За гранью игры

Юлиана Шведченко

Он убежден, что знает ее – ее фантазии, мечты. Он предлагает секс как игру, раскрывающую грани их чувственности. Он уверен, что одержит победу и получит то, чего так долго желал. Но как долго сможет продлиться игра, в которой не были установлены границы и правила?Танец страсти и трансформации двух героев, сквозь годы и города Омск – Москва – Питер – Рим.

Глава пятая

Алексей дождался окончания недели, чтобы вновь увидеть предмет своей страсти. Он узнал от коллег, что директор отправился в командировку, и, значит, его помощница находилась одна.

Рабочий день в пятницу близился к завершению. На часах было без пятнадцати шесть. Отдел рекламы потихоньку расходился по домам. Алексей попрощался с коллегами, но вместо первого этажа в лифте нажал шестой…

«Только бы она не ушла раньше», — с легкой тревогой думал он.

И потому, когда дверь приемной директора после его звонка открылась, Алексей слегка вздрогнул. На лице растеклась улыбка от накатившей волны радости предвкушения встречи с Марианной.

Она сидела с опущенной головой, что, по всей видимости, означало, была погружена в работу за компьютером. Когда Алексей приблизился к стойке, она подняла глаза и спокойно сказала:

— Привет!

Выражение ее лица было слегка унылым, что немного раздосадовало Алексея. Он ожидал от нее радости, хотя бы улыбки, как это было в понедельник. Сразу начал крутить умственные конструкции в голове, почему она встретила его так прохладно. «Неужели, со всеми незнакомыми она наигранно хороша и приветлива? А со мной ей уже не интересно быть любезной, ведь я сотрудник этой компании, да к тому же парень, с которым ее связывает сомнительное прошлое».

От этих домыслов внутри начала подкрадываться обида и злость. Но он вовремя остановил возникшие эмоции и заставил себя улыбнуться.

— Привет, Марианна! — сверкнул глазами Алексей и начал окидывать ее взглядом.

Сегодня она была одета в белоснежную рубашку с подвернутыми до локтя рукавами и черную юбку. Вид ее был по-деловому простой и вместе с тем чертовски сексуальный. Рубашка приталенного кроя обтягивала грудь Марианны, которая заметно возвышалась и будила у Алексея желание расстегнуть пуговки.

— Александра Борисовича сегодня нет. Он уехал, — проговорила она.

— Я знаю. Я не к нему. Я к тебе, — оживленно и довольно уверенно сказал Алексей.

Она подняла брови в удивлении.

— Ко мне?

— Да, Марианна, — улыбнулся Алексей. Хочу предложить тебе пройтись вместе до метро. Не против?

— Нет, — немного запинаясь, ответила она, словно еще не до конца приняла решение. И потом быстро добавила:

— Но у меня еще работа! Мне нужно кое-что закончить.

— Ничего страшного. Я подожду. Я уже все свои дела завершил и никуда не тороплюсь.

Алексей начал говорить вальяжно. На его лице было написано довольство. Он не спеша направился к дивану. Марианна наблюдала, как расслабленно он развалился на нем.

— Хочешь, я приготовлю тебе кофе? — предложила она.

— Давай! Правда, я его пью в основном утром. Но мне интересно попробовать кофе, которое наливают директору, — он подмигнул. — Может, оно чем-то отличается от того, что пьем мы.

Марианна улыбнулась в ответ на его замечание. Вышла из-за стола и, обогнув ресепшен, отправилась к кулеру. Алексей проводил глазами ее изящные ноги в черных чулках со швом сзади. Юбка, чуть выше колена, облегала и подчеркивала бедра. Пока она готовила кофе, он наслаждался их округлыми очертаниями.

«Как же повезло директору! — подумал он. — Каждый день он может любоваться этой красотой». И тут сомнительная мыслишка подкралась к нему: «А что если Борисович сам имеет виды на Марианну»? От этой идеи Алексею стало не по себе. Он на секунду представил хрупкую девушку с жемчужными волосами в объятиях главного директора — тучного мужчины лет пятидесяти.

«Фу, — с отвращением фыркнул он про себя. — Не может быть такого! Наш директор не позволит себе романов на стороне. Он же примерный муж и отец большого семейства». Перед глазами всплыли фотографии из корпоративной газеты — улыбающийся директор в окружении жены и троих детей. И как такое могло прийти ему в голову! Ревность начинала затмевать его разум. Марианна провоцировала в нем эту эмоцию.

