Изъян чистой крови

Юлия Волова, 2020

Мир чистокровных волшебников богат и жесток. У Каролины есть всё: золото, власть и спокойное будущее. Её жизнь выглядит идеальной. А видимость в чистокровных семьях – самое главное. Но помимо привилегий, должны быть и жертвы: она не может делать то, что желает, говорить, что желает, быть с тем, с кем желает… Её кровная магия спряталась от неё самой. Стоя по другую сторону от жестокой матери и лучших наемников королевства, Каролина решает не согласиться.

Глава 1. Последняя капля

Зелёные сверкающие глаза так пронзительно глядели из зеркала, что Каролина невольно отвернулась.

Она ли это теперь?

Ей было стыдно перед самой собой за ответ.

— Милая, — из коридора раздался стук каблуков.

О нет, она не принадлежит больше себе.

Каролина с досадой оглянулась на угол комнаты. Один из чемоданов до сих пор лежал не разобранным, и оттуда так призывно выглядывал последний том «Хроник ищущего алхимика» и лавандовое платье, в котором она часто гуляла по университетскому парку в Париже и читала. Что бы она только не отдала, чтобы вновь оказаться там, далеко от… ммм… дома?.. Да, от этих холодных стен, где властвовала её… хмм… мать…

— Каролина, — уже более настойчиво позвала женщина, открывая дверь комнаты. По её осанке, по вежливой до хруста костей улыбке, манере вести разговор, по всему было видно одно: она аристократка. Чистейшая по крови волшебница с целым батальоном слуг и привилегий за спиной.

Каролина хмуро повернулась к ней.

— Ты ещё не одета, — мягко пропела женщина.

— Как видишь, мама, — Каролина постаралась сделать улыбку настолько вежливой, чтобы у матери свело зубы от ее лживости.

Аристократку слегка передернуло.

— Это кстати, — уже прохладно сказала она. — Я подумала, что маскирующие чары до конца не справятся, и пригласила человека.

Каролина сжала зубы и встала.

Мать уже вышла из комнаты, оставляя дверь открытой для какого-то очередного подхалима с дипломом лекаря.

Послышались медленные тяжелые шаги.

— Я оставлю вас, — сказала женщина, когда этот некто остановился у входа.

— Благодарю, Крессильда, я справлюсь сам, — чуть насмешливо прозвучал низкий мрачный голос.

Каролина вздрогнула и невольно подалась вперед, с интересом пытаясь подглядеть, кто это так разговаривает с ее матерью, а та — позволяет.

Шаги не на шутку раздражённой Крессильды затихли на лестнице, и только тогда человек не спеша шагнул в комнату и тихо закрыл за собой дверь.

Они оба рассматривали друг друга. Он был хмурым мужчиной лет сорока, весь облаченный в темные одежды и черный как ночь плащ. Даже прическа была в молчаливой гармонии с таинственным и мрачным образом, полудлинные смоляные пряди струились почти до плеч. В руках был кожаный чемодан с множеством секретных замков. Маг был одет элегантно, но недорого, а значит, он не из аристократов. И тем более не из чистокровных.

Взгляд Каролины невольно упал на шею вошедшего лекаря, но, конечно же, титулярной цепочки на ней не было. Этикет обязывал носить их только на официальные встречи, ну а люди помогающих профессий были освобождены и от этого правила. Судя по качеству одеяний, мужчина принадлежал соусолити — среднему слою, не богатому, но имеющему какие-никакие владения и немного гномов в услужении. Уж точно не эса — лекари могут позволить себе перепрыгнуть не одну ступень титулярной лестницы, они более чем востребованы. Но и не грандсолити — да, к высшему слою общества могут принадлежать не только чистокровные, но владение и наука — обычно максимум, который те хотят себе позволить. Врачевать — это слишком трудозатратно для тех, кто может никогда ничего не делать.

Каролина бросила взгляд на свою цепочку с гербом Хонор, второпях брошенную в шкатулку. В тонком золотом кольце была так же золотом мастерски выгравирована голова льва — знак чести, достоинства и смелости. Золото — признак высшего общества. Драгоценные камни, усеявшие льва, говорят о чистой крови. Девушка порадовалась, что не надела цепочку или брошь с гербом. Этот человек излучал настолько честную энергетику, простую, мощную, без прикрас, что Каролине невольно захотелось оказаться в месте, где не было бы покрытых золотом дверных ручек и прочей внешней мишуры. Рядом с ним имело значение только то, что внутри.

Просто удивительно, какой метеоритный дождь должен был заставить Крессильду обратиться к такому человеку за помощью? Ей как раз важны были именно позолоченные дверные ручки…

А мужчина пристально смотрел из-под темных бровей на девушку. Его взгляд прожигал воздух, и ей казалось, в это мгновение он узнал про неё все. Озеро морозно-голубых глаз не оставляло на своем пути ни тайн, ни препятствий.

И Каролина выглядела не совсем как дочь аристократки, и уж тем более, чистокровной волшебницы. Да, она была мила и юна, но чуть старше, чем девушки, которые еще не вышли замуж в чистокровных семьях. Двадцать два или, может, двадцать три. Худенькая, с необычайно взрослыми глазами и густой копной длинных светлых волос, она стояла напротив незнакомца в неосознанно враждебной позе, и была посреди своей комнаты словно единственным предметом, попавшим сюда случайно. Она была как не из этого дома и не из этого мира.

Мужчина, все еще не сводя с нее взгляда, шагнул вглубь комнаты.

