Англичанка, или 17 мгновений III четверти

Юлия Хансен, 2021

Эта книжка – про московскую спецшколу с углублённым изучением английского языка. Про то, как работалось там учителям английского языка на рубеже эпох, в начале 90х прошлого столетия. Но, если честно, книга не об этом. Она о том, как учителям приходится каждый день постигать секреты нашей памяти с помощью всяких приёмов и упражнений, чтобы хоть немного понять, как она там работает, и попытаться использовать ее в своих преподавательских целях. Хотя, в целом, книга не об этом совсем. А о чём? Почитайте – потом обсудим. Стиль повествования на первый взгляд может показаться хаотичным, фрагментарным, беспорядочным, бессистемным. Но таким и должен быть урок иностранного языка: спонтанным, живым, непредсказуемым (для ученика), весёлым, динамичным. Всё как в жизни. Порядок должен быть в голове учителя. А если это так, то порядок в голове учеников проявится чуть позже. Почитайте, друзья! Если в конце книги вы случайно обнаружите в голове какое-то новое знание, значит, я не зря писала эту книгу.

День 4

— Нет, Коля, нет, я не могу сейчас тебя слушать, мне нужно к уроку подготовиться, потом поговорим, хорошо?

— Нет, Лиля Львовна, Вы должны меня выслушать, просто обязаны, это мегаважная информация…

— Какая информация?

— Про космические черви.

— Что??? Мне некогда! Я вообще боюсь червей!

— Это не то, о чем Вы подумали…. смотрите….

— Смотрю….

— Вселенная…. колоссальные расстояния…. просто гигантские, немыслимые, невообразимые, планеты и галактики разбросаны на световые года, столетия, тысячелетия, если даже двигаться со скоростью света, я уже не говорю о наших допотопных космических кораблях….

— И что? Мы можем что-то изменить?

— Да! Вот именно! В самый корень смотрите, Лиляльвовна. Всем понятно, что в космосе есть другие средства коммуникации, а не просто физическое путешествие по его невероятным просторам. Не может вселенная (это ведь единый организм) жить без нормальной коммуникации между всеми ее органами, иначе все погибнет, поскольку не будет координации. Согласны?

— Согласна. И что?

— А можете себе представить, что такие средства есть! Их существование американцы практически доказали, вычислили тем фактом, что в одной точке вселенной происходят какие-то процессы, скажем новая химическая реакция (которая до сих пор нигде еще не происходила), а в другой части вселенной вдруг та же реакция в скором времени начинает происходить, хотя до этого никогда такого там не было (ну к примеру, Вы меня понимаете…)

— Конечно понимаю, Коля….

— Так вот. Если информация передаётся обычным физическим способом, она будет ползти миллионы лет из одной точки до другой. Поэтому учёные уверены, что есть такие space worms (информационные черви), это информационные каналы, которые соединяют две точки, находящиеся на невероятных расстояниях между собой. И что интересно, имеется в виду не только расстояние пространства, но и времени. Представляете?

— Нет!

— Ну Лиляльвовна! Представьте! Весь космос пронизан такими space worms. Не думайте, это ни какие-то там нло, которые шарлатаны придумали, это официальный научный термин. Представьте яблоко. Червячок по своему канальцу может за секунду пересечь всё яблочко насквозь! Ну как ещё объяснить, чтобы Вы поняли? Они как артерии, сосуды в организме, по ним течёт важная для жизнедеятельности вселенной информация. По ним можно попасть за мгновенье в любую точку пространства и времени. Здорово! Да? Я так хотел с Вами этим поделиться….

— Спасибо, Коля…. откуда ты это все взял?

— Слышал — студенты вчера обсуждали с аспирантами — мой отец преподаёт теоретическую физику. Он сейчас болеет, студенты и аспиранты приходят к нам домой сдавать зачёты. Ну они и разговаривают. А я подслушиваю..

— Слушай! Ну а если учёные уже знают о существовании этих червей, почему мы ими до сих пор не пользуемся. Было бы удобно…..

— В этом и загвоздка! Зрите в корень, Лилия Львовна! Учёные, как раз, и ищут, вход/выход….. нам бы нащупать этого червячка…. ну здесь не получается пока, не знают, как выглядит и где находится потайной ход, как открывается ”люк”…. Но я думаю, скоро найдём — дайте лет двадцать, Лиляльвовна, и я постараюсь найти этого червячка….

— Я буду ждать, Коля, а пока — иди учись, какой у вас сейчас урок?

