Заоблачная история

Юлия Андреевна Флоренская

Ветерки Сальто и Виэллис нарушили трудовую дисциплину, и за это их отправляют в изгнание. Но в изгнании они даром времени не теряют. Они знакомятся с ветрами по всему миру – начиная от ночного ветра Эль-Экроса и заканчивая Вредным Мистралем. И ни гнев Короля-Ветра, ни козни самодовольного Солнца не могут остановить их на пути к заветному нулевому меридиану.

Глава 4. Небесные приметы

Утром, когда ночной замок почти растаял (а таял он ежедневно, перед восходом Солнца), ветерки выплыли из парадных дверей. За ними, как по волшебству, выплыла пачка белых перистых писем. Письма адресовались десяти ветрам:

Океанскому Бризу — западное побережье Австралии;

Могучему Сирокко — Африка, Аравийская пустыня;

Беспощадному Смерчу — Средиземное море, Майорка;

Разрушительному Урагану по кличке «Подброшу-Швырну» — Карибское море;

Степному Бурану и его сестрице Вьюге — Южный Урал;

Тропическому Муссону — побережье Индии;

Вредному Мистралю — Средиземноморское побережье Франции;

Неуловимому Самуму — ищите в пустынях Северной Африки;

Беззаботному Сквозняку — любое открытое окно;

Виэллиса совсем не устраивал тот факт, что ему, всему из себя распрекрасному, придется опуститься до уровня какого-то Сквозняка, чтобы передать злосчастное письмо. Сальто тоже особенно не был в восторге. Но когда за воротами почти растаявшего замка ветерки увидали облачного пса, у них тотчас поднялось настроение. Облачный пёс сидел у сиреневых ступеней и неистово молотил хвостом по небесной тверди. Еще чуть-чуть — подумал Сальто — и случится неботрясение.

— Пёсик ты наш, родимый! — обрадовался Виэллис. — Неужели сбежал?

— Разумник. Своих не предаст, любую цепь перегрызёт, — приговаривал Сальто, почесывая пса за облачным ухом.

— Король-Ветер сейчас, наверное, рвёт и мечет, — замечтался Виэллис. Но потом опомнился и стал торопить брата. Дорога им предстояла дальняя, запутанная и уж наверняка с приключениями. Поэтому медлить было нельзя.

Из-за горизонта вылез малиновый бок заспанного Солнца — и ночной замок окончательно растаял. Вместо величественных стен и величественных башенок на небе осталась обыкновенная груда фиолетовых облаков. Эти облака лениво потекли прочь, в сторону облачного замка, где вот-вот должен был проснуться Король-Ветер.

Надо сказать, Король-Ветер никогда не был доволен своим дворцом и постоянно искал, из чего бы построить новый. Лучшим строительным материалом он считал большие кучевые облака, и потому работа у него особенно спорилась весной и летом. Зимние бесформенные облачка слыли материалом некачественным, но когда под рукой не было ничего другого, в ход шли и они.

Король-Ветер не подозревал, что строительные облака приплывали к нему не сами по себе. Их с помощью специального ветряного волшебства пригонял Эль-Экрос. Одна была беда — волшебство не действовало на большие расстояния, и потому для доставки писем оно не годилось. Зато вполне сгодились ветерки.

— Мы даже не его подданные, — возмущался Сальто. — Почему мы должны разносить какие-то послания?!

— А ты что, не хочешь встретиться и поболтать с Бризом? Узнать, как дела у Сирокко? Я был бы не против! — кричал Виэллис, скользя под высокими перламутровыми облаками. — Не спи! Надо поскорее убираться с этих широт!

Облачный пёс радостно прыгал за ветерками и лаял, а его лай отдаленно напоминал рокот вертолетного пропеллера.

Когда братья умчались за мглистые вершины гор, Солнце вылезло полностью, широченно зевнуло и распустило во все стороны янтарные лучи. Потом оно заметило бледнеющий серп Луны и раздраженно повелело ей исчезнуть. Но Луна что-то не спешила исчезать. Всякий раз, как она нахально и самочинно зависала на утреннем небе, случались разные непредсказуемые вещи. И Солнцу это не нравилось. Солнце во всём любило порядок и очередность.

Кому, как не ветрам, верить в небесные приметы? Увидав, что Луна не прячется за горизонт, ночной правитель мгновенно смекнул: произойдет нечто из ряда вон выходящее. Например, нагрянет Король-Ветер. А Король-Ветер был таков — нагрянул. Он со свистом и воем подлетел к развалинам ночного замка и громогласно потребовал хозяина. Из развалин высунулась взъерошенная голова Эль-Экроса. Сейчас он был без колпака, и потому чувствовал себя ужасно неуверенно.

— Соглядатаи доложили мне, что здесь пробегал облачный пёс, — без предисловий начал Король-Ветер. — Вы его не видели?

— Н-ничего не видел, — робея, пробормотал тот.

— А ветерков? Двух проказников без плащей? Я их изгнал.

— Раз изгнали, зачем разыскиваете? — непонимающе спросил Эль-Экрос. — Как бы там ни было, проказников я тоже не встречал. У меня, знаете ли, забот выше крыши. И проблем. Да-да. Следующей ночью мне нужно устроить пару творческих беспорядков, — поспешно сказал он и нырнул в груду облаков.