— Вы позволите?..

Каролина молча повернулась боком, приглашая его войти, тоже не отводя глаза ни на секунду.

— Мисс Хонор, — маг кивнул ей в знак формального приветствия, располагая на стеклянном столике свой таинственный чемодан.

— К вашим услугам, — осторожно ответила Каролина. — А вы?..

— Альвах Лендер, — его глаза словно сверкнули.

Каролина почувствовала, как по спине бегут мурашки. Интересно, что же в нем настолько отличного от остальных магов не чистого происхождения, что ее мать удосужилась пригласить его в дом? Должно быть, какой-то чрезвычайный талант. Каролина внимательно наблюдала, как он открывает в чемодане замки.

Вдруг Альвах поднял на нее быстрый оценивающий взгляд и произнес:

— Вы можете присесть, если вам больно.

И тут же снова вернулся к работе. Достал несколько маленьких бутылей и пару коробочек, вынул доску и чистую посуду, видимо, намереваясь что-то смешивать.

Каролина нахмурилась.

— Благодарю, я вполне способна делать то, что делаю.

Альвах хмыкнул.

— Как угодно.

Каролина скрестила руки на груди и решила не отвечать. Ее уже отвлекли быстрые и точные движения пальцев Лендера, порхавших от одной эссенции к другой. За считанные секунды дело было завершено. Не покидало ощущение, что он веками оттачивал эти движения, настолько они были незаметны и легки.

Он снова медленно поднял на девушку глаза.

— Вы позволите мне взглянуть? Вдруг понадобится что-то добавить.

На секунду замерев, Каролина молча сняла дорожный пиджак, и тонкие бретели шелкового топа не смогли укрыть фиолетовые полосы гематом с кое-где запекшейся кровью.

Альвах плотно сомкнул челюсти и с беспристрастным лицом подошел. Присмотревшись, он вновь нарушил молчание.

— Есть еще?

Каролина ровно с таким же каменным выражением лица, как у него, повернулась спиной, где дело обстояло несколько хуже.

Альвах наблюдал пару секунд, а затем резко вернулся к столу с чемоданом.

— Все ясно, — негромко пробормотал он, добавляя в баночку нечто из голубой пробирки. — Присядьте.

— Я постою.

— Я прошу вас для своего личного удобства. Уж проявите участие, — Альвах Лендер скептически приподнял один уголок рта.

Щёки Каролины налились румянцем.

— Извините, — она присела на краешек кровати, сама смущенная своим упрямством.

— Не стоит.

Лендер уже был рядом со свежеприготовленной мазью.

— Я буду осторожен. Но через пару минут мазь начнет действовать, и будет жечь.

Каролина успела только кивнуть, а он уже держал ее руку и обрабатывал первую рану. Девушка не сразу это осознала, прикосновение к измученной коже было необыкновенно мягким и теплым. Просто удивительно, как деликатно мог творить своими волшебными руками этот человек!

Альвах продолжал дальше, а Каролина заворожено смотрела, пока неприятное нарастающее жжение не заставило ее зашипеть и вернуться к реальности.

Лендер не отрывался от работы, и Каролина старалась сосредоточить все внимание, наблюдая за ним, однако на руке и плечах будто вспыхнуло пламя. Пока маг перешел на спину, она зажмурилась до искр в глазах и наклонила голову.

Закончив через минуту, Альвах отошел от Каролины, чтобы убрать мазь в чемодан, и на секунду оглянулся.

— Она будет жечь еще минут семь. Потом можно нанести бальзам на слюне ламмонокулуса, и все.

— Хорошо, — выдавила Каролина.

Альвах убрал баночку в один из глубоких отделов и снова устремил на Каролину скорый пристальный взгляд. Вид у неё был горящего в огне мученика.

— Я бы рад отвлечь вас разговором, но я не самый талантливый собеседник, — произнес он с долей сочувствия, привычно прикрытого слоем беспристрастного профессионализма.

Каролина сжала у щёк кулаки и невольно улыбнулась.

— Спасибо. Зато, видно, вы превосходный целитель.

Альвах ухмыльнулся.

— Вы оригинально трактуете свои ощущения.

Каролина снова улыбнулась и заставила себя поднять на него затуманенное лицо.

— Крессильда не пустила бы вас просто так. Вы ведь не чистокровный?

Лицо Альваха вновь стало мрачным.

— Нет, — медленно ответил он. — Пару месяцев назад мне по чистой случайности не посчастливилось оказался на каком-то приеме, где была ваша мать. Которую вы от бесконечной, видимо, любви, называете по имени, — в глазах Лендера заиграла искорка, и Каролине на секунду показалось, что вот-вот он подмигнет.

— Вы весьма точны, — она ответила ему открытой улыбкой. — А мне не повезло еще больше. По чистой случайности я родилась в их обществе.

Альвах медленно измерил ее взглядом.

— Да, у вашей случайности последствия куда серьезнее, — согласился он.

Каролина снова зажмурила глаза.

— И как же вы познакомились? — почти выпалила она, очень стараясь сконцентрироваться только на разговоре.

Лендер задумчиво поднял глаза вверх.

— Один безмозглый парень стал открывать коэнское шампанское рядом с камином. Полдома в пепле, и ему оторвало руку.

На миг Каролине показалось, что мазь вообще перестала действовать, но очень скоро сочувствие к парню немного развеялось, и она поняла, что поторопилась с выводами.

— И вы останавливали кровотечение?

