Малышка Главаря

Эмилия Марр, 2023

– А во вторых, – подхватывает за талию и резким движением перекидывает через плечо, – Пацаны, я поехал, с ней разберусь сам. Меня захлестывает волна дикой ярости.—Отпусти! Когда мы доходим до машины, он грубо усаживает меня на переднее сидение и, сильно прижав к креслу, пристегивает ремнем безопасности.– И что теперь? Как дикарь притащил меня в машину, запер тут, и?– А дальше ты закроешь рот и подумаешь о своих действиях и словах. Иначе пожалеешь, я тебе обещаю.Страх пробирает меня до кончиков ногтей, моя жизнь сейчас в его руках.– Ты реально больной. В твоем случае даже психиатр бессилен, – говорю себе под нос, но так, чтобы он тоже слышал.Роман никак не реагирует на мои слова.– Твой интеллект не улавливает смысл моих слов? Сочувствую! – иронично заявляю ему, из последних сил стараясь не показать, как напугана на самом деле. – Куда ты меня везешь?– Как я и сказал, пока везу, ты можешь подумать, а после уже выбора тебе не оставлю и сам решу, что с тобой делать.

Глава 11

— Алинка, слушай, я в Подмосковье, и мне надо свалить отсюда. Поможешь?

— Э… да… конечно… подожди, а как? Это твой новый номер? — растерянно отвечает она.

— Нет. Долго рассказывать, вытащи меня отсюда, хорошо?

— Да, без…

Что она сказала дальше, я не расслышала, так как поняла, что вода в ванной комнате выключилась.

— Алинка, сюда не звони, я тебе позвоню сама, поняла? И сообщу координаты. Давай. Пока.

Быстро сбросила вызов и удалила звонок из журнала вызовов. Положила телефон на кровать Аси, а сама прилегла на своей.

Именно в этот момент моя соседка как раз вышла из ванной комнаты, посмотрела на меня надменным и брезгливым взглядом и прошла к своей кровати.

Зарема, так зовут жену отца Романа и ту самую женщину, которая была все время рядом с ним в клинике, выделила нам платья для сменной одежды. Легкие, светлые, с длинным рукавом и в пол. Несколько необычный для меня наряд, но сейчас я не в том положении, чтобы капризничать и кривить носом, поэтому после душа с удовольствием облачилась в него.

Ася, а вернее, как выяснилось позже, ее зовут на самом деле Настя, с трудом покидала комнату Романа, поэтому в душ пошла уже после меня. И вот сегодня уже второй день нашего с ней пребывания в одной комнате. Она меня намеренно игнорирует, не считая себе ровней даже для простого разговора. А мне смешно. Отвлекаюсь на книжки, которые есть в этой комнате, когда становится особенно скучно.

А сейчас, прикрывшись очередным томиком, тайком слежу за Асей, так как она взяла в руки телефон. Поймет ли, что я его брала?

Раздается стук в дверь, и мы обе отвлекаемся на него. В проеме стоит Сергей, с гордо поднятой головой и надменным взглядом смотрит на мою соседку, а после говорит:

— Настя, тебя Молот зовет, — произносит не спеша, периодически скашивая свой взгляд на меня.

Игнорирую и его, и ее одновременно, усиленно делая вид, что увлечена чтением, а сама украдкой наблюдаю за ними.

Замечаю, как ее полный превосходства взгляд метнулся в мою сторону.

Открыто усмехаюсь. Нашла, чем гордиться! Век бы его не видеть и не слышать.

— Скоро приду, только переоденусь, — указывая на банный халат, отвечает Настя.

Вроде взрослая девка, а ведет себя как ребенок.

— Он сейчас не в состоянии с тебя что-то снять, так что можешь не стараться, — и с этими словами закрывает двери.

Не сдержавшись, громко хмыкаю, а после показательно прикрываю рот рукой и округляю глаза.

— Ой, — издеваюсь над ней.

Зло бросив полотенце на кровать, она схватила свое платье и скрылась в ванной комнате.

Когда Ася ушла к Молоту, я подошла к окну и стала продумывать план побега. Наблюдая за охраной, рассредоточенной по территории дома, расстроилась. Придется действительно что-то придумать, чтобы выбраться отсюда. Я настолько задумалась, что даже не заметила, как в комнату вошли.

И только услышав хихиканье, поняла, что уже не одна. Обернувшись, увидела тех самых девчушек, что встречали родителей у порога вчера утром.

