Ладно. Сборник Психологических Сказок

Эльмира Сергеевна Кулешова

В сборник вошли сказки, сотканные из сказочных предметов, действий, состояний героев, проверенных временем сказочных алгоритмов, из знаний о сакральных символах и образах народного сказкотворчества.Сказки передают ритм и мотивы старинных народных сказок, сохранив в себе мудрость и наследие предков.Откройте для себя волшебный мир чтения. Сказки увлекут неожиданным сюжетом, доставят много приятных минут, вдохновят на мудрые и смелые поступки.Добро пожаловать в сказочный мир Эльмиры Кулешовой.

Сказки с картинками

Цвет жизни

Далеко-далеко за морем-окияном, за пучиной златогривой, на местах раздольных, среди лугов привольных раскинулось тридевятое царство, тридесятое государство и правили в том государстве царь Благодарь с царицей Всеславой. Жили супруги в мире да согласии, и в положенный срок родился у них сын. Мальчика родители назвали Иваном. Рос царский сын не по дням, а по часам умным, добрым, да способным, родителям на радость.

В том царстве-государстве богатством считалось явление особое, семью цветами радуги переливающееся, каждому жителю от рождения предназначенное и звали его Цветик-семицветик. Когда ребёночек рождался, в этот день родители сажали семечко этого цветка в землю и к семи годам цветок распускался. Семена хранились в амбарах царских за семью печатями и строго выдавались по факту рождения. Каждый житель, обладая таким цветком, мог творить свою жизнь по своему разумению на благо Рода, а потому государство цвело, развивалось и богатело.

Пришла пора, исполнилось Ивану семь лет и, как всем детям того государства, был дарован ему цветок. Подивился, полюбовался Иван, решил полить растение, да солнечными лучами побаловать, приговаривая:

— Будешь подарком моей невесте, когда выросту.

И оставил цветок в царском садочке свежим воздухом подышать, да на радость пёстрым бабочкам.

Не долго Цветик-семицветик к солнышку лепестки тянул, затмило небо чёрное облако, налетел вихрь-ураган и по семи ветрам Цветика-семицветика развеял.

Опечалился царский сын пропаже. Царь с Царицей желая сыну добра, посадили ещё один Цветик-семицветик, нарушив правило — единственного раза посадки.

Прошло ещё семь лет, второй цветок не расцвёл — беда. Да беда поболе — опустели закрома семян Цветика-семицветика, а как восполнить никто и не знает, привыкли Благодарь со Всеславой, что всегда были семена, а тут несчастье такое.

Весть быстро разнеслась по государству, рождаемость резко сократилась, а если всё же дети рождались, то никто не радовался, а только печалился.

Царь с царицей места себе не находят, думу думают, да придумать ничего не могут.

Делать нечего — стали они жить дальше.

Долго ли коротко ли, только жизнь государства из семицветной превратилась в чёрно-белую.

И тогда приходит к царю с царицей под ясные очи повзрослевший Иван и говорит:

— Благословите родители мои славные меня на путь дальний, я отыщу способ восполнить запасы царские.

— Сын ты наш любимый, наследник единственный, — отвечает ему царь-отец, — куда же ты пойдёшь?

— Куда глаза глядят, авось повезёт и отыщу сестрицу Цветика-семицветика.

— Сестрицу? — удивились царь с царицей.

— Да, дочь дождя и света — Радугу. С чего она начинается, с того и Цветик-семицветик расти будет.

Понравилась царю речь сына.

— Хорошо! — отвечает Благодарь. — Благословляю я тебя на дело праведное! Бери из казны золота, серебра сколько требуется. Коли помощь тебе нужна, забирай дружину царскую.

— Спасибо тебе, царь-батюшка, только не возьму я ни золота, ни серебра. Не нужна мне дружина, обойдусь я и без оружия. Возьму с собой лишь Дудочку-самодудочку. Ежели через три года назад в родное царство не вернусь, выбирай себе нового наследника.

