Тень Грифона

Юрий Владимирович Сычев, 2019

Уже много лет в землях Дуум ждут того, кто сможет снять проклятие Великого Корнеуса. Но кому какое дело до проклятий, когда миром правят звонкая монета и крепкое вино?! История о том, как известные на всю округу бандиты, сами того не желая, ступают на путь спасения погрязшего во Тьме мира. Пока в небесах парит Грифон, у наших героев есть шансы.

Загорье Нижнее

Опасное задание

— Здравствуй, здравствуй, брат! — низенький смуглый мужчина средних лет протянул Бандералю полную руку.

Его заискивающий тон сразу не понравился наёмнику. Но заказчик есть заказчик. Ригос, один из богатейших людей Загорья Нижнего, жил в самом центре города и полноправно считался его хозяином. Бандераль неторопливо осмотрел приёмную. Золото, золото… и снова золото. По стенам, почти не оставляя свободного места, стояли разнообразные статуи, вазы, висели картины… В самом центре приёмной залы возвышалось некое подобие трона. На нём Ригос восседал, когда принимал недостойных, по его мнению, гостей. По правую руку от трона стоял менее внушительный столик. «Видимо, там обычно сидит секретарь», подумал Бандераль. Сейчас столик пустовал. От избытка блеска и сияния могли заболеть глаза, поэтому гном поспешил вернуть взгляд к заказчику. Ригос встретил Бандераля во всей красе — красная рубаха с золотистым покроем, чёрные высокие сапоги, русые волосы тщательно уложены и смазаны какой-то дрянью. Карие глаза мужчины бегали по массивному телу наёмника, оставляя липкие следы, до тех пор, пока Бандераль не протянул руку в ответ. Воин не любил людей и редко скрывал это. Он с такой силой сжал пухлую ладонь Ригоса, что тот сморщился от боли и поспешил выхватить руку из тисков силача. Гному вновь стало липко от его смазливо-сладкой, выдавленной улыбки.

— И тебе не хворать, Ригос, — слегка хрипловатым, холодно-чугунным голосом ответил наёмник.

Бандераль не сыскал уважения ни среди своих сородичей, ни среди других рас. Зато гнома боялись все, кто хоть однажды слышал его грозное имя. А таких было немало…

— Может быть, чаю? Или чего покрепче? — Ригос заискивающе улыбнулся.

Гном буквально почувствовал, как трясётся жирок на поджилках богача.

— Нет, приступим сразу к делу. Ты, похоже, в отчаянии, раз обратился ко мне?

— Да, точнее и не скажешь, дорогой друг…, — нервно хихикнул Ригос.

Бандераль хмыкнул:

— Никакой я тебе не друг. И, тем более, не дорогой. Выкладывай.

— Х-хорошо, — теперь к медово-сладкому голоску богача прибавилась забавная икота, от которой гному стало смешно.

Он улыбнулся в жёсткую, не особенно ухоженную, тронутую вовсе не от старости сединой бороду, но быстро совладал с собой. Бандераль не ценил её, но срезать не решался: густая чёрная борода помогала вести дела, придавала гному статность. Несмотря на внушительный, гордый вид Бандераль не мог похвастать лишними годами. Путь наёмника быстро старит тело и душу.

— Итак, — продолжал Ригос окрепшим голосом, — Ты, наверно, знаешь, как важны для нас, купцов, торговые… отношения. Но, какая жалость, Загорье Нижнее почти не имеет соседей, не считая бесполезных деревень…

Последняя фраза богача, сказанная нарочно с омерзительным едким оттенком, зацепила Бандераля. Он сам был родом из деревни и, как весь его народ, поначалу ударился в Познание, стремился открыть что-то новое, становился образованнее день ото дня… Но потом что-то пошло не так и Бандераль, сколотив шайку отъявленных злодеев, стал убивать, грабить и доставлять опасные посылки за деньги. Глубоко внутри он сомневался в своём выборе. Но слава и высокая плата не позволяли изменить путь.

— Ближайший наш сосед, — продолжал тем временем Ригос, — Загорье Верхнее. Поэтому мне очень важны связи с ним…

— Ближе к делу! — рявкнул Бандераль чуть громче и внушительней, чем собирался.

Ригос вздрогнул. «Ну, ничего. Этому холёному торговцу полезно иногда наложить в штаны», улыбнулся про себя наёмник.

— Я задолжал Скорчу, одному уважаемому человеку из Верхнего, тебе нужно будет отнести ему посылку. И обязательно успеть до Ночи Красных звёзд! — внезапно охрипшим голосом затараторил купец, косясь на сжатый кулачище гнома.

— Ты в своём уме, Ригос? Или золото вовсе отбило тебе мозги? Ночь Красных звёзд через сутки. Ты же знаешь, что Верхнее и Нижнее разделены скалистой грядой. Её за месяц не обойти!

У Бандераля были свои планы. В Ночь Красных звёзд, когда весь Континент празднует пришествие Избранника, он хотел сделать нечто важное. То, что изменит его жизнь раз и навсегда.

— Да, я знаю… — тихо ответил богач и улыбнулся безумной, как показалось наёмнику, улыбкой. — Но ведь есть ещё один путь.

Бандераль вздрогнул. Ему вообще не свойственно было бояться, но одно воспоминание о легендарной, ужасной Туманной долине, один лишь образ молочно-белой стены меж двух отвесных скалистых гряд заставил его сердце сжаться и забиться быстро-быстро, стремясь вырваться из груди.

— Я… я не поведу своих людей по Туманной долине! Это место проклято, оттуда никто ещё не возвращался.

Глаза Ригоса зажглись огнём алчности и решимости. Богатей во что бы то ни стало хотел уговорить наёмника выполнить этот заказ. Он покраснел и порывисто зашептал:

— Я озолочу тебя и твоих людей, Бандераль! Подумай только: я выдам вам на руки сразу десять тысяч золотых и каждый месяц в течении года буду приплачивать ещё две с половиной тысячи! К тому же, вы пойдёте не одни, я отправлю с вами своих лучших бойцов — личную гвардию, кровь с молоком! Целых двадцать рыцарей! Перед ними сам Великий Корнеус со своей армией мёртвых не устоял бы. Отважные бойцы, свирепые и беспощадные воины. Ты почти ничем не рискуешь, Бандераль, только подумай! Вы пройдёте долину за два-три часа, а вернётесь сюда уже богачами.

Бандераль задумался. Обычно за сложные заказы наёмники получали максимум тысяч пять. А тут предлагалось в два раза больше, к тому же ежемесячные выплаты в течении года… Алчность змеем забралась в душу гнома, глаза его блеснули… Но Туманная долина… что она таит? Хватит ли двадцати гвардейцев, чтобы выйти из этого ада живыми? В том, что это не простая прогулка, Бандераль не сомневался. Ещё можно отказаться… Здравый смысл твердил ему: уходи, не соглашайся на это. Но алчность и желание скорее освободиться вторили: это твой шанс, твой единственный шанс изменить свою судьбу. Секунды тянулись целую вечность…

— По рукам, — хмуро ответил гном.

