Мой генерал

Юлия Карагина, 2022

Молодая девушка из современной России оказывается в прошлом, незадолго до начала войны 1812 года. В дворянском имении она с трудом привыкает к жизни в теле приемной дочери князя. По воле тех, кто обещает помочь ей вернуться назад, она знакомится с офицером, будущим генералом русской армии и увлекает его своей красотой и великодушием. Она должна проявить ум и сообразительность, чтобы выйти из-под чужого контроля и устроить свою судьбу.

Глава 1

Она пришла в себя, провела ладонями по сторонам и поняла, что лежит на сухой траве. Открыв глаза, слегка испугалась. Над головой плясали длинные тени. Сверху виднелась темная каменистая поверхность.

Она застонала от боли, когда повернула голову в сторону источника света. Раздались шаги и два мужских голоса. Они остановились вне поля ее зрения. Говорили довольно громко. Она инстинктивно повернула голову обратно и закрыла глаза.

— Ну, и как нам быть? Почему ты такой олух? Как ты мог спутать княжну с этой…?

— Я же сказал… На ней было платье, которое вы описали.

— Как мне теперь добиться своего? И как оправдываться перед Авророй Гавриловной?!

— А эту ищут наверное… Что же делать?

— Ну, не так чтобы усердно и ищут… Это же приемная дочь… Приживалка в семье…

— Что вы скажете тому господину?

— Тс-с!

— Да она не слышит. Видимо, очень сильный обморок… Если в скором времени мы не сможем выполнить приказ… Что тогда будет?

— Без Авроры ничего не выйдет… Только с ее помощью можно устроить знакомство с полковником…

Наступила тишина, потом камни зашуршали под ногами и мужчины удалились. Она осталась одна, осторожно посмотрела в сторону ушедших. То, что она увидела, было похоже на проем в пещере, оттуда падал сумрачный свет и виднелись деревья и краешек неба. От этого движения снова почувствовала сильную головную боль, которая заставила прикрыть глаза.

Но страх и неизвестность мучили сильнее, так что она собралась с силами и медленно поднялась. Сделала несколько шагов и выглянула наружу.

В лунном свете сквозь разрывы облаков, поблизости она никого не заметила и решила, что надо быстрее уходить подальше от этого места.

«Где я?» — эту мысль во время ходьбы по камням оттеснили другие: «Я чья-то приемная дочь? Почему на мне старинное платье, которое волочится до самой земли так, что надо руками придерживать подол? Что случилось со мной?»

Уставшие ноги, обутые в узкие туфельки, наконец нащупали не неровный каменистый путь, а твердую землю. Несмотря на беспокойство от потери памяти и мучительную боль в голове, она достаточно хорошо соображала и вовремя поняла, что впереди край обрыва. Снизу был едва слышен шум от течения воды. В темноте не было видно, насколько крутым был спуск к реке, поэтому решила остаться на окраине леса, чтобы переждать до утра. И хотя летняя ночь была теплой, она немного пожалела, что не дождалась рассвета в пещере.

Вдруг она услышала голоса людей. Оглянулась — и среди деревьев увидела приближающиеся огни. Тут силы ее оставили, и она опустилась на землю, потеряв сознание.

Ей привиделось, что течение воды несет ее в какой-то тоннель, нет, это было больше похоже на вход в широкую трубу, а где-то далеко, в ее конце виден свет. Чьи-то руки поддерживают и направляют ее туда, к выходу из трубы. Вдруг приближающийся свет исчез, и все погрузилось во тьму.

***

— Доктор, почему она так долго не приходит в себя?

— У нее был сильный ушиб головы. И видимо, глубокий обморок.

— Она такая бледная. Почему она оказалась так далеко от имения?

— Не знаю, что и думать. Подождем. Придет в себя и расскажет.

Она слышала голоса — женский и мужской. Хотела открыть глаза, но сначала чуть приподняла ресницы.

— Смотрите, доктор, она пошевелила рукой. Ресницы дрогнули! Анна, очнись!

— Не надо так кричать. У нее наверняка болит голова. Видите, она поморщилась?

— Ладно, ладно! Я тихо позову ее. Анна, дорогая, очнись! Это я, Аврора… твоя сестра.

