Грязная Земля. Том 2

Юрий Викторович Окольнов, 2023

Что поселилось в лесу? Чего оно хочет? Что происходит в городе? Опасен ли щенок? Можно ли выбраться из города, вдруг ставшего опасной ловушкой?Читайте продолжение приключений Алисы, Пети, Рафика и Лёшика!

Изольда и совет

Это случилось сегодня днём, в школе.

— Ты его так не зацепишь, — равнодушно сказала Изольда.

Лиза оглянулась на неё, закусив губу. Изольда отстранённо рассматривала свои ногти. Не было похоже, что она следит за Лизой, а уж тем более анализирует поведение. Однако вот, Изольда небрежно показала, что понимает весь расклад. И Лизе это было по своему неприятно. Она надеялась, что её поведение будет труднее просчитать. Хотя, учитывая, что она примкнула к группе Изольды в том числе для получения новых знаний — было довольно наивно с её стороны ждать, что её детские интриги не будут расшифрованы матёрой интриганкой.

Но Лиза, конечно, пыталась держать марку. Она тоже напустила на себя равнодушный вид и отбила мяч:

— А ты бы что сделала? — напряглась и смогла признать вслух. — Он довольно трудная мишень.

Впрочем, Изольда, похоже, была готова к вопросу:

— Вы, ботанки, все одинаковые. Кругами ходите вокруг парней, пытаетесь, как хорошие девочки себя вести…

— Ты могла заметить, что я пошла дальше, — буркнула Лиза.

— Ага. Ты пошла дальше, но всё равно остаёшься хорошей девочкой. Держишь дистанцию. Танцуешь, не прижимаясь.

Лизе было не очень приятно, что её разбирают по винтикам, и она напомнила вопрос:

— И что бы сделала ты?

— О, — мечтательно улыбнулась Изольда. — Я бы не стала сдерживаться. Я бы пошла ва-банк. Я бы закрутила всё так, чтобы…

Она прервалась и остро глянула на Лизу, которая напряжённо ждала ответа:

— Но тебе нужен не просто совет. Тебе нужен план.

Лиза пожала плечами, пытаясь скрыть разочарование тем, что бесплатного совета не будет:

— Мне нужен парень, а не план.

— Я могла бы потратить своё время на тебя, — Изольда сложила руки на груди. — Но это не школьный разговор.

И вот теперь Изольда сидела у панорамного окна, ожидая Лизу. Ох уж эти любовные проблемы юных девочек… Изольда криво улыбнулась и её ладонь сжалась в кулак.

***

После второй свадьбы жизнь семьи Угорских стала заметно спокойнее. Мать прошла реабилитацию и бросила пить. Отец принял бывшую жену достаточно ровно. Судя по всему — он всё ещё её любил. Ну а дочку он точно любил и очень сильно. Он старался проводить с ней больше времени, баловать подарками и участвовать в её жизни. Изольда, хоть и не была уже маленькой девочкой, всё ещё с удовольствием общалась с папой. Она снова стала его принцессой — только не маленькой принцессой, а уже как бы совсем большой!

Прошло несколько лет. Ксения и Изольда подросли и стали интересоваться мальчиками. Ксения уже давно была влюблена в одного парня и однажды призналась в этом Изольде. Та мальчиками интересовалась скорее из любопытства, но держала дистанцию. В её душе после разводов появился кусочек льда, а натренированная язвительность слишком въелась и отпугивала потенциальных ухажёров.

Нефтегазовая компания, где работал Дмитрий Угорский, богатела. Попойки превратились в дорогие корпоративы, куда приезжали топ-менеджеры из столицы. Наталья была счастлива — у неё наконец появилась возможность ощутить себя дамой высшего света. Дмитрий ей не препятствовал — его единственным условием было, чтобы Наталья ходила на корпоративы вместе с ним, но не в одиночку.

На очередной новогодний праздник компания собрала детей сотрудников. Угорские привели Изольду. Она была одета Снегурочкой — голубое платье с серебристыми узорами и меховой оторочкой ей очень шло. Волосы под кокошник она прятать не стала, заменив его тиарой. Да и платье не было свободно-летящим, а скорее подчеркивало стройную девичью фигуру. Её образ получился менее древнерусским и более европейским. Эдакая снежно-ледяная фея.

Дмитрий познакомил Наталью и Изольду с новым начальником соседнего отдела. Георгий Хованский был энергичным тридцатипятилетним карьеристом, который пробился на своё место благодаря трудолюбию и тому, что буквально жил на работе. Ну а ещё, он, конечно, умело интриговал и подсиживал соперников, но об этом никто вслух не говорил.

