «Уму — Огню»… вошедшему в неё «Уму — Огню»… но, охватившему её Единому «Уму — Огню»… но повинуясь… беспрекословно повинуясь Высшим Силам… вошедших в безумную и благостную душу благодаря безумному «Уму — Огню»… благодаря творящему «Огню»… живородящему «Огню»… благодаря… И вот во всех этих случаях, она, «душа», приуготовлена ко встрече с Единым и благостным Творцом, потому что «живая», потому что при рождении своём она, эта «душа», уже несла в себе единую частицу Бога «Ах»… а если ж в иной душе такой частицы нет, и не было… то данная душа не может быть продолжено «живой»… не может быть… а явлена по жизни изначально, и далее по смерти… по смерти… как «мёртвая»… как «мёртвая душа»… пока в неё не входит живая единая частица любящего Бога «Ах»… пока она в неё не входит… а до того душа как «мёртвая», заботясь лишь о теле… животе… о продолженье физического рода… заботясь лишь о жизненных инстинктах… заботясь лишь о том… а до того — как «мёртвая» душа… она, душа как «мёртвая»… А до того она как «мёртвая»… пока в неё не входит живая частица Бога «Ах»… а до того она, душа как «мёртвая» душа… как мёртвая душа… а до того она как «мёртвая».

ФРИДРИХ

— (на сценическом полотне проходят кадры из нацисткой хроники сжигания книг неугодных нацистам писателей, кадры подкреплены пластическим действом на подобную тему актёров Пластического Театра) Почему я пишу такие хорошие книги… Если кто-нибудь берёт в руки мою книгу… он этим оказывает себе самую редкую честь… ну самую редкую честь какую только он можно себе оказать… и я допускаю, что он снимает при этом обувь, поскольку он понял, т. е. пережил, хотя бы шестую часть того, что пережил я, тот уже поднялся на более высокую ступень «мой борьбы за Сверхчеловека»… на более высокую чем та, которая доступна «современным» людям… ибо я прихожу с таких высот, которых не достигала ещё ни одна птица… я знаю бездны, куда не ступала ещё ни одна нога человека… И я это знаю… я это знаю… и вот об этом я и пишу… и я пишу об этом… Сейчас пишу об этом… сейчас вот я об этом я пишу… пишу об этом (судорожно пишет страницу за страницей, отбрасывая в стороны исписанные им листки).

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (актёры Пластического Театра изображают единство «душ людских» в единстве пространстве и времени Единого Тела Творца, как Тела Живого Единого Космоса) Освобождённая ж от чисел времени… и от точек местности… без времени вне всякого пространства… такая «душа» уже — повсюду… И во всём она… пресуществуя, соединяя вместе все истины всего во всём… всё то, что Высшие благие Космо — Силы вдыхают в истое воображение «ума — души», способной ныне постигать все космо — сущности… всё то что ныне движется, и движимо, в Уме Едином… в Уме — Огне Едином, не различая при том не настоящего… не прошлого… не даже будущего… не различая времени… во Всём… и в равной мере во Всём не различая места действия во Всём… не различая даже личной духовной сущности… коль всё во Всём… не различая… не различая… всего во Всём… себя не различая… не отделяя от Всего себя и от Себя во Всём… себя не отделяя… «душа» ж при этом включает в себя всё… Весь Живо — Космос… Все космо — сущности при том… себя от них не отделяя… себя при том от них не отделяя… Душа живёт во Всём… Душа живёт во Всём… Не отделяя… Не отделяя… Себя во Всём… Не отделяя… Душа живёт не отделяя себя во Всём… Не отделяя… Себя во Всём… не отделяя.

ФРИДРИХ

— (среди людей ходит победивший Кесарь, — ходит среди обломков тел — теней побеждённых им людей) Неумолимо восстал мой инстинкт против дальнейших уступок, против следования за другими, против смешивания себя с другими… и с другим. Я же хожу среди других людей как среди обломков будущего, — того будущего, что вижу лишь я… только лишь я грядущее вижу… вижу только лишь я… я его вижу… вижу лишь я… не боги, но я вижу облик грядущего… вижу лишь я. Важно лишь то, что я уничтожил богов… я — первый кто здесь уничтожил всех в мире богов… Я — первый!.. Я был первый! Красота же сверхчеловека приблизилась ныне ко мне, как грозная тень… Что же мне теперь до богов!.. Ибо добрые — не могут созидать: они всегда начало конца. они распинают того, кто пишет новые ценности на новых скрижалях… Поняли ль Вы меня?.. «Станьте тверды!»… Поняли ль Вы меня?.. «Станьте тверды!»… Я не человек. Я — динамит… Поняли ль Вы меня?.. Поняли ль Вы меня — Я динамит… «Станьте тверды!»… Я — динамит!..

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— Утверждаю при том… как мал слаб ничтожен наш достославный род… род человеческий… наш род человеческий невероятно слаб. И подлинно ничтожен… Ничтожен род человеческий… Думает о малом… мыслит малым… действует как подлинно ничтожество… отделив себя от Живо — Космоса… убив в себе живую душу Живо — Космоса… убив в себе Наследника Творца… забыв о том что он, род человеческий, в его вневременном единстве — Наследная Душа Творца… с тех пор как Каин зарезал брата Авеля, кого Отец признал своим единственным Наследником… с тех пор род человеческий, как подлинно наследник убийцы брата Каина, утратил право, и возможность, наследовать Живую Душу любимого Отца… Наследовать Живой Творящий Огне — Космос Единого Творца… Наследовать Живое Дело по сотворению Иного Космоса… Наследовать живое подлинное Имя Раздавшего Себя на «Имена» Отца… А что взамен… взамен — творение лихой души из мёртвого бездушного… а что взамен… взамен — рождение ума как производного ничтожных смыслов убогих мыслей… а что взамен… взамен — ничтоже гибель человечества, как подлинных детей — наследников убийцы брата Каина… бессмысленных ненужных Живо — Космосу наследников убийцы Каина… бессмысленных не нужных Делу Продолжения Творца… не нужных Делу Оживления Отца… не нужных Наследованию Делу Творения Иного «Живо — Космоса»… не нужных Делу Живо — Космоса… Не нужных Делу Воскрешения Отца… не нужных Делу Космоса… не нужных Телу Живо —

Космоса… не нужных Делу Воскрешения Творца… не нужных Делу Оживления Творца… в Живом Наследном Человеке… не нужных Делу Продолжения Отца… не нужных… не нужных Сотворению Творца Вселенной… Иной Вселенной… Не нужных Делу Наследования Космоса Отца… не нужных Делу… Не нужных Делу Сотворения «Творца»… Не нужных Делу, тем самым, Оживления Отца… Не нужных Делу… не нужных Делу созидания Творца… не нужных Делу… Не нужных Делу…

ФРИДРИХ

— Мы ж отрицаем Бога… мы ж отрицаем ответственность в Боге… этим самым мы впервые спасаем этот бренный и несвободный мир… озлобленный против всего великого в людях, и вещах… против всего, что верит в себя… этим самым мы провозглашаем единственно спасаемого и спасающего этот бренный несвободный мир свободного Сверхчеловека… Свободный ж человек — это воин… никогда не прекращающий сражаться, — не до, не после… великий завоеватель этой жизни — «сверхчеловек как динамит»… сверхчеловек как «воин — динамит»… сверхчеловек есть «воин»… сверхчеловек есть «воин — динамит»… не устаёт сражаться «воин — динамит»… Не устаёт сражаться он… не устаёт сражаться Воин… Не устаёт сражаться Воин… Не бог он… Воин… он Воин — динамит.