Ригос засуетился, принёс бумаги. Договор. Гном спешно ознакомился с ним и размашисто подписал. Чернота чернил, окроплённых заклятием согласия, утвердила договор. В случае несоблюдения условий одной из сторон… скорее всего, ничего не произойдёт. «Чернила Согласия» — одна из самых глупых и популярных среди заказчиков сказок. Но наёмникам важна репутация, а их заказчикам — жизнь. Поэтому договоры редко нарушаются. Гном вышел из замка с увесистой посылкой. Ригос же ещё долго прохаживался по приёмной, поднимал глаза к небу и что-то шептал. На его лице появилась холодная, расчётливая ухмылка…

Бандераль не спешил идти в условленный для встречи со своей шайкой кабак. Гном быстрым, уверенным шагом направился к дому местного кузнеца, Карла. Бандераль мысленно построил заученный маршрут. Сначала нужно пройти через весь центр, минуя центральную площадь Объединённых Рас, до самого конца главной улицы города — Континентальной. Затем повернуть направо и идти до окраинного колодца. Оттуда видно дом Карла. Город жутко не нравился Бандералю. Грязные улицы, слишком приветливые жители и шум выводили знаменитого наёмника из себя. На главной площади, как всегда, уйма народу. Они торгуют, спорят, беседуют…

— Смотри, куда прёшь! — грубо крикнул кто-то, врезавшись в плечо гному.

Бандераль смерил незнакомца презрительным взглядом. Мелкий, юркий эльф. Подросток. Грязное круглое лицо, ярко голубые хитрые глаза. Порванная, ветхая одежда — драные портки да серая от грязи накидка на голое тело. Наглый и горячий. Бандераль ухмыльнулся, хотел было потрепать эльфа по грязным русым волосам, но тот шустро вывернулся и исчез в толпе. «Карманник», слишком поздно подумал Бандераль. Хлопнул ладонью по карману совсем новой, вчера купленной на тёплую весну рубахи светло-синего оттенка. Так и есть, эльфёнок стащил кошель с золотом! Да ещё как стащил — подрезал карман. Бандераль выругался. «Ненавижу этот город. Попадись мне только, гадёныш остроухий», подумал злобно. Теперь наёмник шёл, внимательно вглядываясь во встречных и стараясь миновать столкновений. Больше никто не покусился на его добро. Бандераль свернул с Континентальной улицы и тут же вляпался в грязную лужу. Главную улицу и площадь хоть как-то чистили. Остальная часть города захлёбывалась в грязи. Особенно узкие переулки. Бандераль с опаской посмотрел наверх — не решил ли кто-нибудь из жителей этих высоких деревянных домов вылить ему на голову помои. Смотреть одновременно под ноги и наверх невозможно, поэтому Бандераль с грустью взглянул на свои всё ещё светло серые ботинки и выбрал меньшее из двух зол. С нелепо задранной головой гном пробирался по переулку, опираясь на брёвна, покрытые засохшей грязью. Выбравшись, наконец, из переулка, Бандераль вышел на меньшую по размерам площадь. У неё не было названия, зато имелся колодец. Из него большая часть горожан, проживающих в этой части города, брала воду. И сейчас у колодца стояла старушка из расы людей. Ей никак не удавалось вытянуть наверх ведро с водой. Старушка охала и причитала, со всех сил наваливаясь на колодезный ворот. Бандераль огляделся. Помочь ей некому. Нехотя гном приблизился к старушке и перехватил рычаг ворота. В два поворота гном достал ведро и поставил его у ног женщины. Морщинистое лицо старушки расплылось в благодарной улыбке:

— Ой, молодчик, выручил!

Бандераль молча забросил второе ведро в колодец. Когда обе емкости были наполнены живительной влагой, наёмник подхватил их и уставился на старушку: показывай, мол, куда нести. Гном не любил людей. Но пройти мимо не смог.

— Сюда, милый, сюда неси, — причитала старушка, торопливо топая впереди.

При ходьбе она переваливалась из стороны в сторону. Старая шерстяная накидка с капюшоном, маленькие узкие галоши на босу ногу.

— Почему за водой одна ходишь? Помочь, что ли, некому? — буркнул Бандераль, занося вёдра в ухоженное жилище бабушки.

— Некому, милок, — женщина устало села на скамейку, стряхнула рукой со стола невидимые крошки, — Одна я живу.

Гном нахмурился. «Зря спросил. Душу только растеребил», подумал он. Старушка вдруг оживилась, вскочила:

— Давай, милок, чайку выпьем?

Бандераль хотел было отказать, но старушка торопливо добавила:

— Потолкуем, я тебе про жизнь свою бедовую расскажу, карман зашью.

Бабушка кривым пальцем указала на подрезанный карман гнома. Бандераль выругался про себя, но кивнул. Старушка мигом расшевелила старенький примус, подогрела чайник. Бандераль с любопытством наблюдал, как лихо и уверенно пожилая женщина со всем управлялась.

— Одна-то я одна, — говорила она, пока заваривался чай, — Да не совсем.

Старушка хитро улыбнулась, взглянула на гнома.

— Помогает мне милок один. Ларги зовут, авось встречал?

Бандераль покачал головой. Нет, никого с таким именем он точно не встречал.

— Эльф он, молоденький. Совсем дитя ещё, — продолжала старушка, поставив на стол подставку с печеньем, хлеб и варенье.

Гном подивился её щедрости: печенье редко встречается даже на дорогих обедах, а тут какому-то незнакомцу…

— Сейчас он токмо задержался. Я-то, дура старая, подумала, что сама управлюсь с воротом-то колодезным. Слава Избраннику, ты мимо проходил, а то так бы и упала в колодец-то вслед за ведром.

Старушка тоненько засмеялась, наклонив голову. Вдруг встрепенулась:

— Ты сымай пока рубаху-то, подлатаю. Всё одно чай ждать. Да не стесняйся, старая я уже.

Бандераль стянул рубаху и протянул её старушке. Та, заметив шрамы и раны на мускулистом теле гнома, поцокала языком, покачала головой, но промолчала. Ловкими морщинистыми руками бабушка в считаные минуты залатала карман.

— Теперь-то как новая, — вернула рубаху владельцу.

— Спасибо, — искренне поблагодарил её Бандераль.

Ходить с рваной рубахой по городу ему вовсе не хотелось.

— А вот и чаёк, поди, заварился.

— Где же твоя родня? — спросил наёмник, попивая из деревянной кружки крепкий травяной чай.

Старушка помолчала, будто задумалась. Бандераль осмотрел комнату. Бревенчатые старые стены, дощатый пол. На подоконнике стоит огарок свечи — редкое явление в бедном доме. Свечи делают на Побережье из жира морских животных. На Континенте их продают за большую цену. Напротив стола — добротная, хоть и почерневшая от времени, печь.

— Родня-то, — очнулась старушка, — Много у меня родни, про всех и до утра не расскажешь. Кто на Побережье уехал, кто куда. Муж, вон, в проклятой Туманной долине сгинул. Лет пять назад то было…

Бандераль вздрогнул. Вновь вспомнил о заказе и смертельной опасности, которой подвергнет себя и своих людей…

— Кто его дёрнул туда идти, кто ведает.

Помолчали. Чай у Бандераля закончился, и он поднялся из-за стола, чуть не ударившись об него коленом:

— Спасибо тебе за чай, бабушка.

— Неужто пойдёшь уже? — поднялась следом старушка.

— Дела не ждут, — виновато пожал плечами Бандераль.

— Ну, иди. Как тебя зовут-то хоть, молодчик?

