Фотомодель для хищника

Эрин Кьянти, 2020

Я проиграла пари, и мне предстоит стать музой для очень непростого фотохудожника. Для Хищника, который научит меня не только позировать. Мне предстоит узнать, что жарко на съемочной площадке бывает не только от света софитов.

Вокруг царила суета. Бегали какие-то люди с охапками разноцветных тряпок в руках, катили пере собой длинные вешалки с разными комплектами одежды, несли целые чемоданы косметики.

— Осторожнее!

— Уйди с дороги!

После нескольких тычков я забилась в уголок, на низенькую банкетку и притворилась предметом интерьера.

Суета утомляла, я уже пожалела, что согласилась ходить с Ирмой на кастинг.

Ирма — моя давняя подружка. Красавица — это признавали все девчонки с нашего потока.

И подработку она нашла такую же яркую, как сама: стала фотомоделью. И бегала по кастингам, а потом мы любовались её красивыми фото, которое она собирала в особый альбом. Пару раз лицо Ирмы мелькало на рекламных плакатах, и она очень гордилась этим достижением.

Сейчас она получила приглашение на кастинг какой-то косметической фирмы. Я в этом совсем не разбиралась и не запомнила названия, поняла лишь, что она очень крутая, и фотографом пригласила какую-то там звезду чуть ли не мирового масштаба.

Ирма прошла почти все этапы. Осталось два.

— Ты не представляешь, как это тяжело! — жаловалась она, сидя в кресле в маленькой студии, которую я снимала напополам с сокурсницей. — Нервы, прессинг, подставы от конкуренток!

Я верила, потому что подруга, и так питающаяся только салатными листьями, перешла на воздушную диету, словно была феей — волнение сказалось и на аппетите.

— Хотя бы в последний тур пройти! Хотя бы в предпоследний!

— Не хочешь заключить этот контракт? — удивилась я. Стать востребованной и высокооплачиваемой супермоделью было для Ирмы идеей фикс. С чего бы вдруг ей довольствоваться всего лишь финалом?

— Конечно, хочу! — возмутилась та. — Но всем, кто вышел в финал, обещана фотосессия у самого Стэна!

Та самая фотограф-звезда.

— Если в моем портфолио будут его фото… — Ирма состроила мечтательную рожицу, и стало ясно: этот факт вознесет её в глазах потенциальных работодателей на новую высоту. Что же, еще одна ступенька к мечте.

Она этого добилась. Вышла в финал. От радости прыгала не хуже мартышки, а потом стрясла с меня обещание, что пойду вместе с ней:

— Ну Мари! Ну, пожалуйста! Я так боюсь идти туда одна! Это же сам Стэн!

И вот теперь я сидела в уголочке и старалась быть как можно незаметнее.

Постепенно стало понятно: окружающий меня хаос жестко структурирован. Центром местной жизни оказался молодой мужчина в уютно-клетчатой рубашке с закатанными рукавами и классических, совершенно неультрамодных джинсах. Не то чтобы я хорошо разбиралась в тенденциях, но совсем «синим чулком» не была.

И все-таки классика мне нравилась гораздо больше.

Мужчина по-хозяйски распоряжался, и окружающие со всех ног бросались выполнять поручения. А я невольно залюбовалась.

С виду простой парень, но очень, очень ухоженный. Короткие волнистые волосы, которые он постоянно «причесывал» рукой ото лба к затылку, были взъерошены, но выглядели потрясающе. Легкая щетина тоже его не портила. Я удивилась: обычно терпеть не могу небритых парней, пусть даже эта «небритость» часть тщательно выверенного образа. Но Стэну шло.

А еще у него была потрясающая харизма. Под её влияние попадали все вокруг. Жаль, только, что носила она негативный характер: Стэн мог обругать помощницу, прикрикнуть на модель, и та кидалась выполнять указания.

Зато когда все получалось, напряженное лицо разглаживалось, и от улыбки вокруг словно становилось светлее.

Почувствовав внимание, фотограф оглянулся и уставился на меня в упор. Потом что-то спросил в пустоту. Подскочившая Ирма затараторила, как будто извиняясь. А я вспомнила, что хотела почитать. Почти недоступное удовольствие для того, кто сам платит за свое обучение и за квартиру.

Как всегда бывает, я полностью погрузилась в вымышленный мир. Суета отступила, превратившись в «белый шум». Очнулась я от наступившей вдруг тишины и всполохи камеры прямо перед лицом.

