Осторожно: женщина! Практикум «Крутой женский детектив»

Эмиль Коста

Кто выкрал образцы холерной палочки? Куда делись деньги, приготовленные для взятки чиновнику? Кто решил отравить гостей вечеринки престижного отеля? Эти и многие другие вопросы вынуждены задавать себе и следствию героини сборника «Осторожно: женщина!». Они оказываются в эпицентре событий – когда жертвами, когда случайными свидетелями хитроумных преступлений – и вынуждены проявлять чудеса наблюдательности и обаяния, чтобы вывести злоумышленников на чистую воду.

Эмиль Коста

Во всем виноват почтальон

Когда сербы спрашивали Машу о причине переезда, она с загадочной улыбкой отвечала: «Лю́бав».

Недавние иммигранты часто привирают, а за первый год поправляются в среднем на десять килограмм. Маша набрала всего семь, чем очень гордилась. И вообще считала себя везучей: переехала в Сербию в самом начале 2022-го, без проблем открыла счет в местном банке и даже квартиру успела найти до того, как цены поползли вверх.

Пришлось, конечно, делать ремонт, искать русскоговорящих мастеров, ругаться с ними на сербском, мыкаться по съемным «апартманам» и даже сделать визаран пару раз — зато сейчас у нее был свой угол. В загране красовалась голубенькая «налепница» с годовым ВНЖ. Ну не счастье ли?

Но счастья не было, как и «лю́бави». Последняя глава Машиной личной жизни завершилась накануне переезда, а новых так и не наметилось. Она пока размышляла: завести кота для души или собаку для коммуникабельности. Онлайн-общения хватало, но хотелось иногда поговорить с кем-нибудь.

Поэтому ноябрьским утром, когда пожилой серб придержал для нее дверь подъезда, Маша чересчур жизнерадостно выдала:

— Хва́ла, добар дан!

— Добро ютро.

«Ютро, конечно! Какой там „дан“ в десятом часу?» — мысленно стукнула она себя по лбу.

И с каменным лицом принялась искать ключи в сумке. Сосед медленно, держась за новые перила, ушел к лифту. Тогда она вынула связку из кармана и приступила к извлечению почты из проклятого ящика.

Проклятые ящики висели вдоль дурацкой лестницы, посреди которой неделю назад установили эти чертовы перила. Разумеется, по просьбам пожилых жильцов. В Миранграде средний возраст жителя пятьдесят один год, а в этом доме — все восемьдесят.

Машин ящик теперь оказался зажат между стеной и перилами, в полуметре от верхней ступеньки. Требовалась изрядная сноровка, чтобы втиснуться в этот закуток, извернуться боком, вставить ключ в невидимое отверстие, да еще не выронить сумку и продукты.

У Маши такой сноровки не было. Тридцать — не восемьдесят, но тоже возраст, особенно если дни напролет гнешь спину над клавиатурой. Ну и семь непривычных килограмм тоже следовало учитывать.

Через пару минут она убедилась, что ящик опять пуст, собрала с пола яблоки и побрела к лифту. В треснутом зеркале на стенке кабины Маша разглядывала растрепанные волосы и покрасневший нос.

— Лю́бав, — задумчиво пробормотала она. — А откуда ей тут взяться?

А раскрыв двери лифта, чуть не упала в объятия молодого серба — как и полагается в романах. В красавце тоже все было как полагается: смеющиеся глаза, стильная борода, а под рукавами толстовки угадывались в меру крепкие бицепсы.

— Добро ютро! — сказал он и протянул Маше квитанцию за свет.

Из дальнейшего разговора она поняла, что старенький почтальон тоже испытывает сложности на подступах к ее ящику и часто кидает корреспонденцию в соседние.

— Како се зо́вешь?

— Мария.

— Да́мир. Видимо се, — сказал на прощание блистательный сосед.

Его шаги еще звучали на лестнице, когда Маша вошла в квартиру и перевела дыхание. Бывает же! В собственном доме! Целый год никого, а тут такое сокровище совсем рядом…

— Погоди, — оборвала она себя, — не по Сеньке шапка-то. Он вон какой, а я…

В прихожей висело большое зеркало. Лишний вес никуда не делся, нос у отражения по-прежнему был красный, волосы растрепаны, но глаза… глаза сияли.

Квитанцию ведь можно было просто в ящик сунуть, а не тащиться на другой этаж…

Ну конечно, это же повод!

А семь килограмм — тьфу! К Новому году и следа не останется.

Она торжественно отправила в мусор огромную шоколадку, следом полетели подсохшие слойки и вполне приличное печенье… С того дня Маша обходила стороной чевапчичные и прочие грильницы, зато начала делать зарядку, а еще купила кроссовки и нарезала круги по городу.

