Страшные истории. Для взрослых

Юлианна Апрельская

Истории для любителей пощекотать себе нервы: страшные рассказы и фантастическая повесть «Пластиковый мир» о конце человечества.Почему мы любим страшные истории?Пытаемся развеять скуку повседневности?Испытываем крепость своих нервов?Ищем повод прижаться к своей второй половинке?

Слияние близнецов

Жила-была одна женщина, звали ее Надежда. Она была одинока, но мечтала иметь ребенка. Никаких возможностей зачать у нее не было, личная жизнь не сложилась. Но она надеялась, и спустя некоторое время ей одобрили программу ЭКО. Долгожданная беременность случилось.

Она ждала близнецов. На первом же УЗИ врачи ошарашили ее. Оказалось один ребенок развивался нормально, а другой был слаб и по прогнозам мог оказаться нежизнеспособным. В карте было записано: близнец-паразит. Первый ребенок высасывал все жизненные силы, ничего не оставляя второму. Но надежда на то, что оба выживут все же была.

Прошло пять месяцев и ситуация немного выровнялась. Вторая девочка окрепла, ее состояние больше не вызывало опасений. Надежда готовилась увидеть двух дочерей. Одну крошку она назвала Лизавета, а другую, выжившую и более слабую, — Есения.

Девочки были похожи, как две капли воды. Но одна росла красавицей, здоровой и крепкой на радость маме. А другая хиленькой и болезненной.

Их мать радовалась каждый день, что дочери у нее есть. Но в Лизе она души не чаяла. В глубине души она больше ее любила и уделяла ей повышенное внимание. Девочка росла красавицей, отличницей и спортсменкой. А Есения постоянно болела. У нее была задержка речевого и психического развития. В школе девочка скатывалась на двойки и не могла сдать нормативы по физкультуре. Надежда махнула на нее рукой, не баловала вниманием и лаской. Есения росла сама, как бурьян.

Прошло 10 лет с момента их рождения, и вдруг все переменилось. Счастливые дни омрачились бесконечными болезнями обеих девочек. И если Есения к тому времени переболела много раз и уже имела хороший иммунитет, то Лизавета почти не болела. И когда вирусы стали атаковать ее, она слегла. Врачи выписали много лекарств и витаминов, это оказалась слишком большая нагрузка на почки Лизы. И спустя неделю лечения одна из почек отказала, а вторая работала на грани. Выход был один. Пересадить Лизавете почку Есении, которая всей душой любила сестру и, конечно же, согласилась помочь.

Спустя месяц после операции на шее и груди Лизаветы стали появляться огромные бородавки и уродливые родимые пятна. Надежда занавесила все зеркала дома, оформила дочери освобождение от школы. Дни напролет она обзванивала врачей и принимала их дома.

Есения все больше отдалялась от матери. Она приходила из школы в дом, где ее не ждали. Мать злилась, что ее болезненная дочь здорова, а сильная — ее радость и надежда — больна и становится все уродливее с каждым днем.

Через две недели договорились об операции. Есения снова стала донором сестры. Она с радостью согласилась помочь. Все-таки сестру она любила. И ей больно было видеть, как та страдает. Со спины Есении врачи срезали кусок здоровой кожи, которую затем пересадили Лизавете. Еще одна проблема была решена. Надежда вздохнула было с облегчением.

Но не прошло и недели, как новая беда обрушилась на семью. Лиза пришла на кухню сделать себе чай и упала в обморок. Ее отвезли в больницу и после обследования поставили диагнозы: рак желудка и спинного мозга. Ее жизнь угасала на глазах. Мать потеряла голову от горя. Но ведь есть сестра, ее желудок и спинной мозг идеально подойдут для пересадки. Значит, надежда снова есть.

К тому времени Надежда связалась с элитной клиникой в другом регионе, врачи которой заинтересовались случаем девочек и пригласили ее на консультацию. Надежда с дочерьми собрала чемоданы и, бросив все, вылетела в клинику.