— Физика.

— Вот. Отправляйся. На ловца и зверь….

— Поясните: кто ловец — я или физика? Это важно!

— Ты, конечно, ловец!

— А физика — зверь, получается…. да, похоже, я, значит, ловлю физику….

— Иди уже, Коля, иди!

— Но, может, и физика быть ловцом, который заманивает меня в свои сети…. Лиляльвовна — Вы мой самый лучший друг!

— Спасибо, Коля!

ЗВОНОК: дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь

— Доброе утро, Лиля, Лилия Львовна!

— Доброе утро, Римма Григорьевна!

— Кто и что у тебя сейчас?

— Второй ‘А’. Я планировала поиграть с новыми словами, попытаться текст выучить с ними гармошкой….

— Я к тебе зайду на урок, минут на пять с группой американских конгрессменов. Не пугайтесь, я сама испугалась. Только что позвонили из Администрации Кремля. Тут же рядом…. вот и едут (то есть идут) все, кому не лень…. Сделай так, чтобы дети что-то спели по-английски. Эти Ваши гармошки, паровозики со словами не все способны понять и оценить….

— Хорошо! Мы, как раз, выучили только что песню про пальцы…

— Вот-вот, особо не умничай, а то, как пристанут с вопросами, не сесть бы в лужу. Они же ушлые такие, эти американцы, еще и конгрессмены….

— Не сядем, не волнуйтесь, Римма Григорьевна!

— Все. Пойду встречать. План такой: мы по дороге зайдём к тебе, умилимся песенкой малышей, потом поднимемся в мой кабинет, выпьем чаю, поговорим о школьном образовании, а потом к десятиклассникам к Алле Александровне на английскую литературу заглянем: они там пусть поумничают о Диккенсе. О Диккенсе можно умничать, сколько угодно. А о методиках лучше не надо…. дело спорное…. вдруг у них там это уже вчерашний день, изобрели что-то новенькое, прогрессивное….. а мы тут все под гармошку поем и пляшем…..

—

Не думаю….. (но Римма Григорьевна этого уже не услышала)

Минут через двадцать после начала урока в дверь робко постучали. У меня было уже все готово: проигрыватель включён, дети предупреждены, настроение хорошее. В класс вошли десять или пятнадцать представительных мужчин в шикарных костюмах, галстуках и безукоризненно отпалированных дорогих кожаных ботинках (некоторые почему-то рыжего цвета, что говорило о добротности ботинок, но никак ни о том, что они подходили к тёмно-синему пиджаку). Некоторые средних лет, другие седовласые. Они улыбались извиняющимися белоснежными зубами, заискивающе смотрели на детей и на меня по типу ‘сю-сю-сю’ и элегантно благоухали шикарным заморским одеколоном. Вообще от них пахло не духами, а деньгами, добротностью и неизведанной тайной…… Дети встали, поздоровались: ‘good morning’ и сели, готовые в любой момент затянуть приготовленную песню. Конгрессмены низким тембром обменивались между собой какими-то своими жёсткими царапающими кусочками слов, от которых мурашки бежали по спине. Дети оцепенели. Я тоже. Но через несколько секунд это прошло. Римма Григорьевна махнула рукой, чтобы мы не затягивали с песней. Я включила проигрыватель.

Where is Thumbkin? Где Большой пальчик?

Я здесь! Я здесь!

Как поживаешь, дружище?

Очень хорошо!

Дети жизнерадостно показывают большой палец. Международный жест, понятный во всех странах мира и заряжающий позитивом и энтузиазмом. Конгрессмены с удовольствием подхватывают жест, улыбаются по типу ‘всё о’кей’, и вот уже все выставляют большой палец, подпевают, и мы дружно с конгрессменами уходим под воду умиления, нахлынувшего теплой волной на весь класс после ледяного душа первых всегда неловких секунд знакомства. Всё отлично. Римма Александровна довольна.

Where is Pointer? (Продолжается песня…) Где Указательный пальчик?

Here I am! Here I am! Я здесь! Я здесь!

Дети меняют пальчик, и вот уже они вытягивают и шаловливо подёргивают указательным пальцем, как будто предупреждают: ‘не делай этого’. Конгрессмены с удовольствием подхватывают игру и подпевают детям, умиление зашкаливает, некоторые пожилые представители американской власти украдкой дотрагиваются пальчиком до внешнего края глаза под золотой оправой очков, что свидетельствует о том, что все это их растрогало до слёз….. и вообще они очень милые сентиментальные дядечки….

