Целуй меня в Риме

Юлия Набокова, 2023

Мой босс – итальянец, и мы с трудом терпим друг друга. Отправляясь с ним в командировку в Рим, я совершенно не ожидала, что мне придется… притвориться его невестой! Родные Роберто считают нас идеальной парой и мечтают погулять на нашей свадьбе. Теперь мой властный босс целиком у меня под каблуком. Отчего бы не повеселиться?

Глава 8

Я невеста Роберто, повторяю про себя, поднимаясь за боссом по каменной лестнице. Даже подъезд здесь похож на московскую пятиэтажку. Пахнет кошками и жареной рыбой. Из-за закрытых дверей доносится темпераментная итальянская речь, детские крики и собачий лай.

Сестры Роберто первыми взлетают по лестнице, словно стайка разноцветных птичек. Открывают дверь квартиры и орут на весь подъезд:

— Мама, мама! Робби приехал!

От их крика тощий черный кот в ужасе скатывается вниз по лестнице — прямо мне под ноги. Вскрикнув, я оступаюсь на каблуках на последней ступеньке и чуть не падаю. Роберто подхватывает меня под мышки и втягивает на площадку. Так, в тесных объятиях и с букетом роз между нами, нас и застает возглас его матери:

— Робби, мальчик мой!

Босс отпускает меня и, шагнув за порог, протягивает ей букет:

— С днем рождения, мама!

Она невысокая и полная, как сдобная булочка. Одета в домашнее хлопковое платье и кухонный фартук, а ее кудрявая черноволосая макушка едва достает ему до груди. Синьора радостно причитает, как сильно она соскучилась по своему бамбино, а Роберто позволяет себя тискать и целовать в щеки, как будто ему не тридцать, а три года. Я с умилением смотрю на их встречу — ведь не каждый день видишь властного босса таким беспомощным перед материнской любовью! Наконец синьора отпускает сына и поворачивает голову ко мне. Ее ясные карие глаза вспыхивают теплом:

— А ты, должно быть, Марина! Иди ко мне, девочка моя, я так мечтала тебя обнять!

Синьора Веронезе сует букет обратно сыну, и, не успеваю опомниться, как она прижимается ко мне всем своим пышным телом и тянет за шею к себе. Хватка у нее железная, так что мне приходится наклониться под ее весом, а она звонко расцеловывает меня в обе щеки. Такой горячий прием меня ошарашивает, от поцелуев звенит в ушах, и до меня не сразу доходит. Откуда она знает мое имя? И как это — она мечтала меня обнять?

Я бросаю на Роберто ошеломленный взгляд, но тот умоляюще складывает руки на груди, чтобы я его не выдавала. Ладно, еще немножко подыграю. Но потом спрошу с босса по полной!

— Рада познакомиться с вами, синьора Веронезе, — восклицаю я, как будто всю жизнь об этом мечтала. — И поздравляю с днем рождения!

— Ой, да какая я тебе синьора! — Она наконец выпускает меня из крепкой хватки. — Зови меня просто Джульетта.

— Джульетта, — изумленно повторяю я, разглядывая ее во все глаза.

Вы когда-нибудь видели пожилую Джульетту? Синьоре уже за пятьдесят, ее смуглое круглое лицо покрыто морщинками, и в ней килограмм сто веса. Кухонный фартук заляпан пятнами томатного соуса и топорщится на налитом, как арбуз, животе. Если бы не ее почтенный возраст, который выдает серебристая прядка в черных волосах, я бы решила, что она ждет очередного пополнения. Так вот что случается с влюбленными Джульеттами за тридцать лет счастливого брака…

Из подъезда доносятся быстрые шаги, и в раскрытую дверь входит ее супруг.

— Карло, любовь моя! — расплывается в улыбке синьора Джульетта.

Я прижимаюсь к Роберто, давая его отцу возможность пройти и обнять жену. Они делают это так пылко, как будто не виделись год, а не пару часов. Когда синьор Веронезе опускает руку на круглую попку супруги и игриво ее сжимает, Джульетта довольно хихикает, становясь похожей на влюбленную девчонку.

— Мама, папа! — смущенно восклицает босс.

— А что такого? Я люблю твою мать, а она любит меня. Правда, amore mio^[3]?