Ей наконец удалось открыть глаза. Увидела склоненную над ней женскую голову. Та радостно произнесла:

— Дорогая, наконец-то! Слава богу! Ты заставила нас переживать!

Сил совсем не было, она закрыла глаза, а когда открыла через долгую минуту, над ней уже склонилась голова мужчины с бородкой. Услышала его ласковый голос:

— Дорогая Анна, ты слышишь меня? Все в порядке. Ты дома. Все позади.

Снова прикрыла глаза. Невольно возникли вопросы: «Меня зовут Анна? Аврора — где я слышала это имя?»

Тут прибавились еще возгласы, и среди них раздался властный женский голос:

— Николай Семенович, рассказывайте, как она себя чувствует?

— Да, Наталья Петровна, Анна пришла в себя. Поговорите с ней.

Тот же властный голос произнес:

— Видите, друзья мои, всё в порядке. На этом предлагаю всем идти спать! Ночь на дворе. Утром ей станет лучше, и всё узнаем. Николай Семенович, вы останьтесь здесь. Если больная попросит о чем-то, помогите ей.

— Вы не поговорите с ней?

— Думаю, это бесполезно. Всё-всё — утром. Утро вечера мудренее. Спокойной ночи.

Постепенно установилась тишина, а с ней пришло успокоение. Она провалилась в сон.

Проснулась со страхом, что ее вновь будет мучить головная боль. Пошевелила головой, попыталась приподняться. Почувствовала, что боль не такая сильная. С любопытством огляделась по сторонам.

Рядом с кроватью, у изголовья которой разглядела металлическую витую спинку, на диване спал мужчина в костюме, лицом повернувшись к стене.

У окна, за которым уже рассвело, стоял небольшой письменный стол со стулом-креслом, дальше в углу — шкаф. Вся мебель была старинная, с резьбой и виньетками, такую она видела только в исторических фильмах. Внизу на потертом ковре с едва видным восточным рисунком стояли домашние туфли с острыми, немного задранными вверх, носами.

Подумалось: «Как это все похоже на сон… Такое ощущение, что оказалась в каком-то фильме. Но как это произошло? Почему я оказалась в пещере? Кто были те мужчины? Я должна обязательно вспомнить хотя бы, кто я. Доктор зовет меня Анной… Но у меня другое имя — я в этом почему-то уверена. Меня никто не называл Анной. И нет у меня никаких сестер, тем более с таким именем — Аврора».

Заболела голова, и она решила больше не напрягать память. Спустила ноги с кровати, обнаружила, что на ней надета белая сорочка и короткие пижамные штанишки с оборками на концах. Надела туфли и прошлась по комнате. Снова вернулось чувство страха — из-за того, что она не знала, кто же она на самом деле и как она оказалась сначала в пещере и теперь в этой комнате.

Подошла к шкафу. Надо было что-то надеть. Вот-вот проснется доктор, да и остальные обитатели дома. Как ей реагировать на все происходящее? Какую выбрать линию поведения?

Краем глаза она заметила какое-то движение у двери и повернулась к ней.

Хорошенькая девушка лет восемнадцати с заплетенной длинной косой и в простеньком платье низко поклонилась и проговорила:

— Госпожа Анна, я помогу вам одеться.

Госпожа? Про себя она хмыкнула, с трудом сохранив невозмутимый вид. К ней никогда не обращались так учтиво…

Пока девушка помогала ей облачиться в длинное с оборками шелковое платье оливкового цвета, она мучительно размышляла.

Ее звали другим именем… это точно. Как же ее звали? Пока ловкие пальчики девушки застегивали пуговицы на ее спине, прикрыла глаза.

В памяти возник детский голос, произнесший: «Александра Ивановна!»

И тут же как будто рядом раздался мягкий женский голос, тихо звавший ее: «Саша! Саша!»

От болезненной работы памяти усилилась головная боль, но с некоторой радостью она отметила, что от произнесенного имени стало легко на душе. И тогда она покорно подчинилась рукам девушки, машинально присела на стул, подхватив с боков длинную юбку.

Заметила, что девушка разглядывала ее с некоторым удивлением. Она поставила перед ней небольшое овальное зеркало в красивой оправе. Оттуда на Сашу смотрело незнакомое девичье лицо.