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (актёра пластической драмы вновь представляют единство «душ живых и нежных» в Живом Наследном Теле Любимого Отца) И как стихии мира соединяясь в одном и том же стихийном теле творят единое, и всякая стихия при том привносит в единое свою особенность, свою особенность и стать… Так души… так многочисленные души… «живые» души, но не «мёртвые»… сливаются в одну единую благую Душу… «живые» души, но не «мёртвые»… Не «мёртвые»… поскольку «живые» это те, кто носит в себе божественную огне — общность частицу любящего Бога «Ах»… под Именами разными, но носят в себе в святом единстве блаженную частицу Бога «Ах»… и потому для душ «живых» «Единое» есть первый и главный принцип их вечного Спасения… Спасение от смерти… от ничтожества… От вечного забвения… есть главный принцип участия в Творении… в Наследовании Дела Воскрешения Любимого Отца… разъятого до ныне на смыслы… на отдельные благие, и «живые», души… как души — Имена… для Дела соборного зачатия Иного Возрождённого Творца… для Дела Творения Иного Живого Огне — Тела Космоса… для Дела утверждения в Ином… для Дела порождения Творца… для Дела созидания в Ином… Иного «Живо — Космоса»… для Дела утверждения в Ином… в Наследовании Дела Возрождённого Отца… в Наследовании Дела создания Живого «Огне — Космоса»… в Наследовании Дела собирания Единого Творца… в Наследовании «Дела» единого и общего для душ «живых»… Наследников Отца… Наследников Творца… для душ «живых»… где души единятся… где души боготятся Единым… в Творце как в Сыне своего Отца… так души единятся… в любви безмерной… в святой любви к Единому Отцу… Так души единятся… Так души солидарны в Едином и Живом Сыновстве… так избранные души, приняв во внутрь Единого Отца, в наследном, богоданном, святом Сыновстве… так души единятся в Единое Живое Тело Наследников Творца… так души единятся… в Живое Тело Единого Творца… так души единятся… становятся Единым Целым… Живым Единым Целым… так души обретают вечность… так души Спасают всё живое на Земле… Так души Спасают всяку живность на Земле… Спасают Дух Жизни на Земле… так души Спасают в вечности себя… так души — Вечность… и Спасают… так души Спасают Вечность, и себя… так души в вечности Спасают благую в нове Жизнь… так души в Вечности Спасают… благой Наследный Космос… Спасают Космос, и себя… Спасают в Вечности «Себя»… Спасают Всё благие души… и в Вечности «Себя»… Они Спасают… Спасают… «души» и Вечность… и Себя.

ФРИДРИХ

— (говорит торопливо, пытаясь перебивать Дорожного Инспектора, как бы пытаясь при том не дать тому говорить) Стремление ж ко всякому отличию есть стремление к победе над ближним… Великие люди… или «люди — динамиты» просто необходимы земле… ибо они, и только они, — соль этой земли… ибо они и только они являются «солью» земли… Резать и сверкать… Резать и побеждать… резать при том по живому… и побеждать, побеждать по живому… Резать, сверкать, побеждать… Эту новую скрижаль, братья мои, — даю вам: станьте тверды, братья мои!.. станьте тверды, братья мои!..Станьте тверды, «воины — динамиты»… Станьте тверды… Это моя вам новая последння скрижаль — «Резать и побеждать… станьте тверды, братья мои! — станьте тверды, воины мои… резать… и побеждать… резать и побеждать». Станьте тверды… Станьте тверды, братья мои… Станьте. Тверды!

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (после некоторой вынужденной паузы) Тем самым душам в их богоугодном и святом Сыновстве открыт на веки путь в огненную ввысь… ввысь к Уму — Огню… Живому Единому Уму — Огню… путь ввысь… и это есть ничто иное как цель, и замысел, деяния души, здесь на Земле… её деяние, и смысл её, души… здесь, на Земле… путь ввысь… все вместе в едином Теле Души — Ума — Огня… проложим путь в высь… и что ж мы видим там, — в невероятной вышине, что видим мы — «живые» души… а видим мы, посредством сердца, и ума, благой и вверенной души… все времена… пространства все… как некую единую Живую Сущность… Единую Живую Сущность «Огня Души Единого»… Так видят души… «живые» души… рассматривают действо Единой Сущности Души — Ума — Огня… как действо нерасторжимой Любви к Отцу… Наследного, Творящего Любовью Сына… Творящего и страждущего Возродить любимого Отца… Любовью Наследного, и праведного Сына… в Любви к Отца… рождённого Любовью от Отца… Наследного и вверенного Миру Возлюбленного Сына… в Любви к Отцу… а что же дольний мир… мир дольний, материальный мир, исходом в нематерию, исходом Живого вне материи Ума — Огня… сгорает постепенно… он истончается, — живой и дольний мир, затем является блаженным чистым и лучезарным светом… того же горнего Ума — Огня… как действия Наследного и вверенного Миру Сына… как действия Наследника Отца в далёком… однако неизбежном будущем… Возлюбленного Сына… Возлюбленного, в Его Единстве душ «живых», и страждущих в Единства… в Едином Уме — Огне… и страждущего Сына… и вверенного Сердцу Сына… возлюбленного Сына в Душе — Огне… и этот наш Огонь… очистивший материю до превращения её в живую нематерию… и это наш Огонь… есть Сын — Огонь… есть Дух — Огонь… Сын есть Огонь… Живой Огонь… кого Создал в Спасении для Дела Жертвы, как Спасения живого мира дольнего, Живой Творец… Он Тот… и он Наследник Единого Отца… Он Тот… Он Сын… Он Жертва… И Он Наследник своего Отца… Он Тот… И Он Наследник своего Отца… Он Сын… Сын — Жертва… и Сын — Наследник… Наследный Сын… Он — Жертва… Жертва… Наследный Сын Воскресшего Любовью в Сыне… Наследный Сын… Воскресшего Отца… Наследный Сын Отца… по Совести… по Чести… по Справедливости… и по Любви… и по Любви (внезапно надолго замолкает выдерживая при этом длинную предлинную паузу).

ФРИДРИХ

— (будто насмехаясь над Дорожным Инспектором) А посему, любезный зрители… надо изгнать из жизни эту страшную болезнь… чудовищное бремя совести… И человек перестаёт при том «быть злым»… Он перестанет… Точно перестанет… И человек перестаёт «быть злым»… Изгоним бремя совести… Изгоним саму совесть… Изгоним, братья, совесть… никто… никто не может быть достоин преклонения колен… Никто… И даже «Бог»… Лишь собственное «Я» достойно… лишь «Я» достойно преклонения колен… Лишь «Я» достойно… Одно оно достойно, — лишь собственное «Я» достойно… лишь «Я»…

О, как жалки’ те люди, кто смотрят сквозь… и как бы мимо «самих себя»… И как жалки’ они, — следящие, испытывающие чужие беды и страданья… Смотрящие сквозь… и мимо «самих себя»… исследующие «беды и страданья» иных. И как они жалки’!.. О… бессмысленный песок они… О… сыпучий, мелкий речной песок… Эти, последователи текущего сквозь растопыренные пальцы «альтруизма как их времени»… О, как они жалки… О, боже, как они жалки… О, боже, как они жалки… О, этот жалкий речной песок больной и преклоняющей колени перед пошлым истуканом совести… О, этот жалкий жалкий речной песок больной… И пошлой, совести… О, этот мелкий мелкий речной песок… О… как они жалки… О… как они жалки…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (внезапно пробуждаясь, и обнимая дружески любовно Фридриха, как бы утешая его, непрерывно при этом судорожно двигавшегося по палате Фридриха) Замечу далее… И это важно… Утешься, Фридрих… Спасение не может быть в единственности Сына… Спасение придёт во множественности Сына… во множестве алкающих — Спасение… и всякий алкающий при том придёт во Множество с одной единственной Идеей… своей единственной Идеей «самого Себя»… во имя сцепления со всем великим Множестве «единственных Идей»… да… и существует благое Множество «Идей в Отце и Сыне»… и в Сыне продлится в вечности благое Множество Идей… в Едином Сыне, как в каждом, как в Едином… продлится благое Множество Идей… Тем самым продлится… любая же такая единственно — Идея, какая должна быть «бытиём» для духа «единственно — отдельно»… Но и не только… но — бесконечно быть благим «небытиём» для «душ» других… в других же «душах» участвуя во Множестве, как будто бы отдельно… отдельно во Множестве… а «Множество» родится в Едином Огне — Духе — Человеке… как в Огне — Сыне… Наследнике Отца… родится… родится в Вечности… И это несомненно… и это несомненно… И это несомненно — что Вечность во Множестве родится в Сыне… родится в Едином Наследнике Отца… в Едином Сыне… возлюбленном Едином Сыне… и тем родится Вечность… Иная и Возлюбленная Вечность родится в Наследном Сыне… в Наследном Сыне и родится… Единое благое «Множество вселенских душ Отца»… родится в Сыне… Спасётся в Сыне… Спасётся в Духе Сына… Наследующего Жизнь… и созидая иную Космическую Жизнь… Родится в Новом Сыне… Утешься, Фридрих… Утешься, Фридрих… при том… Утешься, Фридрих!