— Привет, как тебе у нас, нравится? — заговорили они со мной на чистом русском, что для меня несколько неожиданно. Почему-то вчера мне показалось, что они не говорят на нем.

— Э… нормально. Необычно. Но хорошо.

— А ты и наш брат втюрились друг в друга, да? — и, закрывая ладошкой рот, обе стыдливо засмеялись, озорно стреляя друг в друга глазками и посматривая на меня.

Усмехнулась их детской непосредственности. Придумают же.

Подошла к ним и, присев на корточки, спросила:

— А как вас зовут? Любопытные Варварочки.

Они вновь захихикали и друг за дружкой представились:

— Я Захра.

— А я Зарина.

— Мы близняшки, — закончили они хором. — А тебя Люба зовут, мы знаем, — вновь весело захихикали шалунишки.

— Ну, раз мы познакомились, что интересного мне расскажете еще? — я прикинула, было бы неплохо обзавестись друзьями в этом особняке, хоть и такими маленькими. На безрыбье как говорится…

— Красивая и неразговорчивая тетя и хмурый дядя только что уехали, а наш брат попросил нас позвать к нему тебя.

По их словам получается, что Настя и Сергей уехали домой? А как же я?! Почему без меня?!

Вскочила на ноги и уже собралась их догонять, как вспомнила, что даже не знаю, куда идти.

— Девочки, не подскажете, где комната вашего брата? Накопились вопросики к нему, — зло заканчиваю я.

— Отсюда по коридору прямо, потом свернешь направо, и там третья дверь.

Поблагодарив девчушек, побежала в указанном направлении.

Уже подходя к нужной двери, услышала голоса и замерла, прислушиваясь.

— Почему девчонку не отослал? Охранника выпроводил, врача тоже. Зачем тебе тут она?

— Она — моя девушка, хочу чтобы была рядом. Проблемы?

Тяжелый выдох Руслана Рамазановича сопровождает их диалог. У отца с сыном явно проблемы с общением.

— Теперь все о тебе знают. Чтобы занять мой пост, тебе надо будет заручиться поддержкой семьи, а значит, жениться на девушке из наших. Если кто-то прознает, что у тебя с собой какая-то шлюшка постоянно, не захочет свою дочь отдавать. Теперь понимаешь проблему?

От услышанного впадаю в ступор. Это он меня шлюхой назвал?! Вот же…

Делаю шаг в направлении комнаты, чтобы высказаться, но не успеваю войти в открытую дверь, как Молот делает это за меня:

— Эта девушка, спасла мне жизнь. И если бы не она, я бы не лежал сейчас перед тобой живым. И попрошу впредь не оскорблять ее. Она моя девушка, и подобного к ней отношения я не потерплю.

— Рамазан! — вдруг резко прерывает его мужчина. — Ты тут что, из-за какой-то девки мне…

— Меня мать Романом называла! — раздраженно шипит Молот.

Последующая тишина напрягает, усилием воли сдерживаю свое любопытство от желания войти и посмотреть, что же происходит в комнате.

— Без поддержки тебе будет тяжело унаследовать мою империю, — произносит Руслан Рамазанович, и по его тону я понимаю: мужчина еле сдерживает себя и уже близок к тому, чтобы взорваться.

— Хах, — слышится смех Молота, — так ты из-за нее отказался от матери и меня и женился? Чтобы получить поддержку и возглавить корпорацию? — Последующая тишина служит подтверждением его слов, а после Роман продолжает: — Мне не нужна твоя фирма, я прекрасно живу без нее, так что скажи своим конкурентам, чтобы прекратили на меня охоту, я не собираюсь претендовать на «трон», — последнее слово выдает с пренебрежением и какой-то насмешкой.

— Мальчишка, — вдруг взрывается Руслан, — связался с бандюганами и теперь возомнил себя кем-то! Да тебя на первой же облаве арестуют, запрут и упекут за решетку пожизненно, повесив кучу нераскрытых дел! Да тебя уже прессуют! Костю убили! А ты тут нос воротишь от меня! Скажи спасибо, что я оказал тебе помощь, а то бы тебя уже не было б в живых! Зарема уже не сможет мне родить наследника, поэтому им автоматически становишься ты! Хоть все и не в восторге, что ты ребенок моей русской любовницы, но из-за уважения ко мне и страшась моей власти, они меня поддержали! Даже родители жены встали на мою сторону. А ты пренебрегаешь мною и теми возможностями, что станут тебе доступны с моим влиянием?!