Гном подумал и ответил:

— Бандераль. Меня зовут Бандераль.

— Экое имя знатное, — покачала головой бабушка, — Ну, Бандераль, ступай. Да прибудет с тобой Избранник!

Наёмник кивнул и собирался уже толкнуть тяжёлую дверь, но она открылась сама. С той стороны. На пороге появился эльфёнок в ободранной накидке на голое тело.

— Ба, я тут тебе… принёс…

Ларги застыл, глядя испуганными голубыми глазами на Бандераля.

— А, Ларги! Заходи, родимый, заходи! Познакомься, Ларги, это Бандераль. Он мне воду-то принёс, помог.

Эльфёнок кивнул. Его тоненькую руку оттягивала набитая припасами сумка.

— Ну, здравствуй, Ларги, — Бандераль улыбнулся, — Что стоишь, проходи, помоги бабушке продукты по местам разложить.

Эльфёнок опасливо протиснулся в дом. Бандераль протянул-таки руку и потрепал его по грязным волосам. Ларги сначала дёрнулся, но потом расслабился и позволил себя взъерошить.

— Ты молодец, Ларги, — чуть слышно прошептал Бандераль.

* * *

Дом кузнеца, пожалуй, был самым необычным и красивым во всём Загорье Нижнем. Кованные в диковинном стиле оконные рамы, железные фигурки различных существ, некоторые из которых не описаны даже в самых подробных бестиариях Дуум, железные спиралеобразные трубы… Всё вокруг этого дома тонуло в блеске и лоске. Не удивительно, ведь Карла считали чуть ли не лучшим кузнецом Континента. В очередной раз подходя к чудесному жилищу, Бандераль физически ощущал необычную прелесть, тишину и спокойствие этого места, и всё тёмное покидало его душу. Кузнеца дома не было. Зато его дочь практиковалась с мечом на заднем дворе. Длинная рубашка девушки опускалась до самых колен. Эта серая широкая одежда не могла спрятать стройную фигуру обладательницы. Блестящие чёрные волосы двигались в такт секущим ударам меча. Гном залюбовался элегантной девушкой, которая с такой силой и одновременно невероятной грацией управлялась с оружием. Говорят, любящий отец создал этот меч из лучшей метеоритной стали, а зачаровывали его аж пять Великих Магов. Хотя, вероятней всего, это брехня. Кузнец просто очень волновался за свою дочь и специально распускал слухи. Но это не отменяло того факта, что даже если клинок не был зачарован величайшими из великих, обидчику юной Румы мало бы не показалось. Когда она бралась за оружие, казалось, будто сама богиня-воительница спустилась с небес на землю. Бедному чучелу, которому приходилось испытывать на своей шкуре град ударов, явно не позавидуешь. К тому же, даже если обидчик выживет после такого боя, ему придётся встретиться с избранником девушки.

— Рума! — тихо, почти без извечного чугунного отзвука в голосе позвал Бандераль.

Многие не одобряли их отношений, в том числе Карл. Возможно, он думал, что гном не может идти по жизни рядом с человеком. Девушка обернулась и прядь угольно-чёрных волос упала на плечи. Лёгкая улыбка скользнула по слегка вытянутому, но при этом немного круглому, очаровательному, наделённому своей особой прелестью лицу. Бандераль никак не мог запомнить цвета её глаз. То они казались ему чёрными, словно омут, временами — задумчиво-карими, а иногда хитро-зелёными. Вонзив меч в ножны уверенным движением, воительница лёгкой походкой подошла к наёмнику.

— Привет, Банни, — полным мягкой нежности голосом ответила Рума.

Бандераль терпеть не мог, когда его называли кратким именем. Только Руме это сходило с рук. Для Бандераля она — единственный лучик света в жизни. Ни работа, ни пьянки с товарищами по ремеслу, ни даже деньги не радовали его так, как её улыбка и взгляд слегка прищуренных глаз. Гном притянул девушку к себе и крепко обнял. Именно она была причиной внутренней борьбы наёмника, его вечных мук совести. Именно ей он хотел посвятить Ночь Красных звёзд. Именно из-за неё он должен делать то, что делает…

— Я зашёл попрощаться, завтра уходим, — тихо говорил гном, с необычной нежностью приобняв девушку за плечи.

Глаза Румы потеряли блеск, сияющий взгляд потупился:

— Сколько?

Как же ему хотелось соврать! Но Рума подняла на Бандераля свои задумчиво-карие глаза, которые магнитом вытягивали правду… Нет, он не мог врать ей сейчас.

— На месяц, может чуть меньше. Как вернусь, сразу заберу тебя отсюда — благо, денег хватит. Только сходим в Верхнее, доставим посылку и…

— В Верхнее? За месяц? — голос дочери кузнеца приобрёл удивлённо-испуганные нотки. Неожиданно страшная догадка пришла ей в голову, — Только не говори мне, что…

Бандераль молчал. Рума опустила печальные глаза. Нет, она не плакала. Не могла себе позволить такой роскоши. Мгновение подумав, девушка прижалась к мощной груди гнома:

— Не иди… Прошу тебя, Банни, не надо! — дрожащим голосом повторяла Рума раз за разом…

Когда Бандераль оставил возлюбленную, она ещё долго смотрела ему вслед, поджав дрожащие губы и нервными пальцами теребя чёрный локон волос.

Бандераль уверенным шагом вошёл в пивнушку «У веселого угла». Угол, мягко говоря, и вправду был весёлый: ни дня не проходило, чтобы в этих окрестностях кто-нибудь кого-нибудь не ограбил или не убил. За широкими столами сидело множество разнообразного народу: люди, эльфы, гномы. Бандераль кивнул хозяину заведения. Тот выдохнул и послал красноречивый взгляд своей жене, полной женщине в замызганном фартуке. Хозяйка мигом умчалась наверх, испуганно заслоняя рот руками. Да, наёмников здесь не любили. Но боялись. Бандераль считал, что этого достаточно. Гном внимательным взглядом выискивал друзей среди гогочущей, скандалящей и просто пьющей толпы. Наконец его зеленовато-голубые глаза встретились с чёрными бусинками глаз Кри. Рядом с его блестящей лысиной гном углядел косматую седую голову Лина. Кри и Лин оказались единственными орками в пивнушке. Возможно поэтому, несмотря на тесноту зала и обилие посетителей, столы вокруг наёмников пустовали: огромные, свирепые, увешанные разнообразным оружием воины многим внушали вполне обоснованный страх. Вся компания давно в сборе и ждёт предводителя, громко гогоча и поглощая горящие напитки. Они веселились, как могли. Появление Бандераля мгновенно сказалось на наёмниках. Его приветствовали громким воем и стуком деревянных кружек об стол. Остальные посетители, даже самые пьяные, поспешили ретироваться, и только какой-то пьянчуга сидел в углу, бессмысленно и тупо уставившись в свою руку.

— Бандераль! Рад тебя видеть, брат! — хрипло крикнул разгорячённый выпивкой эльф, один из наёмников.

