Избранное. Время слов/3

Эльвира Шабаева

«Коллегия поэтов и прозаиков» представляет книгу трех авторов.Современная поэзия.Современная проза.Издание рассчитано на широкий круг читателей.

Марат Валеев

ДИАЛОГИ

Повестка

— Кто там?

— Откройте, мы из военкомата!

— С каким еще автоматом?

— Да не с автоматом мы, не с а-вто-ма-том!

— А, так вы с матом? Нет, не пустим, у нас матом не ругаются!

— Да кто ругается? Никто не ругается! Откройте, мы из военного комиссариата!

— Откуда, откуда?

— Да из военкомата же!

— А, из военкома-а-та! Так бы и говорили. А что вам нужно?

— Да не что, а кто. Куфайкин И. С. здесь проживает?

— Ну здесь.

— Так откройте, мы к нему.

— Зачем это?

— Так ему повестка!

— Какая еще поездка?

— Да не поездка, а повестка! Хотя правильно: сначала повестка, потом поездка.

— Какая еще поездка?

— Ну в армию же.

— Не, никуда он не поедет.

— Как это не поедет? Все поедут, а Куфайкин И. С. не поедет?

— Таки не поедет!

— Это почему?

— А нет его дома!

— А где он?

— А за хлебом пошел!

— А когда будет?

— Через неделю.

— Точно через неделю?

— Точно, точно!

— Ну ладно, мы придем через неделю.

Прошла неделя. Снова:

— Кто там?

— Мы из военкомата, откройте!

— А, проходите, проходите, гости дорогие!

— Спасибо! А что вы это нам с порога водку предлагаете?

— А выпейте за здоровье нашего дорогого внука, сына и брата Куфайкина Ибрагима Соломоновича!

— Нет, мы на службе! Вот вам повестка, уважаемый Иб… Ибрагим Соломонович.

— Оставьте себе, товарищ прапорщик! А вот вам мой паспорт.

— Зачем? У нас в военкомате сдадите. А пока распишитесь в получении повестки.

— Нет уж. Сначала вы посмотрите в паспорт!

— Ну и что там?

— Да вы на дату моего рождения смотрите.

— Да чего мне смотреть? Я и так знаю, что тебе пока двадцать шесть лет. Еще не поздно долг Родине отдать!

— Да нет, товарищ прапорщик, вы число и месяц рождения видите?

— Ну и что?

— А то, что это вчера мне было двадцать шесть лет. А сегодня с утра мне — уже двадцать семь! Да вы выпейте, выпейте, не стесняйтесь.

— Ну, тогда с днем рождения тебя, св*лочь!

Утро в гареме

— Хабиба!

— Я, мой господин!

— Фатима!

— Да, мой повелитель!

— Зухра!

— Я здесь, свет моих очей!

— Гюльчатай!

…

— Гюльчатай!

…

— Гюльчатай, зараза!!!

— Ее нет, о муж наш! Но скоро будет.

— А что вы такие все надутые? Как неродные прямо! Говори, моя старшая жена Хабиба!

Нет, сначала вели принести мне щербета*. Только холодненького!.. Ах, хорошо! Рахмат* тебе, Фатима! Ну, так что ты хотела мне сказать, Хабиба?

— Ты, наверное, забыл, мой повелитель. Но вчера, когда ты приполз из дукана*, куда ты уходил попить кофе, ты был как тюфяк*, прости меня, Господи!

— Да как ты смеешь!

— Хабиба правду говорит, о наш общий супруг!

— А тебя, Зухра, никто не спрашивает! Ладно, продолжай, старшая жена! И прошу тебя, поаккуратнее с выражениями. Какой пример ты подаешь своим младшим коллегам?

— Якши, мой господин! Скажем так — ты был не в своей пиале*. И сообщил нам, что хочешь поменять нас на другой гарем!

— Так, что-то припоминаю… Ну-ка, Зухра, дай-ка я еще отхлебну щербета… Фу ты, уже теплый! А покрепче у нас там ничего нет?

