Пойнт-Блан

Энтони Горовиц, 2001

«Пойнт-Блан» – элитная закрытая школа в горах, в которой бесследно пропали несколько учеников. Алексу Райдеру, подростку, работающему на разведывательное агентство под прикрытием, предстоит отправиться в эту закрытую школу, чтобы выяснить, что там происходит… Но, оказавшись в пансионе, Алекс начинает понимать, что всё здесь может оказаться куда более зловещим, чем кажется на первый взгляд… И теперь Алексу нужно спасаться самому!

На крючке

Увхода на стройплощадку толпились рабочие. Алекс сразу вспомнил «Брукленд» часом ранее. Когда ты вырастаешь, ничего на самом деле не меняется — разве что, наверное, домашних заданий больше не дают. Уставшие мужчины и женщины торопились поскорее добраться домой. Возможно, именно поэтому никто из них не остановил Алекса, когда тот пошёл им навстречу, целеустремлённо, словно точно знал, куда идёт, словно ему тут самое место.

Но смена ещё не полностью закончилась. Другие рабочие всё ещё носили инструменты, убирали оборудование, собирали вещи. Они все были одеты в защитные каски; увидев кучу пластиковых шлемов, Алекс схватил и надел один из них. Над ним высился скелет огромного жилого комплекса. Чтобы пройти мимо него, пришлось лезть в узкий проход между двумя лесами. Перед ним вдруг возник крупный мужчина в белом комбинезоне, перекрыв дорогу.

— Ты куда идёшь? — строго спросил он.

— К папе… — Алекс неопределённо махнул рукой в сторону другого рабочего и зашагал дальше.

Трюк сработал. Здоровяк больше ничего у него не спросил.

Он шёл к крану. Кран стоял на открытом месте, главный персонаж этого строительства. Алекс не осознавал, насколько же он высокий, пока не добрался до него. Башня крана была закреплена на огромной бетонной плите. Она была очень узкой — пробравшись сквозь железные балки, он мог легко дотянуться до всех четырёх стенок. Прямо по центру шла лестница. Даже не задумываясь — если бы он задумался, то мог и передумать, — Алекс полез наверх.

Это только лестница, сказал он себе. Ты уже раньше лазал по лестницам. Тебе не о чем беспокоиться.

Но у этой лестницы триста перекладин. Если Алекс разожмёт руки или поскользнётся, то упадёт и разобьётся насмерть. В башне было несколько площадок для отдыха, но Алекс не решался остановиться и перевести дыхание. Кто-нибудь может поднять голову и увидеть его. К тому же баржа с отвязанными швартовами могла в любой момент уплыть.

После двухсот пятидесяти перекладин башня стала у́же. Над головой уже виднелась кабина крана. Потом Алекс посмотрел вниз. Люди на стройплощадке казались ужасно маленькими и далёкими. Он забрался на последние ступеньки лестницы. Прямо над головой был люк, ведущий в кабину. Но он был закрыт.

К счастью, к этому Алекс был готов. Когда МИ-6 отправила его на первое задание, он получил несколько хитроумных устройств — оружием их назвать было трудно, — которые должны были помочь ему в трудных ситуациях. Одним из этих устройств был тюбик с надписью «АНТИПРЫЩ. ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ КОЖИ». Но крем в этом тюбике мог справиться далеко не только с прыщами.

Хотя почти весь крем Алекс уже израсходовал, немного всё-таки осталось, и он часто носил тюбик с собой в качестве своеобразного сувенира. Сейчас он как раз лежал в кармане. Держась одной рукой за лестницу, другой он достал тюбик. Крема осталось очень мало, но Алекс знал, что ему и понадобится совсем чуть-чуть. Он открыл тюбик, выдавил немного крема на замок и стал ждать. Через несколько мгновений послышалось шипение и появилось облачко дыма. Крем разъедал металл. Замок открылся. Алекс толкнул крышку люка и забрался по нескольким последним перекладинам. Вот он и внутри.

Чтобы хотя бы развернуться внутри кабины, люк пришлось закрыть. Он оказался в квадратном металлическом ящике, размерами примерно с игровой автомат, в который садишься. В кабине было кресло оператора с двумя сильно напоминавшими джойстики рычагами управления, по одному на каждом подлокотнике, а вместо экрана — окно от пола до потолка, из которого открывался потрясающий вид на стройплощадку, реку и весь западный Лондон. В один угол был встроен небольшой компьютерный монитор, а на уровне колен располагался радиопередатчик.

