Почти смешно. Рассказы: улыбнемся, погрустим

Юрий Гаврюшенко

В книге представлены короткие рассказы, преимущественно юмористические, но не только. Автор подмечает в нашей жизни такие ситуации, на которые мы порой не обращаем внимания, и превращает их в забавные и увлекательные истории.

Кутюрье местного пошиба

Мы с Лешкой Барановым работаем в конструкторском бюро на заводе. Работа, конечно, не супер: чертежи, расчеты… Но что делать? Как говорится, за что боролись. Но иногда мы позволяем себе на работе поржать. Скажет, например, Лешка какую-нибудь глупость, а я дальше развиваю мысль. И вот уже нашу буйную фантазию не остановить. Становится как-то веселее, да и рабочий день быстрее пролетает. На зарплату это не влияет. Плохо, конечно, что не добавляют, но хорошо, что не высчитывают. Вот вчера, к концу рабочего дня, когда мы уже порядком устали, говорю Лешке:

— Черт дернул меня в технический вуз поступать. Надо было куда-нибудь на дизайнера, модельера, совсем другая жизнь была бы: заграница, подиумы, красивые женщины, ну и мани-мани, конечно.

— Да, не говори, — соглашается Алексей. — С экрана телевизора бы не вылазили.

Смотрю через некоторое время, стоит он за кульманом и улыбается. Я ему:

— А ну давай, колись! Анекдот, что ли, вспомнил?

— Начинаю работать модельером. Вон, видишь, шеф стоит, разговаривает по телефону.

Шеф — это Яков Семенович, начальник отдела, вечно к нам придирается. Крупный такой дядька с животом. Чувства юмора ему явно не хватает.

— Ну вижу, что стоит, ну и что?

— Надо его по моде одеть.

— Чтобы по моде одеть, надо сначала раздеть, — усмехнулся я, с удовольствием поддерживая неожиданно возникшую тему для разговора.

— А ты уверен, что он будет в восторге?

— А он ничего знать не будет, мы его виртуально разденем.

— Догола, что ли?

— Необязательно догола, достаточно до нижнего белья. Посмотрим, в чем он там ходит.

— Хорошо, — согласился Лешка, — тогда снимаю с него костюм и рубашку, и ты тоже снимай.

— Ну и в чем он у тебя? — спросил я.

— В белой майке и в черных семейных трусах.

— У меня тоже белая майка, а семейные трусы оказались в цветочек.

— Вот видишь, в чем он ходит, это позор для нашего отдела, — сказал Лешка, — и это в то время, когда кутюрье с мировыми именами достигли значительного прогресса в этом направлении. Надо немедленно заменить белье.

В это время шеф бросил на нас недружелюбный взгляд, видно не желал расставаться со своими трусами.

— Что, не нравится? — сказал я. — А изгаляться над подчиненными — это хорошо?

— Так! — решительно сказал Лешка. — Снимаем с него майку и семейные трусы и надеваем модное белье. Как ты думаешь, если белые обтягивающие трусы-боксеры с гульфиком? А? Что, стильно и красиво!

— Красиво, но не очень эффектно, — сказал я. — Может быть, красные стринги со слоником?

Лешка заржал как конь. Его спасло только то, что он успел спрятаться за кульман, когда весь отдел повернул головы в нашу сторону.

— Представляешь, — продолжил я, — серьезный такой, ходит по отделу, дает указания, а сам в стрингах со слоником, на шее галстук-бабочка, а на голове фуражка полицейского. Ну как моя дизайнерская разработка?

— Если бы он в таком виде прошел по отделу, то никого бы в отделе не осталось, — сказал Лешка, вытирая слезы. — Одна половина просто умерла бы от смеха, а вторая убежала бы в туалет.

— С таким дизайном и по отделу — это расточительство, — поймав кураж, резюмировал я. — Надо послать его в Европу на показ высокой моды. Он там будет среди своих.

— Так и нам с тобой тоже придется ехать в качестве кутюрье, — согласился Лешка, — будем представлять своего подопечного. Мы хоть и не Дольче и Габбана, а Петров и Баранов, но тоже хотим заработать и прославиться.

