Укрощение строптивой, или Роковая ночь, изменившая жизнь

Юлия Шилова

В поисках сенсаций две журналистки Вера и Злата вынуждены проникать в самую гущу криминальных событий. Но они и предположить не могли, что в одну «прекрасную» ночь сами окажутся героинями подобного сюжета: случайный попутчик – блюститель закона, попросит остановить машину, уйдет в лес, но так и не вернется, а жизнь девчонок с этого момента превратится в самый настоящий ад! Кто стоит за всем этим? От кого ждать помощи? Девушки пытаются выяснить, кому же они перешли дорогу. А за всем происходящим наблюдает человек с зелеными глазами, похожий на сатану…

Глава 2

После всех наших ночных приключений и кошмаров я наконец-то смогла добраться до дома, набрать полную ванну воды и расслабиться. Родители моей драгоценной подруги попытались разобраться в случившемся своими силами и средствами. Самое непонятное, что машина как в воду канула, никаких концов, словно ее и не было никогда. Гаишника по имени Сергей и по фамилии Козлов не существовало в природе. Удостоверение оказалось таким же липовым, как и он сам. Милиция допросила тех двух деревенских парней на том проклятом посту ГАИ рядом с местным сельпо, но они в один голос заявили, что вообще не останавливали никаких машин и уж тем более никого в машину к нам не подсаживали, так как в тот день их попросту не было на службе, у них, дескать, был выходной, и они в это время находились в своих домах и копали огород. Домашние подтвердили их алиби, что привело меня в полное замешательство. Создавалось впечатление, что вся эта деревня вместе с батальоном гаишников состоит из одних проходимцев и бандитов. Трупа в лесу, естественно, тоже не обнаружили. В общем, вся эта история оказалась похожа на мыльный пузырь, который сразу же лопнул. Мы решили вычеркнуть это событие из памяти и забыть как страшный сон. Златкины родители не дали ей умереть без колес и в скором времени купили неплохой «Бьюик-Ривьеру» синего перламутрового цвета. Машина, как и раньше, была предоставлена в мое личное пользование. Правда, события той ночи наложили свой отпечаток: около двух недель я не ходила на работу и пребывала в жуткой депрессии. Перед глазами постоянно стояли этот Серега, ночь, а затем он же, только уже мертвый, и тот взгляд из-за ели: два зеленых глаза и какая-то жуткая, чудовищная улыбка. При воспоминаниях об этом у меня по коже пробегали мурашки и сердце начинало учащенно стучать. Единственное, что меня спасало, это чтение. Я чертовски люблю читать и просто помешана на книгах. Через несколько дней наконец объявилась моя драгоценная подружка. Она выглядела совсем неплохо и, по всей вероятности, ночными кошмарами не страдала. Златка пришла в гости, прихватив с собой бутылку виски и коробку конфет.

— Долго будешь вести затворнический образ жизни? — с упреком проговорила она. — Посмотри, на кого ты похожа, на тебе лица нет. Бог с ней, с этой пропавшей тачкой, предки все равно новую купили, а уж тем более к черту все эти воспоминания. Просто в той деревне орудует целая свора убийц и гопников. Жалко, конечно, что это так далеко, а то мы бы ими вплотную занялись.

— Больно надо, — сморщилась я.

— Давай-ка не вешай носа и бери себя в руки. У меня есть предложение: выпить немного виски, заказать такси и закатиться в какой-нибудь ресторан. Устроить небольшой праздник, посвященный выходу из депрессии.

— Что ж, умные вещи говоришь, — повеселела я.

Златка разлила виски и примостилась на подоконнике, а я тем временем, сделав пару глотков, попыталась привести себя в порядок. Да уж, и в самом деле выгляжу не лучшим образом. Подкрасившись и уложив волосы феном, я наконец с удовлетворением посмотрела на свое отражение в зеркале.

— Ну, куда поедем?

— В честь тебя праздник, ты и выбирай, — улыбнулась Златка.