«Джойстики» на подлокотниках оказались на удивление несложными в освоении. На каждом было всего по шесть кнопок, и диаграммы даже показывали, что делает каждая. Правый рычаг поднимал и опускал крюк, левый — перемещал его вдоль по стреле, ближе или дальше от кабины. Кроме того, левый рычаг контролировал движение всего крана, поворачивая его на 360 градусов. Проще и быть не могло. Даже кнопка «Пуск» была подписана. Большая кнопка для большой игрушки. Алекс не смог сдержать улыбки, потянувшись к рычагам управления. Рождество словно наступило на полгода раньше.

Он нажал кнопку и почувствовал, как кабина наполняется энергией. Компьютер включился, показав картинку с лающей собакой, затем запустилась программа прогрева. Алекс удобнее устроился в кресле оператора. На стройке ещё оставалось человек двадцать-тридцать. Смотря вниз, он видел, как они медленно, бесшумно ходят туда-сюда. Пока что никто не заметил, что что-то не так. Но он знал, что идти надо быстро.

Он нажал зелёную кнопку на правом подлокотнике — зелёный свет, можно работать, — потом коснулся рычага и толкнул его вперёд. Ничего не произошло! Алекс нахмурился. Похоже, всё будет сложнее, чем он думал. Что он упустил из виду? Он положил руки на рычаги и посмотрел влево-вправо в поисках других элементов управления. Его правая рука слегка двинулась, и крюк вдруг поднялся с земли. Работает!

Алекс не знал, что когда он схватился за ручки джойстиков, тепловые сенсоры, спрятанные внутри, определили температуру его тела и активировали кран. Во все современные краны встраивают систему безопасности на случай, если у крановщика случится сердечный приступ и он упадёт на рычаги управления. Никаких несчастных случаев не будет. Чтобы кран работал, он должен чувствовать тепло.

К счастью для него, этот кран был модели «Либгерр-154 EC-H», одной из самых современных в мире. «Либгерром» невероятно легко управлять — и он весьма точен в работе. Алекс толкнул левый рычаг вбок и ахнул, когда кран развернулся. Перед собой он видел стрелу, вытянутую высоко над лондонскими крышами. Чем сильнее он нажимал, тем быстрее поворачивался кран. Движение было невероятно гладким. На «Либгерре-154» между электромотором и шестернями стоит гидравлическая муфта, так что он никогда не дёргается и не дрожит — он скользит. Алекс нащупал большим пальцем белую кнопку и нажал её. Движение тут же прекратилось.

Он был готов. Без везения новичка тут, конечно, не обойтись, но он был уверен, что справится — если, конечно, никто не поднимет голову и не увидит, как двигается кран. Он снова нажал левый рычаг и держал его до тех пор, пока стрела крана не прошла над мостом Патни и не оказалась прямо над Темзой. Отпустил он рычаг, только когда стрела остановилась над баржей. Затем Алекс начал маневрировать крюком. Сначала он подвёл его к самому концу стрелы. Потом, уже другой рукой, опустил его — сначала быстро, потом, когда он уже приблизился к земле, медленнее. Крюк сделан из прочного металла. Если он ударится о баржу, Шкода услышит, и Алекс выдаст себя. Теперь надо действовать аккуратно, по сантиметру. Алекс облизал губы, сосредоточился и тщательно прицелился.

Крюк врезался в палубу. Алекс выругался. Шкода наверняка услышал стук и, скорее всего, сейчас уже пытается открыть дверь. Но потом он вспомнил о радиоприёмнике. Может быть, музыка всё-таки заглушила шум? Он поднял крюк и провёл его через палубу. Цель была близка. К палубе был приварен толстый металлический пиллерс. Если Алексу удастся подхватить его крюком, то рыбка поймается. И можно будет подсекать.

С первой попытки он промахнулся на целый метр. Алекс заставил себя не паниковать. Нужно действовать медленно, иначе не получится вообще ничего. Работая левой и правой руками, уравновешивая одно движение другим, он протащил крюк над палубой и опять вернул к пиллерсу. Оставалось лишь надеяться, что радио всё ещё играет, а скрежет металла по металлу не слишком громкий. Во второй раз он тоже промахнулся. Ничего не получится!

Нет. Всё получится. Это такой же ярмарочный автомат… только больше. Он стиснул зубы и повёл крюк к цели в третий раз. На этот раз получилось. Крюк ухватил пиллерс. Поймал!

