Дневник ведьмы

Юлия Санина

Внезапное появление раненого оборотня у дома ведьмы Роксаны и ее фамильяра Кота становится первым в цепочке событий, которые с ног на голову перевернут их спокойную жизнь. Секреты старого княжеского рода, интриги ведьмовского ковена, призраки прошлого, от которых так просто не сбежишь… Роксане придется постараться, чтобы уберечь тех, кто ей дорог, от надвигающейся тьмы. А заодно и предотвратить конец света, но это так, между прочим.

Корректор Валентина Корионова

Дизайнер обложки Ольга Третьякова

© Юлия Санина, 2023

© Ольга Третьякова, дизайн обложки, 2023

ISBN 978-5-0059-8207-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1.

Нежданный гость

Он пришел ночью. Запах зверя был так силен, что я даже проснулась. Тревожно приподнялась на скрипучей кровати, вглядываясь во тьму. Этот старый домишко внезапно не показался мне надежным убежищем.

— Ко-от, — нервно шепнула в ночь. Это его работа, вообще-то! Предупреждать меня об опасности! Тоже мне фамильяр, опять где-то прохлаждается.

Как и следовало ожидать, никто не отозвался. Я еще раз хищно втянула ноздрями воздух. Осторожно свесила ноги с кровати, стараясь не заставлять скрипучие пружины стонать еще громче. Пошарила босыми ногами по полу и, нащупав тапки, обулась. Оправила неудобную, слишком вертлявую пижаму. Подошла к окошку. И где этого чертенка носит?! Запах мне не понравился. Хищный, терпкий, так пахнут дикие звери. Опасные звери. И еще какой-то запах… Словно бы ржавчины… Кровь!

— Проклятье!

Осторожно раздвинула тяжелые, плотные шторы, не пропускающие и толики света. На улице оказалось удивительно светло. В окно светила огромная луна. Лоснящийся кругленький диск завис над лесом. Во дворе вроде бы никого не было.

— Ко-о-от, черт тебя побери!!! — злобно зашипела, надеясь, что тот все-таки дома, в безопасности. Просто проспал.

Знаю, что не смог бы при всем желании, но надежда — глупое чувство. И неистребимое.

Я осторожно выбралась в кухню, очень стараясь не шуметь. Ветхий домишко на отшибе маленького поселения мы с котом приобрели недавно. В качестве дачи. И я еще не успела изучить в нем каждую скрипучую половицу. Пришлось двигаться очень медленно, крайне осторожно переставляя ноги.

Зверь снаружи был слишком близко. Он был ранен и от этого во сто крат опаснее. И судя по запаху, крови было много, очень много. У раненого зверя наверняка уже отказал инстинкт самосохранения. Иначе нипочем не вломился бы ко мне. Как-никак я все-таки ведьма!

Хоть бы Кот подольше у своей буренки задержался! Ведь как пить дать сбежал к соседкиной корове. Я осторожно пробралась к одному из кухонных окон, выглянула. Ни единого движения. На ощупь добралась до другого. Уже взялась за штору, когда прямо над ухом кто-то кашлянул.

— Играешься в прятки? — ласково спросил Дед. К домашнему приведению, что прилагалось к дому, я тоже еще не привыкла.

Подскочила на добрый метр, беззвучно выругалась и даже помахала руками от избытка чувств. Схватилась за сердце и скрипнула зубами в невозможном желании стукнуть приведение. Да и нехорошо это — драться с призраками, еще и столь почтенного возраста!

— Простите, если я нарушил вашу идиллию! Я совершенно нечаянно! Кот просил передать, что явится через полчаса. С поправкой на прошедшее время… Думаю, вам стоит ожидать его сейчас! — Дед церемонно раскланялся, явно надувшись от обиды.

Я сначала разозлилась. То есть он еще и обижается?! А потом испугалась. Сейчас?! Кот, черт тебя побери…

Повернулась к окну. И нос к носу встретилась со злобной гримасой раненого зверя.

Дед взвизгнул и исчез, рассыпавшись миллионом искр. Я не завопила только потому, что голос от неожиданности пропал. Хотелось верить, не навсегда. И на всякий случай даже зажала рот руками. Еще вернется так не вовремя, голос этот! Что за жизнь такая, никому доверять нельзя, даже себе.

В голове вихрем пронеслись суматошные мысли. Ну надо же, какой красивый! Серо-голубая грива, острые ушки. Налитые кровью глаза с расширенными от боли зрачками. Все еще хуже! Не просто волк. Оборотень! Но такой красивый! Хм, надо же, какие белые зубы! И одна особенно назойливая, отчаянная мыслишка: «Смерть моя, это ты? Зато красивая…»

Оборотень взмахнул когтистой лапой, но, вопреки ожиданиям, не разбил окно на мириады осколков, а только мазнул по стеклу. Оставил кровавый отпечаток и озвучил мой немой ужас скрежетом когтей.

Прошло несколько томительных секунд, прежде чем я поняла, что жива. И еще несколько, пока вспомнила, как дышать. Вслед за этим вернулась способность видеть. Когда туша оборотня осела за окном, я увидела позади, за изгородью, Кота. Он жался к калитке, вытаращив свои и без того огромные глаза. Увидел меня в ту же секунду, что и я его. Во взгляде испуг ненадолго сменился облегчением. Словно выпущенная из лука стрела, он метнулся к входу. Я тоже рванула к двери, распахнула ее, пропуская Кота в избушку. Он помог мне захлопнуть дверь, заложил засов, мигом придвинул к ней стул и для верности привалился спиной. Кажется, наши зубы отбивали одинаковую дробь.

— Я в-в-всегда п-п-подозревал, ведьма, что ты еще вполне с-с-себе ничего, — заикаясь, произнес он. — Но чтобы волки з-з-замертво п-п-падали-и…

Стервец! Я нервно хохотнула. Шутить изволит? Молодец, ничего не скажешь. Но на всякий случай пригладила копну своих черных кудрей. Бог не наделил меня ни высоким ростом, ни пышными формами, за все рассчитавшись волосами. И в лучшие времена они никогда не выглядели прилично, а уж со сна…

— А я думала, это твое убойное обаяние! — проворчала я.

Испуг прошел. И я вдруг вспомнила, что я ведьма. И Кот прав, я вполне себе ничего. В том смысле, что ведьма хорошая. Чего мне бояться какого-то там оборотня?! Пусть и раненого.

— Замертво, говоришь? — спросила я, отодвигая стул.

— Ты что?! — завопил Кот.

— Это неосмотрительно с вашей стороны! — Надо же, Дед объявился. Трусишка и предатель!

— Да? — фыркнула я. — Сгоняй тогда и посмотри, живой или нет!

— Да ты в своем уме?! — завопил Кот, но через мгновение понял, что я обращалась не к нему. И продолжил уже спокойнее: — Я сам хотел, но ты права. Деду-то безопаснее всего!

Мы уставились на привидение. Дед отпрянул, надулся, немного поколебался, что-то проворчал, наверняка нецензурное. Потом вздохнул поглубже (как будто ему это еще нужно) и просочился за дверь. Вернулся через несколько секунд.

— Мертв! — рявкнул и исчез, словно его никогда и не было.

Ну спасибо, блин! Проверил!

Поколебавшись, я все-таки вышла на крыльцо. Кот делал отчаянные пасы в воздухе и таращил глаза, но крался сзади.

Зверь и правда был красив. Несомненно, жив, но сильно ранен. Красивая серо—голубая шерсть окрасилась бурыми пятнами. Одна из лап была неестественно выгнута. Земля вокруг пропиталась кровью. Я шагнула еще ближе. Бок определенно разорван клыками… Мне стало еще страшнее, и я с опаской оглянулась на темный лес. Впервые пожалела, что живу на отшибе, вдалеке от остальной деревни. Оборотень был очень крупным, практически размером с лошадь. И каковы тогда размеры его врага?! Впрочем, про габариты вопрос спорный, но размер клыков, оставивших такие страшные раны, несомненно, впечатлял.

— Не подходи! — зашипел едва слышно, но вполне себе отчаянно Кот.

— Неси ночной сбор. Быстрее! — велела я.

Так. Ладно. Главное, чтобы не проснулся. Зверь сейчас крайне опасен. Инстинкт самосохранения уже не сработает. Совершенный убийца сейчас нападет на все, что увидит. Не столько в желании защититься, сколько из вредности. Не умирать же одному! Паскудные твари эти оборотни.

Трансформироваться бы не начал. Человек вряд ли выживет с такими ранами. А у волка, пожалуй, шанс есть. Звери много выносливее.

Кот хоть и ворчал, но быстро принес то, что требовалось. Пучок травы, специальный сбор, который усыпляет не хуже наркоза. К тому же в составе есть зверобой — поможет укрепить ипостась. Притащил и ладан. Видимо, для общего успокоения.

Я быстро зажгла травки, притушила огонь и оставила их куриться. Положила у самой морды. Спустя несколько минут дыхание зверя изменилось. Вместо болезненно-прерывистого стало спокойным, но едва заметным. Одними травками, конечно, было бы не справиться. Сплетая пучок, я использовала магию.

— Только чур не помирать в моем дворе! — сердито ворчала я, с трудом ворочая тяжелые лапы.

Осмотр длился недолго. Все было не так плохо, как показалось сразу. Бок разодран, но ткани уже начали регенерировать. Кровь свернулась. Живучий, блин. Пришлось поторопиться. Хуже всего было с лапой. Кости были чудовищно раздроблены, и мне пришлось постараться, чтобы уложить их в лубок.

— Делать тебе нечего! — шипел под руку кот, но исправно выполнял поручения. Бегал за водой, рвал тряпки на бинты. Я не без раздражения признала в очередном свою ночную рубаху.

— А что мне было делать?! — возмущенно оправдывался кот.

— Он же наверняка людей жрет! — возмущался Дед, тоже не добавляя оптимизма.

— И что, прям многих сожрал? — фыркнула я.

— Ну…

Если бы в округе кто-нибудь пропал, мне, как новенькой, сердобольные местные доложили бы об этом во всех красках. К тому же бегай этакая пакость по лесу постоянно — кто-то что-то да видел бы… Странно. Все это странно. Но знахарка во мне, как и практичный человек, не могла позволить этому оборотню умереть на моем пороге. Если можешь помочь — помоги. Если, конечно, хочешь сохранить и приумножить свой дар. К тому же такой помрет — это ж неделю яму рыть придется! Вот соседи-то порадуются…

К утру дыхание зверя изменилось. Он дышал глубоко и размеренно. Просто спал. К этому моменту он больше походил на куклу вуду, чем на животное. Я удовлетворенно вздохнула и присела на крылечко. Нужно было решить, как поступить дальше. Отпустить так просто на свободу зверя я не могла. А удержать тоже вряд ли получится. Подождать, пока придет в разум, и попытаться договориться — единственный выход из положения. Вряд ли это кто-то из местных.

