Холодное сердце Хальгорда

Юлия Арниева, 2023

Эпоха викингов – жестокий мир? Жизнь в те времена была бесхитростна и проста, со своими суровыми законами… мне «повезло» убедится в этом лично! Спрашивать за что, почему – нет времени, здесь бы выжить.А ещё он! Конунг, от которого зависит моя жизнь.Третья книга цикла "История волшебной долины"

Глава 2

— Не оставляйте меня здесь, — прошептала, с ужасом наблюдая за происходящим.

Мы пришвартовались ранним утром, но жизнь на берегу уже вовсю кипела. Огромные свирепые мужчины громкими криками спорили у причала. Женщины — высокие, крепкие. Одни юркими мышками огибали разбушевавшихся мужчин, другие стояли с гордо поднятой головой, одетые в облегающие штаны, в длинную до колен тунику и плащ, который был закреплён фибулой на правом плече. Воины…

А ещё рабы, их ни с кем не спутать — около десяти, грязные, худые, невысокого роста и все темноволосые… Как Хальгорд. Они перетаскивали прибывший товар с драккара на причал и некоторые из них почти падали от усталости.

— Тебе здесь будет лучше, я попрошу приглядеть за тобой, — заворчал Бруно, стараясь не смотреть в мою сторону.

— Не уверена, — беззвучно произнесла, продолжая осматриваться.

Дома, что стояли на берегу океана, были большие, построенные из камня и крытые камышом, хотя я могу и ошибаться. Из дыры в крыше шёл дым, окон не было. Рядом с каждым зданием построен очаг, на котором установлен вертел, на ближайшем к нам сейчас жарился над углями окорок. Запах рыбы, кислой капусты и печёного мяса — от этого смешения мне с каждой минутой становилось всё более дурно.

— Идём! — громко окликнул Хальгорд и, не дожидаясь ответа, устремился вглубь селения.

— Не отставай, — добавил Бруно, наверное, единственный, с кем я могла поговорить.

И за время непродолжительного пути я осторожно выведала у него, кто я такая. Узнала немного: на корабль, на котором плыла Эвелин, напали, разграбили, часть команды убили, часть везли на продажу. Среди них оказалась и девушка, судя по виду, британка. На свою беду, ярл Гест, отплывая от горящего корабля, повстречал Хальгорда, своего заклятого врага. Между ними состоялся бой, победа осталась за конунгом.

Всё добро перенесли на драккар Хальгорда. Эвелин тоже, но девушка, схватив сундук, умудрилась спрыгнуть в воду. Её, замёрзшую, с трудом затащили на драккар и оставили в покое. На протяжении целой недели я, ну, то есть Эвелин, отказывалась от еды, не разговаривала и, улучив удобный момент, снова сиганула за борт.

Причины такого поведения Бруно не объяснил, вернее сказал: «Что ещё может сделать такая, как ты?»

Не знаю, почему, но мне стало обидно за девушку — у той явно была веская причина так поступить! Но я об этом никогда уже не узнаю.

О мире, в который я попала, мне тоже немного удалось выяснить. Судя по всему, я очутилась в эпохе викингов и на их территории, сейчас мы плывём к конунгу заручиться поддержкой, но надежды на это у Хальгорда нет, а земли нужны. Без помощи им не захватить новые территории, а воинов становится с очередным походом всё меньше.

Там, где живут семьи воинов Хальгорда, на земле конунга, каждой зимой все больше наползают ледники, а летом не уходят. Земли скудные, лесов практически нет, выживают только набегами, но и награбленного не хватает. Последняя зима принесла слишком много горя людям Хальгорда.

Прокручивая у себя в голове всё услышанное от Бруно, я лихорадочно размышляла, что могу предложить конунгу, чтобы он оставил меня на своём корабле. Увиденное в «городе» меня пугало.

— Приветствую тебя, Сигрид! — рявкнул Хальгорд, заходя в тёмное помещение.

Следом втолкнули меня, замыкающим шёл Бруно и ещё несколько мужчин, их имена мне так и не довелось узнать.

— Приветствую тебя, конунг Хальгорд! — ответила женщина, полноватая, с обрюзгшим лицом с красно-голубой сеточкой вен на щеках. — Что привело тебя на земли конунга Грита? Что ты ищешь в моём доме?