How are you today, friend?

Very well, I thank you.

Run away. Run away….

Но песня неустанно и неотвратимо продолжается. И вот настал черёд Среднего пальца. Дети как один выставили средний палец. Жест, как оказалось, тоже международный, хотя и не так хорошо известный в нашей стране (в то время) как жест из первого куплета. Я, советская комсомолка-отличница, об этом жесте и не знала. Поэтому вместе с детьми показывала американцам средний палец, мило улыбаясь. А дети, окрыленные успехом после двух первых куплетов, уже обеими руками иллюстрировали содержание песенки, тыча в направление американцев средним пальцем:

Where is Middleman? Где средний пальчик!

Here I am! Here I am! Я здесь! Я здесь!

И тут я замечаю, что с конгрессменами происходит что-то странное. Они как-то неуверенно начали переглядываться, улыбаться совсем уже не той улыбкой ‘сю-сю-сю’. Некоторые уже вышли в коридор и слышно было, как один из них смеётся в голос ‘ха-ха-ха’. Мы уже не стали допевать про другие пальцы, дети встали, американцы удалились……

ЗВОНОК: дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь

— Лильвовна! Я сегодня выучила текст про спортсменов Древней Греции по-новому.

— Молодец, Быстрицкая!

— Спросите меня! Не пожалеете! Я всё помню! А вот Смирницкая ничего не помнит. Не спрашивайте её. Ей эта методика с текстом и вереницей слов из него не подходит решительно.

— Как не помнит?

— Вы знаете, у нее вообще странная память. Вот смотрите. У нее есть собака, Вы знаете……

— У которой уши длинные…..

— Да. Смирнитская их связывает бантом на собачбей макушке, чтобы они в суп не мокались. Так вот, собака Смирнитской ест не только суп, Лиляльвовна, должна Вам доложить. Собака Смирнитской уплетает за милую душу и какашки других собак на улице. А теперь: внимание! Смирнитская помнит в мельчайших подробностях, где, в каком месте лежат собачьи какашки практически по всему району нашему, с той целью чтобы обходить их седьмой дорогой, когда они гуляют с собакой. Вот теперь, скажите, Лиляльвовна, зачем Смирнитской загружать и хранить в голове эту вонючую в прямом смысле слова информацию про все собачьи

— Экскременты

— Да, про все собачьи экскременты в нашем районе? При этом она не может запомнить слова из элементарного текста про спортсменов….

— А после сильного дождя у меня память обновляется, очищается….

— Естественно! Молчи уже, Смирнитская…. Лильвовна! Вы подумайте, может, для нее придумать другой способ запоминания, аналогичный тому, что использует ее мозг в случае с какашками…. ой, экскрементами…..

— Ты серьёзно?

— Абсолютно! А что?

— Заходим в класс!

ЗВОНОК: дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь

— А что у нас сегодня с Матушкой Гусыней? Кто готов? Ты, Алина? Давай!

Старушка Доббот

Утром, как всегда, в субботу

Пожилая миссис Доббот

Приоткрыла беззаботно

Дверцу своего буфета

(Был буфет вполне добротным

И замок работал. Эта

Дверца закрывалась плотно)

Чтобы псу вручить котлету,

Но котлеты нет в буфете.

Миссис Доббот в старых ботах

К пекарю пошла с охотой,

Чтоб купить себе эклеры,

А любимцу — хлеба белого.

Пёс покамест околел,

Не дождавшись миссис Доббот

Прям у самого порога….

В погребальную контору

Кинулась старушка Доббот,

Чтобы псу срубили гробик.

Но любимец в коридоре

Засмеялся: вот умора!

Прям у самого порога,

И тогда старушка Доббот

Подошла опять к буфету

И тарелку из фарфора

Разыскала, чтоб паштету

Из печёнок с требухою

Выложить в тарелку эту.

Но у самого порога

Закурил любимец трубку,

И помчалась по дороге

Доббот в паб в облезлой шубке,

Чтобы пива псу из кубка

Принести, но а в итоге

Прям у самого порога

Изумилась наша Доббот:

Развалился пёс на пледе

Будто бы в весеннем сквере,

В кресле, слопав все эклеры….

Держит Доббот путь в таверну

За вином. Высокомерно

Встретил пёс старушку Доббот

Прям у самого порога.

Как тюльпана стебелёк

Встал на уши кобелёк.

