Легенда об Эльдрагоре. Возвращая утраченный мир

Эмиль Данилов

На планете Церэя, среди необъятных джунглей и пустынных равнин, выжило лишь четыре народа: Церэриане, Геррадус, Протоцерране и Псионарии. Долгие годы они сражались за право господства в этом жестоком мире, в котором могли выжить лишь самые приспособленные.Маленький Церэрианин по имени Эльдрагор захотел найти способ сохранить мир между оставшимися народами. Вместе со своими друзьями он путешествует по бескрайним джунглям, чтобы найти решение практически невыполнимой задачи…

Глава 3. Спасительная встреча

Ребята продвигались всё дальше в глубь леса, всецело доверяя чутью Раграда и его умению прекрасно ориентироваться на местности. Нория решила вновь лечь на спину и с восхищением разглядывала пышные кроны деревьев, по которым прыгали маленькие паукообразные обезьянки. Они искали какой-нибудь большой сочный плод, чтобы подкрепиться и, заприметив на одной из ветвей большое спелое манго, жадно накинулись на него. Мартышки агрессивно расталкивали друг друга, будто это была их последняя трапеза. Нория не без грусти стала наблюдать за этой яростной дракой, которая постепенно отдалялась от её взора всё дальше и дальше.

— Этого большого фрукта хватило бы на всех, — печально сказала девочка, — но эти злые обезьяны всё равно борются за него, хотя они и одного вида.

— Так они же глупенькие, вот и дерутся. Не понимают, что можно поделиться и избежать ненужного конфликта, — сказал Раград.

— Помнишь, когда отец ещё не брал нас в свои походы, я не давала тебе поиграть со своим большим игрушечным носорогом? Тогда ты пытался залезть на него рядом со мной, зная, что мне это очень не нравилось. Я сразу же начинала плакать и пыталась столкнуть тебя с него.

— Тебе тогда было пять лет, а мне шесть. Мне не составляло труда попросить тебя им поделиться, и мы могли бы сесть на него вдвоём. Просто моя гордость не позволяла этого сделать.

— Да, но не значит ли это, что в нас гораздо больше от этих обезьян, чем мы думаем? И как раз в детстве это проявляется гораздо сильнее.

— Думаю, ты права, — поддержал разговор Эльдрагор, — мы все очень похожи, взять вот, например, ту необычную девочку.

— Ты про Тлако? — спросил Раград.

— Угу. Она, конечно, внешне несколько отличалась от нас, но вела себя точно так же, как мы.

— Тут я с тобой согласен, но если взять, к примеру, Протоцерран? Что ты о них скажешь?

Эльдрагор замолчал, не сумев найти хорошего аргумента, который мог бы подтвердить его мысли. Но тишина продолжалась недолго, и тогда Нория продолжила диалог: — Хорошо, а если я скажу вам, что даже эти отвратительные существа могут быть просто нашими изуродованными копиями? Двуногие, имеют по пять пальцев на руках и ногах, волосы у них в основном на голове, умеют изготавливать примитивные орудия труда. Я могу ещё долго перечислять. Всё как у нас.

Мальчишки переглянулись. Нория была совершенно права в своих рассуждениях, что ещё больше наталкивало детей на различные мысли, которые противоречили тому, чему их учили всю жизнь. Во вновь образовавшейся тишине каждый из них стал вспоминать и сравнивать те уроки, которые они получили от взрослых, с теми, которые преподнесла им сама жизнь. Особенно это касалось последних двух дней. Они были, пожалуй, одними из самых насыщенных в их жизни.