Я, помнится, сходила в местную лавку. Узнала много бесполезного обо всех и каждом. Но ни одна зараза не обмолвилась… Понятно, что чистосердечного признания ждать не приходится, но ведь и слухов не ходило! А раз слухов не ходило… Волк потянулся и жалобно заскулил. Я даже голову в плечи вжала и страдальчески поморщилась, так неловко он подвернул забинтованную лапу. Но вроде бы все еще спал, и я вернулась к своим мыслям. А раз слухов не ходило, стало быть, нездешний. Не настолько уж тут места глухие.

— Ведьма, блин! — взмолился Кот.

— Иди уж, поспи! — отмахнулась я. Мне сон сегодня не светил. Когда зверь очухается, лучше быть рядом. Но вопреки себе самой, я все-таки задремала.

* * *

Мы проснулись одновременно. Я и зверь. И если я, едва разлепив веки и узрев под носом когтистую лапу, мигом подорвалась, то оборотень, лениво приоткрыв глаза, совершенно по-кошачьи потянулся, зевнул и только потом опомнился. Вскочил, коротко рыкнул-выругался, наступив на больную лапу, и исподлобья осмотрелся.

— Спокойно! — я выставила вперед руки, старалась говорить медленно, но твердо. — Спокойно! Здесь тебе ничто не угрожает!

— Ты кто? — прорычал зверь. С непривычки было сложно разобрать слова. Они словно клокотали в горле, не предназначенном для человеческой речи.

— А ты? — я чуть успокоилась. Если пошел на контакт, значит, можно договориться. Или хотя бы попробовать.

— Что случилось? — совершенно проигнорировав мой вопрос, осведомился оборотень.

— Это ты мне скажи. Явился среди ночи, напугал, залил весь двор кровью, — фыркнула я.

— Ну извини!

Мы смотрели друг на друга уже совершенно без опаски. На мгновение мне показалось, что он даже улыбнулся. Чуть-чуть.

— Э-э-эй!!! А ну-у-у! Не тронь ее-е!!! — Кот, как всегда, появился не вовремя и очень эффектно. А именно выпал в окно аккурат между мной и зверем.

Оборотень отскочил на добрые полметра, снова задел больную лапу и злобно рыкнул.

— Кот? — я сама шарахнулась в испуге, споткнулась и осела на крыльцо.

— Отступай в дом! — ревел кот, пытаясь заслонить меня своим хвостом. Обычного размера черный кот, он умел распушать свою шерсть так, что вырастал в огромный шар, сотканный из самой ночи.

Артист погорелого театра! Ведь с самого начала за нами подслушивает. Как уяснил, что опасности нет, так давай выделываться. Это чтобы ни у кого, не дай-то Мерлин, не возникло сомнений, кто тут главный!

— Ага. Уже, — скептически фыркнула я.

Оборотень же, осознав, что никакой угрозы нет, зашелся булькающим смехом.

— А ты уймись! — Еще мне не хватало тут полдня Кота успокаивать. — Он, между прочим, лечить тебя помогал.

— Он?! — возмутился оборотень.

— Я!!! — Кот выпятил грудь колесом.

— Теперь понятно, почему мне так паршиво. — Оборотень успокоился. Веселым взглядом окинул наш двор и домишко. — И куда меня занесло?

— Откуда? — не сдавалась я.

— Но что важнее, — нахмурился Кот. — Следом-то никто не придет? Побольше и позубастее?!

Вот это точно. Это ты, Кот, молодец. Мы внимательно уставились на зверя.

— Лапа болит, — вздохнул тот, стушевавшись под нашими взглядами.

— Я посмотрю. — Я без всякой опаски приблизилась, заставив волка осесть на задние лапы. — Кот, поставь пока чайник.

— Я вам не служанка! — возмутился Кот.

— Конечно нет! Вылитая Золушка, — хмыкнул оборотень, чем заслужил от меня оплеуху. — Оу!

Я тревожно оглянулась. Ну сейчас начнется, Кот не терпит фамильярности! Он и правда набрал полную грудь воздуха и уже всерьез собирался высказать оборотню все наболевшее, как за домом стукнула калитка.

— Деточка-а-а? — ласково позвала меня бабка Маша. Та самая, что соблазнила Кота своей Буренкой. И ведь таскается к ней, паршивец. То за молоком, то за сметанкой. Иметь такую бабку в соседках — значит не иметь секретов от всего района! Чего я, как ведьма, конечно, допустить не могла.

— Я ту-у-ут! — так же ласково отозвалась я и заметалась.

Кота подтолкнула навстречу непрошенной гостье, оборотню указала на окно. Он покрутил лапой у виска и жестами объективно показал, что габариты неподходящие.

— Тогда в будку полезешь! — рявкнула я. Будки у нас не имелось, но оборотень-то об этом не знал.

Кот захихикал и скрылся за углом. Послышались умильные речи старушки и сдавленный писк кота. Ага, попался. Это тебе не со мной пререкаться. Знай, как обычные, безголосые коты живут!

— Быстрее! — одними губами велела я нечаянному пациенту.

Оборотень очень постарался, и вихрастая голова таки пролезла в окошко. Гибкое тело уже без труда просочилось следом.

— Ну как вы тут, мои хорошие? — пропела бабка Маша. — Сегодня знаете, что в лавке говорят?!

Я усадила бабку так, чтобы она оказалась спиной к окну. Мало ли. Та хоть и села куда надо, но все равно вертелась как юла. Успела и по сторонам поглазеть, и Кота за ухо потрепать, и меня с ног до головы рассмотреть.

— Это что же это?! Кровь?! Никак и до тебя волчище добрался?!

Я осмотрела себя. Действительно, пижама вся в потеках. Да и двор не лучше. А на стекле и вовсе отпечаток лапы, чуть смазанный, но узнаваемый. Я едва не застонала, когда волк вывалил наружу штору, несколько прикрывая безобразие. Судорожно постаралась что-нибудь придумать, но в голову ничего путного не лезло. Правда, спустя мгновение поняла. От меня ничего и не требуется, только кивать да ахать.

— Или за ремонт взялась, да? — ласково спросила соседка.

Я кивнула. Кот пискнул и попробовал выбраться. За стеклом мелькнула любопытная морда зверя.

— А ночью! Михеевна и Николавна сегодня в лавке сказывали, внучки их гуляли допоздна. В сторону леса ходили. В твою то есть! И видели на дорожке следы! Волка не волка. Клянутся, что во-о-от такенные! — бабка не скупясь отмерила полметра.

Кот скептически хмыкнул, а оборотень с недоумением посмотрел на свою лапу.

— Испугались, хотели уже домой бежать! Глядь! А этот волк аккурат дорогу и переходит! Под твоим-то фонарем! Ну, они затаились, подождали, пока уйдет, и опрометью домой бросились. А только на дороге следы крови потом видали! Батька их с трактористом местным оба ходили смотреть! Вся дорожка от леса в деревню кровью залита! Вот как хошь, а я тебе правду говорю! Не может с обычного волка столько натечь! Оборотень это, не иначе! — Бабка на секунду перевела дух и вперила в меня узкие глазки. — А ты, деточка, чай никого не видала?!

— Не видала!

Бабка недоверчиво смотрела на меня. Еще немного, и дымиться начну! Я тяжело вздохнула.

— Страшно было смотреть, — нехотя пробормотала я. — Под окнами кто-то ходил, но следов не видно.

— Во-от! — победно воскликнула бабка Маша и даже вскочила.

В доме загремело, это оборотень поспешно отпрянул от окна. Кот закатил глаза и в негодовании огрел себя по лбу. Но бабка, кажется, ничего не услышала.

— И все в деревне так говорят! У кого собаки не унимались, у кого коты всю ночь выли, страшно было к окнам подходить! А у тракториста и вовсе кобылка пропала! Не иначе задрал ее волк! И даже копыт не оставил.

Мы с котом недоверчиво скосились в сторону окна. Только конокрадов нам тут и не хватало.

— Ну, главное, никто не пострадал, — вздохнула я.

— Конечно, конечно. Я потому и зашла, убедиться! А еще вот молочка хотела котику твоему оставить, но забыла крынку дома. Сейчас внучку пришлю!

Она ушла, не став слушать наши возражения, а мы с Котом бросились в дом.

— Ну? — спросила я, вопросительно изогнув бровь.

— Ты куда кобылу дел?! — сурово поинтересовался Кот.

— Это не я, — устало вздохнул зверь.

— А кто?! — хором осведомились мы, хоть уже и сами догадывались.

— Есть тут один, побольше меня на целую холку. С ним еще человек. То есть выглядит как человек. Не знахарь, темное в нем. Чернокнижник, полагаю. Не знаю, кто такие.

— Как зовут-то тебя, оборотень? — хмуро спросил Кот, не отрывая взгляда от моего лица.

Я очень постаралась не вздрогнуть. Чернокнижник? Неужели нам все-таки суждено встретиться? И не смотри на меня так, Кот, я и сама испугалась.

— Святослав. Можно просто Свят, — ответил волк, несколько смутившись.

— Фу-ты ну-ты имечко! — не преминул оскалиться Кот. — Модное?

— Между прочим, в мое время так только княжеских сыновей называть можно было, — хмуро отозвался оборотень.

— Ты обращаешься? Или зверем тебе привычнее? — спросила я. Княжеский сын ты у нас, оказывается.

— По—разному бывает, могу месяцами на четырех лапах бегать, могу годами на двух ногах ходить, — произнес тот.

Чистокровка. Мне становилось все любопытнее и любопытнее. Я немного изучала историю этих мест. Здесь где-то неподалеку есть развалины родового поместья. Князья местные жили. Однажды, в одну ночь, всю семью вырезали, а малолетний сынишка пропал без вести. Местные слуги огромного волка видели. Он дитяти и утащил. Челядь поутру разбежалась кто куда, а поместье с годами развалилось. Никто не пожелал в проклятом месте жить.

— Значит так, — вздохнула я. — Сейчас я тебе сменю повязки, покормлю, а потом снова спать. Из дома и носа не высовывать. Кот, тебя это тоже касается! Пока по округе невесть что бродит, все ночуют дома. Ясно?

Они хоть и недовольно переглянулись, но спорить не стали. Вот и славно. А у меня еще много дел. Запах, например, вывести. И в лавку сходить за новостями.

* * *

Я шла, задумчиво теребя в руках какую-то соломинку. И что же мы имеем? Чернокнижник, значит. Почему именно чернокнижник? Не шаман, не волшебник? Потому что оборотни хорошо чувствуют магию. И что ее питает. Есть у меня один знакомый чернокнижник. Сердце предательски сжалось в груди. Вдохнула поглубже. Чего уж теперь, ведьма. Было и прошло. Сейчас важно другое.

Во дворе я щедро посыпала землю смесью перца, табака и магии. Не поленилась, сходила к лесу и осчастливила всю опушку. Незаметно посыпала и дорогу. Этого не хватит, но больше вряд ли что-то можно сделать. Если бы второй, на холку выше который, хотел полакомиться мяском, непременно сделал бы это прошлой ночью. Намаялся после драки небось. А раз не стал и обошелся только кобылкой, значит, и этой ночью никому из людей ничего не грозит. Никому, кроме меня. Ну да ничего, я уж как-нибудь, чай не беспомощная.

