Запасной аэродром. Книга вторая. Билет в один конец

Юлия Александровна Брусникина, 2018

Они хотели все забыть и начать сначала, как будто не было ни измен, ни предательства, ни убийства… Но чувств больше нет. Светлана ищет спасения в ребенке, Юрий бежит от самого себя… Потеряв смысл жизни, он опускается на дно. Но приходит помощь. Он должен вырвать Дарью из лап криминального мира – и снова ему помогают. В борьбе за себя и свою мечту, сквозь сумрак прошлого, хмель и смятение именно она спасает его душу и выводит на тропу раскаяния. Ее имя – сильная женщина.

Часть 1

Глава 1

— Не торопись, Даш, дай ему загрузиться!

Боковец, такой же нетерпеливый, как и его супруга, неустанно хватался за мышку и водил ею по столу.

— Сейчас зависнет, Сережа, не трогай!

— Я ничего не трогаю, я жду! — заверил Боковец и, улыбнувшись любимой, поцеловал ее в щеку.

— Загрузилось, кажется. — Дарья забарабанила пальчиками по столу.

— Это только полдела, солнышко, нам еще надо Свету добавить себе в контакты.

— Так давай же, добавляй…

— Какой у нее ник? — она уставилась на мужа, как на инопланетянина.

— Ну, имя ее, Даш, в скайпе, какое?

— А! Сейчас! — она вскочила со стула и завертелась волчком, вспоминая, куда она могла записать столь важную информацию.

Боковец смотрел на нее и улыбался. Бывали дни, когда он все еще не мог поверить в то, что эта девушка, появившаяся в его жизни вдруг, разом перечеркнув все ее однообразие, — его законная жена. Милое нежное рыжее создание порой непредсказуемое, но такое чудное, досталось ему, а не кому-то другому!

Супруги прожили вместе не многим более года. Возрастная разница между ними в тринадцать лет заставляла Боковца думать о приближающейся старости. Он молил бога продлить его внешнюю и внутреннюю гармонию на долгие лета, чтобы его молодая жена не потеряла к нему всякий интерес. Однако это не помешало Дарье увлечься сорокапятилетним Каштановым, при всем его природном обаянии…

— Вот! — клочок бумаги, старательно расправленный, оказался на столе.

— Отлично! — Боковец произвел некоторые операции, и вот Светлана Химичева уже значилась в списке контактов Сергея.

— Все. Я отправил запрос, теперь ждем, когда она нас примет.

— Я, наконец–то, увижу ее! — воскликнула девушка. — Ее и Илюшу…

Дарья отошла к окну, за которым пряталась ночь.

— Могу представить, как ты по ней соскучилась! — сказал Сергей.

— Ты можешь? — прозвучало с иронией в голосе.

— Конечно, милая, это же твоя сестра…

— За год мы ни разу к ней не выбрались, сидим тут у черта на куличках!

— Солнышко…

— Зачем было так далеко уезжать? А? — Дарья повернулась и ударила супруга взглядом.

— Я вынужден был, Даша, ты же знаешь, меня сократили, мне нужно было искать новую работу!

— Тебя сократили, ну а я тут причем? Я никогда не уезжала от Светы так далеко! Она единственная, кто у меня есть! — Дарья была на грани слез.

— Солнышко, пожалуйста, не злись на меня… вспомни, мы оба хотели уехать после того, как… — последовала вынужденная пауза, — как…

— Как на меня напали… — помогла Дарья.

— Я не хотел упоминать об этом, Даш, извини… — Боковец опустил глаза.

— А, черт с ним! — она засмеялась истерическим смехом. — Надоело, ты всегда обходишь эту тему, словно боишься меня этим обидеть, но мне все равно, слышишь?

— Даша, прости меня…

— Нет, и не подумаю!

Боковец, сочувственный, поднялся и подошел к любимой.

— Я, и правда, хотела уехать, — она отвернулась от мужа, — но не от Светы, а от Юры… И потом… у них ребенок, они любят друг друга… Нет уже никакой надобности оставаться здесь…

— Милая — Дарья нетерпеливо промычала, — мы здесь уже обосновались, я нашел работу, ты прошла курсы. У нас ведь все хорошо, и потом мама тебя так любит, души в тебе не чает! — Боковец заключил жену в объятия.

— Мама — твоя, а моя как же?

— Солнышко…

— Я не солнышко, сколько повторять? Я тучка!

— Я тебя так люблю! — Боковец уткнулся в рыжую головку.

Так они стояли молча. Дарья, надувшись, следила за Каштаном. С палочкой в зубах пес бегал по вновь выпавшему снежку, периодически вскидывая голову на хозяйское окно. Тогда Дарья махала ему рукой, и тот на радостях весело подпрыгивал.

Вдруг она увидела мужскую фигуру, приближающуюся к Каштану. Она присмотрелась и обмерла. Она знала эту легкую походку, эти плечи, торс… Мужчина подошел к псу, присел на корточки и принялся гладить его. И эти руки… Каштан дружелюбно завилял хвостиком. Он знал незнакомца! Безусловно! Он никогда не был ласков с чужими!

Тишину, которой вторило лишь женское сердце, вырывающееся из груди, нарушил звонок по скайпу — Светлана добавила в список Боковца.

— Даша! Света нам звонит! — вскрикнул Сергей и бросился к компьютеру.

Дарья не могла отойти от окна. Она уставилась на мужчину, чье лицо было скрыто под меховым капюшоном. Палочка полетела в сторону — Каштан помчался за ней. Мужчина продолжал сидеть, не поднимая головы.

— Ало — раздался до боли родной голос — Сережа! Здравствуй!

— Света! Привет! Как ты? Даша! Иди! Света! — позвал Боковец.

Дарья, было, рванулась к компьютеру, но вновь прилипла к окну.

«Юра…»

На этот раз Каштан принес незнакомцу не одну, а две палочки. Одна снова полетела в сторону, другой мужчина принялся выводить что–то на снегу.

— Даша, иди же сюда! — Боковец поднялся со стула.

Послышался детский лепет. Дарья со слезами на глазах подбежала к компьютеру.

— Светочка! Родненькая! Подожди минуточку!

Она вновь рванулась к окну, но мужчины на месте уже не было, пса тоже.

— Дашута! — Светлана не могла сдержать слез.

— Что ты там нашла, солнышко? — Сергей подошел к окну.

— Ерунда, ничего… — Дарья вернулась к родной сестре и медленно опустилась на стул. — Ну, как вы там?

— Милая, я так соскучилась по тебе! Как давно я тебя не видела! Ты постриглась? — Светлана плакала, не пытаясь сдержать эмоций.

— Не плач, Свет — Дарья смахнула слезы с лица и улыбнулась, — а, где твой маленький?

— Сейчас! — Светлана вскочила и исчезла с экрана.

Боковец подошел и обнял жену сзади.

— Как здорово, что появилась эта программа!

Вдруг на экране возник карапуз с кучерявыми волосиками. Он сидел на руках у матери и пытался сообразить, чего от него хотят. Одной рукой он держал соску, другой барабанил по столешнице.

— Боже, какой хорошенький! — воскликнула Дарья.

— Сколько ему уже? — спросил умиленно Сергей.

— Шесть месяцев — вздохнула Светлана.

Дарье не терпелось спросить про Юрия. Как он, что он, где он… Хотя ответ на последний вопрос она, кажется, знала сама. Юра здесь, совсем рядом, под ее окнами…

Но разве это возможно?!

— Как поживает Юрий? — Боковец оправдал ожидания супруги. Ну, хоть какие–то.

— Все хорошо — прозвучало немногосложно.

— Он все еще в авиации? — продолжал Сергей.

— Да, а ты, не думаешь вернуться? — мужчина пожал плечами.

«Не отдаляйтесь от темы!» — кричала Дарья про себя, видя, как разговор перетекает в другое русло.

— А Юрий в рейсе? — вдруг спросил Боковец, как будто услышав мольбы супруги.

Каково же было удивление Дарьи, когда Светлана произнесла:

— Нет, он сейчас в отпуске. Он вышел в магазин за продуктами.

Как же так? Не может быть! Хотелось возразить, но Дарья сдержалась, тем более что в Марксе, в квартире ее сестры, раздался звук захлопнувшейся, очевидно, входной двери и шагов, мужских…

— Это Юра? — Боковец сегодня был просто молодцом!

— Да…

Малыш заплакал на руках матери.

— Извините, я вам позвоню позже, Илье кушать пора!

— Хорошо, Свет! Привет Юре! — Сергей махнул рукой.

Звонок оборвался.

— Ну, что, солнышко, ты рада? — Спросил Боковец.

Дарья ничего не ответила, она молча поднялась со стула и вышла из комнаты.

— Даш!

Сергей пошел вслед за ней. С кухни ему тявкнул Каштан, уплетающий собачий корм из миски. Дарья обувалась в прихожей.

— Даша ты куда?

— Пройдусь… — ответила она задумчиво.

— Подожди, я только одену свитер! — Боковец рванулся в комнату.

— Я с Каштаном погуляю.

— Так он же только что вернулся?

— Тогда я сама.

— Я тебя никуда не отпущу! — Сергей был категоричен.

— Я просто погуляю возле дома.

— Почему ты не хочешь, чтобы я пошел с тобой?

— Мы и так все время вместе, нужно иногда и отдыхать друг от друга! — Боковец округлил глаза. — Я не успеваю по тебе соскучиться, Сережа, дай мне такую возможность, пожалуйста!

С этими словами Дарья вышла их квартиры.

Глава 2

— Молоко, три упаковки, детское питание «Малютка», пять коробок, пюре абрикосовое, три баночки и персиковое, четыре… — стол заполнялся необходимыми продуктами.

— Спасибо тебе большое, не знаю, что бы я делала без твоей помощи! — Светлана ходила из стороны в сторону с малышом на руках.

— Не стоит благодарности, милая, ты же знаешь, как я люблю тебя…

— Пожалуйста, давай не будем об этом. Я хотела маму попросить посидеть с Илюшей, пока сбегаю в магазин, но она приболела…

— Светочка, милая, зачем трогать маму, если есть я? И потом я так люблю ходить за покупками по детским отделам, я сразу чувствую себя отцом, хоть я и не…

— Сейчас, мой маленький, мы будем кушать, — перебила Светлана и усадила ребенка на стульчик для кормления. — Ты, наверное, тоже проголодался? — Она посмотрела на мужчину.

— Немного, — он сел за стол напротив малыша и, стал подмигивать ему то одним, то другим глазом. Ребенок развеселился.

— Ой! Чуть не разбила опять, возьми! — Светлана положила на стол очки.

— Знаешь, я пробовал на линзы перейти, но как-то не комфортно мне в них. И теряю я их постоянно, куда бы ни положил.

— Ты ведь и очки всегда теряешь, сколько тебя помню. — Улыбнулась Светлана.

— Именно поэтому у меня их так много. — Засмеялся Константин.

— Знаешь, я долго злилась на тебя… на то, как ты поступил с Дашей… — их взгляды пересеклись. — Но то, что сделала я…

Бутылочка с молоком выпала из дрожащих рук. Светлана зарыдала.

— Светочка, что с тобой, милая? — Константин рванулся к ней и прижал ее к себе. — Успокойся, прошу тебя!

Заплакал ребенок и тоже навзрыд.

Светлана освободилась от объятий Константина и, смахнув слезы фартуком, кинулась успокаивать ребенка. Сколько раз она давала себе обещание не реветь при малыше! Он итак был очень впечатлительным и часто плакал!

Родившись семимесячным (плод то и дело подвергался опасности выкидыша из-за психологической нестабильности матери) малыша долго выхаживали. Теперь он подрос и окреп, — Светлана же никак не могла совладать с депрессией и гнетущими ее мыслями.

Обидев родную сестру в состоянии аффекта, Светлана порывалась позвонить ей и покаяться, но сознаться в содеянном Дарье она так и не решилась.

Время, которое, казалось, должно заметать следы прошлого и прокладывать новые дороги, оставляло в памяти черное все разрастающееся пятно, поглощающее изнутри, неустанно мучая, но не добивая до конца. Тем страшен грех, который не замолен, что точит раны каждый новый день…

Глава 3

Дарья бродила под окнами в задумчивости. Сергей следил за ней, как бы, между прочим, устроившись на крохотном подоконнике с книжкой в руках. Она снова обидела мужа своим эгоистическим поведением, но ей было все равно. Она пыталась найти логическое объяснение происходящему.

С тех пор как они с мужем переехали в Челябинск, ей не просто хотелось вернуться обратно в родной Маркс, она грезила об этом! Первое время девушка пребывала в состоянии, близком к полному отчаянию. Она закрывалась от мужа в комнате и смотрела мелодрамы, одну за другой. Сентиментальные сцены поглощали ее целиком, отодвигая на задний план собственную супружескую жизнь и несчастного Боковца. В те редкие моменты, когда их пути пересекались, на кухне, в коридоре, ванной комнате, Сергей пытался достучаться до любимой, всячески внушая ей свою любовь.

Мало-помалу заботы о хозяйстве, основная доля которых приходилась на плечи супруга, захватили и внимание девушки. Мать Боковца сделала все возможное, чтобы научить ее готовить, ходить за покупками, планировать расходы, вести коммунальные платежи. Она пыталась посвятить Дарью в азы шитья и вязанья крючком, но это было уже слишком!

Осознав необходимость занять себя чем-то, не столько для того, чтобы приносить в дом материальный вклад, сколько для того, чтобы иметь возможность отдохнуть от супруга, Дарья прошла трехмесячные курсы секретарей и офис менеджеров и, опубликовав свое резюме на сайте «rabotazdes’.ru», ждала с нетерпением звонков от работодателей. Но телефон молчал уже неделю.

Оставив мужа дома, девушка пыталась разыскать то место на снегу, где незнакомец в меховой куртке оставил свое послание. Боковец с удивлением наблюдал из окна, как его жена медленно передвигается от качелей до лавочки и обратно.

— Ало

— Даша, что ты ищешь?