Взял с собой Иван Благодаревич Дудочку-самодудочку, помолился и отправился куда глаза глядят.

С утра до вечера добрый молодец всё прямо да прямо шагает, а как ночь наступает, на травушку шёлковую ложится, да звёздным сводом укрывается.

Шёл он так, шёл, пока не добрался до леса дремучего. И слышит земля из под ног уходит, топот, грохот, треск.

— Что ж, — думает Иван, — двум смертям не бывать, а одной не миновать!

Отправился он в самую лесную чащу страху в глаза посмотреть. Добрался до опушки, видит: два диких кабана дерутся аж искры из глаз летят!

Подошёл к ним Иван поближе да и заиграл на дудочке песню весёлую, плясовую. Опешили кабаны, а копыта не слушаются, выплясывают точно в такт, что пыль коромыслом. Плясали они так, плясали, пока не уморились да на землю не повалились. Спрашивает их тогда царский сын:

— Почему это вы, поросята, дерётесь? Что не поделили?

Отвечают ему кабаны наперебой:

— Как же нам не драться, мил человек? Вот сам рассуди! Шли мы по дороге да нашли скатерть-самобранку, сапоги-скороходы и шапку-невидимку. Хотели поровну поделить, да не можем!

— А зачем вам, кабанам эти предметы? Какой для вас прок от них?

Задумались кабаны.

— А ведь прав ты человек! Желудей в лесу и так предостаточно, прятаться и убегать не от кого. Вот спасибо, вот помог, только что нам теперь с ними делать, может тебе нужны?

— Так и быть заберу предметы спора, авось пригодятся.

На том и порешили, кабаны довольные пошли своей дорогой, а Иван перекинул скатерть-самобранку через плечо, сунул шапку-невидимку с дудочкой за пазуху, обул сапоги-скороходы и зашагал семимильными шагами.

Шёл-шёл Иван, через реки, горы переступая, и видит в чистом поле на перепутье трёх дорог избушка на курьих ножках вокруг себя оборачивается. Не растерялся Иван, снял сапоги скороходы и говорит:

— Избушка-избушка, встань по-старому, как мать поставила: к лесу задом, ко мне передом!

Повернулась избушка, зашёл в неё царский сын, а там Баба-Яга костяная нога на печи лежит, в потолок плюёт.

— Фу-фу-фу! — говорит старуха. — Тысячу лет русского духа не чуяла, а тут он сам ко мне явился. Зачем, гость незваный, пожаловал?

— Кто ж так, бабушка, гостей встречает? — спрашивает Иван. — Ты меня сначала напои, накорми, баньку истопи, а потом уж расспрашивай.

Вскочила Баба-Яга с печи — и откуда прыть взялась? Баньку истопила, царского сына напоила, накормила, стала расспрашивать:

— Ну, рассказывай добрый молодец, куда путь-дорогу держишь?

— Ищу я, — отвечает царевич, — дочь дождя и солнца — Радугу. Не знаешь ли ты, бабушка, где мне её найти?

— Вот чего не знаю, того не знаю. А на что она тебе сдалась?

— Беда в моём царстве приключилась, закончились в царской казне запасы семян Цветика-семицветика.

— Ну, а при чём здесь Радуга?

— Так цветов семь, вот и решил я, что сестрица она Цветику-семицветику.

— Кхе-кхе, — откашлялась Баба Яга, — голова у тебя светлая, мысли логичные рождает, только не сестра она ему.

— Вот не задача, как же мне теперь отыскать мой Цветик-семицветик?

— Целым точно уже не найдёшь, разметали семь ветров твой цветик-семицветик. А ты не горюй, ведь это всего лишь инструмент. Да, с его помощью жить легко и радостно, но раз не сумел вовремя его применить, кто теперь тебе виноват.

— Я хотел этот дар невесте своей приберечь.

— Эх, молодёжь… Наивный ты царевич, ведь с помощью своего дара ты мог таких даров припасти своей невесте, что ей и не снилось. А теперь не понятно, встретитесь али нет. Вот давай посмотрим, как бы развивались события, если бы ты с семи лет пустил бы лепестки в дело.

