Император. Зарождение

Юлия Григорова, 2020

Заняв место неизвестной девушки в Императорском поезде, Скерли не представляла, во что превратится ее жизнь. Поезд прибывает в столицу, прямиком во дворец и теперь она одна из претенденток в фаворитки для сыновей Императора. Девушке приходится пройти через многое, а самое главное решить, что делать дальше, прежде, чем принцы сделают свой выбор. Какой путь предпочтет Скерли? Решится ли она играть по правилам столицы и дворца Императора ради выживания или же найдет другой выход и способ выжить и выбраться из круга бесконтрольных для нее событий. Сможет ли она подстроится под правила и остаться собой не имея ни малейшего представления о том, что и как делать? Ведь как известно, дворец Императора ошибок не прощает.Содержит нецензурную брань.

Глава 5. Лорд Алистер

Полгода назад личный помощник Его Величества Императора, а по совместительству, руководитель секретариата императорского дворца и мой непосредственный начальник, Граф Юрий Дёмов перевел на меня задачу по организации дня рождения Его Высочества принца Леотхелаза. Увидев всплывшее на экране сообщение, оповещающее об этом событии, я весь день ходил пританцовывая. Только тем, в ком полностью уверен Император могут поручить настолько важное мероприятие, и я не в коем случае не должен был подвести его. На меня правда легло лишь несколько пунктов: список гостей, транспорт для них, приглашения, где разместить по прибытии, и естественно вся бумажная волокита, связанная с этим. Но и они требовали полной самоотдачи, внимательности и сосредоточенности. Ведь от результата в прямом смысле могла зависеть и моя жизнь. Полгода казалось слишком много, но в результате они пролетели быстрее выходных и время начинало поджимать.

Стараясь не упустить ничего, я слишком усердствовал, считая это задание испытанием от Императора и надеясь на повышение в случае удачного исполнения. Текущая должность досталась по блату, ведь мой отец был некогда личным помощником погибшего Императора, и отправившись с ним на мирный саммит — так с него и не вернулся. Меня тогда еще не было на свете, я родился через четыре месяца. Не знаю, как мать это перенесла, но на ноги мы встали и сейчас не бедствуем. Вот только Лордом, как был отец, я не стал. Титула нас лишили, якобы он не передался по наследству из-за моего позднего рождения. Очередная бюрократическая волокита или ошибка. Я много раз подавал прошение и жалобы, но их отклоняли, пока не дошел до самого Его Величества Императора, на что тот рассмеялся и велел дать мне работу.

Когда же сослуживцы узнали, на что я претендую, прозвище Лорд Алистер прицепилось крепко и надолго. Никак иначе в стенах дворца меня никто не называл, несмотря на полное отсутствие прав на титул перед именем. Может, если проведу все приготовления дня рождения принца Леотхелаза на высшем уровне, мне все же вернут титул отца и прозвище обретет узаконенную форму.

Проверив в очередной раз содержимое каждого вагона поезда и убедившись, что все на месте, включая самый ценный груз, а двери к нему надежно заперты, я отдал команду отправляться и сам занял полагающееся купе в одном из первых вагонов. Путь предстоял не легкий, объехать добрый десяток мелких городов и собрать приглашенных гостей с вещами и работниками — такое себе развлечение. При этом необходимо лично совершать обход вагонов с ценным грузом, доверив все остальные сопровождающим нас гвардейцам. Не всем из них был оформлен доступ в некоторые вагоны, из-за чего их обязанности частично ложились на мои плечи. Я бы мог сделать запрос в службу безопасности императорского дворца и попросить там людей со всеми допусками, но не рассчитал свои силы и упустил крайний срок подачи заявки. Когда вспомнил — обработать ее к времени отправления никто бы не успел.

Решив не афишировать столь не существенный просчет, на все вопросы сообщил, что просто уверен в своих силах и лично понесу ответственность за ценнейший человеческий груз в поезде. О том, как перевозят из Ломоносова — главного образовательного центра страны, в столицу, девушек, по документам числящихся под номерами, я был предупрежден и заранее все прочитал. Их ввели в искусственную кому для избежания возможных затруднений в пути. Ехать предстояло две недели с остановками, а столь утонченным дамам в замкнутых купе это время покажется настоящим адом. Даже для меня, в лучших условиях и при большем комфорте, первые несколько дней показались невыносимыми. Сейчас же их не нужно кормить, и прибудут на место во всей своей красе, не успев потерять товарного вида.