Шляпник нужен миссис Доббот,

Чтоб купить любимцу кэппи.

И уже она в дороге.

Но у самого порога

Кошку держит пёс на цéпи.

Образ новый тут возник:

Я куплю ему парик.

К брадобрею путь не долог.

А у самого порога

Джигу пляшет наш бульдог.

Не подумала я ‘Ух ты’ —

Пёсику полезны фрукты!

Срочно еду на базар,

Но на флейте он наяривал

Прям у самого порога.

Нет! куплю ему пальто!

В ателье лишь на авто

Нужно ехать…… Веселá,

Доббот всё ж пешком пошла..

Пёс уселся на козла

Прям у самого порога.

Потому решила Доббот,

Что нужны бульдогу туфли,

Ноги Доббот уж опухли

В час, когда башмачник бухнул:

«Вы заприте пса в клозете»

Но у самого порога

Пёс читал уже газету.

К белошвейке уж идёт

Доббот. Новое бельё

Заказать решила строго.

Только прямо у порога

Пёс сидит и чешит пряжу.

Я вину свою заглажу.

Пару шерстяных чулок

Заказала и шнурок.

Но у самого порога

Пёс раскинул свой пасьянс,

В панталонах и смеясь.

Жду тебя, чтоб преферанс

Разыграть и взял фужэр.

Доббот села в реверанс:

«К Вашим я услугам, сэр» —

Молвила она стремглав.

Пёс ответил ей «гав-гав,

Я конечно же плюгав,

Но зато я в доме глав…..глав-главный»

(Перевод Юлии Хансен)

— Ничего себе! Алина! Какая ты умница! Просто молодец!

— Пятёрка?

— Пятёрка с плюсом!

ЗВОНОК: дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь

— Лильвовна! Вам сообщение!

— Откуда, Коля?

— Из соседней галактики, прилетела по червивому коридору!

— У тебя хорошее чувство юмора!

— Спасибо! Меня встретила на третьем этаже Алла Александровна, написала Вам записку на клочке бумаги и попросила передать (я шёл мимо как раз)…. при этом у нее изо рта шла кровь, а она вся содрогалась в каких-то конвульсиях, а рот закрывала двумя руками…..

— Боже мой….. спасибо, Коля!

— Сколько слов в записке?

— Одно, если без предлога.

— Жаль… Если бы было только одно, например ‘привет’, можно было бы поиграть в Курта Воннегута.

— Нет, у меня другое слово, а ты хорошо начитан!

— Это уже второй комплимент за столь короткий разговор. Но вообще я заслужил и третий.

— Какой же?

— А я еще и хорошо воспитан, интеллигентен, не читаю чужих писем.

— Ну это само собой разумеющееся. Не тянет на комплимент. Иначе быть не может.

— А было бы шикарно — сразу три комплимента: имею хорошее чувство юмора, начитан и хорошо воспитан.

— Да ты просто золото, Коля!! Спасибо! Я пойду к Алсанне (ведь записка лаконично гласила: ‘ко мне!!!’)