Во время одной из прогулок она повстречала пожилого соседа, с которым недавно так неудачно поздоровалась.

— Добар дан! — почти пропела Маша, перед этим на всякий случай проверив время.

— Добар дан, — расплылся в улыбке дедушка.

Вместе они дошли до дома. Сосед оказался разговорчивым, посочувствовал насчет лю́бави, рассказал, что у самого два холостых внука. Маша слушала без особого интереса, но разобрав имена: Дамир и Дали́бор — навострила уши. Родители мальчишек погибли в автокатастрофе двадцать лет назад, и заботы по воспитанию легли на дедушку.

Теперь оба строители, по очереди ездят на заработки в Германию, красавцы, но один просто замечательный парень, а второй — не пришей кобыле хвост. Так Маша перевела для себя заковыристую фразу, которой дедушка припечатал горе-внука. Речь наверняка шла о незнакомом ей Далиборе.

В лифте соседи тепло распрощались. Дома Маша привела себя в порядок, поправила прическу и макияж — это уже стало привычкой. Между тем почти три недели миновало с судьбоносной встречи, а Дамира с квитанцией все не было. Она задумалась, не проверить ли ящик?

Размышления прервал звонок в дверь. Знакомые глаза, улыбка и сразу два конверта в руках. Маша не стушевалась:

— Може, кафу?

Это было уместно, сербы пьют ее в любое время дня и ночи. Секунду поколебавшись, Дамир улыбнулся и развел руками:

— Изви́ни… Нэ мо́гу.

Заперев за гостем дверь, Маша лишь развела руками. Улыбался, пришел сам, никто его не заставлял — и «нэ мо́гу». Чего вдруг? Она никак не могла привыкнуть к галантности сербов, их способности сразу перейти на ты… отличить флирт от простой вежливости в этой стране нереально!

Через неделю ситуация повторилась. Потом еще. Дамир звонил в дверь, отдавал квитанцию и уходил. Был неизменно весел и любезен, но не предпринимал никаких шагов к завоеванию все более прекрасной «рускини».

От переживаний аппетит совсем пропал, Маша уже смело могла гулять рядом с пекарнями и кондитерскими без мысли зайти внутрь. Килограммы таяли вместе с надеждами на новую любовь.

На католическое Рождество Дамир принес очередной конверт и сказал, что почты не будет до конца праздников. Маша совсем упала духом. Впереди маячил Новый год, одинокий во всех смыслах, и после него будущее не сулило ничего хорошего.

Тридцатого декабря она возвращалась из магазина с крошечной пачкой майонеза-лайт и увидела у дома желтый велосипед с надписью «Пошта». Безобидный транспорт едва ли вызывал у кого-либо столько эмоций. Его владелец, поджарый дядечка лет пятидесяти, как раз вышел из подъезда, поправляя сумку на плече.

— Добар да-аан! — яда в Машином приветствии было больше, чем в последнем бокале Моцарта.

Почтальон поздоровался, еще не зная, что его ждет.

С помощью небогатого словарного запаса, одной свободной руки и такой-то матери она добрых пять минут объясняла, что к работе своей надо относиться ответственно, а ее квитанции нужно класть в ее «санду́че», а никак не в соседний. Почтальон кивал и лепетал что-то невразумительное, а в конце концов вскочил на железного коня и, пообещав впредь быть особенно внимательным в ее подъезде, скрылся вдали.

— Йогой бы занялся лучше, спринтер! — выдохнула вслед Маша.

Она решила проверить почтовый ящик, раз уж письмоносец снизошел к простым смертным в канун Нового года. В отличие от некоторых, Маша йогой занималась и на этот раз легко справилась с задачей. К удивлению, вместо квитанции в руках оказался полиэтиленовый пакетик с какой-то зеленой трухой.

Она сунула находку в карман и прошмыгнула к лифту, а перевести дыхание решилась только заперев дверь квартиры. Когда зиплок поддался усилиям дрожащих пальцев, все сомнения развеялись.

Маша всегда была хорошей девочкой, но девочка эта родилась, увы, не вчера и запах марихуаны опознала сразу.

Пакетик явно не раз открывали, чтобы употребить содержимое по назначению. На дне осталось совсем чуть-чуть, но легче от этого не было. Травка в ее ящике! А теперь — и в квартире!

В Сербии марихуана на полулегальном положении: просто так не раздобудешь, но по рецепту от врача можно купить в особых аптеках. Ее прописывают при болевом синдроме, тревожности, бессоннице… Маша догадывалась, что половина старичков в доме долбит на вполне законных основаниях.

Но кому из этих божьих одуванчиков потребовалось хранить травку в ее ящике?