Сейчас дойду до лавки и порасспрашиваю про местных князей. Не хотелось бы делить кров с кровожадным монстром. Вдруг это он целую семью вырезал, ребеночком закусил? А что князь, так, малость привирает.

— Ой, цела! — радостно встретила меня продавщица.

— Ты погляди, не соврала баба Маша! И правда девка цела!

В очереди загомонили, засуетились. Принялись расспрашивать и рассказывать наперебой, что кому этой ночью виделось. Надо же. Приняли как родную!

Всего сто лет какие-то прошли. А нас не то чтобы больше не сжигают на костре, в нас вообще никто не верит. И как приятный бонус — не боятся. В былые времена уже давно бы сожгли вместе с котом и избушкой. А как иначе? До меня жили тихо-мирно, а со мной вон чего! И поди докажи, что это не твоя комнатная собачка… Да-а-а-а, беспечный стал народец…

— Да ладно вам, — отмахнулась я, — в темноте все волки серы. Лучше расскажите мне, где-то тут была усадьба, старая, заброшенная?

Народ на минутку замолчал, а потом заговорили все разом. Словно в улей палкой ткнула.

— Ой, да то ж гиблые места! И не суйся туда! Болото уже небось давно поглотило те развалины!

— Всех сожрал, один младенец остался! Того уволок в свое логово. Небось на десерт!

— Дурень старый! Все знают, что кровь младенца продлевает жизнь.

— Да недалеко это, километров пятьдесят. Три станции на электричке, и потом пешком по лесу.

— Но туда сто лет никто не ходит.

— Да, далеко! Целый день на кобылке ехали. По грибы туда ходим, чудные места! Во-о-от такой подосиновик нашли! Заповедные леса. Совсем не страшно, но по ночам воет там кто-то, лучше в лесу заночевать, чем в тех развалинах.

— Да уж, ночевать там дураков нет!

— А мы там рассвет встречали всем классом! И ничего там не страшно! Враки все это!

Мальца мигом зашпыняли и вытурили за дверь. Правильно, нечего взрослым перечить. Я только вздохнула. Километров пятьдесят? Для оборотня — что соседний двор. Прикупив пряников, об которые можно было зубы сломать, и килограмм сырого мяса, пошла домой.

Пришла хмурая, вся в мыслях. Стоило только на крыльцо ступить, как поняла, что дома творится что-то невероятное.

— Конем его! Коне-е-ем, говорю-ю-ю!!! — вопил Кот.

— Нельзя конем! Видишь, ферзя потеряю!

— А чем тогда?! Нечем больше! Говорю же, конем давай!!!

Я заглянула в спальню. Оборотень занимал половину свободного пространства единственной комнаты. Рядом сидел Кот, бесцеремонно хватая оборотня то за ухо, то за лапы. Дед смиренно парил напротив. А между ними стояли шахматы.

— Ну и? — спросила я.

— Два один!!! Дед лидирует! — гордо заявил Кот.

Ха! Сам-то три из трех партий даже мне проигрывает. А уж Деду.

Пришлось ждать, пока доиграют. Потом я выгнала Кота на улицу (Дед испарился сам) и осмотрела раны. Потрясающе живучий организм. Даже суток не прошло, а он как новенький. Сняла лубки.

— Болит где-нибудь? — на всякий случай хорошенько прощупала лапу.

— Нет, ты просто волшебница. — Святослав поочередно размял лапы, хорошенько потянулся.

— Обижаешь, я ведьма! — фыркнула я. — Обращаться будешь?

— Отвернись.

Я снова фыркнула, бросила на кровать свой махровый халат и вышла. А во что мне его одевать прикажете?! Явно же, что весу в нем больше моих пятидесяти кило.

Кот и Дед уже сидели на крыльце. Дымился чаек, заваренный на малиновых веточках, в блюдце лежали пряники. Я присела рядом с Котом.

— Что скажешь? — тихо осведомилась.

— Кровью не пахнет.

И я успокоилась. Потому что Кот в этом деле эксперт. Короткая его фраза означала то, что Свят не кровожадный монстр. Кровь человеческую не пьет и, возможно, даже не пробовал. Ибо человеческая кровь имеет совершенно иной запах, нежели чья-либо еще. Значит, не он то чудище, что княжье гнездо разорил. Неужто деточка? Хм…

— Конечно, не пахну. — Свят вышел на крыльцо, и мы все дружно уставились на высокого, пожалуй, излишне худого мужчину. Светлые волосы до плеч, серые глаза. Надо же, а какая грива была шикарная! Но не дурен, конечно. Я снова поправила свои кудри, даже под косынкой топорщащиеся в разные стороны. О чем ты только думаешь, ведьма!

— Еще скажи, что травоядный! — фыркнул Кот.

Я улыбнулась.

— Рассказывай. — Кот сунул ему в руки чашку и смачно прихлебнул из своей. Захрустели пряники.

— Успела выяснить, что за князья в этих краях жили? — подмигнул мне Свят.

— Соболезную, — произнесла я вместо ответа.

— Не стоит. Много лет уже прошло. Да и не помню я их. Что тебе сказали? Что ворвалось в поместье чудище и всех перегрызло, а меня забрало с собой? Это не совсем правда. Случился пожар, и чудище вынесло меня на улицу. К сожалению, больше никого не удалось спасти. Он забрал меня в свое логово, а потом я сам стал чудищем. Все детство так на четвереньках и провел. — Он осторожно прихлебнул из чашки. Попробовал пряник. Тот весело захрустел на зубах.

— А эти двое, что ты с ними не поделил? — мрачно спросил Кот. — Территорию?

Ох уж этот кот!

— Добычу, — веско произнес Свят и замолчал. Всем нам стало ясно, что больше ни слова про это не скажет. Как и о своем прошлом.

— Ладно, — вздохнула я, посмотрев в небо. Солнце неумолимо клонилось к горизонту. — Поживем — увидим. Оставайся пока, если хочешь. Раздобуду тебе одежду завтра.

— Не стоит. — Он поставил чашку поближе к Коту, улыбнулся нам всем. — Пожалуй, лучше мне вас оставить. Молодец, что дорожку посыпала. И спасибо, что помогла.

— На здоровье. Только уж береги свою шкуру, — вздохнула я. Чем-то неуловимым, но он однозначно мне нравился.

— Договорились. Бывай, Кот. Дед. Сыграем еще как-нибудь. — Он встал. — Спи спокойно, ведьма. Я позабочусь о вас.

— Поживем — увидим, — хмыкнул Кот.

Он скрылся за углом дома. Через минутку Кот не выдержал, сходил проверил. Вернулся с халатом, сердито рыкнул про неблагодарных и снова разлил по чашкам чай.

Мы засиделись до поздней ночи. Кот не хотел оставлять меня одну, но задавать вопросы не рисковал. А вскоре и вовсе сдался и ушел спать. Дед тоже отправился по своим призрачным делам. Я же еще долго пила остывший чай и таращилась в небо. Тоска в сердце этой ночью стала чуточку болезненней.

Я уже взялась за ручку двери, когда где-то далеко послышался отчаянный вой. Ему вторил другой, более грубый и сильный. Стайка ворон шарахнулась с забора, и снова наступила тишина. Я долго слушала ее, даже замерзла. Но вой так и не повторился.

Да будет тебе, ведьма. Не все тайны этого мира тебе подвластны. Но на развалины стоит наведаться…

* * *

Электричка летела на север, и я мерно покачивалась в одном из вагонов. Прижималась лбом к холодному стеклу и скользила взглядом по пейзажу. С Котом пришлось поругаться.

— Ну и куда ты попрешься?! — вопил он. — Он же сказал — спи спокойно!

— Да я уже выспалась! — Я собрала с собой термос с чаем и пару бутербродов.

— А я нет!!! — Кот разве что за сердце не хватался.

— Так тебя и не зовут никуда! — Я упаковала все в рюкзак, на всякий случай запихнула в него и дождевик с теплой кофтой. — Я серьезно. Кот. Тебе незачем идти со мной. Ты вполне можешь остаться дома. Ничего серьезного там не намечается. Я только собираюсь раскопать немного истории.

— Как бы потом саму раскапывать не пришлось, — проворчал он.

— Так! Все! Прекращай истерику! Ничего страшного не произойдет. Я уйду оттуда еще до обеда. Обратная электричка в четыре часа. В семь уже буду тут. Ты за старшего. Веди себя прилично.

Забросила рюкзак за спину и ушла. Едва на электричку не опоздала, пока спорили! Сидит там небось обиженный теперь.

Я снова посмотрела в окно и не поверила своим глазам. Параллельно поезду по лесу стрелой летел волк. Черный, с небольшим серым пятном на лбу, он легко держал скорость. Обходил препятствия, иногда высоко подпрыгивая, а иногда отталкиваясь когтистыми лапами от стволов деревьев. Я с трудом отвернулась и ошарашенным взглядом окинула людей в вагоне. Но никто ничего не заметил, все сидели, вперив взгляд в разномастные гаджеты. Потрясающе! Я снова посмотрела в окно, но никого уже не увидела. Отстал? Это вряд ли. Любопытно.

Я вышла на нужной остановке. Ни станции, ни перрона, просто одинокий неработающий фонарь, то ли по случаю светлого времени, то ли по иным причинам. Сверилась с картой и уверенно углубилась в лес. Сама не знаю, что собираюсь искать в развалинах. Просто мучит какое-то тревожное, неоформившееся чувство. Назойливое предчувствие, словно писк комара. Пока ноги сами несли меня к развалинам, мозг пытался работать.

И выводы, которые он мне услужливо подсовывал, совершенно не нравились.

Плевать тебе, ведьма, на оборотней. Себе не лги. Тебя занимает чернокнижник. Точнее, ответ на один вопрос. Клаус?

Волшебников, подчинивших себе черную магию, не так уж и много. Единицы. И с одним я уже была знакома. Клаус когда-то уже занимал все мои мысли. Я глубоко вздохнула. Нужно было убить его, когда еще была возможность. И не лги себе, что не знала о его тьме. Просто не дала себе труд немного подумать. Я даже не знаю, было ли то настоящей любовью. Или это его чары?

Хватит! И словно бы в подтверждение этой мысли, я получила хлесткий удар ветки по лицу.

— Ауч! — вскрикнула, зажимая щеку.

— Это же решительно невозможно! — Смех, задорный и звонкий, практически не испугал меня.

Я огляделась. На первый взгляд никого. Втянула носом воздух, пытаясь уловить запахи. Но весной в лесу чем только не пахнет.

Затрещали ветки, и справа на тропинку выбрался парень. Будто бы совсем молодой. Лет двадцати. Но взгляд был слишком острым. Глаза холодные. Он перестал улыбаться и сразу показался мне старше меня самой. Косая черная челка с седой прядкой упала на лицо, и он порывистым движением отбросил ее. Хм…

— Ну ладно, ладно. Извини, если напугал. Просто ты удивительно неуклюжа для ведьмы.