Алсанна сидела у себя в кабинете, закрыв лицо руками, и всхлипывала. Я бросилась ее успокаивать, потому что была уверена, что она рыдает. Через некоторое время выяснилось, что она наоборот хохочет и не может остановится. Ситуация затруднялась еще и тем, что Алсанна недавно пришла от парадонтолога, который вскрыл ей в очередной раз десна, и теперь они кровоточили со страшной силой, что тоже затрудняло процесс объяснения причины неудержимого веселья. Прошло несколько минут, прежде чем завуч смогла взять себя в руки, выплюнуть всю кровь и марлевые тампончики изо рта и поведать мне, что сегодня я была центром большого международного конфуза на уровне законодателей двух супердержав. Во как! Далее шла поучительная матчасть о том, что означает жест, основным элементом которого является средний палец, вытянутый к небу. А дальше последовал анализ попыток интерпретировать мое поведение разными участниками ‘международного конфликта’, что, в целом, напоминало замер интеллекта, предложенный на днях Колей Самсоновым: они знают, что я знаю, что они знают, что я знаю, что они знают’ и так далее…… При этом мало кому пришла в голову мысль, что я НЕ знаю. Американцы, в целом, склонялись к тому, что я знала отвратительное прочтение этого жеста, но поскольку была девушкой чистой, практически ‘тургеневской’ (как попытался предположить один из наиболее начитанных конгрессменов, помнивший курс русской литературы из университетской программы), жест этот меня ‘не испачкал’, я была выше всего этого, меня, как учителя, волновало только то, чтобы дети запомнили названия пальцев (а как еще объяснить название среднего пальца, не показывая его?). И вела я себя при этом сдержанно, хладнокровно и ответственно. Один из молодых (сравнительно) конгрессменов даже сказал, что влюбился в меня и хочет познакомиться поближе. То есть американцы не представляли сложностей, а наоборот даже, развернули ситуацию в симпатичное для меня русло. Джентельмены, короче….. Сложности были с представителем госбезопасности. После ‘инцидента’ он подошёл к Римме Григорьевне и всерьёз поинтересовался мной: что я за птица, были ли до этого проблемы, ведь вполне вероятно, это была с моей стороны наглая провокация….. Он (гэбэшник) видел, как кто-то из конгрессменов снял на маленький портативный фотоаппарат зрелище не для слабонервных: как аж 12 русских второклассников посылают сами знаете куда 12 матёрых американских конгрессменов…. Куда теперь пойдут эти снимки? в прессу? а может в ЦРУ? А вот я, по мнению представителя госбезопасности, обладаю подозрительно железными нервами и волей, ведь у меня не дрогнул ни один мускул на лице, когда дети показывали все это ‘непотребство’. Теперь о главном — Римма Григорьевна. Наивная и чистая душой и помыслами, директор поначалу сама не понимала, о каком, собственно, непотребстве идёт речь. Ведь сама она, как и я, не имела понятия о существовании этого жеста. Но чтобы ‘не ударить в грязь лицом’ и при этом не сказать что-то лишнее и порочащее гордое имя ‘учитель’, Римма Григорьевна не стала пускаться в долгие дискуссии с офицером в штатском, а пообещала ему во всём разобраться и позже отрапортовать…. Разбираться Римма Григорьевна начала тут же, уже по дороге в мой кабинет, куда она отправилась решительным нетерпеливым шагом, чеканя каблуками старый видавший виды паркет. С целью подтянуть до приемлемой планки пообтрепавшуюся и пооблупившуюся с годами начитанность и эрудированность она остановила на лестнице группку самых крутых десятиклассников, неоднократно замеченных в симпатиях к западным фильмам, музыке и толстым книжкам в мягких обложках и произнесла пространный вступительный комментарий о том, что учить язык недостаточно по классическим книжкам, нужно параллельно изучать культуру, в том числе, и так называемую ‘уличную’, бытовую, знать разговорные обороты, молодежный слэнг и даже жесты…. Далее последовал прагматичный вопрос о том, какие американские жесты знают десятиклассники (типа, ‘а слабо навскидку’). Слегка ошарашенные темой, ‘безпятиминутвыпускники’ робко переглянулись, но потом решили, что им терять нечего, и их прорвало: парни с азартом демонстрировали все то, чему параллельно с нашими уроками в школе научил их голливудский кинематограф. В воздухе то и дело мелькали ладони, пальцы, руки, локти: ‘Виктория’ буквой V, большой палец вверх ‘одобряю’, ‘мунца’ — протянутая вперёд ладонь чтобы сказать ‘стоп’, ‘остановись’, кольцо из большого и указательного пальца ‘ОК’, жест ‘фига-шиш-кукиш’, скрещивание указательного и среднего пальцев на удачу или от сглаза, подзывающий знак указательным пальцем типа ‘цып-цып’, резкое движение сверху вниз согнутых в кулак пальцев ‘yes’…. у Риммы Григорьевны голова пошла кругом, но искомого жеста пока не последовало… и тогда, будучи опытным преподавателем, она начала задавать наводящие вопросы: а по пальцам? Давайте так: большой палец — одобрение, указательный — внимание, средний….. Ребята замешкались….. средний…… «Римма Григорьевна, это неприлично, это когда хотят послать куда подальше» — выкрутился один за всех десятиклассник….. ну все понятно….. Добившись своего, Римма Григорьевна мгновенно потеряла всякий интерес к беседе и, сказав, что её ждут, пошла чеканить паркет дальше. Парни ещё долго стояли на лестнице и пытались понять, что это было, когда Римма Григорьевна без стука резко открыла дверь в мой кабинет. Меня там не было, поскольку в этот момент я находилась на третьем этаже, в комнатке Алсанны, но в кабинете были старшеклассники, которые под руководством практиканок Риты и Ирины проверяли тетради младшеклассников. Поинтересовавшись, чем все заняты, и получив исчерпывающий ответ, Римма Григорьевна, уже не помня себя от гнева, через две минуты тем же резким движением открыла дверь в кабинет Алсанны: «Ко мне!!!»