Раград и Нория вспоминали рассуждения своего отца о том, что они Церэриане — единственная достойная раса, обязанная уничтожить все остальные ради собственного мира и процветания. Как они должны будут убивать сородичей той несчастной Тлако, которая, наверняка, ещё даже не зная, что почти все её близкие были уже мертвы, безвозмездно спасала от смерти Раграда. Эльдрагор же вспоминал о том, как его отец и мать рассказывали интересные, но довольно жуткие истории о своих набегах на северные земли, которыми владела ещё одна странная раса — Псионарии. С помощью особых энергетических сигналов они были способны влиять на разум Церэриан и ненадолго подчинять его своей воле. Попавший под их контроль не мог управлять своим мозгом, который в определённый момент был во власти врага. Тогда Псионарий мог делать с телом жертвы всё, что ему заблагорассудится. Самое банальное — заставить его сражаться со своими собственными друзьями и товарищами. А некоторые даже умудрялись ловить застигнутых врасплох разведчиков и выпытывать всю информацию о местоположении его союзников или планах, которые они готовили. После этого они жестоко избавлялись от уже бесполезного противника, заставляя его убивать самого себя. Лишь самые стойкие могли блокировать эти сигналы, что очень помогало во многих ситуациях. А может, это был лишь эволюционный ответ, который начал появляться у всё большего количества Церэриан. Ведь их главным качеством была совсем не магия, а способность быстро адаптироваться к изменяющимся условиям окружающей среды. Псионарии не были сильны в ближнем бою и являлись легкой мишенью для тех, кто смог преодолеть их основное оружие.

Но были и другие, более жуткие истории. Например, о том, как несколько тысяч лет назад Церэриане, как и многие другие расы, были практически стёрты с лица планеты более древними и опытными Протоцерранами. В те времена их яд был гораздо сильнее, и защиты от него не было ни у одного другого существа. Их жертвы замертво падали спустя пару минут после того, как их ранили острыми зубами либо когтями. Спасало их только то, что сами Протоцерране в те времена жили лишь небольшими общинами и атаковали только крупные поселения Церэриан, которые, по их мнению, представляли для них потенциальную опасность. Последние же просто стали разбиваться на более маленькие группы, попутно изобретая противоядие на основе токсина, полученного с безжизненных тел своих менее удачливых соплеменников.

После долгих раздумий дети стали делиться своими интересными историями, которые они узнали от своих родителей. Под конец этой оживлённой беседы у всех сложилось крайне неоднозначное мнение о том, каким образом можно остановить эту бесконечную войну, которая началась с незапамятных времён. Как можно остановить это жестокое соперничество, пролив при этом как можно меньше крови?

Задача действительно была необычайно сложна, но ребята были рады даже тому, что смогли её перед собой поставить. Дети верили, что сделав такой смелый шаг, они уже встали на правильный путь по спасению своей любимой планеты.

— Первым делом нам необходимо снова встретиться с той девочкой! — начала было Нория. — Я найду у себя все необходимые книги, научу её нашему языку и…

— Первым делом мы должны выбраться из этого леса живыми! — перебил замечтавшуюся сестру Раград.

— Да, и правда… Но я люблю жить завтрашним днём! Мне так гораздо проще оставаться оптимисткой, особенно в такие моменты.

Фермира начала постепенно опускаться всё ниже к горизонту, и в лесу становилось всё темнее и темнее.

— Нам нужно прибыть на место до наступления сумерек, — предупредил всех Эльдрагор. — Я уверен, что ночное зрение у местных развито гораздо лучше нашего. Мы будем крайне уязвимы.

Дети слегка прибавили шагу, стараясь успеть до того, как перестанут разбирать в темноте дорогу. До лагеря оставалось не так много, и они уже радостно предвкушали момент, когда смогут расслабиться в мягких и уютных кроватях.

Однако счастье оказалось недолгим. Неожиданно Эльдрагор услышал за спиной приглушённый, едва различимый хруст сломанной под ногами ветки. По спине мальчика пробежала дрожь, и он как можно тише сказал: — Мы не одни.

Раград остановился, в ярости стиснув зубы, и как можно сильнее сжал передние прутья носилок, а Нория посильнее зарылась в лиственную подстилку и закрыла от страха глаза. Эльдрагор нервно сглотнул слюну, и все трое перестали двигаться, в надежде на то, что их не заметят.