Баба Яга поставила блюдце на стол, налила в него мёртвой водицы и живой разбавила, приговаривая, — славь в правь. — Вода забурлила, паром окутала и увидел царевич себя семилеточкой, срывающим жёлтый лепесток со словами: «Лети-лети лепесток, через запад на восток, через север через юг, возвращайся сделав круг, лишь коснёшься ты земли, быть по-моему вели! Хочу петь! И достичь великого мастерства, чтобы вся Вселенная слушала и струнами подыгрывала на радость моей семье и всему народу. И чтобы речь моя лилась словно песня, складно и по делу». Картинка сменилась, царевич увидел своё царство семью цветами переливающееся, счастливыми лицами полное, Божественным голосом окутанное.

Задумался царский сын, неспроста его к пению тянуло, но только на дудочке и научился играть.

— Не горюй, беде твоей я помочь смогу. Расскажу, где обитают красный и жёлтый лепестки твоего семицветика. Про остальных не знаю. А живут они в палатах белокаменных у Лесного Чудища. Чтобы найти их, по средней дороге идти нужно. Только труден тот путь, больно уж далеко шагать надобно. И даже если доберёшься, толку мало — съест тебя Чудище, даже косточек не оставит!

— Ну, бабушка, это мы ещё посмотрим! Русский человек жилист да костляв, авось Лесное Чудище и подавится! Да и вообще: Бог не выдаст — свинья не съест. Спасибо тебе за подсказку да за хлеб-соль. Не поминай лихом!

Обул Иван-царевич сапоги-скороходы да зашагал по средней дороге семимильными шагами. И дня не прошло, как он до каменных палат, высокой стеной обнесённых, добрался. Подошёл добрый молодец к воротам, а там чертёнок сидит, грозно кричит:

— Никого пускать не велено!

Решил тогда царский сын стену обойти да с другой стороны через неё перелезть. Взобрался наверх, а там струны натянуты. Задел их Иван ногой, и такой тут звон-перезвон раздался, хоть святых выноси. Выбежали на крыльцо жёлтый и красный лепесток, увидали незнакомца и спрашивает:

— Кем добрый молодец, будешь? Что тебе здесь надобно?

— Я Иван-царевич — сын царя Благодаря да царицы Всеславы! Пришёл я, чтобы вас братья лепестки от Лесного Чудища избавить, да расспросить, как казну царскую семенами Цветика-Семицветика восполнить.

Спустился Иван со стены.

— Не сможешь ты нас, Иван-Царевич, отсюда увезти! Сейчас Чудище Лесное явится да съест тебя, даже косточек не оставит!

— Не бойтесь, я не пропаду!

Сказал эти слова царевич, надел шапку-невидимку да тут же исчез, словно его здесь и не было. Прилетело Чудище Лесное, стало Жёлтого и Красного расспрашивать:

— Где гость, который через стену перелез?

— Не видели никаких гостей! — ответили лепестки.

— А почему же тогда звон-перезвон на всю округу стоял?

— Так это, наверное, воробей мимо пролетал, крылом за струны зацепил, вот они и зазвенели.

— Нет, это не воробей! Чую я — русским духом пахнет!

— Да мерещится тебе, Чудище Лесное! Рыщешь ты по белому свету, духа человеческого нанюхаешься, вот он тебе везде и чудится!

— Может, оно и так, но я бы сейчас не отказался человечишкой каким-нибудь полакомиться.

Снял тут Иван-Царевич шапку-невидимку и говорит:

— Да зачем тебе, Чудище Лесное, меня есть? Видишь, какой я костлявый! Мной не наешься! Давай-ка лучше угощу я тебя по-царски, такими яствами, которых ты в жизни своей не едал! Только смотри, осторожнее ешь, язык не проглоти!

