Роксана делает выбор. На что способны любовь и прощение?

Юлия Бронникова

Представьте себе, что ваше отчаяние достигло пика и вы сами не понимаете, как оказались на краю обрыва. Ещё шаг и вас не станет. Но тут вдруг вас кто-то хватает за руку и с силой тянет назад. Этот кто-то говорит, что всегда есть выбор. Но какую цену придётся заплатить?Если в мире магии есть ангел смерти, который приходит за тобой, когда пришло время покинуть земной мир, то возможно есть и ангел жизни. Второй появляется тогда, когда уходить ещё слишком рано…

Дедушка и бабушка Роксаны

Александр — отец Натали, ходил из угла в угол, меряя шагами приемное отделение. На его голове, за последние три часа, появилось с десяток седых волос. Он уже однажды хоронил своего сына и сейчас ему было страшно за жизнь дочери. Пару часов назад он позвонил своей бывшей жене и сообщил о случившемся. Таких криков он не слышал с тех времён, когда она узнала об его измене. Эта женщина всегда была эмоциональной и несдержанной, сейчас же она превратилась в фурию и меньше всего ему хотелось сталкиваться с ней лицом к лицу. Её не пугало, что дочь находилась на краю смерти, скорее волновала репутация: что скажут люди, когда Натали принесёт в дом ребенка. У него связь с дочкой была крепче, он, как любящий отец, хотя бы старался понять, почему в последние годы их дочь слетела с катушек.

Александр заметил врача, который спускался по лестнице грузным шагом. Подбежал к нему с надеждой в глазах.

— Скажите, что происходит? Что с моей дочерью?

— Поздравляю, у вас родилась внучка. Два пятьсот. Сейчас она находится на ИВЛ.

— Что? Я вас не понимаю.

— Это значит ребёнок не дышит самостоятельно. Была сильная гипоксия и ребёнок чудом остался жив. Мы сделали экстренное кесарево вашей дочери. Она сейчас в реанимации. Состояние критическое, нам нужны сутки. Это время позволит нам понять каким будет прогноз.

— Господи, я ничего не понимаю. Мы ничего не знали, понимаете? Она ничего нам не говорила, она постоянно убегала из дома. Мы думали, что это из-за нашего развода. Не давили на неё.

Врач положил руку на плечо Александра. Он всегда так делал, когда пытался выразить сочувствие. Показать, что он хоть и врач, но человеческие чувства ему не чужды.

Дверь в приёмную с шумом распахнулась, ворвался весенний промозглый ветер. К ним подошла женщина, от которой на километр веяло суровостью и холодом, словно она сама была этим северным апрельским ветром, а не любящей и волнующейся за свою дочь матерью. Александр словно окаменел, стоило ему взглянуть на него. Медуза Гаргона, не иначе, такой образ рисовался в его подсознании, под испепеляющим, взглядом жены.

— Надя, я тебя умоляю, не будем выяснять отношения на публике. Это врач нашей Натали, выслушай его.

Женщина, в съехавшей набок шапке и с выбившимися из-под неё прядями волос, упёрла руки в полные бока и грозно уставилась на врача.

— Я так понимаю вы мать Натали Александровны? Она только что родила дочку, весом 2500, поздравляю, вы стали бабушкой. Если верите в Бога, молитесь, сейчас помощь высших сил и надежда не помешают вашей семье.

Во взгляде Надежды промелькнул страх и боль, которые тут же превратились в ярость. Ведь ей было привычнее впасть в жертву, винить в бедах весь мир, чем признаться, что она многое не додала дочери, и всё происходящее сейчас и её вина. Вот уже несколько поколений, в их семье, связь между дочерью и матерью была разорвана, а о любви к своему ребёнку не было и речи, лишь пласт претензий, обид на жизнь и огромная внутренняя агония. Матрёшки были сломаны, с дефектом. И теперь в мир пришел ещё один человек, который должен был почувствовать этот семейный порочный круг ада.