— Твой кофе, — протянула она ему маленькую белую чашечку. На блюдце рядом с ней лежали два кусочка сахара и порция сливок. Терпкий аромат только что приготовленного кофе приятно защекотал в носу. — Я приготовила без сахара. Если хочешь, добавь по желанию.

— Ты все сделала так, как я люблю! Я пью без сахара и молока, — сказав это, Алексей потянулся к блюдцу и слегка коснулся пальцев Марианны своими. Его прикосновение не оставило ее равнодушной. Пальцы девушки чуть вздрогнули, а на лице зарделся румянец.

— Я не знала, что ты любишь крепкий, — отпуская руки, с блуждающей улыбкой произнесла она. — Просто обычно всем гостям готовлю так.

— Приятно быть твоим гостем, — замурлыкал Алексей, удобнее устраиваясь на диване с чашкой кофе.

Марианна вернулась к своему рабочему месту и погрузилась глазами в монитор.

— Уже освоилась? — ворвался в ее деловое пространство Алексей.

Сосредоточившись на таблице с отчетом, она не сразу ответила.

— Ну, в целом да, — отозвалась она.

— Нравится тебе здесь?

— Да, пока все устраивает.

Марианна бросала сухие ответы, всем своим видом давая понять, что была занята. Но, похоже, только ей было важно работать. Алексею так не казалось, он продолжал кидать свои вопросы. Неожиданно для обоих он вдруг спросил:

— Марианна, почему ты тогда уехала из Омска?

Его вопрос заставил ее оторвать глаза от компьютера. Она уставилась на Алексея.

— Я вернулась с отцом в Питер. Мы же приезжали погостить на лето к бабушке.

— Да, но почему так внезапно?

Алексей встал с дивана, оставив на нем чашку с кофе, и начал приближаться к ресепшену.

— Я помню, — продолжал он, — как пришел к тебе на следующий день после нашей встречи, и твоя бабуля сообщила мне, что ты уехала. Ты исчезла, ничего не сказав мне, не оставив адреса для связи. Мы виделись накануне, ты не говорила мне об отъезде. Это как-то было связано с нами — твой отъезд?

Марианна, слушая его поток вопросов, напоминающих допрос, продолжала смотреть на него с удивлением. Но теперь в ее взгляде появилось волнение.

— Я не понимаю, почему ты сейчас решил вспомнить об этом? — попыталась ускользнуть она от ответа. — Прошло столько времени!

— Да, и правда прошло много времени. И ты, наверно, уже забыла меня. И все, что было между нами. Если, конечно, ты вообще не считаешь, что что-то было!

Приблизившись к ней почти вплотную, он впился в Марианну взглядом. Ему показалось, что она глядела на него с каким-то сожалением. От этого он начал чувствовать себя слабаком, а самое страшное, он казался сам себе женщиной, той самой, что устраивает истерики и сцены провинившемуся мужчине. Алексей уже пожалел о брошенном Марианне. Зачем он вообще вспомнил прошлое, которое теперь могло испортить их настоящее?!

От приливающей досады он опустил глаза, резко развернулся и направился к дивану.

— Я уехала с отцом, потому что ему срочно нужно было вернуться домой, — кинула она ему вслед. — Я не могла его оставить. И с тобой это никак не связано.

Он обернулся и молча встретил ее взгляд. От жалости в нем не осталось ни следа, теперь ее глаза светились каким-то дерзким огнем.

— Я больше не могу работать! — вспыхнула она. — Эти вопросы слишком отвлекают меня. Закончу в понедельник.

В этот момент Алексей ощутил сожаление, что отвлек ее и, опустив глаза, извинился:

— Прости, я как-то увлекся и совсем забыл, что у тебя работа.

— Ничего! Бывает! — она говорила так, будто ее эта ситуация не задела, но по ее резким движениям, как она собирала бумаги на столе и с шумом бросала их в ящик для хранения, было заметно, что она испытывала раздражение.

— Мне нужно еще кое-что сделать в кабинете руководителя, — вспомнила она. — Подождешь?

Марианна спросила, не взглянув на Алексея.

— Да, конечно. Жду.

Марианна открыла кабинет главного директора и вошла, оставив дверь нараспашку. Алексею стало любопытно посмотреть, ведь ни разу не доводилось бывать в покоях генерального. Он встал с дивана и неслышно проследовал за ней.

