Холодное сердце Хальгорда

Юлия Арниева, 2023

Эпоха викингов – жестокий мир? Жизнь в те времена была бесхитростна и проста, со своими суровыми законами… мне «повезло» убедится в этом лично! Спрашивать за что, почему – нет времени, здесь бы выжить.А ещё он! Конунг, от которого зависит моя жизнь.Третья книга цикла "История волшебной долины"

Глава 9

Алину привели спустя минут тридцать. Гудрун и, видимо, её подружка, заходить в домик вёльвы не решились, но, и стоя у порога, всем своим видом показывали, как они мне «рады». На их лицах было всё: и презрение ко мне, и превосходство, и даже немного зависти, и в то же время страх перед вёльвой… Мда, слишком открытые.

— Забирай никчёмную. Конунг из жалости тебе раба подарил, — рассмеялась подружка ростом не меньше Гудрун, такая же светлая, румяная и крепкая, и тут же взглянуля на соседку, чтобы убедиться, понравилось ли той, что она сказала.

— Текла? Ты научилась говорить? — с усмешкой произнесла вёльва. — А я думала, тебя ещё в младенчестве языка лишили… Хотя, это слова Гудрун. Зайдёте к старой вёльве или на пороге стоять будете?

— Нет, работы много, — недовольно буркнула Гудрун, пятясь от домика. — Берите её, нам с вами стоять некогда.

— Спасибо, — кивнула, подхватывая девочку, притянула к себе и с удивлением стала смотреть, как две красотки быстро удаляются от домика.

— Трясутся, как овечий хвост, — ухмыльнулась прорицательница, — а ты заходи, не бойся, кто с добрыми намерениями, того дом оберегает.

— Идём, — потянула малышку за руку, уводя от двери, и, достигнув нашего закутка, присела перед ребёнком так, чтобы она видела моё лицо, и произнесла: — Привет, меня зовут Эвелин, можно Эви. Ты будешь жить здесь, со мной и бабушкой Хейдой.

— Кхм! — прорицательница подавилась смешком, услышав такое о себе — видно, бабушкой её ещё никто не называл.

— Присаживайся, здесь каша и лепёшка.

Девочка продолжала молчать и настороженно на меня поглядывать, казалось, я её больше пугаю, чем старая вёльва. Но голод поборол, и, схватив со стола лепёшку, Алина, откусив огромный ломоть от неё, пыталась теперь это прожевать.

— Ты не спеши, запей отваром, — проговорила Хейда, подала кружку с тёплым чаем и, посмотрев на меня и хмыкнув, добавила: — Добрая ты слишком, нельзя быть такой.

— Ничего, как-нибудь справлюсь, тем более, я теперь не одна, — улыбаясь, прошептала я, — теперь у меня есть Алинка и ты, бабушка Хейда.

В баню в этот день мы так и не сходили — ребёнок, наевшись, уснул тут же за столом. Кое-как обтерев ладошки и смыв с мордашки грязь влажной тряпочкой, я унесла малышку на кровать. И до самого рассвета, под лучиной, перешивала своё платье для девочки. Её одежду проще сжечь в огне — настолько ветхой она была.

— Не спалось? — с улыбкой произнесла вёльва, поднимаясь с кровати. — Вижу, и отвар уже приготовила.

— Доброе утро! Не спалось, — тоже улыбнулась в ответ. — Подскажи, а баню затопить можно?

— Конечно, скажу мальчишкам, они мигом приготовят, — кивнула старушка, отпивая глоток ароматного отвара, который научил меня делать Бруно. — Хм… вкусный.

— Спасибо, пока плыла на драккаре, меня немного обучал местным рецептам Бруно — как правильно заваривать травы и какие больше всего друг другу подходят, — ответила удивлённой старушке.

Закончив последний стежок, я накинула платье на край кровати и направилась к очагу.

— Хороший Бруно ярл, жену только неумеху выбрал себе, — усмехнулась Хейда, — но шибко любит её, вот и научился всему.

— А жена?

— Тоже любит и старается, но никак у неё с готовкой не выходит.

— Бывает, — пожала плечами, приступив к готовке.

Я тоже далеко не повар или кулинар, но минимум умею приготовить, было бы только из чего.