— Вернул ему руку, — пожал плечами Лендер. — Если бы этот идиот не дергался, шрама бы тоже не осталось.

Каролина ошарашенно покачала головой.

— О, поистине… — тихо пробормотала она. — Это были тоже зелья или магия?..

— Все вместе.

Девушка прикрыла глаза.

— Как я вам завидую…

Альвах склонил на бок голову и прищурил глаза. Но молчал. Каролина прижала к закрытым глазам ладони и еле слышно прошептала:

— О, если бы во мне была хоть капля…

На лице Альваха на секунду проскользнула печальная догадка.

— Так вот почему вы не защищаетесь? Устои чистокровных своеобразны, конечно, и строги, но, признаться, я в первый раз лечу после этого взрослую волшебницу.

— Не совсем, — Каролина вздохнула и смогла посмотреть Лендеру в лицо. Боль потихоньку отступала. — Если бы я появилась на свет без магии, Крессильда обязательно родила бы еще одну куклу для продолжения рода.

— Тогда я решительно не понимаю, — целитель нахмурился.

Каролина несколько секунд молчала, и Альвах терпеливо на нее смотрел. Затем девушка несмело продолжила.

— В двенадцать лет я потеряла папу, — голос звучал совсем тихо. — Конечно, это потрясло нас всех, даже ее. Но я была ребенком и с трудом это переживала. Если помните, тогда была война с кровавыми стевиями…

Взгляд Каролины помутнел. Однажды разбуженные вместе с самым опасным вулканом на земле, эти существа, горячие и неуязвимые, как сама лава, из которой они и были созданы, шли разрушительной стеной. Эвицилия еще никогда не теряла столько волшебников и гномов, сколько потеряла за те несколько ужасающих лет.

— О да, я помню, — слова Альваха были тяжелы, как скала. И скрывали за собой нечто такое же тяжёлое и неимоверно тёмное… — Можете не сомневаться…

Каролина внимательно на него посмотрела, но расспрашивать не решилась. И осторожно продолжила свой рассказ.

— Меня тогда не отпускали никуда дальше крыльца. И однажды ночью я сбежала на кладбище. Просто поговорить. Мне было так… больно. И одиноко. Папа был совершенно не похож на Крессильду. Я очень скучала без него.

Альвах еле слышно хмыкнул.

— Чувства вашей матери можно понять. Ночью, на кладбище. Война.

— Ну да. Она у меня вообще крайне чувствительная. Если бы со мной что-то стряслось, еще одни роды она бы не пережила. Бедняжка.

Они встретились острыми, недовольными взглядами.

— Вот тогда в первый раз это и произошло… То, от чего вы меня сейчас лечите. А через несколько дней я пошла в школу и не смогла воспроизвести даже самое просто заклинание.

Альвах глядел на девушку так пристально, словно внутри нее была открыта книга и он мог увидеть все до последней запятой, стоило только приглядеться.

— Вы что-то пробовали с этим делать?

— А что я могу? Да, время от времени я пыталась колдовать, но магия пропала, похоже, навсегда.

Альвах хмуро покачал головой и, прихватив колбу с бальзамом, сел рядом, бормоча что-то про глупость.

— Простите?.. — обиженно воскликнула Каролина.

— Не извиняйтесь, — бросил Альвах.

— О, ну благодарю. Ведь я так глупа и могу за это не извиняться!

Их глаза встретились, и чуть не извергли молнии.

— Просто так не бывает, — прямо ответил Лендер. — Если вы такой родились, наполненной магией, ваша кровь не может вдруг «стать пустой».

Каролина порозовела. Он не назвал ее «пустокровной», это был бы дурной тон. Но, по сути, не в таком ли она положении?..

— Уж поверьте мне, я разбираюсь.

Он закрыл колбу крышкой и встал. Каролина тоже подскочила.

— О, вы разбираетесь!

— Можете не сомневаться.

Спокойным жестким взглядом он указал на ее руки. Каролина опустила глаза и не смогла им поверить.

— Боже! — вырвалось у нее.

Большинство ран исчезли совершенно. Самые устрашающие теперь выглядели не хуже царапинки или желтого, почти прошедшего синячка.

Поджав губы, Каролина снова встретилась глазами с Альвахом, не зная, что ему и сказать после всего.

Тот выжидал, заинтересованный ее реакцией, один уголок рта был приподнят чуть выше и чуть насмешливее, чем у беспристрастного целителя.

— Благодарю вас, мистер Лендер, — наконец проговорила Каролина. — Я даже чувствую заметное облегчение.

— К вашим услугам, мисс Хонор, — целитель вежливо склонил голову.

Каролина еще несколько долгих секунд мерила его прожигающим взглядом и наконец решилась.

— Вы и магию мою вылечить можете?

Повисло напряженное молчание.

Лендеру неприятно было давать ответ.

— Увы, мисс Хонор. Это внутри вас. Душевные раны я не лечу.

Каролина с печалью, но пониманием опустила глаза.

— Что ж… Безусловно…

Альвах мрачно кивнул и закрыл свой кожаный чемодан.

— Простите… — Каролина двинулась в его сторону, немного смущенная.

Маг немного удивленно замер.

— Вы извергаете из себя слишком много извинений, мисс Хонор.

— Да, извините. О, — она улыбнулась.

— Я могу вам быть еще чем-то полезен? — Альвах тоже слегка улыбнулся.

— Хочу вас кое о чём попросить. И, пожалуйста, не обсуждайте эту тему с ней.