Хрипота говорила о внушительном количестве выпитого. Эльф широко раскрыл свои мутные от алкоголя глаза и протянул к гному жилистые бледноватые руки. Друзья крепко обнялись. Роганкор был вторым по близости существом для Бандераля в этом городе. Худое лицо эльфа украшал тонкий, почти заросший шрам. Роганкор получил его в схватке с магом, чем ужасно гордился. Сейчас он в сотый или тысячный раз рассказывал всем о том бое:

— И тогда… тогда этот… ик… стервец…

— Швырнул в тебя ледяные кинжалы, — договорил за него Друбенсаль, — Да, мы знаем.

Тихий, тягучий голос Друбенсаля трудно спутать с чьим-нибудь другим. «У этого гнома голос мыслителя, но тело и дух бандита», сказали про него однажды. Друбенсаль почёсывал густую рыжую бороду и смешливым взглядом вцепился в лицо эльфа, ожидая его реакции. Борода для гнома в эти суровые времена — пустяк. Но верный старым обычаям вояка гордился своей роскошной растительностью, ухаживал за ней. Роганкор частенько подшучивал над товарищем, говорил, мол тот кормит и поит бороду с усами больше, чем себя. Друбенсаль и вправду мало пил, но в аппетите ему не было равных. На первый взгляд он мог показаться добродушным гномом с круглым лицом, широким носом и практически неисчезающей улыбкой. Друбенсаль и правда был таким, но только для своих. В бою ему не было равных по силе и беспринципности. Этому гному Бандераль доверял, как себе, но близким другом его не считал, сам не зная, почему. Роганкор перевёл мутный взгляд на Друбенсаля:

— Ты… не перебивай меня тут! Лучше напои… усы свои…

При этом эльф неудачно крутанул головой и его длинная русая коса — очередной объект шуток — окунулась прямиком в кружку с недопитым пивом. Сколько раз советовали ему срезать свои космы — ни в какую!

— Кто усы поит, а кто — косы, — ухмыльнулся Бандераль.

Следующим на глаза предводителю попался Рунат, юный маг из расы людей, не расстающийся со своим потрёпанным плащом. Юноша, несмотря на растерянный вид и тщедушное тело, за достаточно короткое время заслужил доверие отряда ни один раз. Роганкор обожает шутить над внешностью колдуна: тёмные волосы, острый нос, резкий взгляд и худое, длинное лицо создаёт впечатление аристократического прошлого парня, хотя тот был всего лишь скромным библиотекарем до Избрания. В наёмники Рунат подался недавно, поэтому Бандераль вовсе ему не доверял, несмотря на одобрение остальной группы. Он не понимал мотивов мага. Деньги не интересовали Руната и это особенно не нравилось Бандералю. Заметив вопросительный взгляд юноши, гном поспешил отвернуться… Кри, как всегда, рубился в губу с Лином. Губа — это особая интеллектуальная игра, основанная на счете и ловкости рук. Задача состоит в том, чтобы заметить тот момент, когда у твоего противника в одной руке находится четыре шашки и выпятить губу так, чтобы на ней можно было построить из них башенку. Чем выше башня получится, тем больше очков получает противник. Затем игроки меняются и продолжают. Бандераль не умел играть в губу и считал это пустой тратой времени. Однако Лин и Кри не позволяли никому отзываться об их любимой игре плохо. И все их слушали, ведь даже Бандераль не смог бы в одиночку одолеть двух массивных орков: каждый из них весил, как весь остальной отряд. Каменные мышцы обитателей Диких Гор и знаменитый боевой раж делал их незаменимыми бойцами. Друзья-игроки редко обращались к компании, всё свободное время тратя на губу, поэтому даже у вездесущего, неунывающего Роганкора не имелось на них управы. Бандераль поднял мешок с посылкой и бросил его на стол. Все пятеро наёмников уставились на него в ожидании. Дождавшись почти полной тишины, Бандераль начал:

— Братья! Мы, бравые воины, ни раз попадали в такие передряги, которые и врагу не пожелаешь. Да?!

— Да! — почти хором ответили наёмники.

— И вот сегодня есть шанс хорошо подняться. Вшивая башка Ригос обещал большие деньги, если мы доставим этот мешок в Загорье Верхнее! Сроку нам — до Ночи Красных звёзд.

По отряду прошёлся тихий рокот, будто далёкий гром сотрясал вершины гор.

— Да, вы правильно поняли, нам придётся идти через Туманную долину. Это опасно, не спо…

— Опасно? Ты сказал… опасно? — хриплый голос из угла заставил оратора вздрогнуть и прерваться.

«Да что за день-то сегодня! Вздрагиваю, как стыдливая девка!», злобно подумал Бандераль. Он обернулся и уставился на говорящего.

— Ты, видимо, чего-то не понимаешь, гном, — продолжал пьяница, глядя безумными зелёными глазами прямо в душу наёмнику.

Русые взъерошенные волосы и трясущиеся руки неизвестного создавали впечатление пропащего человека. Смуглое лицо говорящего искрилось глубокой болью и страхом.

— Не смей прерывать меня, человек! — взревел обезумевший от гнева Бандераль и схватился за увесистую секиру.

Мужчина невозмутимо продолжал:

— Я был там. О, боги, ты не представляешь, на что ведёшь своих людей. Меня, к счастью, спас разум — я сообразил сделать ноги оттуда до того, как это оторвало мне их!

— А яйца оно тебе не оторвало? — звонким голосом выкрикнул Роганкор.

Наёмники, знатно напрягшиеся резким заявлением Бандераля и угрожающим тоном пьяницы, получили наконец разрядку. Первыми заржали орки. Их хохот выбил стекло где-то на втором этаже и заставил хозяина пивной упасть на пол, закрыть руками уши и молиться. Друбенсаль подхватил смех за Кри и Лином. Он смеялся тихо, но так забавно хрюкал, что даже Бандераль улыбнулся. Зачинщик же хохмы смеялся почти так же, как орки, согнувшись пополам и выпучив глаза на несчастного пьянчугу. Общее настроение не поддержал только Рунат. Маг с интересом и испугом смотрел на пьяницу. Юноша думал о чём-то вовсе не смешном, судя по его медленно бледнеющему лицу. Вскоре колдун совладал с собой, глянул на Бандераля и виновато улыбнулся. Осмеянный мужчина чертыхнулся, крикнул какое-то безобидное для прожаренных в боях наёмников проклятье и вышел. Спустя пару минут веселье утихло. Отряд вновь внимал главарю:

— Через туман идти недолго — не больше трёх часов. Ригос выделил нам на помощь двадцать своих лучших солдат, так что ни единая тварь не сможет нам помешать. Выступаем завтра, гвардия будет ждать нас у входа в долину.

Наёмники согласно закивали и засуетились: нужно подготовиться к походу. Роганкор с улыбкой подошёл к Бандералю и заговорщическим тоном спросил:

— Когда на свадьбу позовёшь, брат?

— Куда? — переспросил Бандераль, выбираясь из тумана мыслей.

— На свадьбу, — громче повторил эльф. Все, даже очумевший от страха за своё заведение хозяин кабака, уставились на беседующих друзей, — Ты же первым делом от Ригоса не к нам пошёл.

