Король моего сердца

Юлия Вакилова

Оставляя позади отцовские надежды, устремляясь навстречу столь желанной любви, юная принцесса еще не знает, сколь многое ей суждено будет постигнуть на избранном пути. Понять, что не всегда зажегшаяся в сердце искра перерастает в пламя. Что можно простить предательство, совершенное врагом, но не принять руку помощи, протянутую другом. Что чаша весов между собственным счастьем и долгом очень редко склоняется в желаемую сторону. И что даже в простом наемнике можно отыскать своего короля…

Глава 6. Тайны родственных уз

Первым признаком начала конца станут сновидения, темные, страшные образы, пока неразличимые в сером тумане спящего сознания. Где бы не находился путник и сколь много миль не отделяло бы его от Седой Долины, первые нити утекающей жизни протянутся сквозь расстояние, питая и насыщая черное чрево трясины. В сердце которой, точно зреющий плод, неизбежно наливается силой Зло.

И когда силы этой станет ему достаточно, оно медленно выберется наружу, прямо из смердящих недр болот, под своды набухшего серостью неба, — и сделает свой первый вдох.

(отрывок из «Записки старого Боэля. Том четвертый»)

С трудом приподнявшись на онемевших от неудобного положения руках, принцесса со стоном стащила с головы пыльный мешок. Свет, идущий снаружи, — даже такой тусклый — в первые секунды ослепил ее. Часто моргая, Эллери приняла сидячее положение, с силой растирая ноющие запястья. Наконец, когда глаза привыкли к серому свету, льющемуся из узких окошек, она разглядела тело наемника, безвольно распростертое на жестком сидении.

Сердце пропустило удар.

Она стремительно привстала на колени, забывая про боль и потрясение, ведомая таким всеобъемлющим страхом, равного которому не испытывала прежде.

Глаза мужчины были закрыты, но грудная клетка едва заметно вздымалась и опадала, свидетельствуя, что он жив. Принцесса вознесла короткую молитву небу и принялась осторожно осматривать воина, пытаясь понять, не ранен ли он. Когда-то давно подобное занятие заставило бы ее покраснеть, но сейчас Эллери ощущала одно лишь облегчение.

По окончании осмотра удалось отыскать причину его бессознательного состояния — Бродягу ударили по голове. Принцесса коснулась огромной шишки, набухшей на затылке мужчины, и отдернула руку, боясь причинить лишнюю боль.

С трудом расстегнув фибулу у горла воина, она стянула собравшийся комом плащ, распрямляя его и укрывая неподвижное тело.

Вновь ей вспомнилось недавнее прошлое, когда пришлось оказывать помощь Бродяге прямо посреди глухого леса. Ситуация снова повторилась, только на этот раз у девушки под рукой не оказалось ничего, что могло бы помочь.

Определенно, наемник был прав, сказав когда-то, что не стоило ему с ней вообще связываться.

Карета все набирала скорость, каждый ухаб, кочка или очередной поворот представлял угрозу для бесчувственного тела мужчины, поэтому Эллери устроилась на жестком сиденье, уложив голову воина на свои колени. Против воли руки девушки так и норовили коснуться этой приятной тяжести, не раз и не два она ловила себя на том, что безотчетно касается гладких скул, твердого подбородка с едва уловимым на ощупь покалыванием пробивающейся щетины.

Казалось бы, после такой долгожданной встречи с бывшим возлюбленным в мыслях принцессы хоть немного, но должен был присутствовать образ Майина. Однако все, о чем могла думать Эллери, — это лежащий мужчина и уготовленная ему участь. Даже ее собственная судьба отошла на задний план, ведь знатное происхождение должно было послужить самой лучшей гарантией. Если, конечно, удастся убедить в нем напавших на них мужчин.

Всякий раз, когда карета замедляла ход, королевская дочь сжималась от страха: а вдруг они добрались до места назначения, вдруг сейчас похитители заберут у нее Бродягу, — или же, наоборот, придут, чтобы довести до конца начатое?

Тревога, змеиным клубком опутавшая сердце девушки, не позволяла заснуть. Поэтому момент, когда Бродяга начал приходить в себя, она не пропустила. Эллери поначалу даже решила, что ей почудилось, как он слабо заворочался под ее руками, но раздавшийся затем хриплый стон развенчал все сомнения.

Мужчина медленно открыл глаза, пытаясь осознать, где находится. Рассеянный взгляд пропутешествовал по стенкам кареты, узким окнам и проплывающим за ними серым пейзажам и с заметным трудом сосредоточился на нависшем над ним обрадованном лице принцессы.

По слегка расширившимся синим глазам стало ясно, что память, вопреки тайным опасениям девушки, его не покинула. Наемник попытался сесть, но Эллери не позволила ему это сделать.

Наконец, он, морщась, невнятно проговорил:

— Что за чертовщина происходит?

Она благоразумно проигнорировала раздавшееся ругательство.