На лице Альваха на мгновение проскользнула растерянность.

Каролина опять порозовела.

— Мне предстоит надеть платье с жестким корсетом к ужину, а спина еще не прошла. Может, у вас есть что-то обезболивающее?..

Облегчение прокатилось у него буквально по всему телу, и Каролина с лёгкой усмешкой заметила это.

— Думали, я попрошу убежища в вашем чемодане и сбегу? — она чуть не подмигнула. — И что бы вы ответили?

Альвах глядел на нее мрачнее черного ворона на черном высохшем дереве.

Каролина позволила себе рассмеяться.

— Простите-простите.

Целитель все так же мрачно достал из одного из отсеков чемодана невзрачный душистый мешочек и протянул девушке в ладони.

— Вот это, — строго сказал он. — Заварите половину и выпейте холодным. Поможет через час, но надолго.

Улыбка исчезла с ее лица, и Каролина серьезно посмотрела Альваху Лендеру в глаза.

— Спасибо вам, — сказала она без тени иронии, принимая от него мешочек.

* * *

Позже вечером в зеркало той же комнаты смотрела румяная ослепительная девушка в элегантном длинном платье из багрового бархата и с безупречной прической. Всё в ней было идеально. Волосинка к волосинке. Бриллиант к бриллианту. И главное — никаких догадок о маленьком семейном секрете, который теперь скрывала кожа и тонкий слой магии.

Каролина повертела головой из стороны в сторону, оценивая себя, и поправила прядь.

— Я точно ему понравлюсь, — вздохнула она.

— Разумеется.

Каролина вздрогнула всем телом.

Сзади тихо стояла Крессильда и мягко улыбалась, разглядывая дочь. Очевидно, их прогнозы совпадали, и мать была рада гораздо больше.

— Разве эта драгоценность может не понравиться? — всё так же мило проговорила Крессильда, подойдя поближе и помогая дочери застегнуть сзади колье. — Но только почему так грустно?

Каролина сжала губы.

— А что, если всё же нет, мама? — нахмурив тонкие брови, решилась она.

Крессильда медленно поменялась в лице. О нет, она совсем не стала сердиться. Однако если бы она была удавом, все мыши сами прыгнули бы ей в пасть без какого-либо гипноза.

— Дорогая, — вкрадчиво произнесла мать, — ты просто не можешь не понравиться, поняла меня?

И очень, очень сладко улыбнулась.

В это время раздался стук тяжелого замка на входной двери. Хлопок от телепортировавшего гнома, который встретил гостей, помог снять дорожные плащи и расположиться в гостиной.

Каролина в сопровождении Крессильды с замиранием сердца поспешила вниз.

Леонард О’Роули. Человек, которого мать прочила ей в мужья. Человек, с которым, возможно, ей предстоит прожить всю жизнь, до самой старости, с которым они вместе будут растить детей и внуков. Сейчас они встретятся впервые.

Крессильда была напряжена. Обычно девушки выходят замуж в восемнадцать-девятнадцать лет, сразу после совершеннолетия посвящая себя этой цели. Юноши — в двадцать четыре — двадцать шесть, после получения образования. Собственно, учиться, конечно, могут все, но строгие традиции чистокровных семей требуют поскорее пристроить юную продолжительницу рода, пока она еще «не испорчена» студенческой жизнью. И конечно, уехать учиться далеко от новой семьи уже нельзя, и можно лишь найти что-то в родном городе.

Каролина была старше девушек, которые сейчас активно искали себе половинку, скоро ей должно было исполниться двадцать четыре. И выбор у неё был гораздо уже, так как преимущество молоденьких девиц очевидно, что нервировало Крессильду, как красная тряпка быка. Ну и, несомненно, факт ее увядшей магии — темное пятно на чистокровной репутации.

По пути в гостиную Каролина видела, как мать надевает одну из своих дежурных ослепительных улыбок, и чуть ли не впервые последовала ее примеру, правда, в более скромном исполнении.

Грейс, мать Лео О’Роули, сияла ничуть не меньше Крессильды. Она радостно раскинула руки в приветствии и расцеловала хозяек.

— Крессильда! Здравствуй, дорогая! Ты цветешь всё больше с каждым днем!

— Спасибо, Грейс, милая! — отвечала аристократка. — Я так тебе рада! И ты тоже вся сияешь!

— Каролина! — воскликнула Грейс, и девушка замерла. — Боже, какой ты милый цветочек! Сколько о тебе рассказывала твоя мама, но ты превзошла все мои представления!

Слова были настолько искренними, что Каролина невольно выдохнула.

— Спасибо, госпожа О’Роули. И я рада видеть вас у нас дома. Я и не могла представить себе, какая вы красивая и изящная, не могу оторвать от вас взгляд.

Грейс засмеялась и замахала руками, будто отнекиваясь.

— Лео, — Крессильда протянула ему руку, и тут воцарилось молчание. — Надеюсь, тебе и твоей маме будет уютно у нас дома. Она столько о тебе рассказывала, и для нас большая честь принять у себя такого умного, элегантного молодого человека. Правда, Каролина?

Каролина вспыхнула от такого прямого приема и поспешно пробормотала нечто вроде «да, мама», не отрывая глаз от Лео.

Он же, поблагодарив от души Крессильду, неотрывно смотрел на Каролину. Глаза его сверкали и прожигали озорным огнём. Черты лица, тонкие, аристократичные, будто не умели грустить. Светловолосый, голубоглазый, среднего роста, он обладал внешностью ловеласа, и, похоже, прекрасно об этом знал.