— Перестань следить за мной!

— Я не слежу, я просто…

— Просто врешь! Я гуляю. Займись чем-нибудь!

— Ты потеряла что-то?

— Да… веру в хороших людей.

— Солнышко, вернись домой.

— Меня нет всего пять минут! Ты без меня совсем не можешь?

— Не могу.

— Ну, ладно. Иду!

Глава 4

— Да, я все понимаю, думаешь, не понимаю? Хреново… Ты видел дебиторскую задолженность «РусьГазОпта»? А «Нефтевой»? Ну и что ты мне навяливаешь? Давно пора пересмотреть условия, уменьшить кредитку… Ну, конечно… все под контролем было еще полгода назад, а песня все та же… Ладно, отбой!

Трубка шумно легла на рычаг, затем снова поднялась. На настойчивый вызов никто не отвечал.

— Ха! Опять забыл! У меня же нет больше секретаря! Дурааак…

Мужчина спешно поднялся и, продолжая нервно смеяться себе под нос, подошел к бару и обновил стакан шотландским виски. Сделав глоток, он развернулся и задумчиво покачал головой в стороны. Генеральный директор нефтегазовой компании «Нефтепродукт» Влад Тагильцев, крепкий тридцати восьмилетний мужчина, с коротко стриженой головой, замороченной финансовыми проблемами на все извилины, выглядел устало, но не сдавался. Костюм от «Прадо», купленный два дня назад, уже почти не радовал, несмотря на то, что сумма на его ценнике все еще всплывала в измученном мозгу.

Вернувшись за рабочий стол, мужчина снова снял телефонную трубку:

— Але, Веня… мне нужен секретарь! Я делаю слишком много лишней работы пальцами!… Заканчивай пошлить ты, юморист… смешно… очень… Катерина в отпуске на Канарах! Никто ничего не делает, а я не могу ишачить один на всю треклятую фирму!… Ладно, не кричу, давай, советуй, куда мне обратиться? Как закончишь отпускать свои дурацкие шуточки, перезвонишь!

Трубка направилась обратно на рычаг.

— Владик, але! — раздалось приглушенно — Влад!

— Ну? — рука с золотой печаткой в форме орлиной головы на указательном пальце вернулась к уху — Где? В инете? На сайте? Работа здесь ру? Все, я понял… у меня времени на это нет… Кого попросить? Марину? Да она мне выберет страхолюдину с кривыми ногами. Ты можешь представить «Нефтепродукт» с уродливой секретаршей? Мне нужна красивая… незачем… все… Слушай, ты не думал пойти в клоуны? У тебя бы получилось…да… куда лучше, чем финансовым… все, давай!

Глава 5

Проводив мужа на работу, Дарья пила кофе с вафельным печеньем. Сегодня очень хотелось жить, гораздо больше, чем раньше. Возможно, призрак, появившийся накануне под ее окнами, спровоцировал это желание, и теперь она будет себя чувствовать так всегда? Противоречивые воспоминания всколыхнули память. Раздался звонок.

— Але? — пробурчала она с набитым печеньем ртом.

— Добрый день, могу я услышать Дарью Боковец? — спросил активный мужской голос.

— Это она… это я. — Дарья перестала жевать.

— Прекрасно… вы оставили резюме в инете, все еще ищете работу?

— Угу — промычало в ответ.

— Что у вас с дикцией? Зачем вы оставили резюме?!

Дарья поняла, что если она сейчас же не избавится от печенья, ей больше не позвонят. Она выплюнула содержимое в руку и прокашлялась.

— Нет! Все в порядке! Я просто жевала, простите, пожалуйста.

— Жевала… — повторили в трубке.

Наступила пауза, и она затянулась.

— Але, вы там? — спросила Дарья.

— М-да, я тут, и спрашиваю себя, почему я до сих пор не повесил трубку…

— Я могу подойти на собеседование, только скажите, куда?

— Сомневаюсь, что вы нам подходите. — Голос из трубки вновь набрал прежнюю скорость.

— Послушайте, мне очень нужна эта работа!

— Я вам еще даже не сказал, что предлагаю

Мужчина уже несколько раз намеривался закончить разговор, но что-то не позволяло ему сделать это. Тембр и интонация голоса девушки после того, как она стала говорить членораздельно, оттягивали момент прощания.

— Я думаю, работу секретаря… вряд ли вы мне предложите руководящую должность…

Бросила вызов! Ну что ж, примем!

— Однозначно нет. — Дарья услышала ехидный смех. — Фотография в вашем резюме соответствует действительности?

— Да. — Заявила она, решив, что длина волос (она загрузила в анкету одну из фоток годичной давности, где у нее еще были роскошные длинные локоны) не играет большой роли.

— Что, правда, рыжеволосая и зеленоглазая?

Фамильярность, с которой с ней говорили, претила девушке и заводила ее одновременно.

— Правда, и вы будете жалеть, если пропустите это зрелище! — съязвила она. — Куда мне подойти?

«Какая самоуверенность!» — присвистнул Тагильцев про себя и ответил:

— Вряд ли я буду жалеть, у меня куча претенденток гораздо более достойных!

Почему он разговаривал с ней в таком тоне!?

— Не сомневаюсь. — Дарья взяла себя в руки и решила послать наглеца куда по дальше. — А у меня полно предложений от гораздо более культурных работодателей!

Тагильцев, было, открыл рот, собираясь поставить девицу на место, как вдруг услышал:

— Всего хорошего!

Короткие гудки.

Тагильцев выдохнул и забросил трубку на рычаг.

— Нахалка! — изрек он и вернулся к списку резюме в интернете.

Внезапно дверь распахнулась, чего терпеть не мог Тагильцев, и вошла его любовница Марина, в мехах и бриллиантах, раскрепощенная, властная.

— Привет, Владик, медвежоночек ты мой! — огромные губы растянулись в улыбке.

— Марин, привет, — мужчина нарисовал улыбку на лице и, закрыв ноутбук, поднялся с места, — как ты, что нового?

Они поцеловались.

— Вот! — и девушка, задернув меха, продемонстрировала кожаную юбку, плотно обтягивающую бедра.

— Фантастика! — присвистнул Тагильцев. — Сегодня поужинаем вместе? — спросил он, как бы намекая на то, что ему пора вернуться к работе.

— Конечно, я позвоню тебе, как закончу маникюр. — Руки, изобилующие кольцами, бесцеремонно залезли в карманы пиджака от «Прадо».

— Ты же знаешь, дорогая, я не люблю, когда ты так делаешь… — мужчина вынул чужие руки из своих карманов — это моя личная территория, туда нет входа никому!

— И даже мне? — пышногрудая блондинка не переставала надеяться на то, что ей все же удастся перепрыгнуть из любовниц в супруги.

— Да, и… — тогда руки обвили мужскую шею, — я сейчас занят… очень… — губы просили внимания, вторя игривым глазам.

Мужчина, слегка заведенный длинноногой красоткой, не заставил себя упрашивать, и поддался власти пухлых губ. Через пару минут, когда дело уже чуть было не дошло до интимных услад, раздался телефонный звонок.

— Все… мне надо работать, Марина, прости… — мужчина запахнул меха и, одним движением стерев губную помаду со рта, склонился над телефоном.

— Да, ало?

Тем временем девушка застегнулась на все пуговки и пуговицы и, чмокнув его в щеку, со словами: «Люблю» — чем ввела в ступор любовника, удалилась так же внезапно, как и вошла.

— Я слушаю, слушаю… — Тагильцев вернулся за стол. — Нет, пока не нашел… ищу! Сегодня три собеседования, надеюсь, на этом и закончить, время — деньги!

Глава 6

Дверь распахнулась, на пороге стоял он. Душа опять рухнула куда-то вниз.

— Привет — прозвучало с болью в голосе.

— Здравствуй, Света.

— Входи.

Мужчина вошел в квартиру и, не разуваясь, направился в детскую комнату. Светлана пошла за ним, почти на цыпочках.

— Илюша спит — прошептала она.

— Вижу.

Заглянув внутрь кроватки, мужчина задержал взгляд на малыше и, спустя минуту вышел из комнаты. Достав из кармана бумажник, он вынул неопределенное количество пятитысячных купюр и положил их на тумбочку.

— Юра — Светлана скрестила руки в локтях. В ответ пустой взгляд черных глаз. — Я боялась, что с тобой что-то случилось…

— Я не мог прийти в прошлом месяце.

— У тебя все хорошо?

— Жизнь идет… — Каштанов медленно направился к окну. — Жизнь идет… — повторил он.

На подоконнике он увидел пачку сигарет и следы пепла.

— Жизнь идет?! — развернувшись, он вытянул «Marlboro» перед собой.

Во взгляде, до этого непредвзятом, разгорался огонь.

Светлана округлила глаза.

— Черт, Света, ты что с ума сошла? Ты куришь?

Конечно же, она не курила, она не выносила запах табака. Курил Костя. Он так и не смог избавиться от никотиновой зависимости, в которую попал совершенно случайно. Вряд ли Каштанов нормально отнесется к тому, что ее иногда навещает старый знакомый, он же бывший любовник; взять вину на себя значило бы признать себя ужасной матерью. Здравый смысл перевесил.

— Сигареты моего знакомого… друга — добавила она после паузы.

— Что они здесь делают? Твой знакомый друг курит в квартире?

В последнее время он разговаривал с ней только наповышенных. Казалось, он был счастлив, найдя любой повод сорваться на крик.

— Нет, на балконе. — Прозвучало тихо.

— Я поверил бы, если бы он не стряхивал пепел прямо на подоконник!

— Юра, пожалуйста, тише, разбудишь сына!

— Ты сейчас думаешь о сыне, а когда твой ухажер травит его этой дрянью, ты о нем думаешь?! — никто и не собирался говорить тише.

— Пожалуйста, Юра, я никогда бы никому не позволила навредить Илюше, ты же знаешь, я люблю его больше жизни! — Светлана была на грани слез.

— Учти, я могу забрать его у тебя в любое время, Света!

— Почему ты так говоришь? — она замотала головой — Зачем?! — Слезы брызнули из глаз.

Каштанов отвернулся. Слезы не доставляли ему никакого удовольствия. Была ли какая–то потребность доводить до слез? Очевидно, да. Поскольку была злость, непрекращающаяся, скорее наоборот, всевозрастающая, набирающая обороты. Просто не было возможности держать ее в себе!

Склеить разбитые вдребезги отношения двум когда-то любящим друг друга мужчине и женщине оказалось труднее, чем решиться взять грех надушу. Неустанные попытки обоих отвлечься от прошлого не давали никаких результатов. Поначалу ребенок, требующий постоянного внимания и заботы, сплотил родителей, однако они значились только его родителями, но никак не мужем и женой.

По истечении двух месяцев совместной жизни Каштанов понял, что ничего не вышло. Жизнь с любимой женщиной и ребенком, о которой он так долго мечтал, так и не сложилась, несмотря на то, то и жена, и ребенок были под боком. Мужчина, внутри которого шла постоянная борьба, опустил руки, сдался. Однажды он просто ушел из дома, бросив маленькое существо с такими же черными глазками, как у него. С тех пор он приходил раз в месяц оставить деньги; любовь к малышу, которую он испытал еще когда тот находился в утробе матери, притупилась и пропустила вперед безразличие…

— Юра! — Светлана прекратила плакать. В ответ лишь подернулись плечи.

— Юра, я говорила с Дашей по скайпу… — мужчина обернулся. — С Дашей и Сережей.

— У них… все хорошо?

— Юра, я хочу все ей рассказать…

— Совесть не отпускает? — без особого интереса спросил мужчина.

— Нет, я так больше не могу…

— Как ты думаешь, она отреагирует на твое признание? Думаешь, она выслушает тебя и простит? Хочешь перевесить на нее этот груз и успокоиться? Добрая душа… — усмехнулся Каштанов.

На удивление он говорил, а не кричал.

— Нет! Я просто хочу покаяться, хочу сказать, что виновата…

— Ты убьешь ее этим! Лучше оставь все в себе… — в его глазах сквозила боль, — и если тебе станет легче, скажу, что я разделяю твои мучения.

Каштанов ушел, не взглянув больше на младенца.

Глава 7

— Спасибо, что уделили время, мы позвоним вам… — дверь за очередной претенденткой на должность секретаря закрылась, — может быть…

Тагильцев заложил руки за голову и потянулся.

— Да кого я обманываю?! Не позвоню же!

В дверь постучали.

— Войдите. — Он выпрямился.

Вошла девушка малюсенького роста: волосы заколоты, серая поношенная водолазка под горло; юбка чуть ниже колен, к счастью, скрывала те части тела, которые и видеть не хотелось. Даже отсюда, где располагался Тагильцев, можно было увидеть черные угри на блеклом лице.

Мужчина вздохнул и, подумав про себя: «Я, определенно, в отчаянии, раз уж позвонил в службу «Последний шанс», произнес:

— Здравствуйте… могу я чем-то помочь?

— Я на собеседование — пропела малютка — можно?

Как же хотелось сказать «нельзя», но Тагильцев решил повести себя тактично. Подумаешь, пять минут на расспрос, и все. Не больше!

— Присаживайтесь.

Девушка устроилась на стуле напротив работодателя и протянула ему резюме.

— Так… Нина… — мужчина взялся читать. — Вам двадцать пять? — Он взглянул на нее, — и не скажешь… ладно… вы работали секретарем на фирме «Камелия», а также в компании «Шестое чувство», интересно…

Часы, которые принесла в его офис Марина, пробили пять.

«Их непременно нужно выбросить, все руки не доходят…»

— Так! — очнулся Тагильцев — У вас немало опыта, Нина… Что ж я ознакомился…

— Там еще на другой странице — пропела девушка — я еще работала помощником директора…

— М-да — протянул мужчина, слегка округлив глаза.

Мотивировать отказ становилось все труднее.

— И английским владеете? — продолжал издеваться над собой Тагильцев.

— Свободно говорю! — заявила малютка.