Телефон периодически не ловил сеть, особенно, когда мы приближались к запрещенным для посещения территориям страны: места боевых действий времен войны, шахтерские городки по добыче стратегически важных ресурсов, оружейных заводов. Ехать не мимо них нельзя, другой железной дороги не сохранилось, а прокладывать новую пока не позволял бюджет. Да и помимо этих мест, со связью были дикие проблемы на всем участке пути. Оттого время от времени телефон разрывался от разом приходящих писем и оповещений, что не смогли достичь цели прежде. Координируя действия с ответственными сотрудниками на местах, я четко распланировал, где и во сколько на протяжении всего пути мы будем, и пока план не давал сбоев. С некоторыми городами приходилось держать связь по телеграфу, благо догадался взять оборудование и специалиста с собой.

Когда до столицы оставалось два дня пути и одна последняя остановка, я с трудом подавлял в себе ненависть к поездам и отвращение от спутников в соседних купе. Отправляясь от станции с пустыми пассажирскими вагонами, я наслаждался тишиной и покоем, они расслабляли и позволяли пересилить давящее неприятное ощущение от стен. Теперь же за обеими из стен устроились приглашенные гости, и их голоса не смолкали ни на секунду. Спасали только наушники, и то приходилось периодически их снимать и отвечать на одни и те же глупые вопросы: “А куда еще мы заедем?”, “А был ли приглашен Барон Ковалев?”, “А сколько вообще еще ехать, и будут ли какие-то развлечения в пути?”. Каждый раз, когда кто-то стучал в дверь, меня передергивало и хотелось спрыгнуть с поезда.

Когда состав наконец-то остановился в последнем пункте, я не смог сдержать радости и спрыгнул на бетонную платформу первым. Мы опережали график, гость должен был прибыть сюда только через час, но стоять и ждать его все это время не хотелось. Отдав соответствующие распоряжения, попросил поторопить главу округа, а пока загрузить уже ожидавшие нас на платформе ящики. По накладным их содержимое забыли указать, или не сделали этого нарочно. Вскрывать и проверять даже в таком случае я не имел права, пришлось поверить и сделать заметку для отчета. Личные вещи мистера Майерса прибудут вместе с ним. Сам я решил размять ноги, пройтись, осмотреться, но сперва стоило проверить драгоценный груз в хвосте состава.

Длины платформы не хватило, и до нужных вагонов оказалось не так просто добраться. Стоя на краю и рассматривая черную, влажную и оттого еще более противную землю, тяжело вздыхаю и решаю испачкать ботинки. За время, пока будем ехать к столице, успеют высохнуть. Вторых запасных с собой не взял, а появиться во дворце в таком виде не могу себе позволить.

Через боль в сердце за дорогую обувь, кое-как пробираюсь к цели. Дверь вагона чуть отличается от всех остальных, без цифрового ключа ее не открыть, по крайней мере так меня убеждали на станции отправления. Прикладываю телефон в нужном месте, магнитный засов отключается, дергаю дверь на себя и попадаю внутрь. Только у меня на устройстве есть ключ, позволяющий сюда проникнуть, и осознание этого немного расслабляет. Проведя стандартный обход по вагонам и осмотр находящихся там девушек, пожимаю плечами и спокойно выхожу. Когда последний гость прибудет, его вещи загрузят и мы отправимся в путь, надо провести еще один обход, но до этого момента очень далеко.

Возвращаясь обратно к голове состава, краем уха слышу голоса мужчин, смех и ругань. Ничего необычного, просто парни выполняют полученный приказ, но чем ближе я подходил, тем больше вслушивался в слова, пытаясь уловить ход беседы, пока о моем приближении и не подозревали.

