Сочинения. Том 1. Антидепрессант

Эмануил Бланк

Редкое по своей сути восприятие окружающей действительности Автора увлекает Читателя за собой. Погружает в чувствительные вибрации человеческой Души. В процессе чтения возникает удивительный резонанс и сопереживание. Рассказы обладают особым психотерапевтическим эффектом. Отсюда и название Подзаголовка – Антидепрессант. Основная интрига и чудо заключаются в том, что каждый Читатель этой книги узнает самого себя.

СЛАДКАЯ ЖИЗНЬ

Сентябрь в Торонто выдался теплым. Несмотря на утреннюю прохладу, днём бывало довольно жарковато.

Квартиру сыну, поступившему в университет Норс Йорка, я снял в солидном здании. Находилось оно на улице Янг — самой длинной в мире и протянувшейся более, чем на тысячу километров. Не теряя последовательность нумерации, Янг раскинулась от Торонто через многие и многие городки Канадской провинции Онтарио.

Квартира была расположена на тридцать третьем этаже, прямо над входом в станцию метро Норс-Йорк Сентер, торговым комплексом с многозальным кинотеатром и многочисленными кафешками.

Зачастую, низкие облака скрывали, и оживленную магистраль с бесконечным потоком разноцветных авто, и высотные билдинги. В Норс Йорке наличествовал собственный муниципалитет, каток и центр с рождественской елкой. Несмотря на административную чехарду, он был, есть и всегда будет восприниматься, как обычный район Торонто, начинающийся к югу от оживленной Шеппард авеню.

В этом месте я почувствовал, что сбылась заветная мечта. С детства, я всегда хотел жить в кинотеатре. В Сокирянах, где бабушка Рива служила билетером, до кино было целых десять минут ходьбы. В распутицу и зимой этот путь растягивался на добрых полчаса. И уходить из кинотеатра домой не хотелось. Никогда.

Переселясь в высотку, сын отвечал на мои звонки в Канаду, зачастую, прямо из кинозала. Из квартиры туда можно было легко и быстро попасть. Доехать, просто, на быстроходном лифте.

Как-то, после очередного трансатлантического перелёта, мне не спалось. Ведь в Москве, откуда мы прилетели, был ещё вечер. А здесь, здесь уже рассвело. Наступило раннее утро.

Пока все спали, от нечего делать, я наведался в аккуратненький Лаблаус — супермаркет, что раскинулся на первом этаже. У них мне всегда нравилась выкладка товара. Особенно свежих фруктов и ягод.

Вернувшись в квартиру с покупками и набросав на раскалённую сковородку свеженького укропа, я залил зелень небольшой порцией из смеси пяти яичных белков и одного желтка. Она продавалась в картонных коробках, немного похожих на кефирные. Таким образом, количество холестерина, потребляемого за завтрак, уменьшалось многократно — в данном случае, пятикратно.

По желанию, можно было купить смесь одного желтка и десяти белков. И даже яичные белки совершенно без желтков. Выбирай на вкус. Да, конечно. Цена была несколько выше обычной. Но удобство какое. Вскрыл себе коробку, налил порцию, которая по душе, и поджаривай себе на здоровье. В самом деле, на здоровье. Никакой тебе скорлупы. Никакой пачкотни. Никакого холестерина.

Не понимаю, почему в России или Израиле этот вид готового полуфабриката ещё не получил должного распространения. В любом канадском магазине такой продукт можно было приобретать многие десятилетия.

Помню, как в детском садике мы все очень не любили есть желтки, оставляя их на тарелках и вызывая строгие замечания воспитательниц. Особенно не нравилась их суховатая внутренность в вареных яйцах.

Думаю, реакция отторжения желтков многими детьми была интуитивной попыткой защититься от гигантских количеств холестерина, которое мы поглощали ежедневно. Не говоря уже о пасхальных перееданиях красных, зелёных, желтых и других разноцветно-красивых произведений искусства.