— Вы просто кладезь навыков! — девушка просияла. — Только знаете, дело в том, что мне нужен секретарь для возни с бумажками, понимаете? — Она не понимала. — Ну, перекладывать бумажки из одной стопки в другую… я, разумеется, утрирую, Нина… но вас эта должность в моей компании будет тянуть вниз, а вам нужно развиваться и расти… — он сделал глоток воды, — расти…

— Как жаль… значит, я не формат?

— Это мы, Ниночка, не формат для вас! — заключил Тагильцев и едва не прыснул от смеха.

— Я понимаю — девушка поднялась и поплелась к выходу. — До свидания.

— Удачи вам!

— Ну, все, хватит, к черту! — произнес он, оставшись один.

Собеседования полностью исчерпали себя и бедного Тагильцева.

Глава 8

«Нет, ну, что за козел!?» — думала Дарья, гуляя с Каштаном по двору. Весь день ей вспоминался неудачный разговор с работодателем, его бесцеремонность и фамильярность. Она тоже хороша — в кои-то веки ей позвонили предложить что-то стоящее, а она все испортила! Она упустила свой шанс устроиться на работу, со своей вдруг задетой гордостью, нетерпением и дурацким печеньем! Когда теперь ей позвонят вновь?

Девушка прекрасно понимала, что список ее «недюжинных» способностей ограничивается мастерством качественного флирта, неотразимостью походки и свидетельством по прохождению курсов по офис менеджменту. Ко всему прочему можно было бы приплюсовать высшее образование в Общественно–политическом университете, однако девушка бросила обучение, переехав в Челябинск.

На руку ей играла ее яркая внешность, стройная фигура и зеленые глаза. Волосы? Действительно, рыжие, но, черт возьми, такие короткие!

Тем временем заиграл мобильник Дарьи, оставленный в квартире. Боковец оторвался от окна и, заметив незнакомый номер абонента, напрягся, но решил ответить:

— Ало?

–… Добрый вечер — прозвучало после паузы — могу я поговорить с Дарьей Боковец?

— Ее сейчас нет, а кто ее спрашивает? — Боковец нахмурился.

— Я по поводу работы…

— По поводу работы?! — воскликнул Сергей. — Я ее муж! С радостью передам все, что нужно!

«Сколько эмоций!» — про себя подумал Тагильцев — «Муж объелся груш…»

Вслух сказал:

— Передайте ей, пожалуйста, что, если ей все еще нужна работа, я жду ее завтра на собеседование. Компания «Нефтепродукт», адрес Каширская 103 литера В… Успеваете?

— Да! — также эмоционально прозвучало в ответ.

Тагильцев выдохнул устало и продолжил:

— Четвертый этаж. Кабинет номер 2. Девять утра.

— Отлично!

— До свидания! — Тагильцев простился на высокой ноте.

Глава 9

— Веня, здоров! Ты на фирме? Как ты так быстро добрался? А… на метле… — Тагильцев, накинув на нос солнцезащитные очки, просигналил подрезающему его автомобилю. — Эти барышни на «Матизах» меня доконают.… Слушай, ко мне с утра на собеседование должны прийти, ты не мог бы спуститься на четвертый и сказать, что я скоро буду? Что тебе за это будет? Мое признание… Мало? Тебе все мало… короче, подними зад, окей?

Тем временем из лифта на нужном этаже выпорхнула «бизнес-леди» в деловом светло-сером брючном костюме. Она шла неспеша, постукивая каблучками, неся себя так, словно здесь она работала уже не первый год, и как минимум, на высокооплачиваемой должности. Безупречный образ подводила короткая стрижка, однако прическа девушки была уложена на супермодный манер: отдельные кисточки рыжих волос торчали в беспорядке, создавая иллюзию не костра, как это было раньше, а мимолетной вспышки.

За незнакомкой, чертовски притягательной, устремился высокорослый мужчина. Два ее шажка, один его. Так, очень скоро ему удалось нагнать рыжую.

— Вы на собеседование? — спросил он, как только девушка обернулась на звук преследующих ее шагов.

— Да, здравствуйте, — улыбнулась она, чем, безусловно, покорила мужчину.

— Пойдемте… — произнес он и завел Дарью в зал для переговоров. — Присаживайтесь. — Он указал на кресла и, подождав, пока сядет девушка, приземлился на мягкий диван напротив.

— Ну, расскажите о себе, красота неописуемая…

Дарья решила не заводиться от фамильярности работодателя, отнюдь не симпатичного с крупным носом и короткой челкой, закрывающей половину раскатистого лба.

— Меня зовут Дарья… — девушка закинула ногу на ногу и отложила сумочку в сторону, — хотя мы ведь с вами уже разговаривали…

«Или это был не он?»

— А я Вениамин Георгиевич — улыбнулся мужчина, понимая, что его начальнику, Владу, несказанно повезло.

«А что если устроить эту девушку к себе?» — засквозила мысль.

— Что вы умеете делать? — спросил он, пытаясь взять себя в руки и сосредоточиться.

— Я умею работать с людьми, я коммуникабельна и исполнительна.

Высокая грудь, гладкая белоснежная кожа, белые зубы на фоне белоснежной рубашки… зеленые глаза…

— Я окончила курсы по офис менеджменту и готова применить теоретические навыки к практическим…

Этот взгляд, нескромный, оценивающий, вызывал антипатию, но не следовало ее проявлять. Она прекрасно понимала, ее внешность, какими бы ни были ее умственные и иные достоинства, перекрывала все. Раньше Дарья пользовалась этим преимуществом, сейчас же ей было противно, может, она становилась мудрее?

— Я тоже думаю, что вы к этому готовы… — не сводя с нее глаз, протянул Вениамин Яхин, финансовый директор ООО «Нефтепродукт». — Давайте-ка я вас протестирую…

Мужчина поднялся с дивана и подал девушке руку. Затем он вывел ее в коридор, и они направились на пятый этаж в кабинет Яхина. Но не тут–то было. Совершенно неожиданно из лифта вышел Влад Тагильцев. Мужчина с трубкой у уха, пронесся, было, мимо обоих, но вдруг обернулся:

— Я перезвоню… Веня! Стоп!

Яхин, отличающийся склонностью к бесконечной болтовне, даже и не думал оправдываться. Он просто ввел в курс дела.

— Вот, Влад Алексеевич, девушка на собеседование. — Он взял Дарью за локоток и слегка подтолкнул вперед. — Мы хотели пока пройти кое-какие тесты… — неуместная улыбка.

Тагильцев едва скрыл свое недовольство поведением подчиненного и, коротко взглянув на рыжую, произнес голосом, который Дарья тут же узнала.

— Спасибо за помощь, Веня, — он и не думал называть весельчака по отчеству, — дела не ждут! — кивок в сторону лифта. — А вы… пройдемте. — Сказал он, обратившись к девушке.

Дарья была счастлива отделаться от долговязого с недвусмысленными намерениями. Она шла вслед за своим настоящим работодателем, пытаясь угадать, что он за человек. Темно-синий костюм, серый галстук, модные туфли, начищенные до блеска — все видимые части мужского туалета казались шикарными, а не просто дорогими. Не было повода для удивления, ведь фирма, куда пригласили Дарью, занималась реализацией топлива.

Шлейф роскошного парфюма, в котором девушка восторженно тонула, следуя за Тагильцевым, говорил лишь об одном: «Мой владелец — гигант!» Гигант в бизнесе? В общении с противоположным полом? В самореализации? Пока неизвестно, но однозначно гигант в чеканке денег!

— Проходите, — произнес хозяин шикарно-обставленного офиса, — присаживайтесь. Приготовьте резюме.

Дарья округлила глаза. Откуда она знала, что резюме необходимо распечатывать?!

— Я бы приготовила… — начала она, рассматривая ухоженные руки мужчины, который, упав в рабочее кресло, погрузился в свой телефон, — но…

Мужчина, наконец, поднял на нее глаза.

— Но?

Казалось, он не присутствовал здесь, а витал где-то далеко в своих мыслях. Во всяком случае, он не реагировал на нее так, как это делали все мужчины до него.

— Я не распечатала резюме, но я могу вам все устно рассказать, — тем более, что рассказывать, по большому счету, ей было особенно не о чем.

Тагильцев усмехнулся. Он отложил в сторону телефон и, открыв ноутбук, снова посмотрел на нее.

— Где же ваши волосы, Дарья Боковец? — сейчас он смотрел на нее, а не сквозь нее.

Девушка улыбнулась и пожала плечами.

— Не удивлюсь, если вы постриглись назло… — засмеялся он и вновь обратился к экрану.

— Назло, — ответила она, — но не вам… — на этот раз он утонул в зеленых глазах, имеющих в виду что-то совсем личное и скрывающих это.

— Так… — мужчина попытался закрыться ноутбуком, — что у нас здесь? Курсы, неоконченное высшее… политологическое? — во взгляде доля любопытства.

— Да, я собираюсь закончить его позже — девушка скрестила пальчики, сверкая французским маникюром.

— Когда? Когда устроитесь на работу?

— Нет, еще позже.

— Стало быть, когда пойдете на пенсию?

Он говорил серьезно? Она не ответила.

— У вас не заполнено поле: «Предыдущие места работы». Надо думать, их нет?

Неужели, он не предложит ей должность секретаря?! Нужно было что-то делать!

— Я работала… — Дарья про себя восхитилась перстнем мужчины — но не по специальности…

— Кем? Официанткой?

Почему он выбрал именно эту должность? Однако Тагильцев был очень близок к истине.

— Барменом. — Заявила девушка.

Она знала, что гордиться тут особо нечем, но тон, который вновь начинал сквозить в голосе директора фирмы, вызывал желание выразить протест.

— Барвуменом? — он поправил ее с серьезным лицом.

Похоже, его любимым занятием было насмехаться над людьми?!

— Послушайте, — внутри рыжей оживал маленький зверек, по прозвищу «гордость», — вы правы, у меня совсем не много достоинств, мне скоро будет двадцать пять, а за плечами… — зазвонил городской телефон.

— Але? — Тагильцев лишь вытянул руку с перстнем вперед, потребовав тишины — Веня… у меня собеседование, твою мать!

Слово «мать» съелось, трубка упала на рычаг.

— Продолжайте, — она пыталась прочесть его мысли, — что у вас за плечами?

Напротив нее сидел самоуверенный, самолюбивый, самодостаточный привереда, который развлекал себя очередной прихотью — подбором секретаря. Пускай! Он может себе это позволить, вот только она не станет в этом участвовать!

— Встреча с вами! — вдруг сказала она и поднялась в готовности поскорее закрыть за собой дверь.

— Вы очень темпераментны…

— Я не уверена, что вам нужен секретарь!

— Напротив, он мне очень нужен. — Тагильцев откинулся на спинку кресла.

— Я не подхожу вам, но вы все же пригласили меня… чтобы сказать мне это в лицо? — щеки девушки слегка зарделись.

Тагильцев уже вчера знал, что в его конторе будет работать не кто иной, как Дарья Боковец, пусть и без опыта работы. Почему? Ответ не исчерпывался лишь внешностью претендентки. Мужчина всегда знал, чего он ищет, и еще до того, как обратиться к сайту вакансий, он мысленно нарисовал себе образ своей секретарши. Дарья Боковец соответствовала этому образу целиком и полностью.

— Я предлагаю вам эту работу, беретесь?

Самоотверженное личико недоверчиво засветилось.

— Правда?

— Да, только учтите, мне нужен ответственный и деятельный работник, а не просто перекладывать бумажки из одной стопки в другую!

— Я это понимаю…

— Вот и хорошо… присядьте. — Она вновь села на стул. — Вы замужем?

— Нет — ответила она.

Самое удивительное, она действительно так думала!

— Понятно… больше не лгите мне, договорились? — мужчина поставил на стол дипломат и принялся что-то искать в нем.

Вдруг дверь распахнулась, явив Марину. Сегодня была очередь выгулять норковую шубу.

— Мой сладкий медвежонок! — пропела она, еще раньше, чем Тагильцев успел что-либо предпринять.

— Стой, Марина! — красотка норовила наброситься на любовника. — Марина… — протянул он и остановил ее вытянутые руки — я занят! Обрати внимание, у меня человек!

Блондинка посмотрела в сторону и увидела маленькую рыжую девушку, на порядок моложе нее. В ее глазах она не прочитала сопернической направленности, однако здесь, рядом с ее мужчиной, ей однозначно нечего было делать!

— Влад, мне нужно поговорить с тобой! — сказала она настойчиво.

— Позже, я работаю и очень занят!

— Влад, пожалуйста! Девушка, вы не могли бы выйти? — обратилась она к рыжей сопернице.

— Могла бы — Дарья поднялась и направилась к двери.

— Не уходите далеко, мы продолжим через минуту! — она услышала голос директора, и, кивнув ему, вышла из кабинета.

— Послушай… да я обещал вчера приехать, но не смог… Марина, чего ты хочешь от меня? — он продолжал держать ее за руки, уж больно не хотелось сегодня ее жарких объятий!

— Кто она? Эта девица…

— Мой новый секретарь.

— Секретарь?! — он убил ее своим ответом. — Она же… — девушка пыталась найти подходящие слова, чтобы разубедить любовника, — она…

— Ну что она? Слушай, Марина, я занят… — он оставил ее руки в покое и зря — красотка норовила приклеиться к нему.

— Владик! — мужчина стал уклоняться от объятий — Возьми меня в секретарши!

Тагильцев захохотал.

— Владик, я серьезно! — взмолилась Марина.

— Ну, все, довольно, — он подошел к двери и распахнул ее настежь, — дай мне работать! — Тон его голоса стал стальным. — Я позвоню… пока!

Уходя, Марина обожгла новоиспеченную секретаршу любовника взглядом тигрицы. Дарья лишь пожала плечами.

