Мнелмонд

Юлия Тимченко

Сюжет книги – это целая энциклопедия приключений, с ароматной приправой: тонкого юмора и философии. Главная героиня открыла тайны, которые ей и не снились, побывала в раю и в аду практически параллельно. Узнала цену настоящих друзей. Горечь и сладость любви. Всеобъемлющее добро и всепоглощающее зло.Теперь ей предстоит самое сложное решение в жизни: Добро или зло? Что выбрать? Ведь Свет – это постояннаяборьба за чистоту своей души, а зло смертельно красиво. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 7. День чудес

Самое лучшее средство против плохих мыслей — не думать о плохом. Но позволь хорошему думать о тебе.

Глория Леаль

Погода на улице была чудесной. Не обманул нас доктор-улет. Так мы в шутку называем Николая Александровича. Это же надо, меня лечил доктор с фамилией Улетов, я просто не могла не выздороветь. И настроение было улетное. Мне так захотелось повеселиться.

— Слушай, Алевад, а где у вас собирается молодежь?

— Везде есть молодежь.

— Я развлечься хочу.

— Мне кажется, что у нас немного разные понятия развлечений.

— У меня предпочтения складывались из того, что можно было позволить в моем городе. Клубы, кафешки, просто посиделки с друзьями, массовые мероприятия. Часто ходила на концерты, когда приезжали хорошие группы. Везде успевала поучаствовать. Вообще, старалась не пропускать масштабных праздников. Мне нравиться танцевать. Пробовала различные стили. Но если честно, все это так надоело, одно и то же, замкнутый круг.

Алевад так странно посмотрел на меня, то ли с сочувствием, то ли с интересом. Понятно было одно — то, что я рассказывала про свои захудалые развлечения, его совсем не удивило.

Мы сели в машину.

— Если позволишь, я покажу тебе несколько иной мир. И поймешь, что жизнь не такая уж и пустая, в ней очень много хорошего. Просто люди за пеленой проблем, забот, мелочей, которые постоянно отвлекают, ничего этого не замечают. Точнее, не видели раньше, сейчас все это беспощадно уничтожают.

— Ты имеешь в виду природу?

— И не только. Человек считает себя хозяином мира, пытается управлять законами природы. Навязывает ей свои правила. Людские амбиции и гордыня толкают его в пропасть. Человек возомнил себя Богом. Но он не свят. И чем это все закончится, известно Богу одному. Люди деградируют, сейчас уже не в моде доброта и искренность, застенчивость. Хамы у руля. Закон джунглей действует в современном мире. Но люди ведь — не животные. Почему же тогда они все больше выпускают когти и показывают клыки? Да потому, что святого ничего в сердцах не осталось.

В душе пустоты не бывает, там обязательно поселяется какая-то энергия. И если вы отказались от чистой и доброй, там обязательно все заполонит мрачная и злая.

Если человеку перестает помогать добро, им сразу же завладеет зло.

Глория Леаль

— Что тогда станет с человечеством?

— Самоуничтожение.

— Это страшно, даже представить такое боюсь.

— И не нужно, ты никогда не будешь свидетелем подобного.

— Почему? Я не доживу до этого времени? — отшучивалась я.

— Может быть, но у тебя сильные защитники.

Что-то екнуло в сердце, всегда верила, что кто-то помогает и защищает. Но не знала, насколько сильны мои помощники. Наверное, очень, я столько раз избегала опасности. Меня даже иногда в шутку называли девушка-катастрофа. Вечно куда-нибудь вляпаюсь. Непоседливость и пытливый ум толкают на такие рискованные шаги. В своих мыслях я как-то отвлеклась от темы разговора.

— У человечества есть шанс на спасение?

— У человечества в целом нет. Точка отчета уже выбрана, люди перешли черту, из-за которой не возвращаются обратно.

— Выходит, что на земле ад?

— Я бы немного иначе выразился, но суть правильная. И у каждого он свой.

— По заслугам?

— Да.