Кабинет директора был достаточно большим и просторным. В нем уютно размещались угловой кожаный диван коричневого цвета с массивным журнальным столом из темного дерева. У окна водрузился рабочий стол руководителя. Он был таким огромным, что казалось, там хватит места на троих. На деревянных настенных панелях помимо картин заметно бросались в глаза фотографии в рамах. Александр Борисович со своей супругой и детьми, улыбающиеся и счастливые на море, дома у камина, — еще одно доказательство того, как директор чтил семейные традиции.

Пахло кожей вперемежку с кофе, и этот запах вместе с классическим дизайном из добротной мебели создавал атмосферу респектабельности и будил фантазии жизни в роскоши и комфорте.

Марианна собирала на столе генерального бумаги, стоя спиной к двери, поэтому не заметила Алексея. От его голоса она слегка вздрогнула.

— Есть что-то сексуально притягательное в кабинетах директоров, тебе так не кажется?

Она выпрямилась и, не поворачиваясь к нему, ответила:

— Мне кажется, деньги и власть всегда сексуальны.

Алексей не видел ее лица, но судя по ее слегка насмешливому тону, она улыбалась. Ее дерзость вызвала мгновенную волну возбуждения у Алексея. Он уже не мог сдерживать себя. Ее стройные ноги в черных чулках, округлые ягодицы в обтянутой юбке, мягкие волосы, раскиданные по плечам, эти ароматы дорогой кожи и ее цветочных духов, сама возможность оказаться тет-а-тет с девушкой своей мечты в кабинете главного, — все это будило в нем дикое животное желание. Оно поднималось волной снизу живота и захватывало его целиком, — все его мысли и слова уже теперь подчинялись этому желанию.

— Марианна, а тебя когда-нибудь посещала фантазия заняться сексом в кабинете начальника?

Произнеся это, он закрыл дверь кабинета и начал медленно подкрадываться к ней. Она стояла в легком оцепенении, не зная, что ответить. И пока она думала, он приблизился к ней сзади и обхватил ее руками за талию. Она встрепенулась и, резко обернувшись, воззрилась на него с испугом.

— Что ты делаешь? — прошипела она.

— Шшш, — он приставил свои пальцы к ее губам и провел по ним. — Ты такая красивая! Наверно, ты пробуждаешь чувственные фантазии у многих гостей, кому приносишь кофе.

Одной рукой он продолжал крепко держать ее за талию, а другой начал поглаживать ее лицо. Он провел пальцами по ее щеке, потом переместился на волосы.

— Какие мягкие, — замурчал он.

Она приоткрыла рот и с жаром выдохнула.

— Алексей, держи себя в руках! — процедила она. — Ты слишком…

— Слишком много себе позволяю? — закончил он за нее. Потом наклонился к ее уху и прошептал:

— Я еще ничего такого не сделал. Но очень хочется.

Он чувствовал, как смелость приливала к нему. Азарт и желание овладеть Марианной в покоях их босса давали пьянящее состояние, увлекая его все больше и больше. Сейчас он видел себя каким-то героем эротического фильма, и этот внутренний образ руководил теперь всеми его действиями.

Он остановил свой блуждающий взгляд на ее приоткрытых губах — пухлых, сочных, источающих необыкновенный аромат. Они дразнили его. Алексей приблизился к ним и коснулся нижней губы Марианны, обхватив ее своими губами. Потом причмокнул и всосал ее так жадно, словно какой-то спелый экзотический фрукт.

Он тут же встретил натиск Марианны — она толкнула его рукой в грудь, вырвала свою губу из его рта и вскрикнула:

— Дурак! Здесь камеры! Нас уволят!

Похоже, его это совершенно не пугало. В ответ на ее бурную реакцию он хрипло хохотнул и прижал ее еще сильнее к письменному столу босса.

— Нет здесь камер! Не беспокойся об этом! Никто не увидит и не узнает, что мы тут делали. Все уже ушли по домам.

Алексей коснулся ладонями ее бедер и провел по ним, приподнимая юбку. Скользя по нейлоновому чулку, он нащупал полоску, граничащую с кожей, и погладил ее.

— Ммм, ты носишь чулки, — замурчал он. — Обожаю!

С легкостью порхающей бабочки он запечатлел на ее губах поцелуй, словно награждая за доставленное удовольствие. Взглянув в ее глаза, он заметил в них страх и отчаяние.