Над этой загадкой Маша ломала голову вечером, пока варила овощи и яйца для оливье, и ночью, ворочаясь с боку на бок, и даже на следующий день, когда пришло время резать салат под «Иронию судьбы».

За думами и праздничными хлопотами она почти позабыла о незадавшемся романе. Но его герой неожиданно явился. Дамир возник на пороге в восьмом часу вечера, красивый и какой-то по-печорински трагичный.

— Добро вече, — он вошел в квартиру и прикрыл дверь. — Сречна нова година!

— Сречна, — выдохнула Маша.

Она совсем растерялась. Вот уж не ждала! Дома, слава богу, чисто и сама нарядная… но в комнате-то, на самом видном месте, лежит злосчастный пакетик!

— Може кафу? — вцепилась она в спасительную мысль.

— Може.

Они прошли на кухню. Место уютное, но для признаний в любви совершенно неподходящее. Мысли Маши метались: может, сходить в комнату за шампанским? Или вовсе пригласить гостя туда, а самой как-нибудь проскочить вперед и…

А что и? Чего она вообще распереживалась так? Нет уж, пусть идет как идет. Если мужчина решил объясниться с дамой — сделает это и на кухне.

Впрочем, мужчина не спешил. Маша насыпала в турку кофе, наполнила водой и поставила на конфорку, а Дамир не проронил ни слова. Над черной гущей трижды поднялась и опала шапка из пены, а он молчал. Сидел на стуле и молчал как рыба об лед.

— Мария, — прозвучало наконец, когда она выключила плиту и доставала чашки из шкафа, — ти…

И, конечно, в эту самую секунду зазвонили в дверь. Прямо как в «Иронии судьбы»: требовательно, бескомпромиссно и очень не вовремя.

Только нарушителями спокойствия оказались не пьяные гуляки или веселые подружки — в прихожую ворвался знакомый дедушка, а с ним, видимо, паршивый внук по имени Далибор. Во всяком случае, первое впечатление от этого гражданина было не самым приятным: небритое лицо, затасканный спортивный костюм, но главное — суровый взгляд, которым он буквально пригвоздил хозяйку к полу.

— Да́мире! — грозно возопил старый серб. — Зна́о сам да си о́вде!

— Деда?

На голову вышедшего из кухни Дамира обрушился целый поток гнева. Увы, из всего сказанного Маша уверенно опознала только «псове рече» — сербский матерный за время ремонта выучила как родной. И увы, некоторые слова предназначались ей. За что старик так зол на любимого внука и тем более — на нее, было совершенно непонятно.

Плохого внука, Далибора, в пылу ссоры оттеснили в глубь прихожей, к открытой двери в комнату. Он молча разглядывал праздничный стол, а у Маши уже не было сил для объяснений.

Перепалка переходила в настоящий скандал. Крики становились все громче. Дамир хватался за голову, старик — за сердце. В конце концов, он прислонился к стене и изнуренно покачал головой.

Приехала небыстрая скорая и увезла деда с внуками в больницу. Салат, шампанское и проклятый пакетик Маша отправила в мусорку. С глаз долой — из сердца вон.

Она просидела за пустым столом до утра, но ничего не прояснилось в жизни или хотя бы в голове. Ждала признания в любви, а получила целое знакомство с семьей. Да какое!

Праздничные выходные тянулись бесконечно. Старый город за окном заволокло туманом. Один раз Маша вышла за продуктами, втайне надеясь увидеть Дамира, но встретила лишь его брата с каким-то строительным хламом в руках.

Маша тут же шмыгнула за угол. Поинтересоваться здоровьем дедушки она не решилась, а уж выяснить у Далибора, что вообще произошло, не смела и мечтать. Этот насупленный серб с колючим взглядом пугал ее до чертиков.

— Ну, почему? Что я им такого сделала? — недоумевала она, настругивая себе полезный салатик по рецепту из интернета.

Ясно было, что старик следил за Дамиром и знал, куда он захаживает несколько раз в месяц. Но отчего он так злился? Чем плоха Маша? Не бесприданница какая-нибудь; хоть и на фрилансе, но сама себя обеспечивает. Невеста не хуже других!

А теперь шансов на хэппи-энд у этой истории нет вовсе, ведь Далибор наверняка разглядел чертов пакетик…

Выходить наружу совсем не хотелось, но к концу праздников дома исчерпались запасы продуктов. Изможденная неизвестностью Маша решилась на новую вылазку. Путь к супермаркету пролегал мимо автовокзала; за решетчатым забором она с удивлением разглядела знакомую фигуру. Фигура стояла на платформе для междугородних рейсов и держала в руке чемодан.