— Я помню, в институте задали составить доклад на тему смысла жизни. Писала его вечером. Помню, настроение было такое паршивое и самочувствие не лучшее. Подташнивало. Так все раздражало. Кушаешь — тошнит. Еще вчера после вечеринки остался неприятный осадок. Спиртное, прокуренное заведение, эти разговоры ни о чем. Хи-хи, ха-ха с чего. Да ни с чего, спирты в голову ударили. И так оно все вот это скопилось в душе. И вылила я все это в докладе. Тем самым войдя в историю института.

— Я бы хотел когда-нибудь услышать его.

— Это не проблема, он у меня с собой.

— Если ты позволишь, я создам специальную атмосферу.

— Не против, а каким образом?

— Ты когда-нибудь наблюдала за городом с высоты птичьего полета?

— Нет, разве такое возможно, если только на самолете?

— Не только. Пойдем, Юлия.

Алевад взял меня за руку и повел прямо по тропинке.

— Здесь так волшебно, еще никогда не видела такой красоты.

Словами передать трудно мой восторг. Все будто из сказки. Яркая поляна, вся усыпанная полевыми цветами. Вокруг пахло свободой. Мне хотелось упасть на землю и никогда не вставать. Но Алевад почему-то не давал мне такой возможности.

— Пойдем, Юлия.

— Но Алевад, я хочу еще здесь побыть. Почему мы так быстро уходим?

— Сейчас поймешь. Всему свое время, я обещаю, сюда мы еще вернемся.

— Ну хорошо.

Пришлось согласиться, так не хотелось оттуда уходить. Куда он меня вообще ведет? Чувствовала себя ребенком, мы бежали, словно от гепарда. Но я совсем не уставала. Мне казалось вот-вот, еще чуть-чуть — и я взлечу. Наверное, это и есть один из видов счастья. Чувствовала себя живой, как никогда раньше. Больше не было оков тянувших и царапающих душу, в воздухе парила свобода.

— Мы пришли, — радостно заявил Алевад.

Будь открыта для нового, чтобы оно могло войти в твою жизнь.

Глория Леаль

— И куда же мы… О нет. Ты это серьезно?

Передо мной стоял огромный воздушный шар. Он был такой красивый, яркий. Черно-белый, весь обрисованный китайскими иероглифами. Не может быть, он будто знал мои желания.

— А почему нет?

— Я боюсь высоты.

— Ты это серьезно?

Алевад нарочно повторял мои слова, будто издевается.

— Более чем.

— Мне почему-то кажется, что этот шар из твоих снов.

— Возможно, я что где-то проговорилась, находясь в бреду?

— Возможно-возможно.

«Ох и мутный ты, Алевад», — подумала я.

— Юлия, позволь у тебя спросить.

Подход Алевада к вопросу явно заставлял меня нервничать.

— Спрашивай.

— Ты что, позволишь какому-то страху лишить себя мечты? Ты же хотела этого. Страх — самый большой враг человека. Ты даже и представить себе не можешь, сколько всего проходит мимо только потому, что вы боитесь пробовать.

— Вы? Ну хорошо, трусиха здесь одна я. Алевад, ты, конечно, прав, но я не могу побороть этот страх, не знаю свою реакцию. А если истерику устрою? Даже на колесе обозрения побаиваюсь кататься. А что такое чертово колесо по сравнению с воздушным шаром?

— Ты права, сравнению не подлежит. А ты решила напугать истерикой? Я способен с этим справиться.

— Как? Дашь истеричке в лоб?

— Ты что, я никогда…

Алевад уже собирался начать петицию по поводу того, что я плохо о нем думаю, что он бы никогда не смог причинить мне боль.

Но тут он взглянул на мое лицо:

— Ты шутишь. — На лице Алевада считывалось облегчение.

— О да, с ним не шути.

Мы вместе рассмеялись. Мне почему-то было так с ним легко, будто знала его всю жизнь. А точнее, он вел себя так, словно все обо мне знает. Раньше все это казалось странным. Даже опасалась чего-то. Сейчас спокойна, он никогда не причинит мне боль. В этом не было и доли сомнения. Алевад не такой, как все.

