Мифы о призраках. Путеводитель по мистическому Петербургу

Юлия Андреева, 2017

Петербург населяют призраки, в этом уверены все горожане. Призраки стали неотъемлемой частью города, одной из многочисленных достопримечательностей. Петербургские легенды гласят, что у каждого здания и улицы есть свое собственное привидение. Чаще всего в городе можно встретить призрак его основателя, Петра I. Призрак Павла гуляет по коридорам Инженерного замка в поисках убийц. Между равелинами Петропавловской крепости бродят призраки княжны Таракановой и царевича Алексея. Есть собственный призрак у Аничкова дворца, университетское привидение, обитающее в пределах филфака; в Елагином дворце можно повстречать призрак графа Калиостро, с набережной канала Грибоедова машет белым платком призрак террористки Софьи Перовской, а дух Распутина частенько встречают обитатели дома на Гороховой… Призраки не опасны живым людям, можно игнорировать их присутствие, а можно исследовать причины их появления, чем и занялась в предлагаемой книге петербургский писатель Юлия Андреева. В обычной жизни мы то и дело сталкиваемся с привидениями, подчас даже не подозревая, что имеем дело с потусторонним, – утверждает автор. Книга будет интересна всем, кого интересуют петербургские тайны и мифы, ставшие непреложными истинами нашей культуры.

Мария Гамильтон

Метресса Петра I, первая красавица его двора Мария Гамильтон^[26] происходила из ветви шотландского рода Гамильтонов, основатель которой Томас Гамильтон приехал в Россию еще при Иване Грозном.

Мария Гамильтон появилась при дворе в 1713 году и почти сразу стала любовницей царя. По свидетельству личного токаря Петра Алексеевича Андрея Нартова: «Впущена была к его величеству в токарную присланная от императрицы комнатная ближняя девица Гамильтон, которую, обняв, потрепал рукою по плечу, сказал: “Любить девок хорошо, да не всегда, инако, Андрей, забудем ремесло”. После сел и начал точить»^[27].

По всей видимости, связь была недолгой, да и не о какой романтической привязанности речь не шла. Когда же Мария поняла, что императору она более неинтересна и он продолжает звать ее к себе не испытывая никаких чувств, то завела роман с царским денщиком Иваном Михайловичем Орловым. Но и тот вскоре изменил ей с другой метрессой императора, Авдотьей Чернышевой^[28]. Не зная, как вернуть себе Ивана, Мария начала воровать у Петра Алексеевича и Екатерины Алексеевны деньги и мелкие вещицы, которыми и одаривала неверного любовника. В 1715 году Мария забеременела. По свидетельству ее горничной, это была третья беременность, первые две она успешно вытравила. Но на этот раз то ли снадобья не помогли, то ли принимать их она стала слишком поздно.

Ей пришлось прятать беременность и после тайно рожать в своих комнатах, не пользуясь услугами врачей и повитух. С Марией была только ее горничная Катерина Екимовна-Терповская: «Сперва пришла Мария в свою палату, где она жила, и притворила себя больною, и сперва легла на кровать, а потом вскоре велела мне запереть двери и стала к родинам мучиться; и вскоре встав с кровати, села на судно и, сидя, младенца опустила в судно. А я тогда стояла близ нее и услышала, что в судно стукнуло и младенец вскричал… Потом, став и оборотясь к судну, Мария младенца в том же судне руками своими, засунув тому младенцу палец в рот, стала давить, и приподняла младенца, и придавила».

Убив таким образом своего сына, Мария Гамильтон позвала мужа горничной, конюха Василия Семенова, и отдала ему труп, чтобы тот его где-нибудь зарыл. Но тот просто завернул тельце в салфетку и выбросил в дворцовый нужник.

Разоблачение неверности Гамильтон и убийства младенца произошло совершенно случайно. Вскоре после того как Мария родила и удавила собственного ребенка, Орлов подал его императорскому величеству донос на очередных заговорщиков (у мнительных государей их обычно с избытком). Занятый другими делами, царь сунул бумагу в карман, а после не смог его отыскать, так как бумага провалилась за подкладку. Вспыльчивый Петр решил, что Орлов смалодушничал, забрал документ и, вызвав его к себе, приказал сознаваться в соделанном.

Не зная, в чем его, собственно, обвиняют, Орлов упал на колени перед государем и покаялся в трехгодичной связи с Гамильтон, указав среди прочего, что за время их общения она вытравила двух младенцев и одного совсем недавно родила и убила.

Петр знал, что при чистке выгребной ямы действительно был обнаружен труп младенца, завернутый в дворцовую салфетку. Началось следствие, получившее название «Дело о девке Гамонтовой». Гамильтон и Орлова перевезли из Москвы в Петербург и заключили в Петропавловскую крепость. При допросе оба были били кнутом^[29]. Мария призналась и в воровстве, и в убийстве, выгородив лишь своего любовника, который, по словам Гамильтон, ничего не знал.

Изучавший материалы давнего дела историк Михаил Иванович Семевский^[30] по-другому истолковывает момент задержания Гамильтон.

Мария ревновала Орлова к Авдотье Чернышевой и в один прекрасный день решила ее скомпрометировать, рассказав по секрету Орлову, будто бы Чернышева распространяет сплетни о государыне, что та ест воск и оттого у нее на лице угри. После она рассказала придворным дамам ту же историю, добавив, будто Чернышева говорила об этом не с кем иным, как с Орловым.