— Послушай, а зачем куда-то ехать? Давай пойдем в «Лисью нору», здесь недалеко, всего метров триста от моего дома.

— А там приличная обстановка?

— Вполне. Иначе бы я тебя туда не потащила.

На том мы и порешили. Я надела стильный костюм и туфли на обалденно высоких шпильках, и мы отправились в ресторанчик. Надо сказать, что та лиса, вернее хозяин, который устроил эту нору, является настоящим эстетом. Мы сразу же облюбовали столик и заказали фирменное блюдо этого ресторанчика, которое называется так же, как и само заведение: «Лисья нора». Это фаршированная парная телятина — пальчики оближешь. В ресторане играл оркестр музыку на любой вкус: от классики до рока.

Любители пощекотать нервы могли поиграть в рулетку. Выигрыш — пять любых напитков из меню. Мы попали в «счастливый час» ресторана: с 18.00 до 19.00 каждое третье пиво и вторая водка — бесплатно.

— Довольно милое местечко, — улыбнулась довольная подружка.

— Да, мы сюда постоянно приходили с Гансом… Удобно, что рядом с домом, никуда не надо ехать.

— Да, кстати, а как твои отношения с ним в данный момент?

— Никак по-прежнему. Он в Германии, я здесь. Лететь к нему мне пока не хочется.

— Помнится, полгода назад ты в Штутгарт каждый месяц летала… Я даже испугалась, что ты ненароком за него замуж выйдешь и умотаешь в Германию, забыв про меня.

— Да нет уж, Штутгартом я сыта по горло, — улыбнулась я. — Скукотища! Ты себе не представляешь, хоть волком вой.

— Оно и правильно.

Я внимательно посмотрела на Златку и улыбнулась.

— Что, во мне есть что-то смешное? — надулась она.

— Нет, просто вспомнила, как мы познакомились. Ты была самая яркая студентка нашего курса.

— Неправда, самая красивая у нас была ты, — развеселилась Златка и наполнила наши бокалы. — Помню, когда я пришла на вступительные экзамены и увидела тебя, то у меня аж сердце заныло, и я подумала: «Девочка явно ошиблась адресом. Ей бы манекенщицей работать, а она на филфак пришла поступать». У тебя еще такая юбка была, еле заднее место прикрывала… И умопомрачительная уверенность в себе.

— Да, я помню то время… Ровно восемь лет назад я пришла на собеседование и наповал сразила нашего дедулю-декана. Рядом сидела его жена, она, по-моему, тогда преподавала философию, ее, бедную, аж передернуло. Она еще ехидно спросила, не могла ли я надеть юбку покороче, а я ей заявила, что всегда ношу такие юбки и мне незачем прятать свои достоинства. Дедуля-декан поинтересовался, какую книгу я читала в последний раз. Ты знаешь, как назло, в ночь перед экзаменом я прочитала «Интердевочку». Ну, я честно и ответила на заданный мне вопрос. Дедуля округлил глаза и спросил, как я отношусь к героине романа и вообще к проституции. Довольно спокойно, как еще я могу к ней относиться? Каждый живет в меру своих возможностей и способностей… К проституции я отношусь, как к таланту, которого мне бог не дал. Не суди, и судим не будешь. Бабуля схватилась за сердце и попросила меня покинуть кабинет, мол, мне надо на Тверской стоять, а не поступать в солидное учреждение. Я, конечно, объяснила ей, что на Тверской стоят те, кто там и должен стоять, а кому положено учиться, тот и будет учиться. Декан с интересом на меня посмотрел и сказал, что он разделяет мою точку зрения, мол, на его факультете должны быть люди с разными взглядами и жизненными позициями…

— Помню, помню, открылась дверь, и ты вышла, плавно покачивая бедрами. Все студенты уставились на твои ноги. Следом за тобой вышел декан, достал сигарету и в сердцах произнес: «Ох, и намучаюсь я с этой студенткой». А потом мы поехали в колхоз на картошку. Ты помнишь, как нам было здорово! Мы моментально стали с тобой неразлейвода. Никогда не забуду тот вечер, когда мы всем курсом сидели у крыльца и пели песни под гитару… Прибежал кто-то из старшекурсников и заявил: «Ну и студенты пошли, там с вашего курса девушка с деканом на речке обнимается». Мы всей компанией побежали к речке и затаились. Смотрим, а там ты с деканом прогуливаешься, он тебя нежно обнимает и целует твои ручки.