— Хочу оставить тебе её, наш путь она не выдержит, — произнёс викинг, выставляя меня перед собой.

— Не оставляй, — прошептала я с ужасом, разглядывая, куда меня привёл конунг.

По рассказам Бруно, здесь мне будет гораздо лучше, чем на драккаре, но я с каждой секундой сомневалась в этом.

Большое узкое помещение с очагом по центру, на одном из его краёв лежала длинная плоская каменная плита, на которой сейчас пеклись лепёшки, и, кажется, тушилось мясо в котле. Пол был устлан камышом, судя по виду, его недавно заменили на свежий. Недалеко от очага стоял большой стол с двумя почётными сиденьями в виде украшенных резьбой кресел-скамеек, каждое из которых было достаточно широким, чтобы на нём могли усесться два человека. Сейчас на них разместился только лишь один мужчина. Сидел он, навалившись на стол, который был захламлён мелкими объедками.

С нашим появлением мужчина с натугой встал. Его лицо пошло бурыми и фиолетовыми пятнами, рот стал мокрым и съехал в сторону. Он пошарил перед собой и неверной рукой нащупал край стола, в который вцепился, чтобы не упасть.

— Давно? — тихо спросил Бруно у хозяйки дома.

— Пятый день, — так же тихо ответила Сигрид.

— Ярл Льёт! — рыкнул Хальгорд, нахмурив брови.

— Ааа, конунг! Что привело тебя в эти проклятые богами земли?

— Это я скажу конунгу Гриту. Сюда лишь привёл свою рабыню, чтобы Сигрид присмотрела за ней. Я заплачу.

При слове «рабыня» я медленно подняла голову и горестно взглянула на Бруно — об этом он мне не рассказал.

— Рабыня.

Слово слетело с языка с горькой усмешкой, опустив глаза, я поняла, что надежда рухнула и Хальгорда не переубедить.

— Рабыня? — повторил следом за мной ярл и шатающейся походкой направился в нашу сторону, но, остановившись в двух шагах, продолжил: — Пусть остаётся, мы присмотрим.

От его масленого взгляда мне стало дурно, а в животе скрутился тугой комок недоброго предчувствия. Но я, вскинув голову, прямо взглянула на него.

— Гордая, — ухмыльнулся он, — тем интересней.

— Не оставляй, — прошептала я, вцепившись мёртвой хваткой в Хальгорда, но тот будто не слышал.

— Сигрид, я вернусь позже, принесу плату.

— Иди уже, — пихнул меня в спину Бруно, участливо улыбнувшись.

Через минуту я осталась одна с пьяным ярлом и жуткой женщиной. Топчась на месте, я не знала, куда себя деть. Бежать не было смысла, здесь я чужая, здесь я одна.

— Проходи. Голодна?

— Нет, — покачала головой, обходя по широкой дуге замершего мужчину.

— Сейчас ляжет, — сказала Сигрид, кивнув в сторону ярла, — муж обычно пять дней такой, а потом месяц не пьёт.

— Ясно, — пробормотала и, смахнув со скамьи крошки, села недалеко от женщины.

Та, не обращая внимания на явно невменяемого мужа, продолжила заниматься приготовлением обеда. Две девушки, прятавшиеся в глубине дома, неожиданно для меня выскочив из тёмного угла, шустро принялись убирать со стола.

— Может, помочь чем? — спросила, настороженно оглядываясь.

— Капусту покрошишь?

— Да, конечно.

— А с виду и не скажешь, — по-доброму хмыкнула Сигрид. — Видала я таких рабынь: ручки нежные, сами слабые. Правильно тебя Хальгорд не берёт с собой, не выдержишь ты путь.

— Выдержу, — упрямо повторила я, остервенело кромсая вилок капусты.

Когда управилась с ней, мне тут же вручили пучок травы, который я должна была связать в косичку, которую после подвесят под потолком сушиться.

— Откуда ты?

— Из Бриты, — не отвлекаясь, ответила Сигрид.

— Как попала в рабы? — продолжила допытываться женщина, украдкой поглядывая на меня.