Изольде не понравился Хованский. Его взгляд оценивающе пробежался по её наряду, зацепился за её лицо, а потом прилип к ней. Почему-то это было неприятно. Георгий и её родители вежливо общались. Когда менеджер задавал вопросы ей, девочка отвечала односложно. А потом просто взяла и ушла — «ой, там хоровод водят, здорово!». И затерялась в толпе детей.

Прошёл месяц.

Наталья опять подала на развод. Дмитрий поругался с женой, но та лишь отмахивалась.

— Оставь хотя бы дочку со мной! Не надо ей психику калечить! — кричал он Наталье.

Изольда слушала их через стену, сжимая кулачки в волнении и злости на мать. А та самодовольно отвечала:

— У неё будет новый, богатый отец! У нас будет жизнь, которой мы заслуживаем!

— Дура, ты Наташа, — устало сказал Дмитрий. — Он же моложе тебя. У него на уме гадость какая-то.

— Хочешь сказать, он пытается завладеть моим состоянием? — презрительно рассмеялась Наталья. — Тем, которое ты для нас заработал? Да мы нищие!

— Не жила ты в нищете, дура. Не зарекайся, а то накаркаешь.

— Вот и посмотрим! Так что, подпишешь или через суд?

Дмитрий не подписал документы. Он требовал, чтобы Изольда осталась с ним.

Но суд опять отдал дочку Наталье.

Сразу после развода Наталья вышла замуж за Георгия Хованского. Дмитрия, естественно, не пригласили — а вот Изольде пришлось присутствовать. Молодожёны сыграли богатую свадьбу. Наталья вновь ощущала себя звездой и королевой.

На банкете Георгий заботливо подливал алкоголь жене в бокал, и не забывал стакан Изольды. Впрочем, та пить не торопилась. Ей было неприятно внимание нового отчима. Наблюдать за свадьбой, за банкетом, конкурсами и пьяными взрослыми было по своему прикольно, но к ночи Изольде стало скучно и она устала. Она выпила немножко шампанского и её клонило в сон. Она зевала.

— Отвезти тебя домой? — заботливо спросил Георгий и подмигнул. — В нашу новую квартиру.

— А маму тут оставите? — неприязненно спросила Изольда. — Я её не брошу одну.

Если честно, Изольда считала, что мама о себе сможет позаботиться сама. Но и оставаться наедине со скользким Георгием ей отчего-то не хотелось. А тот добродушно рассмеялся и погладил её по голове:

— Ну тогда сиди, жди нас.

И Изольда прождала ещё несколько часов. Она немножко потанцевала с гостями. Выпила ещё чуть-чуть шампанского. Скривившись, наблюдала, как пьяная мамаша танцует и веселится, танцуя с любым желающим.

К утру гости стали заканчивать праздник. Георгия, новую жену и новую дочь домой отвёз его служебный шофёр.

— Хочешь воды? — заботливо спросил Георгий Изольду в машине.

Изольде хотелось ему нахамить, но пить под утро и правда очень хотелось. С собой, она, конечно, воды взять не догадалась.

— Давайте, — буркнула она.

Изольда глотнула предложенную воду. Она ожидала приятную свежесть, смывающую кислый привкус алкоголя изо рта — но у воды оказался сладковатый непривычный привкус. Изольда поймала взгляд Георгия. Взгляд жадный, нервный и одновременно — с ноткой торжества.

Он смотрел на неё — и на бутылку.

На заботу это было совсем непохоже и Изольде вдруг расхотелось пить эту воду. Она ощутила какую-то подставу со стороны отчима.

— Ты пей, пей.

Грегорий профессионально улыбнулся — одними губами, без глаз. Как те смайлики, что любят в рунете.

Изольда неопределённо пожала плечами и протянула ему обратно бутылку. Он махнул рукой и не принял.

— Оставь себе, допивай.

Тогда Изольда положила бутылку в сумочку.

Вскоре они приехали. Изольда ощущала, что её очень сильно клонит в сон. Шофёр и Георгий затащили в квартиру Наталью, которая напилась в стельку и храпела на плечах мужчин. Изольда же поднялась сама, но, зайдя в ванну помыть руки — поняла, что её прямо-таки шатает.

«Я же почти не бухала» — со странным, вялым удивлением подумала Изольда.

Из желудка пришла слабая отрыжка — со слабым сладковатым вкусом.

«Вода», — мысли Изольды были тягучими. — «Что-то плохое было в воде этого козла».

Изольда училась на биохимика и кое-что слышала о ядах, лекарствах и прочем подобном. Надо сразу вывести гадость из организма! Пошатываясь, она склонилась над раковиной — и сунула два пальца в рот.

Её вырвало — ужином, шампанским, странной водой. А потом она покачнулась — и осела на пол, хватаясь за раковину.

Изольда заснула.

Её снились неприятные, болезненные, липкие сны. Ей было страшно, но проснуться она не могла.