ФРИДРИХ

— (пластические актёры в облике средневековых палачей и инквизиторов сжигают ведьм, еретиков — учёных, язычников, при равнодушно и с понимание взирающем на эти действа Фридрихе) Что ему ложь, убийство, заговор, обман… продажа отечества, если дело идет о его власти… О его безграничной власти… Этот вулкан… Вулкан придуманной морали власти… Сначала морали «власти христианства», с таким красивым жертвенным лицом… С таким добрейшим жертвенным лицом… А ныне, и пошла оттуда, — мораль безумной «власти денег»… Вулкан клокочет, и поныне… Вулкан клокочет!.. Клокочет!.. три четверти живых… разумных, и будто бы живых, отдали совесть… продали её… за кошелёк, и накопленье денег… Всё больше больше денег… Дай больше денег… Зачем им столько денег… Мораль проста, мораль сия «от власти денег», — «Где деньги, там и власть!»… Мораль проста… Мораль — «от денег»… Мораль «от власти денег». Чем больше денег, тем выше Власть… мораль проста… Лишь «вера в деньги» дают нам Власть… как раньше вера «в единственную правду Бога»… давала им, им клокотавшим в «вере», давала власть… И с этой клокочущей, безумной «правдой Бога», и связанной с ней властью, они сжигали еретиков, евреев, язычников, высокую культуру арабов, индейцев… Сжигали всё… и книги древних… сжигали, сжигали книги… и тела… И книги и тела сжигали во имя Власти Бога… сжигали всё, что не вписалось в их злобно — трупную мораль… Сжигали всё… И книги, и тела… И дух противостоянья им… носителям безумной веры… сжигали дух… сжигали дух, и книги, и тела. А ныне те ж… носители теперь уже «безумной правды денег», — сжигают всё… Сжигают всё… Всё, что мешает им… сжигают души, и тела… Сжигают души, и тела… Сжигают всё… И правду духа… сжигают всё…… И всё ж… должно же в мире явиться Существо коему человек мог бы довериться безгранично, и без оглядки… должно же быть такое Существо… должно же быть оно… И это Существо — он сам… в себе самом он Сам… Он Сам… Сам Человек… Сверхчеловек… он Сам и есть то Существо… то Существо — «Он Сам и Есть»… Сверхчеловека человек… Он есть… Он Сам То Существо… Он Есть… Он Есть Он Сам… Он есть То Существо… Он Сам и Есть…(на экране сцены мелькают кадры марширующих по площадям Европы «сверхчеловеков», кадры подкрепляются при этом пластическим действом актёровизображающих, похожих на свирепых монстров, «сверхлюдей»).

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— Итак, что мы имеем в Вечности… а в Вечности… в Спасаемой, и в то же время, Спасающей «Живое» Вечности… имеем мы союз свободных возлюбленных сердец… творящих, любящих Живое… творящих любящих друг друга, отшедших от омертвелой пагубной материи, союз наследных душ — сердец… едино мыслящих в Единстве Вселенского Ума… творящих заедино… во вверенном Единстве как во Множестве Иного… воспринимающих одно через другое… одно через другое… свободно мыслящих… свободно оживляющих Идеи, в их вверенной соборности… в различных комбинациях соборного Единства… когда — то может быть отдельных… но, ныне уникальных, и единственных, во Множестве Идей… когда — то может быть отдельных… когда — то… а ныне уникальных… но во Множестве Идей… Идей во Множестве… Идей во Множестве сердец… Бог Мыслит каждым из таких разумно — мыслящих… разумно — множественно мыслящих… Бог Мыслит каждым таким… Помыслит каждым Он… тем «каждым», в ком родина — благая мать Земля… Обитель же его — Живой Наследный Космос… Живой Единый «Огне — Космос», — обитель всех «живых»… Живой Наследный Мир Отца… обитель всех «живых» Единый Огне — Мир… Бог Мыслит каждым из всех «живых» в Его такой Обители… Бог Мыслит каждым… в Единстве всех «живых»… в Его Обители… Он Мыслит каждым… Он Мыслит каждым… Каждым… Он Мыслит каждым… отныне Бог, в Его Обители, где Он блаженно Мыслит каждым… Отныне Он в Его Обители… Он Мыслит Каждым… Каждым… Он Мыслит Каждым…

ФРИДРИХ

— (одиноко стоит на вершине горы сгибая огромный лук, и в кого — то там… внизу прицеливается пытаясь выстрлить)И вот, теперь, отринув этот «скверный воздух» фальшивой жалости, и лживого «единства»… Стоя я один на Вершине Великой Горы… Я — Властелин земли… рождённый для великих ратных подвигов… рождённый от самого начала для самых великих подвигов… несокрушимый, первородный, напряжённый, как согнутый могучим великаном стальной волшебный лук. Чем более нужды во мне, тем напряжённей становится мой ратный дух: мой верный лук… Тем напряжённей лук моей железной воли… Сверхчеловек согнул во мне железный лук… Сверхчеловек послушен в себе самом… и для себя в его единственной и уникальной доле… Сверхчеловек послушен лишь себе… и следует себе… раб — господин он сам себе и есть… есть раб… есть господин… он Сам и есть… «Сам Дух» сбежавший от неволи… «Сам Дух» и есть… Он Сам себе и раб, и господин… он сам себе и Есть… Он раб… Он господин. Он Есть…

Что же касается этих бедных ягнят, верящих в ближнего, будто служащих ближнему… будто преданных Богу… будто любящих Бога… уповающих всегда лишь на Бога, а не на самих себя… То… мы любим этих ягнят… с одной стороны — мы их любим, а с другой презираем, и считаем — все беды от этих «ягнят»!.. все беды… и потому поедаем ягнят… и в самом деле, — что может быть вкуснее мяса нежного ягнёнка… Да, что… ничто… Да… такова суть бедного ягнёнка — «ягнёнок должен быть съеден»… он рано или поздно будет съеден… ягнёнка нежного — на стол… зажарен — съеден… ягнёнка нежного — на стол!.. Зажарен — съеден… а если перед нами ещё и стадо таких ягнят… То… тем хуже для бедных блеющих ягнят… Всё стадо нежное — на стол!.. Всё стадо!.. Ягнёнок будет съеден… Ягнёнок… будет съеден… На стол ягнёнка!.. На стол его… он будет съеден… На стол ягнёнка!.. На стол!.. он будет съеден…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (На экранном полотне сцены возникают пейзажи прекрасной росской природы, актёры пластического театра демонстрируют свою любовь к природе, и свою способность к сотворчеству с живой природой) Итак, друзья… отсюда вывод следует один… отсюда следует один лишь вывод — Живой Огонь «живое» созидает… но «мёртвое» при том уничтожает Живой Огонь… и сотворяет «мёртвое» Он… и, вот, в конце времён Он, Единый и Живой Огонь, уничтожает всё «мёртвое»… как на Земле… равно и в Космосе… равно и в Космосе… и на исходе времен тогда возникнет Мировой пожар, в огне которого сгорит весь тленный космос… Нетленный мир при том очистится… останется лишь пламя… на пепле ж тленного родится Новый и нетленный Мир… Всё повторится вновь… из тленного родится Новый и нетленный Мир… Наследником в Сыновстве… Наследником Отца, Живой Природы — Матери… из пепла тленного родится Новый, и нетленный Мир… Наследником Отца в Сыновстве, и в родной Природе, родится Мир Иной… Иной нетленный Мир… Живой Нетленный Мир… «Иное и Живое» родится в явленном Сыновстве… в Наследнике Отца, Наследником Отца, Природы — Матери… в Наследнике Отца… Жизнь как и Свет являют суть Отца… Рождение же Жизни являет суть Природы — Матери… являет суть Природы — Матери… Стань богом — Сыном в Боге… чего ж ты ждёшь ещё теперь… Посланник Мира от Творца… Наследник любящей Природы — Матери… Ты их Живой Наследник… чего ж ты ждёшь ещё теперь от них… ты Тот, который знает ныне — зачем рождён… Зачем ты был рождён: живой возлюбленный Наследник Живого воскрешённого Собой Отца… Живой Наследник возлюбленной Природы — Матери… Его, Её, Живой Наследник… чего ж ты жаждешь ещё при том… Чего ты жаждешь… ты пепла ль жаждешь, вселенского конца?.. Или творения Вселенской Новой Жизни ты жаждешь?.. чего ж ещё ты жаждешь… Чего ж ещё ты жаждешь… Наследник вверенной Тебе Отцом Живой Вселенной… Чего ж ещё ты жаждешь, Живой Наследник Огненного Духа — Вселенского Творца… Сын — Новый Дух Отца… Чего ж ещё ты жаждешь… Чего ещё Ты жаждешь… (замирает будто заживо окаменевшим, с тем возгоревшим в могучей Силе, — с тем воссиявшим огненным столбом).