Развернул царский сын скатерть-самобранку, и тут же на ней появилось угощение диковинное. Набросилось Чудище Лесное на еду, стало за обе щеки уплетать, чуть не лопнуло. Так наелось, что даже до палат белокаменных не доползло — тут же у стены свалилось да заснуло. Говорит тогда Иван Лепесткам:

— Вас я нашёл, надобно мне теперь и ваших братьев разыскать — Синего, Фиолетового, Зелёного, Оранжевого и Голубого. Не знаете ли, где они живут?

— Знаем, — отвечают Желтый и Красный Лепесток. — Живут они в океанской пучине в чертогах Чудища Морского. Только труден тот путь, больно уж далеко плыть надобно. И даже если доберёшься, толку мало — съест тебя Чудище, даже косточек не оставит!

— Ну, братцы, это мы ещё посмотрим! Русский человек жилист да костляв, авось Чудище Морское и подавится! Да и вообще: Бог не выдаст — свинья не съест. Спасибо вам за подсказку, не поминайте лихом! Как найду ваших братьев, вернусь, и поедем мы все вместе в моё царство!

Обул сапоги-скороходы, подхватил шапку-невидимку, скатерть-самобранку да дудочку-самодудочку и отправился семимильными шагами к морю-океану. Добрался он до берега морского, видит: стоит у причала ладья деревянная со снастями лыковыми да парусами тканными. А на той ладье собираются корабельщики к острову Буян плыть. Говорит им Иван-Царевич:

— Не возьмете ли меня, люди добрые, с собой? За провоз мне вам заплатить нечем, отблагодарю вас сказками да песнями. Так заслушаетесь, что и не заметите, как доплывёте!

Согласились корабельщики, подняли паруса да поплыли вместе с царским сыном по морю-океану. Всю дорогу им добрый молодец сказки рассказывал да на дуде играл. Вдруг откуда ни возьмись налетела буря, поднялись волны — вот-вот ладья ко дну пойдёт!

— Ох! — закричали корабельщики, — пока дань Морскому Чудищу не отдадим, он нас дальше не пропустит! Давайте жребий кидать, кому в морскую пучину отправляться!

— Не надо никакого жребия, — говорит царский сын. — Я сам, по доброй воле к Морскому Чудищу пойду.

Подхватил он шапку-невидимку, сапоги-скороходы, скатерть-самобранку да дудочку волшебную и спрыгнул с ладьи в морскую пучину. Тут же буря утихла, волны успокоились, ладья дальше поплыла, а Иван-Царевич по дну морскому пошёл Лепестки искать. Долго ли он брёл, коротко ли, пока не добрался до чертога Чудища Морского. Как увидел его хозяин, оскалился, зубами заклацал:

— Эх, давно я мяса свежего не ел, а тут оно само ко мне пришло! Ты кто ж такой будешь?

— Я сын царя БлагодАря да царицы Всеславы! Пришёл, чтобы Лепестки Цветика-семицветика забрать!

Взял Иван-Царевич дудочку волшебную и заиграл мелодию, да такую заунывную, что Чудище Морское разохалось, разахалось, а потом зарыдало горючими слезами. Тут как приударит добрый молодец, как заиграет песнь развесёлую! Ноги у Чудища Морского сами в пляс пошли. Скачет он вприсядку, никак остановиться не может. Ногами топает, пальцами щёлкает, глазами хлопает да такие гримасы корчит, что все рыбы вокруг хохочут. Потешилось Чудище на славу и говорит:

— Ну, такого молодца грешно есть! Оставайся у нас, живи сколько хочешь! Эй вы, сельди, щуки, лещи да окуни! Подавайте на стол, кормите-поите гостя дорогого!

Пока царский сын угощался, кит перед ним сплясал, сельди хором песню спели, а караси с морскими коньками на арфах да гуслях сыграли. После концерта Чудище Морское спать завалилось, а Лепестки говорят Ивану-Царевичу:

— Хоть и рады мы спасителю дорогому, но всё равно уходить тебе отсюда надобно. У Чудища Морского семь пятниц на неделе: сегодня он тебя потчует, а завтра сам угощеньем на его столе оказаться можешь.