— Было дело, — улыбнулась я. — В этом имелись свои плюсы: отдельная комната в общежитии, я ж не москвичка, ты же знаешь, и беспроблемные зачеты по всем предметам. В скором времени он развелся с женой, которая заголосила, что не выдержит такого позора, и поэтому покинула стены нашего института, и через пару месяцев я уже стала его законной супругой. За время нашего брака дедуля перенес два инфаркта, и когда услышал, что я бы хотела с ним развестись, с большой радостью разделил свою квартиру на две равноценные и отдал дачу, лишь бы только освободиться от такой непосильной ноши, как я. А потом упал на грудь своей бабуле-жене и стал слезно вымаливать прощение. Она, конечно же, его приняла… А с факультета он ушел по состоянию здоровья. Думаю, что при воспоминаниях обо мне его до сих пор прошибает холодный пот и начинает трясти мелкой дрожью.

— Да, мы уже три года как закончили институт, а о твоем браке нынешние студенты до сих пор легенды слагают, — улыбнулась Златка. — Кстати, я помню, как ты потом лихо взялась за обработку нового декана…

— Было дело, — ухмыльнулась я. — Правда, до свадьбы так и не дошло… Мне не хотелось оставлять троих его несовершеннолетних детей без отца. Но и в этой связи была своя польза. У меня одной на курсе был красный диплом и направление на стажировку за границу.

— Я бы поразилась, если бы у тебя не было красного диплома! С твоей-то хваткой!

— Правда, за границей я так и не осталась, потому что в моей жизни есть ты, черт бы тебя побрал, а мне без тебя везде муторно, ты же знаешь.

— Знаю, — улыбнулась Злата и разлила нам виски. — А ничего ресторанчик… И публика солидная. Ганс здесь, наверное, пиво хлестал как ненормальный.

— Это точно, немцы любят пиво больше, чем русские. Он здесь им накачивался от души, а я этот напиток терпеть не могу, мне он кажется каким-то дешевым, как бы дорого ни стоил и какого бы сорта ни был. Мне кажется, что, если человек любит пиво, это говорит о его низком вкусе…

Златкино лицо вдруг вытянулось и побледнело, нижняя губа слегка задрожала, и она каким-то чужим голосом произнесла:

— Послушай, Валюха, посмотри внимательно, кто гуляет за соседним столиком, у стены.

Я посмотрела туда, куда кивком головы показала моя подружка. За столиком сидели человек пять амбалов, скорее всего, относящихся к братве. Стол был полностью заставлен различными сортами пива, а также тарелками ассорти из рыбы и морепродуктов. Братушки попивали пивко и оживленно беседовали, до всех окружающих им явно не было никакого дела. Сразу было видно, что они здесь сидят уже не в первый раз. Официантка принесла им поднос со свежим пивом. Один братушка похлопал ее по попке и довольный покачал годовой. Неожиданно тот, что сидел спиной к нам, повернулся и посмотрел на вход. Мне показалось, что сейчас я потеряю сознание: вне всякого сомнения, это был Витек из той кошмарной ночи, тот самый, который так хотел секса и которому, по словам его друга, не хватило шлюх в Питере.

— Узнала?

— Еще бы, — вздохнула я.

— И уходить жалко… А может, он нас не узнает, ведь тогда ночью мы выглядели как бичихи, а сейчас — как шикарные дамы. Все-таки ночь, потемки… Мне кажется, нет смысла дергаться. Давай веселиться, а подойдет, пусть докажет, что это мы.

Похоже, шотландский виски ударил нам в голову, и мы утратили чувство страха.