— Не двигайся! — затвор защелкал, не переставая, вспышки следовали одна за другой. А потом Стэн словно забыл обо мне, вглядываясь в камеру фотоаппарата.

— Отлищ-щ-щно! — пробормотал он, уходя обратно в рабочую зону студии. Там, на высоком барном стуле сидела Ирма. Я не сразу узнала её: непривычный макияж и маленькое черное платье полностью изменили подругу. Сейчас она выглядела просто роскошно! Я даже позавидовала. И посочувствовала её тяжелой работе, слишком уж напряженной она выглядела. Спина закаменела, да и улыбка казалась неестественной.

Я подмигнула, чтобы хоть как-то поддержать Ирму, и получила в ответ яростный взгляд. Понятно, помешала. И я снова забилась в свой уголок, где просидела до конца фотосессии.

Ирма подлетела ко мне, сияющая, счастливая, и затараторила, как мне повезло — ведь САМ СТЭН решил сделать мое фото!

— Вот просто так! Интересно, чем ты его привлекла? — она на миг перестала веселиться и критически осмотрела меня с головы до ног. — Ничего особенного…

Наверное, мне надо было обидеться. Но я сама знала, что Ирма права. Я — обычная. Никакого шарма, никакой женственности или чувства стиля. И одежду предпочитаю не модную, а удобную.

— Ладно, пойдем, — подруга подхватила меня под руку и потащила к выходу. Я уже предвкушала свободу и отдых от всего этого бедлама, как нас настиг властный, звучный окрик:

— Подождите!

Ирма застыла. А потом расцвела улыбкой и повернулась к Стену.

Но он звал не её.

Взгляд серых, словно зимнее небо глаз был устремлен на меня.

— Вас, кажется, Мари зовут?

Я бросила взгляд на подругу. Ясно, кто выдал. А Стен продолжал:

— Я хочу вас фотографировать. Полную сессию. Сегодня уже поздно, а вот завтра…

Охнула Ирма. А я… Я разозлилась. Моего мнения даже не спросили, просто вот так ррраз, и «хочу». Видимо, этот красавчик никогда не знал отказа. Хотя, если вспомнить поведение Ирмы и остальных моделей, то неудивительно, что он так себя ведет.

Но я-то не модель! У меня от звезд шоу-бизнеса голову не сносит.

— Кажется, вы уже сделали несколько фотографий. Напомню, без моего разрешения. Если собираетесь использовать их в своей профессиональной деятельности, то прошу немедленно их удалить. Не хочу, чтобы мое лицо украшало какую-нибудь футболку или рекламировало средство от прыщей.

Стало тихо. Кажется, даже вентилятор, который использовали для создания «легкого бриза», заработал бесшумно.

А я подхватила онемевшую подругу под руку и гордо удалилась.

Пока мы шли до её машины, Ирма молчала. А потом вырвала свою руку из моей ладони и зло прошипела:

— Вот чем ты его зацепила? Чем? Тут из кожи вон лезешь, чтобы внимание привлечь, а некоторым мышам все просто так достается! А они еще и права качают! Ненавижу!

И, хлопнув дверцей авто, умчалась прочь.

А мне пришлось идти на остановку общественного транспорта.

В ближайшие три дня в Стене и его предложении я вспоминала только из-за Ирмы. Она старательно не обращала на меня внимания, игнорировала как могла. В общем, из-за самодовольного мажора я потеряла лучшую подругу!

Как же я удивилась, когда в один из вечеров в дверь позвонили. На пороге стояла Ирма с большим пакетом в руках.

— Привет, подруга! — она привычно вошла, не спрашивая разрешения. — Я мириться! Готовь бокалы!

И она выудила из пакета бутылку моего любимого розового вина. Потом оглядела комнату:

— Соседка где?

— Отдыхает. Будет поздно.

Я выставила на стол бокалы и нарезала сладкий апельсин, который должен был стать моим ужином.

— Ну, и отлично! — Ирма быстро вытащила из пакета угощение, в основном нарезку и фрукты. А потом с торжествующим видом достала огромную кисть крупного винограда без косточек. Дорогой и очень вкусный сорт. Она жила с родителями, могла позволить себе некоторую роскошь.

— Пируем!

Ирма быстро разлила вино и подняла бокал:

— Прости за ту выходку, Мари. Сама не знаю, что на меня нашло!