Глава 10

Ему хотелось уехать как можно дальше. Нестись со скоростью света и того быстрее, чтобы ни одна мысль, порождающаяся его больным сознанием не смогла догнать его. Вопросы, вопросы и снова вопросы вспыхивали, обжигали и гасли, и так повторялось вновь до тех пор, пока он не выпивал столько, сколько хватало, чтобы наступило временное затишье. Все это походило на блуждание по темному лесу в поисках выхода, и вот, когда казалось, что уже не выбраться, чья-то рука выводила его на свет, и он шел по солнечному лугу, оставляя позади ужасные томления. И он пил, притупляя сознание, хоть и прекрасно знал, что новый день вернет все на свои места, разбавив насущное похмельем.

В баре за редкими столиками дымили мужчины неопределенного возраста и внешности, возле них зависали шлюхи, кто на столах, кто на телах. Ничего отвратительнее не придумаешь! Каштанов, хорошо одетый и пока еще трезвый, выделялся здесь как лиса на снегу.

Вдруг откуда ни возьмись к нему подошла милая женщина, лет тридцати пяти, в обтягивающем комбинезоне леопардовой расцветки и, обхватив его рукой за шею, прошептала ему на ухо:

— Веди себя естественно, иначе тебя пристрелят!

Незнакомка поцеловала его в щеку и потянула за собой в комнату, скрытую за стойкой бара. Мужчина послушно пошел за ней, не понимая, от чего его ладони стали влажными.

Оказавшись в небольшой комнатке оранжевых тонов: диван, обивка стульев, абажур на люстре — все было решено в оттенке счастья, девушка принялась расстегивать молнию наряда.

— Я бы не вмешивался,… но… что вы делаете?

— Молчите! — отрезала она и зарычала.

Молния на комбинезоне зажевала прядь черных волос.

— Торопиться не нужно было… Помочь? — спросил Каштанов.

— Сама! — ответила та.

— Ну, как хотите.

— Черт! — вскрикнула брюнетка и, бросив борьбу, громко выдохнула.

— Что вы мне там наговорили, в зале? — Каштанов, наконец, встретился с ее глазами, точнее с глазом, один из них был скрыт под массивной челкой.

— Что? А… испугались? — ухмыльнулась она.

— Я? Нет… — протянул он, — что вы…

— Испугались… — на этот раз она утверждала, — у вас руки вспотели, — присаживайтесь.

— Пожалуй, я лучше пойду… мне здесь нечего делать!

— Нет, не уходите… у меня есть кое-что… — ее глаза блеснули.

— Что еще? — никакой заинтересованности во взгляде.

— Как что? Крэк.

— Я похож на наркомана?

— Нет, но…

— И вам советую, слезайте с этого, пока не стало поздно…

–… а вы на чем? — вдруг спросила она.

Каштанов задумался. Послышались громкие голоса и приближающиеся шаги.

— Это то, о чем я вам говорила! Идите ко мне! Ближе!

Как только он отошел от двери, дверь едва не слетела с петель, в комнату вбежал пучеглазый коротышка, за ним — два огромных рыжих бугая. Они что красят волосы?!

— Оставь ее! Оставь! — заголосил коротышка с азиатским акцентом, нервно размахивая руками.

Каштанов едва сдержал внезапный порыв смеха. Брюнетка прошептала ему на ухо:

— Будь серьезней! Это мой сутенер! Можешь завалить его? У меня он вот уже где!

Каштанов напрягся.

— Я же сказал, я отдам деньги, но когда будут! — вновь завопил коротышка.

Бугаи нервно дышали за его спиной. Один из них внешне походил на кого-то, с кем пилоту уже приходилось иметь дело…

— Твой долг только что обналичился! — прогремел Каштанов — Я забираю ее!

За спиной он нащупал руку незнакомки и вытянул ее вперед.

— Ты не можешь! — запищал владелец. — Она моя дочь!

Каштанов обернулся к брюнетке, посмотрев на нее как на умалишенную. Та закачала головой.

— Я дам тебе «железо»! — вскричал коротышка и бросился к тайнику, расположенному за безобразной картиной на стене.

«Еще один!» — про себя подумал Каштанов.

— Бери крэк и уходим! — прошептала брюнетка.

Каштанов набил пыльными пакетами с порошком карманы куртки и брюк, и, вытянув перед собой ствол, неизвестно откуда взявшийся, произнес, как настоящий наркодилер:

— Вы остаетесь, мы уходим!

Брюнетка смотрела на бородатого спасителя со слезами в глазах, но не двигалась с места.

— Идем, чего ты ждешь?

Когда двое поспешили на выход через черный ход, за их спиной раздались выстрелы. Каштанов ощутил резкий толчок в правое плечо и накренился вперед. Нельзя останавливаться! Боль, пульсирующая в ключице, замедляла шаг, кровь сочилась из раны. Он присел и, едва уловив движение в полумраке коридора, выстрелил. Раздался детский плач, Каштанов разом взмок и направил дуло пистолета себе в голову…

— Эй, Юра! Юра, проснись!

Голоса постепенно обретали форму.

— Эй!

Мужчина на силу разлепил глаза. Рядом с ним завернутая в простыню сидела брюнетка из сна. Она смотрела на него с недоумением.

— Что за чертовщина?! — он сморщился.

— И вам доброго утра. — Усмехнулась она.

— Где мы? — Каштанов покрутил головой в стороны и, ничего не узнав, вновь вернулся к брюнетке.

— У меня, то есть, у моего друга…

— Чем ты меня напоила… и кто ты вообще?

Неслыханное хамство!

— Никто! — заявила она, пытаясь скрыть обиду. — И ничем я тебя не напоила, ты сам надрался, как черт…

— Ты мне снилась… — мужчина глубоко вздохнул, — ну, и бред же это был! — протянул он и громко зевнул.

— Ну, конечно, бред, что же еще! — она встала с кровати и открыла створку шкафа.

— А, может, это был не сон? — вдруг спохватился Каштанов и присел. — Ты наркоманка?

Она обернулась и что-то прошептала себе под нос.

— Что?

— Пошел к черту! Вот что! — в ответ непонимание.

— Я что-то принял вчера?… я ничего не помню, я чувствую себя не как обычно!

— Вчера ты принимал на грудь фирменный напиток нашего Кеши, а твои ощущения называются похмельем! Столько сколько ты выпил, у нас еще никто не выпивал!

— У вас? Где это?

— В баре…

— Убить Кешу! Бар поджечь! — постановил Каштанов и скрыл лицо в ладонях.

— Я могу остаться в живых? — усмехнулась она.

— Я тебя в баре подцепил? — задал свой вопрос мужчина.

— Ну, и сволочь же ты! — услышал он в ответ и посмотрел на звук.

Брюнетка сбросила с себя простыню и принялась надевать джинсы. Каштанов забыл о похмелье. В один миг головная боль, стучащая до этого в висках, трансформировалась в нечто векторное и опустилась вниз, продолжая стучать.

— Не надевай! — услышала она, натягивая джинсы.

— Что?

— Раздевайся!

— Зачем это?

— Догадайся, зачем — его глаза отрезвели вполне, чтобы понять, что он имеет в виду.

— Вот еще! Ты даже имени моего не помнишь! Не получишь ничего! — заявила она.

Каштанова это только еще больше завело.

— Не дури! Все снимай!

Вместо этого брюнетка накинула на плечи блузку, спрятав небольшие, но упругие части немолодого, но весьма стройного женского тела.

— Але?! — он скривился в усмешке. — Заканчивай… назови себя и иди в кровать!

— Давай так, у тебя три попытки угадать, как меня зовут… угадаешь — получишь свой кусок, а нет — проваливай!

— Ты как со мной разговариваешь, негодная? Я уважаемый человек!! — Каштанов вспомнил, что он не малого достиг в жизни. — … Мы что в шарады играть будем?!

Он, было, поднялся и попытался схватить брюнетку за руку, но тут же передумал, он был не одет. Подумаешь, святая скромность! Она улыбнулась.

— Ладно… Наташа? — начал он, злясь на весь мир.

В ответ — нет.

— Алена!

Зачем перечислять такие редкие имена!

— Ты никогда не угадаешь, — она пожала плечами, то ли радуясь, то ли сожалея об этом.

— Эмм! Я дома! — раздалось из глубины квартиры.

— Кто это? — Каштанов принялся искать свою одежду. — Мне только этого не хватало…

— Выдохни, это мой друг. Вот, твои вещи. — Она положила на кровать все, что вчера в полночь разом стянула с Каштанова, и вышла из комнаты.

Глава 11

Накануне первого рабочего дня Дарья волновалась. Боясь проспать на работу, она просыпалась ночью несколько раз, в итоге сон обуял ею только под утро, и никаких позывных будильника она не услышала. Спасибо, супруг встал раньше и разбудил любимую, правда, на полчаса позже, чем нужно. В непривычной спешке кофе был пролит на отутюженную драповую юбку, в связи с чем пришлось за минуты придумывать новый образ. Каштан, шныряющий под ногами, получил подзатыльник, Боковец успел вовремя увернуться. За окном как назло валил снег, предвещая пробки на дорогах.

Тем не менее, Дарья появилась на работе без двух минут девять. Слегка взъерошенная, но морально готовая к труду и обороне, девушка опустилась на свое место и включила компьютер. Обязанности, с которыми ее ознакомил директор компании, не вызвали никаких тревог и опасений: Дарья прекрасно варила кофе (Сергей обучил ее этому еще вчера), она умела вежливо разговаривать с людьми (если никто открыто не хамил), быстро набирать тексты (если за спиной не стояли и не подгоняли); обращаться с принтером (при условии, что он заправлен), переключать на факс (для этого существует всего одна кнопка на телефонном аппарате!) — одним словом, она умела делать все, кроме одного. Она не умела сканировать. Но что за напасть, этот скан? Подумаешь! Научится! Ведь не придется же ей сканировать в первый рабочий день?!

Уделив внимание всему, что ее окружало, Дарья окинула себя в маленькое зеркальце. Теперь она была готова. На пороге возник шеф. Возник и слегка завис в дверном проеме, как бы что-то соображая. Затем он посмотрел на Дарью и спустя пару секунд, очевидно, вспомнив про вчерашнее интервью, кивнул новоиспеченному секретарю.

— Здравствуйте.

— Доброе утро.

Она улыбнулась, и он в первый раз увидел ее такой: по серьезному милой, совсем не зрелой, но и отнюдь не глупышкой. Вчера он никак не мог понять, что за человек кроется за внешней замкнутостью и протестом. Тонкая, почти не весомая, хрупкая, — подросток! Но глаза, глубокие, выразительные, с каким-то блеском, таящие грусть? Безразличие? Усталость?

Еще много всего разного приходило ему в голову, пока он глядел на нее. Затем мужчина, сегодня в черном костюме и небесного цвета галстуке, молча прошествовал к себе в кабинет и закрыл дверь.

Раздался звонок, первый звонок по внутренней связи! Дарья сняла трубку:

— Да, Владислав Алексеевич?

«Как легко ей это удается!» — про себя присвистнул Тагильцев, вслух произнес:

— Приготовьте мне кофе, Дарья… я пью черный без сахара, и пью такой всегда, независимо от времени суток и возникающих проблем.

— Поняла — ответила девушка и, подождав, пока не зазвучали короткие гудки, положила трубку.

Пока девушка насыпала кофе в аппарат, за ее спиной нарисовался Яхин.

— Такое впечатление, что вы всегда это делали — выразил он свое восхищение.

Дарья обернулась.

— Здравствуйте, Вениамин…

— Георгиевич — помог мужчина, — здравствуйте. Шеф у себя?

— Да, доложить о вашем приходе?

— Не стоит, я зайду позже. Я пришел посмотреть, как вы тут обустроились. — Он улыбнулся.

— Неплохо — девушка налила кофе в чашку. — Предложить вам кофе?

— Вы прекрасно справляетесь! — он пропустил ее вопрос. — Где вы были раньше?

Девушка задумалась.

— Где была, была, была я… там нет меня… — она пропела строку из песни Пугачевой и улыбнулась Яхину без особого настроения.

— М-да… — протянул тот, как бы восхищаясь собеседницей, и, подмигнув, произнес:

— Еще увидимся.

Девушка с подносом в руках постучалась в дверь шефа.

— Войдите!

Пока кофе двигалось по направлению к Тагильцеву, он смотрел в окно на беспорядочно летящий снег. Дарья решила, что она не интересна своему шефу как женщина и с облегчением выдохнула.

— Сегодня должны прилететь Москвичи, но вряд ли в такую погоду разрешат посадку.

Он говорил с ней?

— Ваш кофе.

— Снег валит и валит… вам удалось сегодня не опоздать! — он посмотрел на нее.

Какого ответа он от нее ждал?

— Я когда очень сильно тороплюсь, обычно успеваю. Что-нибудь еще?

— Да… вот два документа, их нужно отсканировать и отправить по электронке, адрес найдете в контактных данных.

— Сканировать?

Ну, конечно же, закон подлости! Он всегда срабатывает!

— Да… умеете?

Интересно, если бы она сказала «Нет», он бы ее научил?

— Конечно! — со знанием дела заявила она.

— Значит, я не ошибся в выборе секретаря… Да? — он уже говорил по телефону. — Василий Палыч…доброе…

Вернувшись к себе, девушка бросилась к интернету, где любители со знанием дела описывали алгоритм сканирования. Как назло, работа множилась: неустанно звонил телефон, тянулись посетители, почтальоны, рекламщики…

Дарья закрутилась, как белка в колесе. Первый рабочий день — нелегкий день.

Глава 12

Каштанов, одевшись, взглянул на свое отражение в зеркале, пожалел об этом и вышел из комнаты неизвестной квартиры неизвестного владельца. Обширный зал с мягкой мебелью в центре плавно переходил в уютную кухоньку, решенную в темно-зеленых тонах. Крохотная люстра в форме ракушки из хрусталя приковывала взгляд. Каштанов прошелся от картины к картине: морской пейзаж, горные кручи, лесные массивы… Надо сказать, вкус у хозяина был весьма не дурен.

— Я знаю, не нужно было этого писать, но ты меня знаешь, Глеб… — послышался женский смех, за ним мужской, — я всегда пишу не то, что нужно.