Однако спустя пару мгновений они услышали шум покачивающихся ветвей, что было странно, так как в лесу сейчас стоял полный штиль. Мальчишки делали то немногое, что могли: жадно искали глазами хотя бы малейший намёк на движение вокруг себя, чтобы оценить расстояние до противника и успеть придумать какой-либо план отступления.

Постепенно звуки становились всё тише. На некоторое время даже показалось, что неизвестные существа начали отходить в глубь леса. Самым страшным было то, что никто не понимал, действительно ли опасность миновала, или это был лишь обманный манёвр с целью спровоцировать ребят на ещё один неосторожный хруст ветки под ногами.

Но стоять неподвижно было опасно. Сил оставалось всё меньше, а Фермира уже коснулась своим основанием большой горной гряды вдалеке. Первым решил рискнуть Раград. Он осторожно наступил на влажную землю, не издав ни звука. Затем мальчик посмотрел на Эльдрагора и сделал знак головой. Фламеанец сразу же понял его намёк, и аккуратно наступил на оголённый участок почвы. Они ещё могли видеть, что находилось у них под ногами, и это давало им очень хорошее преимущество. Таким образом, дети хоть и медленно, но зато намного безопасней двигались к своей цели. Никто из них не мог сказать ни слова, руки также были заняты. Им приходилось понимать друг друга лишь по выражению лица или по плавным покачиваниям головы, что было невероятно сложно.

Спустя примерно час медленного и мучительного продвижения вперёд, который показался им целой вечностью, Раград обернулся и посмотрел на друзей. Лицо мальчика сияло от радости, и он осторожно показывал большим пальцем в сторону стоящего перед ними небольшого деревца, на котором виднелась едва различимая надпись: десять тысяч. Ровно столько шагов маленькой Нории оставалось до главных ворот в лагерь Аквиров. Девочка очень любила считать, сколько она прошла шагов за день, а заодно совмещала приятное с полезным, постоянно вычерчивая пометки на стволах деревьев. Это было небольшое расстояние, но и его требовалось пройти как можно незаметней.

Но, к несчастью, даже с этим начали возникать настоящие проблемы. Фермира уже скрылась за горизонтом, и лес начала окутывать тьма. Когда мальчики уже практически не различали дороги, вдалеке вновь раздался приглушённый крик, напоминающий обезьяний. «Хоть бы это были обычные мартышки», — подумал Эльдрагор. Увы, проблемы на этом не заканчивались. Дети почувствовали, что стали идти на подъём, а это значило, что почва становилась более сухой. Хрустящие ветки и листья под ногами перестали быть такой уж редкостью.

Спустя некоторое время ребята почти ничего не видели даже под своими ногами и полностью положились на удачу и своё чутьё. Наступила ночь, и хотя она была первой после полнолуния, густые кроны не пропускали спасительный свет Церэрианского спутника Юникуса, оставляя детей один на один с кромешной тьмой и всеми опасностями, которые она в себе таила. Мальчишки были на пределе своих сил, но последующее событие открыло у них второе дыхание: Раград наступил на ветку.

В тот же самый момент вдалеке послышался страшный рёв. «Странная это штука — теория вероятности, — подумала Нория, будто не желая верить в то, что сейчас произошло, — как много раз она спасала нам жизнь, как часто перевешивала чашу весов в нашу сторону. Но это должно было случиться. Не сейчас, так минуту позднее. Слишком много событий сложились против нас».

— Бегите, я их задержу! — громко сказал Эльдрагор.

— Мы без тебя не уйдём! — крикнул в ответ Раград.

— Бери Нору на руки и убегай!!! — не своим голосом заорал Фламеанец. — Кричи как можно сильнее, зови на помощь, они должны прийти, либо мы умрём!!!

Не дав другу и секунды на ответ, Эльдрагор покрылся ярким оранжевым ореолом пламени, ослепляя всё вокруг, как яркий костёр, который вспыхнул в непроглядной мгле.