Он посмотрел вниз. Пока что ещё никто ничего не заметил. А теперь… как поднимать? Он потянул рычаг правой рукой. Кабель натянулся. Алекс ощутил, как кран подхватывает баржу. Вся башня угрожающе наклонилась вперёд, и Алекс чуть не выпал из кресла. Он впервые задумался, возможно ли вообще сделать то, что он хотел. Сможет ли кран вытащить баржу из воды? Какова его максимальная нагрузка? В кабине висел небольшой плакат с надписью «3900 КГ». Вряд ли лодка столько весит, правильно? Он посмотрел на компьютер. Один из наборов цифр менялся так быстро, что он не успевал их прочитать. Эти цифры показывали вес, который сейчас поднимает кран. Что будет, если лодка окажется слишком тяжёлой? Компьютер автоматически отсоединит крюк? Или вся конструкция просто рухнет?

Алекс удобнее устроился в кресле и потянул за рычаг. Интересно, что же случится дальше.

Шкода, сидевший в барже, как раз открыл бутылочку джина. День вышел хороший.

Его блондина-сообщника звали Майк Бекетт. Они познакомились в тюрьме и решили заняться бизнесом вместе, когда освободятся. Идею с баржей придумал Бекетт. Там не было нормальной кухни, туалета, а зимой было жутко холодно… но в остальном идея отлично сработала. Их даже веселило то, что они работают так близко от полицейского участка. Они с удовольствием смотрели, как мимо снуют полицейские машины и катера. Конечно же, они ни за что не подумают искать прямо у своего порога.

Бекетт вдруг выругался.

— Какого?..

— Что такое? — спросил Шкода.

— Чашка…

Шкода увидел, как чашка кофе, стоявшая на полке, вдруг пришла в движение. Она скользнула вбок, потом с грохотом упала на пол, забрызгав холодным кофе серую тряпку, которую они называли ковром. Шкода ничего не понимал. Чашка двигалась сама собой. Её никто не трогал. Он захихикал.

— Как ты это сделал? — спросил он.

— Я этого не делал.

— Тогда…

Бекетт первым понял, что происходит, но даже он понял это не до конца.

— Мы тонем! — закричал он.

Он бросился к двери. Тут и Шкода наконец понял то же самое. Пол кренился и уходил из-под ног. Пробирки сталкивались друг с другом, потом со звоном падали на пол. Он выругался и бросился вслед за Бекеттом — но бежать уже пришлось в гору. И с каждой секундой эта гора становилась всё круче. Но, что самое странное, баржа, похоже, вообще не тонула. Напротив, её нос поднимался над водой.

— Что творится? — крикнул он.

— Дверь заело! — Бекетт сумел приоткрыть её на щёлочку, но замок снаружи прочно её удерживал.

— Другая дверь!

Но другая дверь была уже слишком высоко. Со стола полетели и разбились бутылки. На кухне грязные тарелки и чашки вреза́лись друг в друга и разлетались на кусочки. То ли всхлипывая, то ли рыча, Шкода попытался залезть вверх по склону, в который превратился пол их каюты. Но было уже слишком поздно. Дверь оказалась у него почти прямо над головой. Он потерял равновесие и упал, потом — через секунду, когда его приятель свалился прямо на него — громко закричал. Они клубком откатились в угол. На них попа́дали тарелки, чашки, ножи, вилки и десятки лабораторных приборов. Стены баржи скрипели от напряжения. Одно из окон разбилось. Стол, словно превратившись в таран, полетел на них. У Шкоды хрустнула кость в руке, он громко закричал.

Баржа висела вертикально, под углом 90 градусов к воде. А через мгновение начала подниматься…

Алекс изумлённо разглядывал баржу. Кран поднимал её на половинной скорости — сработали какие-то ограничения, и работа замедлилась, — но без малейшего напряжения. Алекс чувствовал, какая мощь лежит под его ладонями. Сидя в кабине, держа обе руки на рычагах, расставив ноги и смотря на стрелу, торчащую перед ним, он чувствовал, словно слился с краном воедино. Достаточно двинуться всего на сантиметр, и лодку подтянет к нему. Он видел, как она болтается на крюке, медленно поворачиваясь. С кормы стекала вода. Баржа уже поднялась из воды и каждые пять секунд поднималась ещё выше. Интересно, подумал он, каково сейчас внутри.

Радиоприёмник у его колена зашипел и ожил.

— Крановщик! Это база. Что вы тут устроили? Конец связи.

Пауза, шипение помех. Затем снова металлический голос:

— Кто в кране? Кто здесь наверху? Назовите себя!

Рядом с подбородком Алекса висел микрофон, и ему очень хотелось назвать себя. Но он решил промолчать. Услышав голос подростка, они ещё сильнее запаникуют.

