Холодное сердце Хальгорда

Юлия Арниева, 2023

Эпоха викингов – жестокий мир? Жизнь в те времена была бесхитростна и проста, со своими суровыми законами… мне «повезло» убедится в этом лично! Спрашивать за что, почему – нет времени, здесь бы выжить.А ещё он! Конунг, от которого зависит моя жизнь.Третья книга цикла "История волшебной долины"

Глава 7

Я сбежала… Проходя мимо гряды, недовольно зыркнула на интригана, сидевшего на огромном валуне и делающего вид, что он вообще не в курсе прихода в бухту конунга, и устремилась к лагерю. Добравшись до стоянки, не глядя ни на кого, практически упала на подтащенное к костру бревно и, уронив голову на руки, замерла.

Просидела так, наверное, минут пять всего, когда обратила внимание на странную тишину, хотя ещё совсем недавно Матс и Тормонд о чём-то спорили, Ульв с Хэльми учили друг друга как правильно начищать оружие, а Орм колол дрова.

— Что? — с недоумением спросила, когда, подняв голову, увидела, что все мужчины, улыбаясь, смотрят на меня, но молчат.

— Есть будешь? — через минуту отмер Свейн, протягивая лепёшку с нарезанным мясом на ней.

— Буду, — буркнула я, рассердившись на всех — надо же, какие довольные! Как дети малые! И чего добиваются?

— Птицу удалось подстрелить, в углях под костром печётся, — добавил Матс, помешивая ложкой в котле, — а Орм яблок прошлогодних насобирал — сваришь компот?

— По своему фирменному рецепту? — усмехнулась я, заметив хитрую улыбку мужчины.

— Да, уж больно вкусный получается.

— Хорошо. Ульв? Мёду дашь?

— Конечно, — тут же отозвался парень, вскакивая с места и отправляясь на драккар. — И приправу прихвачу.

Моим фирменным рецептом был обыкновенный глинтвейн, ну или подобие его. Первый раз я приготовила его для Эйнара. Нагрев выигранное у Матса вино, добавила немного мёда, пару семян душистого и чёрного перца, бадьян и анис (эти специи были упакованы в небольшие мешочки и лежали в маленьком сундучке, на вопрос, откуда такие сокровища, Бруно ответил, что добыча этой зимой славная). В разогретое вино я кинула порезанные на мелкие кусочки сушеные яблоки. Кстати, вино было тоже из той же добычи, что и серебро, засахаренный мёд, специи, шёлк и греческий огонь.

— Неси. И не забудь анис, пожалуйста.

К тому времени, когда птица была готова, а глинтвейн настоялся, к костру подошли Хальгорд и Бруно. На мгновение образовалась тишина, но тут же все оживились, сдвинулись, чтобы освободить место для конунга, Матс подал большой прожаренный кусок мяса и лепёшку, а Эйнар кружку с отваром. Было заметно, что конунга здесь любили и уважали, не было в движениях воинов лишней суеты и подобострастия — всё делалось искренне и с уважением.

— Хальгорд, компота? — предложил Хэльми, подав кружку конунгу.

— Эви готовила? — улыбнулся мужчина, посмотрев на меня, и неожиданно подмигнул.

— Она. Вкуснее компота не пил, — рассмеялся Эйнар.

Стараясь не обращать внимания на странные переглядывания и ухмылки раздурившихся воинов, я, подняв с земли ветку, то поджигала её над пламенем, то тушила в песке тут же под костром.

— Один позволит — три дня, и мы вернёмся домой, — произнёс Ульв, разгребая рядом со мной песок точно таким же прутиком.

Парень был ещё молод и любопытен, спустя две недели нашего плавания он присоединился к Свейну и внимательно слушал мои истории о странах и их обычаях.

— Да… — кивнула, радуясь вместе с мужчинами.