— Я их задержу! Побегу в сторону, уводя за собой как можно больше врагов, а вы бегите к лагерю! — ответил Фламеанец, слегка улыбнувшись.

На глазах Раграда выступили слёзы. Он схватил сестру, которая, оцепенев от ужаса, не могла проронить ни слова, и побежал прочь. Переполненный отчаянием, бессилием и невероятной злобой, он кричал другу убегая: — Я обязательно приду за тобой!!! Мы не бросим тебя, ты слышишь?! Продержись немного, умоляю тебя!!!

— Мог даже не просить меня! Я устрою этим тварям настоящий огненный ад! — кричал ему вдогонку Эльдрагор уже не своим голосом. Его переполняло первобытное безумие, которое было похоже на отчаяние жертвы, загнанной хищником в смертельную западню. Но, в отличие от животного, силы которому в таких ситуациях придавал лишь страх, Эльдрагор подпитывал себя невероятной злобой и ненавистью. Ненависть — удивительная эволюционная особенность более развитых существ, которая в критические моменты заставляла их делать невозможное. И, пожалуй, сейчас был именно такой момент.

Разгораясь как факел, Эльдрагор побежал в строго противоположном направлении от своих друзей. Он искал более открытое пространство, где у него могло быть хоть какое-то преимущество. Обернувшись назад, он увидел, как его преследуют трое: это были взрослые особи Протоцерран, гораздо быстрее и сильнее тех молодых, ростом около двух метров и невероятно проворные. Они стремительно сокращали расстояние между собой и мальчишкой, быстро перебирая ветви своими огромными когтистыми руками. Из оружия у Эльдрагора оставался лишь меч Нории, а значит убить он мог только одного. Его огонь был ещё слишком слаб и годился разве что для отвлечения внимания или слабой атаки, что юный Фламеанец прекрасно понимал.

Вдруг мимо его ушей что-то стремительно пролетело с оглушительным свистом. Это было настолько неожиданно, что Эльдрагор вначале даже не поверил, что это мог быть дротик. Но это было правдой: взрослые Протоцерране были настолько ловки и проворны, что могли точно стрелять из своих трубок даже на лету. Мальчик решился на отчаянный шаг и решил повторить ту атаку, которую он проделал, спасая Раграда. После очередного града пропитанных ядом дротиков, которые чудом не задели мальчишку, он резко развернулся и в прыжке бросил раскалённый меч прямо в грудь одного из нападавших.

Однако это были уже не те молодые и неопытные особи: понимая, что он не успевает увернуться, Протоцерран выставил перед собой свой длинный хвост и начал махать им так быстро, что невозможно было разобрать его движений. Казалось, что он просто растянул его, превратив в подобие щита.

Мгновение спустя он отразил клинок, сместив его траекторию своим стремительным взмахом. Опытный враг отделался лишь небольшой царапиной на боку и лёгким ушибом.

Эльдрагор ужаснулся. Страх стал брать верх над ненавистью, и он постепенно стал терять силы. Прямо в спину мальчику дышала сама смерть, неизбежная и неотвратимая. У него не оставалось никаких идей, ни единого плана. Фламеанец просто убегал, отвоёвывая себе лишние секунды жизни. В порыве отчаяния он стал прыгать по ветвям, беспорядочно петляя меж них в надежде хоть как-то запутать врага. Безрезультатно. Когда между Эльдрагором и его противниками оставалось буквально несколько метров, юный Фламеанец соскочил с ветки и стремительно полетел спиной вниз. Он желал жить, но понимал, что сейчас умрёт, и хотел завершить свою историю сам, а не погибнув от когтей этих ужасных монстров, которые были так не похожи на него…