Почему мы так любим, когда нас носят на руках? Да потому, что только в такой ситуации по-настоящему приятно чувствовать свою слабость перед мужской силой.

Глория Леаль

— У меня ноги не идут, страх сковал мышечную деятельность.

— С этим я могу справиться.

Алевад взял трясущееся тело на руки. Почувствовала себя в безопасности, страх ушел.

— Теперь я боюсь.

— Чего, Алевад?

— Что снесет ветром. Ты, оказывается, пушинка.

— Ах ты, манипулятор.

Легонько стукнула Алевада в грудь. Ничего себе сталь. Как это я не

разглядела фигуру Аполлона. На это Алевад только улыбнулся:

И вот он несет меня на руках с такой легкостью. На лице ни единой морщинки, будто бы это его совсем не утруждаешь. И тогда ты думаешь: а может, я еще и ничего? В это время парень подкидывает тебя в воздух и говорит, — пушинка. А ты думаешь: ага, пушинка. А эта сволочь в автобусе назвала меня коровой, выкуси, поняла, и кто теперь корова, меня носят на руках, а тебя небось доят.

Автор ржет. Глория Леаль

— И это твоя знаменитая истерика?

Он еще и издевается. И такому прекрасному негодяю позволила затащить себя в небо. И сама засмеялась от своих мыслей.

— Ну что, Юлия, готова?

— А ты что, сам будешь управлять этой штукой? — Глаза мои округлились.

— Да, а что тебя смущает?

— Боюсь, а остальное так, по мелочам.

— Не нужно, эти шарики принадлежат моему дяде. А он чемпион по воздухоплаванию, участник крупнейших международных соревнований. Я ученик профессионала.

— Какой у тебя дядя! — мечтательно произнесла я.

— Какой? ‒, Алевад не понял, что я имела в виду.

— Классный.

Мы снова рассмеялись.

— Познакомлю вас, если хочешь.

— Конечно хочу.

Алевад улыбнулся.

— Ты полон загадок.

— В этом же вся прелесть, правда?

— Но я хочу знать, какой ты!

— А ты разве не знаешь?

Алевад посмотрел мне в глаза. У него такие миловидные, нежные черты лица. Блондин, вот бы не подумала, что свяжусь с парнем такого типажа, мне всегда нравились темноволосые. Но он не совсем обычный блондин. У него был такой оригинальный цвет волос. Длина превалировала, немного длиннее обычной стрижки. Волосы непослушно торчали в разные стороны, это мне нравилось. Создавался образ строптивого парня, с характером. На деле же он был очень милым. Но больше всего завораживали глаза, светло-светло карие. Своим взглядом он излучал добро.

— Почему мне кажется, что знаю? — Я действительно что-то такое испытывала.

— Ответ на это вопрос знаешь только ты. — Снова загадками говорит Алевад.

— Но я не знаю.

Я правда не знаю, что-то чувствую, но не знаю, что это. С того момента, как оказалась здесь, вообще уже ничего не понимаю.

— Загляни в глубину себя — и ты поймешь.

Вот уже этот Алевад, все время говорит загадками.

— Ты готова?

— Нееет.

— Хорошо, завожу.

— Ты что, я же не дала согласие, Алевад.

— Не позволю избежать того, что ты не сможешь забыть. Это непередаваемые ощущения.

Мы начали подниматься вверх.

— Хочу рассказать тебе немного из истории воздушного плавания.

— Это ты так стараешься меня отвлечь, чтоб не плакала, — иронично сказала я.

— И то и другое для полноты картины, да и время скоротать, оглянуться не успеешь, а мы уже на небе. Так вот:

Немного истории.