Появилась брюнетка, затем худосочный мужчина с камерой через плечо. Каштанов замер возле массивного торшера, удачно вписавшись в интерьер.

— Не знаю, как остальным, но мне нравятся твои статьи, под названием «В пух и прах»…

— Это потому что, они не о тебе, Глеб…

— Я невинен, как мартовский кот после кастрации… меня не в чем изобличить!

Ха-ха! — брюнетка стукнула собеседника по спине — Я бы нашла, ой нашла!

И они вновь зашлись хохотом.

Наконец, Каштанова заметили.

— Здравствуйте… — Глеб Шипилов слегка опешил.

— И вам здравствуйте — Каштанов не любил чувствовать себя смущенным, и поэтому он решил избрать позицию «не при делах».

— Проходите на кухню, — почему–то она перешла на «вы», — сейчас позавтракаем, если что-нибудь найдем.

Она подмигнула другу.

— Найдем, конечно, Эмка, в моем холодильнике всем места хватит!

Мужчина с камерой приостановился, пропуская незнакомца вперед. В его глазах, серых до бесцветности, сквозило любопытство.

— Да кстати, если вам нужна уборная, она напротив входной двери. — Учтиво заметил хозяин квартиры.

— Если бы кто-нибудь еще помнил, где находится эта входная дверь! — вставила свое брюнетка, обосновавшись на кухне.

Ну, просто умора! Каштанов держался независимо. Он стойко выдержал все насмешки и отправился туда, куда указал мужчина с фотокамерой. Квартира продолжала поражать своей изысканностью и выдержанностью стиля. В уборной, а по–другому ее и нельзя было назвать, можно было остаться жить, днями разглядывая мозаичные узоры на стенах и потолке.

— Слушай… Эмм… — она обернулась. — Не мое, конечно, дело…

— Ты о бородаче? — усмехнулась она.

— Ты его так называешь? — Шипилов взял кусочек «Маасдама». — Колоритный какой дядька!

— Да, он ничего… — брюнетка заработала венчиком, взбивая яйца.

Объект обсуждения показался на горизонте.

— Ладно, ребята, — обратился фотограф к обоим, — завтракайте, мне нужно поработать.

Он взял со стола чашку с кофе и бутерброд и, подмигнув подруге, зашагал в комнату, где еще не ступала нога пилота.

Каштанов подошел к столу, развернул стул к себе лицом, и, оседлав его, уставился на плиту.

— Я делаю омлет, будешь? — спросила она.

— Да, я очень голоден.

— Я тоже… всегда на утро после вечеринки умираю от голода.

— Я удивляюсь твоему приятелю… будь я на его месте, я бы уже давно вышвырнул меня вон.

— Мы с ним хорошие друзья, и он не лезет в мою жизнь…

— В твою жизнь в его квартире… — дополнил Каштанов.

— Иногда он выручает меня… иногда я его…

Омлет затрещал на сковородке, Каштанов сглотнул.

— Он тоже водит баб в твою квартиру? — кусок сыра лег на кусок колбасы, и все это направилось по назначению.

Мимолетная незащищенность в ее глазах сменилась твердостью из кремня.

— Правда, говорят, свинство у нас в почете!

— Это где у вас?

— Омлета тебе не видать! — резюмировала она.

— Как это не видать?!

— Ты съел всю нарезку, царь–царевич, король–королевич…

— И я все еще голоден!

— Подожди минут двадцать, чувство голода отступит!

Каштанов засмеялся. Не деланно, не для вида, как это было вчера в баре, а по-настоящему. Значит, и в этом броде есть еще что-то живое…

— Подай тарелки, пожалуйста.

Через две минуты никто не смог бы доказать, что Каштанов получал свою порцию омлета из восьми яиц. Он съел практически все, что смог обнаружить на столе. Когда же чувство голода отступило, настала пора пить кофе.

— Тебя не прокормить! — улыбнулась брюнетка.

Она вспомнила вчерашнюю ночь с бородатым мужчиной. Его ненасытность проявлялась не только по отношению к еде…

— Я сварю кофе, если твой друг не против. — Каштанов поднялся и направился к кофейному аппарату. — Значит… Эмма?

Разве ему было не все равно?

— Так меня назвали — теперь она наблюдала за ним.

— Редкое имя! Три попытки… — его глаза, глубокие, усмехались, — за двадцать три не угадал бы!

— Вчера ты меня как только не называл! — она засмеялась. — И Элла, и Бэла, и почему-то, Даша…

Каштанов чуть было не выронил чашку из рук.

— Не вижу сходства этих двух имен. — Она встретилась с глазами того же мужчины, но теперь эти глаза прятали боль. — Ты в порядке?

Мужчина отвернулся.

— Юра? — она подскочила.

— Никогда не пытайся влезть в голову мужчины — его голос остановил ее — тем более, если там одна чернота. — Он обернулся, полностью овладев собой. — Заблудишься!

Едва пригубив свой кофе, Каштанов посмотрел на наручные часы.

— Уходишь? — повисло в воздухе.

— Теперь я знаю, где входная дверь. — Сострил мужчина и, даже не взглянув на ту, с которой провел ночь, исчез, как будто его и не было.

Глава 13

Снег валил, не переставая, однако это не помешало москвичам, для полного состава, приземлиться в Челябинске и прибыть на встречу с генеральным директором ООО «Нефтепродукт» в первый рабочий день Химичевой. Дарья встретила бизнесменов, как полагается, организовав все необходимое. Главный бухгалтер Раиса Степановна, зрелая умная женщина, дала секретарю пару дельных советов: люди всегда что–то пьют, и поэтому может понадобиться несколько бутылочек минеральной воды, как с газом, так и без, чай и кофе многие предпочитают с сахаром, сахар желательно кусковой; а значит, нужно сходить в магазин и купить все вышеперечисленное. Молодой курьер, доставивший почту, оказался очень кстати и был отправлен в супермаркет.

Не слишком обращая внимание на своего секретаря, Тагильцев вел себя так, словно это он был москвичом, а остальные прилетели из Челябинска. Он говорил громко, расставляя акценты на интересующих его аспектах, приводил исчерпывающие доводы, спорил. Вопросы соучредителей, рассматривались во вторую очередь, и имели для него второстепенное значение. Сорок пять процентов акций, которыми владел мужчина, расставляли все по местам. Однако Тагильцев опирался не только на свой вес в предприятии, он был знатоком своего дела и прекрасно понимал, какие проблемы необходимо разрешить сейчас, а что может и подождать.

Перспективу дальнейшего развития предприятия, которую рисовали братья Ольвицкие, можно было бы применить в каком-нибудь фэнтези под названием «Сырьевой бум». Два брата-близнеца Георг и Егор (надо же было так соригинальничать с именами!) верили в лучшее, смотря в будущее и не замечая ровным счетом ничего критического: ни экономический кризис, ни нестабильность рубля по отношению к западной валюте, ни сомнительность общественно-политических отношений с бывшими союзными республиками, основными клиентами компании.

Один из братьев, Егор, отличался от другого прогрессивностью ума, однако иногда он поддерживал брата и нес, бог знает что, отчего становился неузнаваемым. В эти моменты Тагильцев не мог с уверенностью сказать, кто есть кто в тандеме Ольвицких, да это и не имело большого значения.

Расставив приоритеты и развенчав иллюзии, Тагильцев постукивал ручкой по столу, глядя как братья листают годовой баланс и фиксируют что-то в своих ежедневниках. Часы пробили девять вечера. Мужчина, полностью захваченный рабочим процессом, не заметил, как пролетело время. Ольвицкие никуда не торопились, они потягивали дармовой виски после сытного, хоть и позднего обеда. Тагильцева дома никто не ждал, он мог всю ночь пропадать где угодно, только Дарья не была вольной птицей, супруг трезвонил ей каждые пятнадцать минут, как только перевалило за шесть.

Вспомнив про то, что у него теперь есть секретарь, Тагильцев поднялся и вышел из кабинета. Картина, представшая его вниманию, вызвала у него бурю противоречивых эмоций: за рабочим столом, не справившись-таки с накопившейся за день усталостью, дремала девушка. Одна рука служила рыжей головке подпорой, вторая лежала на клавиатуре, на экране светились схемы по устройству и применению сканера.

«Так и знал, что не умеет сканировать» — подумал Тагильцев. Спящая девушка некоим образом вносила в приемную директора непривычный уют и спокойствие. Не хотелось ее будить. И не хотелось уходить. Вдруг зазвонил сотовый Химичевой. Она вздрогнула и, подняв голову, столкнулась с глазами шефа.

— Ой, Владислав… Алексеевич! — она прикрыла рот рукой.

Эти две зеленых пропасти опаснее снежной лавины и шторма вместе взятых!

— Идите домой… мы тут на всю ночь можем зависнуть… идите — Тагильцев развернулся и зашагал обратно.

— Сережа, приедешь за мной? — услышал он за спиной. — Ты уже приехал? Выхожу.

Она выключила компьютер и, взяв сумочку, покинула рабочее место.

Глава 14

Каштанов ушел из авиации, как только осознал неспособность вернуться к прошлым ощущениям. Больше не было драйва летать, каждый раз доказывая себе, что ты живой, больше не было желания с чем-то бороться, не было смысла взмывать ввысь, поскольку все равно придется вернуться на землю, больше не было любви к небу, любви всей его жизни.

А стало быть, нужно было искать новую любовь. И Каштанов, совершенно не понимая, с чего бы лучше начать поиски, остановился на легкодоступном: вине и женщинах. Выпивать он научился совсем не давно, что касается женщин, раньше он и не подозревал, насколько они доступны! Порой не приходилось делать ничего, только выбирать. Реальный мир людей и непредвзятых взаимоотношений, который раньше существовал сам по себе, не касаясь Каштанова, поразил своей предсказуемостью. Ему не оставалось ничего, кроме как окунуться с головой в этот омут мирских утех, блаженства, безответственности и вольности и плавать в нем, по крайней мере, до тех пор, пока звенит в кошельке…

— У меня отпуск!

— Долгий!

— Согласен, затянулся… но могу я отдохнуть как следует?

— Послушай, если ты не хочешь больше летать…

— Дмитрий Васильевич, я буду летать…

— Я тебя не заставляю, Юра, не подумай, я звоню по другому поводу…

— По какому?

— Тут вот какое дело… нам нужны хорошие инструкторы в летное училище… у тебя такой опыт! Просто необходимо им с кем-то поделиться!

— Не думаю, что мне сейчас это нужно…

— Послушай, Юра…

— Вы так часто звоните мне с разными предложениями, Дмитрий Васильевич… хотите меня занять? — Каштанов приложился к бутылке пива.

— Ты квалифицированный летчик, Юра, и тебе еще рано на пенсию!

— Вот в чем дело… вы сами все еще работаете и не можете смириться с тем, что другие отдыхают, так? — мальчишеский подход.

В это время к Каштанову присоединилась пепельная блондинка с силиконовыми прелестями.

— Ты начал выпивать?

Дмитрий Васильевич, командир летного института, который закончил Каштанов, был для него почти что родным. Их сблизила общность интересов, схожесть натур, натур победителей, и время, проведенное вместе за штурвалом учебных машин. Однако у всех своя жизнь, и нет повода лезть не в свое дело даже почти что родным людям!

— У вас какая-то неверная информация… — голос Юрия стал напряженным.

Блондинка продолжала растягиваться в улыбке.

— Я знаю, это не мое дело, Юра, но позволь помочь тебе…

— Мне нужно идти… я позвоню вам на днях, сами не звоните… до свидания!

— Могу ли я вернуть улыбку на ваше лицо? — заговорила профессионалка по возвращению улыбок.

Каштанов перестал крутить мобильник по столу и посмотрел в глаза порока.

— А была она? Улыбка? — прозвучало задумчиво.

— Не знаю, была ли, но со мной ваше настроение поднимется, я вам обещаю!

С таким ртом можно было бы петь оперу!

Каштанов беспорядочно бродил по телу собеседницы глазами, а думал о чем-то своем, пытаясь поймать мимолетную мысль, возникшую в сознании после разговора с командиром.

Летное училище… инструкторы… опыт… пенсия… летать…

— Как вы на это смотрите?

Блондинка закинула ногу на ногу. Черные чулки в крупную сетку заканчивались, не доходя до верхней части бедра, огромные каблуки уходили шпилями вниз, пугая своей остротой. Каштанов пытался найти хоть что-нибудь нормальное в этом безобразии.

— Угостишь меня мартини?

Глава 15

Главный редактор издательства «Челябинская Правда» Эмма Спирина, как обычно, была завалена статьями. Сегодня ничего не хотелось перечитывать. Может, отдать все в печать без корректуры? И что потом? Выслушивать претензии о бездарности своих авторов? Оправдываться текучестью кадров? Или опять свалить все на недальновидность нового поколения, и еще одного, после него?

Неделя выдалась безумно суматошной. Приходилось жить на работе, подбивая, переиначивая, поправляя то, что уже было отредактировано проверенными мастерами слова. Что произошло? Весна? До нее еще два месяца! Куда подевался азарт и ирония? Любую тему можно изложить таким образом, чтобы хотелось читать и комментировать! Поувольнять всех и заполнить штат новыми головами!

— Эмм, занята? — из приоткрытой двери показалась знакомое лицо.

— Работы куча… но сегодня я уже выжата как лимон! Заходи, Вер.

— Слушай, поехали с нами в бар, развеешься, — Эмма натянуто улыбнулась, — у тебя вон есть помощник, Олег, поручи все ему!

— Он, скотина, попросил отгул… и я, дура, дала… ну, да ладно, есть еще время до конца декабря… целых две недели! Боже, я не успею ничего!

— Не паникуй раньше времени, Эмм! Мы все тебе поможем! Всем отрядом!

— Да, радио диджеи решат все мои проблемы! — Спирина засмеялась.

— Зря ты так, у нас язык тоже подвешен!