Зато я понимала — что. Обида. Естественная обида того, кому приходится много работать, чтобы получить то, что другим достается бесплатно. Сама была не ангелом, частенько хотелось стукнуть более удачливого приятеля чем-нибудь поувесистее.

— Я честно не знаю, что он во мне нашел. И фотографироваться не собираюсь. Мне учиться надо. И работать.

Ирма промолчала. Я слишком хорошо её знала, чтобы не обратить внимание на это выражение лица.

— Ну, что ты хочешь сказать? — я оторвала виноградину и запила вином. Сладкий и терпкий вкусы смешались в божественный коктейль.

— Стэн может заплатить.

— Что? — я чуть не подавилась.

— Говорю, что Стэн готов заплатить тебе за то, чтобы ты стала его моделью. Знаешь, — она пододвинулась поближе, — обычно платят ему, и немало. А Стэн расстегивает кошелек, только когда готовит какой-то фееричный проект. Кажется, в этот раз он избрал тебя своей музой именно тебя.

Как Ирма не старалась, а голос задрожал. И слезы в глазах блеснули. Злые такие слезы, обидные.

Я тут же обняла её за плечи:

— Ну что ты, подруга. Знаешь же, что мне не до великого Стэна и его проектов, пусть даже феерических. Это твой приз!

Ирма не ответила. Залпом допила вино и снова наполнила бокал. А потом мрачно назвала число.

— Что? — не поняла я.

— Стэн готов дать больше. Ты можешь удвоить. Он согласится.

Названной суммы мне хватило бы оплатить следующий семестр. И еще бы немного на квартиру осталось. Только вот не умела я позировать, да и Ирма была явно расстроена.

Я, как и она, налила вина и выпила залпом. В голове зашумело.

— Нет, подруга. Я не…

— Ну и дура!

Алкоголь на Ирму словно не подействовал. Она смотрела на меня трезво и зло.

— Дура! Тебе такой шанс в руки идет…

— Можешь забрать его себе! — не выдержала я, понимая, что вот прямо сейчас навсегда потеряю подругу. Но продаваться? Ни за что!

— Трижды дура, — Ирма закрыла лицо руками.

Её плечи затряслись и до меня стало доходить:

— Он тебе что-то пообещал?

Я заставила её посмотреть мне в глаза. Ирма потупилась:

— Большую индивидуальную фотосессию. Ты даже не представляешь…

Звонкая пощечина заставила её замолчать. А я, с трудом сдерживая ярость, прошипела:

— Значит, ты продала меня за пачку фотографий? Ну, спасибо, подружка!

Ирма вскочила:

— Точно — дура!

И, схватив сумку, выбежала из квартиры.

А я осталась кипеть праведным гневом, который утих после пары бокалов вина.

Может, я и вправду дура? И чего-то не понимаю? Мне ведь работу предлагали, а не на панель идти. Постоять перед фотокамерой, в одежде. И сама бы заработала, и Ирме помогла.

Нет, я не дура. Я идиотка. Клиническая!

Ирма не захотела взять трубку, а после и совсем скинула вызов. Один, два… На восьмом я сдалась. Раз она не хочет сказать, как связаться со Стеном, придется узнавать самой.

Но как? В сети никаких контактных данных не было. Только регалии и звания. Я впечатлилась и чувство вины меня буквально уничтожило.

Быстро переодевшись, я вызвала такси, и, только расплачиваясь с водителем поняла, что все зря: нормальные люди в это время спать укладываются, а не работают.

Но на улице было так хорошо, что возвращаться не хотелось. Я решила прогуляться, благо дом, где располагалась студия, стоял почти что на набережной.

Купив в круглосуточном магазинчике большой стакан кофе с ванильным сиропом и корицей, я подошла к перилам.

Фонари здесь почему-то не горели, и немногие гуляющие старались держаться подальше. А мне было уютно.

В темноте реку было почти не видно, только изредка доносился тихий плеск. Чуть дальше в воде отражались фонари, огни рекламы и освещенные окна стоящих на берегу домов. Они текли размытыми пятнами, и от этого было как-то уютно.

Из благостного настроения меня вырвала фотовспышка. Она ослепила, так что несколько мгновений невидяще вглядывалась в темноту, но перед глазами были только яркие круги. Наконец, они рассеялись и я рассмотрела фотографа.

Стен!

— Это вы?

Он улыбался, и я нисколечко не поверила, что не узнал меня сразу.

Конец ознакомительного фрагмента.