— Почти сорок лет этот изверг правит и никто не может ничего с ним сделать? В жизни не поверю, что это так. Почему люди ничего не делают? — он говорил не громко, но ночное эхо и стоящая вокруг тишина разносила голос на всю округу, позволяя мне прекрасно расслышать каждое слово. Нахмурив брови, я достаю телефон и включаю диктофон, очень надеясь записать разговор и потом доложить в соответствующую инстанцию.

— Тссс, ты еще погромче поори, может Измайловский еще не все расслышал, а лучше прямо подойди и на ухо скажи, что ты думаешь по этому поводу, — прошипел другой голос, а при упоминании моей фамилии, я невольно вздрогнул. Давно никто меня так не называл, по крайней мере в лицо, исключительно Лорд Алистер, и смешок, подтверждающий насмешку над моим именем.

— Да и не сорок, тридцать с небольшим. А что тут поделать, молодежь привыкла, другой жизни не видела, а мы — старики, ни на что не годны. Да и не такой уж он изверг, ему трудное время досталось, после военное, а он сам юнец еще был. Страну удерживать на плаву на что-то надо, а денег нет, санкции же. А снимать не хотят, помнят трагедию и бояться носа высунуть за свои границы, вот и вынужден был ужесточить наказания, — третий, хриплый, усталый голос заставил меня аж поежиться, оттого противно прозвучал. Встряхиваю головой, поправляю шляпу, и пытаюсь придумать, как бы забраться обратно на платформу. Можно подтянуться и залезть, но тогда кроме ботинок испорченными окажутся еще и штаны. Встречать главу округа в таком виде точно не пристало, приходится пробираться в обход и еще больше испачкать обувь. Следовало пойти внутри поезда, так проще, но нет, захотелось прогуляться, воздухом подышать, от давящих стен отойти.

— А ты все оправданиям веришь? Мы победили в войне, какие санкции? От кого? Бред это все, вранье и ворье одно в столице сидит, и вон, в этих вагонах тоже. Гнать их оттуда ссаными тряпками и Императора вместе с ними, — продолжал первый, самый активный противник, чуть повысив голос, но как только на него призывно зашипели остальные, снова стал говорить тише. Боясь, что телефон не уловит самого интересного, стараюсь вытянуть руку с ним в нужную сторону, — если б не дети, я бы…

— Да ничего бы ты ни сделал, как и никто. Вон, перебили всех желающих что-то сделать сразу после коронации Анатолия, пылу тут же поубавилось и все горазды только вот так языками чесать. Смотри, договоришься, услышит кто и останутся твои дети одни, — снова пытался облагоразумить выскочку старик, но тот лишь хмыкнул. Продолжить разговор им не дал я, выбравшись из леса и с характерным шумом наступая на деревянные ступеньки подошвой с металлическими вставками. Краем глаза вижу, как вздрагивает ближайший ко мне работник, в форме грузчика и эмблемой местной администрации. Рассмотреть всех не успеваю, взгляд сразу обращается к подъезжающей карете, а значит мистер Майерс прибыл, и у меня появилась куча дел. Демонстративно нажав на красную кнопку в центре экрана телефона, убираю его в брюки и достаю из нагрудного кармана пиджака планшет со всей информацией по прибывшим гостям.

Проблемы с сетью в этом городе и его окрестностях напрягали. Пришлось искать в недрах планшета сохраненную версию данных. Представив, как мысленно выругается извозчик, когда узнает, что по платформе до нужных вагонов не доехать, невольно улыбаюсь, но тут же возвращаю серьезное выражение лица. Только когда сам глава округа вышел из кареты, позволяю себе отвлечься от экрана и поприветствовать его. Это оказался довольно крупный мужчина, в черном деловом костюме, и не застегнутом пиджаке. Пуговицы физически не смогли бы соединиться на объемном животе. Пухлые щеки и пальцы казались слегка не свойственными человеку из этих мест, но все же у него они присутствовали. С ним еще двое мужчин примерно моего возраста, все одеты в деловые костюмы и опрятно подстрижены, без следов растительности на лице. Рассматривая их, пока глава округа прошел мимо меня, не удостоив внимания и не ответив на приветствие, отмечаю, что одежда, несмотря на весь статус гостей, довольно дешевая, из некачественной ткани. Усмехнувшись, неодобрительно качаю головой.