Хм… Ладно.

— А сам? — хмыкнула я. — Удивительная беспечность для оборотня!

Он широко улыбнулся.

— Идешь к развалинам?

Я легко пожала плечами и двинулась вперед. Он зашагал рядом.

— Тебя интересует история, археология, ботаника или один наглый серый волк? Осторожно! — он поддержал меня под руку. И повторился: — Ты ужасно неуклюжая!

— Хорошо, что это не твои проблемы, правда? — вздохнула я. Обычно я хожу куда внимательнее!

Нога снова соскользнула с кочки, и железная рука сомкнулась на плече, удержала и помогла выпрямиться.

— Кажется, сейчас моя! Но ты могла бы просто вернуться назад. — Он с надеждой посмотрел на меня и покачал головой. — Ну да, упрямство — твое второе имя.

— Но тебе же необязательно идти со мной, — возмутилась я. Еще не хватало, чтобы какие-то волки мне тут высказывали. Хватит того, что один наглый кот мной постоянно помыкает!

— О, я из той эпохи, когда за такое покрывали позором! Бросить барышню в беде! Не по-гусарски!

— Ага. То есть я под надзором? Или под арестом?!

— Под присмотром. Считай меня телохранителем.

— Или теловредителем, — проворчала я.

Он вел себя так, словно мы были давними друзьями. Нога запнулась за корень, но он снова не дал мне упасть. Гусар, блин!

— С этим ты и сама отлично справишься! Тебе незачем туда идти, там его нет.

Я посмотрела в серые глаза-льдинки.

— Кого? — невинно поинтересовалась. — Моего пациента или твоего хозяина?

Он рыкнул, на мгновение приняв облик того самого черного волка. Я ловко отпрыгнула в сторону, уходя из-под взмаха когтистой лапы. Юркнув за дерево, достала перцовый баллончик. Не панацея, но десять минут форы даст. Вполне достаточно, чтобы сбежать и предпринять что-то посерьезнее.

— У меня не-е-ет хозяина-а! — пророкотал зверь.

Я вжалась в дерево. Хм… Все чудесатее и чудесатее. Пожалуй, про чернокнижника лучше не спрашивать.

— Как скажешь! — отозвалась я.

— Раз договорились, выходи. Провожу.

Я немного подумала и вышла. Он больше не скалился, но явно был зол. Выходит, он старше Свята и даже, быть может, меня самой. Только после трехсотлетнего цикла магия оборотней становится по-настоящему сильной и те приобретают способность трансформироваться без потерь, как драконы. То есть не теряя одежды. И при этом мигом излечиваясь от ран, нанесенных предыдущей ипостаси. Это, несомненно, круто, но для этого нужно быть старым и мудрым. Этот же на мудрого не тянул…

Практически молча мы добрались до развалин. Я ожидала увидеть разрушенные стены, просевшую крышу и вездесущую траву. Лес быстро берет свое. Но в таком состоянии находилась лишь правая часть поместья. Левая зияла разбитыми стеклами, но какие-никакие стены имелись. А центральная и вовсе была практически целой.

Я вопросительно посмотрела на провожатого, и он с усилием распахнул высокую массивную дверь. Холл впечатлял размерами. Внутри запросто можно было устроить небольшую парковку. Засыпанный сухими листьями и разным хламом, он больше походил на берлогу, чем на комнату. Возможно, так оно и было. Я медленно поднялась по лестнице. Надо же, какие просторы! Лестница была очень широкой, перила деревянные, с вензелями и позолотой. Некогда красная ковровая дорожка теперь была практически бесцветной и местами порванной. На верхней площадке — две двери. Высоченные, тяжелые, с коваными ручками.

Парень легко отстранил меня и как следует подтолкнул дверь. Затрещало сухое дерево, и дверь со скрипом отвалилась. Прямо за ней начиналась пустота. Пол обрушился еще много лет назад и успел порасти деревьями. С другой стороны обнаружилась комната. Настоящая ухоженная комната. В углу свалены книги, кровать наспех застелена. Поверх теплого пледа лежит ноутбук. У изголовья стоят лампы. В шкафу полно одежды, но довольно старомодной.

Если я просто смотрела, то оборотень провел тщательный обыск. Он был собран и серьезен. К тому же продемонстрировал удивительное умение — брать вещи и класть их назад, на место. Вот бы Кота этому научить!

— Если ты удовлетворила свое любопытство, то нам пора.

Мое любопытство только сильнее разгорелось, ибо еще в холле этого дома я ощутила невероятный прилив сил. Дом стоял на источнике магии. Это не просто место силы, а настоящий ключ. Тот, кто возводил это жилище, явно знал, что делает. Простому человеку тут было бы не по себе. Интересно, как это место ощущают оборотни? Я покосилась на своего провожатого, но вопросов задавать не стала. Это и так многое объясняло. И вместе с тем породило еще больше вопросов. Например, как у оборотня в роду оказались маги? Или скорее наоборот. Как потомком мага стал оборотень? Любопытно…

— Что, хочешь лично убедиться, сяду я в электричку или нет?! — произнесла я только для того, чтобы сказать хоть что-нибудь.

— Более того, посмотрю от калитки, как ты порог дома переступишь.

Вот как. Я хотела возмутиться, но передумала и захлопнула рот. Во-первых, всем плевать на мои возмущения. А во-вторых, мне же тоже любопытно.

Интересные времена наступили, однако.

Чтобы скрыть замешательство, я тоже обошла комнату. Провела рукой по ноутбуку. Надо же, еще теплый. Забавно… Я нажала на кнопку, и лампа у кровати вспыхнула. Электричество водится. Чудненько. Внизу, значит, логово зверя, а здесь — убежище человека.

— Ладно, идем. — Волк уже распахнул двери.

Я пошла к выходу.

— Как тебя зовут? — машинально спросила я, проходя мимо.

— Богдан.

— Угу. — Богом данный, значит. Я спускалась вниз по лестнице, рассматривая портреты, развешанные по стенам. Тронутые временем, в уже истлевших рамах, они были практически бесцветными. Но все еще можно было различить лица. Красивая женщина и красивый мужчина, у женщины на руках ребенок. Должно быть, это Свят. Я присмотрелась повнимательнее. Милый пупс. Я не сильна в биологии или генетике. Но папочка темноволосый, и мамочка тоже, а вот малыш светленький. В бабушку? Любопытно.

Я с сожалением оглянулась на дом и пошла вперед по тропинке. Эти стены знают много тайн. И точно поведали бы их мне, будь у меня время. Это все равно что найти сундук с сокровищами и даже не попытаться его открыть. Э-эх-х.

Я шагала по тропинке, а Богдан неслышно шел сзади. Это нервировало. Я то и дело оглядывалась.

— Не переживай, родная, я тут! — он скалился и сверкал глазами. Я фыркала.

Потом мы долго сидели на насыпи в ожидании электрички.

— Может, своим ходом? Домчу с ветерком. — Богдан даже улыбнулся.

— Может, просто отстанешь? — вздохнула я, распаковала бутерброды и с тяжким вздохом предложила спутнику половину.

Он не стал отнекиваться. Впил белые клыки в хлеб и смачно зачавкал. Забавный он все-таки. Богдан. Имя простонародное. Может, он тоже из усадьбы? Сын какой-нибудь служанки, с которой старший князь жене изменял? Или нет, не туда. От измен папаш ребенку цвет волос любовницы не передастся. Тогда наоборот. У Свята мамочка, а… Тогда Богдана сюда никак. Или рожден тайно, от любовника? Не могли же женщины сами, друг с другом… Точнее, могли, но от такой связи дети не родятся. Ой, все, ведьма! О чем мысли твои?! Может, Свят вообще в прабабку чью-нибудь? Или отец у них все-таки один. Он и передал им волчий ген. Любопытно. Так и тянет свалить все в одну кучу. И чернокнижника, и оборотней. А потому что не такое это частое явление! Не в каждом же селе по оборотню! И даже не в каждой области. Слава всевышнему. А значит, логично предположить, что у принадлежащих одному поколению оборотней один родитель. И это не мать.

— Зачем тебе Свят? — как можно беззаботнее спросила я.

— Свят? Вижу, вы подружились, раз тебе известно его имя.

— Твое тоже известно, но это не значит, что мы друзья, — фыркнула я.

— Твоя правда. Я бы тебя выручать не сунулся! — оскалился Богдан.

Врешь. И не потому, что я так хороша, а потому, что ты не кровожадный монстр. Но вслух только лукаво спросила:

— А меня что, выручать надо?

— Конечно. Я же большой и лютый зверь! — Для наглядности даже зубами клацнул прямо у меня перед носом. Частичная трансформация. Круто.

— Ну… Если только взять во внимание твое самомнение. — Я не впечатлилась. Во всяком случае, очень старалась сохранить лицо.

— Но Свят-то этого не знает. По всему его логову наш запах. — Богдан встал и даже подал мне руку. — Вставай. Едет. Кстати, у тебя ведь тоже наверняка есть имя.

— Роксана, — нехотя представилась я.

Электричка быстро домчала нас обратно. Мы сидели в полупустом вагоне и лениво переругивались. Он упорно не отвечал на мои вопросы, а на предположения лишь улыбался. Потом также молча шли к дому. Интересно, Свят объявится? Или решит, что мы с Котом не его проблема. Не-е-ет, вряд ли. Я же его все-таки выходила. Хорошо, что я с собой кое-что прихватила.

— Ко-о-от! — я открыла калитку и замерла. — Я дома-а-а!

— Я вижу! — Кот недовольно выглянул в двери. Увидел меня и заметно расслабился. — Явилась-таки!

Я шагнула на крыльцо, а мой провожатый вошел во двор.

— Это кто? — нервно спросил Кот, не сводя с парня взгляда.

— Это Богдан. — Я погладила кота за ухом.

— Ведьма! — зашипел Кот. — Это же оборотень! Ты кого в дом притащила?! Ты что, опять?!

— Я не тащила, он сам пришел. И что значит опять? — Кот обладал прямо-таки невероятным талантом выводить меня из себя.

— Сам?! Я так и знал, так и знал! — Кот забегал кругами, хватаясь за голову. — Вот на кой черт тебя туда понесло?! Вот что ты там забыла?!

— Вечер добрый. — Мы дружно обернулись на рокот. На моей лужайке, у забора, стоял красивый серо-голубой волк.

— Свят! — Кот почему-то присел. — Это не то, что ты думаешь. Он сам пришел!

Свят зарычал. Раскатисто так, злобненько и очень впечатляюще.

Я сунула руку в карман рюкзака, нащупала порошок. Припасла я его на всякий случай, но гляди-ка, понадобился!

Еще не хватало мне тут разборок. Много не надо, всего щепотку. Ну, так-то подленько, конечно. А с другой стороны, они первые начали! И вообще, я слабая женщина, а они вон два амбала! В общем, совестью я мучилась недолго. Мгновенно развернулась и выбросила руку вперед. Богдан уже начал перевоплощение, явно собирался ответить на этот рык. Порошок попал в рот, забил ноздри, и он, снова приняв ипостась человека, звонко расчихался. Отлично.