В то же время было страшно — что меня ждёт на землях конунга Хальгорда? Как примут? Здесь, в маленьком мирке, как бы тяжело ни было в пути, всё же я стала почти своей, а там…

— Эвелин, ты расскажешь про индейцев? — тихо попросил Ульв, взглянув на меня вопросительно.

— Хм… Я же рассказывала уже.

— Может, ещё? — присоединился Свейн, остальные воины тоже замолкли в ожидании.

— Хорошо, если хотите, — согласилась, понимая, что я у них вместо телевизора или книги, развлекаю перед сном. — Мне когда-то рассказал мой дед забавное предание, почему олени не едят людей.

— Олени! — одновременно взревело пять мужчин, удивлённо посмотрев на меня.

— Олени, — с улыбкой повторив, я пояснила: — Я же предания индейцев рассказываю. Так вот, большинство индейцев племени саук занимались охотой и оленеводством. Они верили, что в древнейшие времена олени охотились на людей. Да, именно так — они были плотоядными животными. Однажды находчивый охотник и вождь Висакё повстречал оленя. Он был единственным человеком, которого эти звери остерегались.

— Значит, сильный был воин, — задумчиво пробормотал Хэльми, подкидывая сучья в костёр.

— Висакё спросил, куда отправляется его рогатый друг, олень же ответил, что идёт охотиться на людей. Проводив его взглядом, охотник нарвал целый мешок лесных яблок. Свою ношу он повесил на спину и отправился туда, где недавно скрылся олень. Увидев силуэт человека, зверь бросился к нему и впился зубами в мешок, думая, что это спина. Кислый вкус лесных плодов вызвал отвращение оленя, и тот выплюнул схваченные яблоки. С тех пор олени считают людей несъедобными.

Закончив свой рассказ, я огляделась: лица воинов были задумчивыми и отрешёнными, и только Ульв продолжал раскапывать ямку под костром.

— Один подсказал воину, как обмануть оленя, — подытожил Матс, сделав глоток из кружки. — Хотя… Глупые твои индейцы — олени едят траву, об этом даже маленькие дети знают.

— Это всего лишь история, — улыбнулась я, возвращаясь к медитативному занятию — поджогу веточки и её закапыванию.

— Хэльми, Эйнар, сегодня ночуете на драккаре, — распорядился конунг, до этого молчавший.

Он внимательно слушал и время от времени бросал в мою сторону задумчивые взгляды.

Спустя час воины стали разбредаться в поисках удобного места для сна. Хальгорд и Бруно ушли на драккар, обсуждая дальнейший путь домой. Я же в компании Свейна и Ульва осталась у костра. Треск поленьев, шум прибоя… Это умиротворяло. Двигаться было лень, говорить тоже. Наблюдая за танцем пламени, я вновь и вновь мысленно возвращалась в бухту, от воспоминаний сердце пускалось вскачь, а щёки пылали от… Жара. Точно, жара огня.

— Ульв, подай отвару, пожалуйста.

— Держи, — вручив кружку с остывшим травяным чаем, парень продолжил расширять ямку в песке.

На мгновение что-то блеснуло в ней, но тут же было снова засыпано.

— Остановись, — попросила, подхватив свою веточку, и принялась ворошить насыпь.

— Что ты ищешь?

— Не знаю, — пожала плечами и тут же удовлетворённо воскликнула: — Есть!

— Камень? Зачем тебе он? — с недоумением пробормотал Свейн, разглядывая на моей ладони небольшой комочек, облепленный песком и мусором.

— Просто, — отрешённо прошептала, держа в руках расплавленное стекло.

То, что это было оно, я не сомневалась — не зря столько лет отучилась на химфаке и столько же отработала на производстве.

Как я могла забыть, кто я?! Ведь, как говорил один известный учёный: «Химик — это «универсальный солдат». Он знает правила функционирования мира (физика всех мастей) и преисполнен романтики. Ведь химия — это наука превращений, и для многих и реальное чудо».