ФРИДРИХ

— (пластические актёры изображают любовь и нежность «барана» к поймавшему его, и собирающему сожрать его, «волку»)… Скверный воздух!.. Скверный воздух!.. провонял скверной ложью, — будто «избран баран»… Для чего ж он был «избран»… А для будущего блаженства… здесь, на земле, ему мучиться и страдать чтобы — там, на Небесах, получить свою награду — «вечное блаженство»… И, ведь, верит «баран», — в это его «вечное блаженство»… он и верит… Он верит в загробную жизнь больше чем в свою собственную земную смертную жизнь… Награды жаждет вечной жизни… блаженной жизни… этот жалкий тупой «баран»… За что… да, за смирение… за то что «добрым был баран»… и этот «добрый не только должен полюбить такого же как сам «барана», но — и поймавшего его, сожравшего его, «плохого волка»… Но и «плохого волка»… он тоже любит, любит «бедный безмозглый наш баран»… он любит «бедный наш баран»… он любит волка… ещё и волка любит этот наш «баран»… «баран» наш любит «волка»… Увы… он любит палача… Увы… «баран» так любит «волка — палача»… «баран» наш любит… он «волка» возлюбил… «баран» наш любит волка.

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (пластические актёры вновь изображают сложение отдельных душ в Единой Живое Тело вновь Возрождённого Творца) И, наконец, последнее… если уж продолжать говорить о единстве живого в «Едином и Живом Наследном Космосе»… То разрыв всех живых разумных существ мира ныне заключается в их неверии в Единого Отца… и это есть подлинно распад Единого, — как расчленение Единого Отца… сие есть мёртвая история… то неизбежно мёртвое, что ныне окружает нас… то «мёртвое», — что мир ведёт к безличному пустому эго — пеплу, как к неизбежному концу… как к несвободному и неизбежному концу… Свобода ж есть Единство… в единстве близкого, всего родного, и живого… Свобода есть любовный выход из отчуждённости… из тёмной силы ненавидящих… Свобода есть тот самый, что ни есть, любовный выход в Единстве целого Живого… Свобода есть Любовь к Отцу… Свобода — в Возрождении Отца… Свобода в том чтобы — отдать всю кровь… всю кровь благую и живую… отдать Единому Творцу… всю жизнь наследную… отдать для Возрождения Творца… для Воскрешения Отца… живую душу Сына отдать Единому Отцу… Свобода Есть… Свобода Быть… быть богом в Едином Боге… или не быть… Или не быть… Свобода есть Единство близких… родных и близких… в Едином Теле вновь Возрождённого Творца… Свобода есть Наследство Сына… Свобода есть «Единство Сына в Отце с Отцом»… Свобода Есть… Свобода Сына… в Наследии Отцу… Свобода есть — Наследство Сына… Свобода — в «Авеле живом»… не в «мёртвом Каине»… Но — в «Авеле живом»… Свобода есть в «Наследстве Сына»… Свобода Есть… Свобода Есть — Наследство Сына… в Наследовании Сыном вновь Возрождённому Отцу… Свобода Есть Творенье Сына… Свободное Творенье Сына… в Наследовании Космоса Отца… в Наследовании Космоса Отца… в Твореньи Иного Живого Космоса благим Наследным Сыном… Свобода Есть… Свобода Быть… в Твореньи Сына… Свобода — в Деле Воскрешения Единого Творца… Свобода есть Наследство Сына… как Нового Наследного Творца… Свобода — в становленье Духа — Сына… Как Нового Творца… Свобода в становлении Творца… Творца Иного… Свобода Есть… в Наследье Сына… Свобода — в Теле Возрождённого Творца… Свобода есть — Наследье Сына… Свобода Есть… Свободе Быть Наследством Сына… в Наследоваии Духа вновь Возрождённого Творца… Свободе Быть.

ФРИДРИХ

— (пластически актёры изображающие неких «воинов — сверхчеловеков» кто пытаются помешать блаженным душам собрать и оживить благое Тело вновь возрождённого Творца) Сама ж в себе и по себе свобода есть сама в себе и по себе свободная «сверхсила — воина»… сама ж в себе и по себе «сверхсила — воина» и есть сама в себе и по себе мораль… и та же нравственность… Поскольку сила… Сверхсила воина — сверхчеловека, и есть его мораль… и нравственность его… коль автономна сила — то автономна нравственность Сильнейшего… сама ж в себе такая «сверхнравственность»… есть автономная в себе и для себя Сверхсила… и этот Господин лишь самого себя, и есть его АвтоСила доминирующая, — доминирующая как над всеми внешними обстоятельствами, так и над всей волей всего человечества… И что ж остаётся тогда человечеству… либо подчиниться, примкнуть к АвтоСиле Сверхчеловека, став вместе с этой Силой единым в себе Сверхчеловечеством… либо сгинуть в безвестности, глупости, тупости, бедности… сгинуть ничтожным пустым человечеством… либо Стать АвтоСилой… либо сгинуть во веки… либо сделать Историю, либо впасть в пустоту… либо выпасть в безвестности помышляя о грядущем фальшивом блаженстве… о загробном блаженстве, пустого в себе человечества… либо сгинуть с отшибленной волей… и пытаясь стать трепетным «ангелом»… окончательно впасть в нищету духа… окончательно впасть в пустоту тела духа… в кому впась воли как власти… в кому впасть… в тупое глухое при том забытьё… теряя не только вкус к жизни… теряя и жизнь самою… теряя реальную вкусную жизнь… понимание жизни, влечение древних инстинктов… выдавая за жизнь забытьё… потеряв и утратив великую волю к единственной жизни… это ж глупость, несусветная глупость, когда всякая низшая воля относит себя к другой высшей воле, как к равной себе… Как к равной себе… помятуя всегда об одном и пустом — все воли равны… А это же глупость… несусветная глупость… это ж когда воля Наполеона приравнивается к воле какого-нибудь французского крестьянина… это же глупость, несусветная глупость, — «Все воли равны, абсолютно равны…»… Но это же глупость… несусветная глупость… Есть высшая воля… А есть низшая воля, какая неизбежна должна подчиняться воле высшей… «Все воли равны…», — это ж глупость… несусветная глупость… Высшая воля есть высшая воля… А низшая воля есть низшая воля… И они не равны… И они не равны… Низшая воля должна неизбежно следовать высшей… свободно следовать высшей… И они не равны… Вот… и они не равны… и они не равны…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР

— (единственный в палате пациент с больничной койки с надписью «Фридрих» перебирается на койку с надписью «Аполлоний») Итак, друзья, радуйтесь… отныне бог среди нас… Бог Аполлоний ныне здесь среди нас… Из смертного стал он бессмертным… Бог среди нас… Когда мать ещё носила Аполлония во чреве, то явился ей тогда древний бог Протей, и нисколько не боясь она спросила тогда явившегося ей бога, — «Бог… а скажи мне — кого мне предстоит родить…», — ответил тогда ей Бог тоже несколько не таясь, — «Меня родишь, женщина…… Протея ты родишь…». И вот теперь он среди нас… бог Аполлоний… Бог среди нас… Бог среди нас… Пусть теперь он сам за себя и говорит… о себе говорит… Аполлоний — явленный Бог… Он сам за себя говорит… Он Так говорит… Говори же, вновь явленный бог «Аполлоний»… говори же нам всё… говори…