— Свят! — Я шагнула навстречу. — Прости, что вторглась в твое жилище.

Он смотрел настороженно, еще не понимая. Правильно, бойся меня. Ни запаха, ни цвета, ни вкуса у порошка нет, но волчье чутье еще никто не отменял. И вряд ли смогут. Я шагнула еще ближе, он попробовал отступить, но почему-то только мялся на месте. Я выбросила руку вперед и едва успела ее убрать. Свят звонко щелкнул пастью и рванулся вперед, мне даже пришлось отскочить. Прыткий какой. Потом тоже расчихался так, что даже упал на бок.

— Ведьма, ты что наделала?! — Кот, наполовину спрятавшись за дверью, внимательно следил за происходящим.

— Спокойно, — я повысила голос. — Это всего лишь закрепитель ипостаси! Не пытайтесь трансформироваться!

Богдан разразился бранью. Выглядел он плохо, нос распух, глаза слезились.

— Прости, — я искренне извинялась. Аллергия на волшебство. Обычная штука. Но не поколдуй я над зверобоем, кто бы мне разрешил вонючей пакостью так просто разбрасываться? — А теперь просто поговорим!

— О чем мне с ним говорить?! Они охотились на меня! А ты! — Свят ревел во всю глотку. — Ты предала меня!

— Тише, тигр. — Я преградила ему путь. И на всякий случай напомнила: — Ты обязан мне жизнью!

Я не хотела этого говорить. Он замер, напрягся всем телом. Зарычал громко, отчаянно. Я сморщилась.

— Ну ты даешь, — пробормотал Кот. И с опаской окликнул: — Ведьма?

Я передернула плечом: отстань! Тебя еще сейчас не хватало!

— Ты хочешь клятву? — спросил волк, преклоняя колено. Сколько боли и отчаянья в этом жесте, с ума можно сойти. Вот обязательно все драматизировать?

— Ну уж нет! — я даже отшатнулась. — Сдался ты мне! Но я требую ответов! Все происходящее мне начинает казаться слишком опасным.

— Ведьма? — снова окликнул меня Кот.

— Я уйду и заберу его с собой. Больше никогда не переступлю границ твоих владений, — медленно произнес Свят, вставая.

— Нет. И не торгуйся со мной!

— Ведьма? — снова завопил Кот.

— Цена одна — ответы на вопросы. — Я не отводила взгляда от его серых глаз. Мне чудилось, что за обликом волка я вижу лицо человека.

— Ведьма???

— Да что?! — я обернулась на Кота и в следующее мгновение бросилась к крыльцу. — Что с ним?!

— Не знаю я! Это же ты в него кидалась! — Кот даже подпрыгивал от негодования.

Я в два прыжка оказалась рядом с Богданом. Он уже стоял на коленях, лицо приобрело зеленоватый оттенок. Он задыхался. Руки царапали горло, силясь справиться с удушьем.

— Да я… — Что толку оправдываться?! Дура я. Как могла не подумать, что на зачарованных колдовать нельзя?! Конечно, на нем не написано, что он под чарами. Но разве хоть когда-то от чернокнижников можно было ждать чего-то хорошего?!

Я бросилась в дом. Разбрасывая в стороны банки и мензурки, я искала шунгит. Кот же брал его с собой! Я точно помню! Этот чемодан упал мне на ноги! Ну хорошо, нет камней, пусть будет порошок. Где?!

— Что? — Кот влетел следом. — Чем?!

— Шунгит! В любом виде!

Он заметался по комнате, больше мешая, чем помогая. Я перепрыгивала через него, уклонялась, но все-таки запнулась за хвост. Со всего маху упала на пол. И наконец, увидела его. Черный чемоданчик под дальним углом кровати. Ужом скользнула к нему, выбралась с добычей и бросилась во двор, не обращая внимания на то, что лицо облепила паутина, а в волосах явно кто-то копался. Хоть бы не таракан!!!

Отбросила все мысли, приземлилась рядом с Богданом. Он уже не сопротивлялся. Руки безвольно лежали вдоль тела. Ну уж нет! Я вытряхнула из чемодана камни. Так. Один на солнечное сплетение, один на лоб, один на живот. Я речитативом запела заклинание. Шунгит — страшный камень. Отлично поглощает волшебство. Не накапливает магию, а убивает ее. Словно черная дыра, всасывает в себя все колдовство. Даже в руках держать неприятно.

Богдан закричал, выгнулся дугой, сбрасывая с себя камни. Я навалилась на него всем весом, но где мне было удержать.

— Отойди, — рыкнул Свят и, небрежно смахнув меня на землю, поставил тяжелую лапу на грудь недавнему врагу. Богдан захрипел, приоткрыл глаза. Свят оскалился в ужасной улыбке и пророкотал: — Сопротивляйся!

Правильно. Сопротивляйся! Я вернула камни на место. Кот мигом помог мне встать, и я продолжила.

— Поглоти! — рявкнула я последнее слово заклинания, вглядываясь в распахнутые глаза Богдана.

Зрачки постепенно приходили в норму, взгляд наполнился осмысленностью. Я столкнула лапу Свята, смахнула раскаленные от впитавшейся в них магии камни на землю и помогла ему сесть.

— Ну как ты?

Он закашлялся, не в силах ответить. Кот мигом принес ему воды. Протянул стакан. Богдан сначала зашелся истеричным смехом, но все-таки пригубил. Я украдкой утерла лоб и отвернулась, чтобы никто не видел, как от напряжения дрожат мои губы. Выдохнула и только потом увидела ее.

Бабка Маша, мелко крестясь, переводила ошарашенный взгляд с меня на Кота, избегая глазеть на огромного волка и его добычу. Нашу общую добычу. Не сомневаюсь, так оно все и выглядело со стороны.

— А я туточки… — проблеяла бабка и повернулась бежать.

— Стоять! — рявкнула я.

Бабка замерла, а потом и вовсе рухнула, сомлев от ужаса. Потому что Свят грозно зарычал.

Кот закатил глаза, недобро зыркнул на Свята и пробормотал заклинание. Я даже остановить его не успела, как мой добренький фамильяр превратил любимую соседку в лягушку.

— Я разберусь. — Подхватил ее под мышку и скрылся. Предатель!

Я повернулась к оборотням.

— Ну?! — На меня смотрели две пары глаз.

— Поговорим? — мирно предложила я.

— Поговорить хочешь?! — Богдан тяжело дышал, все еще сидя на земле.

— Конечно. Уважьте ответами, мальчики. — Я искренне улыбнулась. Подобрала с земли еще теплые камни и кивком пригласила оборотней в дом. Не ровен час, кто еще пожалует! Бабку эту не вовремя принесло!

Вот жила себе спокойно в квартире. Ну какие проблемы у меня были? Полыни для припарок не хватало? Да и плевать! Подмешивала бы лебеды, как все. Так нет же.

Свят вошел первым и занял половину комнаты.

— Лучше бы ты меня человеком оставила! — ворчал он, устраиваясь.

— Каким пришел, таким и оставила! — парировала я. — Кто же вам виноват, что вы драться горазды!

— А если бы я тоже волком был? — с любопытством спросил Богдан, устраиваясь на моей кровати.

— Это вряд ли. Мы же по деревне шли. — Я вздохнула, глядя, как ботинки елозят по моему покрывалу. Убить мало. Но ничего не сказала, видно же, что плохо человеку, хоть и хорохорится.

Вообще-то, в моем спонтанном решении было только 70% расчета и еще 30% удачи. Люди или волки — но в одинаковых весовых категориях они точно подрались бы. А мне нужны ответы.

— Давай, Свят. Подай нам пример, — попросила я. — Расскажи, пожалуйста, как ты оказался на моем дворе?

Свят вприщур посмотрел на меня, но все-таки заговорил:

— Домой шел, когда почувствовал запах человека. Мага. Запах темной магии. Не знаю, как объяснить. Так пахнет потусторонняя сила.

Богдан крякнул, явно собираясь высмеять волка, но только зашелся кашлем. Я передала ему шунгит, не зря же собрала все во дворе.

— Сожми в кулаке. Или положи на грудь, на голое тело.

Он сжал камень в кулаке и прикрыл глаза.

— А ему это не того, случайно? Все-таки оборотень? Это же тоже магия? — с опаской поинтересовался Свят.

— Нет. То есть да. Магия. Но другая, — путано объяснила я. — Она… Считай это просто своей суперспособностью. Продолжай.

— Ах да. Я пошел по следу. Все-таки неприятный душок, и не так далеко от логова. Километров сто всего.

Сто километров? Ну конечно! Это же как за хлебушком сходить! Оборотни, блин.

— А потом на меня напал этот. Ни слова не сказал, просто бросился. А чернокнижника я только мельком видел. Вот. Кое-как отбился, но понял, что до логова не дотяну. Пришел на твой запах. Знахари всегда по-особенному пахнут.

— Отбился он! — хмыкнул Богдан. — Если бы я тебя не отпустил, ты бы ноги не унес!

Я возмущенно обернулась.

— Лучше что по делу скажи, — попросила как можно вежливее.

— В тот момент я был уверен, что передо мной кровный враг, — медленно произнес Богдан. — Но потом, когда мы оказались достаточно далеко от… чернокнижника, я кое-что заподозрил.

Он замолчал. Медленно разжал пальцы, и мы увидели, как камни на его ладони начинают медленно краснеть. Едва заметно, внутри них начал расцветать огонек. Это еще что такое?! Я больше не колдую. Тогда кто? Глупый вопрос, ведьма, да и сама ты дура…

— Что это… Чужая воля… — быстро закончил Богдан.

— Где ты с ним вообще повстречался? Давно? — Я не могла заставить себя отвернуться от камней. Протянула руку и ощутила пока еще едва заметное тепло.

— Я не помню. Точнее, никогда об этом не думал. Мне кажется, он был рядом всегда. Как друг, как старший брат. Но чем больше я о нем думаю, тем больше понимаю, что ничего о нем не знаю. И более того, не помню. Я не могу объяснить.

— Я понимаю, — я кивнула. Я действительно понимала. — Это черная магия. Не особенно сильная, но неприятная. Ты не волнуйся. Ты ведь не из этих мест? Наверняка нет. Но ты знаешь, зачем он привел тебя сюда? Что ему нужно? Зачем ему ты?

Камни наливались светом, разгорались все ярче. Я заметила на полке стеклянную банку, наполненную черными камешками. Ну конечно, теперь, когда это не критично, я замечала шунгит везде. С трудом сняла ее и вытряхнула содержимое на кровать.

Вот же Кот! Знал он, что ли? Когда мы перебирались сюда из городской квартиры, чего только он не пожелал взять с собой! Или просто побесить меня хотел своим странным скарбом, а остальное — совпадение?

Богдан и сам все понял, сгреб камни поближе и сунул парочку за пазуху. Остальные сжал в кулаках.