Как я могла забыть! Я же знаю столько всего! Учила строение веществ, их превращение и взаимодействие! Стекло! Я могу сделать стекло! А ещё хороший сплав железа… и бумагу… и нефть… Подскочив с места, я заметалась по берегу словно пойманный зверь, перечисляя, что может пригодиться в этом мире и что можно сделать без специальных технологий.

— Эви? Ты в порядке? — обеспокоенно позвал меня Свейн, Ульв тоже с удивлённым лицом наблюдал за моими хаотичными движениями.

— Да! Да, всё хорошо! Я в порядке! — воскликнула, возвращаясь к огню. — Водоросли заменили соду, здесь имеется песок и известь… Отлично, начну с этого.

— Ты уверена? Что с тобой всё в порядке? — снова спросил Свейн.

— Да, я просто устала — столько всего навалилось, — улыбнулась мужчине, приходя в себя. — Спасибо.

Спать ушла на драккар, но до самого утра так и не смогла уснуть — мысли об открывшихся возможностях навалились на меня, и я пыталась всё это уложить и систематизировать. В очередной раз ругала себя, ведь можно было и раньше вспомнить о своих знаниях.

Утро было недобрым, уснуть мне удалось практически на рассвете, но шум вёсел и крик мужчин поспать мне не дали. Пришлось вставать и приступать к своим обязанностям — готовить незамысловатый завтрак для воинов, выкинуть за борт грязные вещи, а ещё надо доплести фенечку для Хэльми. Когда я вручила Бруно и Хальгорду по браслету, ко мне подошёл каждый из воинов с просьбой сделать и для них такой же оберег.

Отказывать не стала, за время пути сплела для всех, ну, кроме Хэльми, но, думаю, я и для него фенечку сегодня закончу.

— Эви, ты определилась, где жить будешь? — незаметно подкрался ко мне Ульв. — У нас дом большой и места всем хватает.

— Ещё нет, — улыбнулась парню, услышав за эту неделю уже четвёртое приглашение.

Дома на землях конунга Хальгорда были, как и везде, длинные, в них проживали несколько человек в одной общей комнате. И с приближением к землям Хальгорда на меня посыпались предложения разместиться то в одном, то в другом доме.

Везде было самым привлекательным — мало людей, остальное менялось. В доме Бруно отличное пиво и добрая хозяйка. В доме Хэльми мало детей, и никто не будет тебя будить по ночам. Эйнар напомнил о прошлом разговоре, где советовал уйти жить в дом к конунгу, хотя Свейн нехотя буркнул, что Гудрун будет недовольна моим появлением.

И вот теперь Ульв с приглашением. И нет, я не думала, что прям уж так они обо мне беспокоятся — я просто перед сном развлекаю народ баснями, сказками и преданиями, вот и вся моя ценность.

— Мама вкусные лепёшки делает, а ещё мясо сочное готовит и сыры, — прорекламировал Ульв свой дом, прежде чем покинуть мой закуток.

— Я подумаю, спасибо, — бросила вслед молодому мужчине.

— О чём? — тут же подхватился Свейн, услышав мои слова.

— Да вот, думаю, куда поселиться, — усмехнулась, не прекращая своё занятие, — столько приглашений!

— Иди к старой вёльве, — предложил Свейн, присев со мной рядом.

— Вёльве? Кто это?

— Провидица, она предрекла Хальгорду в этом походе большие изменения и хорошую добычу, которая вознесёт его народ.

— Хм, интересная женщина. И она возьмёт меня к себе?

— Не знаю, она странная, многие её боятся, ведь не всегда её колдовство безвредно, чаще оно могло приводить к мучениям и даже смерти. Но, думаю, вы друг другу понравитесь.

— Она живёт отдельно и одна?

— Да, вёльвами могут стать лишь те женщины, что достигли почтенного возраста, которые не привязаны к домашнему очагу. И она часто покидает наши земли, странствует между поселениями. Её зовут при неурожае, падеже скота, распрях между сородичами.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Свейна — его совет был для меня предпочтительней, надеюсь, мы с Вёльвой договоримся.