— Как же мне вас братцы Лепестки вызволить? — спрашивает Царевич.

— Чудищу Лесному с Чудищем Морским никто не указ, кроме Миръ-Девицы! Только её одну они слушаются, только ей одной беспрекословно подчиняются! Коли она тебя полюбит, то прикажет Чудищам нас отпустить. Одна беда — стража у Мирь-Девицы больно суровая, никого к хозяйке своей не подпускает. Приезжали к ней свататься разные цари да царевичи, короли да королевичи, и богатыри, и витязи со всех государств окрестных, только ничего они не добились, все на копья угодили.

— Ну, страшна гроза небесная, да велика милость Божья. Как найти мне ту Миръ-Девицу?

— Дам я тебе моего горбунка любимого, садись на него да плыви. А дорогу вам белуга носатая показывать будет.

Обнялись Царевич с Лепестками на прощанье, взял Иван-Царевич шапку-невидимку, сапоги-скороходы, скатерть-самобранку да дудочку волшебную, оседлал горбунка и поплыл вслед за белугой. Раки их по пути встречают — честь усами отдают, клешнями в барабаны бьют, мелкую рыбёшку с дороги прогоняют, путь расчищают. А по морю-то плыть не то, что по лесу топать — ни пенька, ни задоринки, дорога гладкая, катись себе как по маслу! Домчал горбунок царского сына до берега да снова в пучине морской скрылся. А добрый молодец надел шапку-невидимку и стал к дворцу Миръ-Девицы подбираться.

Прошёл он незамеченным мимо стражи, зашёл в сад заповедный, прогуливается по нему, словно хозяин, яблочки наливные жуёт. Тут прилетели двенадцать белых голубиц, ударились о землю и превратились в двенадцать девиц — таких прекрасных, словно звёзды яркие. Вышла Миръ-девица из дворца, подошла к девицам-голубицам да говорит:

— Ой, подруги мои любезные, как же солнышко сильно припекает! Давайте в пруду искупаемся! Царский сад стража крепкая охраняет, мимо неё даже муха не пролетит!

А Иван-Царевич снял с головы шапку-невидимку да смеётся:

— Муха, говоришь, не пролетит? А как же я сюда пробрался?

Разохались девицы-голубицы, разахались, а добрый молодец поклонился Миръ-девице и молвит:

— Не бойтесь меня, девицы красные! Я не медведь, не кусаюсь! Сердца неволей не возьму, а коли есть среди вас моя суженая, так я ей ряженый!

Раскраснелась Миръ-Девица, словно маков цвет, протянула руку белую и отвечает:

— Добро пожаловать, добрый молодец, в моё царство девичье! Царь ли ты или царевич, король ли ты или королевич, мне неведомо. Но если пришёл ты к нам ласковым гостем, то и приём тебе будет приветливый. Приходили ко мне невежды да грубияны, хотели сердце девичье силой взять, за что и поплатились. А ты человек, вижу, вежливый. Пойдём же в мой дворец белокаменный, накормлю тебя, напою, о жизни своей расскажу, да о твоём житье-бытье расспрошу.

Долго Иван-Царевич с Миръ-Девицей беседовали, полюбились они друг другу и решили свадьбу сыграть. Закатили пир на весь мир, угощенья, что на скатерти-самобранке появилось, на всё царство хватило да ещё осталось. Как отшумело веселье, рассказал молодой муж жене любимой о том, что мечтает он семь Лепестков Цветика-Семицветика от Чудища Лесного да Чудища Морского избавить.

— Супруг ты мой возлюбленный! — отвечает Царь-Девица. — Да разве ж я такой малости для тебя не сделаю?

Отправила она к Чудищу Лесному воробья шустрого, а к Чудищу Морскому ерша вёрткого с указами Лепестки Цветика-семицветика освободить и в родительское гнездо царевича доставить.

Уж как царь Благодарь с царицей Всеславой обрадовались, что ни в сказке сказать, ни пером описать! А потом приехал к ним в гости Иван-царевич с женой своей Миръ-Девицей.