Нужно отдать должное профессионализму (а он, как раз, включает структурность мышления) директора школы, которая за полминуты пока мы все втроём шли в её кабинет, сумела предельно чётко сформулировать свои претензии ко мне. А главное их количество. Вот её монолог:

— Лилия Львовна (одно это было многообещающим, посколько в обычной жизни она называла меня по имени и на ‘ты’)! К сожалению, Вам не хватит пальцев одной руки, чтобы посчитать то количество замечаний, которое я намерена Вам предъявить. Вам придётся использовать вторую руку (даже будучи директором школы Римма Григорьевна не переставала быть словесником и использовала в речи массу неожиданных метафор). Итак. Кто Вам позволил использовать старшеклассников для проверки тетрадей учеников младших классов? Разве не за проверку тетрадей (в том числе) Вам государство платит зарплату? Я просто пришла в ужас от того, что увидела сейчас в Вашем кабинете. Они что и оценки выставляют??? Помолчите. Отвечать будете потом. Второе. Что это за игра в ‘глухую старушку’, которую Вы распространили по всей школе? Если методическая составляющая этой игры далеко не однозначна, то этическая сторона — совершенно не корректна и вопиюще бестактна! Как это можно передразнивать глухого человека? Помолчите, пожалуйста. Третье. Лилия Львовна! Я, наверное, не открою для Вас Америку, если скажу, что учитель должен знать гораздо больше того, что заложено в школьную программу. Именно в этом случае представляется возможным избегать те неожиданные, а порой и казусные ситуации, которые очень часто встречаются в работе с детьми. Сейчас я говорю о том, что произошло сегодня, когда к Вам на урок пришла американская делегация. Если Вы не знали, что обозначает этот жест, то это вопиющий непрофессионализм. Вы — учитель не только английского языка. Вы учитель англоязычной культуры. Если Вы знали все про этот жест и допустили такое, то это хулиганство или еще хуже, о чём страшно подумать, и я не хочу об этом думать. Но в любом случае, Вы поставили в сложнейшую ситуацию не только руководство школы, но и вышестоящие организации. Четвёртое. Лилия Львовна! Я уже ставила Вас в известность в прошлом году, что не довольна тем, как Вы оформляете свой кабинет. Вы его редко обновляете. У Вас солнечная сторона, материалы на стендах быстро выгорают и выглядят блёклыми и некрасивыми. А случай с ёлкой вообще потряс меня до глубины души. Елочная ветка с игрушками висела у Вас за спиной до мая. Да, это мелочи. Мелочь и то, что открытый урок прошёл хорошо, методисты хвалили Вас, но не безукоризненно. Замечание было. У Вас на столе лежал берет. В то время как на столе у учителя не должно быть ничего, не относящегося к уроку. Все на уроке должно быть подчинено уроку, ничто не должно отвлекать внимание учеников. Это не правило, это закон. И Вы опять скажете, что это мелочь. Да, мелочь. Но их количество внезапно перешло в качество. И мы имеем то, что имеем. Я намерена поставить вопрос о расторжении трудового договора с Вами.