— Плыла на корабле домой, на нас напали, команду и сопровождающих убили, меня захватили в плен, — ответила, мысленно похвалив себя за предусмотрительность — вызнать у Бруно хотя бы что-то о девушке было неплохой идеей.

— Хальгорд?

— Нет, другой, — усмехнулась, понимая, что разница небольшая, — конунг напал на ярла, что захватил наш корабль.

— Бруно подсказал тебя привезти ко мне?

— Не знаю, — пожала плечами, откладывая от себя готовые косички, — готово.

— Ты молодец, — похвалила меня Сигрид, собирая со стола траву, и добавила уже девушке, застывшей у стола, — убери под навес.

— Сигрид, — замялась я, не зная, как подступиться к женщине, — я хочу продолжить путь с Хальгордом.

— Понравился? — улыбнулась она, лукаво подмигнув.

— Что? Нет! Просто… — запнулась, не зная, как объяснить.

Как сказать, что я не смогу здесь жить? Что меня до ужаса пугает её муж, условия и вообще всё? Что тот корабль — пока единственный мир, который я приняла?

— Тогда зачем? Не понимаю?

— Хочу помочь, — выпалила я, и, собравшись с духом, протараторила, — я училась, знаю, как обработать раны. Могу готовить, штопать.

— Ты им не нужна, — громко рассмеялась Сигрид, — это они и сами могут.

— Сигрид! Помоги, зачем я тебе здесь?

— Ты правда мне не нужна. Работать как рабыня не будешь, Хальгорд дал понять, что за твоё содержание заплатит. А так только мешаться будешь. Но спорить с конунгом я не буду, жила я там и знаю, как он скор на расправу.

— Жила?

— Бруно мой брат, но я выбрала в мужья ярла Льёт, — ответила женщина, махнув рукой в сторону спящего за столом мужчины.

— Там, где ты жила, действительно земля покрывается льдом?

— Да. И конунг Хальгорд многих потерял, дочь и жену тоже, — тяжело вздохнув, ответила Сигрид.

— Спасибо, что рассказала, — поблагодарила я.

Подтянув колени к подбородку, я обняла их руками и, застыв в такой позе, немигающим взглядом уставилась на пламя в очаге.

— Мне уйти надо, не советую покидать дом, — сказала Сигрид, прежде чем закрыть дверь.

Я не знаю, сколько просидела так, размышляя о своём незавидном будущем, пока не почувствовала шершавую ладонь на своём затылке. Следом мою голову дёрнули назад, а над лицом зависла пьяная морда ярла Льёт.

— Красивая, — дыхнул он сивухой и потянул к себе.

— Нет! Нет! — вскочив со скамьи, я вцепилась в руку, которая удерживала меня за волосы, и принялась царапать её.

— Дикая. Мне нравится.

— Отпусти! Я принадлежу конунгу Хальгорду, он убьёт тебя! — закричала первое, что мне пришло в голову, но пьянь лишь расхохотался мне в лицо.

— Ещё! Кричи ещё!

— Козёл безрогий! — рявкнула, что есть силы дёрнув головой и тут же взвыв от боли, но освободиться получилось. — Не подходи!

Схватив со стола нож, которым ещё час назад крошила капусту, я, обежав скамью, замерла и не спускала взгляд с медленно приближающегося мужчины.

— Иди сюда, малышка!

— Не подходи! Я убью тебя, — процедила сквозь зубы, отступая.

— Кошка, — прохрипел он, скривив рот в оскале.

— Ярл! — громкий рык Хальгорда не остановил невменяемого мужчину, он никого не видел, кроме меня, продолжая приближаться.

— Убью! — снова прошипела я, перехватывая удобнее нож.

— Льёт! — предупреждающий рёв, и ярл летит на пол. — Где Сигрид?

— Сказала, ей надо выйти, куда — не знаю, — быстро проговорила, чувствуя, как меня стало трясти от пережитого.

— Бруно! Сейчас же отплываем!

— Да, мой конунг, — сиплым голосом ответил мужчина.

— Не оставляй, прошу… — прошептала я, глядя в глаза Хальгорду, чувствуя, как по моим щекам катятся слёзы

— Идём, — кивнул конунг, разворачиваясь к выходу.