Только даже с возвращением Цветика-семицветика родное царство не стало переливаться семью цветами радуги, а по-прежнему прозябало в чёрно-белом свете.

— Как же так, — раздосадовался Иван-царевич, — что не хватает для исцеления моего государства, — воздав руки к небу сокрушался царский сын.

— Не горюй, не бранись, друг ты мой сердечный, супруг ты мой любимый, — прильнула Миръ-Девица к плечу мужа, — а просто осознай, что всё должно быть вовремя, как сезон года сменяет другой, как луна восходит на смену солнцу, как цветут деревья весной, так и тебе было даровано использовать возможности свои на благо себе, Роду и всему Народу.

— Кто сказал, что поздно! — воскликнул Иван-царевич, — да и что этородители приуныли, али я не Царевич, али напрасно длинный Путь проделал!

Взял царский сын жёлтый лепесток и запустил со всей силы со словами: «Лети-лети лепесток, через запад на восток, через север через юг, возвращайся сделав круг, лишь коснёшься ты земли, быть по-моему вели! Хочу воплощения моего первого дара — это Пение».

Только сказал Царевич эти слова, как тут же оказался у себя в садочке маленьким мальчиком, а в ручке у него был Цветик-семицветик с оставшимися шестью лепестками. И так петь захотелось, что и не сдержать. Роток детский, а голос Вселенский, на радость всем разливается, новые Цветики-семицветики зарождаются. Царство цветёт, радугой переливается. Предназначения воплощаются.

Но Царевич догадался, что вернувшись в прошлое и реализовав все свои предназначения, он уже не встретит Миръ-Девицу. Потому, второй — красный лепесток он потратил с таким наказом: «Лети-лети лепесток, через запад на восток, через север через юг, возвращайся сделав круг, лишь коснёшься ты земли, быть по-моему вели! Хочу вернуться в то время, когда я был с Миръ-Девицей».

Только сказал, как тут же вернулся обратно.

— Супруг ты мой любимый, романтик невообразимый, было у тебя семь лепестков, стало пять, а государство по-прежнему чёрно-белое, — вздохнула Миръ-Девица, — и от чего ты решил, что не встретимся мы при верном стечении событий в твоей жизни?

Если бы я знал, но жёлтый лепесток уже утрачен, потому обратно путь закрыт.

— А вот и не закрыт, бери любого цвета и повтори своё первое желание. Ведь всё в твоих руках, я буду ждать тебя, мой любимый Супруг, у тебя ещё целых пять лепестков, у тебя всё получится, до встречи. — С этими словами Миръ-Девица растворилась в пространстве.

— До встречи, моя прекрасная Миръ, — хотел было Иван-Царевич загадать так, чтобы очутиться в саду у Миръ-Девицы, да вовремя одумался, распознал свой неуместный романтизм и произнёс запрос: «Лети-лети лепесток, через запад на восток, через север через юг, возвращайся сделав круг, лишь коснёшься ты земли, быть по-моему вели! Хочу воплощения моего первого дара — это Пение».

Рос Иван-Царевич, своевременно дары раскрывая на благо себе, Роду и всему народу. Государство ширилось, всеми цветами радуги переливалось, светом в оконце всему миру светило. И только фиолетовый лепесток не торопился Иван-Царевич запускать, знал, что пригодится для встречи долгожданной.

— Видишь, батюшка, — говорит царский сын, — не всегда государства силой берут. Иногда ум да терпение пригодиться могут! Разум человеческий сильнее любого копья железного, крепче любого меча булатного, острее любой стрелы калёной. А дудочка волшебная, выдержка молодецкая службу не хуже, чем меч-кладенец сослужить могут! Хоть и есть присказка, что плетью обуха не перешибёшь, а всё же без смекалки и дисциплины не обойтись!

Согласился царь Благодарь с сыном своим разумным. Стали они с тех пор жить-поживать, а когда с Миръ-Девицей снова поженились, в гости друг к другу приезжать.