От неожиданности она закрыла ладонью рот, чтобы не издать изумленного возгласа. Хотя новая внешность ей понравилась: особенно миловидными были красиво изогнутые брови, такие же красивые правильной формой нос и губы. Только карие глаза были почти как ее собственные. И темная челка на лбу тоже как будто была та же, что и прежде.

Саша доверилась умелым рукам девушки, но когда гребень потянул ее волосы, невольно поморщилась от боли.

— Простите, госпожа, уложить ваши косы сегодня труднее, чем обычно.

В зеркале отразилось плохо скрытое любопытство девушки. Поэтому Саше пришлось сказать:

— Наверное, я всех потревожила, — она чуть помедлила, подбирая слова. — Не расскажешь? На меня сердятся?

Девушка сразу оживилась и затараторила:

— Ой, что тут было! Госпожа Аврора Гавриловна больше всех волновались. А княгиня тоже беспокоились. Доктор Николай Семенович очень расстроились. Только-только проводили гостей, и тут такое случилось! Все подумали, что вы утонули… А как вы оказались в лесу? Вас нашли дворовые, вместе с Николаем Семеновичем. Если бы были господа офицеры, то вас нашли бы раньше…

Раздался голос Николая Семеновича:

— Ну-ну, разошлась! Могла бы пожалеть старика и дать еще поспать…

Кряхтя, седовласый мужчина поднялся с дивана и обратился к Саше:

— Как ты чувствуешь себя, Анна? Нельзя так пугать людей, право, душа моя…

Тут распахнулась дверь, и в комнату ворвалось прекрасное видение в воздушном белом платье.

— Вот! Проспала и опоздала! — воскликнула девица, взмахивая руками. — Анна, сестрица моя, ты уже встала? Глаша, ты закончила? Иди пока, потом займешься моими волосами. Николай Семенович, спускайтесь к завтраку. Я хочу с Анной поговорить тет-а-тет.

Саша в страхе приготовилась к возможной атаке, опасность которой явно исходила из решительных команд девушки. Значит, это у нас Аврора. Сестрица. Очень красивая. И очень встревоженная.

Да, здесь будет трудно отделаться короткими фразами.

— Вижу, дорогая, ты пришла в себя. Как это произошло — твое внезапное исчезновение?

— Прости, Аврора, я ничего не помню, — Саша отметила про себя облегчение, проявившееся на лице Авроры. — Я, кажется, упала и сильно ударилась головой.

— Ты какая-то странная. Это из-за удара? Под водой? — Аврора присела на диван и пристально рассматривала Сашу, когда она поднялась и растерянно оперлась на спинку кровати. — Я видела, как ты взмахнула руками и упала с мостков в воду. А потом ты долго не всплывала. Маман вначале решила, что это твоя шутка… чтобы обратить на себя внимание.

Саша подумала: «Ничего себе! Я такое впечатление вызываю у родственников? То есть та Анна, которой я сейчас являюсь?»

— Анна, почему ты молчишь? Где ты была, пока тебя не нашли?

— Извини… Я мало что помню. Не помню даже, что предшествовало моему исчезновению…

— Что?! Что ты сказала?

— Я сказала, что в моей голове совершенно пусто…

На лице Авроры появилось выражение крайнего изумления и даже ужаса. Саша поняла, что совершила что-то неподобающее и стала лихорадочно соображать, как исправиться. Наконец решила повторить все ту же, единственную, версию:

— Я не знаю, что случилось. Это правда. Помню только, что я была без сознания… и долго была под водой. У меня до сих пор шум в ушах и очень болит голова. Прости…

Тут Аврора схватила ее ладонь, крепко сжала, и Саша услышала неожиданную тираду:

— Анна, прошу тебя, душенька, не выдавай меня! Можешь и дальше повторять эту ложь, можешь неожиданные словечки произносить… но только не говори ничего, что видела и что слышала! Чтобы маменька не смогла заподозрить меня… Хорошо?! Ты поняла?

Недоумевая, Саша всмотрелась в лицо Авроры. Показалось, что эта обладательница невинных голубых глаз и чудесной светловолосой головки не умоляла ее, а приказывала, потому что указательный пальчик то ли закрывал ее губы, моля о молчании, то ли угрожал ей, предупреждая, что этот разговор должен остаться только между ними.