Роганкор подмигнул гному. Бандераль же, напротив, юмор не оценил. Но эльф опрометчиво не обратил на это внимания:

— Знаете, наш неприступный, жестокий и твёрдый, как скала, предводитель ходит на тайные свидания с дочерью кузнеца Карла, Румой. Не дурной выбор, она и вправду…

Бандераль всей своей тушей впечатал эльфа в стену. Хозяин заведения зажмурился и вновь осел под стойку. Пивнушку сотряс громогласный орчий хохот…

Туманная долина

На рассвете следующего дня отряд выдвинулся ко входу в Туманную долину. Наёмники вышли за спасительные городские стены и двинулись в сторону леса. Шли молча. Чем дальше от города, тем хуже, грязнее дорога. В этом направлении редко кто-то ходит. Солнце только восходило из-за горизонта, лучи его блестели на отполированной броне Роганкора и скользили по светло-серой мантии Руната. Воины ни разу не позволили себе сомневаться в решении их предводителя. Возможно, в этом и был секрет невероятной живучести отряда. Бандераль вдруг поймал себя на мысли, что, вероятно, он видит дневной свет в последний раз. Гном с грустью вспомнил о Руме… Только бы она не наделала глупостей в случае его неудачи. Если бы Бандераль умел молиться, он обратился бы сейчас к богам.

— Эй, брат, что хмуришься? — поинтересовался Друбенсаль, положив мозолистую руку на плечо наёмнику. — В успех не веришь? Ты мне это брось! Каждый из нас верит тебе и, кроме того, жизнь отдаст во благо цели. Неужели мы, шестеро прославленных наёмников, не пройдём какой-то туманишко?

Поддержка собрата помогла Бандералю одолеть внезапную хандру. Он улыбнулся и коротким, дружелюбным толчком в плечо отблагодарил Друбенсаля.

— А что будет… потом? — спросил Роганкор, — Разбежимся?

Бандералю показалось, что в голосе неунывающего эльфа проскочила нотка грусти. Он ухмыльнулся каким-то своим мыслям.

— Ну, зачем же разбегаться…, — ответил Друбенсаль, — Купим в Нижнем по дому, осядем там. Заживём припеваючи, брат!

— Неужели и грабить никого не будем? — хмыкнул Бандераль, скосившись на друзей.

— Ну, зачем же не грабить…, — передразнил Друбенсаля эльф.

Тем временем отряд вошёл в лес. И сразу же в ноздри ударил горький запах опасности. Бандераль тщательно вглядывался в кроны деревьев, растущих вдоль дороги, пробегался глазами по тёмным кустам. Но те, кто засел у этой извилистой дороги в ожидании лёгкой добычи, оказались ещё тупее, чем он надеялся. За очередным поворотом друзья упёрлись в поваленное ветвистое дерево. Лицо Бандераля скривилось в зловещей ухмылке.

— За проход по этой дороге нужно платить золотом, — раздался сзади хриплый окрик, — И не делайте глупостей. Мои стрелки не знают промаха!

Бандераль медленно повернулся на голос. В десятке метров от него стоял мужик в драной серо-зелёной одежде. Его лицо, покрытое щетиной, излучало уверенность. Жёлтые от пьянок глаза пылали ненавистью, бесстрашием и жаждой наживы. С пояса свисал обыкновенный, ничем не примечательный меч. Бандераль немного подумал и решил, что не расположен к долгим разговорам.

— Рунат, сделай так, чтобы он ошибся.

Маг коротко кивнул. Мужик не успел даже рукой махнуть, как вокруг отряда замерцал магический щит. Разбойник воскликнул и выхватил меч. В воздухе завизжали стрелы. Но ни одной из них не суждено достигнуть цели. Лучники, осознав свою бесполезность, спрыгивали с насиженных позиций и с мечами наголо бросались спасать своего предводителя. И это стало их фатальной ошибкой.

— К бою! — взревел Бандераль.

Орки рванулись вперёд. Их ятаганы жаждали крови. Роганкор выразительно хрустнул шеей и крикнул:

— Ну, давай, по одному!

Завязался бой. Бандераль пробивался к предводителю тех, кто осмелился грабить его отряд. Разбойник ждал гнома. Хищно ухмыльнувшись, он поудобнее перехватил меч:

— Ох, лучше бы ты заплатил мне, гном.

Бандераль не был настроен на разговоры. Взмахнув секирой, он заставил противника отпрянуть. Разбойник хотел было контратаковать, но Бандераль резво перехватил его руку на замахе. В глазах «придорожного воина» вспыхнул ужас. Гном вывернул руку засранца, упоительно вслушиваясь в хруст костей. Разбойник выронил меч и упал на колени, воя от боли. Тогда Бандераль прошипел:

— Разбойник в жизни ошибается только раз. Не стоило тебе мешать моему отряду.

Придорожную траву окропила кровь. Гном поднял над собой отсечённую голову неудачливого бандита:

— Сражение окончено. Сложите оружие и освободите нам путь.

Дважды повторять не пришлось. Оставшиеся в живых разбойники с облегчением побросали мечи. Тёплая кровь капала на доспех Бандераля. «Плохой знак», подумал гном, отбрасывая голову в кусты. Пока выжившие разбойники разгребали завал на дороге, друзья приходили в себя.

— А, как я его, видал?! — возбуждённо кричал Роганкор.

Друбенсаль перевернул обезглавленный труп одного из противников и уселся на него, закуривая трубку. Заметив стоящего неподалёку мага, гном подвинулся. Рунат брезгливо скривился и сел рядом, на траву. Гном ухмыльнулся:

— Что ж, брезгуешь? Это, брат, бойня. Здесь кто выиграл — тот и прав. Думаешь, они б с нашими трупами лучше обращались?

Маг не ответил, лишь передёрнул плечами. Орки задумали играть в губу, но едкий дым из трубки Друбенсаля вызвал у них приступы чиха. Бандераль невольно улыбнулся, когда Кри, закрывая плоское, с крупными чертами лицо четырёхпалой лапой, отбегал в сторону от струи дыма. Роганкор приземлился на свободное место рядом с Друбенсалем и принялся очищать свой широкий меч от налипших ошмётков крови и плоти. Над его склонённой головой пролетела разноцветная лёгкая бабочка. Покружив, она приземлилась на очищенный от крови кончик меча. Роганкор замер, склонил голову на плечо. Бабочка неуверенно переползла на предложенный эльфом тонкий палец.

— Смотри, — шепотом обратился он к Друбенсалю, — Какая красавица.

Бабочка расправила крылья и легко взмахнула ими, улетая в синеющую даль неба. Бандераль проследил её полёт и горькие мысли вновь захватили его.

— Как думаешь, Друбби, — задумчиво продолжал эльф, — Мы… мы сможем жить мирно? Без крови, драк и мечей…

Гном выдохнул, вытряс остатки табака в кисет и убрал трубку в поясную сумочку:

— Конечно, сможем, брат. Мы ведь семья. Значит, всё перенесём.

Разбойники разгребли завалы и неловко толпились в стороне. Бандераль бросил им небольшой кошель с золотом:

— Сегодня мы идём в Туманную долину. Выпейте за наш успех!