Я была в шоке. Поэтому молчала. Алсанна, харкая кровью, пыталась меня защитить по всем пунктам. Тетради проверяли стажёры Маргарита и Ирина, которых Римма Григорьевна просто не узнала. Оценки старшеклассники никогда сами не ставят, а повторение материала и правописание очень полезны на любом этапе обучения. Лилия Львовна, в любом случае, проверяет тетради каждый день сама, но при этом даёт возможность и старшеклассникам лишний раз поупражняться в письменной речи. Так что свою зарплату она отрабатывает сполна. ‘Глухую старушку’ можно переформатировать в другого персонажа (надо подумать), а методика повторения сложных слов очень эффективная, о чём говорят не только учителя английского. Про жесты сказать в оправдание нечего — будет теперь знать. Про кабинет Алсанна тоже начала что-то говорить. Но в этот самый момент в дверь вошла секретарь директора Катя и сказала, что пришёл её коллега — секретарь Посла одного африканского государства. Он принёс для Риммы Григорьевны письмо. Посол от Посла был принят тут же. Дело в том, что сын самого Посла учился в нашей школе во втором классе в моей группе, а посольство находится в пяти минутах ходьбы от школы. В сентябре прошлого года во время экскурсии крохотный африканский ангелочек с шоколадной кожей и прелестными кудряшками подвернул ногу. Я взяла ребёнка на руки и дотащила до школы, откуда мы позвонили в посольство, и за ним приехала посольская машина. Посланец Посла долго извинялся за то, что благодарственное письмо на имя директора школы Р. Г. Краснопольской было доставлено только сейчас, спустя шесть месяцев после ‘инцидента’. Дело в том, что господин Посол хотел официально оформить письмо через Министерство Иностранных Дел СССР. Из-за бюрократических задержек (и, очевидно, ввиду ‘низкой’ важности послания) письмо вернулось в Посольство только сегодня. Но зато за подписью не только Посла, но и замминистра МИД СССР. В руках секретаря была официальная папка с письмом и огромный мешок с африканскими гостинцами: сувениры, сладости, алкоголь. Римма Григорьевна торжественно поблагодарила иноземца, приняла дары и строго посмотрела на нас с Алсанной: ”Проваливайте, штоб духу вашего здесь не было… А я попытаюсь уладить проблемы”, — после этого она пригласила дипломата на чашку чая с пряниками…..

ЗВОНОК: дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь

— Ух! Уж был денёк! Интересно, что тебе приснится сегодня, после всего этого?

— Не знаю, что мне приснится, но сегодня всю ночь почему-то снилась София Ротару…

— Боже! Как говорится, ничего не предвещало бури… сплошная червона рута….

— Да, именно червона…..

— Иди домой, а я пойду делать массаж матки.

— Это как?

— А вот так! Есть такая методика лечения бесплодия. Очень больно, кстати…. и дорого…. это частный кабинет…

— На Киевской или на Кировской?

— На Арбате. Это очень известный гинеколог, у него все знаменитости лечатся….

— Подпольный кабинет?

— Частный, но не подпольный, у нас разрешена частная практика в стране, между прочим. У него лечатся все знаменитости, включая артистов театра и кино, а также звезд эстрады….

— Счастливо! Встретите Софию Ротару, привет передайте!

— Непременно!

ЗВОНОК: дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь-дзынь

После этих слов я вернулась в свой кабинет, где меня ждали Быстрицкая со Смирнитской. Рита с Ириной меня не дождались, потому что у них был семинар в институте. — Лиля Львовна! А не заморить ли нам червячка? — предложила Быстрицкая, пообещав, что потом они с подругой отчитаются о том, сколько тетрадей проверили. — А почему нет? — подумала я, ведь у меня тут тоже кое-что припасено…. Жуя бутербродик, Быстрицкая поинтересовалась, а случайно я не изобрела ли методику для Смирнитской, принимая во внимание избирательность её памяти в пользу экскрементов…. — А зачем изобретать велосипед, — важно, с налётом загадочности, произнесла я, — такая методика уже есть — её описал Александр Романович Лурия в своей «Маленькой книжке о большой памяти» — Записывай каждое слово, Смирнитская! Бери блокнот! — приказала Быстрицкая, — Будем с вами накладывать слова на объекты. Ассоциативная память — твой конёк…. Но это завтра, готовься! — Как????? — с ужасом в глазах завопила Смирнитская, — Морально пока…..

Тут в дверях появились практикантки.

— Лиля! Ой, Лиляльвовна!

— Девчоки! Ой! Ирина Викторовна и Маргарита Евгеньевна! А я думала, вы ушли на семинар!

— Лильвовна! Да ладно Вам язык-то ломать! Мы уже договорились, что называем друг друга по именам!

— Это не по правилам! Есть установки! Практикант — это уже учитель!

— Лиль, да ладно, мы же не в классе! Между нами разница — четыре года…..

— ОК! Есть тема!

— Какая? Какая? Лильвовна! Можно мы послушаем?

— Можно!

— Театральный фестиваль.

— Ура! Обожаем театральный фестиваль!

— Думаем о репертуаре. Нужно буквально в течение семи дней выбрать материал. Поскольку на подготовку — всего две недели, а нужно выучить роли, прорепетировать, изготовить декорации и костюмы…..

— Главное — роли выучить!

— У Быстрицкой одна проблема!

— Да! у меня проблема запомнить, я не скрываю!

— А не замахнуться ли нам на Вильяма?

— Опять? Мы же уже обсудили вчера. Я не против, но может, что пооригинальней…. для старшеклассников….. от меня должно быть две постановки!

