Цена успеха, или Женщина в игре без правил

Юлия Шилова, 2006

Какая страшная правда: Любу «заказал» ее бывший муж! Она просто чудом осталась в живых после нападения убийцы, а тут еще такое известие. Ну, как можно перенести это? Тем более что любимое дело – ее меховой бизнес – рухнуло, салон сгорел. Кругом столько несправедливости убита подруга, в мире бизнеса царят волчьи законы… Зачем жить? Пора ставить точку, решает когда-то энергичная, а сейчас опустившая руки молодая женщина. Но сначала.., сначала надо проститься с прошлым. И в огонь камина летят страницы ее дневника, на которых отразилась вся ее трагическая жизнь, ее слезы, ее любовь… И тут неожиданно приходит решение…

ГЛАВА 4

Где-то раздавалась слишком громкая музыка, и я почти не сомневалась в том, что она доносится со стороны бассейна.

Пройдя по длинному коридору, я зашла в первую попавшуюся комнату и включила свет. Кровати здесь не было, но я увидела кожаный диван и решила, что он сойдет для того, чтобы на какое-то время забыться, предавшись долгожданному отдыху. Но перед тем как лечь, я подумала, что надо осмотреть дверь, есть ли на ней защелка. А то вдруг изрядно обкурившийся и напившийся Александр захочет разделить со мной ложе, тогда мне будет трудно прогнать его из облюбованной мной комнаты. К моему сожалению, защелки на двери не оказалось, и это меня навело на самые неприятные мысли со всеми вытекающими отсюда последствиями. И все же, подумала я, я ведь не давала Александру какого-либо повода или намека на то, что мы сможем провести эту ночь вместе. В случае его вторжения на мою территорию я всегда смогу за себя постоять.

Только я прилегла на холодный кожаный диван, как ощутила, как меня зазнобило, и я вновь поднялась для того, чтобы найти хоть какой-нибудь плед или то, чем мне можно будет укрыться. Но пледа или покрывала в комнате не обнаружилось, и я не придумала ничего более умного, как посильнее поджать по себя ноги, свернуться калачиком и постараться как можно быстрее углубиться в сон. Но это у меня не получилось — меня стало морозить с еще удвоенной силой.

Странно, на улице тепло и нет никаких признаков похолодания, а меня так знобит, словно я лежу не на кожаном диване, а на холодом снегу, совершенно раздетая, и меня заметает снежными хлопьями. Интересно, отчего человек может мерзнуть в жару? Наверное, это нервы. Обыкновенные нервы. А почему я нервничаю? Галина развлекается с Юрием в бассейне. Скорее всего, они оба получили то, чего уже давно хотели, и у них впереди еще целая масса впечатлений и удовольствий. Когда я уходила, Александр так плохо выглядел, что я просто уверена — он уснул прямо у костра и проснется не раньше обеда, потому что такое количество алкоголя и наркотиков просто несовместимы. Наверно, я не могу уснуть просто потому, что нахожусь в чужом доме, лежу на чужом холодном диване, в совершенно непривычной для меня обстановке.

И вдруг я почему-то подумала о Юрии Константиновиче, о его семье и о том, можно ли назвать его семью счастливой. Я вспомнила своих родителей, которые никогда не были счастливы в семейной жизни, и ощутила, как мое сердце сжалось от боли. Отец называл мою мать самой холодной и жестокой женщиной в мире, а мать называла его неудачником, который кидается на каждую юбку и не делает ничего для того, чтобы в семье воцарились мир и порядок. Все это не могло не отложить на меня отпечаток с самого раннего детства, и я тысячу раз задавала себе один и тот же вопрос: если людям так плохо вместе, то почему они продолжают жить под одной крышей, постоянно ругаясь и даже ненавидя друг друга? И я никак не находила ответа на свой вопрос. А все, кого я спрашивала по этому поводу, говорили мне о том, что любая жизненная, семейная ситуация носит определенный личный отпечаток и у каждой семьи на этот вопрос свой ответ.