Они прыгнули за ним, и Эльдрагор сделал последнее, на что был способен: он собрал все оставшиеся силы и выпустил изо рта огромную струю пламени в надежде сжечь хотя бы кого-то из них. Но огонь был слаб, он не мог причинить им хоть какого-нибудь значительного вреда, и Протоцерране летели сквозь пламя, пронзительно крича, будто смеясь над его беспомощностью. Мальчик закрыл глаза и вспоминал отца, мать и нескольких своих друзей, главными из которых были Раград и Нора. «Вот бы увидеть их ещё хоть раз…», — подумал он, почти соприкасаясь с землёй…

В тот же момент юный Фламеанец ощутил соприкосновение с чем-то упругим, будто он упал на плетёный гамак. Ему было слегка больно, но эта боль не шла ни в какое сравнение с тем, что ожидал мальчик. «Оказывается, умирать совсем не страшно», — подумал Эльдрагор и осторожно приоткрыл глаза. Он увидел мужчину, который крепко держал его на своих больших и сильных руках. На нём был знакомый ярко-красный плащ и тяжёлые бронзовые доспехи. Человек на мгновение опустил голову, чтобы посмотреть на того, кого он только что спас. Мальчик едва успел разглядеть его лицо и шлем, который украшал большой красный рубин. — Па… па…, — сказал Эльдрагор и потерял сознание.

Октавиор поймал своего сына в самый последний момент. Выровняв дыхание, он на секунду остановился и замер. Мужчина холодно и спокойно оценивал ситуацию: своё местоположение, количество врагов, их вид и то, на что они могут быть способны. Потратив на расчёты не больше мгновения, Октавиор, неожиданно для своих противников, вспыхнул, покрыв тело ярко-жёлтым пламенем, и взмыл вверх, к самым кронам деревьев.

Этот непредсказуемый рывок застал Протоцерран врасплох, но, несмотря на это, они решили преследовать свою добычу до конца. Церэрианин удалялся от них, ловко перепрыгивая с ветки на ветку. Между самим прыжком и приземлением он некоторое время парил над лесом, словно белка-летяга, которая, используя перепонки между лапами, способна спокойно перелетать с одного дерева на другое. Однако в отличие от неё, Октавиор использовал свой огромный ореол яркого пламени, который своим жаром сильно облегчал его вес и многократно увеличивал физическую силу.

Спустя несколько минут беспрерывной погони один из врагов стал постепенно сокращать дистанцию, что не ускользнуло от глаз бывалого командира. Стремительным прыжком Протоцерран практически настиг свою цель, умудрившись даже оцарапать плохо защищённую ногу Октавиора. Ответный удар последовал незамедлительно. Мужчина развернулся лицом к противнику, продолжая уходить от погони спиной вперёд.

Он выхватил из ножен на поясе свой огромный меч и, раскалив его добела, произвёл замах. Моментально среагировав на это, Протоцерран выставил перед собой свой хвост и стал угрожающе размахивать им перед собой. В ответ на это мужчина лишь коварно улыбнулся и метнул своё оружие в сторону от себя, что обескуражило врага, готовившегося отражать атаку в лоб. Приняв этот удар за обычный промах, разъярённый Протоцерран решил напасть на противника во второй раз: согнув свои мощные ноги, он готовился к следующему прыжку в надежде добраться своими длинными и острыми когтями до горла Церэрианина.

Но вдруг неожиданно для себя ослеплённое яростью существо заметило, как мужчина стал держать своего ребёнка только одной рукой. Протоцерран в безумном страхе начал оглядываться по сторонам, словно выискивая что-то, но было уже поздно. Раскалённый клинок со свистом вылетел из-за деревьев, стоящих позади него. Пытаясь защититься, он начал размахивать своим хвостом за спиной, но времени, которое было необходимо для развития им нужной скорости, не хватило. Управление оружием на расстоянии, изменение его траектории и времени полёта с помощью свободной руки — одна из мастерских способностей Церэриан, которой владели немногие. Да и знал о ней далеко не каждый. Испуг Протоцеррана дал понять Октавиору, что враг знает о наличии этой способности у Церэриан, и на секунду даже заставил его серьёзно понервничать. Однако несмотря на это, ему удалось обмануть своего противника довольно простым способом: отец просто прятал свою кисть и пальцы за спиной сына, создавая иллюзию, что держит его двумя руками. Желание врага как можно быстрее закончить бой затуманило его рассудок и довершило дело. Меч влетел ему прямо в спину, дробя рёбра и разрывая внутренние органы. Он прошёл насквозь и вернулся обратно к Октавиору в руку, а Протоцерран замертво полетел вниз, с треском ломая встретившиеся на его пути ветви.