— Предлагаю для малышни Рифмы Матушки Гусыни!

— Отличная идея! Всем раздаём по стишку, всем до одного — но сначала с каждым читаем по несколько раз, чтоб заучили правильно — у всех стишки разные!

— Лильвовна! Мы с Быстрицкой будем помогать стишки разучивать!

— Отлично! Тогда я об этом думать не буду! А что со старшенькими?

— Есть идея!

— Сразу, Рита?

— Сразу! Вот пришло в голову!

— Сразу!

— «Сверчок за печкой». Чарльз Диккенс.

— Классная вещь, кстати!

— А мы не читали. Про что там?

—

Рит, расскажи! А это же повесть, ее можно сделать как пьесу?

—

Легко! — сказала Рита и сходу попыталась представить повесть в виде пьесы.

Действующие лица: бедный изготовитель кукол и его слепая дочь Берта, развозчик посылок Джон и его молодая жена, их маленький ребёнок и няня, богатый торговец игрушками Таклетон и его молоденькая красавица невеста (по совместительству подруга детства жены Джона), её мать — обедневшая аристократка и пропавший без вести в Америке брат Берты, который нашёлся неожиданным образом, сверчок за печкой.

— Тоже действующее лицо?

— Да!

— Какая прелесть!

Короче, там фишка такая: отец рассказывал слепой Берте, что они живут в красивом доме, а сам он молод и силён. Короче, представлял мир вокруг девочки красивым, а не убогим. Однажды в доме ‘почтальона’ появилась необыкновенная посылка — старый человек с седыми волосами, который назвал себя посылкой в шутку и попросил несколько дней пожить в доме. Параллельно Таклетон готовился к свадьбе. Вечером перед свадьбой он собрал всю компанию на ужин. Миссис Пиерибингл сокрушалась, что двум подружкам пришлось выйти замуж за пожилых людей. Когда они были юными девами, они мечтали совсем о других женихах. Поражает, конечно, её прямота говорить о таких деликатных вещах за столом, — прокомментировала Рита. Слушай дальше: когда гости начали расходиться, Джон случайно посмотрел в окно и увидел свою жену во дворе, разговаривающую с постояльцем. Но это был не старик, а молодой мужчина (он снял седой парик). С Джоном приключилась истерика, и он разразился длиннющим монологом о том, что чудес на свете не бывает, и что, очевидно, жена его не любит и никогда не любила, а теперь её молодой знакомый приехал и живёт с ними под одной крышей в виде посылки. Сначала он был зол. Но потом ночью (во сне) к нему пришла Фея и разъяснила, что жена всеми силами пытается сделать его счастливым, а дом уютным (в этом ей помогает сверчок). К утру Джон уже взял всю вину на себя и сказал, что это его эгоизм во всём виноват, что он не держит зла на жену, а наоборот отпускает её к любимому. Всё это услышала жена, которая еще больше полюбила и оценила Джона. Она же и разъяснила ситуацию. Постоялец — это потерявшийся и оплаканный брат Берты. Он же бывший возлюбленный Мэй, невесты Таклетона. Короче, свадьба утром состоялась, но только венчались Мэй и постоялец. Таклетон сначала был взбешён, но потом стал добрым, и сказал, что он принимает решение своей невесты и даже подарил молодожёнам свадебный торт, который в начале текста посылкой прибыл на почту к Джону, а его случайно положили в бочку, где раньше держали селёдки. Все закончилось замечательно. В порыве откровения Калеб признался дочери, что будучи её глазами, искажал действительность, приукрашивая её. Девочка была в шоке, но потом отошла.

— Записываю: намбер ван: «Сверчок за печкой». Еще есть идеи?

— Нет пока! Нужно подумать…

— Думайте до завтра! Завтра собираем всех активистов театрального фестиваля и Клуба любителей английской литературы, что фактически одно и то же, после уроков здесь!

— В нашей любимой каморке!

— Да!

(Мой кабинет и вправду похож был на каморку. Когда-то, каждый стандартный школьный кабинет на первом этаже разделили на два кабинета для маленьких групп иностранного языка. Все кабинеты были маленькими (половинками), но мой кабинет поделили не совсем пополам с его братом-близнецом из-за того, что окно было не совсем посередине, и его решили полностью ‘отдать’ брату. Так мой кабинет получился самым крошечным. А еще и полуподвальным. В народе так и назывался ‘каморкой — прим.автора)

Конец ознакомительного фрагмента.