* * *

Солнце было почти в зените, когда наёмники добрались до входа в долину. Молочная стена возвышалась до самого неба. Туман казался материальным, тягучим и… смертельно опасным. Бандераль гнал от себя паршивые мысли. Наёмники приободрились, увидев сверкающую золотом и сталью гвардию Ригоса. Двадцать лучших бойцов, как он и обещал. Командир поприветствовал Бандераля и группу, проверил наличие у наёмников посылки, которую предводитель крепко прикрепил к своей спине, и приказал гвардии выступать. Молочно-белая стена предстала перед путниками в величественной красе и незыблемости. Когда друзья приблизились к ней, ощущение неминуемого провала вновь навалилось с прежней силой. «Стена… не позволит нам… выжить», сдавленно, противясь собственным мыслям, подумал Бандераль. Там, впереди — ни ветерка, ни шороха. Даже запахи увяли, оставив после себя еле уловимые нотки. Гвардия устремилась вперёд. Делая пару шагов, бойцы терялись в белом молоке, и лишь звяканье брони выдавало их присутствие. Наёмники неуверенно, внутренне жалея о своей затее и предчувствуя нечто ужасное, вошли в туман следом.

— Ох, плохое у меня предчувствие… — прошептал молчаливый Рунат в паре метров справа.

Кри или Лин, Бандераль толком не разобрал, утробно рыкнул чуть позади. Сами того не замечая, опытные наёмники приняли обычную для себя боевую расстановку: Бандераль под прикрытием мага шёл чуть впереди, орки прикрывали им спину, а Друбенсаль с Роганкором занимали правый и левый фланги. Подобный «надломанный крест» частенько спасал отряд во время трудных боёв. Но пока что ничто не предвещало беды. Друзья немного расслабились. Роганкор, по своему обыкновению, пару раз искрометно пошутил, заставив Лина и Кри разразиться хохотом. Гвардия прекратила свой строевой шаг и, судя по звукам, разошлась веером вокруг наёмников. Вооружённые длинными пиками, острыми мечами и луками, которые вряд ли понадобились бы в такой ужасной видимости, они аккуратно двигались вперёд. Бандераль заметил, что туман перестал быть таким уж непроницаемым. Кажется, он… светился? Голубовато-зелёное, мерцающее свечение покрывало всё вокруг. Видимость слегка улучшилась. Бандераль приободрился: может, не всё так плохо…?

Это началось внезапно. Сначала Бандераль шестым чувством ощутил, что впереди больше не вышагивала гвардия. Вернее, большая её часть. Спустя несколько десятков шагов под ногами стали попадаться новенькие шлемы, нагрудники… Кажется, у людей Ригоса впереди появились проблемы. По отряду наёмников прокатилась напряжённая тишина. Им не впервой было видеть подобное, каждый по-своему готовился к неведомому. Все ждали атаки и готовы были исполнить любой приказ предводителя.

— Твою мать, — вырвалось у Роганкора, когда он увидел нечто: старые, ржавые доспехи висели в метре над землей, окружённые бледными травами.

Судя по всему, они проросли сквозь бывшего обладателя панциря. «Сколько же времени он здесь… висит?». Бандераль слышал раньше о плотоядных растениях, высасывающих плоть и кровь из жертв, но лишь от седых стариков-вралей, веры которым — ни на грош. Теперь прославленному наёмнику приходилось видеть подобное вживую. Процессия молча обошла несчастного. По расчётам, до конца тумана оставалось не более ста пятидесяти шагов.

— Как думаешь, прорвёмся? — спросил Друбенсаль.

Ответа не последовало: мгновение спустя все заметили, что из тумана впереди беззвучно выступило нечто тёмное, огромное и, судя по всему, настроенное решительно…

— К бою! — коротко рявкнул Бандераль.

Орки вырвались вперёд с рёвом, готовые атаковать хоть саму смерть. Рунат отступил. Его руки застыли в неестественном положении. Маг готов исполнить заклинание. В руки гномов и эльфа скользнуло верное оружие. Из тумана впереди со свистом вырвались щупальца: мерзкие, склизкие, тонкие… На секунду всё застыло… Бандераль пропустил момент удара. Друбенсаля по правую руку скрутило с невероятной силой — он побелел, выпустил из рук секиру, не в силах вздохнуть. Вспышка света от заклинания Руната заставила чудище отпустить гнома. Воин упал на землю, закашлял. Кажется, Бандераль видел кровь. Туман сгущался. Рунат вновь выводил хитрые пассы руками. Странное чувство отчуждённости навалилось на Бандераля: вокруг кипел бой, а он лишь беспомощно осматривался… Откуда-то вышли бойцы разбитой гвардии, которым чудом удалось уцелеть. Кри и Лин с воплями отваги рубили бесконечные щупальца… Спустя мгновение густой голубовато-зелёный туман скрыл орков, поглотил их. Бандераль наконец пришёл в себя: слева вскрикнул Роганкор. Ринувшись к другу, гном с размаху снёс несколько щупалец, обхвативших эльфа. Тот упал на землю, но быстро вскочил, сплюнув:

— Эта тварь высасывает кровь прямо сквозь кожу, Бандераль! Оно… оно расплавило мой доспех. Я чувствовал это… Ещё одной такой хватки мне не пережить.

Наёмник хлопнул Роганкора по плечу. Тот поднял меч, готовый к бою. В тумане начал прорисовываться чей-то широкий силуэт… Из молочной тьмы вынырнул Друбенсаль. Он был бледен, как смерть и, казалось, ничего перед собой не видел.

— Друбенсаль! Брат! Всё нормально? — бросился к нему Бандераль.

Но с гномом далеко не всё было нормально — в спине его торчала конечность монстра, разросшаяся на месте стыка и жадно пульсирующая. Броня и кожа вокруг раны расслоилась, словно от сильнейшего ожога. С криком, полным отчаянья, Роганкор отрубил проклятую щупальцу. Друбенсаль слабо улыбнулся:

— Не прорвались…

Взгляд Друбенсаля потух. Спустя мгновение его не стало. Только сейчас Бандераль заметил, что Рунат исчез. Он оглядывался в панике, стараясь увидеть в тумане силуэт колдуна, и пропустил нарастающую спереди тень. Лишь по дуновению ледяного ветра гном понял: что-то не так. Обернувшись, он сначала увидел множество красных огней высоко над собой. Затем — тёмные щупальца, слегка выступающие из тумана. Только потом перед его взором предстала вся ужасная картина: тварь невероятно огромных размеров нависала над ним. Страха не было, лишь ненависть. С боевым кличем гном приготовился к атаке. И монстр напал. Правда, не на него. Роганкор сзади закричал так, словно испытывал немыслимую для любого живого существа боль. Скорее всего, так оно и было. На его теле не осталось ни единого свободного кусочка — всё заняли кровожадные щупальца. Лишь рот оставался открытым, однако ненадолго — около десятка конечностей ещё искали своей точки. Глаза Бандераля впервые покрылись пеленой слёз.

— Банни… — прошептал Роганкор.

— Держись, брат! Мы ещё на свадьбе моей погуляем, и на твоей… Ты, главное, держись! — дрожащим голосом крикнул гном.

Бандераль силился двинуться к другу, помочь ему, но не мог. Ноги не слушались, руки мелко дрожали. Роганкор улыбнулся, сдерживая стон. Из последних сил прошептал:

— Обязательно, Банни…

Чудовище отпустило обескровленное тело эльфа. Абсолютная пустота накрыла Бандераля. Они все, все до одного, погибли… Столько лет совместных дел, столько опасностей… Сколько раз эти парни спасали его шкуру! А он — не смог… В голове возникали яркие образы: сражающиеся до последнего орки, улыбка собрата и последняя фраза эльфа, которого суровый наёмник считал единственным своим настоящим, верным другом… Медленно, словно борясь с пеленой тумана, Бандераль развернулся к твари. Верная секира блеснула красным в глазах монстра. С рёвом гном бросился на своего врага, оттолкнулся от земли и прыгнул навстречу всем его щупальцам… Ярчайшая вспышка — последнее, что запомнил отважный наёмник.