А ведь они небось мнят себя важными шишками, раз оказались приглашены на день рождения Его Высочества принца Леотхелаза. Пока я оценивал внешний вид гостей, мистер Майерс сразу принялся пытаться забраться в поезд, на что у него ушло прилично много времени по сравнению с предыдущими пассажирами. Когда глава округа все же втиснулся и победил лестницу в вагон, его спутники нагло отпихнули меня с дороги и попешили следом. Ну что ж, их право, пусть бродят по коридорам в поисках двери со своим именем на нем.

Получив указания и номер вагона, извозчик взмахнул поводьями, и телега с личными вещами и двумя грузчиками поехала вдоль поезда к середине состава. Пытаясь разобраться в сохраненных данных, понимаю, что они не актуальны и мысленно ругаю сам себя за подобный просчет.

— Эй, как тебя там, — неожиданно окликнул тот из мужчин, что влез в вагон последним, привлекая к себе внимание и заставив забраться за ними, — мы же вроде просили купе ближе к выходу, раз уж последними садимся и первыми выйдем, — грозно проговорил он, как только заметил мое приближение, но осекся, стоило положительно кивнуть и натянуть на лицо маску равнодушия.

— Прошу прощения, но есть определенный правилами этикета порядок, в котором вы и остальные гости должны будут покинуть поезд по прибытии, и имя мистера Майерса замыкает этот список, а не возглавляет его. Оттого и купе предоставлено по очередности, таков обычай, — оттарабанил я заученный текст, в душе радуясь тому, что удастся хоть так утереть им нос.

— Мистер Майерс подаст на вас жалобу, назовите свое имя, — недовольно пробубнил мужчина, обернувшись на застывших в коридоре спутников. Догадавшись, что купе поближе не будет, сам глава округа двинулся вперед, осматривая таблички на дверях. Ну и правильно, нечего было игнорировать мое приветствие и лезть в вагон. Я бы проводил, все рассказал и показал, ответил бы на вопросы. Жалоба от гостя со столь низким приоритетом не повлияет на результат выполненного поручения. Тем более, что ничего неверного или не положенного я не сказал.

— Алистер Измайловский, — представился я, спокойно пожав плечами, — ваше купе последнее в этом вагоне, прошу его занять и мы отправляемся в путь. Завтрак подадут в девять, если повесите на ручку табличку — вас не побеспокоят и принесут позже, когда попросите. Кнопка вызова обслуживающего персонала слева от двери, — выпалил на всякий случай стандартную фразу, наблюдаю за тем, как гости недовольно удаляются в глубь вагона, пока совсем не скрываются за дверью купе. Покачав головой, покидаю вагон и иду проверять погрузку.

Все ящики с платформы исчезли, трое болтунов сидели на бетоне и продолжали шепотом переговариваться, но стоило меня заметить, сразу замолчали. Решив проигнорировать их, ведь я хотел сдать записанный разговор службе безопасности, проверяю груз. Сверив серийные номера на ящиках в поезде с теми, что стоят на моих накладных в планшете, облегченно вздыхаю. Отдав команду отправляться, забираюсь в ближайшую дверь и вспоминаю, что не проверил самый ценный груз.

Спрыгнув на платформу, перехожу на бег и несусь к центральным вагонам. Поезд в это время трогается, ведь машинист не знает, что я его покинул. Выругавшись мысленно, всматриваюсь в темноту и ловлю взглядом знакомую дверь с засовом. Прицелившись, прыгаю и хватаюсь за ручку. Скорость локомотив еще не набрал, иначе меня могло снести и впечатать в металл. К собственному удивлению понимаю, что дверь не закрыта, замок не намагничен и прикладывать телефон, для проникновения внутрь не требуется.

Сердце забилось быстрее, а на грудь лег тяжелый камень вины. Неужели я не проследил за этим, когда проверял девушек в последний раз? Все это время, пока поезд стоял, кто угодно мог проникнуть в вагон, а мне отвечать за содержимое перед Его Величеством Императором. Струйка пота противно проскользила по спине, очень надеюсь, что вызвана она исключительно пробежкой по платформе и прыжком на поезд, а не страхом. Проверяя каждое купе, внимательно осматриваю лежащих на койках девушек. Все выглядят умиротворенно, спокойно, точно так же, как и при предыдущем осмотре. Ничего не изменилось, никто не пошевелился, не пришел в себя. Капельниц хватит еще на ночь, утром придется сходить сюда и заменить их.

