Мальчишки и девчонки

Юрий Воробьев, 2023

Смешные и не очень смешные истории из жизни городских мальчишек и девчонок. Как мы жили и дружили, учились в школе, чем увлекались… Над чем смеялись и от чего рыдали. Всякое бывало, но мы не унывали никогда.

Глава 2 ЯРКОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ

"Молодец против овец, а против молодца — сам овца".

(Пословица)

В школу я пошел в семь с половиной лет. Я был домашним ребенком, воспитывался мамой и бабушкой и, когда встал вопрос о том, отдавать меня в школу в шесть с половиной или в семь с половиной, то бабушка сказала:"Школа никуда не убежит!".

Учился я хорошо — на пятерки и четверки, а в третьем классе, когда нас приняли в пионеры, меня избрали председателем совета пионерского отряда. Активным в классе я не был, но был спокойным и усидчивым, и учителя любили меня за это. А, вот, друзья у меня были из самых разгильдяев и двоечников. Они у меня списывали домашние задания, а я любил слушать их рассказы о всяких"хулиганствах", типа покурили сигареты или проскочили в кинотеатр без билетов. Я на такие подвиги был не способен, да и когда я мог, хотя бы, попробовать? Всегда после школы и на каникулах я был под присмотром бабушки и мамы.

А у моих друзей особенно много рассказов и впечатлений было после лета — ведь они все, начиная прямо с первых же летних каникул, ездили в пионерские лагеря… Меня же вывозили то на дачу, то в дом отдыха с родителями или с бабушкой.

И, вот, в третьем классе, когда я стал уже пионером и председателем совета отряда, я потребовал, чтобы летом меня отправили в пионерский лагерь. Я ссылался на то, что все наши двоечники и ещё не пионеры, ездят в пионерские лагеря, а я — хорошист, пионер и председатель совета отряда сижу всё лето при маме и бабушке. Ну, настоящий маменькин сынок!

Мои доводы показались родителям весьма весомыми, особенно папе. И родители согласились, а бабушка, даже, взялась подобрать для меня хороший пионерский лагерь."Хорошим", в бабушкином понимании, оказался ведомственный пионерский лагерь от завода, где работал её сын — мамин брат и мой дядя. Мой дядя был в профкоме на заводе и получил для меня путевку такую, как хотела бабушка — в отряд для самых младших. По бабушкиным понятиям, там к детям было больше внимания.

Короче говоря, первая смена в пионерском лагере мне была обеспечена и я с нетерпением ждал, когда же нас посадят в автобусы и начнется моя самостоятельная пионерская жизнь.

А жизнь эта началась с маленькой неожиданности: когда нас привезли в пионерский лагерь, киломертах в двадцати от города, нас сразу же распределили по отрядам. По своему возрасту, десять с половиной лет, я должен был попасть в 4-й отряд — с теми, кто закончил третий-четвертый классы. Но, бабушкиными стараниями, я попал в 5-й, самый младший отряд, где были первые-вторые классы. Честно говоря, я и не очень расстроился, так как мне понравились наши вожатая и воспитательница. В другие, более старшие отряды, всегда на эти должности обычно назначали одного мужчину и одну женщину. А у нас, самых маленьких, были две женщины и мне было так, даже, проще — я не привык к строгим мужским командам.

Нашей вожатой оказалась студентка пединститута — высокая стройная девушка, дет двадцати. Она, по-видимому, уже не первый год работала вожатой в пионерском лагере и умела держать малышей в руках: где надо — улыбалась и смеялась, как девчонка, но могла быть и строгой"училкой".А воспитательницей у нас была — школьная медсестра, женшина лет сорока. Мы её воспринимали, как заботливую мамочку, которую можно и ослушаться…

Так как, я оказался в отряде самым старшим, ростом повыше остальных и еще единственным пионером, то естественно, я стал первым помощником вожатой и воспитательницы. Я помогал им строить остальных детей в столовую и в бассейн, учил мальчишек заправлять кровати, и, даже, любил покрикивать на наших девчонок, когда те вечно копались при утреннем умывании или переодевании в бассейне. Вообще-то, мальчишки не очень меня и слушались и, иногда, приходилось раздавать им подзатыльники. Несильные, но это помогало. А девчонки слушались и были очень исполнительные, но — копухи ужасные. Приходилось подергивать их за косички. Шутя, конечно, и только тех, у кого эти косички были. А у одной девочки, то ли Лена ее звали, то ли Алена, была длинная коса и она с с этой косой всегда возилась и всюду, из-за этого опаздывала. Я, еще, любил над ней подшутить, когда она возилась с косой или, просто, теребила свою красивую косу.