Узнав, что о нем сплетничают и слухи вот-вот дойдут до ушей императрицы, Орлов простодушно решил просить защиты у нее самой. Екатерина, которая до этого ничего подобного не слышала, призвала к ответу Гамильтон, которая сначала отнекивалась, что пустила слух, потом, когда «ее побили», призналась в содеянном. Марию заключили в тюрьму, а в ее комнатах был произведен обыск и среди прочего обнаружены украденные «алмазные и прочие вещи ее величества», например, одежду, которую она носила сама^[31].

27 ноября 1718 года был вынесен приговор: «Великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич всея великия и малыя, и белыя России самодержец, будучи в канцелярии Тайных Розыскных дел, слушав вышеописанные дела и выписки, указав по именному своему великого государя указу: девку Марью Гамонтову, что она с Иваном Орловым жила блудно и была от него брюхата трижды и двух ребенков лекарствами из себя вытравила, а третьего удавила и отбросила, за такое душегубство, также она же у царицы государыни Екатерины Алексеевны крала алмазные вещи и золотые (червонцы), в чем она с двух розысков повинилась, казнить смертию. А Ивана Орлова свободить, понеже он о том, что девка Мария Гамонтова была от него брюхата и вышеписанное душегубство детям своим чинила, и как алмазные вещи и золотые крала не ведал — о чем она, девка, с розыску показала имянно».

В то время Петр занимался расследованием дела царевича Алексея, и, скорее всего, удар, связанный с тремя младенцами, поразил его в самое больное место. Шутка ли сказать: вдруг Гамильтон извела его собственных детей?

Несмотря на то, что за Гамильтон заступались и Екатерина Алексеевна, и вдовствующая царица Прасковья Федоровна^[32], царь поначалу не желал смягчать наказание фрейлине. По закону детоубийцу положено было живой «закапывать в землю по титьки, с руками вместе и отоптывать ногами»). Давшая показания против своей госпожи служанка была приговорена к битию кнутом и ссылке на прядильный двор за то, что не донесла раньше о детоубийстве.

Мария же была обезглавлена 14 марта 1719 года на Троицкой площади. Должно быть, в последний момент Петр все-таки пожалел бывшую фаворитку и отменил закапывание в землю. Мария пошла на плаху, как рассказывал Иоганн Бенедикт Шерер^[33], «в белом платье, украшенном черными лентами». Для этой казни впервые в России вместо топора был применен меч. Говорили, будто бы в самом начале их связи Петр пообещал любовнице, что никогда и ни при каких обстоятельствах палач к ней не прикоснется. Что ж, надо признать, у Петра Алексеевича был своеобразный юмор. После казни царь поднял отрубленную голову и поцеловал ее.

После чего, продолжая держать кровоточащую голову в руках, он объяснил присутствующим ее анатомическое строение, поцеловал Гамильтон в последний раз, бросил голову на землю и уехал. «Когда топор сделал свое дело, царь возвратился, поднял упавшую в грязь окровавленную голову и спокойно начал читать лекцию по анатомии, называя присутствовавшим все затронутые топором органы и настаивая на рассечении позвоночника. Окончив, он прикоснулся губами к побледневшим устам, которые некогда покрывал совсем иными поцелуями, бросил голову Марии, перекрестился и удалился^[34]».

Тело Гамильтон было похоронено без головы, голову же положили в спирт, в таком виде она хранилась в Академии наук.

Говоря о жестокости и непреклонности Петра I, невозможно обойти стороной его участие в расследовании дела царевича Алексея. Он присутствовал на допросах и пытках собственного сына в Трубецком бастионе.

Один из главных участников заговора царевича Алексея, майор Глебов^[35], подвергся посажению на кол. Была высечена кнутом знатная дама из фамилии Троекуровых, замешанная в заговоре царевича. По этому же делу дочь старого князя Прозоровского, супругу князя Голицина, разложили на пыточном дворе в Преображенском, обнажили ей спину, окружили сотней солдат и били батогами.

Примечания

26

Гамильтон Мария Даниловна (Марья Гамонтова) (?–1719) — камер-фрейлина Екатерины I и одно время любовница Петра I. Казнена в 1719 году за детоубийство, воровство и оскорбительные речи о царице.

27

Е. Анисимов. Мария Гамильтон — ирония судьбы.

28

Графиня Чернышева Авдотья (Евдокия) Ивановна, урожденная Ржевская, генеральша по прозвищу «Авдотья бой-баба», данному ей Петром I (1693-1747), — одна из любовниц Петра Великого, по словам Вильбоа, «беспорядочным поведением своим имела вредное влияние на здоровье Петра»

29

А. Крылов. Рога для императора // «Новая Юность» 2001, № 5(50)

30

Семевский Михаил Иванович (1837-1892) — русский историк, журналист, общественный деятель из дворянского рода Семевских.

31

М. И Семевский, «Камер-фрейлина Мария Даниловна Гамильтон» // «Отечественные записки» (1860 т. CXXXII № 9 с. 239–310)

32

Царица Прасковья Федоровна, урожденная Салтыкова (1664-1723) — с 1684 года супруга царя Иоанна Алексеевича, мать императрицы Анны Иоанновны.

33

Шерер Иоганн-Бенедикт — немецкий писатель (1741-1824). В начале 60-х годов XVIII века поступил на русскую службу и был назначен членом юстиц-коллегии по финским, эстским и лифляндским делам.

34

И Б. Шерер.

35

Глебов Степан Богданович (ок. 1672-1718) — старший сын стольника и воеводы Богдана Даниловича Глебова. Любовник первой жены царя Петра I Евдокии Лопухиной. В 1718 г. по обвинению в заговоре против Петра после жестоких пыток был приговорен к смертной казни.