— О, Каролина, — он искренне улыбнулся ей, слегка склонив голову. — Простите мне моё молчание. Я лишен слов от вашей поразительной красоты.

Он элегантно поцеловал ей руку, отступил и заигрывающе улыбнулся.

Каролина слегка покраснела, но постаралась остаться спокойной.

— Благодарю, Лео… — только и смогла произнести она.

Раздался мягкий смех Крессильды.

— Ну что вы, давайте же будем более неформальны. Уверена, мы сблизимся, не хуже, чем настоящая семья. Прошу!

Услужливые гномы уже накрыли на стол, зажгли свечи и камин и незаметно сновали туда-сюда, помогая всем комфортно расположиться.

Грейс мило смеялась и не переставала восхищаться домом. Крессильда смеялась еще более мило и расспрашивала ее, где они побывали прошедшей весной. Лео иногда вставлял меткие слова, но в основном не вмешивался и иногда поглядывал на Каролину. Та сидела, от напряжения не в силах заставить себя вымолвить и полслова.

Заметив это, Крессильда невзначай положила руку ей на плечо.

— Дорогая, наверно, ты очень устала с дороги. Выпей бокал вина.

Каролина дернулась вперед от прикосновения к пораненной коже. Не все места зажили до конца, благо, что маскировочные чары с лёгкостью могли справиться с небольшим порезом.

Её резкое движение не осталось незамеченным, и три пары глаз мгновенно воззрились на нее.

— Я как раз собиралась предложить Лео Асэльского вина, — сдержанно проговорила Каролина, поднимаясь из-за стола и освобождаясь от руки матери.

— Ну что ты, милая, сейчас позовём слуг…

В этот момент в комнате тихо появился маленький человечек с морщинами и бородой, в свободной неприметной одежде, крепко держа изящную бутылку красного вина. Он был чуть выше гномов (которые обычно были немногим выше колена) и держался более статно — как главный хранитель очага Дома.

— Но я сама привезла его из Парижа, — слегка улыбнулась Каролина, наблюдая, как домовой вынимает пробку. — И угостить хочу сама.

Она взяла у него бутылку и одарила тёплым взглядом.

— Спасибо, Джамби.

Старичок молниеносно поднял на нее глаза, в которых на секунду заиграли искорки, склонился и исчез.

— Что ж… — протянула Крессильда, явно недовольная действиями дочери. — Хм… Ну хорошо. Раз уж здесь вино из города романтики, не обсудить ли нам вашу свадьбу?

Буль. Звук вышедшего из-под контроля напитка на корню загубил лучезарную улыбку хозяйки дома. Вино хлынуло из слишком наклоненной бутылки и окропило белоснежную рубашку Лео, его брюки и стул семейства Хонор.

— Ой! Господи! — Каролина взмахнула бутылкой, и завершающий фонтан чуть не пришелся на всё тускнеющую улыбку матери.

Все непроизвольно поднялись с мест.

— Ничего страшного! — поспешил заверить Лео, подцепив пальцами мокрую часть рубашки. — Я давно хотел сделать ее пооригинальнее.

Он весело подмигнул, и облегчение волной прокатилось по комнате.

— Извини меня, Лео! — искренне расстроилась Каролина. — Я сама не поняла, как это случилось!..

Лео продолжал посмеиваться.

— Что за глупости, не бери и в голову…

Грейс подошла ближе и непосредственно тряхнула головой.

— Не переживай, дорогая, — сказала она. — Это дело трех секунд.

Она провела ладонью по пятну на рубашке три раза по часовой стрелке и один — против. Однако, кроме её выражения лица, ничего не поменялось.

Каролина виновато сжала губы.

— Это Асэльское вино, от него получаются крайне трудновыводимые пятна.

— О, — с сожалением сказала Грейс. — Ну что поделать.

— Господи, какая жалость, — произнесла Крессильда почти каменным голосом, прожигая взглядом дочь. — Ничего, ты так переволновалась, ожидая эту встречу!

Каролина резко свела брови в одну тонкую линию. Но постаралась переключиться на Грейс.

— Госпожа О’Роули, здесь хорошо поможет эссенция на вытяжке слюны базальтового медведя. Если позволите, я могу заняться пятном. А то минут через тридцать оно впечатается навсегда.

— Как это мило с твоей стороны! — радостно воскликнула Грейс. Хоть ей было и все равно, что случится с одной из тысячи рубашек, казалось, она рада была самому разрешению неловкой ситуации.. — Если тебя не затруднит.

— Что вы. Эссенции — моя специализация в Парижском университете Алхимии. Была.

— Чудесно, чудесно, — закивала Крессильда. — Пойдите в прачечную, Лео сможет надеть что-нибудь чистое, пока ты будешь занята эссенцией. Только не задерживайтесь! — игриво крикнула она вслед.

— Ах, я уверена, они просто хотели остаться наедине… — Каролина услышала красноречивый шёпот у себя за спиной и раздраженно ускорила шаг.

— Интересно, госпожа Хонор права? — весело спросил Лео, в несколько огромных шагов догоняя несущуюся по коридору Каролину.

— В чём? — спросила та, из последних сил надеясь, что он не слышал последней фразы матери.

В этот момент она открыла дверь в прачечную. Они зашли в огромную комнату со стеллажами по периметру стен, где была сложена или развешена только что постиранная, но не отпаренная одежда.