— В нашем сарае* сейчас ничего крепче зеленого чая нет. Ты вчера все выпил, о пьянейший муж наш! Даже двухнедельный прокисший кумыс! Алкач*!

— Нет, это никуда не годится! Ты наказана, Хабиба — три месяца без этого, как его… без интима!

— Четыре.

— Что — четыре?

— Уже четыре луны*, как того, о чем ты говоришь, не было с тобой не только у меня, но и у остальных жен!

— Да? Странно, а с кем же это я вчера… Ну ладно, не будем об этом.

— Нет, почему же, о неверный наш муж! Мы все хотим услышать, на кого ты нас хочешь променять!

— Все? А где Гюльчатай? У вас нет кворума, о несчастные женоподобные созданья!

— Гюльчатай сейчас придет.

— А где она?

— Да за бузой* она ушла, в дукан! Ты еще с вечера ей наказал, как самой любимой жене.

— Ну, это другое дело. Ладно, Зухра, продолжай.

— Так на кого ты там польстился? На гарем кривого Махмуда? Или на жен Абдурахмана? А может быть, супруги Рашида тебя сбили с толку?

— Да что вы, о занозы сердца моего! Мне и вас за глаза хватает! Вы, наверное, вчера меня просто не так поняли! Я, наверное, про это… про гараж говорил, вот! Старый у меня гараж, да и тесный. Надо бы на десять машин, а мой вмещает всего пять. Вот надо бы его поменять на более просторный. А вам, о ревнивицы мои, послышалось, что я говорю про какой-то другой гарем, тогда как я говорил про гараж, хе-хе!

— Поклянись!

— Да чтобы мне еще раз жениться! Да чтобы все мои любимые тещи разом приехали в гости! Да чтобы в нашем дукане закончилась буза! Да чтобы…

— Ладно тебе, господинка наш, ладно, верим. Но в последний раз, слышишь? А то мы сами скажем тебе хором: талак!* И это уже ни с каким гаражом не спутаешь!

— Да слышу, слышу! Но где же мой утренний бальзам? Где шляется эта несносная Гюльчатай? Гюльчатай! Гюльчатай, зараза!!!

Примечания:

Гарем — коллектив из нескольких жен

Щербет — безалкогольный восточный напиток

Рахмат — типа «спасибо»

Дукан — восточная забегаловка

Тюфяк — бесформенный матрац

Сарай — по-ихнему дворец

Алкач — международное определение пьющего человека

Луна — не то, что вы подумали. Это календарный месяц

Пиала — чашка такая. Сойдет и за тарелку

Буза — слабый алкогольный напиток, которым можно неслабо надраться

Талак — мечта всякого невосточного женатика. Арабу, например, достаточно трижды прокричать «Талак!», и он в разводе.

Сосед

— Так это ты, значит, наш новый сосед?

— Выходит так.

— Держи пять! Я значит, Колян. Тебя как дразнют?

— Антон Иванович я.

— Ишь ты! А будешь Антошкой! Пошли копать картошку?

— Извините, вы о чем?

— Это я так. Шутю. Ну что, сосед елку раздобыл?

— Всенепременно.

— Где? На базаре или сам в лесок смотался, хе-хе?

— Знаете ли, я противник непродуктивной вырубки зеленых насаждений. Особенно хвойных.

— Ишь ты! А что же тогда вместо елки у тебя? Пальма в кадке? Шутю, хе-хе!

— Ну, зачем же? Уже лет десять пользуюсь искусственной елкой. Все как новенькая. Рекомендую.

— Не, я люблю все натуральное! Чтобы и хвоей пахло, и иголки чтоб кололись. Ну, ладно, с елкой понятно. А что у тебя, к примеру, на столе будет?

— А вам это зачем, Нико… Колян, то есть?

— Ну, вдруг я решу после курантов заглянуть к тебе в гости.

— Это как? Я ведь вас пока не приглашал.