Из тумана, со стороны Нижнего Загорья, вышел человек. Он страшно сутулился, рваная, выцветшая мантия выдавала в нём мага. То, что этот человек выжил в Туманной долине, говорило о скрытой силе молодого колдуна. Суровое, ещё без растительности лицо его покрылось пеленой безумия. Это было заметно по бегающим глазам, их блеску и лёгкой дрожи. Юный маг туманным взором увидел очертания каких-то домиков… Кажется, к нему бежали обеспокоенные жители. Последние силы покинули парня, он рухнул на землю, погрузившись во тьму…

Нежелание смириться

Рума точила верный клинок. Раз за разом проводя точилом по лезвию, она сдувала падавшую на глаза чёлку и бросала пронзительный взгляд чёрных глаз на дверной проём. Прошло чуть больше месяца… В городе — ранее утро. Треклятый Ригос, наверно, всё ещё дрыхнет в своей пуховой постели… Почему именно Ригос? Бандераль говорил, что ему хватит денег, чтобы увезти её отсюда. Нужно только выполнить заказ. Никто, кроме Ригоса, не мог обещать столько золота… «Лишь бы отец не проснулся», мелькнуло в голове у девушки. Она отложила точило, легко, без нажима провела пальцем по лезвию. Остро, как никогда. Рума уверенно накинула на плечи чёрный льняной плащ и её прелестное лицо скрылось в тени треугольного капюшона. При ходьбе плащ развевался, обнажая стройные ноги в удобных обтягивающих штанах светло-бурого цвета. Рума требовательно осмотрела свои чёрные ботинки — одну из самых дорогих вещей в доме. Отец купил их в Загорье Верхнем два года назад, в 1031 году от Пришествия Корнеуса. Рума надевала эту обувь только в исключительные дни. Сейчас ботинки не должны её подвести. Девушка подвязала пояс бечёвкой. И всё-таки эта рубашка была ей велика. Подумав немного, Рума оторвала большую часть нижнего подола и бросила его в холодный зев печи. Стало только хуже. Заправив оборванную рубаху в штаны, Рума выдохнула. Что ж, пора наведаться к достойнейшему Ригосу в гости.

Девушка шла по пустынным улицам и переулкам ещё спящего города. Полуторный меч в ножнах слегка тёрся о левое бедро, но не причинял неудобства. Рума гордилась своим клинком. Гарда его была украшена чудной фигуркой распустившего в полёте крылья Грифона — таинственного создания, восславленного в легендах. Крылья существа слегка закруглялись к клинку. Само по себе лезвие было тонким, но достаточно прочным. Рума лично наблюдала, как отец создавал этот чудо-меч из лучшей и самой редкой стали — метеоритной. На клинке красовались замысловатые руны древнего гномьего языка. Их смысла не понимал и сам кузнец, он списал их с какой-то старой рваной книги. Где он её взял — неизвестно. у — неизвестно — Руме ещё не приходилось использовать оружие в настоящем бою. Девушка грациозно, не наступив ни в одну лужу, проскочила грязный переулок и вышла на Континентальную улицу. Рума остановилась перевести дыхание и осмотреться. Не каждый день увидишь Континентальную пустой! Замок Ригоса находился за площадью Объединённых Рас. Рума вдохнула прохладный утренний воздух и уверенно двинулась к центру города. На подходе к замку Ригоса девушке повстречались стражники. Когда она уже решила, что патруль миновал, один из латников резко крикнул:

— Стой!

Рума ускорилась. Нет, она не боялась горстки людей Ригоса. Просто не хотелось марать руки. Стражники быстро шли за ней, не произнося ни слова. Слышалось лишь бренчание нагрудника-панциря патрульного офицера и лёгкий шорох ткани. Рума свернула с Континентальной улицы в грязную подворотню, поскользнулась. Чтобы не упасть в зловонную жижу, пришлось опереться рукой о деревянную стену. Пройдя ещё немного вперёд, Рума остановилась у глухого тупика. Не повезло! Девушка осмотрелась. Узко, окон нет. Что ж, можно попробовать…

— А куда это мы убегаем? — ухмылялся один из людишек Ригоса.

Наверно, он был… офицером. Если, конечно, завербованного головореза можно так назвать. Рума с облегченьем заметила, что короткий меч был только у него. Двое других вооружены длинными пиками. Подчинённые «офицера» представляли собой пару худеньких юношей. У главаря маленькой шайки пол лица очертил уродливый шрам, волчьи глаза, казалось, не останавливались ни на секунду. Его плотное телосложение говорило о силе и неуклюжести, а походка указывала на невероятную самоуверенность. Увидев, что перед ними девушка, стражники ещё больше осклабились.

— А я говорил — баба! Урго, это же настоящий подарок, а не простой приблуда! — неожиданно басистым голосом проговорил один из юношей.

Троица развязно двинулась вперёд. Рума молчала, но эту тихую угрозу стражники не почувствовали, к своему сожалению.

— Девушка-девушка! Покажи личико, не прячься!

Урго протянул свою полную руку к Руме. Видят боги, она не хотела этого. Увернувшись от расслабленного предчувствием лёгких удовольствий урода, она с грациозной лёгкостью выхватила из ножен меч. Клинок хищно блеснул, поймав заблудившийся луч солнца. Стражники слегка отшатнулись.

— Девочка хочет поиграть, — проурчал Урго и медленно вытянул из ножен меч.

Он поднёс его к губам и облизнул, стараясь не порезаться:

— Иди сюда, сладенькая.

Рума не была рыцарем. Одним лёгким ударом наотмашь дочь кузнеца распорола мерзавцу панцирь на груди, не дожидаясь, пока он приготовится к бою. Стражник отшатнулся и хорошо приложился об стену. Сверху посыпалась гнилая крошка. Да уж, ну и городок! Девушке не составило труда обрубить древка пик двух других «охранителей порядка» и обезоружить их. Дочь кузнеца проворно выскользнула из подворотни, воровато оглянулась и поглубже натянула капюшон. Она прекрасно понимала, что никакие уважающие себя головорезы Ригоса не пойдут трубить во все стороны, что их отделала девчонка. Ведь их же товарищи потом этого не забудут! Но лишняя осторожность не помешает. К Руме вновь вернулись печальные воспоминания и мысли. «Где же сейчас мой Банни? Жив ли…?», думала она, заходя во дворец Ригоса через потайной ход. О нём девушка узнала очень давно от одного из клиентов отца. Он тогда был пьян и клялся, что убьёт Ригоса. Больше смельчака они с отцом не встречали. К счастью, ход людям Ригоса он не выдал. По крайней мере, он на прежнем месте. Рума не без труда обнаружила покрытый пышными ветками подкоп. Разобрав завалы, девушка с опаской посмотрела вниз. Решила, что повернуть сейчас назад — глупо, — и шагнула на земляную ступеньку. Опустившись по шею, девушка кое-как закрыла вход ветками. Теми из них, до которых смогла дотянутся. Внутри ямы темно. Аккуратно, на ощупь, Рума пробралась к вентиляции. Посмотрела сквозь решётку. Внутри замка тихо… Даже слишком. Решётка легко отошла и девушка аккуратно, стараясь не издавать лишних звуков, выбралась наружу. Во внутреннем дворе пусто. Рума беспрепятственно прошла по площадке, подивилась изяществу фонтанов, журчание которых было единственным звуком, нарушающим тишину. Экзотические деревья росли напротив обширных жилых помещений дворца. Где только Ригос их находит?! Ах, да. У него есть деньги, за них хоть голову Корнеуса можно купить. Центральное здание, в котором почивал богатей, воссоздано из огромного монолитного Белого Камня — невероятно редкого минерала. Говорят, что он охраняет владельца от угроз. Когда Рума вступила на ступеньки, она не почувствовала ровным счётом ничего. Значит, врут. Что ж, Ригос, пришло время поплатиться за свой неразумный заказ… Девушка с мечом в руках ворвалась в приёмную залу, до смерти напугав пожилого прислугу. Бедный эльф упал на колени и стал молить о пощаде. Рума растерялась. В зале пусто. Ни охранников из личной гвардии Ригоса, ни его завсегдатаев-друзей и товарищей по работе… Никого, кроме несчастного напуганного старика.