Супруги Веронезе поворачиваются к нам лицом, и я замечаю, что они — зеркальное отражение моих родителей. Только в их паре Джульетта ниже ростом и полнее мужа, а папа Карло — высокий и подтянутый. Глядя на него, легко представить моего босса лет на двадцать старше. Надеюсь, к тому времени он остепенится и женится на какой-нибудь итальянке, которая захочет терпеть его крутой нрав. А пока мне приходится изображать его невесту и проследовать на кухню, куда нас приглашает его мама:

— Давайте к столу, обед уже готов!

Нас сажают за стол рядом с Роберто, и он учтиво отодвигает для меня стул. Надо же, а у статуса невесты есть свои преимущества. Как его секретарь я такой заботы не удостаивалась.

— Спасибо, дорогой Робби, — я посылаю ему насмешливый взгляд и довольно замечаю, как вспыхивают бешенством его глаза.

Но сделать он мне ничего не может, так как сейчас целиком в моей власти. Три его сестрички проворно накрывают на стол, помогая матери. Я даже не заметила, когда появилась Франческа — вернулась ли она раньше нас, пока ее отец делал почетный круг по центру города, чтобы показать мне достопримечательности, или проскользнула в квартиру уже за нами, пока я мыла руки в крошечной ванной.

Квартира семьи Веронезе тоже похожа на нашу — с узким коридором и маленькой кухонькой. Мы все с трудом разместились за столом, покрытым традиционной итальянской скатертью в красно-белую клетку. Три сестры садятся напротив и с любопытством таращатся на нас, как будто ждут начала романтического сериала по телевизору. Когда слева от меня, ближе к супруге, садится Карло, мне приходится придвинуться еще ближе к боссу, и теперь наши колени под столом соприкасаются.

— Дети мои, как я рада вас видеть! — растроганно говорит Джульетта, ставя вазу с букетом сына в центр стола. — Сегодня такой счастливый день!

На кухне пахнет по-домашнему, хоть и непривычными мне запахами — подогретым на сковороде оливковым маслом, базиликом и какими-то еще итальянскими травами. А стол ломится от всевозможной еды — тут и традиционная паста с томатным соусом, приготовленная Джульеттой, и остро пахнущие итальянские сыры, и крупные темные маслины, и знаменитая пармская ветчина, и необычный салат из черного риса с вареными креветками и помидорками черри, заправленный оливковым маслом.

Я пробую всего понемножку, решив, что для меня лучше жевать, чем говорить. Тем более, что никто и не ждет от меня активного участия в разговоре. Родные Роберто и так тараторят наперебой, рты у них не закрываются — всем хочется что-то спросить у него и рассказать о себе.

Сидя за столом с родными босса, я даже жалею о том, что все не по-настоящему. Мне нравится их шумная, любящая семья, где все весело подшучивают друг над другом и заботливо подкладывают еды. Даже Роберто расслабился в семейной обстановке и выглядит более человечным и не таким мрачным, как обычно. Семья Веронезе похожа на мою, только еще более людная. Мне легко представить за этим столом своих родителей, и я уверена, что папа подружился бы с Карло, а мама нашла бы общий язык с Джульеттой и взяла у нее рецепты домашних блюд.

— А вы сразу влюбились друг в друга, когда познакомились? — внезапно спрашивает самая младшая Бьянка и сама краснеет, смутившись своего вопроса.

Все родные Роберто умолкают и смотрят на нас в ожидании ответа.

— Ммм, — неопределенно мычу я и хватаюсь за бокал с вином, чтобы сделать глоток.

Пусть босс сам отдувается! Не я придумала обманывать его родных.

— Я сразу, — пылко глядя на меня, отвечает Роберто. — А ты, cara^[4]?

Я закашливаюсь вином, и он заботливо стучит меня по спине.

— Вы совсем засмущали Марину, — вступается за меня его отец.

— Конечно, сразу, — убежденно отвечает за меня его мать. — Как можно не влюбиться в такого красавчика, как Робби!

Знала бы она, что мне этот красавчик поперек горла стоит! Но я молчу и опускаю глаза, как будто и впрямь смутилась. А сама под столом показываю Роберто кулак. Ну, босс, погоди! Это надо же меня в такую авантюру втянуть!

— Вообще-то мне пришлось за ней побегать, — отвечает родным Роберто, растягивая губы в фальшивой улыбке, затем внезапно обнимает меня за плечи и чмокает в висок. Как будто мы настоящие жених с невестой в гостях у его родителей. Мой кулак разжимается, и нервозность снимает как рукой. То ли это близость Роберто на меня так действует, то ли теплая атмосфера его родительского дома проникает в самое сердце. В конце концов, сегодня день рождения его матери, и мне не хочется ее огорчать.