Сквозь тягучий сон она ощутила холод и задрожала. Эта дрожь помогла ей вынырнуть на поверхность, почти проснуться.

А рядом раздался негромкий голос:

— Дрожишь от предвкушения? Или замёрзла?Уже скоро мы с тобой согреемся, детка…

Изольда вдруг осознала, что её тело обнажено, и его щупают чужие руки. Это осознание наполнило её отвращением и помогло приоткрыть глаза.

Изольда лежала на своей кровати. Рядом стоял отчим. Он был в одних трусах и его рыхлое тело белело над Изольдой.

В паре метров за спиной отчима стояла фотокамера на треноге и напольная лампа в приглушённом вечернем режиме, создающая желтоватое уютное освещение.

— Ишь ты, у тебя и глазки открылись! — с радостью и лёгкой неуверенностью произнес отчим. — Хорошие фото получатся…

Он поднял руку, в которой оказался небольшой пульт, нажал кнопку. Раздался стандартный щелчок фотокамеры и мигнула яркая вспышка. Это резануло по глазам и заставило Изольду прищуриться, а потом в её тяжёлый разум наконец-то достучалось полное осознание ситуации.

Отчим её опоил, раздел, разделся и фотографирует голой.

От гнева Изольда смогла приоткрыть рот и просипеть пересохшим ртом:

— Ты… Урод…

Хованский дёрнулся, отступил, на его лице отразилась паника. Но он быстро овладел собой. Похоже — он был всё же готов к этой ситуации. Он суетливо нагнулся, зашуршал нейлон… А потом Георгий поднялся обратно с бутылкой воды в руке.

— Ты же пить хочешь, да, детка? Ротик совсем пересох… А нам нужен мокрый ротик, хе-хе… Сейчас попьём и будем баиньки до завтра… И всё забудем…

Отчим нагнулся к Изольде, свинчивая крышку — и сунул бутылку ей в приоткрытый рот. Изольда забулькала, пытаясь не пить, и дышать носом. Вода потекла на подушку. Но Хованский зажал нос девочки пальцами. Она не смогла долго бороться — и рефлекторно глотнула воду, чтобы вздохнуть. Подавилась водой, закашлялась. Её руки, наконец-то, смогли слабо пошевелиться, сбрасывая тяжкое оцепенение — но было уже поздно.

Да и не смогла бы она сейчас бороться.

— Ну вот и молодец, — облегчённо сказал отчим, убирая бутылку. — Хорошая девочка, получишь свою награду…

Изольда, на миг оставшаяся без присмотра — подтянула слабую руку ко рту, повернула голову в сторону, сунула два пальца в рот — и её снова вырвало, теперь уже на лицо и подушку.

Отчим выматерился.

— Ничего, — сказал он сквозь зубы. — У меня салфеточки есть, сейчас тебя протру, будешь снова куколкой…

«Ему стало противно!» — осознала Изольда. — «Надо сделать, чтобы ему стало ещё противнее!»

О себе напомнил полный мочевой пузырь — и Изольда позволила ему сработать.

Не получилось.

Взрослый человек, научившийся сдерживать мочевой пузырь, контролирует его даже во сне. Даже когда человеку снится, что он ходит в туалет — в реальности он сдерживает себя.

Изольда закрыла глаза и убедила себя, что она в туалетной комнате, рядом раковина, ванна, унитаз… Дверь закрыта…

Тело расслабилось и под ним выросла большая, блестящая в свете лампы лужа, быстро впитывающаяся в кровать.

Георгий снова громко выматерился. Он стоял с салфетками в руках и с бессильной злостью взирал на уничтоженную красоту.

Отчим топнул ногой, швырнул салфетку в Изольду, развернулся и стал собирать оборудование:

— Грязная прошмандовка, — бормотал он. — Все вы одинаковы… Гнилое, вонючее нутро… Ничего, завтра снова поиграем…

Отчим ушёл.

Изольда победила.

Она медленно, с трудом, вытерла рвоту с лица салфеткой, переползла по кровати вверх от лужи, собираясь калачиком — и задремала тяжёлым свинцовым сном.

Всю ночь она боялась, что отчим вернётся. Её сон был тяжёлым, но нервным. Проспав час — она начала часто просыпаться. Впрочем, в спальне до утра было тихо и пусто.

А когда она окончательно проснулась — было уже солнечное утро. Её свадебная одежда была сложена кучкой на стуле невдалеке. В кровати и на коже было влажно и липко. Вокруг стоял сильный неприятный запах.

Словно рывком в её разуме проявились картины этой ночи. Голый отчим, по-хозяйски щупающий её обнажённое тело. Её бессилие и отчаяние. Загнанный зверёк, которому некуда бежать.