— Давай наливай для храбрости, уходить и в самом деле не хочется, — согласилась я.

Златка плеснула в наши стаканы золотистого напитка, и мы сделали по большому глотку. Заиграла медленная музыка, к нам подошел солидный мужчина и пригласил Златку на танец. Она хотела было встать, но я со всей силы ударила ее под столом по ноге.

— Ты что, совсем сумасшедшая?! Сиди и не высовывайся, а то Витек повернется и увидит, как ты тут вытанцовываешь. Мне почему-то кажется, что он сразу решит, что у тебя лишние ноги, и, не долго думая, их переломает.

— На черта мне нужно такое веселье, ежели я из-за стола встать не могу! — повысила голос Златка, резко встала и отправилась танцевать.

«Вот бестия, совсем голову теряет, когда выпьет!» — мысленно выругалась я и налила себе еще виски. Неожиданно чья-то тяжелая рука легла на мое плечо. Я резко подняла голову и увидела одного из тех братков, что сидели за столиком вместе с Витьком. Это был настоящий великан с отпугивающей внешностью.

— В чем дело?

— Ни в чем. Пойдем потанцуем…

— Убери лапу.

— Что?

— У тебя рука тяжелая.

— Прости. — Он даже, по-моему, немного растерялся, но зато сразу убрал свою ручищу. Я с облегчением вздохнула, а он приземлился на Златкино место.

— Насколько мне известно, это не твой столик.

— Что?

Судя по всему, с мозгами у этого братана было совсем туго, наверное, бывший спортсмен, обычно им на ринге все мозги вышибают.

— Я говорю, ты, по-моему, столик перепутал.

— Я? Да нет, — улыбнулся он, — это не мое место, наша бригада отдыхает вон за тем столиком.

— Ну и чудненько, что ты это усвоил, мне нравится твоя сообразительность.

Братушка растерянно смотрел на меня и пытался выдавить из себя улыбку, отчего лицо этой гориллы принимало еще более зверское выражение. Я знала, что мне необходимо как можно быстрее отшить этого типа, иначе Виктор обернется, увидит своего товарища и тогда внимательно посмотрит и на меня, а это может иметь самые печальные последствия. Я взглянула на свою подружку, у нее явно голова ни за что не болела. Она повисла на своем партнере и о чем-то мило беседовала.

— Пойдем потанцуем.

— Я не танцую.

— Почему?

— Потому что не хочу.

— А ты красивая.

— Спасибо, только не по твою душу.

— В смысле?

— В том смысле, что я была бы не против, если бы ты вернулся на свое место, предоставив мне возможность побыть одной.

— Как тебя зовут? — спросил этот придурок. Нет, он совершенно не замечал моего пренебрежения, должно быть, у него на это просто не хватало ума.

— Валя.

— И меня Валя, — засмеялся он.

— Мне, конечно, очень приятно встретить своего тезку, но пойми правильно, мне хочется побыть одной.

— Пойдем к нам за столик.

От этого предложения я чуть не упала со стула и зло уставилась на эту человекообразную обезьяну.

— Прости, но с чего ты взял, что я страдаю от одиночества?!

— Что ты такая нервная, я же с тобой по-хорошему.

При мысли о том, что эта горилла может обойтись со мной по-плохому, у меня слегка задрожали коленки и срочно захотелось выпить. Тут произошло самое неприятное. Видимо, братва заинтересовалась отсутствием своего товарища и с интересом вытаращилась в мою сторону, обернулся и Витька. Сначала мне показалось, что он никак не отреагировал, так как сразу отвернулся, но через пару секунд повернулся снова и стал нагло меня разглядывать, точно так же, как тогда на трассе Питер — Москва. От этого взгляда мне стало совсем худо, и я молила бога, чтобы Витек меня не узнал, ведь и в самом деле мой нынешний вид сильно отличается от того потрепанного, какой он созерцал в прошлый раз. Я улыбнулась горилле Валентину, взяла его за руку и мило произнесла:

— Пойдем.

— В смысле?