Здание этого медицинского учреждения больше напоминало крепость и находилось в глухом лесу. Больным нужен свежий воздух для восстановления, так ей объяснили.

Надежду и девочек устроили прямо в клинике. Выделили им комнату с окнами, выходящими на больничный парк с живописными дорожками и разноцветными цветочными клумбами. Эта поездка была похожа на маленький отпуск. Кругом шумел лес, пели птицы. Воздух пьянил своей чистотой. Надежда и девочки много гуляли, питались в местном ресторане. И все это за счет клиники. Директор Геннадий Ваганович объяснил, что случай девочек так интересен для врачей, что они готовы оплатить лечение и операции.

Лизавету и Есению тщательно обследовали. У обеих нашли редкое генетическое заболевание. Оно разрушало их здоровье, иммунитет и жизнь как карточный домик.

Прогнозы врачей были неутешительные. По их словам болезни будут продолжать сыпаться, как из рога изобилия.

Надежда молча ушла в комнату, оставив девочек в кабинете врача, и проплакала несколько часов. Никак не могла прийти в себя и смириться с тем, что возможно лишится дочерей. Она привыкла жить с мыслью, что выход есть всегда.

Вечером в комнату постучали. За дверью стоял Геннадий Ваганович. Он спросил разрешения войти и вручил Надежде бокал с виски. Предложил выпить все-таки за благополучный исход дела. Он принес небольшую надежду на чудо.

— Понимаете, какая ситуация складывается… Есть такой вариант, что одну вашу девочку можно спасти, пожертвовав другой. Обеих спасти точно не получится, так как болезни развиваются стремительно и стоять в очереди на донорские органы вы не можете. Это очень дорого и долго. Да и найти подходящие непросто… А исследования, опять-таки, стоят денег. А у вас нет ни средств, ни времени…

В этот момент Есения шла по коридору, хотела повидать маму. Лизавета чувствовала себя плохо, и ее сморил сон. Она приблизилась к двери, но услышав разговор, притаилась и прислушалась.

–…И органы сестер идеально подходят друг к другу для пересадки… А если вы выберете одну дочь, то мы попытаемся использовать еще не пораженные органы другой, чтобы поправить ее здоровье. Вам ведь еще во время беременности врачи говорили, что одна девочка, я так понимаю, это Лиза, была здоровой и нормальной. А другая… Есения… ну что называется не жилец. На сегодня ситуация обратная. Заболевания Лизы развиваются стремительно. У Есении диагноз по генетике тот же, но у нее еще не случилось активации вот этого пагубного процесса так сказать самоуничтожения…

— Доктор, вы что мне предлагаете убить одну дочь, чтобы спасти другую?

— Надежда, я вам только излагаю возможные варианты развития событий. Одна из них умрет в ближайшее время, другая еще поживет. Это если ничего не делать. Но мы можем. В нашей клинике мы имеем такие возможности, оборудование, препараты. Опытные врачи могут помочь вам. Вы уедете отсюда со здоровой дочерью.

— А возможно спасти Лизу?

— Ее иммунитет слабоват, но она все годы своей жизни была более жизнеспособным близнецом из них двоих. Это вселяет в нас уверенность, что спасти ее и вернуться к нормальной жизни возможно. Если срочно сделать пересадку костного мозга и желудка, переливание крови, использовать еще пару органов Есении, то она быстро пойдет на поправку. Тут все зависит только от вас. Медлить нельзя.

— Боюсь, у меня нет таких денег. Все эти операции. Мы итак воспользовались вашей добротой…

— У нас есть несколько пациентов, которые ждут донорские органы. В благодарность за спасение дочери вы можете спасти их жизни. Те органы, которые не нужны вашей Лизе, и кожа будут использованы для пересадки другим пациентам клиники.

— А что с Есенией будет? Как вы ее…. Умертвите?

