Попутчица

Юлия Олофинская

«Расскажи мне о себе, я никто в твоей судьбе!» Именно с этого и началась эта история. Только сама жизнь преподносит сюрпризы: что если этот человек становится членом твоей семьи, на что ты готов? Точно? А ты уверен?Если вам доверяет незнакомый человек страшную тайну, что вы сделаете? А если от этого будет зависеть ваша дальнейшая жизнь? Готовы ли вы предать ради своей выгоды? И второй вопрос, а готовы ли вы признавать свои ошибки? Книга содержит нецензурную брань.

ГЛАВА 2

Работа приободряла, точнее нет, она смывала все, что беспокоило её до момента пересечения приемной своего офиса. Здесь Лина была в своей стихии: переговоры, проблемы, совещания, бумаги… Отвлекающее напряжение для её израненного памятью мозга.

— Я не хочу говорить на эту тему, — отрезала Лина, резко вставая с кресла и подходя к окну. — Мы это обсуждаем уже не первый раз, а ты с каким-то маниакальным упорством стоишь на своем, отец!

Она редко называла его отцом. Не умела, не приучена. Она только училась. Четыре года назад он появился в её жизни: холеный, сильный, властный и опасный. Её отец. Мужчина, который ей был неизвестен, но о существовании которого она догадывалась. Отец… Он бросил их с матерью, когда она только родилась. Мама говорила, что он просто ушел куда-то и не вернулся. Ни спустя год, ни два. И даже десять… Не напоминал, не тревожил, он просто ушел и пропал. Пропал, чтобы через 25 лет найти свою дочь и появиться теперь уже в её жизни. Точнее ворваться, перевернуть все, сделать по-своему и занять роль отца. Отца!

Он за эти 4 года именно им и стал. Отцом, которого у неё никогда не было, чью любовь она искала в разных мужчинах, встречавшихся в её жизни. Из-за отсутствие отцовской любви не простив, возможно, собственной матери его ухода. Он стал для неё родным. Единственным родным на этом свете. Ведь мамы не стало 5 лет назад, Рак. Страшный диагноз для неё был просто приговором. А рак последней стадии — смертельным приговором. Мама сгорела за 6 месяцев, в муках, корчась от постоянных болей и резей. Денег на хорошие лекарства не было, квоту не давали — очередь. Так и сгорела, скрючившись в своей кровати. В один миг просто не выдержала боли, а может, просто решив, что с неё хватит.

Отец плакал, когда она рассказывала о болезни мамы, о том, как они жили, как смирились с диагнозом, как она, Лина, добывала лекарства и наркотики, чтобы облегчить мамину участь. Только вот его слезы её не трогали. Он мог бы помочь, мог бы и помог бы… Если бы хотел! Если бы любил! А теперь он опекает её, словно вымаливая у матери прощения за свои поступки. За то, что стал невольной причиной её кончины.

Он взял её к себе, в свою жизнь, к себе в компанию, благодаря матери образование у Лины было хорошее — экономическое, вполне подходящее для его деятельности. Он не скупился на деньги, регалии, обучение. За эти 4 года Лина действительно выросла в профессиональном плане: диплом MBA, юридический профиль, языки… Она впитывала знания как губка. Старалась… Старалась доказать отцу, что он не ошибся, что она его кровь и чего-то стоит в этой жизни! И он это ценил!

— Лина, завтра твой двадцать девятый день рождения. Ты знаешь, что я переживаю за тебя.

— Я знаю это! — Девушка все стояла и смотрела на город с высоты 27 этажа.

Он помнил её день рождения. Уж неизвестно, сам или всё же помощники не забывали сообщить, но сейчас он сказал ей об этом. Поначалу Лина даже опешила, когда три года назад он подарил ей цветы и пригласил в ресторан на её 26 день рождения. Но он не ошибся ни в дате, ни в годе. Он помнил!

Мужчина подошел и приобнял дочь за плечи.

— Я хочу тебе счастья!

— Но не такой ценой! Не такой!

Он развернул дочь к себе, посмотрел в её зеленые глаза, точнее — в копию своих глаз: такой же разрез, такой же цвет и такое же упорство. Сила взгляда! Затем молча прислонился своим лбом к её и погладил плечи с обеих сторон.

— Лина, это обезопасит…

— Кого? И от чего? — прошептала она, перебивая, и посмотрела прямо ему прямо в глаза. Хотя ответ она знала заранее, отец не первый раз поднимал этот вопрос. И вот сейчас он все-таки принял решение и не отступит!

— Дочка…

— Я задала вопрос и хочу честности! Не лжи, не увиливаний. Я хочу честности, отец! Твоей честности!

Мужчина резко отстранился и развернулся на пятках. Засунув руки в передние карманы брюк, он прошёлся взад и вперед по кабинету. Лина не сдвинулась с места.

— Это обезопасит меня и тебя, — вновь повторил он.

Девушка хмыкнула.

— У меня Гера…

— Да и пусть он остается. А то я не знаю, что такое есть твой Гера! Это просто союз двух договорившихся людей.

Лина тряхнула головой.

— И тебя устроит, что твоя дочь будучи замужем спит с другими?

— С другими? — удивился мужчина, — Ты, вроде бы, говорила об одном Гере…

— Гера один, Гера другой, какая разница. Я о том, что это фарс!

— Ева…

— Не называй меня так! Не смей! — вскрикнула девушка, сжимая руки в кулаки.

— Прости. Я помню, помню.

— Так меня только мама называла, только она. Сейчас я Лина.

Мужчина улыбнулся. Упрямая. Его дочь действительно была упрямой, впрочем она не уступала ему в этом. Когда он нашел её, она сразу поставила условие: не Евангелина, не Ева, для него она — только Лина. Новая жизнь — новые привычки. Он и не спорил. Для него она всегда была Линой. Это мать настояла на полном имени Евангелина, а для него Лина, и никто больше. Вот она ею и стала. Его Линой.

— Я подумаю, — прошептала она и отвернулась.

Мужчина никогда не понимал, что за планы зрели в этой головке. Да и сейчас это не имело никакого значения, сейчас она принимала его условия и готова была уступить.

— Завтра поговорим.

— Нет. Я сама скажу, когда все обдумаю!

— Но…

— Отец! — Её взгляд выражал непреклонность.

И мужчина даже не пытался переубеждать дочь. Знал, что на надолго не затянет с ответом — не в её стиле так поступать. Но и не уступит. Её право — потянуть время, благо его было в достатке.

Теперь оставалось дело за малым… Поставить условие еще кое-кому. А вот там уже он не станет церемониться, там все будет жестко и безапелляционно.