Лео обогнал Каролину, развернулся и оказался прямо перед ней.

— Что у вас найдется что-то на меня, — тихо проговорил он, глядя ей в глаза.

Каролина покраснела и недовольно обошла его.

Она подошла к столику у дальней стены. На нем уже лежала стопочкой сложенная одежда и черный кожаный чемоданчик. Джамби всегда опережал ее мысли.

Она протянула стопку Лео, не скрывая победоносного взгляда из-под изгиба брови.

— Мне раздеться? — Лео спросил достаточно задорно, чтобы это можно было принять за подкол, но достаточно тихо, чтобы задуматься и о более неоднозначном.

Каролина окинула его точно таким же взглядом.

— Здесь есть ширма, — шепнула она.

Лео, улыбаясь и специально не отрывая взгляд, сделал пару шагов назад и, наконец, направился переодеваться.

Каролина уже раскладывала мензурки, когда он вышел. На нём красовались светлые хлопковые брюки и тонкий бежевый свитер. В новой одежде вид у него был более расслабленный и располагающий.

Каролина невольно улыбнулась ему.

— Тебе идёт.

Лео принял комплимент с благодарной улыбкой, но за обычное дело.

— Ты делаешь это сама? — удивился он, подойдя к столу и наблюдая, как девушка смешивает порошки. — Я думал, привезла из Парижа.

Каролина улыбнулась, но ни на миг не отрывалась от дела.

— Эту эссенцию нельзя хранить долго. Привезла я кучу ингредиентов. Так что…

Она замолчала, отсчитывая капли таинственной зеленой жидкости.

Лео внимательно смотрел, как её пальцы уверенно и четко работают. Меньше чем за минуту эссенция была готова.

— Ты волшебница, — улыбнулся он.

Каролина метнула в его направлении острый взгляд и устремилась к работе.

— Ну да.

Лео тут же прикусил себе язык.

— Боже! Прости! Я не подумал, что могу обидеть!

— Всё в порядке.

— Ну правда, я бы так не смог. А ты — как нечего делать! Серьезно, я яичницу дольше жарю! Когда жарю… Если жарю. Если бы.

Каролина не сдержалась и улыбнулась.

— Ладно, всё в порядке.

Она быстро нанесла несколько капель на пятна, и те стали медленно бледнеть. Лео присвистнул.

Каролина закрыла колбочку.

— Ну что, я опять за ширму? — он протянул руку за своей рубашкой.

Девушка отодвинула от него одежду и свернула ее исчезнувшим пятном внутрь.

— Не стоит. Дома нужно будет замочить всё в воде с прагедрином часов на восемь, а затем прополоскать. Зелье убийственное.

— О, — Лео слегка растерялся.

— Джамби, — негромко позвала Каролина, и в тёмном углу материализовался старый домовой. — Надо обработать этим стул.

Она протянула руку с колбой Джамби, но Лео опустил ее за запястье прежде, чем тот успел двинуться в их сторону.

— Подожди, — тихо и дружелюбно произнес он. — Пусть пока думают, что эссенция еще не закончена.

— Но через двадцать минут пятно…

— У нас есть двадцать минут, чтобы поговорить наедине.

Каролина замерла. Она перевела взгляд на Джамби и кивнула ему, отпуская. Что ж, к чёрту стул. А также скатерть и паркет. А заодно и приличия чистокровного общества.

Домовой поклонился и безмолвно исчез.

Несколько секунд царила таинственная тишина.

— Ну что, — Лео перешел к столу с другой стороны и облокотился, чтобы хорошо видеть Каролину. Она тоже повернулась к нему, несколько смущенная. — Я сильно тебе не понравился?

И игриво повёл бровью.

— Ой, — Каролина уже не могла покраснеть сильнее. — Извини меня еще раз за вино. Конечно, понравился.

— Правда? — тон его голоса стал более мягким.

— Да, правда, — в этот момент Каролина с облегчением осознала, что не врет самой себе. Правда, с одной оговоркой. Понравился в той степени, в которой может понравиться человек на первой встрече. И не более — пока.

Несколько секунд царило молчание.

— Ты мне тоже очень симпатична, Каролина.

— Благодарю.

Опять секунды промедления.

— Но замуж ты не хочешь, верно?

Лео пристально посмотрел ей в глаза, и Каролина не смогла отвести их.

— В общем-то…верно. Это так сильно заметно?

Лео убрал локоть со стола и рассмеялся.

— Ясно, как день!

На этот раз Каролина привалилась спиной к столу, отвернувшись от Лео.

— О…

— Друзья по несчастью? — он протянул ей руку прямо перед носом.

Каролина медленно подняла на него взгляд и пожала руку.

— Ты серьезно? Не хочешь этого брака? — сдерживая из вежливости улыбку, спросила она.

Зато Лео стал серьезнее.

— Раньше я думал, что встречу свою идеальную половинку, но… Мне двадцать восемь, я знаю почти всех девушек в нашем городе, со многими знаком даже в других странах. И пока не нашел. Мать грозится лишить меня наследства или опоить подчиняющим снадобьем. И сомневаюсь, что она шутит.

— Да, понимаю, — медленно вздохнула Каролина, глядя в пол.

— Говорит, если я соберусь жениться в девяносто, найти себе молодую невесту не хватит даже нашего состояния, — он хохотнул. — Ну и о продолжении чистокровного рода можно будет забыть.

Каролина помолчала, обдумывая его слова.

— И что ты намерен делать с этим? — осторожно уточнила она.