Пока умаявшийся ребёнок спал, а прорицательница бросала кости и фыркала над только ей ведомым раскладом, я быстро соорудила для нас нехитрый завтрак: вчерашняя лепёшка, разрезанная на половинки, внутрь мелко порезанный сыр и мясо, всё это разогреть на сковороде, а также отвар с добавлением сухой земляники и мёда.

— Привет, Алина, там можно умыть ручки и личико, — ребёнок был ещё сонный и с недоумением осматривался, — а потом завтракаем и сходим помоемся в бане.

— Привет, — тихо повторила за мной девчушка, вставая с кровати.

— Я к конунгу, вы без меня лучше дом не покидайте, — с трудом поднялась на ноги прорицательница. — Я быстро вернусь, как раз и банька нагреется.

Завтракали вдвоём с Алиной, девчушкас любопытством поглядывала на меня и осматривала домик вёльвы.

— Ты здесь ни разу не была?

— Нет.

— А жила где?

— В общем доме, — ответила девочка, после того как сделала глоток из кружки.

— Ясно, — кивнула, думая, чем бы занять ребёнка. — Ты умеешь плести вот такие браслеты?

— Нет, — взяв меня за руку, малышка принялась рассматривать фенечку, которую я сплела для себя.

— Хочешь, научу?

— Да, — едва заметно кивнул ребёнок.

— Замечательно, — улыбнулась, вытаскивая распущенные и аккуратно сложенные нити из мешка с моими вещами, — смотри, начинаем делать вот так…

Около часа я учила Алину плести фенечку, девочка на удивление не была зажата и совершенно не боялась чужой, по сути, тётки, была очень старательным и умненьким ребёнком.

— Идёмте, всё готово, — в дом вошла Хейда и, не переступая порог, позвала в баню.

Добрались до неё без приключений, на удивление людей на улице было немного, а те, что были, практически не обращали на нас внимания.

Вчера я, наверное, была жутко уставшей и взволнованной, так что особо и не рассматривала это сооружение и теперь с удивлением заметила, что баня была очень даже отличная, парная, подобно финской сауне с замощённым камнями полом и стоком для отвода воды. Здесь также имелась каменная печь, которую топили торфом.

Сейчас лежащие в печи камни были раскалены докрасна, и я, недолго думая, вылила на них немного нагретой воды. Помещение тут же наполнилось паром, Алина, забравшись на деревянный полок у одной из стен, закрыла мордаху руками, так что только глазёнки торчали, а запах запаренных трав приятно щекотал нос. Помыв ребёнка и с трудом распутав на затылке её длинные тёмные волосы, я тоже ополоснулась и, надев чистую одежду, мы практически бегом вернулись в дом к прорицательнице.

— Обед я приготовлю, — предупредила Хейду и с улыбкой добавила, — а Алина мне поможет, да?

— Да, — снова односложно ответила девочка, вставая рядом со мной.

— В леднике я видела тушку птицы, поставим её варить и сделаем с тобой лапшу, — проговорила девочке и заодно Хейде, всё же я буду пользоваться её продуктами. — Ты можешь разбить в эту миску яйцо, добавь вот столько соли, а потом я насыплю муки.

— Её мало осталось, — произнесла вёльва, поставив передо мной небольшой туесок с чуть сероватой мукой грубого помола.

— Я немного возьму, — кивнула, понимая, что совсем не подумала о нехватке зерна в этих землях.

— Не переживай, скоро конунг принесёт часть зерна, я отдам её Свейну, чтобы смолол, — отмахнулась женщина, внимательно следя за моими действиями.

Я же, заместив тесто, отложила его и принялась разделывать небольшую тушку птицы.

— Смотри, вот эту часть мы оставим на жаркое, а из этой сварим бульон, — проговаривая, я кромсала на порционные куски дичь.

— Почему так мало? — тут же поинтересовалась вёльва.

— Мы же суп варим, а в нём должно быть побольше жидкости, — пояснила, скрывая улыбку.

Суп здесь признавали только из рыбы и то, наложив в него столько всего, что бульона практически не оставалось. А мне же захотелось просто ароматного мясного бульона с плавающей в нём вкусной домашней лапшой.

— А когда лапшу делать будем? — спросила Алинка, поглядывая в сторону теста.