Король-Ветер разъяренно выпучился на вышеуказанную груду, но так и не сумел добиться от ночного повелителя никакого толку.

А ветерки тем временем уже пересекли границу умеренной климатической зоны и медленно, но верно приближались к океану. Виэллис направо и налево здоровался с встречными ветрами и даже умудрился пожать руку одному приветливому северо-восточному Пассату.

— Входим в зону кучевых облаков! — объявил Сальто. Соорудив из первого попавшегося облачка поводок, он набросил его на облачного пса, чтобы тот ненароком не потерялся.

— Осторожно! Всем расступиться! Холодные ветры идут! — сложив руки рупором, прокричал Виэллис. Кучевые облака загомонили и стали клубиться. Им, как никому другому, было отлично известно, что проникновение холодного воздуха в тропическую зону приводит к изменению погоды. Некоторые облака хмурились и ворчали, другие наливались синевой, чтобы превратиться в тучи. А иные выглядели так доброжелательно, что с ними даже хотелось перекинуться словечком. Вот Сальто и не выдержал. Подлетел к одному белому пухлому великану и поинтересовался:

— Вот скажите, вы не против того, что из вас строят замки?

Пухлый великан заулыбался и сделался почти таким же мягким, как взбитые сливки.

— Есть вольные облака, а есть подневольные, — благодушно объяснил он. — Я, например, из вольных. Наши маленькие кроткие собратья вполне терпимо относятся к тому, что из них делают дворцы и разные поводки. Они рады послужить ветрам. Те же, что покрупнее, ценят себя гораздо больше и уже не так охотно жертвуют собой. Лично мне всё равно, как плыть. Могу поплавать и в форме дворца.

— А я, — тонюсенько пискнул поводок облачного пса, — могу и в форме ремешка. Мне не сложно.

— Извини, что мы тебя эксплуатируем, — обратился к «поводку» Сальто. — Обещаю: как выберемся к океану, я тебя освобожу.

— Всегда хотел поглядеть на океан! — восторженно пропищал тот, и облачный пёс лизнул его белым, как снег, языком.

Сальто никогда прежде не разговаривал с облаками. Он был убежден, что облака — это глупые небесные овечки, которых можно только гонять. Вежливость пухлого великана и маленького облачка-поводка привела его в абсолютный восторг. Виэллис тоже решил не оставаться в стороне и спросил у пухлого великана, не видел ли он Тропического Муссона.

— О, Тропический Муссон в наших краях фигура заметная, — отозвался великан. — Он огромен и внушает столь же огромное уважение. Сейчас зима, поэтому он дует с материка на океан. Вы наверняка найдете его южнее мыса Коморин.

Тропический Муссон

Присутствие Тропического Муссона чувствовалось повсюду, но южнее мыса Коморин оно было особенно ощутимым. Внизу, на побережье, гудел и шипел океан. Он лизал берег, как лижут большое вкусное мороженое.

— Вот, откуда берутся дожди, — сказал Сальто. — Вода испаряется из океанов и поднимается в небо, а там пар заглатывают облака. Облака ужасно прожорливы, когда дело касается водяного пара.

— Вы правы, друзья, — прозвучал приятный, обволакивающий голос Тропического Муссона. — Добро пожаловать к моему океану! Что приветрило вас в эти края?

— У нас поручение, — тут же нашелся Виэллис. — Вернее, послание. От ночного ветра Эль-Экроса.

С такими словами он выудил из плывущей позади пачки писем то, на котором значилось имя Муссона. Тропический Муссон легко и небрежно разорвал облачный конверт, и оттуда немедленно вырвались потоки холодного воздуха.

— Уфф! До чего же стылое послание! Оно не согрелось даже в тропических широтах. Ничего ветривительного, — произнес Муссон своим обволакивающим голосом. Говорил он не спеша, протяжно и громко. Должно быть, именно так разговаривают все сановитые ветры.

— Чудной ваш Эль-Экрос, — сказал он, прослушав завывание северного ветра из письма. — Зачем придумывать правила, которые никому не нужны? Пусть уж действетрительно сочиняет стихи. Передайте ему, когда вернетесь.

— Нам еще нескоро возвращаться, — заметил Виэллис. — У нас осталось восемь неразосланных писем. Вы, случайно, не знаете, как найти Беспощадного Смерча, Разрушительного Урагана и Могучего Сирокко?

— Ха! — оглушительно рассмеялся Тропический Муссон. — Ха-ха! Это самые беспринципные ветры на планете. Чтобы хотеть с ними встретиться, надо быть по-настоящему безумным и отчаянно-бесстрашным. Сомневаюсь, что вы настолько бесстрашны. Но, в любом случае, если собираетесь их навестить, берите западнее. А теперь не мешайте. Мне нужно сдуть всю зиму за океан, прежде чем наступит весна.

Сказав так, Тропический Муссон гордо повернулся к ветеркам спиной, где развевался немыслимой красоты плащ. Сверху донизу он был усыпан бриллиантовой росой, а по краям расшит пальмовыми листьями.

— Мне бы такой, — позавидовал Виэллис. Теперь он решил, что непременно станет муссоном.