— А вы совсем его разденьте, тогда точно станете знаменитыми, — влезла в разговор Наташка Тарелкина, молодая девушка, чертежница. — Пока еще абсолютно голые по подиуму не ходили.

— Тарелкина, а ты злопамятна! Ну поругал тебя шеф с утра за опоздание, так что, сразу догола его раздевать? Что ты будешь с голым дядькой делать? — усмехнулся Лешка.

Наташка засмущалась, пришлось прийти ей на помощь:

— Что делать? Вместо подиума отправим его в баню, раз он уже голый. Дадим в руки березовый веник с тазиком, и пусть чешет. А что, баня недалеко, десять минут хода по проспекту.

— И ты думаешь, он голый пойдет?

— Ну просто так не пойдет, а если хорошо заплатить, то, может, и пойдет.

— А ты сам бы за сколько пошел? — неожиданно спросил Лешка.

Я задумался: «Голым идти днем по центральной улице десять минут».

— А тазиком прикрыться можно?

— Нет! — решительно сказал Лешка. — Так каждый дурак пойдет за деньги.

— Ну тогда… десять миллионов, не меньше.

— А в какой валюте? — поинтересовался Лешка.

— В какой? В рублях, конечно. Кто тебе десять миллионов долларов даст?

— Я бы за пять миллионов пошел, — сказал Лешка. И по его решительному взгляду я понял, что он это сделает. Потом, глядя мне в глаза, как бы оправдываясь, Лешка добавил: — Понимаешь, кредиты душат, тачка разваливается, то-се.

— А ты понимаешь, что до бани можешь и не дойти, — опять влезла Тарелкина, — полиция заберет.

— Понимаю, а что делать? Деньги очень нужны. И потом, не такое уж злостное преступление. Так, мелкое хулиганство. Ну приговорят улицу пару месяцев помести или штраф назначат тысяч сто, все равно четыре миллиона девятьсот тысяч мои. Жена поймет. Ради семьи пошел на такое голое дело. А тебе, Тарелкина, вообще можно идти голой тысяч за пятьдесят.

— А чего так мало?

— А больше не дадут. Посуди сама: мужа и детей нет. Краснеть ни перед кем не надо, сама молодая, красивая. Фигура что надо. За что тебе большие деньги давать? Тебе вообще можно бесплатно голой пройтись, и даже обратно. Сделаешь по пути селфи. Выложишь в интернет, и вот ты уже молодая звездочка. Ну а дальше ток-шоу на телеканалах, богатый муж, дом на Рублевке, ну и все, что положено светской львице.

У Наташки глазки заблестели от такой перспективы.

— Можно, конечно, и втроем пойти, — предложил я, — вместе не так стыдно.

— А что, сумма приличная: пятнадцать миллионов пятьдесят тысяч рублей.

— А нам сумму не уменьшат за мелкий опт, ведь в розницу дороже? — спросил Лешка.

— Да вроде как не должны. Хорошо бы, конечно, Якова Семеновича с собой взять и первым запустить его с тазиком и веником. Ну еще фуражку полицейского оставим, может помочь в случае чего. А мы уж как-нибудь за ним потихоньку, авось и проскочим.

Остался один вопрос: «Где деньги, Зин?»

— Знаю, где деньги взять, — сказал Лешка, — напишем олигархам, обрисуем ситуацию, и, возможно, они согласятся.

— Ты думаешь, если олигарх, то, значит, можно миллионы на ветер выбрасывать? — сказала Наташка.

— Серая ты личность, Тарелкина! Просто так деньги выбрасывать никто не будет, но если у нас на спине и на груди будет реклама, то они эти деньги окупят и еще заработают. А у тебя, кстати, какой размер, Тарелкина? Нам надо больше рекламы разместить! — неожиданно заявил Лешка и, внимательно посмотрев на смущенную девушку, добавил: — Да, много не напишешь.

И вот надо же, на самом интересном месте закончился рабочий день! Надо идти домой. В свободное время можно, конечно, тоже посмеяться, но уже будет не так весело.