— Ведьма! — на пороге, словно супергерой, возник Кот.

— Бабку куда дел? — сурово спросила я.

— Как куда? Домой отнес, в тенечке положил и разбудил. Уж она вопила то-о-о! — протянул кот.

— А что так долго? — спросила я, рассматривая усы, испачканные в белом. Хм… Сливки или молоко?

— Так она так причитала, какие сны ужасные ей снятся! Верещала на весь двор! Соседка прибежала… Не мог же я уйти! — Кот даже глаза вытаращил.

— Не мог, не мог, бдительный ты мой. Хорошо, что от голода на этой своей спасательной операции не помер!

Кот мигом утер лапой морду, только размазывая сливки по щекам.

— Ну, дала немного сливочек-то… А чего это с ним?!

Я повернулась туда, куда вытаращился Кот. Шунгит уже вовсю пылал.

— Чувствуешь что-нибудь? — почему-то шепотом спросил Свят.

— Только слабость. И голова кружится, — растерянно произнес Богдан.

Я присела на край кровати. Времени осталось совсем мало. Он приближался.

— Вспомни. Он какой-то обряд проводил? Вспомни хоть что-нибудь! Как встретились? Как познакомились? Что он тебе говорил?

— Я не знаю. Он был всегда. Или нет. Я не знаю, — Богдан стал значительно бледнее.

— Так, все. Послушайте меня. — Я вздохнула. Проклятые чернокнижники! Ненавижу! Но вместе с негодованием во мне вспыхнул огонек надежды. Я уж и не чаяла, что мы когда-то еще встретимся. — Свят, ты должен помочь ему. Уведи как можно дальше. Чем ярче камни, тем сильнее колдовство. А оно сильнее, потому что чернокнижник приближается. Мы не знаем, что он прикажет Богдану, если только доберется до его сознания. А он доберется. Уже пытается. Камни не смогут поглотить все. По крайней мере, не так быстро. — Я и сама осознавала, что говорю сумбурно и наверняка непонятно. Но ничего не могла с этим поделать. Сердце почти выпрыгивало из груди.

— И что, я теперь обречен от него скрываться? — Богдан недовольно посмотрел на камни.

— Ну, можно остаться, дождаться чернокнижника, — вздохнула я. — И тогда у тебя будет всего два варианта. Или сойти с ума, или подчиниться.

— А давай просто выставим его за порог? — хмыкнул Свят, словно бы не принимая все это всерьез.

— Это тебя нужно было за порогом оставить, — прошипела я.

— Да пошутил я, — волк смешно сморщил морду. И добавил совершенно серьезно: — Я не хочу оставлять вас с Котом одних.

Я коротко хохотнула. От неожиданности. Надо же, заботливый какой. Или это чувство благодарности за спасение шкуры?

— Ты ничего мне не должен. Проваливайте отсюда, — отмахнулась я.

Он снова сморщился, а Богдан опередил его.

— Я уйду сам, пусть он защищает вас. Или хотя бы попробует.

Ой, надо же, рыцари, блин! Не ехидничай, ведьма. Когда еще такое случится! То годами ни одного приличного кавалера, то гляди-ка, целых два рыцаря сразу! И третий на подходе.

— Это моя территория! Я могу защитить свой дом сама! Проваливайте! — рявкнула я.

— Я… — Свят открыл было пасть, но я перебила его.

— Он — самая большая здесь опасность! — я указала на Богдана. — Если маг прикажет, он подчинится. Против воли! И поверь, он сможет тебя одолеть. Потому что чернокнижник даст ему свою силу. Зачем погибать в битве с НЕврагом, если можно выжить и приобрести друга? Пошли вон с моей территории! Пошли вон!!!

Я практически рычала на них. Идиоты, блин. Благими намерениями, как известно… Так нет же, нужно рыцарей из себя строить, а в конце героически помереть. Ну уж нет. Только не в моем дворе! И вообще. Это моя ошибка, мне ее и исправлять.

Секунду они смотрели на меня. А в следующую кровать и комната опустели. Всколыхнулась занавеска на окне. Кот с вытаращенными глазами прижался к стене.

— Испугался? — ласково спросила я и погладила его по голове.

— Выпутаемся? — с опаской спросил он.

— На крайний случай уйдешь в другое измерение, — вздохнула я.

— А ты?!

А я пошла к двери. Нужно поставить чайник. Гостей принято встречать хлебосольно.

* * *

На улице уже смеркалось, когда он вошел во двор.

Я сидела на крыльце с глиняным заварочным чайником, наполненным чаем, и двумя пустыми чашками. Рядом положила шахматную доску. Кот, напрочь отказавшийся оставлять меня одну, засел на крыше дома.

Клаус вошел в калитку. Худой, высокий, все те же черные глаза и темные длинные волосы. Одет просто: джинсы, черный свитер и дождевик по колено. Интересно, и как ему нынешняя мода? Помнится, он всегда был строг к своему внешнему виду. Носил пальто, брюки и эти жуткие жилеты. И как же ему шла эта его глупая шляпа! А трость все та же… Красное дерево, серебряный набалдашник в виде ворона.

Он подошел ближе, огляделся и присел рядом.

— Роксана, — пророкотал бархатным голосом, с легкой хрипотцой на выдохе.

— Клаус, — по-деловому отозвалась я.

Налила чай. Рука не дрогнула. У меня было время успокоиться. И приготовиться. Даже напудрить излишне бледное лицо, подвести алой помадой губы и подкрасить длинные ресницы. Глаза, серо-зеленого цвета от природы, сверкали сейчас как никогда ярко. От гнева, надо понимать. Даже волосы удалось причесать как надо.

Но сердце все равно не унять, бьется о ребра заполошной птицей, причиняя боль. И дышать трудно. Хоть и прокручивала эту встречу в голове сотни раз, мечтая о ней и страшась одновременно.

— Я все думал, — произнес он так, словно мы и не расставались на целую вечность. Словно бы прервали разговор ненадолго, а теперь продолжаем: — когда еще смогу тебя увидеть.

Лжец. Он отпил глоток чая и посмотрел на меня поверх своей чашки. Я мило улыбнулась. Нет, все-таки изменился. Больше темного в нем.

— Терпеть не могу чабрец, — спокойно произнес.

— Знаю, — ответила я.

— Это мелочность или ты ждала не меня? — он улыбался все шире. И все больше эта улыбка походила на оскал.

Тебя. Всегда. Каждый гребаный день, каждую ночь. Каждый рассвет и каждый закат. Иногда очень, отчаянно, до слез. А иногда просто с легкой грустью. Я ненавижу тебя. Я люблю тебя. Да ты и сам все это знаешь.

— Я ждала чернокнижника. Злодея. Мага, поработившего сознание оборотня. И надо же, пришел ты, — я говорила спокойно, легко улыбаясь.

— Брось, — он тоже улыбался, в черных глазах плясали чертики. — Список моих злодеяний гораздо больше.

— Вряд ли он больше твоего самомнения, — отмахнулась я.

Он снова сделал глоток чая и отставил чашку. Разложил доску и медленно стал расставлять фигуры на доске.

— Язва, — произнес с удовольствием.

— Кое-что не меняется даже с годами, — фыркнула я.

— Ты права, ты все так же красива, — взгляд вприщур, изучающий.

Но надеюсь, уже не так глупа, с грустью подумала я.

— Спасибо. Ты тоже не изменился. Разве что стал еще наглее. Или я просто позабыла.

Он жестом предложил мне сделать первый ход. Я не задумываясь передвинула фигуру. Е2—Е4. Классика. Раньше мы часто играли. Вот такими же вечерами, сидели при свечах на улице. Играли, пили вино и целовались. А потом он убил моего друга, напомнила я себе. Оборотня. Вырвал сердце, напился крови и провел жуткий обряд на кровавую луну. Я помешала ему заполучить практически безграничное могущество, но убить его самого так и не смогла. Даже когда он спал рядом, совсем беззащитный. Даже когда понял, кто смешал все его карты, и попытался убить меня. Теперь и не верится в собственную глупость.

Мы молча играли, и каждый думал о чем-то своем. Интересно, он вспоминает обо мне в эту минуту? О нас? Его вообще одолевают воспоминания? Хоть когда-нибудь? Или в черной душе такого не водится?

Я подливала чай. Он время от времени бросал на меня испытующие взгляды.

— Так куда ты дела моего волчонка? — спросил как будто безразлично, но взгляд из ласкового уже стал колючим.

Я смотрела на доску, но макушкой чувствовала этот его взгляд. Вся подобралась и приготовилась. Его рука скользнула к моему плечу. Все силы ушли на то, чтобы не дернуться. Он потянул ворот свитера вниз, обнажая ключицу. Там начиналась тонкая полоска шрама, уходящего по кривой к солнечному сплетению. Единственное украшение, что осталось мне от него.

— Почему ты не залечишь его? — спросил словно бы с горечью. Не-е-ет. Тебе кажется, ведьма. Не ведись!

— Хочу помнить о тебе? — предположила я. — Шах.

Он внимательнее посмотрел на доску и легко переставил фигуру, уходя из-под опасности.

Я пригубила чай и с искренним весельем посмотрела в его глаза. От человека в нем осталось мало. Зачем, почему ему так необходима эта сила?! Откуда эта кровожадная жажда обладания всем миром?!

— Неужели это того стоит? — тихо спросила, делая ход.

— Тебе не понять.

— Верно.

Мы снова в молчании переставляли фигуры. Он забрал моего слона, я обошлась пешкой.

— Хочу, чтобы ты знала. Я не смог бы убить тебя тогда. И вряд ли смогу теперь.

Больно. Особенно в районе шрама. Будто снова вспарывают кожу ритуальным ножом. Крови тогда было… Бр-р-р. Я была еще молода и не понимала многого. Не умела чувствовать магию. Но с тех пор успела научиться. И отлично почувствовала, как он колдует. Насылает видения, воспоминания, смешивает коктейль из чувств и эмоций. Очень осторожно, очень медленно.

Сконцентрировалась и, как учили, смахнула с себя паутину волшебства. Не в этот раз, дорогой. Он заинтересованно посмотрел. Улыбнулся-оскалился.

— Если бы ты только смогла присоединиться ко мне, — произнес с такой грустью и даже почти отчаяньем. — Нам не было бы равных. К чему это чистоплюйство, ведьма?

Он снова сделал ход, наступило мое время подумать.

— Хм… Ну так ты озвучь цель и средства, которые она оправдывает? — Я наклонилась вперед и прошептала, почти касаясь его губ: — Вдруг я соглашусь?

Я снова сделала ход. Если так и дальше пойдет, я продую. Не хотелось бы. Некрасиво же выйдет.

— Вечная жизнь, безграничное могущество. Ставки высоки. — Он лениво переставил фигуру и объявил: — Шах.

Во дворе уже практически стемнело, и Кот услужливо зажег в прихожей свет, распахнул дверь. Молодец. Только комаров налетит. Как спать-то потом? Впрочем, может, еще и не придется.

