Кикимору вызывали?

Юлия Ляпина, 2023

Болотная нечисть превратилась в благопристойную городскую жительницу, но осталась все такой же возмутительницей спокойствия? Куда бы применить ее таланты и кипучую энергию? Капитан сыскного отделения отправил тощую девчонку учиться, а потом взял ее на службу! И не пожалел!

Глава 2

Старший сыскарь столичного отделения дон Аугусто Мануэль Медина стоял навытяжку перед начальством и не верил своим ушам — его, старшего в отделении, отправляют с инспекцией в какой-то там Овьедо?

— Не сверкай глазами! — фыркнул дон Алонсо, капитан, которого Аугусто надеялся сменить на посту лет через пять. Ну, может, через десять. — Да, отделение магсыска в Овьедо небольшое. По сути, там пять человек служит, включая капитана. Расследуют всякую мелочь, для поддержки рейдов городских стражников берут. Но, видишь ли, в чем дело… — тяжелая рука капитана опустилась на толстую потрепанную папку с надписью «Отчеты Овьедо». — За последний год они раскрыли преступлений в пятнадцать раз больше. И это не банальные кражи с помощью амулетов и не улучшение товаров иллюзией. Это… вот, почитай сам.

Аугусто принял желтоватый лист грубой бумаги и вчитался в список раскрытых или частично раскрытых дел. Поднятый неизвестно кем утопленник. Мавка. Злой дух в заброшенном доме. Хранитель клада, сорвавшийся с привязки…

Прочитав весь длинный список, Медина едва удержался от свиста.

— Именно! — поднял палец капитан. — Как ты сам понимаешь, либо у них появился гений магического сыска, поднимающий дела за предыдущее столетие, либо в Овьедо происходит что-то нехорошее, как раз по нашей части. А поскольку инфанта Изабель поедет к жениху через Астурию, Овьедо она не минует!

— Почему через Астурию? — нахмурился дон Аугусто. — Бильбао и Сан-Себастьян ближе к Бордо…

Дон Алонсо фыркнул:

— Сам подумай! Инфанта носит титул принцессы Астурийской, значит, перед отъездом в другую страну должна посетить святыни Астурии, принять подарки у народа и вообще показаться всем, чтобы помнили! Мало ли, как у нее там в этой Франконии сладится?

Медина потупился. Он был еще слишком молод и не уделял внимания брачным обычаям. Просто знал, что матушка и сестры подскажут и помогут, так зачем ерундой голову забивать?

— В общем, сейчас у нас самое начало весны, дороги едва обсохли, так что донья Изабелла задержится в столице на недельку. Да и потом поедут не спеша. Твоя задача — как можно быстрее добраться до Овьедо, провести там расследование, чтобы к появлению инфанты этот городок был самым тихим на побережье!

Аугусто молча щелкнул каблуками, а потом уточнил:

— По пути мне обращать внимание на магические нарушения?

— Нет, — отмахнулся капитан, — по маршруту отправлены сыскари разных рангов, у доньи будет охрана, и сама она неплохой маг. Твоя задача — Овьедо. Там свадебный поезд задержится, будут ждать попутного ветра, и нам всем важно, чтобы никто не смел напугать невесту!

— Вас понял, дон капитан!

— И еще, — голос Алонсо догнал дона у двери, — если справишься, пойдешь на повышение. Его величество запрашивал опытного сыскаря для личных поручений.

Медина щелкнул каблуками и вышел. Капитан хмыкнул ему вслед. Гордец. Но толковый и осторожный. Лучший сыскарь столицы на данный момент. Только поможет ли этот опыт в провинции? Время покажет.

* * *

Аугусто вышел из отделения, взглянул на утреннее солнце, сдержал вздох и двинулся вниз по улице. Нужно собрать дорожные сумки, коня, слугу… Как благородному дону, ему положен целый штат — не менее пяти человек, но… Младший сын знатного рода, получивший в наследство старое палаццо с облупленными стенами и магическое образование, не мог себе позволить ненужной роскоши. Хорошо, что есть дом, а при нем — сад. Есть старый дядька, служащий одновременно лакеем, камердинером и дворецким. Есть нянька, заменяющая горничную, экономку и кухарку. Есть родовая честь, фамильный кубок и конь.

Аугусто хмыкнул, вспоминая своего Грохота. Если бы не дядя, не видать бы ему такого скакуна как своих ушей. А так он имеет возможность ехать в Овьедо сразу после полудня, не подстраиваясь под расписание почтовых карет и караванов. И у него есть форма, деньги на дорогу и припасы, а также оружие и набор магических штучек, положенных столичному сыскарю. Право, это было несколько больше, чем получали в наследство мелкие идальго.

Дон Медина подмигнул смешливым цветочницам, стоящим с корзинами на площади Грез, и свернул на узкую улочку, ведущую к его дому. Старинный особняк, укрытый зеленью сада, стоял на берегу быстрого холодного ручья.