Октавиор остановился и уверенно посмотрел на двух оставшихся противников, которые в нерешительности замерли на одном из деревьев. Они не знали, что им делать: с одной стороны, можно было продолжать погоню, всё ещё имея численное преимущество, но с другой, их самый опытный собрат, проживший далеко не один десяток лет, только что был жестоко обманут и убит. Ситуация разрешилась в следующий миг. Враги почувствовали, что дерево под ними начало раскачиваться. Они посмотрели вниз и увидели несколько Аквиров, разрезающих ствол мощными потоками воды. Ещё один точный удар, и могучее дерево стало беспомощно падать вниз, унося за собой двух Протоцерран. Оказавшись на земле, они вступили в неравный бой с превосходящими силами противника, однако держались очень достойно. Один из них смог даже убить нескольких Аквиров, разорвав их на куски своими огромными когтями, но был разрезан пополам огромной водной секирой. Её уверенно держал один из воинов, не похожий на остальных. На его светловолосой голове красовался большой серебряный обруч, украшенный россыпью аквамаринов, будто созданных под цвет его глаз. Одет он был в серебристый доспех, а со спины свисал плащ из шкуры белого медведя. Ноги же украшали кожаные штаны с металлическими вставками для защиты и серые ботфорты со множеством ремешков. Увидев его, второй Протоцерран пронзительно крикнул, оглушив ближайших от себя врагов. Воспользовавшись удобным моментом, он пустился прочь, преследуемый несколькими воинами, которые вовремя успели прижать свои уши. Из-за спины испугавшего Протоцеррана мужчины показались два знакомых лица: Раграда и Нории. Брат до сих пор крепко удерживал свою сестру на спине, и они оба взволнованно смотрели вверх в надежде увидеть своего друга.

И тут их озарила улыбка счастья. На одной из крон показался Октавиор со своим сыном. С помощью нескольких мощных прыжков Церэрианин спустился на землю, держа в руках бессознательное тело мальчика.

Брат и сестра побежали к Фламеанскому командиру, в надежде хоть чем-то помочь Эльдрагору или хотя бы увидеть его поближе. Следом за ними неспешно шёл мужчина лет тридцати с серебряным обручем на голове. Это был сам Альрик Валькир, как уже говорил его сын — сто двадцать пятый предводитель королевства Аквир и сильнейший воин среди своего народа.

Он подошёл к Октавиору, держащему в руках сына, и внимательно посмотрел на бессознательное тело мальчика.

— Твой ребёнок вырастет героем! — произнёс Альрик. — Мои дети всё рассказали мне по дороге сюда. Он проявил невероятную храбрость и смекалку в бою. Меня уже трудно чем-либо удивить, но, признаю, Эльдрагор смог это сделать.

— Спасибо за столь высоко оказанную честь и помощь в спасении моего сына. Я не знаю, как вас благодарить… — начал было Октавиор.

— Какие глупости! Этот отважный мальчик спас моих детей от верной смерти, и вы меня хотите благодарить?!

Король сел на пень, оставшийся от срубленного его солдатами дерева и посмотрел на убитых Протоцерранами Аквиров. — Молодые ребята… — тяжело вздохнул он. — Им бы ещё жить и жить. Даже семьями ещё не обзавелись.

Альрик нахмурил брови, подозвал к себе нескольких воинов и дал им приказ: — Ступайте за теми, кто уже погнался преследовать эту тварь и помогите им! Хоть из-под земли её достаньте и принесите мне её голову!!