— Я ухаживал за твоей матерью два года, прежде чем она сказала «да»! — Его отец с нежностью смотрит на жену. — И вот уже тридцать лет я самый счастливый человек во всем Риме.

— Только в Риме? — шутливо возмущается его Джульетта. — Раньше ты говорил, что во всей Италии нет никого счастливее тебя!

— Конечно, любовь моя! — пылко восклицает он и целует ее руку.

Мне даже становится немножко завидно. Интересно, а у меня будет муж, который будет так же сильно влюблен в меня через тридцать лет брака?

Я отворачиваюсь и ловлю на себе задумчивый взгляд босса. Наверное, очередную пакость задумал! А мне ему подыгрывай и обманывай этих прекрасных людей, которые приняли меня как родную!

— А у тебя, Марина, есть братья и сестры? — спрашивает меня средняя Лаура.

Я качаю головой:

— У родителей я одна.

Все родные Роберто смотрят на меня так, будто я достойна сожаления.

— Как это грустно! — восклицает младшая Бьянка.

— Вот повезло, — негромко, но так, чтобы все услышали, замечает старшая из девочек Франческа. Между ней и Роберто — лет десять разницы, и похоже, что именно на нее легли заботы о двух младших сестрах.

— Надеюсь, твоя мама здорова? У тебя не будет проблем с деторождением? — с убийственной прямотой спрашивает мать моего босса, вгоняя меня в краску.

— Мама! — раздраженно восклицает Роберто.

— А что такого? — ничуть не смущается та. — Я хочу много внуков!

Это все понарошку, напоминаю я себе и улыбаюсь Джульетте. Ведь я ненастоящая невеста Роберто, и ее вопрос не должен меня задевать.

— Я тоже хотела бы этого, — спокойно отвечаю ей. — Вы счастливая мать — сразу три дочки и сын. Четверо детей — это такое счастье!

— Как четверо? — восклицает Джульетта. — Я родила пятерых!

И пока я гадаю, что бы это значило и куда делся пятый ребенок, не связана ли с его отсутствием за семейным обедом какая-то трагическая история, Роберто предупреждающе сжимает мою руку под столом и спрашивает:

— А кстати, мама, где Клаудиа?

— Твоя сестра приедет к ужину вместе со своим мужем и сыном, — с гордостью сообщает Джульетта.

Выходит, есть еще одна сестра? Замужняя? У меня голова идет кругом, а родные Роберто тараторят так громко, что я мечтаю о том, чтобы скорее выйти из-за стола и уединиться. Я бросаю умоляющий взгляд на босса. К счастью, тот понимает мой сигнал и встает из-за стола.

— Спасибо за обед. Мы с Мариной хотели бы прогуляться, я обещал показать ей Рим.

Выйдя из дома, мы какое-то время идем молча и держимся за руки, изображая влюбленных. Роберто нервно оглядывается, будто опасаясь погони, затем резко утаскивает меня на одну из узких улочек.

— Значит, я твоя невеста, с которой твоя мама мечтала познакомиться? — сердито восклицаю я. — Откуда она вообще меня знает?

— Тише! — Роберто быстро тащит меня мимо овощной лавки, от которой отходит синьора с бумажным пакетом в руках, и кивает бородатому продавцу. — Тут везде знакомые.

Приходится прикусить язык и дальше петлять за ним по римским улицам, играя в шпионов, которые отрываются от погони. Над нашими головами хлопают на ветру простыни, как паруса, где-то в клетке на окне чирикает канарейка, мелькают вывески пиццерий и продуктовых лавок. Нам приходится обходить горы апельсинов, выложенные на прилавках, и сухоньких старушек в черном, которые сидят прямо на улице на стульях у своих домов и провожают нас любопытными взглядами.

Наконец пара кварталов остается позади, мой босс замедляет шаг и кивает на столики уличного кафе, расположенные вокруг старинного фонтана.

— Как насчет кофе? — предлагает он.

Я порядком устала и запыхалась от бега на каблуках, к тому же день сегодня жаркий. Поэтому охотно опускаюсь за столик, заказываю капучино и мороженое официанту. Как только он отходит от нас, требую объяснений от босса:

— Ну, рассказывай, Джанни Родари!

