Курс на укрощение

Эмилия Грант, 2021

Я шла к этой должности три года: задерживалась на работе допоздна, закрывала глаза на личную жизнь. Была уверена в победе, но карты спутал Он – давний друг. Теперь в кресле сидит мужчина, с которым я когда-то была близка. Вот только мы уже не дети, это война – и одними кнопками на стуле он не отделается.

Глава 1

Я сидела на веранде и попивала зеленый чай с жасмином. Воздух уже пропитался весной: легкий аромат цветения сплетался с тяжелым, но приятным запахом сырой земли. Пели птицы, создавая саундрек к первым за год удачным выходным.

Я давно не приезжала на дачу, даже успела забыть, насколько тут спокойно и умиротворенно. Царящая вокруг атмосфера ни в какое сравнение не шла с бешеным темпом города, где толком не успеваешь остановиться и подышать полной грудью.

— Карина, будешь булочки с малиновым вареньем? — на веранду вышла баб Аня, неся перед собой поднос с ароматной выпечкой.

— Ба, я же говорила, что не ем сладкое! — желудок сжался от потрясающих запахов, но я сдержалась. Не для того я вот уже три года придерживаюсь правильного питания, чтобы так просто падать ниц перед первой вкусной булкой.

— Ой, эти твои диеты, — ба закатила глаза и поставила поднос прямо рядом со мной. Я еще раз сглотнула слюну, но отвернулась. — Ты в зеркало на себя глянь! Худющая, как швабра! А лицо-то, лицо?! Как у трупа, чесслово! Только глаза и торчат. Да ни один нормальный мужик на тебя такую, жердь, не взглянет! Так и будешь до старости в девках ходить.

— Бабуль, не в мужиках счастье, — осторожно ответила я. Задевать щепетильную тему веса мне не хотелось.

В детстве я была полным ребенком, чуть позже детский жирок перерос в подростковую пухлость, а после приобрел вполне объективные очертания лишнего жира. И мне дорогого стоило избавиться от лишних кило. Строгие правильные диеты, постоянное отслеживание калорий, занятия в спортзале — войти в нормальную, на мой взгляд, форму удалось всего пару лет назад. Но я хорошо помнила все те усилия, что мне пришлось приложить — потому в сторону хоть и вкусной, но такой вредной для фигуры пищи я даже не смотрела. К тому же, практика неукоснительно подтверждала, что магия существует: крохотная булочка в 100 грамм мистическим образом превращалась лишний килограмм на боках. А это значит — около десяти часов занятий спортзале.

— Ага, не в мужиках счастье, ну-ну, — недовольно пробурчала баб Аня. И я глубоко вздохнула — вопрос «главного мужчины в моей жизни» тоже являлся опасной темой, хотя и не такой болезненной как «лишние кило». — Вот так вот доживешь до моих седин, замуж не выйдешь, и все… Никто к тебе не будет приезжать пирожки кушать!

Ну, хоть не про «стакан с водой», и то хорошо. Обычно баб Аня оперировала именно им — никто, говорит, тебе в старости стакан воды не подаст. После того, как я в шутку сообщила, что к старости заработаю все деньги мира и найму себе сиделку, баб Аня начала искать другие способы меня усовестить.

— Хотя да, у такой бабушки как ты, внуки будут зелеными и тощими, и кормить ты их будешь морковкой и сельдереем!

— Зато очень полезно, — я улыбнулась и встала с удобного мягкого кресла. — Баб Ань, ну ты чего?

Я крепко обняла сухонькую старушку — ругаться не хотелось. Поводов для споров много, а бабушка у меня одна. И самая лучшая!

В детстве я часто тут бывала: родители сплавляли меня в деревню на каждые каникулы. По началу я ездила с неохотцей, мне казалось, что уж лучше все это время в школе сидеть, чем копаться в черноземе. Но в какой-то момент искренне полюбила Ивановку и каникул ждала с упоением, готовясь к каждой поездке многим заранее. Родители списали подобную метаморфозу на мальчишку-соседа, даже в шутку распевали «тили-тили тесто». Совсем как маленькие. Но вот представить полноватого неуклюжего мальчика, вечно сопливого и забавно картавящего в роли юного жениха лично мне всегда было сложно. Я просто любила проводить с ним время и считала его самым настоящим другом!