Уже расслабившись и мысленно успокоив себя, что ничего не случилось, я зашел в следующее купе и застыл от негодования. Взгляд сразу упал на нижнюю полку, а глаза невольно расширились. Там лежа блондинка, которой прежде никогда здесь не видел. Ее рот заткнут платком, а руки и ноги прикованы к койке ремнями, предназначенными для безопасности на неровных участках пути. Гористая местность была позади, и я перестал использовать их. Стоя и смотря на нее, не знаю что делать. В голове крутится ураган мыслей, а поезд уже несется вперед к столице без одного из ценнейших грузов.

По правилам, я должен сейчас отдать приказ, остановить поезд, вызвать службу безопасности и гвардию Императора. Пройти через семь кругов ада в области бюрократии и документации, и многочисленные допросы о случившемся. Невольно представив, как попадаю на допрос к Его Высочеству принцу Рейнхарду, специализирующемуся в этой области, и сглатываю ком в горле. Прощай повышение, прощай надежды на возврат отцовского титула, хорошо, если мне сохранят жизнь, ведь заплатить за пропавшую девушку я не в состоянии. Не сводя глаз с той, что лежала сейчас на койке и, скорее всего, притворялась без сознания, я принял самое трудное решение, ведь от него зависело все, что у меня есть.

Пышные светлые ресницы девушки едва заметно подергивались. Не знаю, каково было ей, прикованной ремнями, с кляпом во рту, но определенно не лучше, чем мне. Игла от капельницы валялась рядом с рукой. Следов от уколов нет, что еще раз подтверждает подмену блондинки, и всего на секунду заставляет задуматься, не поступить ли по правилам. Откинув эти мысли, подхожу ближе, беру руку девушки и пытаюсь нащупать вену, куда можно воткнуть иглу. Ощущая тепло ее кожи, невольно улыбаюсь от едва заметных мурашек. “Боится не меньше меня”, — подумалось на секунду, — “Сама виновата”. С этими мыслями, я вставляю иглу капельницы незнакомке в вену и отхожу от нее. Осталось придумать, как объяснить подмену, и не выдаст ли она меня, а для этого, следует с ней поговорить и обрисовать ситуацию. Время придумать план еще есть. Если все вскроется, моей карьере конец, как и если сейчас сам доложу о подмене. Разница лишь в том, что в одном из случаев жизнь мне сохранят, но она точно кардинально изменится. Лучше рискнуть, вдруг пронесет.

Обдумывая случившееся и все, что может вылиться из ситуации, прихожу к верному решению, что сделал все правильно. По красоте, незнакомка не уступает той, что была на этом месте, а значит, подозрений ни у кого не возникнет. Если она умная, то прислушается к моим словам. Покинув вагон, осматриваю дверь и запираю на обычную защелку. Теперь снаружи ее не открыть, что обезопасит ценный груз на последнем участке пути. Возвращаясь к себе по узким коридорам поезда, через грузовые вагоны и плацкарт с прислугой, я не мог думать ни о чем другом, кроме этой девушки. Может, следовало сразу расшевелить ее, вынуть кляп и спросить: “Какого черта?”. Сейчас уже поздно, скорее всего лекарство начало действовать и просто так, без вреда для здоровья из комы ее не вывести. Очередная встреча с блондинкой нам все равно предстоит, главное к ней подготовиться.

Вернувшись в свое персональное купе, я устраиваюсь поудобней. Откинувшись на подголовник, представляю, как поезд прибывает в столицу и начинается настоящий дурдом. Искренне надеясь, что блондинка не станет орать во все горло, что она не та, за кого ее принимают и требовать отпустить, я морщусь. А вдруг станет? Нет, иначе она не притворялась бы, а сразу дала понять, что произошел подлог. Встряхнув головой, стараюсь больше не думать о случившемся, и закрываю глаза.