АПОЛЛОНИЙ

— (тень «Авеля», она же тень «Аполлония», бродит среди неприкаянных теней — людей, ищущих что — то воображаемое, но так и не находящих это самое воображаемое среди теней — людей) Ты, человек, живи как хочешь… Живи по своему… живи ж по человечески… я же буду жить по божески… По божески я буду жить… с родником и свежей зеленью… ибо чисто лишь рождённое землёй… самой землёй рождённое и чисто… лишь… А посему отказываюсь я также от кожи, и шерсти, на голом теле… носить я буду льняные ткани, а жить при том в святилище… Жить я буду попечителем и сирых, и болящих… за сирых, и болящих я буду радеть… тем жить… с тем и служить… с тем буду я служить… не за себя — за сирых и обиженных… Так — то вот… ты же, человек, укроти сердце, и придержи язык свой — ибо, о жизни ты не знаешь ничего… Ты не знаешь о Жизни ничего… И вот теперь я буду рассказывать тебе о жизни… о твоей жизни… о той всеобщей Жизни какая и есть несомненное чудо… есть единственное чудо на Земле, и в Космосе… на Земле, и в Космосе… Хочу напомнить тебе, человек, что Земля — есть мать всех людей… Ибо она праведна и человеколюбива… праведна и человеколюбива… Вы же, люди, жадно, и зло, пытаетесь сделать её мачехой в угоду себя… и лишь для себя… и в угоду лишь себе… себе лишь в угоду… Но… образумитесь, — не будете жить на земле… будите в Космосе… Я, как Огонь… как Единый священный Огонь… мститель Бог позабочусь об этом… «Мёртвыми», строящими свою никчёмную жизнь за счёт ближних, пытующимися уничтожить Мать — Землю, не будете жить на земле… Будете пеплом на жестокой холодной земле… Будете пеплом на истлевшей земле… Станете пеплом… что касается меня самого, то я умею говорить на всех человеческих наречиях… А их ведь великое множество… Великое множество… и я их все понимаю… Хотя никогда никаким языкам не учился… понимаю же все… И не надо дивиться тому, ибо я понимаю также людское молчание… А это главное… я читаю мысли людей… и это здесь главное… И поэтому если ты, Фридрих… бедный мой Фридрих, поклонишься мне как некому богу, то я не обижусь… и сочту это должным… Я конечно не собственно бог… Но, боги могут говорить с людьми чрез меня, и с помощью меня… я же как чревовещатель бога… Богу же не угодно являться перед всеми людьми самому… вот он и ищет подобных мне… ищет их и находит их… Мы же… такие как я — люди бога… молчальники бога… читатели бога… чревовещатели бога… Мы это — мы… Мы Те… от бога… Ибо мы — это «Мы»… Но и этого мало… с помощью бога я читаю птиц и зверей… язык птиц и зверей… я читаю, и знаю… Но и этого мало… от бога — моё всё пространство земли, и я волен при том всюду бродить, и летать… и всюду принят я буду — желанный бродяга… всюду принят я — Тот желанный «от бога бродяга»… Всюду принят я буду… я — «желанный от бога бродяга»… вроде бог, и не бог… я — бродяга как бог… бродяга… желанный для Бога Бродяга… я Бродяга… жалеющих ближних… молящий за ближних… пред Богом молящий за ближних, и сирых… Я — бродяга… молящий о ближних бродяга… Я — желанный от Бога бродяга… Я есть Бог… Бродяга как Бог… Я есть Бог… Бродяга есть Бог.

ФРИДРИХ

— Вот их Бог… Бог этих и избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрое… и избрал немощное мира, чтобы посрамить сильное… избрал незнатное мира в унижении, и ничего не значащее… Это изобрёл их Бог… «избрал» их Бог, чтобы упразднить значащее, — для того, чтобы никакая плоть уже не могла похвалится перед Богом… а вот те… духовно одарённые, кто самые сильные, находят своё счастье, там, где другие нашли бы погибель, — в лабиринте жестокости к себе и другим… в исканиях своего и только своего такого жестокого счастье… Это их счастье… И это их удовольствие — вот так вот самопринуждённо играть неимоверными тяжестями, которые могут раздавить других… Но только не «воинов — самодуха»… и это их отдых… А это их отдых, как и их борьба… вот это так… самопринуждённо… и это их отдых… как их борьба… самопринуждённо в борьбе «воинов — самодуха»… и это их отдых, как и их борьба… самопринуждённо — борьба… «воинов — духа»… «самодуха»… И это их Воля… И это борьба… моя борьба… и это их борьба… как моя борьба…

АПОЛЛОНИЙ

— (актёры пластической драмы изображают несчастных судорожно бьющихся в предсмертных судорогах рыб, выброшенных на берег морской волной) Однажды… было мне виденье… рыб множество на берег выбросил могучий морской прибой… Морской прибой на берег выбросил тьму рыб… и рыбы бедные те бились в предсмертных судорогах, бились на скользком и пустынном берегу… и рыбы бились на пустынном берегу… и криками взывали рыбы… словно люди взывали рыбы, моля о помощи, о сострадании… молили вернуть их в прежнюю родимую стихию… И понял я, — не рыбы то, — живые люди предсмертно бились на пустынном берегу… предсмертно бились люди… прося о помощи… прося вернуть их в прежнюю родимую стихию… моля вернуть их к жизни… родной и милой жизни… вернуть их… моля вернуть их к жизни… в родную в милую стихию… и понял я, — что стало ведомо мне не только должное, но верное грядущее, — все люди должны вернуться в родимую стихию их горней Жизни… и иначе исчезнут, сгниют на мёртвом, и пустынном, берегу… А иначе исчезнут люди… а иначе сгниют исчезнут… на мёртвом и пустынном берегу… В стихию прежнюю, извечную стихию «Огня и Солнца», должны вернуться люди… а иначе исчезнут… на скользком мёртвом, и пустынном, берегу… а иначе исчезнут… люди… а иначе исчезнут… люди… А иначе исчезнут люди… а иначе исчезнут люди…

ФРИДРИХ

— (пациент перемещается в койку с надписью «Фридрих», с неподдельным пафосом затем обращаясь к зрительному залу) Должен открыть вам одну простую… и долженствующую утешить вас несомненную истину… Смерть есть ничто иное как прогресс… Смерть есть несомненный прогресс… Человечество же должно быть пожертвовано ради истинно Сильной Личности, и её героической Смерти… Вот что тогда было бы истинным прогрессом… ради текучей форма… ради нового «смысла»… ради движения во имя Движения… ради живых «движений» самой жизни… однако ныне, сущность самой жизни до меня всё ещё не была узнана… но это было до меня… ныне же я, как ваш проводник по этой живой текущей жизни, провозглашаю… Сущность жизни есть ничто иное как воля к власти… воля к силе власти… воля к славе власти… созидающей и направляющей… наново толкующей и проясняющей эту нашу с вами жизнь, как несомненную её героическую смерть… Наново зовущей… к сбрасыванию вечного ошейника вечного раба… общества и мира… общества и мира… вечного раба… пленника — раба придумавшего «бога»… «совесть», и «мораль»… чистую нечистую пред богом «совесть», и «мораль»… придумавшего «бога» вечного раба… пленника — раба… Это я, ваш Фридрих, вас призываю, одним из первых, я призываю вас — к сбрасыванию вечного ошейника вечного раба… Это я, ваш Фридрих, призываю — сбросьте цепи вечного раба… Сбросьте цепи… это я вас, люди, призываю, — сбросьте цепи вечного раба. Сбросьте цепи, люди… сбросьте цепи вечного раба боящегося жизни как несомненной смерти… но смерти, самой смерти, не следует бояться… с тем сбрасывая цепи увечного раба… с тем сбрасывая цепи… жизнь есть та же смерть… но смерти как и жизни не следует бояться… коль жизнь всё та же смерть… бессмертна же лишь Власть… бессмертна Слава… Бессмертна Сила… бессмертна Власть.

АПОЛЛОНИЙ

— (пациент перемещается в койку с надписью «Аполлоний») А я должен сказать Вам ещё вот что, дорогие мои… ежели некий человек, выдающий себя за мудреца, старается ради пустой славы… или ж старается ради тех же денег… Но такой мудрец должен быть удостоен среди людей лютой ненависти, — как вместилище самых гнусных пороков… Это уже не мудрец… это яма пороков… это лживый мудрец… но если подлинному от бога мудрецу предложить в собственность целое царство… то такой мудрец отвергнет и царство… а если его испытать страхом смерти… то он отвергнет и страх перед смертью… он отвергнет и царство само, и страх перед тёмным и дьявольским царством… ибо власть, как и страх, мудрецу не к лицу… мудрецу не к лица, — власть, и страх… мудрецу не к лицу… а к лицу мудрецу — слово мудрых… слово мудрых богов… вот это к лицу мудрецу… вот это… к лицу ему мудрость богов… это он — возгласивший, что мудрым является тот, кто понял, и принял богов… кто вобрал в себя мысли богов, — в солидарном единстве людей и богов… в справедливом единстве людей и богов… в сострадании мудрых людей и богов к оскорблённым униженным сирым… в сострадании мудрых к несчастным униженным бедным… в состраданье к родимой природе… ко всему… и ко всем, что носит от бога блаженное имя «живого»… ко всему сотворённому богом «живому»… Ко всему… и ко всем… и особо к детёнышам милым… и особо к детёнышам милым… а душа же «живого» — в детёнышах милых… прежде в детёнышах милых… ко всему, и ко всем… ко всему от бога «живому» прилепилась «живая душа»… прилепилась людская «душа»… Ко всему и ко всем… всем «живым»… Ко всему, и во всём, прилепилась «живая душа»… лишь к благому «Живому» прилепилась живая душа… ко всему и во всём… прилепилась душа…

ФРИДРИХ

— (пациент перемещается в койку с надписью «Фридрих», предстаёт перед зрителями неким вертящимся, слегка при этом повизгивающим, Бесом)… Однако… Те… господа… носители собственной воли и собственной славы… они неподотчётны никому… они же как молнии — внезапны и ужасны… не знают страха и упрёка… Бесстрашные как Вечный Бес… в его творенье Власти… в его желаньи Власти… безумной Власти… желает личной Воли — Власти… желает Вечной Славы Бес. Не знающий вины бездомный Бес… желает он… Нечистой совести безвинный Бес… Он так желает… Желает Вечный Бес… Лишь так «желает» блудный Бес… лишь этого «желает» Бес… «Желает» Власти Вечной Бес… лишь собственной Великой Власти… желает бренный Бес… он этого желает… Бес.