Потому, когда он уехал учиться за границу, для меня это стало настоящим ударом. В очередные летние каникулы я нагрянула в Ивановку, а его дед — крупный и строгий мужчина — сообщил, что «Димка уехал учиться в Англию». Чертова Англия… Чертовы три тысячи километров! Чертов «Димка», который даже не удосужился предупредить.

Впрочем, его отъезд подействовал благоприятно. Пока он учился во всяких там кембриджах и оксфордах, я изо всех сил готовилась к вступительному экзамену в лучший универ столицы. И с успехом сдала, поступила на бюджет и вышла на красный диплом. Вот только по началу не потому, что так хотела сама, а, скорее, назло Диме, бросившему меня в одинокие сети столицы. Ведь в этот университет мы хотели поступать вместе.

На работу устроилась в крупную компанию, волей судьбы имеющую головной офис именно в злосчастной Англии. Но отказываться от престижного и высокооплачиваемого места из-за каких-то детских «травм» слишком глупо. Сперва было сложно, но теперь я хорошо понимала, что вытащила счастливую карту. За пару лет с должности стажера я почти доросла до уровня руководителя отдела. Почти — потому что Джон, в народе Иван Иванович и “дядя Ваня”, уже несколько раз намекал на то, что это удобное кресло в личном кабинете я займу уже совсем скоро.

Накануне моей поездки к баб Ане вообще загадочно выдал: в понедельник я сообщу тебе радостные вести. И от этого ожидания будоражило. Стоило столько времени засиживаться на работе допоздна, прорабатывать столько кейсов — а все для того, чтобы получить должность мечты.

— Ба, я прогуляюсь? — совсем как маленькая спросила я. Почему-то с бабушкой всегда так выходило: рядом с ней я чувствовала себя вечным ребенком.

— Конечно-конечно! Иди, — засуетилась она. — А то вернешься в свою Москву, опять будешь все время просиживать в офисе! А на ужин я беляшей наделаю!

— Бабулечка, овощной салат. Мне хватит просто овощного салата без соли, — напоследок пробормотала я и спустилась с веранды по скрипящим ступенькам. Надо будет озаботиться и отправить к бабуле каких-нибудь ремонтников. Двери подкрутят, окна утеплят, смажут, где надо, подкрасят чего — а то она и попросить о помощи не хочет, и деньги принимать отказывается.

За то время, что меня тут не было, Ивановка нисколько не изменилась. Все такие же аккуратные одноэтажные домики прямиком из прошлого века, выкрашенные в яркие цвета ставни, ровный забор — тут была какая-то совершенно особенная атмосфера, которую по большей части делали жители деревни.

В этом доме живет дядя Вася — знаменитый алкоголик. Стоило ему бахнуть стопку самогонки, как начинал горланить песни. А в трезвом разуме так вообще добряк: и конфету подарит, и советом подскажет.

А в этом домике с голубым забором живет баб Клава. Местные жители преклонного возраста считали ее ведьмой, а те, кто помоложе — экстрасенсом. Хорошо помню, как она, посмеиваясь в редкие усики, говорила, что любовь всей моей жизни прямо под носом у меня. Дима тогда хихикал, что это кот Мурзик, которого я тогда везде таскала за собой на поводке. Вот только не стало Мурзика. А потом и Димка уехал.

Вот и его дом. Павел Константинович — к бывшему военному я могла обращаться только по отчеству — следил и за жилищем, и за садом. Все зубья забора выставлены идеально ровно, чуть ли не по сантиметрам, то же можно было сказать и о грядках. Ух и получали мы с Димой, когда случайно их затоптали. Выбрались как-то ночью, втайне от родных, на местную дискотеку, а возвращались, когда уже не до грядок было. Так и попались. Но Павел Константинович баб Ане сдавать не стал, зато отчитал так, что до сих пор помню.

Я грустно улыбнулась. Не вспоминала про друга детства уже восемь лет, и тут нате — приехала в Ивановку и сразу ностальгия.

— Карина! — громкий голос позади, я обернулась. Павел Константинович будто и не постарел: все такой же высокий и поджарый мужчина в летах. Возраст выдавали разве что седые волосы. — И чего это ты поздороваться не заходишь?

— Павел Константинович! — я была рада видеть “старика”, потому тут же подалась вперед. Хотела обнять, да опомнилась. — Да я как-то… Не знаю даже. Вы не изменились совсем!