В Сокирянах мы жили недалёко от церкви. И каждая женщина, освятив пасхальные яйца, старалась угостить ребёнка. Мама, заметившая у меня небольшой диатез после таких угощений, строго-настрого приказала сделать перерыв в потреблении.

— Ладно, — увидев, что я расстроился не на шутку, мама сказала, — считать ты ещё не умеешь. Но после того как съешь яичко, нарисуй на земле черточку. Как приду с работы, сразу подсчитаю. Постарайся много не съесть

— Мама хорошо знала, что каждое утро я бегаю в курятник и приношу еще теплые яички для поджарки и для варки с последующим перемешиванием с лучком и картошкой. Она и не подозревала того, что могло произойти.

— ОбГосподи! Скажи, что ты нарисовал эти палочки просто так! Если правда, что ты за день съел тридцать шесть яиц, тебе надо немедленно в больницу. Как ты мог столько съесть?, — причитая, мама подсчитала палочки, отмеченные мною на небольшом откосе от нашего крыльца

— Я хотел отнести красивые яички домой, но тети так упрашивали, чтобы я съедал при них. Давали мне выбирать яйца любого цвета

Можно, конечно, кивать на доступность и дешевизну этого расхожего блюда. А также на относительно ограниченное меню, особенно в сельской местности, где я провёл своё детство. На то, что в институте, аспирантуре и дальнейшей жизни, проще и быстрее яичницы ничего не было.

— Придётся оперировать, — констатировал канадский профессор, — все Ваши артерии забиты холестерином полностью. Как Вы умудрились так засорить сосуды? Операция по шунтированию, безусловно, улучшила ситуацию. Но отказаться от яичницы не получается. Слишком уж удобно и быстро.

— Ну…, — советовали некоторые знакомые, — мог бы желтки просто выбрасывать, а есть только белки.

Пробовал. Выбрасывать не получалось. Рука не поднималась. Пытался пару раз использовать их для мытья волос. Не прижилось.

— Да запускал я этот продукт в торговлю, — отвечал на мой вопрос владелец крупного российского предприятия по выпуску яиц, — не идет! Надо ещё кучу денег на рекламу угробить, чтобы люди осознали и поняли, что надо искать. У нас продукта не знает никто

Короче. Позавтракал я в Торонто полезной яичницей почти без холестерина. Посмотрел из окна на вид просыпавшегося города и зевнул. Близкие спали по-прежнему.

Делать было нечего. Я снова вернулся в торговый центр, спустившись уже в Старбакс. Там медленно смаковал кофе, сидя рядом со стайкой симпатичных японских девчушек. Не разберешь, кто они. То ли школьницы, то ли студентки.

В забавных супер-коротких платьицах, со светлой, казалось, мраморной кожей, задорными хвостиками волос и блестящими глазами. Словно куклы. Смеющиеся куклы со счастливым выражением лица.

Заметив, что я заинтересованно и несколько бесцеремонно разглядываю, одна из девушек, — О ужас!, — немного раздвинула ноги, слегка обнажив то место, где, по идее, должны были находиться трусики. Затем шепнула своим подругам что-то очень и очень смешное.

Когда, поглядев на меня, они прыснули уже втроем, я смешался окончательно и, немного отвернувшись, стал усиленно рассматривать облака и небо, раскинувшиеся за стеклом огромного окна

— Что-что? Извините.? Я не совсем понял, — от неожиданного обращения, я вздрогнул

— Не хотите ли развлечься?, — нежно проворковала одна из девушек, подойдя вплотную и зависнув надо мной на предельно близком расстоянии

Запах волос, грудь, подрагивавшая в проеме расстёгнутой рубашки и тонкий завораживающий аромат цветочных духов, непроизвольно вызвали легкое волнение и сильную растерянность.

— Нет! Что Вы! Я здесь с женой, — ответил я на их прямой вопрос первой же глупостью, попавшей в оторопевшие мозги

— Можно и с женой, — задорно улыбнулась жрица любви, — так даже интереснее, — Она ласково потрепала меня по щеке и, порывисто схватив руку, неожиданно прижала с своей маленькой упругой груди

Конец ознакомительного фрагмента.