-Если будешь долго возиться — отрежу, — я указывал на косу… и делал пальцами"чик-чик", как ножницами. Конечно, девчонка очень смущалось от этих"чик-чик", но начинала шевелиться побыстрей или выпускала косу из рук.

Но, в общем, мне в лагере нравилось… до первой субботы. И вот почему.

В воскресенье был родительский день и к детям приезжали родители. А в субботу, перед родительским днем, мы тщательно убирали весь лагерь: территорию, корпуса, палаты, столовую и т.п. А, еще, для всех детей был банный день — чтобы перед родителями предстать чистыми и опрятными. Банный день начинался в субботу после полдника и начинался он с самого младшего отряда, т.е. с нашего. В лагере был хороший большой душевой павильон, разделенный на две половины с раздельным входом — мужскую и женскую. Купаться отряды шли по очереди, поотрядно и, как я сказал, мы шли первыми. На каждый отряд давалось по пол-часа. Если учесть, что в каждой душевой было по 10 душей-распылителей, а в отрядах было человек не более 30, то этого было вполне достаточно. Конкретно, в нашем отряде было человек 10 мальчишек и, наверное 12-15 девчонок.

И, вот, в субботу наши вожатая и воспитательница повели девчонок в женскую душевую, а меня спросили, справлюсь ли я с мальчиками сам. Ну, как я мог сказать, что не справлюсь? Ведь я же пионер! Что для меня эти несколько малышей?

-Конечно справлюсь, — ответил я и мы разошлись по душевым.

Ну и, конечно, я не справился… Мальчишки не слушались меня совсем, когда рядом не было старших: они не хотели раздеваться, под душ забирались одетыми, гонялись друг за другом и обливались водой из мыльниц.Чтобы как-то навести порядок и ускорить раздевание, я пытался подгонять их полотенцем — но это привело ещё к худшему результату: гоняться друг за другом с мокрыми полотенцами стали все мальчишки. Даже мои коронные подзатыльники не помогали… И шум стоял ужасный. Вероятно на этот шум, зашел к нам директор лагеря — отставной военный лет пятидесяти. Он велел нам одеться, взять свои вещи и полотенца и выходить из душевой.

Потом он построил нас, мокрых и грязных, перед душевым павильоном, а сам постучался в женское отделение. На его стук вышла наша воспитательница. Я не знаю, что директор ей говорил, но вид у воспитательницы был явно испуганный и растерянный. Затем директор ушел, а наша воспитательница крикнула что-то в женскую раздевалку и подошла к нам.

-Как вам не стыдно!, — сказала она нам.

-Ты же сказал, что справишься!, — это, уже, относилось ко мне лично.

-Через пять минут я вас заберу в женскую душевую. Девочки уже одеваются. Слушаться меня беспрекословно, иначе всех выгонят из лагеря, — она говорила отрывочными фразами и таким строгим голосом, какого я у нее никогда раньше не слышал.

Когда она нас завела в женскую раздевалку, которая располагалась перед душевой, наши девчонки, уже, почти оделись и причесались. И, только, Лена-Алена, как всегда, возилась со своей косой. Ну и я, как всегда и по привычке, показал ей пальцами"чик-чик' — отрежу косу.

Конечно, Лена-Алена смутилась.

А потом пришлось смущаться нам, мальчишкам.

Наша воспитательница дала какие-то указания вожатой и отправила ее из душевой.

-Девочки, садитесь на лавочки, лицом к стенке, — велела воспитательница девчонкам: на этих лавочках, обычно, переодевались и складывали свою одежду. А, когда девчонки уселись, воспитательница повернулась к нам.

-Раздевайтесь. Вещи и полотенца оставляйте на лавочках, а сами идите в душ.

-Девочки подвиньтесь, освободите им часть лавочек.

Девчонки быстро сдвинулись, а мы, нехотя, стали раздеваться — мы никак не ожидали, что придется это делать при девчонках.

Но я решил, хоть тут, не подкачать и подать пример остальным: я быстро снял, футболку, шорты, сандалии и направился в душ.

-Ты,что и дома в трусах купаешься? Плавки, тоже, на лавочку, — воспитательница приказала это очень строго. Я остановился на полпути к душевой.

— Я кому сказала? Снимать все и в душ!, — она повысила голос, видя, что я не двигаюсь.

Кто-то из мальчишек начал шевелиться, кто-то стоял потупясь, а я был, как в ступоре… Наверное, воспитательница заметила, что остальные мальчишки смотрят на меня и тоже не раздеваются.