— Я говорю, что приглашаю тебя на танец.

— А, да, конечно, я и подошел к тебе, чтобы пригласить танцевать… — растерялся он и слегка покраснел.

Мы встали из-за стола и направились к пятачку, на котором топтались танцующие. Проходя мимо Златки, я чуть задержалась и быстро произнесла:

— Нужно срочно сматываться отсюда, по-моему, этот тип нас узнал.

Златка бросила взгляд в сторону Витька, он смотрел то на нее, то на меня.

— Сделаем вид, что мы идем в туалет, — шепнула мне она. — Как только музыка заканчивается, сразу направляемся туда.

— Договорились, — быстро ответила я и принялась кружиться в танце со своим верзилой. То, что он от меня в диком восторге, было понятно как дважды два. Валентин сгреб меня в охапку и пытался казаться галантным кавалером.

— Это твоя подруга? — спросил он.

— Да.

— Тоже красивая.

Витек приподнялся из-за стола и по-прежнему посматривал в нашу сторону.

— Где ты работаешь? — Он явно хотел узнать про меня побольше, наверное, рассчитывал на более длительное знакомство.

— Я журналист, работаю в газете.

— Ничего себе! — присвистнул верзила и взглянул на меня с таким восхищением, словно я сказала, что работаю директором какого-нибудь крупного завода. — А о чем пишешь в своих статьях? — не унимался он.

«Про таких братушек, как ты, — хотелось сказать мне, — про ваши праздники и будни. И про ваши общаковые мероприятия тоже».

— Да так… А в чем, собственно, дело?

— Да ни в чем, просто у меня никогда не было образованной женщины, в основном одни челночницы да продавщицы.

Этот придурок решил, что я тоже должна войти в плеяду его замечательных женщин. Нет, с мозгами у него и в самом деле туговато.

— Ты каким видом спорта занимался?

— Я гребец, сам из Питера, у нас там целая база. Раньше даже в Олимпийских играх участвовал. Медалей куча… А сейчас веса много набрал, да и в основном в Москве тусуюсь, а здесь, как тебе известно, никто не гребет, это в Питере все на гребле помешаны. Я сейчас другой деятельностью занялся.

Все с ним понятно, так я и знала: его мозгов хватает только на то, чтобы подумать, как правильно взять весло и первым догрести до заданной цели. И как я сразу не поняла, что он гребец, ведь он ко мне за столик так запросто подгреб, а выгребаться никак не хотел. Он и руку-то мою словно весло держит.

— А как ты догадалась, что я бывший спортсмен? Это у тебя профессиональное, да?

Нет, он действительно конченый придурок, его тупость начала меня порядком раздражать.

— Я когда тебя увидела, то сразу поняла, что ты неплохо гребешь, — ухмыльнулась я. — А теперь, значит, ушел из большого спорта и занялся криминальной деятельностью?

— А как ты узнала? — Он сделал удивленное обезьянье лицо и со всей силы прижал меня к себе.

— Эй, пусти, мне больно! — Я постаралась оттолкнуть этого великана.

— Прости, но сегодня я тебя от себя не отпущу, ты мне понравилась, — пылко произнес он.

— Спасибо за честь, но боюсь, что я совсем не разделяю твою точку зрения. Послушай, а ты когда в Питере греблей занимался, с лодки падал?

— Ну конечно, а как же без этого?

— Все понятно, значит, ты ударился головой о какой-нибудь большой камень. И как я сразу не догадалась!

— То есть? — обиделся Валентин.

— Да нет, это я так, сделала для себя соответствующий вывод. Просто у меня были кое-какие сомнения, а теперь они рассеялись.

— Я что-то не пойму, к чему ты клонишь.

— И не пытайся, — махнула я рукой, — у тебя все равно не получится.

По всей вероятности, горилла Валентин обиделся, так как не произнес больше ни слова. Я посмотрела на столик, за которым сидел Витек, и вздрогнула: его на месте не было. Наконец музыка закончилась. Я махнула Златке, и мы собрались было направиться к выходу, но Валентин сжал мою руку и спросил:

— Ты от меня сбегаешь?