АПОЛЛОНИЙ

— (пациент перемещается в койку с надписью «Аполлоний»; пластические актёра в образах индийских брахманов время от времени воспаряют над поверхностью земли, устремляясь к незакатному Солнцу) Скажу ещё я вот что вам… Я много путешествовал по свету… я видел в Индии брахманов, кто обитают на земле, как вне земли… Кто воспаряет над поверхностью земли, не ради пустого мерзкого тщеславия… Но. — ради встречи с Солнцем… Но… ради поглощения всем смертным телом живого благодатного Огня… Огня как общего незатухающего Солнца разлитого по Телу Космоса… по Телу Космоса разлитого… Так угождают они благому Солнцу над Землёй, как части Тела Космоса… стремясь душою во след Живому Огненному Солнцу… к Живому Огненному Солнцу стремясь… душою устремляясь в след… И вот тогда тела их вьются, и парят, как огненные сполохи… как огненные смерчи… как огненные ветры… И вот тогда тела их вьются, и парят… Парят и вьются, парят и вьются… играют, и парят… Тела их льются, как огненные смерчи… Тела их вьются… и парят… А по ночам они молятся, чтобы солнечные лучи не исчезли в них и ночью… не скорбели бы они в ночи по Солнцу… и даже ночью лились бы в них благодатные лучи… лились бы в них и по ночам. А если дождь пойдёт… не важно — ночью иль днём, то эти люди всегда имеют тень над головой… так что брахманы никогда не мокнут… Огонь… благой Огонь не гаснет в них… с тем и не мокнут Хранители благого сущего Огня… живого сущего Огня… С тем и не мокнут Хранители Огня… не мокнут… они парят, парят… и вьются… а если дождь пойдёт — не мокнут… они не мокнут под стеной идущего дождя… они не мокнут… они имеют тень над головой… всегда они имеют тень над головой… и потому они не мокнут…

ФРИДРИХ

— (пациент перемещается в койку с надписью «Фридрих»; сверхчеловеки хоронят Бога как слабую безвольную, но любящую всех людей, сущность) Как мы видим — больные же опасны для здоровых… и пагуба идёт от слабых и больных… Нет, не от сильных… от слабых вся и пагуба идёт… И пагубней всего бессмысленная жалость… вот эта жалость… бессмысленная жалость к человеку… От жалости к больному… к заразному больному… бессмысленная жалость слабейшего к слабейшему… заразой прилипает к сильнейшему. А Сильный же при том теряет всяческую силу, а слабый, так иль иначе, стремится жалкими ничтожными силёнками своими в его, Сильнейшего, без всякой лжи и фальши, достойное благое Небо проскочить… Земле уже не нужен он, слабейший… обманут также Небесами тот, слабейший из самых слабых… пообещавшими несбыточную Вечность ничтожному, и жалкому… а Вечности — то нет, как нет… Как нет и Бога… Бог умер!.. а Вечности — то нет, как нет… а посему… от слабых вся и пагуба идёт, — вещающих о будто бы «бессмысленности грешной жизни»… от слабых вся и гибель человечеству идёт… Вся гибель… от слабых вся и пагуба идёт. Чего же они хотят, слабейшие… изображать… изображать они хотят… изображать свою значительность и мудрость… И пониманье… И пониманье этой жизни, как некой такой вот их безусловной мудрости… в пустотности, ненужности, и фальши, пустыми же желают в небесах летать… пустыми же и жалкими желают в благости, по выдуманному ими Небу, блаженно — радостно летать… по Небу, где, мол, достойны лишь «сердечные и добрые»… а также «справедливые и чистые»… а также лишь «сердечные душевные»…и эти бродят среди нас… вот эти самые «сердечные и добрые»… здесь бродят среди гас… Ложь обвиняет нас во лжи… Фальшивые ж и лживые здесь обвиняют нас во лжи… И «эти» обвиняют нас… И «эти» обвиняют нас… Вот «эти»… обвиняют нас… Вот «эти»… лживые фальшивые притворщики, кто называет себя «безгрешными и лучшими»… вот эти обвиняют нас… Какое у них право… На это какое право… у жалких и ничтожных… Вот «эти» обвиняют нас… нет никакого права у «слабейших» винить «сильнейших»… а «эти» обвиняют нас. Вот «эти»… ничтожные… За силу… за нашу силу… безликие ничтоже люди — тени… вот эти презирают нас… Вот «эти»… вот «эти»… убогие… вот эти презирают нас… вот эти обвиняют нас (пациент не срауз, постепенно, перемещается в койку с надписью «Аполлоний»)

АПОЛЛОНИЙ

— (звезды любят и ласкают мудреца, как и сам мудрец влюбленно нежит живые звёзды) А теперь мы «лучшим» разъясним, здесь и сейчас… Здесь и сейчас мы разъясним всем «лучшим», пожалуй, о самом главном… о том, — так в чём же всё — таки отличие тех мудрецов, кто истинен, как истый и желанный друг Живому Космосу… от тех, не самых лучших и фальшивых мудрецов, кто — лжив… кто не является желанным другом Живому Космосу… кто сам в себе и по себе не служит Вечному Единству Космоса… не служит он Единому Живому Космосу… кто сам в себе, и по себе… так в чём же их отличья… Отличие же их в том, что, — истинный мудрец ничто не алчет… не волеет, и не болеет не о чём… ничто мудрец не жаждет… не печётся не о чём… и не куда мудрец не рвётся… Но всё ему даётся… во всяком деле, — поскольку спокойное и мудрое желанье мудреца является таким же мудрым и спокойным единым явленным желанием всего Живого Космоса… Единого Живого Космоса… всего благого Космоса… является благим желанием всего Живого Космоса… ему всё удаётся… Всё удаётся им… тем, лучшим… живым, и лучшим мудрецам… им, лучшим… всё удаётся им… поскольку служат они всему Живому Космосу… Единому Живому Космосу… поскольку мудрецы те Служат… единому живому Делу… благие Служат Делу… не частному отдельному лишь собственному делу, но — Целому Живому Делу Единого Живого Космоса… живые Служат Целому Живому… а посему… Им удаётся всё… всё «лучшим» удаётся… Им удаётся всё… Им удаётся Всё… Им помогает Космос… они участники Живого Дела Творения Единого Иного Космоса… они тем живы… И потому… им удаётся всё… им удаётся всё… Они Тем живы… и потому благие живы… и потому им удаётся всё…

ФРИДРИХ

— О, здесь я вижу заговор… давно созрел здесь заговор… Сплетённый слабейшими и страждущими заговор направленных усилий по истреблению удачливых, сильнейших, торжествующих… Удачливых, сильнейших, торжествующих… по истреблению сильнейших… О, это их искусство по прославлению высокопарной клеветы на Торжествующих… О, это их Искусство… болезненные суть опасны… не злые и не хищники… заведомо увечные… по прихоти природы… одни удачливы по этой жизни… другие ж равнодушно дышат на эту жизнь… О, эти… сомнительные, лукавой тихой сапой взрывающие жизнь… как будто бы блаженные «святые»… но подковёрные минёры этой жизни… пройдохи… нищие пройдохи растаскивающие по уголкам планеты неверие в себя, и посему в них страх… великий безысходный страх от этой жизни… Неверие в себя, и страх… взрывающий доверие убогих к жизни… и в целом к человеку… И в целом к человеку… Посеявшие страх… Рассеявшие страх… Здесь непрерывно сеют страх… как заговор… как заговор убогих против сильных… и удачливых… их страх, страх перед жизнью, и есть их заговор… О, эти… посеявшие страх. Повсюду сеют страх… страх — заговор убогих против сильных и удачливых… повсюду сеют страх… убогие посеяли пред жизнью безумный страх… пред жизнью… пред жизнью праведной войны за место сильного… и потому — убогие и слабые… повсюду сеют страх… их собственный повальный страх они повсюду сеют… убогие повсюду сеют, сеют страх… и потому… они убогие… вот потому… вот потому… они, убогие, посеяли вселенский страх… Вот потому они убогие… вот потому и сеют страх пред жизнью… убогие посеяли вселенский страх… убогие плодят убогих… убогие плодят убогих… Они и сеют страх… убоги плодят, и сеют страх… убогие творят убогих… и сеют, сеют их вселенский страх… пред жизнью тленной… но могучей, они посеяли безумный страх…