— Где все? — отрывисто спросила девушка.

Эльф поднял на неё голубые глаза и осипшим голосом ответил:

— Так они… уехали.

— Куда?!

— К какому-то другому богачу, в Загорье Верхнее… Не убивайте, прошу, пожалуйста!

Рума опустила меч. Как же так? Она была уверена, что Ригос здесь! Внезапно девушка вспомнила: вчера на улице она ненароком подслушала разговор двух болтливых жителей. Один из них был Искателем Избранника, кажется. Но в этот раз он не проповедовал Пророчество, а говорил о… проклятье, точно! Он сказал, что Ригос уезжает в Верхнее «проучить негодяя»! О каком негодяе шла речь, оставалось тайной, но Ригос и правда покинул город. Руме ничего не оставалось, как покинуть замок ни с чем. К счастью, в этот раз ползать по вентиляции не пришлось — старик открыл ей ворота. Может, легенды о Белых Камнях всё же не лгут…?

* * *

Стражник Урго очухался в грязной подворотне. Каким-то чудом клинок не задел его, распоров только броню. Однако Урго никак не мог поверить в то, что произошло здесь парой минут ранее. Нет, дело, конечно же, не в нём. Это те два идиота виноваты. Расслабились, Корнеус их побери!

— Стоять, имбецилы! — рявкнул он стражникам, пытавшимся скрыться от гнева главаря.

Урго даже не знал имён этих оболтусов, впервые вышел с ними в дозор… Стражники застыли и медленно развернулись. Урго ухмыльнулся, стянул повреждённый нагрудник и качающейся походкой подошёл к ним.

— Друзья, мы же никому не скажем об этом…эээ… инциденте, правда? — нарочито мягко спросил он, положив руки на плечи бедолагам.

Те согласно закивали:

— Урго, мы…

— Заткнись! — «офицер» рявкнул так, что сверху опять что-то посыпалось.

Возможно, это был птичий испуг. Но на стражниках сейчас висел гораздо больший позор, чем вороньи фекалии.

— Вас отделала какая-то девка! Отделала, как детей! Вы — бесполезные куски мяса, Корнеус сожри ваших детей! Отродье!

Покраснев от натуги, Урго со всей силы сжимал своими руками-клещами плечи несчастных юношей. Те, в свою очередь, белели от страха и боли. Немного успокоившись, Урго продолжил приторно мягким голоском:

— Вы же знаете, что нам теперь нужно сделать?

— Никому не рассказывать! — по-военному отрывисто рявкнул тот, что стоял справа.

Видимо, природа обделила его не только силой и ловкостью, но и умом. От жёсткой оплеухи стражник упал в грязь и попытался уползти. Урго ловко поставил ногу на его спину и прошипел:

— О, нет. Не просто не рассказывать. Мы должны найти её! Найти и отомстить за наш позор. Вы поняли меня, тупицы?

Снизу раздалось какое-то бульканье. Тот, что стоял на ногах, так активно закивал, что, казалось, вот-вот голова оторвётся. Урго поправил меч на поясе и вышел из подворотни.

— А где же мы будем её искать? — спросил один из стражников.

О, насчёт этого волноваться не стоило. Урго уже давно следил за Румой жадными глазами, наблюдал за ней по приказу Ригоса. И по своей личной прихоти. Он не раз видел Бандераля у неё и страшно ему завидовал. Урго ухмыльнулся, сверкнул глазами:

— Это дочь местного кузнеца. Мы наведаемся к её отцу…

* * *

Рума вышла из дворца в расстроенных чувствах. Теперь оставалась лишь одна, последняя надежда узнать что-либо о судьбе Банни и его отряда. Нужно обойти ближайшие к Туманной долине деревни, опросить местных. Но для начала девушка решила заглянуть домой. Что-то ей подсказывало, что отец уже знает об её отсутствии, несмотря на ранний час. Задумчивым взглядом карих глаз Рума обыскивала изысканные фасады окружающих домов, как будто что-то хотела на них увидеть. Город постепенно просыпался. Где-то натужно орал ребёнок. Переливисто вопили петухи. В особенно богатых дворах хрюкали свиньи и фыркали лошади. И всюду витал вечный запах навоза, алкоголя и дорогих благовоний. Замечательная смесь! На одинокую девушку в капюшоне никто не обращал внимания — в Нижнем часто появлялись всякие странники. Вообще, Рума никогда не считала себя местной. Она… была слишком странной для этого города. Чистое лицо с острыми, но вместе с тем плавными чертами. Мягкий, певучий голос. Чего стоили только глаза, меняющие свой цвет в зависимости от её настроения… Единственным светочем для девушки оказался суровый наёмник Бандераль. Рума видела за горой доспехов и мышц нечто большее, чем просто бандита. Она видела отважного воина, знатока оружия и тактика. Отец, конечно, против этих отношений. Он старается уберечь дочь от всего, даже от лишних выходов за пределы их двора. Поэтому в городе Руму почти никто не знал. Разве что постоянные клиенты отца, видевшие её в кузне. Местные, понятное дело, не очень жаловали «приблуд», но поделать с этим ничего не могли: город большой, достаточно развитый. Приходилось привыкать. Хотя, развитость Загорья Нижнего чувствовали только особые, богатые слои его населения. Хорошо хоть, что здесь не было расовых гонений, как в Верхнем и ряде других крупных городов. Рума нахмурилась, вспоминая уроки географии Дуум, которые когда-то давал ей отец. Так, земли Дуум условно делятся на Континент и Побережье. Туманная долина находилась в самом центре Континента и разделяла два сильнейших города: Загорье Верхнее и Загорье Нижнее. Попасть из города в город можно также по горным хребтам или в обход их. Этот путь сложен и долог… На Побережье, говорят, больше население и в целом там живётся вольготнее. За Холодными Морями, омывающими Побережье, находились Острова, но туда очень редко ходят корабли. И никогда не возвращаются. Говорят, в Холодных Морях обитают чудовища. Рума не верила сказкам. Скорее всего, корабли топят штормы и пьяные капитаны. Возможно, эльфийские пираты…

Конец ознакомительного фрагмента.