Первым воздухоплавателем зарекомендовал себя бразильский смельчак Лоренцо Гузмао. В 1709 году изобретенная им тонкая яйцеобразная оболочка с подвешенной к ней жаровней, нагревающей воздух, оторвалась от земли почти на четыре метра. Вдохновившись успехом Лоренцо. В 1783 году дал старт летающий аппарат Жака Шарля в Париже, наполненный более легким, чем воздух, водородом. Помню в школе еще рассказывал учитель, что первыми пассажирами, которые поднялись в небо на воздушном шаре братьев Монгольфье, стала бесстрашная команда: баран, утка и петух. Через 8 минут, пролетев 4 километра, животные благополучно приземлились. За ними стали подниматься в небо вдохновленные люди..

— Ха-ха-ха, баран, утка и петух. Интересная компания. Ну да это же не космос, в космос первыми летали собаки. А точнее…

— Собака по кличке Лайка, — сказал Алевад.

— Ты все знаешь.

— Да нет, далеко не все. Просто слышал где-то.

— На самом деле Лайка не первое живое существо, полетевшее в космос. Первыми земными организмами, посетившими космос, были плодовые мушки дрозофилы, отправленные на орбиту в июле 1946 года на американской ракете V2. Этим мушек использовали для тестирования степени степень воздействия радиации на живой организм на больших высотах. Все получилось, и тогда настал черед млекопитающих. Но не все так гладко над просторами нашей земли. 11 июня 1948 года на баллистической ракете, построенной на основе знаменитой немецкой «Фау-2», американцы отправили в космос макака-резуса Альберта I. Не поднявшись даже на 100 километров, животное погибло от удушья. Очень жаль бедолагу. Эстафету год спустя принял Альберт II. Сам полет прошел нормально, планируемая высота (134 километра) была достигнута. Но при посадке у капсулы не раскрылся парашют, и Альберт II тоже погиб. Лишь в 1951 году все обошлось, и обезьяне-астронавту удалось-таки вернуться на родную землю. Это был уже Альберт VI… Хотел сказать, что Бог любит троицу, но за Альберта III ничего сказать не могу. Куда-то исчез из моей памяти. А вот отечественные работники науки отличились от ученых США тем, что использовали для экспериментов братьев наших меньших — собак. (всем известные Лайка, Белка и Стрелка), а французские — на кошках: первый усатый космонавт удачно слетал к звездам в 1963 году. Такое впечатление, что в СССР не любили собак, а во Франции кошек, — с грустью отметила я.

— Все на алтарь науки, — без особого восторга ответил Алевад.

— Еще черепашка стала живым существом, отправленным в дальний космос. На советском космическом аппарате она облетела вокруг Луны. Это было в 1968 году. Еще в космических странниках были шимпанзе. Сейчас в космос посылают морских свинок, лягушек, крыс, ос, жуков, пауков, тритонов. Сможет ли паук сплести паутину в невесомости, а пчелы построить соты, куда поплывут рыбы в условиях, когда нет ни верха, ни низа, и вырастет ли у тритона отрезанный хвост? Это далеко не риторические вопросы: все полученные данные активно используются в большой науке, в первую очередь в медицине. Я говорю о работе нервной системы и мозга, иммунитете и способности к регенерации. Важна и задача воссоздания полного цикла биологического воспроизводства в условиях отсутствия силы притяжения (Мы стоим на пороге сверхдальних полетов к другим планетам и даже к другим галактикам), поэтому в космос отправляли оплодотворенных мышей и перепелиные яйца. Потомство рождалось, перепела вылуплялись, только оказывались нежизнеспособными, по наука не стоит на месте.

— Вот такая история.

— Да нет, Юлия, это ты все знаешь.

— Всего лишь кусочек из моего доклада по космической психологии.

— В институтах преподается космология?

— Да, основы космической психологии. Наука психология тесно переплетается практически со всеми существующими науками.

— Ты что, можешь пересказать свой доклад с такой точностью и даже с датами?

— Да, я же писала его, а потом защищала, вот и запомнила.

— Юлия, если тебе не сложно, я бы хотел услышать его полностью.

— Тебе правда интересна занудная наука?