Я даже подумала о своем горьком опыте недолгого гражданского брака и пришла к мысли, что я ведь тоже не чувствовала себя счастливой. Я находилась под влиянием человека, с которым жила и который требовал от меня смирения и покорности. А он говорил, что мы должны быть счастливы от одного понятия, что мы вместе, и что, для того чтобы мы прекратили ругаться и начали жить в мире и согласии, не стоит предпринимать какие-то усилия, потому что жизнь сама позаботится о том, чтобы наше счастье было продолжительным.

Когда мой пробный брак дал трещину, я покинула своего возлюбленного с тяжелым чувством в душе и настоящим хаосом в мыслях. Я так и не смогла потерять голову и безрассудно положить свою жизнь на алтарь мужчины. Не смогла, потому что не хотела, а быть может, потому, что просто не могла. Расставшись с тем, с кем у меня так и не получилась совместная жизнь, я сделалась свободной, а я всегда ценила свободу. Правда, я так и не смогла вычеркнуть этого человека из своего сердца и мысленно возвращалась к нему по нескольку раз на дню. Я знала, что теперь смогу быть такой, какой я и была ранее, без фальшивого блеска в глазах и без тех обязанностей, которые накладывает на женщину семейная жизнь с мужчиной…

Поняв, что я так и не смогу согреться, я встала с дивана, решив все же подыскать другую комнату. Пройдя по длинному коридору, я столкнулась с еле стоящим на ногах Александром, который, по всей вероятности, искал именно меня, а как только нашел, то сразу прижал к стене и произнес пьяным голосом:

— Послушай, ну что мы с тобой, дети малые? Давай ляжем спать вместе.

— Я не ложусь в постель с незнакомыми мужчинами, — злобным голосом проговорила я и попыталась вырваться из его пьяных объятий. К счастью, они оказались довольно слабыми, и я смогла освободиться от рук мужчины без каких-то особых усилий.

— Какой же я незнакомый? Мы ведь с тобой полночи у костра сидели…

— Это не повод для того, чтобы провести вместе остаток ночи.

— А что, по-твоему, повод? Тебе случайно не шестнадцать лет?

— Нет. Я постарше.

— Странно.

— Что тебе странно?

— Мне вообще все странно. Юрик позвонил, сказал, мол, тащи салюты, сегодня будет сабантуй. Две сногсшибательные девушки без комплексов устроят нам настоящее шоу. Короче, отдыхать будем по полной программе: салюты, песни, пляски, алкоголь, травка, улетный секс. В общем, все оттянутся на полную катушку. Все в лучшем виде!

— Что, и вправду Юрий так сказал?

— Да.

— Непонятно.

— Что тебе непонятно?

— Вроде мы ему повода так говорить не давали. Видимо, у него разыгралось больное воображение. Так что если он и в самом деле такое тебе говорил, то это всего лишь плод его буйной фантазии.

Я внимательно посмотрела на еле стоявшего на ногах мужчину и, усмехнувшись, спросила:

— Саша, а если не секрет, сколько тебе лет?

— Секрет, — тут же недовольно сморщился мужчина.

— Хорошо. Пусть будет секрет. Только волосы у тебя на голове седые, и лысина уже давно нарисовалась, а рассуждения у тебя, как у мальчишки, ей-богу. Или седина в голову, а бес в ребро? Песни, пляски до одури, травка, девочки, чрезмерный секс… Это все, что является главной составляющей твоей жизни?

— А при чем тут главная составляющая моей жизни? Я просто сказал о том, что мне хотелось получить от сегодняшней ночи и что пообещал мне мой друг.

— От чрезмерного алкоголя, травки и секса, Саша, между прочим, в твоем возрасте можно и на тот свет отправиться, — произнесла я с легким укором в голосе. — А здоровье тебе поберечь бы надо, а то жена потеряет кормильца. У тебя внуки есть?

— Что? — Странно, но от моего вопроса мужчина тут же залился краской, а в его глазах появилась ненависть.

— Почему ты так реагируешь? Я ведь не спросила о чем-то ужасном, а задала обыкновенный житейский вопрос. Я спросила, есть ли у тебя внуки. Или ты их стесняешься?