— Ты бросил своего ребенка, а теперь, когда нового наследника сделать не удалось, вдруг вспомнил обо мне и решил мне передать права, боясь раньше времени лишиться власти?! Да, ты прав! Я стал бандитом под крылом у Кости, но он хотя бы не бросил маму и меня, не стал меня прогибать, потому что я не его сын, а принял и вырастил как родного! И его дело я приму, немного переформатирую, выйду на легальный бизнес и заплачу тем, кому надо, чтобы меня не закрыли, как ты говоришь.

— Щенок! — яростно кричит отец молота. — Да как ты смеешь со мной говорить в таком тоне! Я выяснил масштабы власти тех тварей, что посмели напасть на тебя. Так вот, они тебе не по зубам. Так что принять мое предложение — для тебя самое лучшее решение. Отправь свою девку вслед за своими шестерками и официально становись моим преемником. И тогда у тебя будут власть и деньги, о которых ты только мог мечтать!

На минуту в комнате воцарилось молчание, а я начала про себя молиться, чтобы Молот принял выгодное предложение своего отца, и тогда путь к свободе мне будет открыт!

— Во-первых, девчонка останется со мной. — Все внутри меня рухнуло, он только что зачитал мне свой приговор. — Во-вторых, я вернусь и все разрулю на месте. Легализую, а после, — делает паузу, как будто бы раздумывает, — я подумаю о твоем предложении.

— Подумай. — удовлетворенный ответом сына, Руслан Рамазанович успокаивается и миролюбиво советует, — но не затягивай. Если официально признаешь себя моим преемником, я помогу тебе в твоих планах с легализацией. Дам хороших юристов…

— У меня есть Илья, — перебивает его Молот, — и я справлюсь сам, — самоуверенно заявляет Роман. — Мне бы встать…

— Не торопись, сын, — я слышу какое-то шевеление в комнате и решаюсь наконец обозначить свое присутствие, вхожу в комнату и застаю картину, как отец помогает сыну присесть на кровати. Лицо Романа все еще не пришло в нормальное состояние, но выглядит он уже намного лучше, чем запомнился мне пару дней назад. Тело перебинтовано, где-то даже есть кровоподтеки. Демонстративно покашливаю, привлекая их внимание.

На доли секунды мне становится его жаль. На микросекунды, я бы даже сказала, потому что ему действительно досталось. Но когда его взгляд касается меня, и в нем отражается чувство превосходства, вся моя жалость улетучивается, и я вновь испытываю к нему только неприязнь и осуждение его образа жизни.

Его отец тоже оборачивается и, с неодобрением посмотрев сначала на меня, а после на сына, говорит:

— У меня дела. Не забывай, что я тебе сказал, сын, — заканчивает, скосив на меня взгляд, как будто намекает, что именно обо мне он ему напоминает.

Демонстративно закатываю глаза: очень мне «хочется» иметь статус девушки его сына, ага, щасс…

В молчании провожаем взглядами выходящего из комнаты отца, а после, обернувшись, поднимаю руку в знак приветствия Молоту.

— Хай! Давно не виделись. Еще бы столько же не видеться! — Сажусь на край его кровати и дерзко осматриваю парня.

Молот усмехается моей реплике.

— Включила занозу, значит. — после его этой реплики встаю со своего места и отхожу к окну. — Хорошо. Так даже привычнее, — спокойно отвечает и продолжает наблюдать за моим нервным хождением по комнате.

Зло прищуриваюсь, мечтая врезать ему хорошенько по помятой физиономии, но вслух произношу:

— Почему я все еще здесь? — серьезным тоном спрашиваю, намекая на то, что его люди уехали, а меня оставили тут. — Я бы с удовольствием вернулась домой. Все же ты из тех людей, с которыми приятно прощаться. Тебе никто этого раньше не говорил? — За колкими фразами хочу скрыть свою нервозность от всей этой ситуации.

Вновь усмешка, но какая-то добрая, которая приводит меня в шок.

— Мне говорили, что я прекрасен и со мной хотели бы провести время до конца своих дней, — парирует Рома.

— Ложь, наглое вранье, — перебиваю его, наигранно возмущаясь, — не общайся с этими людьми, от подхалимов и лизоблюдов надо держаться подальше.

Неожиданно его лицо становится серьезным, и он без тени насмешки говорит, как бы рассуждая вслух:

— Да, таких людей действительно стоит исключать из круга своего общения. — А после, обращаясь ко мне, строго спрашивает: — Ты жить хочешь?