— Дамир?

Парень обернулся, и она ахнула: под прекрасным серым глазом красовался уродливый синяк.

— Шта е? Кто е? — залепетала она. — Може, позо́вем полицию?

Дамир замахал на нее рукой:

— Нэ, нэ! Полиция — нэ!

Маша не успела уточнить, почему нэ и отчего серб забыл родной язык. Он воровато оглянулся, шагнул к забору и громко шепнул:

— Санду́че…

Но осекся, увидев испуг на Машином лице: к платформе приближался нехороший Далибор. Сегодня он выглядел приличнее, чем всегда, но напугал уже не только Машу. Дамир тоже переменился в лице. К счастью, в эту минуту подъехал автобус, и он первым прыгнул в распахнувшуюся дверь.

Маша спешно зашагала прочь. Наполняя тележку в супермаркете, она проклинала покупку этой квартиры, эмиграцию, даже разрыв с бывшим. Да, год назад в жизни все было тухло, зато никаких тайников с травкой, внезапных отъездов и бандитских рож!

По пути домой она старалась выкинуть всю эту историю из головы, но отсутствие ясности не давало покоя. Почему явно симпатизирующий мужчина так ничего и не предпринял? Что за угроза исходит от его брата? Что довело старика до сердечного приступа? Как в ее ящике оказался пакет марихуаны? И связаны ли между собой эти события?

Воображение услужливо нарисовало картину с больным дедушкой, который держит травку в чужом ящике, потому что стыдится демонстрировать слабость перед любимым внуком.

Маша остановилась у входа в собственный подъезд: нет, не сходятся концы с концами, хоть убей!

Из задумчивости ее вывело движение за стеклянной дверью: внутри, у почтовых ящиков, согнувшись буквой «зю», возился злодей-Далибор. Через минуту затаившаяся Маша увидела в его руках туго набитый пакетик марихуаны и квитанцию — наверняка ее собственную!

Негодяй хмурился и что-то обдумывал, разглядывая добычу, а потом решительно зашагал к лифту.

Маша дождалась, когда он уедет наверх, вошла в подъезд и проверила собственный ящик. Внутри, разумеется, ничего не было.

Дома она сунула покупки в холодильник и рухнула на стул. На крупного наркоторговца этот качок не похож, максимум на громилу, а Дамир не мог заниматься таким делом добровольно… Может, их дед получал травку по рецепту, а сам торговал ею? Наверняка насквозь лживый почтальон был курьером, а ее ящик использовался для закладок!

А теперь, когда дед заболел, им приходится срочно рвать когти! И влюбленный Дамир раскрыл тайну и пытался предупредить…

Но зачем делать закладку в собственном подъезде? Зачем деду вовлекать в это дело постороннего, когда есть внуки — в преданности старшего сомневаться не приходилось.

Нет, все равно не сходилось. Что-то Маша все время упускала, какой-то элемент не вписывался в картину.

По идее, почтальон может только положить что-то в ящик, а не взять. И потом, он ездит по графику: последние квитанции были аж в канун новогодних праздников. Не самый удобный курьер, если подумать. И врет отвратительно: смешно вспомнить, как он отрицал свою вину и вызвал такой всплеск гнева Маши.

Но ведь правда: он совсем не настолько стар и немощен, как ей говорили. И, возможно, почтальон ни в чем не виноват, а врал в этой истории только один человек…

— Ой, Машка, ну ты и ду-ууура!

Когда застрекотал дверной звонок, она почти обрадовалась — очень уж не хотелось снова плакать в одиночестве.

На пороге стоял Далибор. Чисто выбритый, в костюме и с бутылкой вина. Маша настороженно смотрела на него: о многом она успела догадаться минуту назад, но его роль в этой истории пока оставалась неясной.

Брат Дамира вблизи был совсем не так страшен, как казалось ранее. Костюм на нем сидел лучше, мускулы выглядели мощнее, а губы даже красивее. И взгляд совсем не тяжелый, а очень даже прямой и честный.

— Чао! Я зовусь Дали́бор. Мало гово́рю по-русски.

Он вынул из кармана квитанцию за свет, протянул хозяйке и добавил:

— Брал сам из твоего санду́че… ящика. Треба нам гово́рим.

— А вино тоже мне? — усмехнулась Маша.

Далибор улыбнулся, и они прошли в комнату.

Он рассказал грустную историю. В последние годы Дамир спускал все заработки на игровых автоматах, а теперь еще и подсел на травку. Чтобы скрыть последнее пристрастие от деда, он сделал себе тайник…

— У тво́ем ящику, — пояснил Далибор. — Ключ е и́сти… такой же.

Конец ознакомительного фрагмента.