— У меня есть внук. Ему два года. Данькой зовут. — Мужчина уже пришел в себя.

— Так вот. Подумай о Даньке и побереги свое сердце, а от твоих неуемных желаний оно ведь просто может не выдержать. Пойдем, я отведу тебя в спальню и уложу спать.

Как ни странно, Александр не отверг моего предложения, а словно послушный школьник взял меня за руку и пошел следом за мной по длинному плохо освещенному коридору.

— Боже, сколько же в этом доме комнат! — говорила я каждый раз, открывая очередную дверь в надежде на то, что за ней окажется спальня.

— Комнат немерено. Мне кажется, что Юрик здесь сам путается. Он рассказывал, что один раз здесь просто заблудился.

— Наверно, он был пьян.

— Да я бы не сказал…

— А я бы сказала. Когда живешь в доме, знаешь все комнаты наизусть.

— Кстати, а что именно мы ищем?

— Мы ищем спальни, где можно было бы лечь в кровать и накрыться одеялом и тебе, и мне тоже.

— Если я не ошибаюсь, все спальни на втором этаже.

— Ты уверен?

— Пятьдесят на пятьдесят.

— Получается, что ты здесь тоже не частый гость.

— Меня сюда приглашают только по праздникам, — довольно противно рассмеялся Александр и пошел следом за мной на второй этаж.

Увидев, что первая попавшаяся комната оказалась спальней, я облегченно вздохнула и подвела моего спутника к кровати.

— Раздевайся, — тут же скомандовала я, и мужчина не стал со мной спорить. Скинув с себя одежду, он бросил ее на стул и, оставшись в одних семейных трусах, сразу упал на кровать.

Накрыв мужчину легким одеялом, я хотела было уйти, но он взял меня за руку и как-то жалостливо попросил:

— Люба, не оставляй меня одного. Ляг рядом. Я клянусь, что не буду к тебе приставать.

— А тебе бы никто и не позволил ко мне приставать, — резко ответила я и развернулась, чтобы выйти из комнаты, но мужчина заговорил умоляющим голосом:

— Я действительно сейчас ни на что не гожусь. Это называется передоз. Поверь мне, что сейчас ты имеешь дело с импотентом. Просто у меня сердце что-то барахлит.

— Что значит — барахлит? — Я вернулась и заботливо склонилась над лежавшим на постели мужчиной.

— Я тебе говорю — мотор барахлит. Что-то я сегодня свои силы не рассчитал.

— Тогда, может, врача нужно? Вызвать «Скорую»? С сердцем лучше не шутить.

— Думаю, отпустит. Прошу тебя, не уходи. Не оставляй меня одного. Мне страшно.

— А со мной тебе будет не страшно?

— С тобой нет.

— У меня нет с собой даже валидола. Тебе очень плохо?

— Да нет, не особо. Просто немного давит в области сердца.

— Вот тебе и раз! Я же предупреждала. Все-таки тебе не двадцать лет, нужно быть поосторожнее с развлечениями.

Скинув с себя свой облегающий костюм, я нырнула под одеяло и сразу предупредила пододвинувшегося ко мне Александра:

— Предупреждаю ровно один раз: руками не трогать. Второго раза не будет. Я сразу встану и уйду в другую спальню.

Но предупреждать Александра второй раз не пришлось. Не успела я произнести свою речь, как услышала громкий храп, который свидетельствовал о том, что мужчина уже отключился от действительности и пребывает в состоянии долгожданного для организма сна.

— Ну вот и славненько, — произнесла я себе под нос и закрыла глаза.

Я представила, как утром Галина и ее бывший начальник Юрий отпустят пару колкостей по поводу того, что мы с Александром потрясающая пара и что эта ночь не прошла без пользы как для них, так и для нас. Пойди докажи, что хоть я и спала с мужчиной в одной постели, но не имела с ним близости. Хотя кому и что я должна доказывать? Я уже давно стараюсь строить свою жизнь так, чтобы делать то, что я считаю нужным, и так, как я считаю нужным, не опираясь на мнение и взгляды людей. Даже если бы я переспала с Александром, этим пьяным, обкуренным и крайне неприятным типом, храпящим сейчас рядом, то это было бы сугубо мое личное дело, совершив которое я бы и не попыталась перед кем-то оправдаться или вступать в какие бы то ни было объяснения.