— Нас похитили. И везут куда-то.

— Ты на редкость лаконична, — пробормотал Бродяга, все-таки принимая сидячее положение.

Рукой нащупав шишку на затылке, мужчина поморщился от неприятных ощущений.

— Что произошло после того, как меня оглушили? Ты в порядке? — он резко, словно только сейчас опомнившись, повернулся к ней. За что тут же и поплатился — судя по мелькнувшей гримасе боли.

— Пара синяков, ерунда, — девушка попыталась за улыбкой спрятать страх от неприятных воспоминаний. Не столько от своего пленения, сколько при виде его безжизненного тела.

По внимательному взгляду мужчины она поняла, что сделать это ей не удалось.

— Сильно испугалась? — тихо произнес он спустя минуту тишины.

— Больше за тебя, — Эллери отвернулась в сторону, не желая встречаться с ним глазами, стесняясь проявления этой слабости. — Когда на какой-то миг подумала, что ты…

Договаривать принцесса не стала, вместо этого переводя тему:

— У тебя есть подозрения, для чего тебя похитили?

— Меня? — он зацепился за последнее слово, взгляд его, бывший рассеянно-задумчивым, вновь стал цепким и колючим. — Почему ты решила, что цель — это я?

— Я все-таки королевская дочь, а не какая-то пастушка, — с легкой обидой напомнила она собеседнику. — С твоей стороны напрасно думать, что я не сумею сложить очевидное и сделать выводы.

Бродяга на секунду опустил глаза, и Эллери этого хватило.

— Ты знаешь, почему тебя схватили. — Это был далеко не вопрос. — И кому ты понадобился, да еще настолько спешно.

— Это та причина, по которой я так не хотел соглашаться на это путешествие, — кратко отозвался наемник.

Она вспомнила его ярое нежелание ехать в эти края.

— Намения? Здесь живет кто-то из твоих недоброжелателей? Враг?

Его лицо исказила горькая ухмылка.

— Если бы, — тихо прошептал мужчина.

Эллери решила, что если он и сейчас попытается отмолчаться или уйти от ответа, она не выдержит и набросится на него с кулаками, невзирая на все его раны.

Сколько можно загадок!

Точно почувствовав ее состояние, наемник набрал в легкие воздуха и принялся говорить:

— Не Намению я опасался. Все дело в этих землях, в Арке Виши… Много лет я избегал этих мест, не приближался, боясь, что меня заметят, узнают… Что и произошло.

— Так все же кого ты опасался? — нетерпеливо напомнила она. — Это бывшие земли твоего отца?

— Нет. Моей сестры, — кратко ответил он. — Вездесущие слуги которой, судя по всему, нас и схватили.

— Сестры? — недоверчиво переспросила Эллери. — Но для чего?

— Мы давно не виделись, — теперь настала его очередь быть лаконичным. — Вероятно, она не видела другого выхода, кроме как прибегнуть к подобным чрезвычайным мерам.

Эллери только покачала головой, не понимая таких родственных отношений. Конечно, ее собственные отношения с братом трудно было назвать близкими, но… Виной всему служили обстоятельства, а отнюдь не желание самой принцессы.

— Что она сделает с тобой? — осторожно продолжила выяснения девушка. — И со мной?

— Не волнуйся. Она не причинит тебе зла. А мне и подавно, — и вновь его лицо исказила странная ухмылка, которую принцесса приняла за отзвуки испытываемой боли.

— Сильно болит? — она тут же озабоченно произнесла, борясь со смехотворным желанием вновь уложить Бродягу к себе на колени.

— Заживет. На мне все заживает, — кратко обронил наемник, вероятно, все-таки почувствовавший потаенные помыслы девушки. — Или Ваше Высочество хотели бы вновь испробовать на мне свои лекарские таланты? — взгляд мужчины стал заинтересованным, но в глубине его проглядывали смешинки. — А может, не только лекарские, но и кулинарные? Если мои догадки вдруг верны, то я счастлив отсутствию каких-либо ингредиентов для этого.

Эллери так обрадовалась перемене его настроения, что пропустила мимо ушей усмешку в адрес своих кулинарных способностей. И даже, не выдержав, проказливо хихикнула, закрывая рот ладошкой, словно маленькая девочка.

Бродяга же продолжал внимательно смотреть на нее, и под изучающим взглядом синих глаз улыбка принцессы медленно растаяла.

— Что такое? — с небольшим вызовом в голосе, наконец, произнесла она, предчувствуя подвох.

Но вопреки ожиданиям, он не стал над ней подшучивать, вместо этого опуская взгляд, словно отгораживаясь незримой пеленой каких-то невеселых мыслей. Она остро ощутила эту перемену в его настроении, и, огорчившись, попыталась расшевелить собеседника.

— Мы можем выпрыгнуть из кареты! — наугад предложила принцесса. — Или попробовать напасть на похитителей, когда они откроют дверцу.