Я вывела короля из-под удара. И колдун снова уставился на доску.

— Всего-то и нужно, что древнее египетское заклинание. Душа оборотня и сердце человека, — спокойно произнес он.

— Одного оборотня? Зачем тогда стравливать их? — как бы невзначай поинтересовалась я.

— Важно место. Если бы я знал, что в развалинах обитает оборотень, я бы не тащил сюда своего. Полмира обошел, пока отыскал. А он в Сибири прятался. В тамошних лесах кто только не водится.

Я вспомнила то сладкое ощущение, окатившее меня в холле почти разрушенного имения. Ключ. Кроме оборотня, ему нужен ключ, чтобы получить от обряда как можно больше.

— И не говори. — Я внимательно смотрела на него. Он говорил все быстрее, словно вдруг куда-то заторопился.

— Теперь приходится еще и за место воевать, — проворчал он, озадаченно глядя на доску.

Сделал ход и улыбнулся.

Я посмотрела вниз и не поверила своим глазам. Он так легко попался? Переставила фигуру, и моя победа стала очевидной.

— Я дарю тебе эту победу, — Клаус улыбнулся.

Но я точно видела, что он недоволен. Еще бы. Проигрывать он никогда не любил. Но зачем тогда поддался? Очевидно же, что слил партию нарочно. Время уходит, да?

— Мат, — объявила я и уронила на поле его короля.

Он брезгливо отодвинул доску и вдруг стремительно склонился ко мне. Удерживая за плечи, яростно поцеловал.

Мне было больно. Все эмоции, все чувства, все, что я давно подавляла в себе, все вырвалось наружу стоном боли и желания. Предательский голосок в голове уже нашептывал: «Забудь обо всем. Подумаешь, волки! Невелика жертва! Ты получишь все! Вечность, силу! Любимого человека! Этот мир будет твоим! Ты больше никогда не будешь одинока! Больше никаких глупых мыслей. Он будет твой».

Я задрожала, на глазах выступили слезы. Дышать стало совсем невозможно. Я была согласна, сейчас, в эту секунду, о которой буду жалеть вечно, я была согласна пожертвовать всем. Что мне какие-то волки, зачем мне неизвестный человек, которого лишат сердца, какое мне до них дело? Поступиться своими принципами так просто!

— Жаль, что твое сердце не подходит, — прошептал он в самые губы.

И в этот момент мой вымышленный хрустальный мир рухнул. Нет, не из-за его необдуманных слов. Просто пала завеса тумана, пелена, застилавшая мою голову, и я поняла, что готова.

Я отстранилась. Черные глаза обжигали. Казалось, они способны вытянуть душу. Опустила взгляд и начала машинально собирать фигурки. На самом деле все уже было кончено. Не имеет значения, о чем я думала, на что была согласна, все это уже неважно. Догадывается он об этом или нет? Я снова посмотрела на мужчину напротив. Он осторожно прикоснулся к губам и посмотрел на пальцы, испачканные кровью. Маленькая капелька крови из прокушенной губы… Кровь — всегда завершающий компонент простой ворожбы на смерть.

— Проклятье, — прошептал и уставился на меня по-новому, совсем другим взглядом. Недоверие и восхищение? Пожалуй. Дождалась-таки.

Я подобралась. На крыше завозился Кот. Конспиратор, блин. Но вопреки опасениям, маг просто поднялся и прошелся вдоль крыльца. Нервно хохотнул.

— Ведьма, ведьма… Ты умница. Правда. Жаль только, что у тебя ничего не получилось. Слишком поздно, я уже практически не человек.

Получилось. Осталось только произнести заклинание. Но и он был прав. Человеческого в нем уже мало. Я засомневалась, правильную ли тактику выбрала.

— Жаль, но времени практически не осталось. — Он вздохнул, посмотрел на огромный, чуть розоватый диск луны. В одно мгновение оказался рядом со мной, его рука сжалась на моем горле. — Где мой волчонок?!

Я вывернулась. Ну уж нет. Регулярные курсы самообороны не прошли даром. Отскочила подальше и, глядя в черные глаза, произнесла четыре слова заклинания. Надо же. Думала, застрянут в горле. Не смогу. Смогла, и не застряли… Он бросился ко мне, но вдруг замер, упал на колени и схватился за сердце. Я почувствовала легкую дурноту, ноги стали словно ватные, и я опустилась на траву рядом с ним.

— Белладонна и кровь? — вдруг спросил он, тяжело дыша.

— Да, — подтвердила я, чувствуя головокружение. Нестрашно. Белладонна, добавленная в чай, сама по себе меня не убьет. — Извини. Не было времени придумывать план получше.

— Чабрец, — понимающе кивнул он. Сейчас, спокойный и обреченный, он был больше похож на себя прежнего. Сварливо проворчал: — Ну, хотя бы ты не настолько мелочна.

Я не мелочная, чабрец пришлось добавить, чтобы скрыть специфический аромат. Все мы плохо помним вкус того, что нам не нравится. Если бы он был простым человеком, чая бы хватило. Как и мне. Но магия умирать не желает. Поэтому нужна была кровь жертвы и заклинание. Я надеялась на этот поцелуй. И была уверена процентов на девяносто. Не совершенно, глупо, опасно. У Кота чуть инфаркт не случился, когда он помогал мне заваривать чай. Но ведь сработало.

Я хрипло рассмеялась. В ушах шумело, как бывает после сильного перенапряжения. Он оказался совсем рядом. Неожиданно склонился и коснулся губами моей руки.

— Это не конец, ведьма, — произнес очень тихо. — Спасибо за хорошую игру, любимая. Но это только первая партия.

Секунду он лежал неподвижно, а потом тело стало стремительно стареть. Все верно. Магия покинула оболочку, и время в считаные секунды взяло свое. Он рассыпался прахом. Пара минут — и от чернокнижника не осталось ничего, кроме трости.

— Ведьма?! Ведьма?

Я не сразу осознала, что Кот трясет меня за плечо. Перевела невидящий взгляд на него и постаралась сосредоточиться. Машинально отметила: до чего же он смешной, когда вот такой, взъерошенный и испуганный. На мгновение снова пропали и слух, и зрение. Но ощутимая оплеуха вернула меня к жизни.

— Эй! — возмутилась я.

— Выпей, говорю!!! — Кот практически орал, подсовывая мне под нос кружку с противоядием.

Я сделала глоток отвара и выронила ее. Это не отвар, это отрава какая-то! Чудовищно захотелось плакать. Зарыдать, завыть белугой… Я прилегла на траву, свернулась клубочком и замерла. Когда маг умирает, его колдовство развеивается. Выходит, не ворожил. Выходит, я сама по себе такая дура… Полюбить такое откровенное зло. Не ожидала от себя.

Рука как-то сама потянулась к трости, и я сжала в кулаке набалдашник. Ворон…

Кот не трогал меня, сидел неподалеку и тихо вздыхал. Я слышала, как вернулись оборотни и как они недолго о чем-то спорили с Котом. Но никто не посмел меня потревожить. Это хорошо, что вернулись. Буду точно знать, что оковы пали.

Мыслей не было, даже боль отступила. Я бездумно смотрела на серебряного ворона. Постепенно оглушение прошло и вернулись звуки. Потом пришел холод. Чудовищным усилием воли я заставила себя сесть. Кот мигом оказался рядом. Молча ткнулся в плечо. Я вздохнула ночной прохладный воздух полной грудью. Сегодня этот мир стал лучше. Только опять не для меня. Когда-то я озверею и сама его уничтожу, этот проклятый мир. Ого, шутишь уже. Не иначе оживаешь. Я попыталась встать, но ноги не держали.

— И зачем нужно было столько чая хлебать?! — завопил Кот.

Из темноты вынырнул Богдан и помог встать.

— Как ты? — спросила, рассматривая мужчину.

— Отлично! Это такая… свобода. Я сразу почувствовал, когда он оставил меня. Позволишь? — Легко, словно я ничего не весила, поднял на руки. Кот засуетился и бросился открывать дверь.

Богдан опустил меня на кровать. Бережно, словно тяжелобольную, Кот укутал одеялом. Неодобрительно посмотрел на трость, в которую я вцепилась мертвой хваткой, и вышел. Богдан же замялся на пороге.

— Слушай, я не знаю, чего тебе это стоило… но спасибо. Я знаю, этого слишком мало, и если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится… Ты понимаешь.

— Не за что, — я вяло махнула рукой. — Иди и сделай что-нибудь полезное. Не потрать напрасно. Ну и все в таком духе. Сам придумай.

Он усмехнулся и вышел, тихо затворив дверь. Я немного подождала. Ну что же Свят? Он меня потревожит? Или считает, что ему меня благодарить не за что? Ну и черт с ним.

Я и сама не заметила, как задремала. Забылась тяжелым сном.

— Это еще не конец, ведьма, — прошептал голос. Яркие черные глаза смотрели в самую душу. — Это только первая партия. Игра еще не окончена.

Я вскочила в холодном поту. Огляделась. Кот спал в ногах, а у кровати растянулся красивый серо-голубой волк. Богдана не было. Рядом со мной лежала трость. И я могла поклясться, что глаза ворона секунду назад светились алым светом.

Тихо встала, стараясь не разбудить кота, и медленно побрела к выходу. Трость ощутимо жгла руку.

Я уже стояла на пороге, когда на улице закричали. Крик перешел в рычание разъяренного зверя. Я бросилась на крыльцо. Мимо серой тенью промелькнул Свят.

Богдан катался по траве, сжимая руками голову. Через одну его ипостась проступала другая, словно бы он не мог определиться, кем желает быть. Волчья морда сменялась красивым человеческим лицом, тело трансформировалось, превращаясь в человеческое, но тут же снова меняло свои очертания, возвращая в звериное обличье.

Свят застыл, не зная, что предпринять. Он беспомощно оглянулся на меня, но я тоже замерла. Нельзя трогать нестабильное тело. Но от его криков волосы вставали дыбом.

— Я не могу ему сопротивляться!!! — провыл Богдан на одной ноте, и я едва смогла разобрать слова.

— Кому??? Ка-ак? — Кот, испуганный и ошарашенный, стоял на крыльце с совершенно потерянным видом. — Ведьма, что происходит? — голос задрожал, еще мгновение, и он точно разревется.

Меня накрыла мелкая дрожь. В висках настойчиво пульсировали слова. Еще не конец. Еще не конец… Еще не конец!!!

— Чего он хочет, Богдан?! Чего он хочет??? — выкрикнула, уже зная ответ.

— Убить! — провыл тот в ответ и вдруг успокоился. Принял обличье волка и утробно зарычал. Он сдался.

— Ведьма… — одними губами прошептал Кот, отступая за дверь.

— В дом! — рявкнул Свят, становясь между нами и зверем.

Черный волк вскинул голову и надрывно, звонко, изо всей силы своих легких завыл на бледно-розовую луну. Во мне всколыхнулась ярость. Это уже была не игра. Одно дело, знать, что маг способен на что-то отвратительное, а другое — видеть. Одно дело, рисковать своей шкурой, и совсем другое — подставлять кого-то другого. Ну уж нет! Не в моем дворе! Ярость накрыла с головой.