На этот раз я уснула быстро. Не помешали даже громкий храп и вздрагивания соседа по койке. А он во сне прижался ко мне, словно младенец, будто ища утешения и спасения от всех своих страхов.

Открыв глаза, я откровенно зевнула и, увидев, что мужчина рядом еще не проснулся, тут же вскочила с кровати и быстро оделась. Александр что-то бессвязно бормотал во сне. Но как только я собралась выйти из комнаты, он будто почувствовал это и тут же открыл глаза:

— Люба, сколько времени?

— Уже одиннадцать.

— Может, еще поваляемся?

— Спасибо. Я уже навалялась так, что голова болит.

— У тебя она просто болит, а у меня по швам расходится. Кажется, что в мозгах происходит настоящая революция. — Для того чтобы я убедилась в достоверности его слов, мужчина схватился за голову и сделал крайне прискорбное выражение лица, на какое был только способен.

— Кто ж виноват? Ты вчера вел себя так, будто нормы для тебя не существует.

— Так праздник же все-таки. Разве в праздник могут быть какие-нибудь нормы?

— Норма, она либо есть, либо ее нет. А для тебя остановка — это враг веселья?

Несмотря на возражения Александра, я вышла из комнаты и стала бродить по дому в поисках Галины и Юрия. Мне хотелось напомнить Галине о том, что пора ехать домой, хотелось покинуть этот гостеприимный дом как можно быстрее.

— Галя, ты где? Галя!

В комнатах было тихо, и это наводило на мысль о том, что дорвавшаяся вчера друг до друга парочка еще спит и даже не думает просыпаться. Не придумав ничего более умного, я села в гостиной, взяла первый попавшийся журнал, лежавший на стеклянном столике, и углубилась в чтение. Правда, читать мне пришлось совсем недолго. Через несколько минут на пороге гостиной появился слегка помятый Александр и махнул головой в сторону кухни:

— Любаня, я кофе сварганю. Пойдем попьем.

— Да, я бы не отказалась от кофе.

— Тем более. И ты даже не представляешь, как замечательно я его варю.

— Что ж, надеюсь это сейчас увидеть воочию.

Сев на крутящийся стул возле барной стойки, я вновь посмотрела на часы и произнесла озадаченным голосом:

— Не понимаю. Они спать до вечера, что ли, собрались?

— А куда им торопиться? Они, наверно, заснули только под утро. — Александр поставил кофеварку на плиту и открыл холодильник, который удивил бы любого, кто зашел бы на эту кухню, своими внушительными размерами. — Может, у Юрика рассол найдется…

— Рассолу хочешь?

— Хочу.

Увидев двухлитровую банку с консервированными огурцами, мужчина несказанно обрадовался и, вытащив ее из холодильника, принялся пить прямо из банки. Я отвернулась и стала смотреть в окно, думая о том, что мне бы не помешало сегодня доехать до своего салона, посмотреть на работу своих сотрудниц и поинтересоваться продажами. Как только передо мной появилась чашка ароматного кофе, я сразу отвлеклась от своих мыслей и повела носом:

— Да уж… Запах многообещающий.

Александр уселся напротив меня и расплылся в улыбке:

— Нравится?

— Вкусно. — Я уже сделала глоток и убедилась, что кофе и в самом деле сварен крайне профессионально.

— Я старался.

— Я вижу. У тебя рука набита. Это чувствуется.

— Вообще-то я хотел принести тебе кофе в постель. Но ты так рано вскочила… Обломала все мои желания.

— Ты любишь носить даме кофе в постель?

— Да я уже тысячу лет никому не носил, но тебе бы принес.

— Прямо в постель? — В моем голосе появилась игривость.

— А почему бы и нет?..