Лео встал напротив и дождался её взгляда.

— А ты?

— Если честно, пока не знаю.

— Попробуем выяснить…

Он сделал шаг вперед, мягко взял в ладони ее лицо и притянул к своим губам. Каролина осторожно положила ему на плечи руки и закрыла глаза, растворяясь в долгом, неожиданном поцелуе. Он был осторожным и мягким, но вместе с тем настоящим, приятным и волнующим.

Отстранившись, они одновременно посмотрели друг другу в глаза.

— Я бы рискнул, — Лео игриво улыбнулся.

Каролина с улыбкой склонила на бок голову.

— О, спасибо за лестные слова…

— Хммм, разве тебе не захотелось сейчас же надеть фату?

Каролина хихикнула.

— О, Лео. Ты милый, и действительно мне нравишься. Но замуж — такое серьезное решение. Я не думаю, что одной встречи достаточно, чтобы принять его. Это ведь выбор на всю оставшуюся жизнь… И мне хочется сделать ее счастливой.

Лео посерьезнел от ее слов и замолчал.

— А что нужно, чтобы понять, правильный ли выбор? — наконец более сдержанно спросил он.

Каролина легонько пожала плечами.

— Наверное, время.

— Считаешь, нам его дадут?

Каролина закрыла лицо руками и простонала:

— О, это звучит ужасно! Мы ведь взрослые люди, а говорим так, будто отпрашиваемся у родителей на прогулку после школы.

Лео улыбнулся.

— Послушай, Каролина. Мир неидеален. В нашей жизни есть и хорошее, и плохое. Мы живем в достатке, комфорте, ни в чём не знаем нужны. Нам не нужно волноваться о будущем, всё уже устроено и будет в порядке. Но да, у нас есть запреты. И правила. Устои и иерархия. Нам придется делать счастливой ту жизнь, которую мы можем себе позволить.

Каролина пораженно разглядывала каменный пол. Еще никогда до этого она не позволяла себе посмотреть на правду так реалистично. Раньше она лишь грезила об идеальной жизни, исполнении каждой мечты в ней, представляя, как она сможет этого достигнуть. С расстояния в тысячи километров от дома об этом так легко мечтать. Но лишь теперь в полной мере осознала, что не все вещи подвластны ей. Пришёл момент, когда устои чистокровного общества требуют подчиниться, и если она выберет противоположное решение, каким будет ее путь? Счастливым ли? Да и долгим ли?

Лео ждал, что она скажет, нетерпеливо поглядывая на выражение ее лица.

— Лео, ты во многом прав, — наконец призналась Каролина. — Ты говоришь мудрые вещи. И возможно, наша свадьба — лучший для нас выход. Но внутри меня всё равно пока есть противоречия, с которыми мне нужно разобраться. Переступить через них вот так с ходу очень тяжело.

— Это можно понять, — согласился Лео.

— Спасибо, — Каролина улыбнулась ему.

— Но я заявляю вам, моя прекрасная леди, что лично я готов попробовать построить с вами наш союз и буду ждать от вас ответного слова, — Лео подмигнул. — Должен признаться, никто еще не интриговал меня так масштабно!

Каролина засмеялась.

— Думаю, мы должны идти. Для сохранения этой интриги.

Лео согласно предложил ей локоть, и они грациозно зашагали по длинным коридорам имения Хонор.

Каролина вернулась в гостиную в гораздо более спокойном состоянии, чем уходила. И вечер прошел довольно ровно. Пятна были успешно выведены даже со стула и других пострадавших предметов. На тему свадьбы больше никто не говорил, и атмосфера разрядилась.

Когда за гостями захлопнулась дверь, и слуга отправился проводить их до машины (никто, кроме домовых, не мог телепортировать в пределах огромных владений хозяев, поэтому большинство предпочитало пользоваться услугами гномов-водителей), Каролина намеревалась так же спокойно направиться в свою комнату и провести там остаток вечера в одиночестве.

— Каролина, — Крессильда окликнула ее, еще не отойдя от двери.

Девушка очень медленно развернулась. Не приходилось ждать абсолютно ничего хорошего от человека, предложившего поговорить о свадьбе еще до того, как она разобрала свои чемоданы.

— Да, матушка? — и Каролина не слишком хотела это скрывать.

Крессильда невольно поморщилась от её тона.

— Итак, я хочу выслушать твоё решение.

— Конечно. Как только оно будет принято, я о нём сообщу.

Крессильда ухмыльнулась и подошла ближе.

— Ну нет, дорогая. Я ждала этих событий пять лет, пока ты занималась неизвестно чем в Париже. И больше не намерена. Ни мгновения.

Каролина округлила глаза.

— Неизвестно чем, ты серьезно, мама? Я училась в единственной женской Академии мира, в которую мужчине проскользнуть нельзя было даже в рясе! Я была в десятке лучших студентов на протяжении всего обучения! Я могу превратить камень в воду, если понадобится, или вырастить водоросли из сырого мяса. Могу прожечь кислотой стену. А тебе не известно, чем!..

Крессильда нахмурилась, но всё же старалась сохранить благожелательный вид.

— Что ж, таков был наш уговор. Ты в определенной степени была свободна пять лет. Но потом мы условились о замужестве. И вот — пора рассчитаться. Разве не так?

Каролина сжала зубы.

— Да, мама. Так. Мы договорились, я своё слово тоже сдержу. Просто — пожалуйста — дай мне немного больше времени. Я же только сегодня вернулась домой.