-Плавки сюда и строиться в шеренгу!

-В душ самим не заходить!, — она протянула руку в мою сторону, указывая на плавки.

-Давай сюда!

Я, как робот, под строгим взглядом воспитательницы, нерешительно приспустил плавки ниже колен и вышел из них. Воспитательница уже была красная от нашего непослушания. Она выхватила плавки у меня из рук и бросила их на лавочку, возле девчонок. Затем, взяв меня за руку, чуть выше локтя, обратилась к остальным мальчикам.

-Все в одну шеренгу, становись!

Все остальные мальчишки, видя, что я уже стою голышом возле воспитательницы, тоже, полностью разделись и стали в шеренгу. Конечно, девчонки сидели к нам спиной, но я слышал их хихиканье. А, подняв глаза от пола, я заметил, что некоторые девчонки подсматривают через плечо. Только воспитательнице, видно, было не до них. Так мы простояли не больше минуты, прикрывая своё мужское достоинство и сгорая от стыда.

А потом… дверь в раздевалку открылась и мы услышали чьи — то голоса. Как оказалось, это пришла наша вожатая и привела с собою двух девушек из 1-го отряда. Им было лет по 15-16… Они были в футболках и шортах и вожатая несла в руках целую стопку чистых вафельных полотенец.

Воспитательница облегченно вздохнула.

-Наконец-то. А то я с ними совсем замучилась!

-Марш в душ, — это уже к нам.

Она открыла дверь душевой и мы гуськом туда проскользнули. За нами зашли и девушки с нашей вожатой, а за ними и воспитательница.

-Мойте этих разгильдяев по одному. Намыливать и мыть везде. Помытых выпускайте из душа в раздевалку. Я там их проверю и буду следить за порядком, — с этими словами воспитательница вышла из душа, а девушки и вожатая принялись за нас.

По-видимому, вожатая уже проинструктировала девушек, как нас мыть. Сразу же был определен порядок: они не дали нам самостоятельно мыться под душем, а вожатая брала по одному мальчику и запускала ополоснуться под душем, потом она намыливала ему голову и под душ заходил следующий, а вышедшего из-под душа, она передавада следующей за ней девушке, которая смывала голову и намыливала туловище и руки. Сдедующая девушка смывала мыло с рук и туловища и намыливала ноги, попу и все остальное. После этого вымытый разгильдяй, уже сам, смывал все мыло под последним душем и выходил в раздевалку. Вожатая и девушки работали, как конвейер — четко и быстро. Только отдавали редкие команды:"под душ, повернись, расставь руки, раздвинь ноги, всё смывать".

А мы, мальчишки, так же молча, крутились и подставляли свои тела под их быстрые руки. И, все же, самое неприятное ждало меня впереди…

Как я уже говорил, мы выходили из душевой в раздевалку по одному и в раздевалке нас встречала наша воспитательница, которая проверяла качество помывки. Тщательно проверяла, как настоящая медсестра: она прежде всего проверяла уши, потом подмышки(не катается ли там грязь по коже) и пятки. При этом она крутила нас перед собой и на виду у наших девчонок. А, так как я был первым в очереди на помывку, то и вышел из душа я первым и первым же попал под этот осмотр. Сначала я пытался прикрываться, но как тут прикроешься, когда требуют поднять руки в стороны. А воспитательница-медсестра еще и отправила меня перемываться, так как пятки у меня не были отмыты. Короче, я вернулся в душ и оказался последним в очереди. Правда, когда я сказал, из-за чего меня вернули, остальных стали мыть тщательнее и больше никого на перемывку не возвращали.

А, меня же, девушки основательно перемыли, особенно пятки.

-Самый большой, а пятки самые грязные, — сказала одна из девушек и, шлепнув меня по попке, выпустила из душа.

Когда я вышел в раздевалку, все остальные мальчишки уже одевались, а мне пришлось опять пройти осмотр у воспитательницы. На этот раз все было хорошо и под усмешки наших девчонок я пошел одеваться. В общей суматохе и шуме, девчонки сидели, уже, совсем не лицом к стенке…

К моему несчастью, мои плавки лежали совсем близко от этой самой Лены-Алены. Когда я подошел к лавочке, Лена-Алена взяла двумя пальцами мои плавки и протянула их мне. А, когда я стал их одевать, прикрываясь одной рукой, сгорая от стыда и не попадая ногой в отверстие в плавках, Лена-Алена указала двумя пальцами на мою маленькую мужскую штучку и подвигала пальцами, как ножницами.

Конец ознакомительного фрагмента.