Мужчина перевалился через стол, дотянулся до моей руки и, не раздумывая, взял ее в свою.

— Люба, ты знаешь, наверно, это ужасно говорить, но я действительно вчера всего намешал. Даже вспоминать страшно. Не знаю, что на меня нашло. Просто с катушек слетел. Наверно, на меня подействовала близость такой красивой девушки, как ты. Я все это к тому говорю… Тебе хоть хорошо было?

— Ты о чем? — не сразу поняла я то, к чему клонит мужчина.

— Тебе совсем не понравилось или было ничего?

— Да что не понравилось-то? Ты о чем?

— Ты хоть удовольствие получила?

— А от чего я его должна была получить?

— От секса.

Отодвинув чашку с кофе, я откинулась на спинку стула и начала безудержно смеяться. Александр убрал свою руку с моей, вернулся в прежнее положение и вперился мне в лицо сверлящим взглядом.

— Я что-то не понял… Не понял, что я сказал такого смешного?

— Ты ничего не сказал смешного, — улыбаясь, покрутила я головой. — Ничего.

— Так почему ты смеешься?

— Извини. Мне просто смешинка в рот попала. Я хотела сказать тебе о том, что сегодня испытала ровно тысячу сто сорок пять оргазмов, и это действительно было просто потрясающе! А твоя потенция… Это же надо иметь такую силищу! Вчера ты демонстрировал такое… Милый, ты убедил меня в том, что одной женщины тебе маловато. Тебе их нужно как минимум десяток. Я уверена, что тебя хватит на всех!

— Ты все сказала?

— Все.

— Значит, я вчера облажался. Знаешь, я вообще-то ничего не помню. Как вырубился, как все было… Просто когда очнулся, то увидел, что ты рядом лежишь. — Немного помолчав, мужчина вновь перевалился через стол и тяжело задышал. — Люба, а давай сделаем еще одну попытку. Ты увидишь, я исправлюсь.

Не успела я сказать Александру о том, что этой ночью ему было не до секса, так как у него сильно прихватило сердце и он уговорил меня лечь с ним для того, чтобы не испытывать страх, как в дом вошла миловидная женщина. Она поздоровалась и спросила:

— Вы не скажете, а Юрий Константинович еще спит? — и тут же кинула взгляд на раковину с грязной посудой.

— Да, он еще спит.

— Я его домработница. — Женщина перевела взгляд в мою сторону.

— Очень приятно познакомиться. А мы его гости, — ответила я дружелюбно.

— Здравствуй, Полина, — поздоровался в свою очередь Александр, чем сначала удивил меня. Но я тут же сообразила, что он наверняка встречался с женщиной раньше, раз бывал в этом доме неоднократно.

— Вы не против, если я займусь уборкой? — спросила Полина. — Я вам не помешаю. Я начну с бассейна и задней части дома.

— Пожалуйста, — почти в один голос ответили мы с Александром, и я принялась спешно допивать кофе.

— Спасибо. Я вас не побеспокою. Дом слишком большой, поэтому я убираю здесь не одна, а со своей семнадцатилетней дочерью. Наводить порядок в таком доме мне одной не по силам.

Женщина уже хотела было выйти из кухни, но в этот момент откуда-то с задней части дома послышались громкие женские крики.

— Что это? — Я посмотрела на Александра ничего не понимающими глазами.

— Кричит кто-то.

— А кто?

— Это моя дочь кричит, — испуганным голосом произнесла женщина и пулей вылетела из кухни.

— Что случилось, как ты думаешь?

— Не знаю, — Александр пожал плечами и встал со своего места. — Ты сиди. Я пойду посмотрю.

— Я с тобой.

Бросившись следом за женщиной, мы чуть ли не столкнулись с рослой и пышной не по годам девушкой, ее дочерью, которая громко рыдала и кричала так, как кричат на похоронах, когда навсегда прощаются с покойником. Домработница Полина засыпала ее вопросами:

— Леся, тебя напугал, что ли, кто? Что случилось? Да скажи же ты наконец, что случилось?!

Конец ознакомительного фрагмента.