— Почему это я Джанни Родари? — растерянно моргает босс.

— Ну, не я же своей маме сочинила сказку про невесту!

Роберто оглядывается, проверяя, нет ли за соседними столиками знакомых, затем наклоняется ко мне и вполголоса говорит:

— Мама замучила меня вопросами о женитьбе, и я прислал ей нашу с тобой фотку с корпоратива, сказал, что мы встречаемся.

— Так значит, никакой невесты не было… — доходит до меня.

Роберто виновато кивает.

— Я думал, что мама от меня отстанет, но стало только хуже. Она постоянно интересовалась, как у нас с тобой дела. Я украдкой делал твои фотки на работе и посылал ей, а она передавала тебе приветы и звала нас в гости.

— И ты решил предъявить ей меня в роли невесты в командировке?

Роберто вздыхает и отводит глаза.

— Мама буквально ультиматум мне поставила — чтобы я приехал на ее день рождения с тобой.

— Значит, никакой командировки нет? — сердито уточняю я. Надо было раньше догадаться, что командировка не просто так выпала на выходные и совпала с днем рождения матери! Хотя я о нем узнала всего пару часов назад. — А почему ты меня раньше никак не предупредил? Не подготовил?

— Я пытался, — Роберто укоризненно смотрит на меня. — Еще в Москве в аэропорту.

Я вспоминаю, как сдала босса в вип-зал бизнес-класса, а сама сбежала гулять по дьюти-фри, и краснею. Кажется, он тогда что-то кричал мне вслед о том, что нам нужно поговорить. Но откуда же я знала, что дело таким серьезным окажется!

— Не очень-то ты и пытался! — возражаю я свое оправдание.

— А потом в аэропорту Риму уже не успел — подошли мои.

Возвращается официант с двумя чашками ароматного капучино и двумя стаканами воды к ним по итальянской традиции, а передо мной он еще ставит вазочку с мороженым. Нам приходится прервать разговор. Я тянусь за чашкой капучино и морщусь, увидев на густой сливочной пенке сердечко. Даже официант посчитал нас влюбленной парой!

— Воспринимай это как работу, Марина, — продолжает Роберто, когда официант отходит и мы снова остаемся наедине. — Эти три дня ты работаешь на меня как актриса и исполняешь роль моей невесты. Хорошо?

Я неторопливо беру белую чашку и делаю глоток, чувствуя, как босс нервничает все больше в ожидании моего ответа. Капучино божественный. Ради такого можно и Челентано в роли жениха потерпеть. Хотя какой он теперь Челентано? Это в Москве прозвище к нему приклеилось, потому что там он был единственным итальянцем. А здесь, в Риме, таких смуглых брюнетов, как он, полно, и прозвище утратило всякий смысл.

Роберто все еще ждет моего ответа и заметно нервничает.

— Так что ты решила, Марина? — не выдерживает он.

— Ладно, я согласна, — неохотно киваю я. — Вы просто выкручиваете мне руки, босс!

В конце концов, притвориться его невестой — даже забавнее, чем переводить на переговорах.

— Ты, — поправляет меня босс и хмурится: — В смысле — выкручиваю? Я тебя даже пальцем не трогал.

Я закатываю глаза. Конечно же, моя попытка перевести русскую поговорку на итальянский обернулась провалом. Как и многие другие до нее.

— Это значит, что ты не оставил мне выбора! — ворчу я.

Ладно, к чему эти выканья, раз уж нам придется притворяться женихом и невестой перед его родными.

— Я не мог разочаровать маму, — бормочет Роберто в свое оправдание.

— Значит, ее придется разочаровать мне, — заключаю я.

Босс поднимает на меня удивленный взгляд:

— Что ты имеешь в виду?

— Ну а ты как думал? — Я беру ложечку и запускаю в подтаявшее шоколадное мороженое. — Представишь меня сейчас невестой, я очарую твою маму, она потом захочет побывать на нашей свадьбе и понянчить внуков! Вон, она уже интересовалась сегодня, нет ли у меня проблем с деторождением!

— Прости за ее бесцеремонность, — извиняется Роберто.

Если бы это была самая большая проблема!

— И сколько мы будем притворяться? — настойчиво спрашиваю я. — Сыграем фальшивую свадьбу? Возьмем напрокат чужих детей?