— А ты вот изменилась, — мужчина улыбнулся в густые седые усы. — Вытянулась, повзрослела. Если бы не знал заранее, что ты к бабушке нагрянешь, не признал бы.

— Как вы тут поживаете? — перевела тему. Очень хотелось спросить и про Диму, но не позволяла гордость.

— Да хорошо поживаем, — ответил он. — Собираюсь вот козу завести. Скучно мне одному. А так хоть какое-то дело будет. Слушай, Карина, просьба к тебе есть.

— Мм? — я оживилась. На моей памяти нечасто Павел Константинович о чем-то просил.

— Сходи, пожалуйста, на речку. Я там коробку с крючками забыл, — он отчего-то хитро улыбнулся. — Тебе недалеко, а мне в моем возрасте уже тяжеловато.

— Совсем уж вы не выглядите на свой возраст, — хихикнула. — Но за крючками схожу. Как всегда, в камышах?

— Именно там, — он закивал. — Спасибо.

— Да не за что пока, — крикнула в ответ и двинула на речку. Крючки лучше найти до наступления темноты, насколько я помню потом там хоть глаз выколи.

Дорога к речке пролегала через узкую лесополосу и поле. Ох, как часто я сюда наведывалась в детстве и не сосчитать. А сколько раз сбегала ночью, на так называемую “ночную рыбалку” молодежи. Вот только нас с Димой не особо там жаловали. Пухлые нескладные подростки… мы, скорее, были поводом для глупых шуток.

Я оправила короткую свободную футболку, открывающую живот. Да, теперь меня сложновато назвать нескладной. Вот только о такой форме одежды я успела пожалеть едва вышла с лесополосы, на меня мгновенно накинулись комары. Потому до речки я едва ли не бежала, чтобы не дать им возможности приземлиться и присосаться.

Но мужчину, только вышедшего из воды, приметила сразу. Неужто в этой речке-вонючке еще кто-то купается? Пригляделась: светло-русые волосы, четко очерченная линия щетины, выстраданное в спортзале тело — такие косые мышцы и кубики я могла определить за версту, от природы подобных не бывает. Подошла поближе, пытаясь рассмотреть лицо — может, кто-то из тех, кто когда-то смеялся надо мной?

Не сразу поняла, что и мужчина вперился в меня внимательным взглядом. И с каждым моим шагом я чувствовала, как сердце бьется все сильнее.

Сперва — туук-тууук. А потом — туктуктук.

— Карина? — неверяще выдохнул он, полностью выходя из воды. Запустил руку в волосы, такой знакомый с детства жест.

— Дима? — неужели?..

Я подалась вперед одновременно с ним. В какой-то момент просто почувствовала, что вся мокрая, что чувствую речной запах, что по щекам отчего-то текут слезы.

— Ты! — я отстранилась и обвиняюще подняла указательный палец. — Полный засранец, понял?!

Тыкнула им прямо в пресс Диме.

— Бросил меня буквально в самый сложный этап моей жизни! — поняла, что пальцем тыкать больно, потому отвесила легкий пинок.

Дима хрипло засмеялся, изловчившись, поднял с песка полотенце и смотал его в жгут.

— Сама хороша! Хоть бы раз написала! — уже через секунду шлепнул меня этим жгутом по бедру. — Гордость не заела, а Каринка?

— Ты меня еще и виноватой пытаешься выставить?! — от шока я даже не нашлась, что сказать такого, пообиднее. — Да как ты…

— Тпррр, — стоило мне только шагнуть вперед, как я снова оказалась в объятиях. И в этот раз они не предвещали ничего хорошего. — Солнышко так печет, так что тебе, пожалуй, стоит остудиться.

Я и вырваться не успела, как оказалась в воде. Меня почти как чайный пакетик окунули в воняющую тиной речку. Не осталась в долгу, дернула мужчину за ногу, и он навалился сверху. Промелькнула мысль: “Эх, только голову помыла”. Но уже через несколько секунд я целиком и полностью отдалась игре. Совсем как в детстве. Мы дурачились, брызгались водой, сыпали друг в друга обвинениями: где-то шутливыми, где-то обидными. Успокоились только через час.

Выползли на берег. На Ивановку уже медленно опускались сумерки, стало прохладно, и Дима по-мужски уступил мне единственное полотенце.