— Может, на болтовню он у вас и подвешен, — мне нужен слог! Литературный! — произнесла она по слогам.

— Окей, ну, все же поедешь?

— Я Ника не видела уже вечность…

— Как?

— Ухожу — спит, прихожу — спит, может, перейти к вам на радио? — Вера улыбнулась. — Еду с вами, Вера, еду!

Уже через полчаса компания радиоведущих и Спирина обосновались в баре. Оставив людей занимать столики, Эмма подошла к барной стойке.

— Олеся Ивановна, я буду поздно сегодня, ложитесь без меня, хорошо?

Напротив, сквозь дымовую завесу сигарет среди прочих она заметила мило беседующих друг с другом силиконовую девицу и бородача, с бутылкой пива в руке.

— Какая мерзость!… Олеся Ивановна! Я думала, я уже отключилась. До встречи!

Все проблемы, связанные с работой, улетучились мгновенно, на их место пришла другая, «накаченная» с головы до ног.

— Эмм, ты что будешь? — подошел диджей Гриф.

— Мне, пожалуйста, яд…

— Яд?

— Для той зазнобы в поясе…

— А что, бородач твой? — спросил участливо парень.

— Да не то что бы…

— Но мог бы им быть?

— Я тебя умоляю, Гриша… он насквозь пропитался… развратом!

Каштанов обратил внимание на брюнетку напротив. И задержал взгляд? Он помнил ее?

Бармен был готов принять заказ.

— Передайте, пожалуйста, тому мужчине с бородищей, что он козел!

Бармен сначала замер, затем сконфузился, затем улыбнулся и напоследок пожал плечами.

— Да забей на него, Эмм! — Гриф достал пачку сигарет и закурил.

Спириной захотелось уйти как можно скорее. Она попрощалась с толпой веселых вещателей и, выйдя на улицу, вдохнула морозный воздух полной грудью.

— Больше никаких баров, вечеринок и бородатых мужиков! — заявила она сама себе.

— Я бы не стал зарекаться! — послышалось сзади.

Она обернулась и увидела Каштанова, руки в карманах.

— А где же силиконовая дама? — спросила она с деланным любопытством. — Ты ее сдул и сложил в карман?

— Поехали к твоему приятелю! — предложил он.

— Что?! — такой наглости она не ожидала. — Лучше замолчи или…

— Мне грозит какая-то опасность? — Каштанов не выглядел пьяным, слегка усталым, но не пьяным.

— Ты просто отвратителен… — она сделала шаг назад и едва не оступилась. — Руки! — мужчина, было, поспешил ей на помощь. — Надеюсь, тебя больше не увижу!

Она развернулась и зашагала к машине.

–Эмм! — позвал он или, может, ей показалось.

— Эмма!

Лучше бы он молчал, а не использовал свой голос в угоду своим интересам! Спирина обернулась. Каштанов был уже рядом.

— Ты трезвая, и ты на машине… подкинь до отеля…

— До какого отеля?

— Значения не имеет.

— У тебя что нет дома? — зачем она стала допытываться?!

— Есть, но он далеко отсюда.

— А что ты здесь-то делаешь? — казалось, что он замерзает. — Застегни куртку! Вся душа нараспашку! Просто как ребенок!

Он смотрел на нее и не смотрел. Было очевидно, что мужчина где-то потерял себя, и смысл происходящего для него был размыт. Почему ей стало это очевидным только сейчас? При первой встречи она ничего не заметила… или не хотела замечать?

— Ну, хорошо, садись в машину… только сначала… покажи мне свой паспорт!

Что ей даст его паспорт? Люди со вполне обычными паспортами могут быть маньяками, наркоманами, извращенцами… И почему ей не пришло в голову проверить личность незнакомца перед тем, как лечь с ним в одну кровать неделю назад?

— Вот, кажется, мой… — пошутил Каштанов и подал ей документ. — Сообразительная девочка! — протянул он, глядя, как она сразу же перешла к странице с пропиской.

— Саратов? — он пожал плечами. — Далековато отсюда, нет?

— Посмотрела — отдавай! — Он вырвал свой паспорт из рук Спириной, не дав ей проверить его семейное положение.

— Покажи фотографию! — затребовала она.

— Похлеще нашего участкового, дяди Васи. — Скривился Каштанов и, открыв документ на странице с фотографией, приблизил его к глазам недоверчивой женщины.

— Это ты, — она задержала его руку своей рукой, — Каштанов Юрий Евгеньевич… Стоп! Шестьдесят четвертого года рождения…

Она отпустила его руку.

— Ну что? Все в порядке? — он начинал стучать зубами.

— Пробить бы тебя теперь по базе…

— Слушай, юмористка, я замерз, к чертовой бабушке! — слегка переборщил с тоном и ругательствами. — Поедем, милая… — прозвучало почти ласково.

Спирина сдалась. Гораздо быстрее, чем обычно. Хотя раньше она вообще не сдавалась, никогда и не при каких обстоятельствах. Верить мужчине, помогать ему — было не в ее стиле. Но ведь этот попросил только подвезти…

Глава 16

«Лада Приора» дергалась в пробке вот уже второй час. Снега навалило столько, что и дюжина снегоуборочных машин не справилась бы с расчисткой, тем более что здесь в городе Челябинске едва ли можно было заметить какие-то следы работающей техники, очевидно, все следы мгновенно заметались сугробами.

В машине сидела супружеская пара. Девушка слегка подергивалась в такт музыке, едва раздающейся из крохотных динамиков. Парень ежеминутно вздыхал и когда никогда сигналил всем подряд. Сегодня Дарья вновь задержалась на работе, и Боковца это начинало раздражать. Надо же, спокойный Боковец тоже раздражался!

— Даш!

— Даша! — Он прикоснулся к ее руке.

Она сняла наушники.

— Да, я знаю, очень долго едем… я тоже на нервах…

— Меня злит другое, Даша… почему ты заканчиваешь так поздно? Вчера в восемь, сегодня в полдевятого… может, ну ее эту работу?

— Ну, ты даешь, Сережа… я только устроилась!

— Ты сидишь там безвылазно! Чем вообще ты там занимаешься?? С девяти утра до бесконечности!

— Я делаю много чего, Сережа, тебе перечислить?

— Надеюсь, я не услышу ничего предосудительного…

— Да что с тобой такое? Не хочешь приезжать за мной — не приезжай!

— Если я не буду приезжать, мы вообще не будем видеться!

Сергей не мог привыкнуть к тому, что теперь он видел жену только по вечерам и всегда уставшую. Дарью же полностью устраивал существующий ритм жизни. Да, она уставала, но она была занята! Ее труд, как ей хотелось думать, был ценен для компании, пусть никто и не говорил ей об этом напрямую. Она прекрасно знала, что нравилась сотрудникам обоего пола, поскольку зачастую возле нее зависали то менеджеры, то бухгалтера…

Она выполняла свои обязанности с удовольствием, а когда ей удавалось выкроить минутку, она могла посидеть в интернете, рассматривая сайты по рекламе дорогой обуви и сумок. Как же она любила все качественное и брендовое! Может, это шеф так влиял на нее, меняя костюмы и обувь чаще, чем просил кофе?

— Ну, выходные-то никто пока не отменял! — сострила Химичева и, вспомнив, как утром курьер вместе с почтовыми пакетами принес девушке букетик пионов, улыбнулась.

— Давай, лучше мы найдем тебе работу на дому. — Предложил Боковец и заметил улыбку на лице любимой. — Чему ты улыбаешься?

— Мне плакать что ли, не понимаю?

— Ты что-то скрываешь от меня? Не прошло недели, а ты уже…

— Уже что? Ну? — зеленые глаза зажглись опасным огнем. — Договаривай, раз начал!

— Мне не нравится твоя работа! — Боковец вздохнул.

— Если ты еще не заметил, мне не интересны мужчины… — сказала и отвернулась.

Боковец чуть было не потерял управление автомобилем. Его слегка занесло в сторону.

— Осторожней! Еще не хватало тут завязнуть в сугроб!

Боковец чувствовал, что Дарья отдаляется от него все дальше и дальше. Ее не интересуют мужчины… уж кому, как ни ему, было знать об этом!

Глава 17

Спирина перелистывала статью под названием «Обманутые дольщики», и как бы она не сочувствовала тем, кто потерял свои кровные деньги по вине застройщиков, мысли ее постоянно улетали от этой темы к теме личного характера. В голове поселился бородатый мужчина, большой, слегка запущенный, вроде бы твердый по характеру, но сломавшийся, брошенный, никому не нужный… Наворачивалась слеза…

Что за напасть?! Мало ли таких людей, бездомных, безыдейных, потерянных? Всем не помочь! Откуда вообще берется эта жалость? Или это не просто жалость?

Эмма вспомнила их дорогу до отеля. Каштанов заболевал, это было видно невооруженным глазом. Он покашливал и зарывался в меховую куртку, его глаза слезились. Мужчина, показавшийся ей крепким, самоуверенным при первой встрече, теперь не заносился и не пытался выглядеть орлом. Он просто ехал, молча, утонув в своих мыслях, игнорируя ее редкие вопросы и комментарии.

Доставив Каштанова до крыльца гостиницы «Малахит», Спирина сошла с ума и спросила, есть ли у него деньги!

— Господь послал мне ангела! Что же я такого натворил? — спросил он в ответ, усмехнувшись.

Затем он вылез из машины и, поблагодарив ее кивком головы, исчез за стеклянной дверью отеля.

С тех пор прошло целых четыре дня, а она все еще думала о нем! Больше всего ее мучил вопрос: что могло случиться с мужчиной, состоявшимся и состоятельным на вид? Почему он, живя в Саратове, оказался в Челябинске, более чем за тысячу километров от дома? При всей своей солидности мужчина зависал в барах в компаниях шлюх… какой ужас! Она тоже прошла через эти ворота, одна из многих… В пору было злиться на него, а не предлагать деньги! И она злилась, что было мочи!

— Олег, зайди, пожалуйста, ко мне!

Через секунду в кабинете появился помощник главного редактора Олег Кошкин, невысокий очкарик в джинсах и розовой рубашке.

— Ба! Выглядишь гламурно! — сыронизировала она. — Я даже забыла, чего я от тебя хотела…

— Розовый нынче в моде! — парень расположился на стуле напротив.

— Ты примкнул к гильдии сексуальных меньшинств? — Кошкин выпучил глаза. — Вспомнила! Ты закончил работу по пятой и шестой колонкам?

— Да.

— Чего сидим? Отдыхаем?

— Так я вообще–то работал, Эмма Юрьевна…

— До конца недели материал нужно сдать, а это значит, он должен был полностью проработан…

— Я знаю наши сроки, Эмма Юрьевна, и мы успеваем…

— А, по-моему, нет. Ты в курсе, что новый год в субботу?

— Слышал…

— Мне кажется, ты засыпаешь, Олег! Возьми, у меня материал и просмотри его еще раз, я сегодня никак не могу сконцентрироваться…

— Вам надо отдохнуть, Эмма Юрьевна.

— Я отъеду ненадолго.

— Хорошо.

Спирина села в машину и отправилась туда, куда звал ее внутренний голос. Она прекрасно знала, что действует против собственных правил, которые все как один гласили: «Не теряй здравомыслие, общаясь с противоположным полом!» Все, что ей нужно было сделать — проверить, жив ли тот, до кого ей не было никакого дела, чтобы вернуть себе спокойные ночи и размеренные дни.

Эмма остановила машину напротив гостиницы и, запахнув полы расстегнутого пальто, направилась к цели. Узнав, в каком номере остановился Каштанов, она поднялась по лестнице на третий этаж и совсем скоро наткнулась на искомую дверь. В голове возник вопрос, зачем она здесь, и каким образом она объяснит ему причину своего присутствия? Спирина не собиралась ждать до тех пор, пока сомнения возьмут над ней верх и повернут ее к выходу. Чтобы исключить все возможные варианты отступления, она постучалась.

Дверь открылась не сразу. На пороге стоял сонный, помятый, неумытый, заросший оборотень в халате. Он что спит днями? Молчание затянулось.

— Чем обязан? — заговорил мужчина охрипшим голосом.

Казалось, он был совсем не удивлен визиту брюнетки.

— Я могу войти? — спросила она, не представляя себе, зачем ей все это нужно.

— Я немного не в форме для приема гостей.

— Да… похоже, что перевоплощение слегка затянулось — Спирина нашла лазейку и проникла внутрь номера.

— Какое перевоплощение? — Каштанов закрыл дверь и пошел разбираться.

— В оборотня… сбой произошел…

— О чем ты говоришь? Какой сбой? — мужчина, проходя мимо зеркала, вернулся и уставился на свое отражение.

Спирина разглядывала достопримечательности номера. Здесь хоть раз проводили уборку?!

— Да, я не красив, — согласился Каштанов, предварительно оглядев себя со всех ракурсов.

— Не красив?! Ты страшен! — он одарил гостью неласковым взглядом.

— Ты принимаешь лекарства?

— А ты что, медсестра?

— Нет, но я могу делать уколы, если нужно…

— Я не спросил… — он подошел к ней ближе — что ты здесь делаешь?

— Проезжала мимо… — начала она и вдруг решила поменять тактику — я приехала намеренно…

— Зачем это?

— Хотела спросить… готов?

— Да

— Ты вообще предохраняешься, когда спишь со шлюхами?

Этот вопрос мучил ее с тех пор, как она увидела его в компании белокурого силикона. Она не собиралась его задавать, но не удержалась.

— Что-то не так? — в его глазах постепенно зажигалась злость.

— Вопрос не из праздного любопытства… — она избегала его взгляда — каким-то неправильным стечением обстоятельств я попала в список тех, с кем ты переспал в Челябинске, но я не одна из них…

— Мне сколько лет?

— Что?

— Сколько мне лет? Ты видела мой паспорт… — Каштанов чихнул.

— Здесь полно микробов! Сорок семь? И что?

— Я, наверное, не идиот, чтобы подвергать себя опасности…

«И вообще я не сплю со шлюхами!» — хотелось услышать от него, но этого не последовало.