Моя стихия — всегда огонь. Я практически не пользуюсь этой стороной своей магии. Но иногда она использует меня. Тогда, когда я не могу обуздать свои чувства, огонь вырывается наружу.

— В сторону! — я не орала, не плевалась искрами, просто говорила. Но этого хватило, чтобы Свят исчез с моего пути без лишних разговоров.

— Я не могу сопротивляться! — прорычал черный волк, падая и снова вскакивая.

Я взмахнула рукой, и вокруг него взметнулось в самое небо кроваво-рыжее пламя. Волк бесновался внутри, но выбраться не мог. Я перехватила трость за сам набалдашник, и красное дерево мигом вспыхнуло. Осыпалось к ногам кучкой пепла. На ладони остался лежать только ворон. Он излучал тепло, а из глубины вороньих глаз на меня смотрела сама тьма.

Я дьявольски улыбнулась и, нисколько не сомневаясь, пропела заклинание. Ворон стал не пристанищем, а ловушкой. Богдан затих, нити волшебства оборвались, он больше не был марионеткой. Затихли вообще все звуки, кроме треска огня.

Отлично! Больше ты никому не навредишь! Я сжала ворона в кулаке, и серебро стало медленно плавиться. Словно капельки ртути, оно капало на землю, плавясь в моем огне. Вот так. И теперь плакать я не стану. Потому что это единственный верный выход. Ты сам не оставил мне выбора.

Повинуясь моему жесту, огненная стена вокруг оборотня опала. Я подошла как раз тогда, когда он снова превратился в человека. Вид отвратительный, какой-то мятый. Но он дышал. Тяжело, со свистом, но дышал. Я присела рядом. Осмотрела, немного пошептала для обезболивания и велела пойти умыться. Свят увязался за ним следом.

— Ты как? — осторожно спросил кот.

— Домой хочу, — спокойно ответила я.

Конечно, потом непременно накроет. Но сейчас я была спокойной как удав.

— Все кончено, Кот. Завтра отправимся в город. Мне жаль тебя разлучать с твоей буренкой. Но завтра мы уедем. Я устала.

— Как скажешь, ведьма, как скажешь! — Кот даже спорить не стал.

* * *

Утром Богдан ушел. Попрощался с котом, договорился о встрече со Святом, улыбнулся мне и умчался в лес. Радуясь вновь обретенной свободе, он дурным щенком понесся за ветром, счастливо порыкивая. Свят же помог уложить пожитки в машину. Кот суетился, постоянно спрашивал, что взять и что оставить. Дед скромно стоял у крылечка, пытаясь выпытать: вернемся еще или нет? Кот заверял, что вернемся, а я лишь холодно кивала. Я не знала, что ему ответить. В город мне тоже не очень-то хотелось, но и оставаться здесь было невмоготу.

— Знаешь что, я зову вас в гости, — вдруг сказал Свят. — Вот что тебе делать все лето в городе? Ты же была в моем логове. Наверняка, как магу, тебе будет интересно.

Я безучастно смотрела на него и не знала, что ответить. Болела голова.

— Наверняка ты не видела мой огород! Знаешь, какой чудесный урожай полыни там можно собрать? На все твои зелья хватит.

— Правда, ведьма, может, поедем? — встрепенулся кот.

Я села на пассажирское сиденье и уставилась в окно. Может, и так. Только вот не будет ли это расценено как… Да плевать. Взрослый мужчина. Как хочет, так пусть и расценивает!

— Не переживай. У меня есть электричество. А купаться можно в реке. Ты наверняка не видела моей библиотеки. Тебе понравится. И никто тебя не потревожит. — Он уверенно вел машину, болтая о всякой чепухе. Кот поддакивал из котелка на заднем сиденье. А я думала о том, что у всего есть цена. И порой она слишком высокая. Ведь не один раз чародей предлагал мне место подле него. Просто такое счастье оказалось мне не по карману…

* * *

Потекли дни. Один жарче другого, лето входило в свои права. Я с удовольствием исследовала дом. Как ни странно, в практически разрушенном крыле сохранилось полторы комнаты. Библиотека и полкабинета. Каких только книг там не было! Стараниями Свята они уцелели и отлично сохранились. Я то и дело находила старые фото, на которых можно было различить дом еще практически целым. Кот прямо-таки обжирался полынью. Он довольно быстро перестал со мной церемониться и начал пакостить по мелочам.

Уцелела сторожка смотрителя. Маленький однокомнатный домик с камином. Там я и обосновалась. Свят не соврал, меня никто не тревожил. Я часто видела серо-голубого волка, но практически никогда мужчину. Довольно часто, лунными ночами, когда мне снились кошмары и я вскакивала в слезах и поту, волк приходил и ложился у кровати. Слишком большой зверь для маленькой комнатки, но я сразу успокаивалась и даже иногда засыпала снова. Иногда я видела его в реке, смывающим кровь после охоты, и помогала отмыть голубой мех. Он увлекал меня с собой на середину потока, и мы дурачились, как дети. У библиотеки разжигали костер вместо камина, и я читала книги вслух. Кот быстро засыпал, а Свят сидел со мной ночи напролет. Всегда как огромный волк и никогда как человек.

А однажды я вышла на улицу и словно бы прозрела. По-новому увидела этот мир. Наступала осень. Деревья уже наряжались, но ветер еще был теплым. Кот и Свят возились у костра. Свят был легко одет, а отросшие волосы туго стянуты ремешком.

— Ты еще не разучился ходить на двух ногах? — удивилась я. Мне было странно видеть его человеком.

— Хорошо, что ты уже проснулась. Садись. — Он подвинул ко мне один из двух имеющихся стульев и сунул в руки чашку. — Мы тут с Котом подумали, что пора бы что-нибудь решать. Скоро начнутся дожди.

Он был собран и мрачен. Не припомню когда-либо до этого такое его настроение.

— Дымоход в сторожке прочистите, и не замерзнем, — вздохнула я. Жаль уезжать. Здесь так тихо. Я привыкла, и не хочется ничего менять.

— Это не поможет. Но у моей семьи есть дом на побережье. Там зимой не бывает холодно. Да и дом получше сохранился. Хотел сразу вам предложить, но ты была… не в настроении. — Он помолчал, подбирая слова.

Кот встал и кряхтя направился к большому дому. Предатель!

— Слушай, ведьма… — Свят вздохнул.

— Брось. Ты ничего мне не должен, — произнесла я. — Считай, что уже квиты. Твоя забота против моей.

Он почему-то удивленно вскинул голову. Нет? Не угадала? Ну кто бы мог подумать…

Конечно, я знала все, что он хотел бы мне сказать. Но удивительным было другое. Мне не хотелось ему отказывать. То есть нет, не так. Больше всего на свете мне бы хотелось, чтобы он был рядом. Был частью меня. Как рука или нога. Чтобы был навечно привязан ко мне и ничего не требовал взамен. Чтобы даже тени разлуки над нами не висело. Чтобы всецело принадлежал мне. Как мой Кот. И ничего не хотел взамен.

Чистый, ничем не замутненный, не имеющий ничего общего с любовью эгоизм.

Я просто не хотела с ним расставаться, но и отдавать ему часть своей души тоже не хотела.

— Думаешь, во мне так велико чувство долга? — глаза его искрились смехом.

— А что, разве нет? — я подмигнула. — Я помогла тебе, ты мне. Все честно.

— Ну уж нет! Тебе было значительно хуже!

— Да ты чуть не умер на моем пороге! — возмутилась я и вскочила.

— Всего-то одну ночь и повозилась! А сама мне уже полгода почти спать не даешь! — ненатурально возмущаясь, он подошел ближе.

— Ах вот как. Значит, я теперь у тебя в долгу?! — притворно вздохнула я. — То-то ты даже не трансформировался! Сторожил, чтобы не сбежала?!

— Нет, — он вдруг стал чертовски серьезным. — Тебе не нужен был рядом мужчина, а я хотел оставить себе шанс. Хотя бы самый маленький.

Он стоял уже совсем рядом, серьезный как никогда. Я замерла, напряженная, словно тетива. Готовая то ли разреветься, то ли рассмеяться. Эгоистичное чувство собственности, обуревающее всякого капризного ребенка, которого просят поделиться чем-нибудь совсем ненужным, росло во мне, раздувалось и крепло.

— Что скажешь? Есть у меня шанс? — спросил, не отводя взгляда.

Я не знала, что сказать. Я не знала, есть ли у него шанс. Прямо сейчас он был моим лекарством, с ним ужасно легко было дышать и смеяться. Он прогонял мои кошмары. Он охранял меня от меня самой. Я же была для него много большим. Честно ли так с ним обходиться? Равноценный ли обмен? Я медлила всего секунду, стараясь удержать себя, быть ответственной и взрослой.

Да к черту! Я точно в выигрыше. Надоело страдать и убиваться. Надоело одиночество. Надоело чувствовать себя больной и не целой. Можно мне просто расслабиться и немного побыть счастливой? В конце концов, мир я уже спасла.

Шагнула навстречу, привстала на цыпочки и припала к его губам. Холодные и твердые, они отозвались не сразу. Сначала нерешительно, словно не веря, а потом с жадностью.

— Так что, поедешь со мной к морю, ведьма? — прошептал куда-то в волосы, тяжело дыша.

— Да. Только… — Даже сердце защемило от непонятной грусти. Взрослое и ответственное Я все еще пыталось что-то объяснить. В ушах же билось только одно слово. Мое. Мое! Мое!!!

— Лучше молчи, — он вздохнул. — Когда решишься уйти, просто уходи.

От горечи его слов даже слезы навернулись на глаза. Получается, он понимает все лучше меня самой. Понимает все, что я не могу сказать, потому что сама еще не оформила в слова… И так это было больно и неприятно, что практически нестерпимо. На мгновение почти оглохла, но даже в эту секунду в глубине души чувство самодовольного удовлетворения расцвело пышным цветом. Мое. Я небольно ткнула его под ребра острым кулаком.

— Ау, ты чего драться? — он перехватил мои руки и прижал к своей груди. Под моей ладонью гулко билось сильное сердце.

— Потому что, — я не могла ответить. Слишком много всего чувствовала, и чувства эти сплелись в один тугой клубок в горле.

— Все в порядке, ведьма. Собирайся. Можешь взять все, что хочется, — произнес спокойно, отпустил меня и зашагал к дому.

Я осталась стоять у костра. Пламя бешено плясало, облизывая поленья. И мне вдруг стало решительно хорошо. Надо же. Ну надо же… Я не могла удержать улыбки. На грани фола. Какой тонкий расчет! А ведь скажи он чуточку больше, и острота ощущений спала бы. Еще, чего доброго, мой внезапно проснувшийся к жизни интерес снова угас бы. Я посмотрела в спину удаляющемуся мужчине и рассмеялась от полноты чувств. Он знал обо мне больше, чем я сама.