— Мне интересна ты.

Как же это было приятно слышать; пока болтала о всяких разностях с Алевадом, не замечала, что нахожусь уже довольно высоко от земли. Знаю, он специально отвлекает меня болтовней.

— Извини, Алевад, но мне не хочется об этом говорить. Не самая веселая тема для осуждения.

— Почему?

— Я против этого.

— Ты против освоения человечеством космоса?

На лице Алевада читалось удивление, но мне почему-то показалось, что оно весьма приятное для него.

— Да, и не только. Зачем люди все время лезут на рожон? Зачем нам нужен этот космос? Сколько бед принесли эти полеты? Пользы ноль. Потешили чьи-то амбиции, какого-нибудь ушлого дяденьки и чокнутого профессора. А сколько жертв было принесено на алтарь этой науки? У них не спросили, а нужно ли им это. Хотели бы они прославиться? Посмертно. Пробили озоновый слой, сколько гадости посыпалось оттуда? И это при том, что мы мало знаем. Можно сказать, что мы ничего не знаем, да кто нам скажет. Мы знаем только то, что скрыть уже не удавалось, настолько все очевидно. А сколько же утаили от наших глаз? Не хочу об этом думать.

Человечество должно осваивать новые пространства. Может быть, но только если это высокоорганизованное человечество. С налаженной экономикой и индустрией. Когда все в достатке. А то в каждой стране кризисы и беспорядки. Люди по-прежнему умирают от неизвестных болезней. А что самое обидное, умирают и от тех, от которых умирать не должны. А правительство, вместо того чтобы выделять деньги на медицину, спонсирует эти тупые космические леталки.

— Юлия, ты слишком молода, чтобы разбираться во всем этом. Не нужно. Не терзай душу.

— Меня никто не слышит, Алевад.

— Ну, это ты зря.

— А почему тогда продолжают все эти сумасшествия на каждом шагу?

— Не все можно объяснить. Я думаю, твой обещанный доклад сейчас будет как никогда кстати.

— Чтобы я совсем раскисла?

— Да нет, ты выговорись и станет намного лучше. Это же крик души.

— Ну хорошо, Алевад, ты будешь жалеть, что связался с такой депрессивной девушкой.

— Ошибаешься, Юлия. Ты вовсе не депрессивная, ты сама энергия. Я не жалею, скорее счастлив, что встретил тебя. Идеальное сочетание внутренних качеств, ума и красоты. Вот она, эта золотая серединка.

Голова начала кружиться, таких слов мне еще никогда не говорили. Я была привлекательна внешне, даже очень. Стройная, с длинными шоколадными волосами и карими глазами. На внешность не жаловалась. Но в то же время всегда считала, что есть девушки покрасивее меня. С точеной фигурой, идеальной осанкой, походкой от бедра и так далее. И умнее: многие девушки и к моим годам добивались в жизни всего что хотели. Что касается меня, кроме своих внутренних головокружений, вечного поиска и мемуаров на бумаге, ничего от жизни не добилась. Правда, институт закончила. Дипломированный психолог. А психолог из меня так себе. Вряд ли я смогла бы работать по специальности. Слишком близко к сердцу беру проблемы и несчастья других, так никакая психика не выдержит. Это табу для психологов. Это все навязано обществом. И я так думала, находясь в компании друзей, живя той жизнью. Благодаря Алеваду начала понимать, что есть и другой мир, и другая жизнь в этой жизни. И не так важна эта мишура, обложка, грим. Ведь под ним ничего привлекательного не скрывается, он съедает естественность. Красота в индивидуальности и доброте. А мой доклад, он был из рода крика души. Я все равно скажу, чтобы вы об этом не думали. Вы меня услышите. Было страшно выходить на сцену, говорить, потом отвечать на вопросы, защищать свою работу. Но я смогла.

Борись с несправедливостью. Сначала будет трудно, ведь ты один против всех, но потом поймешь, что в этой борьбе ты далеко не один.

Глория Леаль