— Так далеко я не планировал, — хмурится Роберто.

— Для этого у тебя есть я, — гордо говорю я, — самый лучший секретарь в мире.

Давно хотела сказать это вслух и вот теперь могу сделать, будучи уверенная, что за это меня не уволят.

— И что ты предлагаешь? — интересуется Роберто, пока я отправляю в рот первую ложку знаменитого итальянского джелато.

Ммм… А оно правда восхитительно! Так и тает во рту. Я облизываю ложку и замечаю, как босс завороженно пялится на мои губы. Пусть даже не мечтает, маньяк сексуальный! Так бы и огрела его ложкой по лбу, но приходится держать себя в руках и постучать ложкой по креманке, привлекая его внимание. Босс сглатывает, а я делюсь своим планом:

— Я должна не понравиться твоей маме. Так сильно, чтобы она принялась отговаривать тебя от свадьбы. И тогда все будут довольны — мы вернемся в Москву и забудем об этом недоразумении, продолжив работать, как и прежде. Твоя мама убедится в том, что ты — хороший сын и прислушался к ее мнению.

— Отличная идея, — Роберто одобрительно кивает и делает глоток кофе.

— Шутишь? — обижаюсь я. — Это гениальная идея!

— А ты уверена, что у тебя получится? — Он с сомнением косится на меня.

— Взбесить твою маму? — Я томно улыбаюсь. — Еще как получится!

— Может, не надо бесить? — волнуется Роберто. — Зачем так кардинально?

— Только так и никак не иначе! — категорически возражаю я, размахивая ложкой от мороженого. — У нас нет права на ошибку. Или тебе придется на мне жениться!

Роберто оценивающе смотрит на меня, словно примеряет фату невесты. Кажется, страх разочаровать маму в нем сильнее инстинкта самосохранения.

— Только через мой труп! — рявкаю я так, что мой властный босс вздрагивает и со звоном ставит чашечку на блюдце, расплескав кофе.

— Неужели я тебе так сильно противен, Марина? — спрашивает он с оскорбленным видом.

Такого жениха отшила! Наверняка считает, что осчастливил бы бедную секретаршу своим вниманием.

— Вы — мой босс, и между нами могут быть только рабочие отношения. Зарубите себе это на носу! — строго говорю я.

Роберто отшатывается от меня и прикрывает рукой свой выдающийся римский нос с характерной горбинкой.

— Не надо рубить нос, — сдавленно бормочет он, — я все понял.

Я фыркаю от смеха и пытаюсь объяснить ему смысл русской поговорки, которая так напугала его в моем переводе на итальянский.

— Какая жестокая пословица, — он неодобрительно качает головой. — Вы, русские, такие странные.

— Уж не более странные, чем вы! — вспыхиваю я. — В конце концов, это не я попросила тебя притвориться моим женихом, а ты меня попросил притвориться твоей невестой!

Крыть ему нечем, и последнее слово остается за мной.

С этим сумасшедшим семейством Веронезе я совершенно забыла о своих маме с папой. А они ведь волнуются, как я долетела. Узнав у официанта пароль от вайфай, я отправляю родителям сообщение, что я уже в Риме, работаю. Не признаваться же им, что никакой командировки нет, а мне приходится притворяться невестой босса!

— Итак, какая у нас программа на сегодня и завтра? — интересуюсь у Роберто, доедая мороженое.

— Вечером праздничный ужин с родными и подругами мамы в честь ее дня рождения, — перечисляет Роберто, попивая капучино.

Большой семейный итальянский ужин? Ладно, как-нибудь переживу. Будет, что вспомнить на старости лет.

— А кстати, — интересуюсь я, — что ты подаришь матери на день рождения?

Роберто растерянно хмурится.

— Ты даже не подумал о подарке для мамы? — укоряю я.

Похоже, мой невыносимый босс в самом деле считает, что лучший подарочек — это он. С невестой в придачу!

— Идем, — я отодвигаю пустую вазочку из-под мороженого и встаю из-за столика. — Где тут у вас ближайший магазин?

— Ммм, Марина… — Роберто берет бумажную салфетку со стола и протягивает мне. — У тебя усы от капучино.

Было бы неловко, если мы на самом деле встречались. А так просто весело. Прячу улыбку под салфеткой и вытираю губы.

Примечания

3

Amore mio — любовь моя (итал.).

4

Cara — дорогая (итал.).