— Я на это очень надеюсь! — она подошла к окну и посмотрела на свою машину.

— Теперь, когда мы разобрались с этим… — неужели он ее выпроводит?

— Еще не все! — заявила она вдруг и сама испугалась.

— Что еще? — Каштанов присел на диван и закинул голову наверх.

— Я знаю, что если не попытаюсь тебе как-то помочь, то постоянно буду думать о том, что не сделала чего-то важного… — она повернулась.

Каштанов, уже будучи в состоянии дремоты, резко поднял голову.

— Что? Помочь? Мне? Чем?

— Не знаю… как-то вернуть тебя к жизни…

Каштанов замычал, закрыв лицо руками.

— Когда ты ел в последний раз? Когда принимал душ… выходил на улицу?

— Так… — перебил ее мужчина — давай разберемся раз и навсегда… — она почувствовала, что сейчас он отправит ее далеко и надолго, — я в состоянии сам позаботится о себе и своей жизни, твоя помощь мне в этом не нужна!

— Разве что в плане интима… — добавил он после паузы.

— Почему я все еще здесь? — она собиралась подумать про себя, но сказала вслух.

— Вероятно, чего-то ты хочешь от меня…

Флиртующий оборотень — нет ничего печальнее!

— Будь я медведицей, может быть, и захотела бы чего-то от тебя…

Каштанов засмеялся.

— Так оборотень или медведь? Ты определись, это вообще-то два разных зверя!

— Была рада тебя повеселить… — она посмотрела на часы.

Часы стояли.

— Ты видишь, даже часы остановились в твоем сонном царстве!

Их глаза встретились снова.

И все же он был человеком. Глубокий пронзительный взгляд черных глаз притягивал невидимыми нитями.

Она ему импонировала своей активной жизненной позицией и слегка грубоватым чувством юмора.

— Я ухожу — сказала она и не тронулась с места.

— Давай — он продолжал удерживать ее взглядом.

— Пока — она все же отмерла и, махнув ему рукой, направилась к двери.

Никто не звал, не останавливал, не просил никуда подвезти.

Спирина уехала.

Глава 18

И вновь приближался новый год. Наряду с теми, кто с радостью ожидал его наступления, подводя итоги сделанному, были и те, для кого этот день, тридцать первое декабря, не многим отличался от других дней, которых много…

Химичева Светлана с некоторых пор не отмечала праздников, она жила ради сына, ради сына она собиралась с силами и начинала каждый новый день. Ей хотелось спокойствия и тишины. Единственным человеком, кого она ждала в любое время суток, и особенно на новый год (чудеса, как правило, происходят именно в новогоднюю ночь!) был ее несостоявшийся муж, отец ее сына…

Каштанов Юрий никогда не выделял праздники среди будней. Его мало заботили дни рождения, дни свадеб, дни разводов, и другие знаменательные события. Раньше мужчина летал сверхурочно, без выходных, посвящая всего себя небу, и торжествуя с ним по этому поводу. Теперь он был свободен как ветер, и эта свобода претила ему, как ничто другое…

Боковец Дарья, бесшабашная по природе, раньше готова была праздновать каждый день без повода. С тех пор, как судьба жестоко наказала ее, девушка никогда не расслаблялась полностью, отдаваясь веселью. Ее игривость и непосредственность исчезли без следа, уступив место напускной веселости и хронической настороженности…

Спирина Эмма, мудрая образованная женщина, любила праздновать, когда действительно был для этого повод: успешное восхождение по карьерной лестнице, вдохновение, посетившее в нужный момент, неожиданная премия… Новый год? Это, безусловно событие… Благодаря ему снова осознаешь свой возраст и впадаешь в некоторый ступор, суммируя накопившийся опыт, взлеты и падения, награды и потери, встречи…

Тагильцев, ушедший в себя, сидел в офисе и, глядя в окно, что-то вычерчивал ручкой на бумаге. Уже два дня мужчина казался отрешенным, задумчивым. Иногда вызывая секретаря по телефону, он подолгу молчал, не подавая никаких признаков жизни, или же начинал разговаривать по другой линии, все еще находясь на связи с Дарьей.

Девушка не вмешивалась в жизнь шефа. За полмесяца работы на фирме она привыкла к его немногословности по отношению к ней, запредельной работоспособности, заставляющей его оставаться в офисе по двадцать четыре часа в сутки, прямолинейности с клиентами и подчиненными и некой замкнутости, очевидно, являющейся следствием усталости.

За все время Дарья дважды видела Тагильцева злым. К счастью, не она была тому причиной. Мужчина управлял предприятием в одиночку, несмотря на то, что у него было два зама. Оба с умными лицами и кипами документов крутились в приемной по поводу и без. Сначала досталось Артему Борисовичу, заместителю директора по развитию, чьи предложения по освоению новых рынков совсем не соответствовали реальной картине, затем Кириллу Даниловичу, заместителю директора по общим вопросам, разработавшему новый график работы для всех сотрудников, в котором рабочий день начинался с десяти и заканчивался в пять.

Все работали ради зарплаты, а не ради идеи, достижения целей, высоких показателей, уж конечно, не ради компании и даже не ради самоусовершенствования! Трудоголику Тагильцеву не раз хотелось упрекнуть трудовые массы за то, что, ровно в шесть, а иногда и без пяти, они покидали рабочие места, забывая не только погасить свет в офисе, но и свои мобильники. Они забывали бы и свои головы, если бы только им не приходилось их использовать где-нибудь в ночном клубе или в боулинге. Кто знает, возможно, там, на пути к кеглям они бы лучше реализовывали себя…

Тагильцев жил ради работы. Он прекрасно знал, что показатели, которых компания достигла во время его руководства, гораздо выше тех, что были до него. С ним, с Тагильцевым, «Нефтепродукт» шел семимильными шагами, зарабатывая себе высокий статус и конкурентоспособность, продвигаясь вперед к новым экономическим отношениям на международном рынке. Хотелось каждый день брать нереальные высоты, и прыгать выше головы…

— К вам Марина Антоновна, Владислав Алексеевич — прозвучало по селекторной связи.

Тагильцев напрягся. Ему понадобилось время сориентироваться. Марина Антоновна — это, скорее всего, его любовница… Но как Дарье удалось удержать ее в приемной?! Вот это сила!

— Пусть войдет.

Дверь распахнулась.

— Пусть?! — Марина задохнулась. — Мало того, что эта девчонка меня заставила ждать, так теперь еще и «пусть»?!

Тагильцев улыбнулся, ощущая внутри некую удовлетворенность.

— Теперь у нас все как положено. Пришел — ожидай приглашения!

Блондинка, сегодня пепельная, пробралась к любовнику и повисла у него на шее, на этот раз не спрашивая разрешения. Когда поцелуй исчерпал себя, мужчина выдохнул.

— Фух? — она уставилась на него с непониманием.

— Я чуть не задохнулся — объяснил Тагильцев.

— Ну, конечно… — надула губы Марина (хотя куда еще больше?) — сколько мы уже не виделись? Неделю? Полторы?

— Я, правда, не считаю дни… мне некогда этим заниматься! — Тагильцев слегка отодвинул красотку и подошел к бару, налить себе выпить.

— Но я же скучаю! — прозвучало наигранно. — Я не могу долго без любви… и потом, сегодня новый год! — она скинула манто с плеч и осталась в тонком платье — сеточке, едва прикрывающем шикарную грудь и бедра.

Тагильцев глотнул виски и присвистнул.

— Большой повод его отметить… — он многозначительно закивал.

Корабль пристал к мужчине и прижался к нему всеми бортами. Женские руки изучили грудь генерального директора и опустились ниже. Виски в стакане закипал, Тагильцев заводился.

— Мы в офисе, Марина… — взывал он к ее благоразумию.

— Дела ведь могут подождать минуту? — блондинка не сдавала позиции.

— Давай отложим до вечера…

— Я это уже слышала и не один раз…

Вдруг совсем неожиданно распахнулась дверь. Химичева с папкой в руках замерла, увидев все и не увидев ничего.

— Простите! — она очнулась и закрыла за собой дверь, оградив себя от безобразия.

Глава 19

Купив все необходимое в торговом центре, Спирина прилетела домой и наспех принялась готовить праздничные салаты. Олеся Ивановна, домработница, с Никитой ушли покупать новогодние игрушки и подарок для нее. Интересно, что бы это могло быть?

Она задумалась. Какой подарок ей бы хотелось получить на новый год? Фактически, у нее было все: квартира в центре города, машина почти новая, работа, высокооплачиваемая, попугай, иногда говорящий, и, конечно же, сын. Сын! С него-то и надо было начинать! Хотя вряд ли сына можно получить в подарок на новый год… Теоретически можно, но только если позаботится об этом как минимум за девять месяцев до…

В дверь позвонили, прервав поток мыслей ни о чем, Спирина машинально открыла дверь и направилась обратно на кухню. Каштанов, провожая ее взглядом, решил, что его приход — обыденное дело, и вошел в квартиру. Сразу же вспомнились апартаменты ее приятеля. Отовсюду веяло роскошью и порядком.

— Ну, что купили? Я все голову ломаю, что же я получу на новый год?

— Пойдем вместе и выберем то, что захочешь.

Избитая мужская позиция!

Спирина выглянула из кухни и открыла рот.

— Нельзя бросать дверь открытой, мало ли кто войдет.

Каштанов, вполне опрятный, постриженный, словом, «порядочный» мужчина, стоял в прихожей, подпирая дверь спиной.

— Это точно… мало ли кто… — она подошла ближе, держа в руках вареную морковь и нож. — Как ты узнал мой адрес?

— Нашел схему проезда на пыльной столешнице в моем номере.

Она, было, призадумалась, но тут же улыбнулась.

— Я что такая навязчивая? Не могу поверить.

— Ты оставила визитку. Ловкий маркетинговый ход… — похвалил он ее — а зная номер телефона, не трудно вычислить все остальное.

— И это послужило стимулом для того, чтобы…

— Медведь выбрался из берлоги… — продолжил Каштанов, кивая головой.

— Что сказать… я рада!

Зазвонил мобильник хозяйки. Спирина была не просто рада, она была счастлива, хоть и пыталась заглушить все нахлынувшие на нее разом эмоции.

— Проходи в комнату, я сейчас!

Каштанов прошествовал в обитель уюта, решенную в кофейных тонах. Темная мебель, журнальный столик из стекла на позолоченных ножках, на окнах шоколадные занавески, на стене ЖК, картина багряного заката; ярко–желтый торшер, попугай в клетке — как же искусно все сочеталось!

Он приземлился на диван и посмотрел на попугая. Тот, в свою очередь, уставился на него.

— Ну, что скажешь, сторожила? — птица в клетке заходила.

— Предложить тебе что-нибудь выпить? — в комнате появилась Эмма, ничего не изменившая в себе, в джинсах и футболке, только без овощей.

— Ты знаешь, я ведь могу быть некстати, только скажи, и я… приду в другой раз.

Каштанов становился тактичным?

— Хорошо, тогда я позвоню — сказала Спирина без тени шутки.

Мужчина поднялся.

— Я шучу!

Он подошел к ней ближе.

— Что?

— Шучу!

До нее донесся аромат мужского дезодоранта и мужчины вкупе.

— Любишь держать все под контролем? — черные глаза проникли внутрь нее.

— Да, черт возьми! — она ответила вызовом на вызов.

Он прикоснулся рукой к ее подбородку и обратил его на себя.

Спирина понятия не имела, что произойдет дальше, она не знала, куда деть руки и как вообще себя вести. Затем она поняла, что этот самолюбивый наглец просто напросто насмехается над ней, получая удовольствие от ее смущения. Все было написано на его лице!

— Я приду позже — вдруг обрушил Каштанов.

Его пальцы медленно поползли вниз, еле касаясь ее шеи, и еще ниже по вырезу футболки и еще ниже…

— Просто ужас какой-то… какой-то!

Оба обернулись. Птица нахохлилась и выражала свое отношение к происходящему. Каштанов, поняв, что произошло, заржал. Спирина засмеялась следом. Да, она любила своего питомца, но иногда его выходки были как нельзя некстати!

Глава 20

Боковец трезвонил супруге, не переставая. Дарья сбрасывала звонки. Он же хотел внушить ей, что тридцать первое декабря, как правило, сокращенный рабочий день!

Как только из кабинета шефа вышла Марина, а она там не задержалась после внезапного вторжения секретаря, к Тагильцеву потянулись начальники. Проводив, наконец, последнего, мужчина подошел к Химичевой.

— Дарья — она взглянула на него, в готовности записывать за ним в блокноте. — Мне… то, что вы сегодня увидели…

Девушка закачала головой в стороны.

— Это ничего — произнесла она и убрала глаза.

— Да нет, это не ничего! — Тагильцев понятия не имел, что ему следует сказать. Она вновь посмотрела на него. — То есть… этого больше не повторится!

«Ну, полный бред!» — про себя подумал генеральный директор «Нефтепродукта» и отвернулся, потому что кровь прильнула к лицу.

— Владислав Алексеевич, я ничего не видела! — Дарья решила, что так она разрешит назревшую проблему.

— И правильно, потому что ничего и не было… — заявил Тагильцев, делая вид, что рассматривает окрестности из окна.

Строители размешивали бетон.

«Так было или не было» — про себя подумала Дарья и усмехнулась.

Шеф поймал эту усмешку и понял, что теперь придется либо уволить ее, либо уйти самому, и податься не иначе как в монахи…

— Вы… идите уже домой, сегодня новый год!

Открыл Америку!

— Хорошо. Только не такой уж это и праздник. — Дарья чувствовала, что необходимо сменить тему, чтобы шеф смог выдохнуть.

— Как? Для вас это не праздник?

— Обычный день — девушка пожала плечами. — Только не заставляйте меня работать допоздна! — добавила она, опасаясь, что шеф не правильно ее поймет.

Оба заулыбались.

— Я загнал вас за короткий срок!