— Да, но всего на пару минут… В туалет хочется.

— Иди, конечно, — растерялся он и отпустил мою руку.

Я весело ему подмигнула и зашагала в сторону туалета. И лишь зайдя в дамскую комнату, спокойно вздохнула, поправила прическу и произнесла:

— Что, Витька нигде не видно?

— Да он нас и не узнал, — беззаботно сказала Златка, подкрашивая губы.

— Не скажи… Пялил свои глаза по очереди то на меня, то на тебя.

— Я была бы удивлена, если бы он их не пялил. Мы с тобой две яркие шикарные женщины, вспомни хотя бы один день, когда мужчины не пялили на нас глаза.

— Так-то оно так, — не унималась я, — но у меня дурное предчувствие… В общем, уходим отсюда. Давай посидим у меня дома, если хочешь, оставайся ночевать, а завтра выспимся и поедем на работу.

— Тебе и вправду здесь надоело?

— Надоело. Витек покою не дает, да и ко мне такая горилла прицепилась… Короче, хочу домой.

— Ну, если хочешь, так пойдем, о чем разговор, — с сожалением в голосе проговорила Златка и толкнула туалетную дверь.

То, что предстало перед нами, привело нас в полнейшее замешательство. Прямо возле туалета стоял Витек, а рядом еще парочка неизвестных амбалов. Он двинулся к нам. Мы попятились назад и уперлись в стену. Витек подошел почти вплотную.

— Привет, девочки! Вот это встреча! — приобнял он нас обеих.

— А в чем, собственно, дело? — возмущенно сказала Златка, сделав при этом крайне серьезное лицо.

— Да ни в чем, просто я вас, сучки, сразу узнал. Жалко, что Санька́ сейчас нет, но ничего, вам еще не раз придется его увидеть.

— Вы, наверное, нас с кем-то путаете. — Я попыталась отстранить его, но получила увесистый удар в нос. У меня слегка закружилась голова, а из носа тоненькой струйкой потекла кровь. Я достала платок и приложила его к переносице.

— Стой спокойно, а то прямо здесь трупом ляжешь.

Об этом меня можно было не предупреждать, после такого удара у меня вообще пропало всякое желание двигаться. Тут из зала вышел Валентин, наверное, обеспокоенный моим отсутствием. Увидев меня с разбитым носом да еще прижатую к стене, он подошел к Витьку и зло его оттолкнул:

— Ты че, Витюха, заболел, что ли, какого хера ты мою женщину тронул!

Я взглянула на Валентина-гориллу с сумасшедшей благодарностью, на пару минут он мне показался самым красивым мужчиной на свете, прямо Бельмондо, только раз в пять побольше, как будто Бельмондо подрос и объелся анаболиков. Спрятавшись за спину своего спасителя, я крепко прижалась к нему и тихо прошептала:

— Твой товарищ нас с кем-то перепутал. Не дай в обиду свою женщину, если ты настоящий джентльмен.

— Отойди, Валентин, какая к черту твоя женщина, ты сам сегодня первый раз ее увидел.

— Ну даже если и так, значит, будет моя, понял?!

— Да ты че, совсем дурак, что ли, за шлюх заступаешься!

— Короче, Витюха, ты меня знаешь, — вскипел мой спаситель и сделал такую физиономию, что я бы на месте Витька ему не перечила. — Если тронешь хоть одну из них пальцем или скажешь плохое слово, разорву на части!

— Да это же гоп-стоп, они на трассе Е-95 работают, вот тебе крест! Они у нас «Гранд-Чероки» угнали. Ну помнишь, я на стрелке рассказывал? Так вот это они и есть.

— Врет он все, это не мы, путает… — прошептали мы со Златкой в один голос.

Валентин слегка растерялся и посмотрел мне в глаза.

— У твоего товарища бурная фантазия. Может, конечно, у него кто-то джип и угнал, только это были не мы, — пролепетала я.