— Чокнутый! — сорвалось у нее. — Чувствовала, что ты какой-то странный. Но чтобы настолько!

— Но тебе ведь это нравится! Скажи, что тебя это возбуждает. Разве нет?

Он снова встретился с ней глазами, желая увидеть там положительный ответ. Она смотрела на него молча.

Он воспользовался паузой и продолжил:

— Марианна, я не собираюсь тебя насиловать. Я хочу, чтоб и тебе и мне было хорошо. Если тебе не нравится, давай остановимся. Ты всегда казалась мне привлекательной. И тогда в Омске я хотел с тобой встречаться. Думал, у нас получится. Но ты уехала, все оборвалось. Сейчас мы снова встретились. Мне кажется, это не случайно.

Проговорив последние слова, он уткнулся носом в ее губы и провел по ним кончиком. Потом схватил их своим ртом и жадно всосал. Она охнула, открывая для него тем самым возможность двинуться глубже, и, просунув свой язык между ее зубами, он обвил им ее нежное небо. В какой-то момент их языки встретились. Сначала она откликалась робко на его игру, но потом, сделав несколько оборотов, втянула в себя его язык. Алексей застонал от удовольствия и, обхватив ее затылок ладонями, еще глубже погрузился языком в ее рот. Когда у него перехватило дыхание от поцелуев, он отпустил ее и с жаром выдохнул.

— Ты такая вкусная! Хочу тебя съесть. Всю целиком, — прижимаясь мокрым от пота лбом к ее лбу, хрипел он.

Одной рукой он придерживал ее голову, а другой нырнул к пуговицам на рубашке. Когда он начал их расстегивать, она перехватила его запястье и отдернула от своей груди.

— Хватит! Этого достаточно, — прошипела она, сверкнув глазами, как молниями. Щеки ее лихорадочно пылали, волосы распластались по плечам. Ее яростный, протестующий вид еще больше возбуждал Алексея.

— Кошка! Хочешь царапаться? Давай!

Он просунул руку под ее рубашку, уже расстегнутую им на две пуговицы, обнажив грудь в белоснежном кружевном бюстгальтере. Марианна начала отбиваться и отталкивать его руками. Он смеялся и продолжал расстегивать пуговицы. Потом резким движением руки он распахнул ее рубашку.

Его взору предстал упругий животик с крошечным пупком. Он был настолько притягательным, что Алексей не сдержался и кончиком языка нежно облизал маленькую ямку. В этот момент он заметил, как Марианна перестала отбиваться и слегка обмякла.

Алексей продолжил ласкать ее пупок неспешными круговыми движениями. Она застонала еле слышно и слегка выгнулась дугой ему навстречу. Белые холмики грудей высоко поднимались и манили его. Он припал к ним и стал целовать их с непреодолимой первобытной жадностью. Дикое желание овладевало им все сильнее и сильнее, заставляло его кусать ее нежную кожу, теребить зубами кружевную ткань бюстгальтера, сжимать ее груди ладонями со всей своей неистовостью.

Она стонала. Громко и хрипло, запрокинув голову. И своими стонами еще больше будоражила его желание, заводила все струны в его разгоряченном теле. Ощутив ее отклик, он смело двинулся дальше. Опустившись на колени, он развел ее ноги в стороны. Юбка на ней была уже приподнята и обнажала трусики. Он дотронулся пальцами до черной атласной ткани и ощутил влажность.

— Ммм, ты уже завелась, — с самодовольным видом произнес он.

В этот момент он понял, что перегнул палку. После сказанного, он ощутил сильный пинок в грудь коленом и откинулся назад.

Марианна спрыгнула со стола и отскочила в сторону.

— Дурак! — крикнула она. — Убирайся! Не хочу тебя видеть больше!

Она тяжело дышала, судорожно застегивая рубашку и поправляя юбку.

— Какой же ты дурак! — продолжала она причитать.

Он молча поднялся, заправил рубашку в брюки, поправил галстук.

— Окей, я ухожу, — поднял он руки. — Извини. Пока, Марианна. Хороших выходных.

Он вышел из приемной директора без оглядки. Пьянящее состояние и возбуждение пребывало с ним еще некоторое время, пока он возвращался домой. Чувство сожаления от того, что он слегка заигрался, не давало покоя. Но его перекрывало другое ощущение — восторга от встречи с ее телом, которое откликалось ему и пылало в унисон с его желанием.