Она ощутила себя грязной — и физически, и душевно. Словно бы действия отчима испачкали её изнутри, навсегда оставив грязные пятна в душе.

Изольду зазнобило. Она села в кровати, подтянув колени к груди, обхватив ноги руками. Она хотела спрятаться. Она не выдержала и заплакала от осознания того, что произошло и отсутствия выхода.

Проплакавшись, Изольда надела свою любимую пижаму и вышла из комнаты. Её кулаки были сжаты, а шаги напряжённы. Губы сомкнулись в тонкую полоску.

Она зашла в ванную и приняла душ, смывая с себя всю внешнюю и внутреннюю грязь. Тщательно почистила зубы. Снова одела пижаму, которая начала подванивать. Неприятно — но та придавала ей сил, словно привет из прошлой, хорошей жизни.

Она зашла на большую, светлую кухню. Было уже позднее утро. На кухне в халатах сидели Георгий и Наталья. Лицо Натальи было слегка опухшим и уставшим. А Георгий, хоть и выглядел усталым, но был довольным и улыбался. Он оглядел Изольду уже не как раньше — не оценивающе, а по хозяйски. Впрочем, в его взгляде были нотки неуверенности, и взгляд был пристальным, вопрошающим. Но он ровно и профессионально улыбнулся ей:

— Ну что, детка, хорошо спала? Приятные сны приснились? — и сально подмигнул.

Изольда, до этого момента боявшаяся посмотреть ему в глаза, боявшаяся показать свой позор перед матерью — вдруг ощутила волну ярости, несущую её вперёд.

— Ты, — прохрипела она и уже громче крикнула. — Ты!

— Изя, не ори с утра, у меня голова болит, — капризно ответила мать.

— Ну, ну, не надо так. Всё же хорошо, да? — отчим ровно улыбался. — Ну напилась вчера, ну наблевала и обмочилась… Ужас, ну не ужас-ужас же!

— Какой позор! — покачала головой мать.

— У всех бывает по юности… — добродушно махнул рукой отчим. — Ну, у меня не было, но ладно…

Гнев Изольды не стал для него неожиданным, но он явно был готов к ситуации. Но он неодооценивал белокурого ангела. У Изольды уже выросли ледяные шипы.

Она повернулась к столешнице, выхватила из держателя острый кухонный нож и выставила его перед собой. И сделала шаг к Георгию:

— Признавайся! Ты меня… — и она запнулась.

Ей было стыдно произносить это вслух.

— Стой, стой, ты чего, — Георгий подался назад и поднял ладони. — Успокойся!

— Изя, ты чего творишь! — мать разозлилась. — Хватит придуриваться!

Она в этой ситуации видела капризы подростка с похмельем. Наталья не верила, что Изольда может броситься на Георгия с ножом.

— Ты пытался меня изнасиловать! — выкрикнула Изольда. — Признавайся!

Она сделала резкий шаг вперёд и махнула ножом в полуметре от Георгия. Тот сузил глаза и напрягся. Он приготовился плеснуть девочке в лицо горячий кофе и вскочить со стула, разрывая дистанцию. Потом можно схватить стул — и отбиться.

Признаваться он ни в чём не собирался.

— Так, всё! — мать вскочила. — А ну пошли!

Наталья схватила Изольду за локоть пустой руки. Та разрыдалась и обмякла. Мать потащила дочь обратно в её комнату. Нож выпал из руки на пол.

— Что за глупости? С чего ты решила, что он тебя изнасиловал?

— Он меня напоил чем-то, — прорыдала Изольда. — И я проснулась голая. А он рядом стоит с фотокамерой! И щупает меня! И я спала, как бревно! Как убитая!

Мать глянула на простыню и презрительно захохотала.

— Ты вчера напилась, как сапожник, наблевала и обоссалась! Конечно тебе кошмары приснились! А Георгий тебе полночи помогал, между прочим!

— Нет! Я защищалась! Я не виновата! — закричала Изольда.

Мать придвинулась к Изольде и крепко схватила её за локоть.

— Так, знаешь что, — голос Натальи стал тихим и жёстким. — Хватит сочинять. Если ты хочешь нас разлучить — то придумай что получше, ясно? Георгий меня любит, и я его не брошу! Цени свой шанс, дура! Я ради тебя за него вышла!

Изольда опять зарыдала и упала на кровать. Мать хмыкнула — и ушла.

***

Изольда сидела у окна и пила сок. Мать вошла в гостиную:

— Изя, тут к тебе подружка пришла, — недовольно сказала она. — Почему не предупреждаешь, что гости будут? И я тебе говорила — не води к себе подруг из низшего класса!

Изольда перевела острый взгляд на мать. Та чуть поёжилась, хмыкнула — ушла.

В гостиную вошла Лиза.