— Ты че, как осел, уши развесил, ихнюю лапшу хаваешь! — разозлился Витек. — Что-то я не припомню, чтобы ты у нас таким благородным раньше был по отношению к женскому полу, всегда первым шлюх мочил, а здесь заступаешься за незнакомых баб, как последний лошара. Я Саньку позвонил, он в ту ночь со мной был, уж он-то их сразу опознает… Скоро должен подъехать.

— Тогда давайте пройдем в зал и подождем Сашку, — сказал Валентин и повернулся ко мне. — Сейчас подъедет человек, увидит, что это не вы, и мы утрясем недоразумение.

Нас повели обратно в зал и посадили за столик, где еще совсем недавно так беззаботно пировали эти братки. Я села рядом с Валентином и крепко вцепилась в его руку.

— Сейчас бы в самый раз текилы грамм двести, — тихо прошептала Златка.

— Да, конечно, — вздохнул мой спаситель и подозвал официантку.

Через пару минут на нашем столе появились два бокала, полные этого жгучего мексиканского напитка. Не долго думая, мы моментально выпили их содержимое.

— На, хоть закуси чем-нибудь, — сморщился Валентин. — Как ты пьешь эту гадость? Я ее терпеть не могу, самогон натуральный. — Он пододвинул ко мне поближе тарелку с ассорти.

— А зря, наверное, ты просто не распробовал этот напиток богов.

— Думаю, у нас на это еще будет время, — задумчиво произнес он.

— Само собой, — улыбнулась я. — Только, ради бога, не дай меня в обиду, иначе ни на что не рассчитывай, я ведь твоя женщина… Или ты уже передумал?

— Нет, моя, конечно, чья ж еще?

— Ну вот и чудненько.

Я почувствовала, что перед глазами все поплыло, — это текила сделала свое дело.

— Давай крути его, иначе нам крышка, — прошептала мне на ухо подружка. — Разводи как можешь, у тебя талант мужиков залечивать, я всегда это знала. Пусть твоя горилла встанет за нас грудью, иначе нас похоронят прямо за этим столиком.

— Не стони, и так тоскливо, ты же видишь, я делаю все возможное. Если Сашка нас опознает, то горилла может стать неуправляемой. Схлопочу-то в первую очередь я, а не ты.

— Что вы, сучки, там шепчетесь? Поняли, что сейчас туго придется, шалавы хреновы? — сквозь зубы прошипел Витек.

Я обняла Валентина и жалобным голосом произнесла:

— Знаешь, твой друг крайне неуравновешенный и невоспитанный тип. У меня нет никакого желания сидеть с ним за одним столом и ждать еще одного ненормального: пойдем ко мне домой, я здесь недалеко живу. Мне надоело все это. Я никогда в жизни не угоняла ничьи машины, а уж тем более не работала ни на какой трассе. Я уже, по-моему, тебе говорила, что тружусь журналистом в газете…

— Ага, тоже мне нашлась журналистка! — засмеялся Витек. — Ночная гопница, вот ты кто.

— Вить, подожди, сейчас придет Саня, и все прояснится, — растерянно произнес Валентин.

Через пару минут к нашему столу подошел запыхавшийся Санек и уставился на меня, а затем на Златку.

— Вот тебе на, а мы этих шлюх везде обыскались! — сказал он громко и отчетливо.

Валентин глянул на меня повнимательнее и убрал мою руку.

— Они это, пацаны, провалиться мне на этом месте. Клянусь вам, что это они, — опять повторил Саня.

Дальше было еще хуже. Нас вывели из ресторана и посадили в стоящую рядом машину. Машина тронулась, а за ней еще две. Я взяла Златку за руку и закрыла глаза. По щекам подружки бежали слезинки. Мы откинулись на сиденье и ехали в неизвестность. Валентин прекратил играть роль моего спасителя. Ему, наверно, перехотелось быть моим мужчиной, поэтому он ехал сзади, за рулем другой машины, и надежды на его помощь становилось все меньше и меньше.