— Нет нужды, — кратко отозвался он и закрыл глаза.

— Что ты собираешься делать? — озадачилась она. — Ты даже не планируешь пытаться сбежать? — запоздало догадалась она.

— Если мне не изменяет память, впереди долгая дорога. Не мешало бы поспать.

Бродяга не ошибся. Путь и в самом деле оказался не близким, хоть карета и спешила на всех парах, не останавливаясь ни днем, ни ночью. Случались краткие передышки, когда похитители по одному выводили их наружу — и быстро возвращали обратно, словно боясь потерять хотя бы минуту пути.

Бесконечная тряска, жесткое сиденье, скудная еда, тусклый свет и отсутствие всякого движения превратили принцессу в столетнюю дряхлую старуху. По крайней мере, именно так ощущала себя Эллери, когда, наконец, карета прибыла в место назначения.

Незадолго до этого момента принцесса задремала, поэтому ей не пришлось любоваться дворцом издали. Зато теперь, когда их вывели наружу, она с любопытством оглядывала огромное сооружение с переходами и башнями, то взмывающее высоко к небу, то, словно проросшее, уходящее этажами куда-то вниз под землю.

Нет, дворец ее отца ничем не уступал в богатстве. Это маленькое открытие принесло толику радости — совсем чуть-чуть, но этой малости хватило, чтобы скрыть гримасу боли, которую причинял каждый сделанный после длительного заточения в стенках кареты шаг.

Эллери с наслаждением ощущала приятную твердость земли под ногами, вдыхала прохладный воздух и старалась делать вид, что эта прогулка, как и все их путешествие, — обычный визит вежливости, а не грубое похищение. И они — долгожданные гости, а отнюдь не пленники.

Работающие во дворе слуги, конюхи, что стояли возле запряженных экипажей, ожидающих своих хозяев, с любопытством смотрели на маленькую процессию, продвигающуюся к массивному каменному крыльцу, на котором вполне можно было устроить небольшой бал с обязательными танцами в программе.

Бродяга шел рядом с принцессой, ни словом, ни жестом не показывая, как непросто далась ему эта поездка.

Дворец встретил их приятным полумраком, ароматами готовящейся еды, сладких духов или цветов — Эллери не разобрала — и тишиной. Это казалось удивительным, но не было слышно привычного шума голосов, топота десятков ног или далекого лая собак.

Пленников вели широким коридором, стены которого были сплошь увешаны старинными портретами. С них на девушку неодобрительно смотрели мужчины и женщины, облаченные в роскошные мантии, с перьями и шляпками на высоких прическах, с одинаково недовольными выражениями лиц — молодых ли, иль сморщенных. Девушка шла мимо них и гадала — кем же приходилась сестра Бродяги всем этим людям, насколько знатен был ее титул?

Наконец, где-то вдалеке послышались голоса. Эллери даже обрадовалась их звучанию, ибо передвигаться в сопровождении только звука собственных шагов и шагов своих спутников было удовольствием сомнительным.

Они остановились перед широкими парадными дверями, за которыми приглушенно звучали десятки голосов. Эллери едва успела осознать, что, по всей видимости, то был тронный зал и сейчас им предстоит встретиться сразу со всеми обитателями дворца, как двери отворились, впуская путников в огромное, наполненное людьми помещение.

Теперь принцесса находилась чуть позади Бродяги, ощущая на себе скопление чужих взглядов, в то время как ее собственный взор в этот момент был прикован к двум тронам и сидящим на них людях.

Их остановили на почтительном расстоянии от королевской пары, Бродяга поклонился первым, Эллери, не сразу осознав, что в ее положении она должна поступить так же, спустя мгновение замешательства последовала его примеру.

В тот же миг молодая женщина в богатых одеяниях, совершенно не по-королевски соскочила с трона и бросилась к ним, забыв про этикет.

Сестра наемника — королева? И при том такая молодая?

Но если так, то это означало, что Бродяга…

Эллери не успела додумать эту шокирующую мысль, как под своды зала взметнулся счастливый женский крик:

— Сапфо!

Королева бросилась в объятия брата, спрятав лицо у него на груди. Мужские руки как-то нерешительно, робко легли ей на плечи, словно он так давно никого не обнимал, что уже и забыл, как это правильно делается.

Эллери, все еще пребывая во власти шока, растерянно наблюдала за этой умилительной картиной, когда движение со стороны привлекло ее внимание.

Король последовал примеру супруги и тоже покинул трон, правда, сделав это куда менее импульсивно. Впрочем, причиной тому скорее служили прожитые годы — мужчина был седовлас, грузен и двигался с заметным трудом, но взгляд серых глаз был ясен и добр. Создавалось впечатление, что он тоже был рад видеть Бродягу.

— Ну же, дорогая, ты смущаешь брата, — он добродушно пожурил супругу, остановившись рядом с застывшими в объятиях людьми.

Конец ознакомительного фрагмента.