Пусть сам дом был довольно ветхим, земля у воды стоила баснословно дорого. Младшему сыну рода уже не раз предлагали продать «развалины» за хорошую цену и переехать в более скромный район, но Аугусто вцепился в этот дом и не желал отдавать ни за какие деньги. Причина была проста — богатый сад, за которым любовно ухаживали все, живущие в доме, приносил благородному дону средства к существованию. Избыток воды позволял выращивать не только апельсины и оливы, но и фиги, орехи, гранаты и виноград. Часть плодов вялили на солнце и ели, часть продавали.

Во время учебы, экономя каждый грош, сын семьи Медина питался исключительно плодами сада, но гордо отказывался от приглашений на пиры в богатых, но незнатных домах, чтобы не уронить родовой чести. От брака с дочерью зажиточного купца тоже отказался. Сейчас вот, став старше, получив не раз и за свою гордость, и за принципы, он иногда посмеивался про себя. Мог бы жить в уютном и богатом доме, полном слуг и прихлебателей. Терпел бы капризную купеческую дочь и ее самодура-папашу, грубых родственников и наглых просителей. Зато ел и пил бы на золоте, и одевался в шелка, а не в форменное сукно. Однако хандра быстро улетучивалась, и дон Аугусто Медина вновь готов был грызть финики, запивая сангрией, и корпеть над бумагами и магическими амулетами, чтобы изловить очередного преступника.

Подойдя к своему палаццо, дон невольно залюбовался. Его садовник, папаша Густаво, искусно маскировал облупленные стены бугенвиллеей, геранью и прочими пышноцветущими растениями. Издалека дом выглядел достойно. И наплевать на скрип старых дверей, дрожание рам и треск рассохшихся лестниц. Три старика и двое мальчишек не могли уследить за всем.

Еще Густаво устроил во внутреннем дворике обширный цветник и поставлял на рынок цветы, пряные травы и свежую зелень. Нянюшка держала в загончике полдюжины коз, доила их, варила пряный сыр и пряла шерсть на теплые домотканые плащи и одеяла. Только благодаря заботам старых слуг юному Аугусто Медине не пришлось начинать карьеру послушником в ближайшем аббатстве. Имея средства к существованию, он мог выбирать между армией, церковью и магической службой. Выбрал последнюю, потому что не хотел покидать столицу. Смешно сказать — влюбился и надеялся завоевать сердце прекрасной доньи Адорасьон ди Алонзо.

Старший сыскарь отворил калитку и хмыкнул, внезапно припомнив себя шестнадцатилетнего — юного, наивного, живущего на финиках и козьем сыре, но полного мечтаний и надежд. Жизнь быстро опустила юнца на землю. Прекрасная донья, благосклонно принимающая цветы и сонеты, в один день, позабыв о толпе поклонников, стала невестой старого и страшного богача. А когда раненый известием в самое сердце наивный мальчишка примчался к ее окну, ему снисходительно объяснили, что красота требует денег. Дорогих шелков, драгоценностей и масел. Что жить в загоне для коз благородная дама не может, да и любовь — негодная пища для тела.

Раздавленный осознанием, Аугусто вцепился в учебу. Штудировал книги заклинаний, тренировался с мечом, искал возможности остаться в столице и… сумел. К двадцати семи годам он достиг звания старшего сыскаря, раскрыл немало преступлений, совершенных с помощью магии, и готов был продолжать службу в надежде достичь большего.

Только вот с женщинами у него… не складывалось. Нянюшка ворчала, дядька смотрел с легким осуждением, когда он возвращался под утро из квартала «Воро́н», так в столице называли район, в котором располагались увеселительные заведения. Один раз в две недели. Каждый раз новая «девочка». Кувшин легкого вина, немного музыки, постель и молчаливый уход без прощания.

Мадам относилась к причудам молодого сыскаря снисходительно, хотя не раз уже намекала, что жалование позволяет ему завести постоянную любовницу. Вот этого Аугусто не хотел. Приводить сомнительную девицу в свой дом не собирался, снимать домик в квартале — тоже, а платить за то, чтобы его ждали… очень уж напоминало это донью Адорасьон, получающую новенькое украшение после каждого загула ее знаменитого супруга.

Отбросив ненужные мысли, дон Медина вошел в дом через кухню и крикнул:

— Нинья! Мне нужно уехать! Собери мне сумку на неделю! Вито! Приготовь Грохота к долгой дороге!

Румяная женщина лет пятидесяти выглянула из комнаты, поправила черный платок на голове и покачала головой:

— Маноло! Ты же не завтракал! Сначала за стол, потом сборы!

— Няня, — хмыкнул благородный дон, — ты способна накормить кого угодно, но я правда спешу! Мне нужно написать письма маме и сестрам и оставить распоряжения стряпчему. Скажи Густаво, что я еду в Овьедо, пусть отправит со мной одного из мальчишек!

Женщина покачала головой, но ушла, а дон Аугусто поднялся в свои комнаты и сел за письменный стол.