— Гляжу, Англия превратила тебя в настоящего джентльмена, — усмехнулась я.

— А тебя Москва в настоящую модель? — так же беззлобно поддел он, взлохматил волосы. — Или вас там не кормят?

— Не больше, чем вас в Англии, — парировала.

Повисла недолгая тишина. Я наслаждалась моментом, наслаждалась стрекотом сверчков и тихим дыханием Димки. Отчего-то не верилось, что тот пухлый и нескладный подросток превратился в мужчину, что он вернулся в Россию. Что мы встретились… вот так, случайно.

Внезапно меня осенило, и я, не удержавшись, нервно засмеялась.

— Ты чего? — удивленно поинтересовался он, сам расплываясь в улыбке.

— До меня только что дошло, что Павел Константинович намеренно меня сюда отправил. Я мимо вашего дома проходила, он и окликнул. Сказал, что на речке крючки забыл.

— Он не рыбачит уже лет пять, между прочим, — ответил Дима. А потом неожиданно стал серьезным: — Кар, почему ты не писала?

Только он мог сокращать мое имя вот так вольно. От ностальгии по телу побежали мурашки.

— А как? — удивилась уже беззлобно. Стоило мне его увидеть, как все прошлые обиды вылетели из головы. — Ты не оставил ни почты, ни-че-го.

— Как не оставил? — он искренне удивился. — Я специально заезжал в Ивановку, чтобы передать деду контакты. Тогда еще в компьютерный клуб ходил, чтобы почту завести. Свой комп-то позже появился, уже там, в Англии.

— Павел Константинович мне ничего не передавал, — нахмурилась и пожала плечами.

— Мне правда срочно уезжать пришлось, — выдохнул Дима, будто оправдываясь. Но сам тоже нахмурился. — Иначе потерял бы место. Как ты тут? Без меня.

— Знаешь, а неплохо, — с легкостью выдала я. — Закончила универ с красным дипломом, устроилась на хорошую работу. На днях вот повышение светит.

— Замуж-то не вышла еще? — вопрос с подвохом.

— О да, у меня есть мужчина всей моей жизни, — засмеялась, — правда из документов у него только лапы, уши и хвост. Потому расписаться никак не можем.

— Неужто Мурзик? — удивился Дима.

— Мурзика уже лет пять как нет, — ответила я. — А мужчину всей моей жизни зовут Пуфик.

— О боже, как можно было так безвкусно назвать кота?! — притворно закатил глаза мужчина.

— А у тебя как? Жена? Дети? — перевела тему. Увидел бы он моего кота, и вопросов бы не осталось, почему Пуфик. Огромный и пушистый перс с дурным характером уж слишком сильно походил на этот предмет интерьера, когда заваливался спать на специальную подушку подле дивана.

— О да, женщину всей моей жизни зовут Работа. А в детях ходят курсы повышения квалификации и карьера.

— Как можно было так безвкусно подбирать жену, — театрально поморщилась. А потом уже спокойнее добавила: — Впрочем, понимаю. Ты надолго сюда? Или матушка-Англия зовет?

— Насовсем, — Дима широко улыбнулся. — Приехал в Москву переводом из английской компании. Потому…

Он взял паузу, пытался раздразнить.

— Потому попрошу тебя побыть моим экскурсоводом. Скажем, в понедельник после семи.

— После семи все музеи закрываются, — пошутила я.

— И рестораны? — серьезным тоном уточнил он. — Или ты после семи не ешь?

Не ем. Но ради такого случая готова включить в свой рацион какое-нибудь некалорийное блюдо.

— Я подумаю, — подыгрывая в серьезности, ответила, — мне нужно обсудить график с моим ассистентом, выпросить разрешения у Пуфика.

— Ох, надеюсь, он не будет бить мне морду, за то, что на целый вечер хочу украсть его женщину…

— Если ты принесешь ему банку консерв, он об этом подумает.

Мы долго болтали. Вплоть до того, как окончательно не замерзнуть. О встрече все же договорились. Обменялись контактами, теперь уже по-настоящему. Разошлись у развилки в деревне, идти к Павлу Константиновичу не хотелось. Меня мучили вопросы: почему он не передал почту внука? И если был так против нашей дружбы, зачем сегодня отправил на речку?