Улыбка Крессильды, медленная и тягучая, напоминала о кобре.

— Мне не нравится повторять дважды, родная. Я дала тебе пять лет. А сейчас будет уже по-моему.

По коже у Каролины пробежал ток. Этот тон матери обычно предвещал беду. Девушка тихо сглотнула.

— А что если нет? — негромко произнесла она, напряженно вглядываясь в лицо аристократки.

— Что? — Крессильда настолько была не готова к такому ответу, что не сразу поняла, о чём именно речь.

— Что если я скажу «нет» нашей свадьбе с О‘Роули? — еще раз, подавляя волнение, спросила Каролина.

Мать сжала зубы. Каролина готова была поклясться, что слышит скрежет.

Крессильда медленно подошла к дочери и оказалась рядом с ней практически лицом к лицу.

— Что ж, — она почти шептала, — хорошо. Я найду еще варианты. Мистер Калиспэра упоминал, что не прочь жениться еще раз.

Каролина молчала, обдумывая слова, неприятно закравшиеся в мысли.

— Ему шестьдесят пять, — продолжала Крессильда. — У него есть сын, поэтому возможно, его не смутит твой «магический дефект», — на этих словах у Каролины опять сжалось сердце. — У него сеть бильярдных для чистокровных магов, и он очень много времени проводит там. Следит, чтобы юные зельеварки готовили хорошие горячие коктейли. Интересует?

Между их глазами словно промелькнули молнии.

— Или Оскар О’Грэгор. Энтузиаст и путешественник. У него дома всегда нескучная компания его громких друзей. И подруг. Глядишь, будет с кем подружиться!

Вместе с сердцем Каролина сжала кулаки.

— Как ты можешь, мама?! — воскликнула она.

— Как я могу — что? Я нашла для тебя лучший из возможных вариантов, но ты воротишь нос.

— Может быть, за какое-то время я сама нашла бы того, с кем мне захотелось бы прожить всю жизнь.

Крессильда фыркнула, отвернулась и прошлась взад-вперёд.

— Ну да. Нашла бы, разумеется. Как, сидя дома за книжками?

— Обещаю ходить на приёмы. Ну или хоть дай нам с Лео узнать друг друга получше!

— Каролина Хонор, пойми. Это не сказка. В первую очередь рассматриваются юные девушки, и только потом посмотрят на тебя. Да, ты умна и очаровательна. Но у тебя нет магии. Никто не знает, как это может отразиться на продолжении чистокровного рода. Хорошо еще, что у нас достаточно денег, чтобы помочь менее состоятельным кланам укрепиться, как, например, О’Роули. Даже если при всём этом тебе приглянется какой-нибудь чистокровный волшебник, и — о чудо — его не смутит ни одно из твоих обстоятельств, сколько это займёт времени? Год? Пять? Больше?

Каролина не знала, что ответить. Обида и жалость к себе комом стояли у нее в горле, и она беспомощно и сердито смотрела на Крессильду.

— Что же? — Крессильда строго нахмурила брови. — Я так понимаю, это значит «да»?

Секунду колеблясь, Каролина всё же не выдержала напора негодования, бьющего ее в грудь изнутри.

— Это значит «к чёрту»! — зло выкрикнула она, развернулась и быстрыми шагами направилась к лестнице.

Но тут нечто острое, жгучее и неимоверно молниеносное хлестнуло ее по спине. Каролина вскрикнула и не удержалась на ногах.

Крессильда, разъяренная и пылающая, словно огонь, пожирающий целый лес, уже возвышалась рядом, вслед за своим карающим кнутом, невидимым, нематериальным, сотканным из магии, мельчайших, неосязаемых её частиц, плотно держащихся друг за друга.

— Что ты сказала, мерзавка?! Как ты смеешь?

Она взмахнула рукой — резкое, быстрое движение, рассекающее воздух.

— Ай! — вскрикнула Каролина, от ключицы до груди кожу рассекала красная, кровящая полоса. В воздухе почти ощущалось электричество. — Перестань!

Крессильда зло ухмыльнулась. Заведенная не на шутку, она не могла так просто остановиться. И еще раз через воздух пролетела магия.

— Сначала научись уважать законы нашего рода! Научись слушаться мать!

— Почему бы и тебе не уважать счастье родной дочери? — крикнула в ответ Каролина. Раны жгло, и вместе с ними жгло ее душу, что она была не в силах сдержать.

— Я знаю о нём лучше твоего!

— Ты знаешь, только как разбрасываться своей отвратительной магией!

— Лучше замолчи!

Крессильда, почти рыкнув, снова взмахнула рукой, с большим размахом, и Каролину развернуло лицом от нее. Она упала щекой на пол и не смогла приложить ни единого усилия, чтобы подняться. Магический кнут исполосовал и спину, и грудь, и задел лицо. Девушка лежала, прислонившись щекой к холодному полу, зажмурив глаза и тяжело дыша.

Шорох шёлкового платья и стук каблуков по паркету. Крессильда подошла ближе и присела рядом с дочерью. Каролина с трудом разбирала, что сейчас происходит. Голова требовала как можно быстрее выключить эту боль.

— Твоя свадьба с Леонардом О’Роули состоится в грядущую субботу, — уже негромко, но чеканя каждое слово, проговорила Крессильда. — Будь умницей и хорошенько подготовься к торжеству.

Каролина со всхлипом выдохнула, и тёмная спасительная пелена надежно укрыла ее своим тяжелым одеялом…