— Будет исполнено, предводитель! — громко прокричали они в ответ и помчались на помощь своим товарищам.

— Остальным вот мой приказ: немедленно заберите тела с поля боя. Этих отважных бойцов необходимо будет похоронить со всеми подобающими им почестями! — продолжил Альрик.

Раград и Нория со слезами на глазах смотрели на казавшегося мёртвым Эльдрагора, не зная, как ему помочь. Октавиор, обратив внимание на их заплаканные лица, сказал, слегка улыбнувшись: — Не волнуйтесь, я успел вовремя. С ним всё будет хорошо, он просто потерял сознание от волнения и страха.

— Я бежал как мог, если бы я на секунду замешкался или оступился, то не успел бы предупредить вас и он бы погиб! — дрожащим голосом ответил Раград.

— Никогда не думай о том, что могло произойти. Важно то, что происходит в настоящем, а не в прошлом. Главное сейчас то, что ты успел вовремя, спас Эльдрагору жизнь и теперь можешь собой гордиться!

Услышав спокойные и ободряющие слова командира Фламеанцев, Раград немного успокоился. Однако его сестра всё ещё продолжала тихо плакать и жалобно шмыгать носом: слишком много всего свалилось на обычно спокойную и невозмутимую девочку за такой короткий срок.

— Дети, вместо того, чтобы утомлять Октавиора и его сына, лучше сопроводите их к лагерю и покажите комнату, где они могли бы спокойно отдохнуть и восстановить силы, — сказал Альрик вставая.

— Да, отец! — взволнованно ответили брат с сестрой.

— Пойдёмте, командир, мы покажем кратчайший путь к лагерю! — продолжил Раград.

Октавиор повернулся к королю, кивнул тому головой и сказал: — Полагаю, что мы продолжим наше обсуждение касательно объединения наших народов несколько позднее.

— Да чего уж там! — рассмеялся Альрик. — После того, что сделал для меня твой мальчик, можешь даже не гадать, каков будет мой ответ.

Король одобрительно покачал головой, и лицо Октавиора озарила хоть и небольшая, но очень счастливая улыбка. Стоящие в нетерпении у дороги брат с сестрой не понимали, как можно было обсуждать подобное в такой момент. Сейчас для них самым важным было лишь состояние Эльдрагора и то, когда он сможет прийти в себя, чтобы наконец поговорить с ним.

Когда Фламеанец в сопровождении Раграда и Нории наконец удалился, правитель Аквиров приказал своему отряду возвращаться домой и начинать приготовления к погребальной церемонии, а сам погрузился в свои мысли. Скрестив руки на груди, он медленно побрёл по самой длинной дороге ведущий в лагерь. Стояла глубокая ночь и в лесу царил практически полный мрак, но глаза бывалого воина Аквиров уже давно к нему привыкли. Его беспокоило совершенно другое: правильно ли он поступил, сделав столь важный шаг к объединению двух хоть и родных, но уже довольно разных народов. Фламеанцы и Аквиры, огонь и вода, такие разные стихии. Что будет, если свести их вместе? Сольются ли они в едином и гармоничном порыве или будут стараться подавить друг друга? Множество сложных вопросов заполонили голову короля, на которые он, увы, не мог дать ответа.

«Не всё будущее можно предопределить, — подумал Альрик. — Но не в моих правилах изменять свои решения. Наши народы уже два поколения старались объединиться, и что если именно этот смелый поступок Фламеанского мальчика привёл столь долгие усилия к своему закономерному финалу? Маленький Эльдрагор значит… он спас моих детей и сохранил династию Аквиров, что, как ни это может говорить о правильности моего выбора?»

Правитель ещё долго бродил по лесу, взвешивая все за и против, как вдруг услышал вдалеке тихий шорох, который становился всё громче. Альрик взял свою секиру и приготовился защищаться, однако это были не враги. Отряд из шести человек, посланный в подмогу трём Аквирам, которые первыми погнались за оставшимся Протоцерраном и настигли его, вернулся к своему королю. Они несли тела двух мёртвых ребят и девушки, проигравших тот бой.