— И не надо. У нас, Антошка, обычай такой: как по одной-второй — пятой выпили, или сам идешь к соседу поздравляться, или он к тебе. И ты нам этот обычай не ломай, понял?

— Понял, хотя странно как-то… Ну, хорошо. На столе у нас будет семь видов салатов…

— Ишь ты! Дальше!

— На горячее будут баклажаны печеные, кабачки тушеные, пельмени соевые, котлеты картофельные…

— Стой, стой! Это же все из травы. А что у тебя будет настоящего? Чтобы укусить, угрызть, хрящиками похрустеть?

— Вы имеете в виду мясное? Нет, этого ничего не будет. Видите ли, мы вегетарианцы.

— Ну, подвезло мне с соседом! А выпить что у тебя будет, ты, травоядное!

— Шампанское, пиво. Но все безалкагольное.

— Тьфу ты! А покрепче что-нибудь? Чтобы по жилам заструилось, петь-плясать захотелось, соседку там под столом за коленку помацать, потом по морде кому-нибудь, чтоб от души!

— Извините, но мы трезвенники.

— Та-а-ак! Слушай, Антошка, в рот тебе горошку! А как ты в наш-то дом попал?

— Да вот из-за таких же соседей, как вы, господин Колян, поменялся. Теперь вижу, что ошибся. Про вас мне почему-то никто не говорил.

— Ну да, я же сидел. Откинулся вот перед самым новым годом.

— А за что вас посадили?

— Да так, морду одному набил… Знаешь что, Антошка, нос лукошком, если тебе сегодня будут звонить в дверь после двенадцати, стучать там сильно, орать, что из милиции или налоговой инспекции, или что пожар начался, ни за что не открывай, понял?

Суббота

— Кисонька, ты чего это лежишь? Мы что, ужинать не будем?

— Милый, извини, у меня голова очень болит.

— Как это голова болит? Сегодня же суббота!

— Ну и что?

— Как это «ну и что»? Мы же с тобой по субботам, того… этого.

— Извини, забыла. Вот полежу пару часиков, может, пройдет.

— Лежи, дорогая, хоть два, хоть три часа. А я пока сам ужин приготовлю.

— Что бы я без тебя делала! Там в морозильнике есть пакет с замороженным фаршем…

— Сейчас поищу… Вот это?

— Нет, это не фарш. Это печень.

— Пойду еще пошарюсь… А это вот не фарш, случайно?

— Случайно не фарш. Это просто мясо. Подожди, сейчас я поднимусь и сама его тебе найду… На вот, занимайся, а я пойду, прилягу.

— Птичка моя, но он же как камень. Это же он до следующей субботы будет оттаивать!

— Положи в микроволновку, буквально на полминутки… Хотя, подожди. Боюсь, ты его сваришь. Сейчас встану и сама оттаю… Все, готово. Пойду прилягу.

— Конечно, ложись. Сегодня же суббота. Тебе надо быть в форме. А я сейчас быстренько наваляю… этих… как их… котлеток… Слушай, а они почему-то не получаются, разваливаются и к рукам липнут…

— Ты яйцо туда положил?

— А, вон оно что! Ну, положил. И сколько оно здесь должно полежать?

— О боже! Подожди, я иду к тебе… Вот так вот это делается и вот так. Запомнил?

— Да что тут запоминать? А ты иди, приляг. Я тебя позову, когда будет готово. Отдыхай, рыбонька, готовься вкусно поужинать, при свечах. Сегодня же у нас суббота!

— Да помню, помню! Жарь давай свои котлеты.

— Так, а на чем: на растительном или сливочном масле? А может, на сале?

— На моих слезах! Ты дашь мне сегодня отдохнуть?

— Успокойся, сердынько мое! Я решил пожарить наши котлетки сразу на всём. Вкус должен быть — обалдеешь! Вот, пусть жарятся, а я пока телевизор посмотрю.

Конец ознакомительного фрагмента.