Он посмотрел вниз. Возле крана уже собралось больше десятка рабочих. Другие показывали пальцами на лодку и что-то оживлённо обсуждали. До кабины не доносилось ни звука. Алекс словно оказался отрезан от реального мира. Он чувствовал себя в полной безопасности. Несомненно, кто-то из рабочих уже прямо сейчас лезет по лестнице, и вскоре всё будет кончено, но сейчас никто не мог его тронуть. Он сосредоточился на своей работе. Достать баржу из воды — только половина дела. Нужно довести его до конца.

— Крановщик! Опустите крюк! В этой лодке, возможно, есть люди, и вы подвергаете их жизнь опасности. Повторяю: опустите крюк!

Баржа висела высоко над водой, раскачиваясь на крюке. Алекс двинул левой рукой и развернул кран; лодку понесло по дуге — сначала над рекой, потом над сушей. А потом послышалось жужжание, и стрела остановилась. Алекс нажал на рычаг. Ничего не произошло. Он посмотрел на компьютер. Экран потух.

Кто-то на земле наконец-то пришёл в себя и сделал единственную разумную в данной ситуации вещь — отключил электричество. Кран не работал.

Алекс сидел на месте, наблюдая, как покачивается на ветру баржа. Он не совсем сумел исполнить свой замысел. Он планировал спокойно опустить лодку — вместе со всем содержимым — прямо на парковку полицейского участка. Это стало бы отличным сюрпризом для властей, думал он. Теперь же лодка висела прямо над центром для конференций, который он видел с моста Патни. Но, собственно, результат всё равно будет тот же.

Он вытянул руки и расслабился, ожидая, когда откроется люк. Объяснить, что он здесь делает, будет непросто.

А потом он услышал громкий скрежет.

Металлический пиллерс, торчавший из палубы, не был рассчитан на то, что ему придётся выдерживать вес всей баржи. Даже то, что он вообще так долго продержался, стало чудом. Алекс с отвисшей челюстью смотрел, как пиллерс отрывается от баржи. Несколько секунд он ещё держался за палубу одним краем, а потом оторвалась последняя металлическая клёпка.

Баржа висела в шестидесяти метрах над землёй. А теперь она начала падать.

В центре для конференций «Патни-Риверсайд» главный констебль городской полиции произносил речь, обращаясь к большой толпе журналистов, телеоператоров, госслужащих и официальных лиц. Он был высоким, худым и очень серьёзным. Его тёмно-синяя форма была безупречна, всё серебро — от гвоздиков на эполетах до пяти медалей — было начищено до блеска. Сегодня был его день. Он стоял на одной трибуне не с кем-нибудь, а с самим министром внутренних дел. Ещё в зале был заместитель главного констебля и семь офицеров рангом пониже. На стену позади них проецировался лозунг:

Серебряные буквы на синем фоне. Главный констебль сам подбирал цвета, зная, что они такие же, как на его форме. Ему нравился этот лозунг. Он знал, что эти слова завтра будут во всех крупных газетах — а рядом, конечно же, на фотографии будет он сам.

— Мы не упустили ничего! — говорил он, и его слова эхом разносились по современно обставленному залу.

Он смотрел, как журналисты тщательно записывают каждое его слово. Все телевизионные камеры повернулись к нему.

— Благодаря моему личному участию и усилиям мы ещё никогда не были столь успешны. Господин министр…

Он улыбнулся высокопоставленному политику; тот улыбнулся в ответ, блестя зубами.

— Но мы не почиваем на лаврах. О нет! Буквально со дня на день мы надеемся объявить о новом прорыве.

Именно в этот момент баржа ударилась в стеклянную крышу конференц-зала. Раздался взрыв. Главный констебль едва успел отпрыгнуть в сторону — на него летел какой-то огромный, истекающий водой предмет. Министра внутренних дел отбросило назад, очки слетели с лица. Его охранники беспомощно замерли. Лодка врезалась в пол прямо перед ними, между сценой и зрителями. Одна из стенок рубки оторвалась, выставив на всеобщее обозрение то, что осталось от лаборатории. Два преступника лежали в углу, ошеломлённо смотря на сотни полицейских, окруживших их. Облако пыли взлетело вверх, словно гриб, и с ног до головы покрыло тёмно-синюю форму главного констебля. Завизжала пожарная тревога. Свет моргнул и погас. А потом начались крики.

Тем временем первый из строителей добрался до кабины крана и изумлённо уставился на четырнадцатилетнего мальчика, которого обнаружил внутри.

— Ты… — проговорил он. — Ты вообще представляешь, что натворил?

Алекс посмотрел на пустой крюк и на зияющую дыру в центре для конференций, на столб дыма и пыли. А потом, извиняясь, пожал плечами.

— Я работал с показателями преступности, — сказал он. — И, похоже, только что случился спад.