АПОЛЛОНИЙ

— (идёт пластическое дёйство о том — как люди из телесной тёмной массы превращаются в благую огне — суть богов)… Но вот вопрос… как удалось Живому Космосу… как удалось ему прозреть мою природу… И понял я — доступное Ему, благому Космосу, прозреть благие образы живой души… моей души — как Общей для всех «живых»… Единой для всех «живых» Души… для всех «живых» Единой, в Едином Времени Живом… моей души… под Именем моей души… под Именем моей души — частице Бога… в моём живом и изначальном Имени, как избранной частице Бога… вот потому мы ведаем Единый Космос… но… прежде чем познать Единую Вселенную, познали мы благую собственную душу, как собственное Имя… Творцом нам данное благое собственное Имя… как вечную частицу Бога «Ах»… Как мудрую частицу бога «Ах»… Единую частицу бога «Ах»… И потому мы боги… мы — истые… мы — истые… единые во Времени Живом… мы вечные благие боги… А почему… да, потому что мы жертвенны… во имя ближнего живого… во имя Целого Живого… Во имя всех живых… во имя сирых и обиженных… Мы жертвенны… благие мы… Благие же ничто не совершают против истой божьей воли… Ничто не совершаем мы лишь сами по себе… ничто не совершаем мы лишь сами по себе… в себя, и для себя… лишь для себя не совершаем мы… и потому мы боги… как боги мы… Мы боги… и посему, мы — боги… ничто не совершаем мы лишь «сами по себе»… а — лишь по божьей Воле… мы совершаем… и посему мы боги… а боги не творят лишь «сами по себе»… а боги же творят как Боги… мы — боги… и мы не сами по себе… мы — Боги… и мы творим как Боги… Мы — Боги… когда творим как Боги… и посему… мы — Боги… Мы — Боги… и посему Творим… и посему Творим… И посему «не сами по себе»… И Мы Творим!..

ФРИДРИХ

— (некто Юродивый крестом и молитвой пытается развести две озверевшие воюющие стороны; совместными усилиями солдаты той и другой из воюющих стороны убивают мешающего им воевать того же Юродивого… затем битва продолжена солдатами, затоптавшими в совместной схватке мёртвое тело убитого ими Юродивого) Ну вот… Насквозь прогнившие, страдальцы будто «боги», нас обвиняют в порочности за силу, гордость, чувство мести, за жажду власти… за жажду жить и побеждать… за жажду просто жить и побеждать… Готовы эти «боги» оплевывать всё то, что так гордо и победно, желает двигаться своим путём… одним лишь избранным путём… желает жить и побеждать… желает жить и побеждать… Болезненные «боги» суть во Вселенной вселенская опасность… они не злые, и не хищники… сбывающие собственную чувственность под видом явленной «сердечной чистоты»… на рынке таких же чувственно — фальшивых, но трусящих при том признаться в животно — сладостных желаньях… прикрыв природные желанья бессильной тряпкой «чистоты»… «сердечной и бессильной чистоты»… прикрыв… припрятав рвущие штаны желанья… прикрыв свой зад, и перед, тряпьём фальшивой «чистоты»… Проказники… бессильные, и жалкие пройдохи, желают быть тиранами над сильными и гордыми… они, больные, и никчёмные, желают быть тиранами над сильными свобоными… рисуют райское грядущее… живут и бредят радостным «грядущим»… они, хозяева и авторы… владельцы Спасения всего живого в «будущем»… они — герои «чистоты»… Они — владельцы «чистоты»… Они… наследники великой вечной «Чистоты»… Они… наследники…«Кто — то ведь должен ответить за то что мне плохо… Кто — то ведь должен»… они так и думают… Эти наследники… эти наследники думают так, — кто — то ведь должен ответить за то, что им плохо… кто — то ведь должен… Вот пусть те… сильные, гордые, и ответят, мол… пусть «они» и ответят, мол… «они»! и ответят… так думают эти посланцы… лживой никчёмной пустой «чистоты»… Так думают эти «посланцы»… так думают «эти»… так «они» думают… так «они» думают… Но солдаты думают иначе… Солдаты же иначе думают… солдаты думают иначе… солдаты же не терпят пустоты… солдаты не верят в пустоту… солдаты же не терпят пустоты… Солдаты думают Иначе…

АПОЛЛОНИЙ

— (люди ставшие богами превратившиеся затем в Единый Огненный Живой космо — эфир, сжигают на поле боя волшебными лучами Огне — Света воюющих солдат… и с той, и с другой стороны… и тех сжигают, и других…) Теперь зададимся важнейшим для сегодняшнего дня вопросом — сколько же стихий на земле… Да… сколько их… Сколько… Четыре… какие ж это стихии: земля, вода, огонь, и кончено же воздух… Сколько ж на небе стихий… Пять на небе стихий… Какие ж это стихии… земля, вода, и огонь, и конечно же воздух… ну, а пятой стихией на небе — эфир… как бы огонь… но то благодатный огонь… тот эфир, как бы огонь… но тот «как бы огонь» есть живой сам в себе по себе «огне — эфир»… из которого созданы боги… тот эфир, чем питаются боги… тот эфир чем творят, и родят звёзды боги… и планеты являются к ним… и планеты ваяются с тем… чрез эфир… Тот эфир, чем живут, и родят Космос боги… Тот Эфир… то есть Космос родит сам себя… Сам себя и родит… Живой Космос… И да исполнятся все твои пророчества и начинания, философ, коль душа твоя в единении с этим вот блаженным огне — эфиром… преисполнена огне — эфиром… тем эфиром родит… тем эфиром творит… тем эфиром являет в Наследном Творце «Живой Огне — Космос»… являет в Отце Иной Космос… тем эфиром родит… Тем Эфиром творит… и да, исполнятся все твои пророчества, философ… и да исполнятся они… будь же благословен, философ, зарождающий звёзды, и весь Живой Космос, в эфире… и через эфир… будь же мудр и истин, философ… будь же ты истин, философ… живущий в Эфире… и творящий в этом мире Иное… через Эфир… через Эфир… сквозь Эфир… Благостен будь… будь блаженен чрез Эфир… Ум — Эфир… истый Философ… Ты Эфир… Ты Огонь… Ум — Огонь… Будь им… Будь им… Ты — Эфир.

ФРИДРИХ

— (громко истошно хохочет одновременно выговаривая при этом свой текст)… О… О, эти смиренные бедные, жалкие в их фальшивом целомудрии… фальшивы в сострадании… фальшивы в справедливости… фальшивы в солидарности фальшивых жертв… О… эти… жертвоприносящие убийцы естественной природной жизни… природной жизни убийцы, подлые священники — убийцы… ведут своих овец как стадо, на закланье, к фальшивой Вечности… ведут как стадо горемык — лишенцев… Как стадо неудачников — страдальцев… Как стадо горестных овец… Ведут, всё далее и далее, их стадо… подальше и подальше от явленной природной жизни… Ведут ведут бессмысленных тупых овец… Ведут застрявших между небом и землёй больных овец… ведут несчастных горемык — овец… Ведут… Ведут овец… О… О… эти липкие никчёмные «страдальцы»… (продолжает хохотать)… О… привяжутся ж… О… нищие «страдальцы»… О…