Саша проводила глазами изящную фигурку Авроры, стремительно выпорхнувшую из комнаты. С тяжелым сердцем подумала, что еще предстоит выдержать немало подобных разговоров.

Как вести себя со всеми, с maman… или маменькой? Может быть, доктор помог бы сориентироваться в этом незнакомом мире? А что, если Авроре признаться, что она не та, за кого ее принимают? Или лучше сказаться больной? Саша задумалась.

А что, если она и есть Анна, а вовсе не Саша? Почему она решила, что не является Анной? Эта комната с кроватью, шкаф с платьями считаются ее собственными. И все люди, живущие в этом доме, считают ее своей. Глаша называет госпожой. И вообще…

Как бы то ни было, судя по многочисленным платьям в шкафу, по обстановке в комнате, она находится в далеком прошлом. О ней заботится служанка, о ее здоровье печется домашний доктор, который зовет ее «душа моя». И всем в доме заправляет княгиня-маменька.

А она сама, Анна — приемная дочь. «Приживалка в семье» — вдруг вспомнила она слова, сказанные о ней, когда впервые очнулась в этом незнакомом мире. От этих мыслей ее сердце тревожно заныло, боль в голове усилилась и Саша почувствовала себя очень несчастной.

***

Все чинно сидели за большим обеденным столом и ждали кого-то. Скорее всего, княгиню. Двое слуг — один старый, другой молодой, напряженно застыли, стоя позади стула с высокой спинкой во главе стола.

Напротив Саши сидели двое — гувернантка-француженка, которую все называли мадмуазель Мари, и доктор Николай Семенович. Они высказали ей столько слов сочувствия, когда она вошла в роскошную гостиную, что стало неудобно.

Соседом справа от нее, с края стола, был учитель.

Саша не поняла, чему он учил брата Авроры Василия, кудрявого подростка, сидевшего слева от нее. Базиль, как его все называли, все время ерзал, бросая на нее короткие косые взгляды.

Рядом с ним, ближе к материнскому стулу, сидела Аврора с прической с пробором посередине и в очень красивом платье, украшенном вышивкой и кружевами. Напротив нее восседала пожилая дама в темно-сером платьями и с буклями на голове. У нее был суровый вид строгой наставницы-монахини.

Когда появилась княгиня, мужчины встали. Доктор поцеловал ей руку, и она уселась, пристально оглядев всех сидящих. Слуги начали ставить на стол разные блюда — тарелки с супом, с отварными овощами и мясом.

Саша уже поняла, что она почти у всех вызывает удивление и даже легкое замешательство. Сперва она решила, что это было вызвано ее исчезновением и долгими поисками. Но потом она догадалась, что, вероятнее всего, вела себя не так, как обычно. Все это замечали и явно не знали, как воспринимать перемены в ее поведении.

По-другому и быть не могло, ведь она не знала, какой должна быть приемная дочь этой властной княгини. Наверное, робкой. Может даже забитой. Впрочем, непроходящая боль в голове и внутренний страх, несколько придавали сходство с обычным видом.

До перемены блюд все молчали, только были слышны постукивания приборов, негромкие возгласы, обращенные к слугам. И только принявшись за следующее блюдо, заговорили о том, как оно правильно называется по-французски. Еще зашла речь о погоде и о планах на день. Русские слова мешались с французскими, но Саша все понимала и не отрывала глаз от своей тарелки, не очень уверенно орудуя массивными вилкой и ножом.

Она мысленно готовилась к моменту, когда княгиня заговорит с ней. И все равно голос княгини, обращенный к ней, прозвучал как-то вдруг, внезапно. От неожиданности она не удержала в руке нож. Повернула голову, встретив суровый взгляд на красивом, еще не старом лице.

— Анна, голубушка, скажи-ка нам всем, что это за происшествие приключилось с тобой! И не делай такой невинный вид. Твое обычно добродетельное поведение так не вяжется со вчерашним днем. Объясни, как ты оказалась в лесу. Если ты не ответишь, как подобает, то тебя непременно ждет наказание.

Саша увидела на лицах мадмуазель Мари и доктора, сидящих напротив нее, соответственно, испуг и волнение. Хотя, казалось бы, все и так ждали, когда княгиня спросит что-то в этом роде.

Надо было что-то сказать в ответ, но Саша все никак не могла выдавить из себя какое-нибудь правдоподобное объяснение.