— Мы нашли их на лесной опушке, — дрожащим голосом начал говорить один из солдат, — их тела были проткнуты насквозь в области груди, шеи и живота. Глаза будто чем-то разъели, а вокруг тел были пятна и брызги необычной зелёной жидкости. Вокруг места боя всё было выжжено, на деревьях и листьях рядом мы увидели небольшие отверстия, будто их разъела кислота.

— И это всё?! Почему вы не отправились в погоню?! — гневно крикнул Альрик.

— Мы пытались! Разделились и прочесали всё вокруг, но не нашли никаких следов! — ответил один из ребят.

— С вашего позволения, мой король… — робко промолвила девушка, стоящая позади отряда, — я немного разбираюсь в медицине, изначально хотела стать полевым врачом, но так и не вышло…

— К делу! — нетерпеливо перебил её Альрик.

Девушка здорово испугалась и, собрав последние остатки храбрости, продолжила: — …так вот, когда мы их нашли, тела ребят уже начали остывать, я уверена, что к тому моменту они были мертвы не менее получаса. А значит, что враг скрылся давно и был уже далеко. Но мы пришли не с пустыми руками.

С этими словами она приблизилась к правителю Аквиров и протянула ему отрубленную по локоть руку Протоцеррана.

— Кто-то из погибших ребят перед смертью успел отрубить ему руку. С вашего позволения, я бы хотела её изучить в лагере, уверена это поможет нам поймать его…

— Как тебя зовут? — вновь перебил её Альрик, но уже не так агрессивно.

— Герда Ингрид, ваше превосходительство.

— Довольно любезностей, тошнит уже от них. Герда, прости за то, что крикнул на тебя и ребят, — немного виновато ответил король. — Я уже подумал, что вы не только не смогли отомстить за смерть наших павших собратьев, но и не нашли ничего, что помогло бы свершить месть позже. Но теперь я вижу, что вы сделали всё, что могли. И да, руку изучи как можно внимательней, сдаётся мне, что эта кислота — новая мутация, которая произошла в организме этих тварей. Протоцерране всё ещё адаптируются к изменениям окружающих условий гораздо быстрее нас, это может представлять большую угрозу.

— Благодарю вас, мой король! Я согласна с этой теорией и сделаю всё возможное, чтобы мы поймали и уничтожили противника! — уверенно ответила Герда.

— В таком случае можете идти, начинается церемония подготовки к погребению, вам всё расскажут в лагере.

— А вы не идёте с нами? — удивлённо спросили ребята.

— Я вернусь чуть позже. Мне нужно ещё немного подумать об одном важном деле.

Те воины, у которых не были заняты руки, отдали Альрику честь, подобающую каждому Аквиру: этот жест выражался двумя одновременными ударами обоих кулаков о грудь с последующим их вскидыванием над головой под небольшим углом вперёд. Он означал уверенность в скорой победе и готовность идти к ней несмотря ни на что.

Правитель продолжил свою неспешную прогулку в сторону лагеря будучи полностью уверенным в своём решении: «Этот союз ко всему прочему поможет нам общими усилиями вбить последний гвоздь в крышку гроба, нависшую над головами этих Протоцерран! Теперь они точно ответят за каждого убитого Аквира и Фламеанца!» — думал он.

Альрика объяла жажда мести, а на лице появилась жестокая ухмылка. Он не переставал мысленно стоить планы на будущее: «А позже мы примемся и за Геррадус. Добьём их жалкие остатки и, наконец, очистим Церэю от этих проклятых существ, которые тысячелетиями сковывали наше развитие, разрушали цивилизации, опустошали целые города. Может, именно нашему поколению выпадет шанс положить конец этому бесконечному циклу страданий и страха, начав эпоху идеального мира!» По телу короля пробежала дрожь, а глаза засверкали от радости и желания осуществить задуманный план. Он сделал свой выбор.