Мог бы быть и тактичней!

«Марину, возможно, но меня пока нет» — подумала Дарья, и он что-то прочитал в ее зеленых глазах.

Неужели опять краснеть?!

— Значит, я могу идти?

— Да, только занесите напоследок отчеты на четвертый Яхину.

Как только девушка скрылась из виду, на пороге возник запыхавшийся Боковец.

— Здравствуйте!

«Видный мужчина!»

— Здравствуйте.

«Это еще кто?»

— Это «Нефтепродукт»?

«Уж не он ли это заставляет мою Дашу работать по 12 часов в сутки?!»

— Да, это он.

«Не муж ли моего секретаря…»

— А вы… вы… господин Тагильцев?

«Такой может увлечь…»

— Опять угадали.

«Похоже, что так…»

— А где Даша?

«Надо забирать ее отсюда!»

— А вы?

«Чем он ее взял?»

— Я ее супруг! Сергей Боковец!

Оба пожали друг другу руки.

— Дарья сейчас вернется. Созвонитесь с ней.

— Я с утра звоню — она не берет трубку! — пожалился Боковец, словно он разговаривал с закадычным другом.

— Мне жаль… — Тагильцев убрал руки в карманы брюк. — Присаживайтесь, подождите.

Он, было, развернулся и направился к себе, как вдруг услышал за спиной:

— А я могу с вами поговорить?

Тагильцева слегка передернуло. Поговорить о чем? Неужели Дарья рассказала супругу о том, чего на самом деле не было, когда Марина, как там ее… Антоновна прижималась к нему в кабинете? Стыд и позор! И докуда теперь будет тянуться след от потери нравственности??

— Прошу в мой кабинет. — Тагильцев пропустил вперед Боковца.

Тем временем Химичева поднялась на четвертый этаж. В зале «продажников» было пусто. Ну, конечно, все уже давным-давно отмечают! Миновав кабинет бухгалтерии, Дарья подошла к полураскрытой двери с табличкой «Финансовый директор» и занесла руку, чтобы постучать, как вдруг заметила знакомые очертания внутри. Девушка присмотрелась: за столом сидел Яхин, сегодня с челкой на прямой пробор, через стол — перегибалась блондинка Марина, любовница шефа. Она что-то вещала ему с толком, тот утвердительно кивал, не имея возможности отвезти взгляд от заманчивого декольте.

Дарья решила обнаружить себя, но только не теперь. Она незаметно отошла от двери, вернулась назад по коридору и вступила в игру. Сначала двое голубков услышали звук мобильника, затем довольно громкий голос секретаря, поздравляющего кого-то с новым годом, затем ее чих, и твердые приближающиеся шажки.

Когда девушка подошла к нужной двери, ей на встречу вышел Яхин с улыбкой до ушей. Девушка улыбнулась в ответ.

— С наступающим вас новым годом, Вениамин Георгиевич!

— Ох, какая прелесть! А это мне подарок в папочке? — Яхин валял дурака.

— Да, это отчеты… — Дарья зачем-то раскрыла папку и принялась ворошить листы бумаги.

— Я посмотрю… давай, детка…

Боковец незаметно оглядела кабинет финансового директора. Марина исчезла. Ни за столом, ни на столе ее не было. Ха! Да вон же она! Бордовая гардина за отсутствием ветра едва подрагивала. Ну, естественно! Такие большие формы вряд ли могут остаться незаметными!

— Что-нибудь еще, милая? — Яхин был предельно вежлив.

— Это все — она всучила ему папку с бумагами и удалилась.

Глава 21

— Слушаю вас — заговорил Тагильцев, мысленно сочиняя себе оправдательную речь.

Боковец, ощущая руками приятную прохладу кожаных подлокотников, расслабился.

— Вы знаете… дело вот в чем, Владислав Алексеевич… — глаза, непривыкшие к роскоши, хаотично перепрыгивали с одного атрибута мебели на другой. — Скажите, вы… ваша компания работает согласно трудовому законодательству?

«Пошло–поехало» — подумал Тагильцев.

— Да, безусловно. — Сказал он вслух. — Говорите прямо, Сергей…?

— Аркадьевич… но можно без отчества!

— Итак?

— Дело в том, что Даша у вас работает уже почти полмесяца… и почти каждый день задерживается до полуночи…

— До полуночи? — Тагильцев искренне удивился, успев подумать про Дарью нехорошее.

— Ну, я преувеличил немного… не до полуночи, до восьми, до девяти…

— Ага — произнес Тагильцев, осознавая, что лучшего секретаря ему нельзя было и найти, — это так… иногда, в горячий сезон, сотрудники перерабатывают, за это идут сверхурочные…

Тагильцев забыл упомянуть, что горячий сезон в его компании длится круглый год.

— Просто моя Даша, она такая хрупкая… она выносливая, но…

Из открытой двери Дарья услышала знакомый голос.

— Сережа? — она вбежала в кабинет шефа. — Что ты здесь делаешь?

— Даш, я разговариваю с твоим директором.

— Вставай, поехали! — она взяла его за руку. — Простите, Владислав Алексеевич… мы уходим.

— Все нормально, Дарья, если у вашего супруга есть еще вопросы, я отвечу на них.

— Вопросов больше нет! — ответила девушка за мужа и взглядом просверлила в нем две дырочки.

— Да, нам пора, — сдался Боковец и нехотя поднялся с кресла.

— Ну, что ж, всего доброго — произнес Тагильцев, пожимая руку ничем не примечательному мужчине.

— И вам всего доброго! И с наступающим новым годом! — ответила девушка.

— Буквально на две минуты задержитесь, — обратился он к Дарье.

— Ты иди пока заводи машину — девушка закрыла за мужем дверь.

— Здесь небольшая премия для вас — Тагильцев достал из ящика стола бумажный конверт.

Зеленые глаза стали еще больше.

— Премия? Надо же! — она заулыбалась.

«Просто моя Даша, она такая хрупкая… она выносливая, но…» — вспомнились ему слова Боковца.

— Вы заработали честным трудом.

— Спасибо большое, Владислав Алексеевич!

— Это вам спасибо, Даша… Дарья — поправился он, почему-то предпочитая полную форму имени короткой. — Вы можете идти…

— Хорошо… — девушка продолжала стоять на месте.

— Что-то еще?

Она молчала и просто смотрела на него, сомневаясь, следует ли делиться с ним увиденным ею на четвертом этаже.

— Дарья… что-то случилось? — Тагильцев, казалось, обладал интуицией.

— Да, нет… — женская неопределенность, — все… пойду… — девушка исчезла из его кабинета, но не сразу исчезла из его головы.

Глава 22

Марина выпуталась из гардины и явила себя на свет божий.

— Закрой, пожалуйста, дверь, Веня… сколько раз тебя предупреждала!

— Все, закрыл.

— Поздно!

— Да нет… она тебя не увидела, зая…

— Мне светится не к чему!

— Это платье в сеточку — убийственная штука! — он перевел разговор на другую тему.

— Ты так думаешь? — тонкие брови взметнулись вверх.

— Уверен!

— Эта девица все портит… маленькая, да удаленькая! Как бы избавится от нее? Я сегодня прикрепила жучок под его баром, но что мы с этого поимеем? Знать бы, где он хранит все бумаги… И почему ты до сих пор не втерся к нему в доверие, Вен? Сколько лет вы знакомы?

— Я втираюсь, но по-своему…

— Неважный метод у тебя…

— К нему невозможно втереться! Он же хронический одиночка!

— Тем более! Таким как он нужны друзья… один друг, самый лучший!

— Я, наверное, не схожусь с ним по каким-то гороскопическим факторам.

— Насмешил!

— Ну, хорошо, грудастая ты моя, ты-то почему до сих пор не втерлась??

— Не понимаю… — она, и правда, не понимала — у меня все есть, любой бы клюнул, и клюют, поверь мне! А этот… да, он очень страстный, я это хорошо чувствую, но он держит себя под таким контролем!

— Я в этих отчетах… — мужчина взял в руки папку, которую принесла секретарь, — скрыл кое-что — продолжил он шепотом.

— И?

— Он вернул мне ее без каких-либо комментариев… это что значит?

Прозвучал звонок. Яхин снял трубку и через секунду округлил глаза.

— Хорошо, Влад, щас буду…

— Желаю тебе удачи с отчетом, Веня — прозвучало участливо.

— Попал я? — он посмотрел на нее.

— Выкрутишься!

Глава 23

Яхин не спеша спустился на второй этаж и оказался в прихожей генерального директора. Дверь в его кабинет была открыта настежь. Тагильцева на месте не было.

— Ау… — протянул Яхин и двинулся туда, куда его манил призрачный свет руководящей должности.

Яхин в тайне был влюблен в кабинет шефа. Здесь все кричало шиком и чувством стиля: мягкая кожаная итальянская мебель, добротный рабочий стол из красного дерева, кресло руководителя, где он достал себе такое? Бар шефа — это отдельная песня… Виски в баре Тагильцева датировались десятилетиями! За них хозяин наверняка отдал целое состояние! А эти синие бутылки! Яхин часто проникал в кабинет шефа и наполнял свой стакан до краев выдержанным шотландским виски. Жаль, что все это происходило только в его снах! Тогда вкус казался просто нереальным!

— Ау… — Яхин продвигался от кресла к столу…

— Веня! — услышал он за спиной и обернулся. — Что ты забыл в моем кабинете?

— Я думал, ты здесь… а где твой секретарь? — дружеская улыбка.

— Отпустил… сегодня праздник… — он прошел к своему рабочему месту, — что стоишь? Присаживайся.

— Мы сейчас о работе будем или о чем-нибудь постороннем? — Яхин приземлился в кресло.

Отчего-то друг Вениамин был напряжен.

— Есть, что сказать по работе — я тебя слушаю! — Тагильцев откинулся на спинку кресла и принялся сканировать подчиненного.

«Ловкий ход. Хочет меня вывести на чистую воду, и при этом самому не замараться!»

— Мы тянем большие расходы, Влад, в основном внереализационные…

— Я просмотрел постатейно… в твоем отчете…

Чертов сканер!

— Ты получил назад отчет?

— Да, рыжая принесла.

— Давай без фамильярностей!

— Она миленькая, тебе не кажется?

— Не люблю короткие стрижки… унисекс…

— А мне она нравится, Влад.

— Скажешь, когда проболтаешься. — Тагильцев склонился над мобильником.

Прозвучало двусмысленно!

— Уже — заверил Яхин.

Как же неуютно было сидеть под этим пристальным взглядом! Любой бы сознался в чем угодно.

— Ничего не хочешь мне сказать? —

Дал еще одну попытку. Ну что делать?

— Влад… мне кажется, я должен еще раз проработать отчет… черт его знает, по-моему, я мог что-то упустить… одним местом чувствую!

На лице начальника отразилось удивление.

— Займись, Вениамин… и прежде чем приносить мне его в следующий раз, хорошенько все перепроверь, в противном случае… то место, которым ты чувствуешь,…

Зазвонил мобильник начальника.

— Да?

«И что же будет с моим местом?» — не терпелось узнать Яхину.

Сейчас, когда шеф не смотрел на него, он мог вернуть своему лицу нормальную мимику и взгляд, выказывающий реальное отношение к Тагильцеву.

— Где отмечаю? Что отмечаю? А… Новый год… Не думал еще… Осталось пять часов? Я заведу будильник… Перезвоню!

Испытывал ли он когда-нибудь хоть какие-нибудь эмоции, кроме своей подозрительности?!

Яхин вновь надел маску.

— Я могу идти работать?

— Да — отвлеченно произнес Тагильцев.

— Счастливого нового года! — Яхин поднялся и протянул шефу руку, в знак того, что их приятельские отношения все еще в силе.

— И тебе, Веня — генеральный директор дал весельчаку еще один шанс, последний, пожав ему руку.

После ухода Яхина, он остался один. Он налил себе немного виски и, развернувшись в кресле к окну, в полной тишине разглядывал постепенно загорающиеся огни города.

Глава 24

Спирина накрывала на стол, напевая одну из песен из «Иронии судьбы или с легким паром». Она была уверена в том, что этот новый год обязательно принесет ей что-то, чего так давно не доставало! Совсем скоро должен был вернуться Юрий с елкой. И возможно, в это почти не верилось, они вместе с Никитой будут наряжать ее!

— Мам, а дед Мороз куда мне положит подарок? — шестилетний мальчик, очень похожий на свою мать, подошел к праздничному столу с вагончиком от поезда в руке.

— Найдет, куда положить, он мужик умный! — она забросила в рот ломтик салями.

— Ты же обещала купить елку!

— Если все будет хорошо, то елка будет, Ника, правда.

Спустя два часа, когда новый год еще не наступил, а со старым уже не раз попрощались, Спирина отправила сына в кровать, а сама убрала все со стола и подошла к окну.

Снег не валил, но и настроение к этому не располагало. Неопределенное время назад она всучила бородачу несколько сотен и отправила его за елкой, не куда-нибудь на северный полюс или в лес, а на ближайший елочный рынок, который находился в двух кварталах от ее дома!

И что же? Бородач исчез! Он испарился с жалкими деньгами! Купил водки и пошел снимать баб? Как же сегодня не хотелось разочаровываться, хотя бы потому, что завтра наступит новый год, а сегодня она все еще ждет его, как полная дура! Не пора ли начинать заливать горе? Она уже выпила немного. Может, есть смысл переступить грань и забыться?

Раздался звонок. Спирина схватила телефон и убежала на кухню.

— Привет, Глеб… с новым годом тебя… — прозвучало упаднически.

— Эмка, ты что там надралась?

— Пока еще нет, но я на верном пути.

— Что с голосом? Тебя обидел кто-то?

— Этот… — Спирина сдержала ругательство, — этот медведь… убить его мало!

— Хочешь, я приеду с оружием, и мы вместе его прикончим?

— Понимаю твое желание, наконец, опробовать новый дробовик, Глеб, но не в этот раз.

Конец ознакомительного фрагмента.