АПОЛЛОНИЙ

— (демон Фридриха (тень Каина) продолжает хохотать и кривляться, вертясь ужом среди огне — эфирных сущностей Живого Космоса)… Ты прервал мою речь, жалкий никчёмный философ, разразившись бессовестным хохотом… разразившись чужим мерзким хохотом… Но… то хохочешь не ты… то хохочет твой демон, тот кто лжёт за тебя, кто вселился в тебя… и хохочет, и лжёт, про тебя… То не ты… То не ты… Это кто — то чужой… злобный демон вселился в тебя… и хохочет, и лжёт про тебя… То не ты… это кто — то другой, — одержимый кривляка, покрывает пространство вокруг своим мерзким чужым, злобным хохотом… Этот демон… злобный демон… А теперь вот, злобный демон… я смотрю на тебя… Прямо в тебя я смотрю… Я смотрю прямо в тебя… и что… голосишь… злобно мерзко ревёшь… будто кто — то на дыбу вздёрнул тебя… опалил я тебя ядовитым смертельным огнём… Вот и воешь… вот ты и смердишь… (всматривается в тень — демона Фридриха постепенно прекращющего выть)… Ага… завертелся ужом… больше уже не сводишь с ума слабовольного злого философа… Вышел весь из него… вышел весь из него… и философ теперь не завоет злобным мерзким бессмысленным хохотом… Не завоет окрест… успокоенный богом философ… больше уже не завоет… Этот бедный философ… трёт глаза… словно он пробудился от сна… глаза трёт… словно не помнит — что с ним было… не помнит… И он ныне уже не наглец, не безумец, — воротился философ ныне в себя… в природное лоно себя… воротился… чужака больше нет в нём… Умер злобный жилец… и наш бедный философ ныне избавлен… может не выть… и не злобиться… может жить, и дружить, наш никчёмный философ… Этот бедный философ может жить… (указывая на тень — демона Фридриха прекратившего выт) А ты, тварь… вон пошёл, не вселяйся больше ни в юного отпрыска… не в младого, не в старого… не в девицу младую, не в старую бабу… Не вселяйся!.. И помни — это взгляд мой… всю мою ненависть… мою ненависть… мою жгучую ненависть к злобной твари… мою верную ненависть к злобной твари, я вложил… Помни, тварь… Помни всю мою ненависть, злобная тварь… Помни, тварь этот взгляд… Помни… Изыди же, тварь… Изыди же, тварь… Помни ненависть… мою крепкую ненависть к злобной лживой, и воющей, твари «Войны»… Помни… Помни, тварь… Помни… Помни меня… Помни меня, жалкая злобная тварь… Помни меня, тварь «Войны»… Помни, меня… Помни меня… Помни, тварь… Даст Бог, не будет войны… Помни, тварь… не будет войны… Не будет войны… тварь…

ФРИДРИХ

— (говорит уже явно успокоенным, и даже будто смиренным, голосом) Философия сама по себе есть не открытие вечных неизменных идей, в том числе о добре, но — открытые «новых способностей» в земном и вполне волевом… самом по себе сильным волей земном человеке… Сильным волей… волей к власти… земной созидательной власти… живом человеке. Сильным волей… земном и живом человеке. Сама жизнь хочет власти… новых способностей жаждет волей к власти… жаждет в себе, и во вне, перемен… снимая при этом всю ответственность с Бога… С мира… с общины… возлагая ответственность… всю ответственность на того, кто ищет в себе, и во вне, перемен… кто жаждет во вне перемен… Всю ответственность возлагая на того, кто жаждет в себе, и во вне, перемен… и во вне перемен… Кто жаждет… Кто жаждет Иного… кто жаждет во вне Перемен… на того — вся ответственность, кто жаждет во вне перемен… вся ответственность внове… Перемен… Перемен… жаждет внове он неких благих Перемен… Жаждет в Нове… неких таких Перемен… Жаждет он внове…

АПОЛЛОНИЙ

— (римские воины сдирают с себя воинские доспехи, и оружие, и облачаются при этом в женские наряды, в таком виде и танцуют — по бабьи томно, и зазывно танцуют… так они и танцуют!) Да… так они и танцуют… В былые времена мужи с оружием в руках клялись пасть за родимое Отечество… пасть за любимое Отечество. А ныне вот… обабились когда — то славные мужи, когда — то славного воинственного Рима… обабилсь… изнеженными стали… изнеженнее стали пустых накрашенных гулящих девок… а ныне одеваются, ведут себя, — и старцы, и юноши… да и мальчишки, — несообразно собственной мужской природой… обабились… обабились мужи… И превосходство утверждают позором собственной природы… И превосходство утверждают позором собственной мужской природы… и утверждают, — что бабы то же, что мужи, — одно и то же… одно и то же ныне, — и бабы и мужи… и бабы и мужи… Одно теперь… трясут при том широким бабьим подоло́м, и говорят, — что поднимают этим паруса… уходят, мол, в большое плаванье… куда ж их приведут такие «паруса»… куда их приведут такие «паруса»… и чем закончатся такое вот по бабьи пустое томное бессмысленное плаванье… и чем закончатся такое вот изнеженное плаванье… тем и закончится… куда ведёт их под подолом, под юбкой, парус… пустое несообразное мужской природе плаванье… тем и закончится… от юбки — парус… матросы ж — те же бабы… обабились обабились мужи… пустое бессмысленное плаванье… матросы — те же бабы… а юбки паруса… к какому берегу пристанут… какие земли покорят, откроют… матросы те же бабы… но бабы не мужи… Но бабы не мужи… Какие земли, какие берега откроют… какие берега… к каким портам причалят… а бабы ж не мужи… но бабы ж не мужи… Какие земли… какие берега… а бабы ж не мужи… какие берега откроют… да, никакие… коль бабы как мужи… мужья ж как бы… но бабы — не мужи…

ФРИДРИХ

— (мужчина и женщина, — оба в танце Дьявола единого танцуют, по дьявольски безумно враждуя, и танцуют при том, как дьявольские развратное единое, враждующее вечно, существо) Да… Да этот брак… этот нынешний брак… это такая большая фальшивка, и ложь… Достойным казался мне тот человек… Достойным казался мне он… Но вот… увидел его молодую жену… Их обоих увидел… этот брак оказался достойным палаты для двух сумасшедших… Казался мне домом для двух сумасшедших… Этот брак… Он искал себе друга… хозяйку по дому… мать детей его, и её, в лице дивного светлого ангела… А нашёл себе тёмного чёрствого дьявола, и теперь сам уже служит дьяволу его ангелом… Или ж дьяволом дьяволу… Кто их теперь разберёт. Кто их теперь разберёт… этот брак… Этот нынешний брак… Дьявол служит дьяволу… он нашёл себе дьявола вместо дивного ангела… этот брак… этот дом сумасшедших… этот нынешний брак… ныне — дом сумасшедших однополый… и даже двуполый этот нынешний брак… грызутся, не плодятся, но делят имущество… но делят имущество… вечно делят имущество… Этот нынешний «дьявол служит такому же дьяволу»… этот ныне безумный бессмысленный брак… не во имя детей, но — во имя имущества… этот пошлый, никчёмный, бессмысленный брак… этот дьявольский брак… Дьявол… служит Дьяволу… такому же дьяволу… этот пошлый безумный бессмысленный брак… Этот дьявольский брак… Этот скрюченный жадностью, подлостью, брак… этот пошлый и подлый безрадостный брак…

АПОЛЛОНИЙ

— (бывшие воины одетые по бабьи, становятся на колени, и принимаются молиться, а затем, окончив моление, вновь облачаются в доспехи воинов, одевают плащи с нарисованными на них крестами, и снова они молятся, но уже как истые воины — крестоносцы) А для начала… пред всяким важным делом, помолясь… нам следует в вожатые позвать себе благих богов… богов позвать нам следует… Ибо… на что ж нам полагаться, не ведая — где брод… нам полагаться надо на богов… лишь на богов… и только на богов… лишь только на богов… отчасти и на себя… и всё же — на богов… Ибо, шагая по земле, мы всюду спотыкаемся… а иногда до полной всяческой потери жизни… мы спотыкаемся о зло… вот зло… и вот и беззаконие… а вот и беззаконие… Вот снова зло… Вот снова беззаконие… и нам повсюду спотыкаться… Спотыкаться… И без богов нам брода не найти… Нет, не найти… никак нельзя нам без богов… нам не увидеть брода… Нам, воинам, повязанным единым словом к богу… кто стал одним на всех единым шлемом, одним щитом… кто стал единым Телом Бога — Воина… Кто стал Одним Бойцом… Единым и благим Бойцом… Вставайте ж, братья, под знамёна «Веры… и Надежды… и Любви»… Вставайте ж, братья… под верные знамёна Вечно Новой Жизни, — под славные знамёна «Единства… Справедливости… и Жертвенной Любви»… Вставайте ж, братья… Вставайте ж, братья… Вставайте, братья «Жертвенной Любви»… Вставайте ж, братья… Вставайте ж, братья… Вставайте, братья…

Конец ознакомительного фрагмента.