— Уже сейчас.

За тридцать минут я и девочка всё же справились с этим трудным занятием. Сначала у нас возникла сложность — мы не нашли, чем раскатывать наше тесто. Лепёшки местные жители раскатывали руками, просто придавливая его ладонями, а вот скалкой не пользовались. В итоге пришлось перебрать не одну ветку хвороста, чтобы подобрать подходящую, потом её очищать от коры, натирать песком, куском жёсткой кожи. В итоге птица у нас давно сварилась и стояла в ожидании лапши, соблазняя изумительными ароматами.

— Ну вот, кажется, готово, — потрясла нашей скалкой у себя над головой. — Такс… Попробуем.

Вышло коряво, местами толщина менялась, но на первый раз сойдёт. Раскатывая небольшие лепёшки, я нарезала их тоненькими полосками, показывая Алине, как надо делать.

— Теперь я? — неверяще спросил ребёнок, протягивая ручки к скалке.

— Да, вот так прижимай и толкай сначала от себя.

Вёльва, забравшись на свою кровать, давно замерла и с улыбкой наблюдала за нами, ни во что не вмешиваясь.

— Молодец, а теперь аккуратно ножом режем, — поддерживая своей рукой, направляла огромный тесак в ладошке девочки, — отлично.

Супчик ждали все, и даже Хейда заинтересовано принюхивалась. Я же понимала, что если в него добавить лаврушки и перчика, а ещё свежего укропа, было бы гораздо лучше.

— Вкусно, очень, — проговорила Хейда, доедая свою порцию, — и сытно.

— Угу, — кивнула Алинка, втягивая в себя тоненькую лапшу.

Ответить не успела — громкий стук в дверь и голос Бруно помешали это сделать.

— Заходи! — крикнула вёльва, подавая мне тарелку для дополнительной порции.

— Старая вёльва, день светлый! Эви, как ты? До меня дошли слухи, что рабыней обзавелась, — мужчина начал говорить уже с порога.

— Алина — моя помощница, — ответила Бруно, делая ударение на последнем слове и грозно глядя на мужчину, — помогала мне по дому.

Тот нахмурился, но спорить не стал, старушка же довольно хмыкнула, продолжая есть.

— Конунг просил показать тебе селенье, — проговорил мужчина и заинтересованно повёл носом, принюхиваясь, всё чаще поглядывая в мою сторону. — Хм… Сказал, чтобы я присмотрел пока за тобой.

— Хорошо, я бы с удовольствием осмотрелась, — с улыбкой кивнула, и, сделав небольшую паузу, добавила: — Бруно, суп будешь?

— Это супом так вкусно пахнет? — радостно воскликнул мужчина, который всегда был горазд поесть и никогда не отказывался от добавки. — Если старая вёльва позволит.

— Позволит, уже весь пол мне слюнями забрызгал, — заворчала Хейда, лукаво улыбаясь. — Эвелин, суп вышел отменный!

— Спасибо, — поблагодарила женщину, поставив перед Бруно тарелку, — приятного.

— Угу, — кивнул он и торопливо запихнул в рот первую ложку, — вкусно, а плавает что?

— Лапша, — ответила Алинка, допивая отвар. — Я помогала делать, мы тесто размешивали и скалкой раскатывали.

— Скалкой? — с недоумением переспросил Бруно.

— Ага, гроза всех мужчин, — усмехнулась я, многообещающе её подбрасывая, — правда, корявая вышла, неровно раскатывает.

— Так сходим к Фолку, он у нас с деревом дружен, — предложил Бруно, доедая первую порцию.

Улыбнувшись, я подлила ему ещё супчика.

— Сходим, — согласно кивнула, — Алин, ты с бабушкой Хейдой побудь в доме, а я скоро вернусь.

После моих слов мужчина слегка подавился и искоса взглянул на вёльву, но та, словно его и не было в доме, совершенно не обращала на мужчину никакого внимания.

— Хорошо, и тарелки помою, — ответила девочка.

— Спасибо, — благодарно кивнула Алине, с сомнением глядя на неё — такая кроха, как справится?

— Ты молодец, — проговорил мужчина и, украдкой взглянув на меня, добавил, — помощница.

— Я присмотрю, — заверила меня Хейда.