— Не умертвим. А погрузим в сон. Все очень этично. Она ничего не почувствует. Подумайте до завтрашнего утра. А дальше предоставьте все нам. И через две — три недели вы сможете поехать домой. С дочерью. За сим я вас оставлю. Думайте.

Геннадий Ваганович встал и направился к двери. Есения отпрянула от двери, бледная как смерть, и в смятении огляделась. В коридоре была небольшая ниша, куда она стремительно спряталась.

— Бежать, скорее спасаться отсюда, — решила она.

Как только врач скрылся, она прокралась по этажу до наружной лестницы. Дверь на нее была открыта. Девочка быстро спустилась до первого этажа. Перебежала незамеченная в сумерках через газон и парк. Но куда дальше? Двухметровый забор под напряжением. Кругом охрана. Она спряталась в кустах и наблюдала, как сотрудники патрулируют территорию. Выхода нет. Может быть, обратиться за помощью к сестре? Мы были близки. Она не бросит меня в беде. И мы сбежим вместе. Разбужу ее.

Есения пригнулась и побежала обратно в здание. Но она не знала, что Надежда уже заходила к Лизе и рассказала хорошие новости. Ее вылечат. Пересадят ей органы Есении. И она будет жить как раньше.

Есения поднялась на третий этаж, где была палата сестры. Увидела, что мать вышла из дверей и ушла к себе. Метнулась в палату. Сестра встретила ее улыбкой.

— Спасибо тебе, Есения. Благодаря тебе я буду жить. Мне сказали, что пересадка поможет мне выздороветь.

— Тебе врут! Тебе не сказали, что меня хотят убить? Все мои органы пойдут другим пациентам. Бежим отсюда, пожалуйста, помоги. Одной мне не выбраться. Мы всегда помогали друг другу.

— Хорошо, сейчас я только поднимусь и возьму пару вещей, попробуем сбежать отсюда, — Лиза улыбнулась, села на кровати и, нагнувшись, нажала тревожную кнопку под кроватью.

Она хотела жить. И не желала лишиться последней надежды, помогать сбежать носительнице ее будущих здоровых органов.

Тут же явилась охрана и скрутила Есению. Последним, что увидела Есения, была улыбка ее сестры.

— Спи сладко, сестра…, — сказала она.

Ей сделали укол снотворного. Зашел Геннадий Ваганович и отдал сотрудникам распоряжения готовить к утру операционные для пересадки органов.

Около десяти пациентов клиники были прооперированы на следующий день. Они были просто счастливы, что период ожидания кончился, и так быстро отыскался донор. То, что не понадобилось врачам, было продано на черном рынке или утилизировано.

Так здоровая сестра все-таки поглотила своего близнеца.

Спустя две недели счастливые Надежда и Лизавета приготовились ехать домой и навсегда забыть о больничных ужасах. Они получили в клинике справку о смерти Есении от редкого генетического заболевания. Тело Есении было захоронено тут же, на местном небольшом кладбище. Меньше суеты в городе — меньше вопросов и воспоминаний.

Лиза вычеркнула из памяти девочку, как две капли воды похожую на нее.

А Надежду мучили кошмары. Ей снилось, что она гонится за Есенией, закалывает ее ножом и вырезает все органы. Но дочь оказывается жива. Хватает Надежду за руки, обмазывая своей кровью, и кричит:

— Мама, обними меня! Ты меня любишь? За что ты так со мной?

Она сидела на антидепрессантах. Но образ дочери продолжал являться к ней. Ночами она не могла уснуть, вспоминая последние дни жизни Есении и переживая за сделанный тогда выбор. Спустя два года она окончательно сошла с ума. Ее поместили в закрытый дом-интернат, где она и закончила свой земной путь.

А Лиза вернулась к своей обычной жизни. Но ненадолго. Через четыре года ее генетическое заболевание активизировалось, и рак покончил с ней.